Уроки Защиты

Гарри усадили в кресло у горящего камина. Антонин привел его отнюдь не в рабочий кабинет, где он обычно в тишине проверял работы. Гарри впервые находился в личных покоях преподавателя. Гарри откинулся на спинку и тихо наблюдал за движениями Антонина. Долохов накинул на комнату чары конфиденциальности, после чего принялся что-то искать в шкафчиках. На маленький чайный столик приземлились две кружки, сахарница и бутылка коньяка, которую Гарри обвел скептическим взглядом. Заварку Антонин насыпал прям в кружки. Кипяток появился после одного взмаха волшебной палочкой. Гарри уже было потянулся за кружкой, стоящей к нему ближе, однако Антонин опередил его. Мужчина с абсолютной уверенностью в своих действиях добавил в чай немного алкоголя и придвинул кружку к Гарри. — Но вы же… — Пей. Гарри сделал глоток на пробу, отмечая про себя, что вкус спиртного едва ощущается. Почти сразу все скопившееся напряжение выветрилось, оставив после себя эмоциональную опустошенность. Гарри вытянулся в кресле, уперев взгляд в подошву берцев Долохова. — Ну что, расскажешь, что у вас там произошло? — Гарри покорно кивнул, не смея поднять глаза на мужчину. — Я ещё в начале года нашел учебник по зельеварению с заметками и исправлениями, — заторможенная речь вынуждала говорить медленно. — Я видел, что все, что писал прошлый владелец, намного эффективнее, чем школьные рецепты, а значит это работало и в сторону заклинаний. И я, — тут Гарри немного замялся. — Давно хотел попробовать это проклятие, но повода никак не было. А, когда Малфой наставил на меня палочку, я выкинул первое, что вспомнилось. — А у меня спросить про проклятие, если уж одно место сильно чешется? — Не подумал, — Гарри виновато опустил глаза в кружку. — Где ты, говоришь, нашел его? — Антонин сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу. Гарри оглянулся в поисках сумки, которую он не успел занести в комнату перед тренировкой по квиддичу. Подняв ее с пола, Гарри вытащил учебник Принца-полукровки и протянул Антонину. Тот пролистнул несколько страниц, чему-то усмехаясь про себя. — А откуда вы знали контрзаклятие? — Гарри медленно поднял голову на мужчину. Глаза расширились от первой догадки, которая напрашивалась сама собой. — Нет, Принц-полукровка это не я, — Долохов закрыл учебник и отложил его на стол. — Снейп. Гарри почти выплюнул согревающую смесь, услышав чье имя назвал Антонин. — Снейп?! — Поттер откашлялся. — Он самый. В твоем возрасте он любил баловаться с созданием разных заклинаний, вот и сектумсемпру он придумал, — Долохов усмехнулся. — Ну, а я, однажды просто позаимствовал его из записей Снейпа. Гарри был в прострации. В голове до никак не могло уложиться, что тем самым Принцем-полукровкой, помогавшим ему на каждом уроке зельеварения, оказался ненавистный профессор. Хотя это было вполне логично — Снейп был гением зельеварения, как и Принц-полукровка. — Подождите, он сам создал проклятие? — слова Антонина зацепились в мыслях. Гарри помнил, что Гермиона как-то упоминала о создании собственных заклинаний. Несомненно, на это был способен только сильный и одаренный волшебник. Одного магического резерва было недостаточно — необходимо было иметь знания в области рун, чар, знать латынь и множество других смежных наук, которые задействовались одновременно. — Да нет, на самом деле это не так уж и сложно, как рассказывают, — Гарри вспомнил, что Долохов прекрасно слышал его мысли. — Главное знать некоторые основы и закономерности, а в остальном можно работать на глаз. Я тоже создал одно в свое время. — Что за заклинание? — Гарри воодушевленно приосанился. Он, конечно, не спешил зазнаваться, но все же мог адекватно оценить свои резервы (после того, как Долохов множество раз выделял его среди других, так уж точно). После того, что сказал Антонин сейчас, Гарри почти не сомневался, что при должном усилии и опыте изобрести какое-нибудь заклинание получится и у него. Даже если попытки не увенчаются успехом, почему бы и не попробовать? А раз Долохов сам имел нужный опыт, можно было попробовать немного понаглеть и разбавить боевую магию созданием заклинаний. — Пыточное, — Долохов чуть подался вперед, заставив его резко отпрянуть. — Чем-то похоже на Круциатус, но несколько иное по действию и исходу жертвы, после длительного воздействия, — продолжил мужчина, улыбаясь. — Уж прости, но в связи с сегодняшним происшествием, название тебе не скажу. Долохов тихо рассмеялся. Гарри насупился в ответ на смех Антонина, заставив того хохотать во весь голос. — Ну все-все, а то сейчас расплачешься, — Антонин, по всей видимости, ни на секунду не задумывался останавливаться. — Как-нибудь расскажу и покажу даже. Если хорошо попросишь, конечно. На лице мужчины на миг появилось игривое выражение, от которого у Гарри мгновенно по всему телу распространилось какое-то тепло. И, да простит его Мерлин, этот тон, которым Долохов произнес последнюю фразу… Ему и в зеркало не надо было смотреться, чтобы знать, что скулы и кончики ушей окрасились в яркий персиковый. Еле отогнав странные мысли, так некстати лезущие в голову, Гарри вдруг понял, что до сих пор не поблагодарил Антонина. Если бы не он, то его ждали по меньшей мере сотни отработок (и это при условии, что их обнаружил бы лояльный к нему учитель), а по большей, наверное, исключение из Хогвартса, если не хуже. Гарри прочистил горло. — Спасибо, что прикрыли, — он задержал прямой взгляд на лице Долохова. — Правда, спасибо. Тонкие губы тронула едва заметная, но донельзя искренняя улыбка. — Я, конечно, прошу невозможное, но постарайся чуть реже находить себе приключения на одно место, лады? Гарри закатил глаза, но все же согласно кивнул. Он и сам уже порядком устал влипать в неприятности, но что поделаешь, когда ты для них будто магнит.

***

— Да ну неправда! У Болгарской сборной есть море возможностей, чего только Крам стоит, — Гарри искренне негодовал в ответ на нечаянно брошенную Антонином фразу про то, что одна из его, Гарри, любимых команд сдает позиции. — А я тебе говорю, что у болгаров почти иссяк потенциал, — Долохов оперся руками о столешницу и чуть подался вперед. — В том то и прикол, что именно Крам всю команду и тянет. В последнее время они играют намного слабее, чем во времена своего дебюта. Гарри возмущенно засопел, не зная чем еще можно аргументировать неправоту собеседника. — Плюс проблемы с составом, кроме нескольких участников, стратегия, тактика — все ужасно хромает. — Если у них и есть проблемы, то скорее в самоотдаче игроков, но с тактикой игры у них все в порядке. Антонин скептически на него посмотрел. — У нас в следующем месяце матч со Слизерином. Я докажу свою правоту — команда Гриффиндора будет использовать тактику сборной Болгарии, — зеленые глаза сверкнули огнем азарта. — Мы и так были успешнее Слизерина, однако в этот раз уделаем их в два счета. — С удовольствием посмотрю на это, — Антонин хищно оскалился. — Я обычно не посещаю школьные матчи, но в этот раз даже соизволю прийти. Гарри забежал закинуть вещи в спальню, и, захватив с собой несколько свитков пергамента и газету с описанием предыдущего матча болгарской команды, устроился в гостиной за столиком. Желание утереть Пожирателю нос крепко засело в голове, тем более, когда для этого была явная возможность. Поэтому весь перерыв между уроками Гарри решил потратить на подробное изучение тактики и стратегии болгар. Тренировка у команды Гриффиндора должна быть уже завтра, это обязывало разобраться как можно быстрее. Гарри воодушевленно возвращался по ночным коридорам в башню факультета, наслаждаясь тишиной, царившей после начала комендантского часа. После тренировки, Гарри с Роном решили заглянуть к Хагриду, который с удовольствием пригласил их на чашку травяного чая. Рон отлучился раньше, сославшись на какие-то личные причины, хотя Гарри был уверен, что эти самые причины имели фамилию Грейнджер. Уже несколько месяцев между друзьями чувствовалась какая-то особенная связь, давшая о себе знать совершенно недавно. Ни Рон, ни Гермиона не раскрывали свои отношения, однако Гарри был в них уверен. Сам Поттер остался у Хагрида, рассказывавшего о новых магических тварях, которых ему удалось приручить. Так, совсем забыв о времени, Гарри опомнился, только когда услышал звонок, оповещающий о начале комендантского часа. Тренировка, к слову, прошла как нельзя лучше. Во-первых, все члены команды были заинтересованы в том, чтобы попробовать что-то новое. А во-вторых, ребята отлично поняли тактику, на подробное объяснение которого Гарри потратил первую половину тренировки.

***

Гарри сосредоточенно смотрел на чистое утреннее небо. Погода была очень располагающей к игре. Легкий мороз щипал нос и щеки, из-за редких облаков пробивались лучи солнца. Гарри вдохнул холодный воздух и улыбнулся сам себе. Сегодня игра Гриффиндора будет в тысячу раз лучше и зрелищней, чем они играли обычно, а у слизеринцев не будет и шанса. На поле он был чуть ли не с самого утра. С завтраком Гарри расправился как можно быстрее и, захватив с собой пару тостов с джемом на закуску, побежал в раздевалки. Там он ещё раз проговорил в слух планы действий всех участников команды, успел переодеться в форму и проверить метлу, прежде чем на поле стали появляться студенты. Гриффиндорцы были настроены решительно, поэтому на этот раз обошлись даже без напутствующей речи — дух азарта и уверенности в победе был почти осязаем. Команды Гриффиндора и Слизерина вышли на поле под громкий гул голосов учеников Хогвартса. Игроки по классике выстроились в линии друг напротив друга, а капитаны команд вышли в центр поля к мадам Трюк дабы пожать руки. Гарри невольно поднял взгляд на трибуну, где сидели профессора, ища одно конкретное лицо. Долохов сидел рядом со Снейпом, и вместе издалека они смотрелись одним черным пятном. Видимо, почувствовав на себе взгляд, Антонин посмотрел прямо на Гарри. Поттер не видел его мимики, но точно был уверен в том, что на губах Антонина играла привычная немного насмешливая ухмылка. Гарри улыбнулся сам себе и взмыл в воздух, лишь услышав свисток, объявивший начало игры. Снитча нигде не было видно. Малфой так же, как и он, кружил над полем, пытаясь высмотреть золотой блеск мячика. Несколько раз они пересекались, и Гарри, пребывая в отличном настроении, провокационно слал слизеринцу то кокетливые улыбки, то воздушные поцелуи. Непонимающие взгляды Драко лишь больше заряжали его на прекрасную игру. Снитч был замечен только спустя двадцать минут игры, у края профессорской трибуны. Оценив, то, насколько далеко находился Малфой, Гарри со всей силы рванул вниз, к мячику, вызывая восторженные и испуганные вскрики студентов и учителей. Золотой шарик опять скрылся из виду, а Гарри, уже снова набравший высоту, надеялся, что никто, кроме Долохова, не заметил адресованное ему подмигивание. Игра уже в полной мере набрала обороты. Счет был 70:70, ничья и снитч решил бы исход матча. Гарри немного отвлекся на метания по полю остальных игроков. Гриффиндор продолжал игру, по новому плану, чему Гарри удовлетворенно кивнул. Если он сейчас поймает снитч, то, безоговорочно, победа достанется красно-золотой сборной. Будто потакая его мыслям, прямо перед носом, пронесся золотой мячик. Гарри, лишь секунду соображая, что произошло, ринулся за ним, уходя в крутое пике. Боковым зрением, Гарри уже увидел спортивную зеленую мантию Драко, летящего чуть позади. Гарри ускорился насколько было возможно, чтобы оторваться от Малфоя. Снитч резко набрал высоту, оказавшись чуть выше уровня головы Гарри. Совсем немного подумав, он поудобнее ухватился и поднял ноги, пытаясь закинуть ботинки на древко. Настал момент икс. Гарри встал на метле в полный рост под шокированные охи болельщиков и шокированные взгляды двух команд. Даже Малфой застыл на месте, наблюдая за смертельно опасной выходкой Поттера. Непонятно как удерживая равновесие, Гарри вытянул руку вперед, наконец дотягиваясь до заветного снитча. И заодно, не замечая того, переносит вес на одну ногу. Эйфория от пойманного мячика, меняется на паническое непонимание, а после отчаянность и ужас, когда до Гарри наконец доход то, что он падает головой вниз с высоты девятиэтажки.

***

Гарри жмурился на яркий свет, слепящий даже сквозь сомкнутые веки. Он чувствовал себя тапком, который весь вечер грыз питбуль тетушки Мардж. Мышцы ныли, голова раскалывалась сильнее, чем от попойки в честь дня рождения Симуса. Гарри попытался подняться с кровати, но с болезненным стоном упал обратно, наконец открывая глаза. Белые стены больничного крыла Поттер узнает из тысячи. Оглядевшись по сторонам, Гарри удивленно уставился на сидящего на стуле Долохова. — Очухался? — его тон был строгим, но сквозь него была слышна усталость и что-то еще, очень знакомое и невероятно похожее на беспокойство и страх за чужую жизнь. — Ты придурок, Поттер. Konchennyy dolboyeb. Антонин не кричал, не сверлил яростным взглядом. Он смотрел в одну точку, где-то на поверхности его белого покрывала. Однако Гарри стало почему-то очень стыдно за свое необдуманное действие. А еще его только сейчас охватил страх того, что желание победить в дурацком споре, могло буквально обернуться для него смертью. — Melkiy pridurok. Nu yesli ne volnuyet tebya sobstvennaya zhizn', podumay khotya by o tekh, kto bespokoitsya o tebe, — Антонин потер подушечками пальцев глаза. Кажется, он не спал все это время, дожидаясь момента, когда Гарри наконец выйдет из коматозного состояния. Наверное, он пролежал очень долго. — Сколько я был без сознания? — спросил он, морщась от охрипшего голоса. — Почти трое суток, — мужчина кинул взгляд на наручные часы. Гарри виновато опустил взгляд. — Это квиддич. Так бывает, — Поттер неловко повел плечом, пытаясь разрядить мрачную атмосферу, царившую в палате. — Ха, знаешь у меня и не такое было. Однажды у меня было три перелома в одном месте, а ещё Локонс на втором курсе вообще удалил все кости из моей руки. Плохой вариант, Гарри. Очень неподходящий. Долохов предпочел промолчать. Некрасивая тишина, давящая хуже любого шума и крика, сводила с ума. Наконец, спустя несколько минут, хотя по ощущениям — часов, Антонин поднялся со стула, поправляя свой плащ. Тот, в котором он пришел на злополучный матч. Тот, в котором он подначивающе ухмылялся с трибуны профессоров. Не говоря ни слова, Пожиратель прошел к двери, лишь на миг задержавшись у выхода из Лазарета. — И, кстати, ты выиграл спор, — усмехнулся и тихо добавил. — Молодец, Гарри. Поттер сдавленно выдохнул. «Гарри», произнесённое Антонином набатом отдавало в ушах ещё несколько секунд подряд. И тон, которым с ним говорил мужчина, наверное, никогда не выйдет из головы. Он никогда не желал проиграть матч, так, как хотел того сейчас.