A posse ad esse

О, детка, как же я страдаю Мне, детка, не найти покой… Как ловко мною ты играешь Как сладкий яд твоя любовь Ты огонь в душе разжигаешь Я горю, а ты не отпускаешь… Ледники растают в темноте В пустоту засасывая звёзды безвозвратно… Ледники растают в тьме ночной И все звёзды поглотятся сверхмассивно… Сверхмассивной чёрной дырой. «Supermassive Black Hole» Muse (Перевод взят с ютуб каналов Ai Mori, Олеся Зима, Людмила Олеговна, Arabella и адаптирован)

      Несколько часов, что Джим отсутствовал, Шерлок скучал. Была бы пушка — палил бы по стенам, но там только играл с Бейлис, кидая ей какие-то небольшие предметы, чтобы она приносила. Она, уставшая за время прогулки, но обожающая проводить время с хозяином, не носилась, а быстро ходила за брошенными вещами.       Так он научил её приносить Zigaretten, Feuerzeug, Telefon и Apotheke.. С последним пришлось повозиться, потому что учить её на полной аптечке было нельзя.       Потом Джим вспомнил, что это же неделя восстановления нехватки касаний, и перетëк в спальню. Он, правда, был в наушниках, с планшетом и периодически пользовался ещё компьютером. Но теперь он был рядом с Холмсом. Час спустя на его плече, ещё час — распластавшись на постели и касаясь того пальцами. И… Не сказать, чтобы информация входила на ура. Может, дело в том, что ему не так и надо… Да нет. Не дело, если Шерлок по-прежнему будет его обгонять.       А Холмс просто лежал рядом, позволяя к себе прижиматься и занимаясь уничтожением тараканов в Чертогах. Пока не уснул под клацанье клавиш и мигание света.       Спустя ещё какое-то время Джим сходил до ванной и, оставив наушники в кейсе, пересел на пол.       Ещё половину ночи он терзал ноутбук, потом пару часов попавшиеся под руку книги-путеводители.       Ближе к пяти утра перетëк в кровать, измученный неудобными положениями. И просто ткнулся в детектива головой, расположившись на животе.       — Ше-е-ерлок, — начал шёпотом Джеймс, подбираясь к детективу, ныряя под него и там ещё беспрестанно ëрзая.       — Ты что… Спишь? А я думал, мы с Бейлис пойдём. Sherlock… Ne spi. Zamerznesh.       Шерлок лениво приоткрыл глаз.       Блять, Мориарти.       Ирландец ещё и улыбался, потому что ему удалось выучить новый язык, пусть это было сухо и над произношением нужно работать.       — Пять утра… Чего тебе не спится-то? — Холмс лениво пошарил по тумбе, уронил пачку сигарет на пол, мысленно ругнулся, затем, всë-таки свесившись, взял пачку и закурил.       — Пойдём лучше раздобудем кокаин. Можно мне кокаин? С самого тогдашнего дня ни одной капельницы не сделал.       — Откуда мы возьмём кокаин в России в пять утра, скажи на милость?       — Блять. Я всё время забываю, что мы в России. А что мы можем раздобыть здесь? Алкоголь — это скучно. Давай тогда нажрëмся парацетамола. Нет ну… Тоже тема, — Джеймс повернулся на бок, поднимая Шерлока, под которым сейчас находился, но так ему стало неудобно. Удобство самого Шерлока значения не имело. — Спать не хочется. Я только что четырнадцать часов сидел в номере и изучал русский язык. А ты спишь. Как ты можешь спать, когда такое солнце вон там поднимается? — Джим попробовал выползти обратно, но это оказалось сложнее, чем заползти. — Или нет. Закажем доставку сдэком. Будет здесь, когда я захочу. Ну… Теоретически.       — Вообще, — Шерлок выпустил дым в потолок, — Sankt-Peterburg znamenit svoimi solyami. Я читал, что тут все на солях сидят. Но я не знаю, где их купить, — он зевнул, — тем более в пять грëбаных утра.       Он посмотрел в окно на рассвет и, хмыкнув, приподнялся, чтобы Джим мог выползти.       — Соли… Soli… Это вообще что такое? Ты изобрёл нечто новое? — Джеймс, которому дали выбраться, наклонил голову набок.       — Не я. Соль — это порошок на основе мефедрона. В России он наиболее распространён сейчас, потому что не вынюхивается собаками. И в законах сейчас ещё не полностью урегулирован. Но опять-таки, я понятия не имею, как его здесь достать, —Шерлок лёг поудобнее, докуривая сигарету и вздыхая.       — Ладно. Не слишком мне хочется искать наркотические приключения здесь. Ну… Мало ли. Откуда ты столько знаешь про Россию? Может, это твои корни? На самом деле ты никакой не британец, а русский. Прикидываешься исконным лондонцем, а сам тут с медведями в Чите под руку ходил? И соль совал во всевозможные места?       — Мне было скучно, и я читал. Конечно, наркотики — это первое, что я изучил про Россию. И теперь Россия — это твоя версия шутки про Канаду?       — Да-а. Будет чем тебя поддевать в ответ. Хотя, конечно, твоей версии просто нет равных. Моя притянута за уши, — Джим снова упал на детектива, только теперь лёг поперёк сверху. — Ты сильно хочешь спать, Шер-лок? Потому что меня сейчас не усыпит ничто. Можно заняться BDSM. Говорят… нет, сам я, конечно, не знаю, но говорят, что практика позволяет хапнуть экстатический приход.       Мориарти оттянул уголки губ, а потом коротко рассмеялся.       — Нет, спать я уже не хочу. Какие у тебя интересные идеи, — британец обхватил Джима поперёк тела и прижал к себе. — А что, если я возьму и соглашусь? Мы договаривались неделю не отлипать, а ты меня оставил на кучу времени одного. Я скучал.       Стоило только детективу стиснуть Мориарти, как тот сразу же начал елозить и выворачиваться.       — А ну отпусти, живо. А то я… Не знаю… Что? Согласишься? — Джеймс хмыкнул, оставляя себя в том положении, которое есть. — Так если ты обгоняешь меня на кучу языков. Конечно, — фыркнув, но уже заинтересованно сощурив глаза, ирландец положил пальцы на удерживающие его руки и провёл к сгибам локтя, резко вдавливая туда большие пальцы: — Пусти.       Холмс, чуть посмеиваясь, прижал его к себе сильнее, правда удерживать долго не получилось. Джим довольно быстро смог заставить его разжать руки.       — Ладно-ладно. Учи свои языки дальше. Но тогда не мешай мне спать.       — Да и какой спать… Я тебе тут такую идею предложил, а ты теперь спать собираешься? — Джеймс повёл одну бровь вверх, укладываясь обратно на спину, задевая руками низ сбившейся футболки Холмса и оттягивая её на себя.       А потом он довольно быстро сменил положение, и руки очутились под футболкой, оглаживая, пуская в след за собой мурашки оттого что были холодными.       — Всё ещё планируешь спать или согласишься?       Шерлок уставился на него, а глаза его затуманились возбуждением. Холодные касания местами даже были приятнее. Особенно после недавнего опыта.       — Хорошо. Я соглашусь.       Мориарти улыбнулся, кивая, и стянул с детектива футболку, освобождая себе больше пространства. Там ещё не сошли синяки со вчера и… не сойдут ближайшую неделю точно. Он вздохнул, обводя один из них пальцем.       — За всякими необычными практиками тебе к… нашей уважаемой дорогой профурсетке. Но кое-что можно попробовать и здесь.       Синяки и без того саднили, а когда Джим стал их касаться, взрывались яркой, но короткой болью. Но эта боль была восхитительно приятна. Холмс закусил губу и слегка прогнулся.       — Зачем мне профурсетка, если есть ты?       Джим припал губами к следу уже существующему, углубляя его, и, весьма довольный, повёл рукой вниз, оглаживая впадину под рёбрами, живот Шерлока и оставляя руку возле пояса штанов.       Шерлок простонал сквозь зубы, скользя ладонями по простыням, иногда сжимая их и пальцами до побелевших костяшек. Касаться Джима не хотелось, чтобы не мешать.       — Не знаю. Может, ты хочешь нечто такое… Что я не в силах тебе предоставить, — Мориарти невинно похлопал глазками и потянулся к Холмсу за одним из уже полюбившихся французских поцелуев, но произнёс почти нараспев: — Поцелуй меня, я ирландец.       На требование Холмс с удовольствием отреагировал, впиваясь в чужие губы и целуя глубоко и настойчиво, выражая в этом все свои чувства, мысли и желания. Джим сразу же задохнулся в поцелуе. Но это не помешало ему шарить рукой уже в штанах Шерлока.       — Может, мало тебе? — едва успевая восстановить дыхание, произнёс Джим. Он хотел стянуть футболку и с себя, но понял, что во флисовом костюме. На этот раз это было что-то похожее на пантеру.       Пришлось прерваться на расстëгивание молнии, потому что в такой вот штуке становилось жарко.       И этот Холмс такой на всё согласный. Джима вело, он даже не утруждал себя контролем, хотя внешку всё равно выставлял зеркалами.       Он вернулся к прежнему занятию, оставив одну руку внизу, а второй оттягивая кудри, за которые, оказывается, было очень просто ухватиться.       — Если не ты, то мне это не нужно, — тяжело дышал Холмс, наблюдая за тем, как раздевается Джим. Эти его флисовые драконы и пантеры казались гораздо более развратными, чем любой самый открытый костюм.       Какая там профурсетка, если на неё, даже абсолютно голую, ничего не дëргалось, а на Джима будет стоять, даже будь он в паранже. Главное сказать правильные слова. Направить мысли в нужную сторону.       — Угу. Я знаю, — Джеймс многозначительно улыбнулся, но сразу избавиться от мысли о Ирэн со стеком и Шерлоке не смог. — А на сколько ты умеешь задерживать дыхание?       Мориарти, не спешащий снимать с себя всю пантеру, переместился на Шерлока, усаживаясь ему чуть ниже живота, наклоняясь, заводя обе ладони под себя и почти падая на детектива, оставляя на его груди свой острый подбородок и дотягиваясь языком до шерлокового. Ну… Тот ведь отклонил голову назад, а Джеймс заведомо устроил себе не слишком удобное положение.       Шерлок не слишком отражал реальность, поглощëнный собственными эмоциями, чувствами и реакциями. Его выключило ещё, когда Мориарти схватил его за волосы.       — Ну… минута, где-то. В экстренных больше. Не засекал.       — Проверим, — Джиму становилось жарко и в нижней половине костюма, но он не хотел нарушать контакт с детективом. Потому он шипел, корячился и стягивал его сидя, задевая бинты на левой. В конце концов ему удалось избавить себя почти от всей одежды. Хотя мешали уже и боксеры.       Следом Мориарти стянул штаны и с Шерлока, пока тот чуть приподнимался, помогая ему избавить себя от лишней одежды, и всё же Джим не мог больше терпеть, упал на него, восстанавливая необходимое трение.       Холмс кусал губы так сильно, что тонкая кожица разрывалась и на них проступали красные капельки. Из-за этого вкус поцелуя окрасился медью. А завтра губы опять будут болеть и покроются корочкой, которую он постоянно будет облизывать и срывать.       Но сегодня он выгибался вслед касаниям и старался держать собственный разум на границе сознания, чтобы запоминать хоть что-то кроме эмоционального урагана, что сейчас бушевал в его Чертогах.       Руки задевали детектива то здесь, то там, Джим был уже всецело подвластен эмоциям и больше не пытался сдерживаться. Он тыкался лицом в лицо Холмса, находя губы, скользил по ним и уходил вниз, вспоминая его ленты, следуя в места, где видел их, и в конце концов спустился к белью. А после замер.       Британец чуть приоткрыл глаза. Его серые радужки почти не видны, превратились в серебряное кольцо вокруг огромного зрачка, в котором горел огонь возбуждения. Холмс смотрел на партнёра и любовался его растрëпанным видом.       Джеймс был вновь растрëпан, больше чем раньше, а в глазах плясали только демоны. Его цель сейчас — не перегореть, а остаться и довести запланированное до конца.       Ленты… Вот хотя бы одна сейчас пригодилась бы. Но искать их вот прямо в этот момент — плохая идея. Мориарти крышу едва держал от этого Шерлока, да и зрачки того… Ну в самом деле, как приход схватил. Он сам, наверное, не лучше выглядел.       Джеймс облизнулся, спустил бельё, провëл пальцами по вставшему члену, но не углубил касание. Он бы мог мучить Холмса таким образом. Мог бы, да терпение трещало по швам и слегка искрилось.       Наклоняясь, Джим обвëл головку языком, взял, подавился, это непривычное для него положение, но он умело компенсировал недостачу ощущений языком и здесь вёл себя вполне уверенно, ещё и ухмыляться успевал.       Впрочем, и это не конец. Он стянул бельё с себя, задумался. Потянулся за смазкой в ящик, нанёс небольшое количество, торопился, руки заскользили, и тюбик вылетел куда-то на пол. На себя времени уже не было.       Джеймс встал на колени по обе стороны от Холмса, опустился, вот здесь уже выжидая.       Крыша Шерлока была уже давным-давно далеко отсюда. Вместе с его самоконтролем и, откровенно говоря, гордостью. Перед Джимом хотелось ползать на коленях, просить, умолять. Только если бы тот этого захотел. Шерлок был готов сейчас на всё. Но он не делал ничего, потому что Мориарти вёл сейчас. И ему, очевидно, было нужно, чтобы британец не мешал.       Он терпел. Терпел и терпел, вновь кусая губы. Пока Джим вылизывал его член, пока холодная смазка стекала по стволу вниз. Он задыхался, но терпел и не двигался. Только лишь иногда запрокидывал голову, простанывая особенно громко, когда ирландец наконец опустился на него полностью. Он не смел толкаться, пока не будет разрешено. Он скользил взглядом по лучшему виду в своей жизни, с трудом заставляя шестерни двигаться и запоминать каждую деталь этого прекрасного тела.       Не в первый раз. Он запомнил всё ещё в сауне. Закрепил в номере отеля в Ирландии. Заламинировал в Китае. Выбил в камне в Хорватии. Но сейчас, да и каждый раз, до этих воспоминаний не достать. И он каждый раз заучивает эту карту заново.       Джим закусил губу. Разум ещё нужен ему, он стучится в Чертоги, заставляя их работать. Дыхание сбилось к чертям.       Итак… Что бы?..       Хвост.       И он наконец начал двигаться, сорвал флисовый хвост с костюма и начал водить концом его по напряжённой шее Шерлока. Ему тоже нужна была реакция.       Флис заскользил по шее, и Холмс приподнял голову, доверчиво открываясь, но не оторвал взгляда.       Если Джим решит убить его — Шерлок это позволит. И не только сейчас.       — Это всё твои, знаешь… Расстëгнутые пуговицы на рубашках и шарфик… — на некоторое время Джеймс замер, давая отдышаться Шерлоку и себе. Штука, которую он хотел провернуть, была завязана на доверии, и то, как открылся Холмс ему навстречу, взбудоражило до мурашек.       Сам Джеймс редко когда мог вверить контроль над собой так откровенно, а если это и случалось, то не на длительный срок.       Подтягивая обе ноги к себе, Мориарти поморщился едва заметно. Ещё бы — не подготовился и совсем забыл про лодыжку. Потом она ему спасибо не скажет. Но тут сполна других эмоций, скрашивающих неприятное.       Хвост слишком уж короткий, чтобы связать порядочную петлю, но зато достаточно длинный, чтобы перекрыть воздух Холмсу, как раз в момент, когда Мориарти снова опустился. Он сделал это ещё медленнее, наклонился, касаясь треснувших губ своими, попробовал кровь. Ему всё ещё казалось очень странным не терять рассудок от этого. Лишая детектива последнего оставшегося кислорода, Джим не шевелился некоторое время.       Без кислорода всё начало ощущаться ещё сильнее. Хотя Шерлок думал, что сильнее быть не может. Он открыл рот на секунду, слегка хрипя, но следом его губы накрыли чужие, и воздуха вообще не осталось. Как и сил осознавать и запоминать.       Его грудь слегка дёргалась, потому что тело хотело вдохнуть. Шерлок пытался считать секунды, но проскакивал, сбивался и бросил это дело. Джим возьмёт это в свои руки. Как и его жизнь.       Прошла ещё половина минуты, прежде чем Мориарти отпустил импровизированную удавку с обеих сторон от шеи, он же не хотел перевести игру в абсурд. Да и цель здесь только в добавлении нового к тому, что они уже делали.       Он совершил ещё несколько толчков, и даже в таком плавном темпе ему вполне хватило для разрядки.       Чувства зашкаливали, Шерлок жадно глотал воздух. Ему всё не достаточно и слишком много одновременно.       Холмс, чуть хрипя, выгнулся и кончил одновременно с Джимом.       Сознание отказывало повиноваться ещё где-то секунд тридцать после разрядки. Лёгкие горели, горло саднило, но мыслей при этом в голове не было абсолютно никаких.       Джеймс пересел на постель, понаблюдал за Шерлоком, желая понять, что испытывал тот, и поэтому ждал.       — Ше-е-ерлок… Ты жив? Совсем не хочется, чтобы мы попали в процент заигравшихся с асфиксией…       Голос Джима долетел до него словно сквозь шум, которого нет. На осознание сказанного ушло слишком много времени.       — Жив… — прохрипел британец в ответ. — Я в порядке.       Мориарти кивнул, невольно задевая свою шею и спускаясь к ключице, а после уводя руку назад, взлохмачивая взмокшие волосы.       Отчасти он знал всё, что испытывал Шерлок. Но в его случае это было скорее неприятно. Джим вспомнил и воду, и то, как она оседала в лёгких в попытке вдохнуть, это его увлекало. Но уйти в воспоминания совсем Джим себе не дал.       Он лëг под бок детектива, оставляя поцелуй где-то в том месте, и поглаживая рукой неровно поднимающиеся на вздохах вразнобой рёбра.       Дальше Мориарти молчал, Шерлоку, который в порядке, ещё нужно было время, чтобы прийти в себя. Хотя сам ирландец испытывал это дурацко-нежное настроение и готовность выдавать потаëнные секреты.       Шерлок обхватил подкатившегося под бок Мориарти руками и слегка прижал к себе. Тот такой горячий, а остывающему Шерлоку этого не хватало.       Он тоже помнил это ощущение, когда нельзя сделать вдох, но сейчас оно заперто в Тихой комнате и вырывалоаь только, когда рядом не было Джима. А с Джимом он чувствовал себя в безопасности. И, кажется, будет чувствовать всегда.       — Это было хорошо, — он поцеловал партнёра, но уже лениво и спокойно. Его дыхание всё ещё прерывисто, так что надолго его не хватило.       Джим внимательно наблюдал за обхватившим его Холмсом, но потом отпустил это и расслабился. Ему наконец-то стало жарко, а не холодно, морозно, прохладно или что-то в этом роде.       Он хотел ещё ответить, но его втянули в поцелуй, и Мориарти положил руку на щёку Шерлока, повёл дальше, откидывая волосы, и оставил её на шее детектива.       Трепетно он осмотрел светлую кожу в районе кадыка и, не заметив там ничего такого, кивнул.       — Хорошо. Значит, в следующий раз попробуем что-то ещё. Секс — это вообще посредственность, Шерлок. Все эти… фрикции. Но иногда и у него бывает смысл. Предлагаю дойти в душ, но предполагаю, что не дойду, — приподнял голову Джим.       — Хорошо. Сейчас пойдём. Дай мне минутку, ладно? — Шерлок такой разморенный и плывущий. До сих пор. Но его это не волновало. Он улыбался слегка глуповато.       Следов на шее не было, но это ещё ничего не значило. Завтра они могут появиться, когда кровь из повреждённых капилляров застынет.       — Только если одну, — Мориарти зевнул, прикрывая рот кулаком, лёг на детектива, пополз, пока не оказался вновь поперёк его. Видимо, пытался создать Шерлоку неудобство, чтобы лежать было сложнее. Он отсчитал ровно минуту, потом уполз на вторую половину кровати.       Начал так выжидательно вздыхать, словно совсем не утомился. Хотя чем дольше он просто лежал и бездействовал, тем больше его клонило в сон.       Солёная кожа начала чесаться, а та, что ниже живота, стянулась.       Джеймс подобрал одну из рук детектива, сначала просто перебирая пальцы, а потом выбрал один из них и прикусил.       Послушав этот театр одного актёра, Шерлок приподнялся слегка, потому что Джиму очевидно уже не терпелось. Холмс старался собрать мысли в кучу, и Джим своими покусываниями абсолютно не помогал.       — Пошли уже, — свободной рукой он взъерошил волосы, стараясь включиться. В итоге всё же поднялся, потянул руку Джиму, а затем уже привычно оттащил его в ванную.       Джим слегка улыбнулся Шерлоку. Тот просил минуту, и минуту он точно ему дал.       После водных процедур, а Мориарти хватило только на то, чтобы сполоснуться с гелем для душа и сполоснуть детектива, Джима практически вырубило. Горячая вода тоже поспособствовала этому. Он почти спал обратную дорогу после ванной, а сил хватило только стянуть бельё и кинуть очередную новую простынь.       Потом ирландец заснул, так и не доведя смену белья до конца.       Не удивительно, впрочем, что сон захватил ирландца очень быстро, поперёк кровати и едва накрытого одеялом.       Шерлоку тем более не хватило сил на смену белья. Он не только испытал ворох чувств, но ещё и тащил Джима до ванной и обратно. Так что он вытерся полотенцем, слегка поправил подушки и простынь и упал рядом, укрывшись пустым пододеяльником и оплетая Джима ногами и руками.       С утра проснувшись в объятьях и без одежды, они, конечно же, не смогли просто выбраться из кровати, оставшись там ещё на один раунд. Затем, приняв в очередной раз душ, Шерлок был вынужден уйти гулять с Бейлис, а Джим остался учить следующий язык.       Так они отлипали друг от друга только для этого. Хотя когда спустя два дня лодыжка Джима уже не болела от каждого движения, он увязался за ними. Кидал Бейлис тарелочку, купленную в каком-то из зоомагазинов, курил на лавочке, пока Шерлок с Бейлис делали пробежку.       Но стоило Джиму встать на ноги полностью (то есть на следующий же день после того, как первый раз смог безболезненно походить без фиксирующей повязки), он тут же решил, что пора двигаться дальше. Тем более что и по дням неделя уже подошла к концу. И это если ещё не считать время лечения в больнице.       Следующий клиент прятался в актёрской труппе в Париже.       Туда-то они и направились.