***
— Коль, но мы-то здесь причем? Даже если это поджог, местная милиция со всем разберется, — Галя вздохнула в трубку. — У тебя еще сутки, чтобы отоспаться перед работой. — Мы причем? Притом, что в доме найдено тело хозяина с дыркой в голове, — Коля сделал паузу, перед тем как продолжить, но по одному только Галиному молчанию чувствовал, как она проникается интересом. — А жены и дочери нет. — Похищение? — Насчет жены не уверен. Будто бы видели тут некоторые, что она рано утром шла на станцию. Правда, они после праздников кого угодно за миниатюрную блондинку примут — хоть меня. Галя хмыкнула. — А вот дочка должна была быть в доме. У нее что-то там сложное, и в детский сад ее не водят, поэтому она постоянно — Галь, постоянно! — находится то с отцом, то с матерью. Напрашивается вывод, что девочку похитили. Правда кто и зачем? Леонидов убит, просить выкуп не у кого. — Хорошо, Коль. — Галя вздохнула. — Я отправлю к тебе кого-нибудь. Я только одного понять не могу, почему никто не может съездить в отпуск без приключений? Этим вопросом Коля сам задавался не раз.***
К тому времени как газель ФЭС подъехала к дому Леонидова, Коля знал об убитом все, что могли рассказать местные. С супругой живет полтора года — первая жена умерла, когда дочери было два. У девочки то ли есть проблемы с психикой, то ли нет, может просто застенчивая и пугливая — однако друзей у нее нет, и вообще девочка дальше своего участка никуда не ходила, все сидела в тенечке под крышей сарайки да ни на кого не обращала внимания. Коля на всякий случай спросил, как новая жена Кирилла Леонидова приняла ребенка, но никто не видел, чтобы она била девочку или хотя бы отчитывала — наоборот, Дарья нянчилась с Катюшей, играла в куклы, платишки красивые шила, пейзажи рисовали с утра до ночи, если погода позволяла — все бы матери так к родным детям относились, как эта к чужой. Даша окончила в Добинске педколледж, вроде как замуж собиралась за друга детства, но его посадили, а на суде девушка встретила Кирилла Леонидова — присяжного заседателя, и вскоре сделалась няней его дочери, а потом его женой. Все это Коля вкратце пересказал Игорьку Шустову, когда тот выбрался из машины с чемоданом в руках и пакетом бутербродов. — Сам не спишь, Николай Петрович, и другим не даешь, — Игорек широко улыбался и явно не сильно сожалел, что его дернули в область. — Сейчас гном вылезет и посмотрим, что ты нам приготовил. — Почему гном? Коля только спросил и сразу угадал, кого Галя послала вместе с передвижной лабораторией. Хмурый заспанный Ванька вывалился из дверей, споткнулся о ступеньку и полетел вниз, Коля и Игорь едва успели его подхватить, чтобы не поздоровался лицом с заледеневшей дорожкой. — Потому что Ворчун, помнишь такого? — Изобразить гнома у Игоря не получилось, и он мотнул головой в Ванину сторону. — Всю дорогу ворчал и ныл. И все бутерброды с сыром сожрал. — Потому что вы мне позавтракать не дали! — возмутился Ваня, но его тут же перебили. — Потому что нормальные люди завтракают дома. Опять в конторе спал? Ваня отвернулся и затрусил к сгоревшему дому.***
Труп отправили в ФЭС, едва Коля успел его сфотографировать. Все, что могло быть затоптано, затоптали пожарные и местный участковый, а соседи то и дело хватались руками за обгоревшие оконные рамы, так что надежды найти там какие-то следы преступника были малы, но не ничтожны. — О, тут канистра валяется. — Ваня поворошил палкой сугроб и радостно закричал: — Да тут еще зажигалка! Николай Петрович, сщелкайте. На зажигалке отчетливо виднелась гравировка «Смола». — Местное объединение? — Игорь задумался. — Какой-нибудь клуб табаколюбителей? — Может он свое погоняло набил? Чтоб знали, чью зажигалку берут, — фыркнул Ваня. — Если бы я курил, я бы выгравировал что-то такое. — «Компьютерный гений и между прочим начальник отдела» на одну зажигалку не влезет, — заметил ему Игорь, и Коля хмыкнул. — Давай скинемся Ваньке на зажигалку с надписью «Я между прочим не завтракал»? — Или «Опять сплю в лаборатории, Галин Николавна, не ругайтесь». Пока Коля и Игорь перешучивались, Ванька времени даром не терял — копался в снегу и наковырял несколько окурков и хозяйственную перчатку со следами ржавчины на пальцах. — Слишком очевидно, не находите? Еще бы на крыльцо положили рядом с паспортом подозреваемого, координатами и чистосердечным признанием. — Эка ты размечтался, — хмыкнул Коля. Он достал из чемодана пакетик, открыл, чтобы положить внутрь перчатку, как заметил на ней голубые и зеленые линии. — Слушай, что это? Как будто фломастером разрисовали… — Разберемся. Ваня хмуро огляделся, посмотрел вопросительно, мол, будут указания? И, не дождавшись ответа, запрыгал к газели. — Действительно, гном. — Я же говорил, — улыбнулся Игорь. — Ну, Николай Петрович, есть тут место, где можно чаю попить? — А то ж, есть тут одна бабуля… Уже после, когда тепло деревенского дома укутало со всех сторон, а чай плескался в глубокой кружке, и бутерброды таяли на языке, Коля подумал, что неплохо было бы накормить Ваньку. Но, в конце-то концов, похищен ребенок — время ли гонять чаи вместо проведения экспертиз? В конце концов, Игорь и Коля тоже не прохлаждались. На улицу они вышли с адресом загадочной «Смолы» и подробным описанием бывшего Даши, некоторых гостей Леонидова и незнакомого парня лет двадцати, который объявился в деревне с полгода назад, и все бы ничего, да только похож больно на покойную жену Леонидова. Буквально одно лицо. Его имени соседка не знала, у кого ночевал и где столовался тоже не представляла. Зато хорошо запомнила спортивную форму, не новую, еще советского образца, явно перешитую, с заплатками на локтях и нашивкой ГТО промеж лопаток. — Как парня будем искать? — спросил Игорь, когда они подходили к газеле. — Ты пирожки для нашего гнома взял? — А то ж, жаль термос не захватили… Первым делом надо в «Смолу» нагрянуть, может, там и найдем… Мне только знаешь что покоя не дает: зачем было убивать Леонидова перед похищением Катюши? Ему было бы проще собрать деньги, чем Даше. — Не думаешь, что это Дашин бывший мстит? Коля покачал головой. В его практике всякое было, не все поддавалось законам логики, но тут явно масштаб не сходился. Ну, отсидел бывший жених Дарьи Леонидовой, так и сидел ведь за воровство, даже не причинение вреда здоровью. И чтобы пойти на убийство? Да еще не только убить — это проще пареной репы, но дом поджечь и ребенка похитить. А дальше что, потребует выкуп? Да нет, не сходится все, не складывается. Ванька высунул голову наружу, едва Коля остановился перед газелью. — Пока вы где-то прохлаждались, товарищ майор, наши разыскали Дашу Леонидову, она сейчас у Рогозиной на допросе. — И? — И ничего, плачет. Игорь влез внутрь, аккуратно потеснив Колю в сторону, порылся в сумках на заднем сидении и кинул на Ванькино место бутылку воды. — Пей давай, Вано, ты ж прям искришься весь открытий чудных полный. Коля расположился напротив Ванькиного кресла, поставил на стол пакет с пирожками. — Ну, открой нам, что поведала перчатка и о чем рассказали окурки. — Курил мужчина. По состоянию фильтра я бы предположил, что их выкурили не на месте происшествия и не перед пожаром, скорее их кто-то выкурил, какое-то время они сохли в пепельнице, а потом уже их подкинули на место преступления. Чего и следовало ожидать. Кого-то слишком явно пытались подставить, примитивно, как в детстве. Коля вот года в четыре пытался кражу варенья на кота спихнуть — по всей кладовке следы его лап нарисовал и всю коллекцию усов и когтей на месте пропавшей банки выложил. Но это в четыре года, а тут… — Перчатку тоже мужчина носил, но не тот, который курил. Ищите сантехника или механика, но сантехник будет вернее. И, да, это действительно следы фломастера. Ума не приложу, как они на перчатку попали. — А я кажется понимаю. Неизвестный парень с нашивкой ГТО крутился возле дома покойного. А девочку Катю часто видели рисующей в тени у сарая. Если незнакомец — родственник первой жены Леонидова, значит, Катюше он… дядя? Мог ведь по-родственному навещать малышку… А мог и похитить. У него хотя бы мотив есть. — Думаю, перчатку тоже подбросили. — Игорь почесал лоб. — Ну, в канистре и так ясно, что бензин был, это можно оставить напоследок. Что-то еще? — На зажигалке полно отпечатков, но все размазаны. ДНК выделить не получится, но вот кое-что интересное есть: она вся покрыта какой-то очень специфической грязью, я еще не все компоненты опознал, но там хозяйственное мыло, свиное сало, тосол… — Да что же там специфического, Вань? — удивился Коля. — Тем более в деревне… — Я же сказал, что я еще работаю. — Ваня даже пирожок отложил в сторону, нахохлился весь, помрачнел и отвернулся к микроскопу. Игорь прыснул в кулак. — Ну все, прости, я не хотел тебя обидеть. — Коля попытался сдержать улыбку, но не сумел, и Ваня посмотрел хмуро, с явной обидой, но пирожок схватил и зачавкал, продолжая пялиться в микроскоп. — Какая-то пыльца — потом разберусь, и тут хрень — ну, молоко, что ли? Сейчас все будет. Не успел второй пирожок исчезнуть во рту любителя сладкого, сырного и колбасного перекуса, как стало ясно: надо искать сантехника-садовода, в чьем доме цветет редкий кактус с какими-то генными отклонениями, так что отличить один такой кактус от его собрата будет проще простого. А еще этот сантехник-садовод держит кошку, которая недавно принесла котят. Ванька даже порисоваться решил, заявил, что он по молоку возраст кошки рассчитает и ее родословную до третьего колена, так что не надо тут всяким майорам смеяться, и капитанам тоже не надо, только и знают, что зубы скалить, бездельники. Прежде чем Ваня мог бы разойтись и не наговорить лишнего, Коля ретировался из салона. Ворчун есть ворчун. С лабораторными исследованиями Игорек бы и без Вани справился, которому наверняка есть чем заняться в Москве. И нервы были бы целее. И чего это Галя своего любимчика на выезд отправила? Может, и ее допек? Уже запрыгнув в кабину, Коля глянул назад через зеркало, и ворчливый нахохлившийся Ваня отвернулся, поймав Колин взгляд. — Ну что, сейчас в Добинск? — спросил Игорь. — Поищем нашего неизвестного с ГТО, кошкой и кактусом. — Коля украдкой бросил еще один взгляд назад. Как раз в этот момент Игорь потрепал Тихонова по волосам. — Заодно и Ванька развеется. Может, поспишь пока? Я тебя курткой укрою. Ваня помотал головой. Знали бы наперед, что случится в деревне за время их поездки, оставили бы Тихонова на страже. Но увы, даром предвидения никто из них трех не обладал.