1:0 в пользу кучки фотонов

      Тувок закончил смену на мостике несколько часов назад, но привилегия второго офицера корабля подразумевает посвящение ещё и свободного времени работе. Особенно на затерянном корабле в десятилетиях пути к ближайшей ремонтной станции. Особенно на корабле Джейнвей. Новое развлечение на голопалубе потребовало многих изменений в системе энергообеспечения, и фазеры дают сбои. К счастью, никакая новая раса ещё не открыла огонь по «Вояджеру», и всё же колебания в оружейных установках требуют внимания Тувока даже в домашнем халате.       Раздался звуковой сигнал от двери, и вулканец позволил себе секунду тишины, чтобы предположить, кто мог его потревожить. Ожидая увидеть капитана или мистера Ниликса, он разрешил войти. — Простите за беспокойство, коммандер, я не отвлекаю Вас? — Чакотай шагнул в незнакомую каюту. Он ожидал увидеть только стандартную мебель Звёздного Флота, но никак не цветы, репродукции картин и аккуратные стопки паддов. — Коммандер, — Тувок встал и предложил присесть. Гость принял приглашение и, казалось, собирался с мыслями, рассматривая комнату офицера безопасности и не произнося ни слова некоторое время. Логика диктовала, что для личного неофициального разговора между ними необходимы были исключительные обстоятельства, а так как бывшие члены Маки продолжительное время не предпринимали попытки метежа, предстоящий диалог касается… — Вы близко знакомы с капитаном Джейнвей. — Достаточно при нашем положении в служебной иерархии. — Вы не замечали за ней странного поведения в последние день-два? — У Вашего вопроса личный мотив, или Вы видите угрозу безопасности «Вояджеру»? — Тувока всегда удивляла способность людей говорить прямо неприятные вещи, при этом всячески стараясь скрыть свои эмоции, очевидные для вулканцев. — Коммандер, я понимаю, что мы с Вами практически не общаемся вне мостика, но сейчас я пришёл к Вам не как к старшему офицеру, а к ближайшему другу… мисс Джейнвей.       Понадобилась пара секунд, чтобы понять, о ком идёт речь, и Тувок приподнял бровь. Он никогда не слышал такое определение капитана, тем более от её первого офицера, и вулканская логика порекомендовала перестать анализировать и предсказывать этот диалог, так как он касался нелогичных человеческих эмоций. — Мне было бы проще ответить на Ваши вопросы о капитане, если бы они были более чёткими и не походили на сплетни. — Я переживаю за эту её новую голограмму. Мы пробыли в Дельта Квадранте 5 лет, и она ни разу не заикалась о серьёзных отношениях, они бы противоречили всем её принципам. А сейчас она смущается, когда их видят вместе, проводит на голопалубе времени больше, чем в своей каюте. Я подумал, что с ней что-то происходит, о чём она не говорит мне. — Если Ваша догадка верна, то логично было бы предположить, что капитан не хотела бы, чтобы я рассказал Вам это. К тому же, Ваши выводы основаны на наблюдениях одного дня, а мы оба знаем, что настроение капитана на день может изменяться даже из-за вкуса кофе. — Вам не кажется это странным, что с капитаном что-то происходит, а первый и второй офицеры об этом не знают? — Чакотай вскочил и уже не знал, как повести диалог, чтобы получить информацию и не раскрыть себя. — Вы предлагаете взять винтовки и потребовать от неё объяснений лично? — разговор зашёл в тупик из-за нежелания Чакотая рассказывать личную информацию, поэтому Тувок посчитал логичным самому направить коммандера, когда он сел обратно: — Вы ревнуете? — Это так очевидно? — Вы с капитаном очень похоже ведёте себя с подчинёнными, стараясь держаться на небольшом расстоянии, однако друг с другом Вы общаетесь намного ближе. Если это Вам поможет, капитан доверяет Вам больше личной информации, чем мне. — Я правда желаю Кэтрин счастья, — наконец решился на откровения Чакотай, видя в этом свою единственную возможность, — мне больно смотреть, как она каждый день жертвует собой ради своего экипажа, не спит и не ест днями. Я бы без колебаний взял на себя хоть все её отчёты, встречи и обходы, если бы она только позволила. И сейчас, пока на нас никто не нападает, наши хранилища полные, корабль на ходу, Кэтрин развлекается с этим сгустком света, будто я какой-то рядовой с нижней палубы. — Насколько я Вас понял, коммандер, Вы хотите больше внимания от капитана. Ей сложно налаживать отношения с кем-то из-за страха потери, как было с её женихом сразу после переноса «Вояджера» сюда. Если Вы серьёзно настроены, то могу порекомендовать только личный откровенный разговор. — Вы думаете, она не оттолкнёт меня? — Как я уже сказал, капитан боится потерь. Хотя Ваше с голограммой сходство очевидно, я не считаю Вас достаточно надёжным партнёром для неё, возможно, Кью был бы более логичным выбором, однако практика показывает, что даже лейтенант Пэрис способен быть серьёзным. — Спасибо за такие красочные сравнения. — Должен предупредить, коммандер, что если Ваши намерения не окажутся соответствующими ожиданиям капитана, я буду вынужден запереть Вас на гауптвахте. — Прошу прощения? — Капитан склонна к импульсивным, порой нелогичным поступкам с серьёзными последствиями, и гауптвахта является одним из негативных сценариев развития ваших отношений. «Вояджер» не сможет функционировать на должном уровне с расстроенным капитаном, поэтому мой долг как офицера по тактике предупредить об этом. — Вы защищаете её от меня? — удивился Чакотай почти человеческому проявлению вулканца. — Я защищаю корабль, его экипаж и капитана от возможных угроз. Однако как друг Джейнвей я предложил вам поговорить. — Спасибо, Тувок, я ценю то, что Вы сказали мне сегодня, это очень помогло. Я поговорю с капитаном, и возможно, это обеспечит Вам повышение, если всё закончится гауптвахтой. — Это не было моим намерением. Спасибо, что доверились мне в этом вопросе.

***

      Сначала Чакотай хотел пойти к Кэтрин, чтобы выяснить всё и перестать мучиться, но угрозы Тувока тоже нельзя было игнорировать. Мужчина всё ещё был под впечатлением от увиденного образа «старшего брата» (или «отца», учитывая возраст), хотя меньше сомневался в своей важности для Джейнвей, и решил убедиться ещё в одном. — Отец? — Чакотай провёл ритуал, чтобы встретиться с самым важным человек из Альфа Квадранта, на которого он ровнялся долгие годы, особенно в романтических вопросах. Конечно, Кэтрин не была похожа ни на кого из его племени, чтобы отец мог дать полностью верный совет, и всё же коммандер видел в этом правильный путь. — Чакотай! — отозвался индеец из-за дерева. — Как давно ты не навещал меня. — Прости меня, отец. Дельта Квадрант не становится безопаснее. — Уверен, вы с капитаном найдёте хорошую дорогу. — Я хотел поговорить о ней. Точнее, о моих чувствах к ней. Я больше не могу отрицать очевидное, но боюсь причинить ей боль этим, боюсь навредить ей и экипажу. А она… может снова возвести стену между нами, если решит, что может потерять меня. — Мальчик мой, ваши страхи не позволят сделать этого, только они удержат вас вместе. Я всегда старался оградить твою маму от всех бед, потому что одна мысль о том, что она встретится со зверем или оступится в лесу, заставляла моё сердце пропускать удар. — Она — капитан единственного звездолёта Федерации здесь. Её характер похож на кремень в дюраниевой оболочке, а вера в счастливый конец заставляет изобретать невероятные решения проблем. Я бы всё отдал, чтобы оградить её от злобных инопланетян и опасных аномалий, но она считает себя ответственной за всё, происходящее на, около и из-за «Вояджера». Она способна создать альянс на поле боя и войну из-за одного слова, самостоятельно починить корабль и вылечить болезни. В её положении нет роскоши бояться за кого-то одного. — Чакотай, она не робот. То, какой ты её описал… Я понимаю, почему ты влюбился. Быть опорой корабля очень сложно без своей опоры, которой ты можешь стать. Ты готов взять ответственность за женщину, которую только что описал? Сможешь дать ей безопасность и защиту, которую требуют от неё другие? — Да, я готов и хочу этого. Если бы я был хотя бы в половину так мудр, как она, я бы взял на себя весь корабль и её, только бы облегчить её бремя. — Раз так, ты получил все свои ответы.