Уроки Защиты

Дальше учебные будни шли своим обычным чередом. Первокурсники все ещё не переставали охать и ахать, разглядывая стены замка. Семикурсники же старательно пытались не откинуться. Многие заливали в себя разнообразные зелья, что было, очевидно, не лучшей идеей — ребята часто путали дозы и по нескольку дней околачивались в Больничном Крыле. Гарри такой дурью не маялся и Гермиону старательно отговорил, когда та только заикнулась о бодрящем. К слову о зельях. Слизнорт, кажется, серьезно нацелился на Гарри после удачно сваренного Напитка Живой Смерти. Каждое задание, которое Гарри выполнял с помощью чудо-учебника, сопровождалось его восхищенным вздохом и фразой по типу «ах, вы точно унаследовали талант своей матери, мистер Поттер». Гермиона каждый раз смотрела на его прекрасный учебник неодобрительным взглядом — она стала невольной свидетельницей того, как Гарри менял обложки с новым учебником. Тогда, за завтраком, она уже выразила свое недовольство по поводу использования «сомнительной книги. И непонятно, кому принадлежат все записи, а ещё, вполне вероятно, что на учебнике может лежать какое-нибудь проклятие». За вполне очевидное списывание Гарри совесть не терзала, а учебник он взял из шкафа в лаборатории, а не непонятно где, так что и волноваться насчёт проклятий вряд ли стоит. А вот видеть непередаваемую словами гамму эмоций Малфоя, когда Слизнорт в очередной раз игнорирует его, посвящая все похвалы Гарри, удовольствие слишком сильное, чтобы от него отказываться. Однако за удобства нужно платить. Слизнорт не потратил много времени, чтобы уговорить его посетить хотя бы одну встречу клуба Слизней — просто не дал времени Гарри отказать. Поэтому вечер субботы надо было освободить, отказавшись от занятия с Долоховым, и это было единственным, что действительно расстраивало его. Было бы неплохо перенести их занятия на более раннее время или вообще на другой день, если у Антонина будет такая возможность. — У меня некоторые сложности с завтрашними дополнительными, — Гарри подумал не тянуть и подошел к Долохову сразу после конца травологии, не дожидаясь однокурсников. — Подойдёшь после урока и мы все решим, хорошо? Сейчас нужно наложить чары расширенного пространства на аудиторию. Антонин сосредоточенно выписывал мудреные пассы палочкой, напряженно хмуря брови. За весь процесс он не произнес ни одного слова вслух, лишь иногда что-то нашептывая себе под нос. Гарри невольно обвел взглядом фигуру Долохова, на мгновение задерживая взгляд на крепких мышцах плеч и бедер, обтянутых черной тканью. Долохов не изменял себе в цветовой гамме, отдавая предпочтение черному и его оттенкам, но, в отличие от Снейпа, его внешний вид всегда производил эффект, совершенно противоположный профессору зелий. Пожиратель выглядел, как тот самый харизматичный и безумно сексуальный антигерой из популярного фильма. По таким обычно текли все девочки, восхищаясь образами таких персонажей. Гарри поперхнулся слюной, поняв о ком он только что в таком ключе подумал. Жар мигом распространился по щекам, слегка затронув кончики ушей. Гарри, стараясь вести себя естественно, отвернулся к окну, надеясь, что Долохов был слишком занят, чтобы вслушиваться в его мысли. Гарри усиленно начал думать о том, как лучше пристроить в этом году расписание тренировок по квиддичу, чтобы всем было удобно. Гарри украдкой бросил взгляд на отражение Антонина в витраже, однако мужчина все так же был занят наложением чар на аудиторию. Тем лучше. По просьбе Антонина или же по его указанию (он то точно на службе у Волан-де-Морта стоял выше Снейпа), уроки ЗОТИ были два раза в неделю, но по три часа, чтобы ученики полностью могли отрабатывать программу. Гарри такой расклад нравился вдвойне: половину общего времени занятий он мог заниматься со всеми, а потом сдать теорию или практическое задание и остальные полтора часа спать на последней парте, чувствуя завистливые и немного непонимающие взгляды сокурсников. В плане сегодняшнего урока были защитные чары, которые Антонин показывал Гарри ещё в прошлом году, а после, как обычно, шла работа в парах. Гарри откинулся на спинку стула, стоящего в конце класса, под стеной, чтобы не мешался другим. — Что ты там говорил? — Антонин подошел к нему, не отрывая взгляда от учеников, перекидывающихся заклинаниями. — Слизнорт затащил меня в свой клуб, поэтому в субботу я не смогу прийти, — строить виноватое выражение лица даже не понадобилось — Гарри правда было неловко отказываться от занятий с Долоховым и идти на мероприятие, часть которого он точно простоит где-то в стороне. — А, это, — Антонин неприязненно поморщился. — Ну удачи тебе, — Он сочувственно посмотрел на Поттера. — Все настолько плохо? — Если ты не любитель кривляний на публику и бессмысленных разговоров с целью завести связи, — Мужчина позволил себе небольшую усмешку. Гарри обречённо вздохнул, уже примерно представляя, что его ожидает. — Меня он тоже позвал. Паркинсон, руку выше держите! — Антонин ещё раз внимательно осмотрел пары студентов. — Но я сослался на работу, хотя полностью отвертеться от Горация не удалось. Так что, может, ещё пересечемся. Это было бы очень хорошо, подумал про себя Гарри, когда Долохов снова отвлекся на класс и отошел от него. Конечно, скорее всего, там будут и другие знакомые люди, но компания Долохова в разы приятнее. Кроме того, мужчина, как и он, так же не питает любви к всяким светским мероприятиям.

***

— Эй, Рон, не хочешь пойти со мной к Слизнорту завтра вечером? — Гарри вспомнил, что может прийти в компании одного человека только к вечеру пятницы. — Ой, прости, Гарри, но я уже обещал Дину и Симусу сыграть в квиддич, — Рон взъерошил ладонью волосы на затылке. — Да ничего, спрошу ещё кого-нибудь, — Гарри пожал плечами. В крайнем случае, он имел полное право прийти один. — Гарри, ты ещё не нашел себе пару на вечер у Слизнорта? — Гармиона, видимо услышавшая разговор с Роном, подсела к нему на диван у камина. — Нет, а ты хочешь пойти? — Ну-у, — она отвела взгляд в сторону, и Гарри мог поклясться, что увидел на ее щеках легкий румянец. — Виктор написал, что он тоже приглашен. — О, — глаза Поттера округлились. Оказывается, они все ещё общались. — Да, конечно. Гермиона улыбнулась шире и, поблагодарив, ушла к себе в комнату. Запариваться насчет внешнего вида Гарри не стал, надев классическую черную мантию и брюки. Единственное, что он сделал — это убрал складки с одежды бытовым заклинанием, услышанным ранее от Гермионы. Поттер сел недалеко от входа, ожидая подругу. Гарри пребывал в своих мыслях, смотря сквозь пылающие бревна в темной нише камина, поэтому не заметил подошедшей к нему Гермионе. Вынырнул из своих раздумий он только после деликатного покашливания. Гермиона была одета достаточно просто для приема Слизнорта — в обычное маленькое черное платье длиною до колен. На ней так же были небольшие серебряные серьги и кулон на тонкой цепочке. Волосы были убраны в аккуратный пышный пучок. Однако, несмотря на лаконичность и не вычурность образа, Грейнджер выглядела восхитительно. Даже намного лучше, чем если бы ее нарядили в вечернее платье, полностью выполненное из драгоценных камней. — Ого, — единственное, что смог выдавить из себя Гарри, подняв взгляд на подругу. — Весьма красноречиво, — Гермиона шутливо закатила глаза. — Я думаю, нам пора идти. Некоторые гриффиндорцы, сидевшие в тот момент в гостиной, уже начали обращать на них взгляды и едва слышно перешептываться. Гарри невольно повел плечами. Ему совсем не нравилось излишнее внимание, и Гермиона, судя по ее поджатым губам и пальцам, перебиравшим застежку черного клатча, была солидарна. Добравшись до нужного зала, местоположение которого Слизнорт подробно объяснил в записке-напоминании о сегодняшней встрече, Гарри с Гермионой одновременно страдальчески простонали, увидев количество приглашенных людей. Хотя, судя по тому, с каким энтузиазмом он их приветствовал, Гарри был самым желанным гостем. — Гарри, мой мальчик! — воскликнул Слизнорт при виде него и вскочил на ноги, заполнив чуть ли не всё купе громадным, затянутым в бархат животом. Его блестящая лысина и пышные серебристые усы сияли в свете хрустальных люстр, как и золотые пуговицы на жилете. — Рад видеть, рад видеть! Ах, мисс Грейнджер, вы волшебно выглядите! Я даже не сомневался, что именно вы составите Гарри пару. Слизнорт подмигнул им, видимо намекая на то, что он полностью понимает причину выбора Гарри, и, что это точно значит о наличии между ними романтических чувств. Гермиона сдержанно улыбнулась, но отвечать ничего не стала, утащив Поттера к дальней стене. Гарри оглядел остальных гостей. Он узнал слизеринца с одного с ними курса, длинного черноволосого мальчишку с высокими скулами и раскосыми глазами. Мелькали еще чьи-то отдаленно знакомы лица. Большинство из них, конечно же, были из Слизерина. Однако, кроме студентов, Гарри заметил и несколько волшебников, уже точно окончивших Хогвартс. Они стояли также в отдалении ото всех, отдельной компанией. — Ну-ка, вы здесь всех знаете? — спросил снова подошедший к ним Слизнорт. — Вот Блейз Забини с вашего курса… Забини ничем не показал, что узнаёт их, Гарри и Гермиона ответили ему тем же — ученики Гриффиндора и Слизерина принципиально терпеть не могли друг друга до сих пор. — Это Кормак Маклагген — вы, быть может, встречались? Нет? Маклагген, рослый парень с жёсткими волосами, поднял руку в знак приветствия. Гарри пожал руку в ответ, стараясь не кривить лицо от стальной хватки Кормака. Гермионе же он оставил галантный поцелуй на тыльной стороне ладони и небольшую улыбку, значение которой можно было назвать весьма очевидным. — А это Маркус Белби, не знаю, знакомы ли вы? Белби, худой и нервный, натянуто улыбнулся. Все было так, как и подозревал Гарри. Очевидно, сюда пригласили только тех, у кого имелись очень известные или влиятельные родственники. После Маклаггена настала очередь Забини, и оказалось, что его мама — зна­менитая красавица-колдунья (насколько понял Гар­ри, она выходила замуж семь раз, причем каждый из ее мужей погибал при загадочных обстоятельствах, и каждый оставил ей кучу золота). Дальше Слизнорт познакомил их с приглашенными магами, которые, как и предполагал Гарри, уже выпустились из школы. Девушка, заместитель какого-то советника, парень из Совета Зельеваров или чего-то такого и ещё один парень из Отдела Тайн. С волшебницей, Амалией, вроде, Гермиона даже завела небольшой разговор. Всё-таки, она планировала работать в Министерстве после окончания учебы, и было бы очень некстати упустить шанс узнать ответы на интересующие вопросы от знающего человека. Гарри, к слову, не сомневался, что подруга вполне себе сможет стать Министром Магии. Сам же он перекинулся парой фраз с работником Отдела Тайн, по инициативе собеседника, если честно. Однако, не сказать, что их разговор был бесполезен. Какое-то время Гарри уже задумывался о том, что у него уже нет того желания идти учиться на аврора, какое он проявлял два года назад. Сейчас он бы предпочел что-то более спокойное и, пожалуй, уединенное. Достаточно кстати было напоминание об Отделе Тайн — он прекрасно подходил под описание работы, которой бы хотелось Гарри. Слизнорт видимо вообще не собирался оставлять их в покое, потому что после троицы была ещё вереница магов, лица и имена которых Гарри не успевал запоминать. Когда профессор успокоился, Гарри и Гермиона вернулись к столику с напитками у стены. — Гермивона! — не узнать акцент Виктора было невозможно. Гарри, пряча улыбку за бокалом, наблюдал за сияющей Гермионой и под стать ей Виктором. — Привет, Гарри! — Поттер немного опешил от крепких медвежьих объятий Крама, но обнял его в ответ. Немного поговорив и узнав о жизни друг друга за последнее время, они разошлись. Гермиона и Виктор ушли, наверное, на улицу или еще куда, а Гарри к ближайшему дивану, который стоял на достаточном расстоянии от общей массы гостей. Он водил по веселящимся магам взгляд, будто ища одного конкретного. Конечно же, он не искал никого, что за бред, просто пытался найти собеседника, из знакомых ему магов. По крайней мере, так говорил сам себе Гарри.

***

Антонин специально старался идти как можно медленнее, надеясь, что пока он бродит по подземельям, прием у Слизнорта закончится и ему не придется тратить свое время и нервы на непонятную ерунду. Чертов Гораций «уговорил» Снейпа переложить часть его работы на кого-то другого, чтобы Антонин смог посетить встречу Клуба Слизней. Ну а Снейп, мордредов ублюдок, решил не упускать шанса ему насолить. Ну, а что Антонин ему сделает? Снейп выполняет работу директора, вот и все, он итак, можно сказать, ему дал время на «отдых». Почему Слизнорт так хотел его видеть — хрен его знал. На взгляд Антонина, он был самой настоящей антирекламой его посиделок. Неудивительно, если при его виде все гости тут же найдут причину для того, чтобы свалить с Хогвартса. Хотя, оно же к лучшему. Пряный запах каких-то трав вперемешку с запахом пунша и другого некрепкого алкоголя ударили Антонину в лицо, как только он шагнул за порог залы. Гости, уже разморенные общением и угощениями, почти не обращали на него внимания, лишь послушно расступались перед ним, не желая стоять у Пожирателя на пути. В планах Долохова было лишь поздороваться с Горацием, может, влить в себя что-нибудь из его напитков и уйти к себе. Однако, с недавнего времени, в его жизни появился человек, который безупречно умел портить все планы (не только ему, но и другим магам). Антонин вздохнул и направился в конец залы, где достаточно успешно Поттер в компании какого-то парнишки напивался пуншем. — Что, второй заход по празднованию совершеннолетия? Что-то ты припозднился, — в ответ донеслись лишь нечленораздельные звуки. — Pizdec. Поттера хорошо бы вывести на улицу, чтобы холодный воздух хоть немного привел его в чувства. Долохов подхватил его за талию, закинув одну руку себе на плечо. Товарищ по распитию пунша остался лежать на диванчике. Антонин вывел Гарри на ступени, ведущие к теплицам, освещаемым бледным диском полной Луны. Усадив Поттера, Долохов сел рядом, облокотившись предплечьями на колени. Поттер, сидящий рядом, странно накренился в сторону, грозясь добавить себе на лоб ещё один шрам хорошим ударом об бетонные ступени. Антонин еле успел его поймать, потянув на себя. Мягкие кончики черных волос щекотали шею. При любых других обстоятельствах Антонина бы это раздражало, однако когда с Поттером все идет так, как задумано? Долохов медленно положил подбородок на лохматую макушку, следя за реакцией все ещё слишком пьяного мальчишки, неосознанно прижавшемуся еще теснее. Антонин сглотнул, настойчиво отмахиваясь от странных ощущений, очаг которых находился где-то в груди. Это было неправильно. Противоестественно. Они без пяти минут сотрудники (Антонин уже знает от лорда, что Поттер обещал подумать над соглашением), бывшие враги, готовые перегрызть друг другу глотки. Одно лето кардинально не изменит их отношения друг к другу. По крайней мере, у Поттера точно, он всегда привык оставаться при своем мнении. Да даже, если не учитывать то, что они находятся по разные стороны баррикад, то роль играет их возраст. Он же Поттеру в отцы годится, если не в деды. На мнение общества он клал хуй всегда, однако дело не в людях, а в том же Поттере. Кто бы что ни говорил, однако приличная разница в возрасте сильно влияет на отношения партнеров. Парень — его ученик, в самом лучшем случае — друг, но нечто большее… Антонин отрицающе мотнул головой. Он — не более чем задание от Лорда. И не надо ничего выдумывать. — Прфесср? — все ещё лежащий на нем Поттер наконец подал признаки трезвости. — Что, очухался? Blyat' не умеешь пить — не пей. Поттер страдальчески застонал и, кажется, пробормотал что-то похожее на извинения. Немного покачиваясь, он поднялся с его плеча и потер глаза, чуть не уронив очки. — Ну раз ты уже выглядишь получше, то пойдем, я прослежу чтобы ты дошел до гостиной и не свернул себе шею на лестнице, — не дожидаясь ответа, Антонин встал со ступени, одновременно подхватывая под локоть Поттера.

***

Гарри проснулся от того, что у него затекла шея. Он лежал на своей кровати, закрытой балдахином наполовину, а его голова неудобно свешивалась с края. События прошлой ночи постепенно начали всплывать в голове, загоняя в краску все больше и больше. На вечер Слизнорта было плевать, а вот на то, что произошло после… Фантомные прикосновения мужчины все еще оставались на коже, вызывая кучу мурашек. Гарри начал подниматься, однако попытка оказалась полностью провальной. Резкая головная боль ударила по вискам, заставив его опуститься обратно на подушку. Взгляд невольно зацепился за тумбу. На ней стоял небольшой пузырек, подписанный как антипохмелительное зелье, под ним лежала записка. «Выпей антипохмел и валяйся спи дальше Ни мозгов, ни умения пить, еще герой называется А.Д» Буквы немного расплывались даже в очках, специфичный почерк Долохова — острый, с большим наклоном вправо — едва читался, однако Гарри смог преодолеть головокружение. Через несколько минут Гарри наколдовал темпус палочкой, найденной рядом с пузырьком зелья. Часы показывали начало восьмого утра, на что Гарри удивленно уставился, на миг подумав, что всё-таки пунш выветрился не весь. Однако в Большом Зале почти никого не было, лишь несколько учеников-жаворонков с Рейвенкло и Слизерина, а ещё Гермиона. Гарри подсел к подруге, в первый раз завтракавшей без какой-либо книги. — Доброе утро. — Привет, Гарри, — она коротко улыбнулась, и в ее улыбке было что-то, явно говорившее о хорошем времяпрепровождении вчерашнего вечера. Гарри склонил голову в бок и прищурился. — Выглядишь очень счастливой, Гермиона, — в ответ на его слова, он мог поклясться, щеки подруги приобрели розоватый оттенок. — Да, — Гермиона сказала, смотря Гарри прямо в глаза. — Я сбежала с Виктором с вечера профессора Слизнорта. Мы гуляли у Черного озера, ну и все в таком духе, — она сделала неопределенный жест ладонью. — И только гуляли? — Гарри притворно округлил глаза. Для простых романтических прогулок под Луной девушка была слишком довольной. — Может и не только, — Грейнджер ему игриво подмигнула, и ее смущенная улыбка скрылась за чашкой чая. — А ты что делал после того, как я ушла? — Ну выпил пунша и спать пошел, ничего интересного и даже экстравагантного, — он взъерошил волосы ладонью, старательно отводя взгляд. — А профессор Долохов? Я, конечно, не собираюсь ничего у тебя выпытывать, но, — она мельком посмотрела по сторонам и сказала уже чуть тише. — Я видела вас вдвоем вчера. Вы сидели у выхода, ведущего к теплицам. Гарри поперхнулся тыквенным соком. На губах Гермионы играла хитрая усмешка. — Он приспешник Темного Лорда. — Конечно, именно поэтому ты ведешь себя с ним, как с лучшим другом. — Гермиона. — Или не другом, — Гарри уставился на нее, невольно краснея, однако ничего не отвечая. Все-таки, доля правды в ее словах была — в последнее время он слишком свободно общался с Долоховым. — Я не влюблен в него, — в мыслях эти слова звучали увереннее. Про аромат Амортенции Гарри старательно пытался не вспоминать. — Как скажешь, — Гермиона пожала плечами, смерив его перед этим недоверчивым взглядом. Остаток завтрака они провели за обсуждением новостей из Ежедневного пророка и неспешным поеданием тостов с клубничным джемом. Уже когда Большой Зал стал наполняться студентами и профессорами, Гермиона, закончив завтракать, тихо сказала: — Гарри, не бойся делиться со мной и Роном, даже тем, что, как ты считаешь, мы не сможем принять и понять, — она на миг сжала его ладонь — всегда так выражала поддержку. — Мы всегда на твоей стороне. — Хорошо, Герм. Гарри смотрел, как подруга исчезает за дверями Большого Зала. В ушах все ещё звенели ее слова. Он и раньше, конечно, слышал от нее и от Рона подобное, и да, друзья всегда готовы были ему помочь, даже, если не одобряли его действий. Сейчас же эти слова давали какую-то странную надежду. Как будто, если бы… Нет. Нет, точно нет. Гарри зажмурился, пытаясь не дать даже в мыслях прозвучать тому, чего он опасался. И он очень старался не смотреть на преподавательский стол. На место одного конкретного человека. Лучшим решением было уйти обратно в спальню и завалиться на кровать. Все же необыкновенно ранний подъем дал знать — Гарри смог заснуть почти сразу, как его голова коснулась подушки.

***

Гарри шел на тренировку по квиддичу. Следующий матч должен был пройти в середине февраля, однако Гарри предпочел начать готовиться хорошенько заранее. В планах команды Гриффиндора было не только снова утереть нос слизеринцам, но и сыграть так, чтобы войти в историю Хогвартса. Всё-таки Гарри, Рону и другим некоторым членам команды оставался последний год в стенах замка. Проходя мимо двери мужского туалета, Гарри услышал тихие всхлипы, будто кто-то истерично плакал. На доли секунд притормозив, он все же решил заглянуть внутрь. Мало ли кому-то действительно нужна была помощь. Спиной к нему стоял, вцепившись руками в ра­ковину и склонив над ней светловолосую голову, Драко Малфой. — Ну не надо… — раздался из кабинки проникно­венный голосок Миртл. — Не надо… Расскажи мне, что тебя мучает… Я тебе помогу… — Никто мне не поможет, — ответил, содрогаясь всем телом, Малфой. — Я не могу этого сделать… не хочу… не хочу принимать ее… А если не соглашусь, он намекнул, что может убить меня. Гарри замер на месте от потрясения — он понял, что Малфой плачет, плачет по-настоящему, что по щекам его льются, стекая в грязную раковину, сле­зы. Малфой задыхался, давился слезами, но затем, после нового содрогания, поднял взгляд к растрес­кавшемуся зеркалу и увидел за своей спиной выта­ращившего глаза Гарри. Резко повернувшись, Малфой выхватил волшеб­ную палочку. Гарри инстинктивно вытащил свою. За­клятие Малфоя промазало мимо Гарри на несколь­ко дюймов, разбив лампу на стене. Гарри метнулся в сторону и, подумав: «Левикорпус!» — взмахнул па­лочкой, но Малфой блокировал заклинание и под­нял палочку, собираясь выпалить собственное. — Нет! Нет! Погодите! — взвизгнула Плакса Миртл, и по туалету разнеслось громкое эхо. — Стой­те! СТОЙТЕ! За спиной Гарри с громким «ба-бах!» взорвалась мусорная урна; Гарри выкрикнул заклятие Обезноживания, оно ударилось в стену прямо за ухом Мал­фоя, отлетело и разбило туалетный бачок, на кото­ром сидела Плакса Миртл. Миртл громко взвизгнула, все вокруг мгновенно залила вода, Гарри посколь­знулся и упал, а Малфой с искаженным до неузна­ваемости лицом закричал: — Круци… — СЕКТУМСЕМПРА! — бешено взмахнув палоч­кой, взревел с пола Гарри. Кровь выплеснулась из лица и груди Малфоя, словно их рассекли удары невидимого меча. Мал­фоя качнуло назад, и он с громким плеском рухнул на покрытый водой пол, выронив палочку из обмяк­шей правой руки. — Нет… — задохнулся Гарри. Оскальзываясь и шатаясь, он поднялся на ноги и бросился к Малфою, лицо которого уже покрасне­ло, а белые ладони скребли залитую кровью грудь. — Нет… я же не… Гарри и сам не знал, что говорит; он упал на ко­лени рядом с Малфоем, неудержимо связавшимся в луже собственной крови. Плакса Миртл истошно завопила: — УБИЙСТВО! УБИЙСТВО В ТУАЛЕТЕ! УБИЙСТВО! — Нет. НЕТ! ЗАТКНИСЬ, МИРТЛ! Сзади хлопнула дверь, Гарри в ужасе оглянулся: в туалет ворвался Долохов, как всегда невозмутимый, лишь его брови были слегка сведены у переносицы, когда он увидел Малфоя. Грубо отпихнув Гарри, он тоже опустился на колени, вы­тащил волшебную палочку и прошелся ею по глубо­ким ранам, нанесенным заклятием Гарри, бормоча при этом похожие на какие-то песнопения магиче­ские формулы. Кровь начала униматься, Антонин стер остатки ее с лица Малфоя и повторил заклинание. Раны стали затягиваться прямо на глазах. Гарри, пораженный ужасом от того, что он натво­рил, наблюдал за Долоховым, едва сознавая, что и сам он весь пропитан кровью и водой. Где-то вверху ры­дала с подвываниями Плакса Миртл. Долохов, произне­ся заклятие в третий раз, поднял Малфоя на ноги. — Закрой рот, — Долохов кинул взгляд на Миртл, которая, кажется, посерела ещё больше, чем была до этого. Всхлипы мигом прекратились, и перепуганный призрак тут же скрылся, пройдя сквозь потолок. — А теперь вы. Значит слушайте сюда, два малолетних придурка, — его голос больше был похож на тихое угрожающее рычание. — Никто из вас, я повторюсь, никто, не вынесет информацию о том, что сейчас здесь произошло, вы меня поняли? Гарри и Драко, оба до смерти напуганные и бледные, как свежевыпавший снег, мельком переглянувшись, синхронно кивнули. Такой Долохов пугал. Только один его взгляд, тяжелый и безумно холодный, заставлял делать то, что он приказывает. — Вам, ahuet', как повезло, что blyat' именно я проходил мимо и услышал вой привидения. Откроете рот при ком-нибудь из профессоров или студентов и вы оба полетите nahui в Аврорат, и повезет, если только им и закончится. Они оба кидались темномагическими проклятиями. В школе. Если кто-то об этом узнает, их с Драко ждет пожизненное в Азкабане. Вот только Драко скорее всего смогут вытащить родители, а о нем никто беспокоится не будет. Антонин смерил его взглядом и кинул заклинание, очистившее его брюки и рубашку от кровавых разводов. — Сейчас я вызываю Снейпа, он заберет тебя и отведет в больничное крыло, — Антонин обращался к Драко. — Ты с самого утра чувствовал себя отвратительно, но в больничное крыло не шел, так как думал, что просто отлежишься. Пошел умыться холодной водой, вдруг резко стало хреново — потемнело в глазах. Когда очнулся, увидел Поттера, который позвал меня. Все ясно? Малфой кивнул, не поднимая на Долохова взгляда. Через пару минут в туалете появился Снейп, шурша своей безразмерной черной мантией. Он выслушал придуманную Антонином историю из уст Малфоя и, смерив его и Долохова подозрительным взглядом, увел Драко. Гарри осел на пол. Только сейчас до него в полной мере дошел смысл произошедшего. Гарри почувствовал, как по щекам потекли горячие слезы. Они будто обжигали кожу. Он вцепился пальцами в волосы, поджав колени ближе к груди и пытаясь закрыться от стоящего рядом мужчины. Было страшно и стыдно. Сверху послышался шумный выдох, а потом шаги. Долохов присел, подойдя почти вплотную. Его тяжелая теплая ладонь легла ему на плечо, осторожно поглаживая. — Натворил ты дел, шкет, — Антонин прижал Гарри к себе, позволив уткнуться мокрым лицом в грудь. — Давай успокаивайся, и пойдем ко мне. Расскажешь, что у вас с мелким Малфоем произошло. Долохов продолжал незатейливо водить рукой по его спине. Движения успокаивали, а места прикосновений горели. Тепло разливалось где-то внутри, наконец даря спокойствие. Гарри всхлипнул в последний раз. Стараясь не смотреть в глаза Антонину, он стер в лица следы от слез рукавом рубашки и пошел к раковине, чтобы умыться. Антонин ждал его у выхода, скрестив руки на груди. Гарри, все еще не поднимая взгляда, вышел вместе с мужчиной в коридор и направился к нему в кабинет. Видимо, сегодня команда будет тренироваться без капитана.