A posse ad esse

Я — нежный голос сказочной страны, Твоей души невинные мечты Я мир, где жил когда-то Питер Пэн, Я Змей, что рвётся прочь из серых стен На свет далекой призрачной звезды Разрывая книжные листы Я — часть историй, из которых ты. «Storytime» Nightwish (Перевод взят с ютуб канала Amelchenko)

      За окном несколько раз звучно пролаяла овчарка. Джим перегнулся через стол, чтобы выглянуть в окно.       — Хм… Кажется, она зовёт тебя. Потому что привыкла.       — Тогда стоит к ней выйти, — Шерлок улыбнулся, быстро доел и поднялся. Лай собаки вывел его из раздумий.       Бейлис была хорошей собакой. И очень нравилась детективу. Даже грустно было её здесь оставлять. Хотя тащить за собой в неизвестность — глупо. Это было бы плохо и для неё, и для них. Она могла стать маячком их перемещения.       — Идём. Я ещё не ходил кормить её сегодня.       Накинув на себя минимум тёплой одежды, Джеймс спустился во двор, сразу выпуская собаку из вольера. Та побежала навстречу Шерлоку, что вышел на улицу за Джимом. Собака бросилась к нему, а он, присев на корточки, улыбнулся и похлопал себя по коленям. Кто бы сомневался. Даже еда не интересовала её так, как кудрявый сожитель Джима. Этот факт, кстати, несколько уязвлял самого консультанта, но он же понимал, что не уделял ей столько внимания, не играл и не разучивал новые трюки.       — Ты тогда её и покормишь.       Бейлис наскочила на Холмса, начиная лизать его лицо.       — Hallo, Mädchen. Hast du mich vermisst?— он потрепал её по шее и спине, а затем отпустил и подождал, пока она отступит, — Sitz.       — Ja-ja, das habe ich auch vermisst, — Мориарти попытался протянуть фразу в своей излюбленной манере и добавить сарказма, но вместо этого получилась скороговорка. Немецкий был слишком резким.       Бейлис уселась, виляя хвостом и поднимая пыль, а Шерлок встал, отряхиваясь, а затем наложил ей еды.       — Nimm Futter, — он кивнул, разрешая ей есть.       — А вы хорошо смотритесь. Знаешь, если бы у меня был выбор тогда, я бы не оставлял собаку здесь, а отправил бы её на Бейкер-Стрит. А теперь… Боюсь, белая швейцарская овчарка — слишком заметный экземпляр. К тому же мы косим под американцев и…       Джим просто уловил настроение Шерлока до этого. Сам он тоже был не против добавить собаку к их путешествию. К тому же, от неё есть толк. Она же армейская. Значит, по-любому знает команды на поражение. Но белая огромная собака будет, как флажок, маячить так, что никакой ролью уже не прикроешься.       — Бейкер-Стрит теперь вряд ли моя территория. Но я тоже об этом подумал. Ну… Можно было бы перевезти её отсюда, когда всё устаканится, и мы сможем остаться где-то на подольше. Если такое, конечно, хоть немного возможно с нашим образом жизни, — Шерлок посмотрел на жующую корм собаку и улыбнулся, — Wirst du hier auf uns warten, Mädchen?       Бейлис подняла голову, откликаясь на прозвище, вильнула хвостом и вернулась к трапезе.       — Сейчас-то ясно, что мы будем мотаться по миру и чистить твою паутину от лишнего. Но вообще бывало такое, чтобы ты осел где-то хотя бы на год?       — Интересный вопрос, да, — Джим сел на запыленную траву, наблюдая за «девочкой», — Когда я жил уже в Лондоне, только привлекал Басти, доставлял неприятности информационным отделам, у меня был кот. Бес, каких поискать. Я назвал его Люцифером. И по этому самому коту им удалось меня обнаружить. Породистый был, абиссинский. Мелькающее на камерах животное будет привлекать к себе внимание в любом случае. Мы подумаем ещё об этом, ладно?       Сейчас на самом деле было довольно сложно сказать. Но сам Джим не питал особой доброты ни к собаке, ни к коту. А вот теперь он точно знал, что Шерлок нашёл своего рода друга в этой собаке. Потому, возможно, за очень большой промежуток времени ему было трудно ответить однозначно.       — Бывало. И Лондон — тому подтверждение. Спроси у Майка, как давно он наблюдает за мной. Вот и я не знаю. Если можно назвать Лондон одним местом, то как раз там я и оседал. Только в разных локациях.       — Да, но возможно, именно то, что ты долго сидел в Лондоне, привело к тому, что есть сейчас. К этой ораве крыс и тому, что мы вынуждены скрываться.       Шерлок вздохнул. Он ведь не психопат, который вообще не имеет привязок. Он социопат. Ему тяжело с людьми. Тяжело в обществе. Его бесят социальные условности. А животные… Они не такие. Они честные.       Бейлис не стала изображать любовь к Джиму, потому что она этого не испытывает.       — Не-а. Вот не согласен я с тобой. Меня никто из них не знает в лицо. Я не объявлялся. «Мёртвый Джим» принесёт проблему только некоторым из верхушек. И то, их тряхнёт трёхбалльным землетрясением. Крысы берутся от жадности. Все эти… Сошки… Мелочь. Беспорядки начнутся в маленьком кругу, и там как раз не Лондон напряжётся. Поползёт вся ближайшая хрень, потом дальняя, — Мориарти нетерпеливо махнул рукой, — Это я к чему. Лондон и моё нахождение там не виноваты.       Джим облизнул уголки губ, растянулся на траве, наплевав на холод, пыль и начинающую мокнуть жухлую траву. Он посмотрел вверх, на серый небосклон, и на секунду представил себе Италию. Солнечную, морскую, пахнущую специями и отсутствием проблем.       — Знаешь, после того, как ты украл регалии, тебя в лицо знает любой бомж, — Шерлок стал играть с насытившейся собакой, — Но ты прав. Основная причина того — жадность. Просто предполагаю, что если бы ты не сидел в Лондоне, то мог бы раньше их засечь. Но это не факт.       Бейлис бегала за мячиком, приносила его, изображая хвостом маленький вертолёт, скакала вокруг Холмса, в ожидании, пока он снова бросит игрушку вдаль. Она выглядела очень радостной.       — Так уж и любой… Да ну тебя, — Джеймс фыркнул, усмехнувшись, — Да-а. А теперь они все хотят от меня ключ, — он коротко рассмеялся. Топот собаки передавал вибрации по земле. Внезапно поднявшись, Джим подошёл к Шерлоку и встал за его спиной: — Я тоже хочу поиграть. Сделай так, чтобы она отдала мне игрушку. А то к середине недели Бейлис уже тебя своим хозяином считает, хотя до этого в её любимцах был Бастиан, — Мориарти поджал губы, наблюдая за овчаркой. Он не подходил близко, соблюдая дистанцию, чтобы не попадать в зону досягаемости лап, — Ну, в моей сети тебя все знают, — он слегка усмехнулся.       — Протяни ей руку и скомандуй отдать. Если я скажу, то она мне вернет, — Шерлок сложил руки на груди, чтобы у Бейлис не было возможности сунуть мячик ему.       Конечно, она считает его хозяином. Он с ней играет, кормит, ласкает. Последнее кажется Шерлоку самым важным, потому как любое животное любит ласку и будет за неё благодарно.       — Не знаю, плохо это или хорошо. Ну знаешь, по крайней мере на улицах не здороваются. Иначе было бы затруднительно. Жить.       — Скоро твоё лицо забудут. Люди сейчас быстро всё забывают. Даже важное, — успокоил его Шерлок.       Мориарти кивнул и, посмотрев на Бейлис, приказал:       — Аus. Dus ist fine, — затем сделал плавный замах и снова произнёс: — Вring.              После того, как Бейлис сорвалась с места, Джим едва не запрыгал на носочках. Столько в этом выплеснулось долго сдерживаемой радости. Он улыбнулся и, снова повторив весь процесс, повернулся к Шерлоку.       — Кажется, это не трудно, да. В первый раз я не понял её намерений, когда только принёс мячик. А теперь вижу, что Бейлис всего лишь играет. И видимо, слишком любит мячики.       Шерлок улыбнулся, наблюдая за тем, как Джим играет с Бейлис.       Они оба выглядели такими счастливыми. Бейлис была рада, что второй хозяин тоже стал с ней играть. А Джеймс… У Холмса где-то внутри защемило от того, как засветился он изнутри от радости.       Как здесь вообще узнать преступного гения?       — So ist brav. Spazier. — Джим даже настолько увлёкся, что пару раз провёл по собачьей шерсти возле шеи.       — Это и правда довольно легко, — Шерлок потрепал собаку, что после разрешающей команды запрыгала, доставая лапами до его живота, головы и шеи, — Да и Бейлис очень умная девочка. Мой прежний пёс никогда не отдавал мячик. Ему больше нравилось, когда я его отбирал, — Шерлок сам не знал, почему не зовёт Редберда по имени в разговоре. Но было ощущение, что если он скажет это имя вслух, то снова станет больно. Избегая дурных мыслей, он принялся гладить Бейлис: — Wer ist das gute Mädchen? Du bist es! Natürlich bist du es. Okay, das reicht. Spazier, — он отпустил её, и собака убежала носиться по округе дальше.       — Ну что… Вернёмся в дом? Прохладно, и сигарет хочется, а они внутри.       — Пойдём, — согласился Шерлок.       Успокоившись, но предпочитая не надевать маску, оставаясь почти собой, Джеймс отряхнул собачьи слюни о траву и протёр кроссовки краешком рукава.       — Выходит, ты не ко всем собакам мог найти подход, Шерлок? На самом деле… Они же не все заточены на это. Кто-то находит радость не в подаче игрушек, а в их закапывании. Ну или как твой пёс, просто не считают нужным подавать. Да и для Бейлис это был просто способ похвалить её за команду. Хотя, ей несомненно нравится.       — Когда у меня был пёс, я был слишком маленьким, чтобы его дрессировать. А потом у меня его не было, — Шерлок направился в дом следом за Джеймсом. Затем пошёл на кухню, чтобы помыть руки, но не мешать Джиму смывать с себя грязь улицы.       Джеймс прошёл вперёд, останавливаясь в прихожей и снимая с себя одежду. Когда добрался до второго этажа, был уже практически раздет. Грязное кинул в накапливающуюся кучу того, что нужно постирать, и наскоро сполоснулся. Одежды чистой он с собой не захватил. Так что пришлось прошлепать до комнаты в полотенце.       Чем занять себя дальше… Сложный вопрос. Пока, помимо споров с математическими формулами в книгах, которые были собраны здесь, у него была ещё одна идея — приставка. В прошлый раз он закончил с ней почти кощунственно, потому хотел вернуться в гараж.       — Хочешь… Кальян забьём, Холмс? — предложил внезапно Джим, снова спустившись на первый этаж.       Детектив, намывая руки, успел окунуться в Чертоги казалось бы всего на мгновение, но в итоге завис ещё минут на пять, прокручивая в голове задание, данное Мориарти, и стараясь найти зацепку для построения преступления. Затем снова поймал себя на том, что ищет не с той стороны и мысленно выругался.       Из головы его выдернул голос Джима. Он моргнул и принялся вытирать руки.       — Звучит довольно неплохо.       Шерлок прежде курил кальян всего раза три. Его предлагали на вечеринках, где он открыл для себя наркотики. А затем один раз до того, как в очередной раз завязал с курением. То дело было «на пять пластырей». И сигарет не хватало.       — Мне тоже так кажется. Придумал, как всё устроить? — хищно улыбнувшись, Джеймс, словно акула, плавно обошёл детектива сзади, но потянулся к кухонному шкафчику. Он видел, что тот снова размышлял, а над чем ему размышлять, как не над загадкой?       — Ещё не придумал. Пока в процессе. Я слишком часто отвлекаюсь.       Доставая несколько коробочек с табаком, консультант отпрянул назад.       — С меня чаша и угли, с тебя — вода в колбе и чай.       Детектив фыркает, затем снова смотрит на Джима и кивает, принимаясь готовить чай. Он не стал ничего более говорить, не видя в этом смысла.       На этом Джим отправился вниз, в гараж. Прежде он взял несколько пледов, зная, что внизу холодно. Потом занялся подготовкой. Забил табак в чашу с хвоей и сладкими лесными ягодами, угли поставил на старенькую плитку. Промыл колбу, вручив её Шерлоку, и снова спустился вниз. А тот тем временем ставил чайник. Колбу набрал быстро, а вот вода ещё не вскипела. Так что решил сначала отнести её вниз, а затем вернуться за чаем.       Так и поступил.       Вот кто бы мог подумать, что преступник с детективом, пусть и бывшим, будет кальяны раскуривать. Да и… Как-то не поинтересовался Джеймс насчёт крепости. Но ведь Холмс курильщик, а значит, лайтовый — точно не их вариант.       — Не меньше пяти, — сказал Холмс спине Джеймса, будто прочитав его мысли, и поставил колбу рядом. Затем вернулся на кухню. Подождав ещё немного, он вернулся в подвал с двумя чашками чая и незаконченной шоколадкой.       — О-о. Детка. Спасибо. Ты прямо мысли читаешь, — на американский манер произнёс консультант, улыбнувшись.       Когда всё было готово, пришлось подождать, пока прогреется табак. Это бесконечно долгое время Джеймс занял начатой приставкой.       Подошедшему Холмсу Мориарти достал из-под верстака кресло с синтетическим наполнителем, похожее на мешок.       — Раскуришь? — спросил он, усевшись на таком же. Вещь оказалась довольно удобной, сразу приняла нужную форму и дала опору шее.       Шерлок поставил чашки на столик неподалёку. Он уселся в предложенный мешок и, кивнув, взял трубку кальяна. Он знал технологию раскуривания, впрочем, во многом был только теоретически подкован, и это не мешало ему разбираться с тем, как всё работает на практике.       Он стал раскуривать кальян, наслаждаясь крепостью, которой не добиться сигаретами. Нет, бывало конечно, что он курил одновременно пять сигарет, но это всё равно не давало такого же эффекта, как от кальяна.       Мог ли Шерлок предположить недели две назад, что будет сидеть с Мориарти и курить кальян? Конечно нет. Для него и слово «курить» тогда было под запретом. Джон его достал. Только пластыри.       С Джимом было куда комфортнее и спокойнее.       Пронаблюдав за происходящим едва ли секунд тридцать, Джим перехватил трубку. Что ему не понравилось… То, что Шерлок недостаточно тянет. Мало продувает или наоборот выдыхает слишком сильно — было не очень понятно. Потому что тот делал всё довольно успешно. Может, просто терпения не хватило дождаться и захотелось хапнуть самого первого дыма, когда есть ещё возможность ощутить, как накрывает. Сделав от силы четыре глубоких затяжки, Джим вернул трубку и откинулся на спинку кресла. Он затих, наслаждаясь кратковременным покалыванием в пальцах и давлением в затылке. Шерлок не стал возмущаться, понимая, что Джим просто порывистый. Ничего против он всё равно не имел.       — Можно будет залить вином, а не водой. Говорят, уносит быстрее.       Разминая пальцы, Мориарти уже потерял момент неги и знал, что именно сейчас отличное время, чтобы позадавать друг другу каверзные вопросы. Такие, на которые никто не станет отвечать без увеселительных веществ. С другой стороны, не хотелось портить миг тишины и спокойствия.       — Зато и отпускает быстрее, — кивнул Шерлок, забирая у Джима трубку и делая затяжку.       Шерлок выдохнул и затянулся снова, чувствуя, как от никотина его чертоги покрываются лёгким туманом. Он любил этот туман. Это лучший способ систематизировать всё. Когда разум несётся вскачь, никотин помогает его замедлить слегка, чтобы можно было спокойно найти необходимые затерявшиеся знания.       Так и сейчас. Загадка, что Джим загадал ему, сама по себе принялась вставать в нужные пазы и выкладывать нужные вопросы и уточнения.       Холмс записал их на меловой доске и оставил до лучшего времени.       — К тому же, у нас нет вина. Только абсент, — напомнил он.       — Ох. Прикинь, как можно убиться с этого, — Джеймс облизнул уголки губ, воровато ухмыльнувшись. Сам он наблюдал за Шерлоком, не размышляя ровно ни о чём, наверное, впервые с того момента как они въехали сюда. Если не считать эпизода с ромом.       Спустя какое-то время, Джим притянул к себе чай и выставил руку к детективу в немой просьбе, перебирая пальцами.       Потом всё же запустил пару винтиков в аппарате черепной коробки.       — Давай, я тоже начерчу схему ради интереса, а потом сравним. А то ловить твои волны мыслительного процесса не так увлекательно.       Видя протянутую руку, Шерлок передал трубку. Он прикрыл глаза и выдохнул дым колечками.       — Как хочешь. Я пока только предполагаю. У меня даже план ещё не начал строиться. Я почему-то всегда пытаюсь мыслить так, словно преступление уже случилось. Получается не очень. Кстати, раз ты об этом заговорил… Ты сказал, что сигналка реагирует на звуки снаружи. А внутри?       Он тоже взял чай и сделал глоток. Затем вернул чашку обратно и сильнее откинулся в кресле-мешке.       — Ой… А сделай ещё колечки? — снова этот любопытный, открытый взгляд. В полумраке зрачки Мориарти казались ещё больше заполнены чернотой, но сами глаза блестели.       Потом, моргнув несколько раз, Джим будто переключился, принимая трубку. Он сразу сделал глубокую затяжку, выдохнул, продул и затянулся ещё раз, выпуская сизый дым, удерживая его больше, чем нужно.       — Что «а внутри»? Вот и проверь. А после проверки я скажу тебе, что внутри можно хоть музыкальный клуб открыть. Теневой.       Обратно отдавать трубку Джеймс явно не торопился. Ему нравилось даже своеобразное бульканье воды в чаше без клапана.       Шерлок кивнул, благодаря за ответ и протянул руку, прося вернуть кальян, чтобы он мог снова выпустить колечки.       Гении — это большие дети. Каждый по-своему. Шерлок обижается, как ребёнок. Дуется, хмурится, высказывает своё негодование, стоит только спросить. А Джим вот радуется. Счастье — редкий гость, но всегда освещает его изнутри, словно лампочка загорается. Шерлоку приятен этот вид. Это заставляет шестерни в голове останавливаться на пару мгновений. Сначала он думал, что это от неожиданности, но затем понял, что ошибался. Хотя настоящую причину всё ещё не разгадал.       — Как тебе ёлки, кстати? — поинтересовался преступник, — Никто не хочет курить их. Только я и люблю.       — Довольно приятно, — кивнул Холмс, — гораздо лучше, чем всё, что я пробовал раньше.       На тех вечеринках, где его угощали кальяном, делали какой-то ягодный или фруктовый. К тому же, довольно слабый. В компании всегда были девушки, и это было ради них.       А когда он ходил один… Он тогда отмахнулся и сказал тащить любой. В тот раз ему дали мятный. Он напоминал ментоловые сигареты, а Шерлок их никогда не любил. Впрочем, тогда вкус — это последнее, что его волновало.       — Хорошо. Я рад, что тебе нравится, — Джим вернул трубку детективу, подавив улыбку, возникшую на лице. Да, он знал, какое впечатление производит на людей своей неприкрытой беспечностью. Это часть личности, которую он обычно прятал от глаз подальше, причём с раннего детства.       Сейчас он явно прятать ничего не собирался, ожидая представления. Даже локти поставил на одно колено, согнувшись.       — Я забиваю, обычно, по запаху. Если табак изначально пахнет не слишком приятно, в чашу я его точно не положу. Это так же как с парфюмом.       Холмс затянулся и снова выпустил дым кольцами. Где-то в период после того, как Майкрофт ушёл в университет, и до того, как Шерлок сам это сделал и подсел на психотропные, он часто ошивался в компаниях курильщиков. Чему его там только не научили. Майк, конечно, ругался. Долго и громко, но когда Шерлок бросил курить, стал молиться, чтобы тот вернулся к сигаретам.       На одной затяжке он мог сделать десять маленьких, пять средних или три больших кольца. Шерлок решил слегка повыпендриваться (а это было его любимым делом после умственной деятельности) и выпустил одно большое, два средних и пару маленьких, насколько хватило ещё дыма.       — Табак вообще хорошо различается по запаху. Хороший табак плохо пахнуть не будет, — с видом знатока кивнул детектив, имеющий на своем сайте статью о видах табачного пепла. Он снова затянулся и повторил кольца «на бис». У него были и другие трюки, но он не был уверен, что сможет сделать их без подготовки, а позориться перед Мориарти не хотелось абсолютно.       Джеймс наблюдал, будто ему цирковое представление показали. Кольца отлично входили одно в другое, кружась, рассыпаясь друг в друге, и создавая довольно завораживающую иллюзию.       — Вот… Выпендрёжник ты всё-таки, Холмс. Но одно скажу, Гендальфа и Бильбо Беггинса тебе всё равно не обставить. Где только научился… А-а. Раннее юношество. Когда всё мы были такими взрослыми, — Джеймс отжал трубку себе, сделав прежде пару глотков чая: табак, крепкий пока, сушил горло, — Что есть ещё в твоём арсенале?       Достав с полки столика салфетку, Джеймс набросал очертания Холмса, волшебника в шляпе и кудрявого человека поменьше. Все с трубками и пускали дымные кольца. В порыве творчества он не забывал, впрочем, делать затяжки, практически не продувая. Как ни странно, этого почти не требовалось.       Вскинув бровь на незнакомые имена, Шерлок решил не задавать вопросов. Кто бы это ни был, его мало касается.       — У меня есть множество неожиданных умений. Однажды для дела мне пришлось научиться фигурно складывать салфетки. Могу, например, сделать лебедя, — он слегка усмехнулся, вспоминая тот случай, а затем, наблюдая за Мориарти, не удержался, признаваясь: — А вот рисовать у меня так и не получилось научиться.       Был ли виноват в несдержанности детектива никотин? Вполне вероятно.       Передавая трубку, Джим мелко захихикал, пододвигая салфетку с наброском Шерлоку.       — Не знаешь сказки про хоббита Бильбо? Ну ты чего? Её все дети знают ещё со времён школы. Впрочем, о ком я вообще говорю? Вся же художественная литература мимо тебя прошла.       — Ты говоришь с человеком, который сказки Гримм начал изучать, только чтобы разгадывать твои загадки и ловить намёки, — Шерлок издал смешок. Хорошенько его накрыло, если он смеётся. Он, конечно, умеет это делать, но явно не над такими глупыми вещами. Снова взял трубку и затянулся, чтобы продлить это ощущение лёгкой эйфории. Было так спокойно.       — Сказки — это круто, бывший мой противник. Я вообще в Неверленде живу, чтобы ты знал.       Шерлок и новое название не понял. Только слегка нахмурился, мысленно ругая себя.       — Неверленд, мой дорогой, это несуществующий мир мальчиков, которые не хотели взрослеть, и летающего весельчака Питера Пэна. Вот видишь, — Мориарти поднял указательный палец вверх, пародируя то ли Майкрофта, то ли Джона: — Хоть кто-то действует на тебя правильно. Сказки не так наивны, между прочим. Особенно Гримм. Да там сплошной хоррор.       — Да, я заметил, как там всё кроваво и жестоко, когда изучал их. Ты достаточно указал мне на пробелы в моих знаниях. Я был уверен, что способен жить в мире без знаний, которые не требуются мне в работе ежедневно, но ты ещё в Большой Игре тыкнул меня носом в невежество, — признал Шерлок.       «Большая Игра» — как назвал их с Джимом первое столкновение Джон — была для Шерлока явным издевательством. Сначала напоминание о нераскрытом деле. Второй этап, связанный с древнеримской мифологией. И если бы Джим тогда не дал подсказку, было бы худо. Затем дело Конни Принц, к которому он бы и не знал, как подступиться, если бы не Джон с его знанием знаменитостей. Дело с картиной — тычок в незнание астрономии. Ну и как вишенка на торте — Джимми-из-IT и Джон, изображающий главного злодея, доказывающий его слепоту к близким людям.       Мотнув головой и опустив глаза в стол, Джеймс выдохнул остатки дыма. Кажется, табак подействовал и на него. И хорошо, что перед этим они поели, потому что… Моран оставил, надо сказать, забористые вещи. Чёртов снайпер на своих давних дежурствах все лёгкие себе прокурил, а потом мутил такие штуки, что ещё на следующий день ощущался тремор в коленях.       — У меня из таких вещей только рисование и получится. На всё остальное не хватает терпения. Особенно там, где нужна мелкая моторика. Не могу заставить себя усидеть, а как только что-то идёт не так, обычно всё летит со стола.       Рассказывал об этом консультант довольно спокойно, да и детективу не трудно было об этом догадаться, хотя бы по эпизодам с кружками.       — У меня как раз рисование не выходит. Ещё пытался скульптингом заниматься, но проблема та же, что и с рисованием. Не могу сфокусировать свою фантазию и передать её через руки.       Ну в чём-то они же должны отличаться. У Джима плохо с созданием музыки, а у Шерлока с созданием рисунков и фигур.       Обхватив двумя руками кружку, Мориарти отбросил её, как метательный диск и пронаблюдал, как она красиво приземляется на резиновый гаражный коврик и не разбивается. Шерлок также проследил за полетом кружки и тоже недовольно поморщился. Он также ожидал, что она разобьётся. Искорка, мелькнувшая в глазах, там и осталась. Джим точно уловил азарт детектива, когда тот смотрел на кружку. Никакого крика, негативных хмурых реакций, наоборот, словно предвкушение.       — Блять. Косяк. А что тебе скульптинг? Берёшь и лепишь. Никаких проблем. На глаз. Что, даже шар не получится?       — Шар могу. И куб могу. Кто этого не может? Но что-то более серьёзное… Они получаются словно неживыми. Я знаю анатомию и прочее, что необходимо, но теории слишком мало. Я мог бы делать что-то в стиле современного искусства, но это не то. Ты знаешь, я больше классик.       — Те, у кого нет пальцев, — Мориарти поджал уголки губ. Табак, по его мнению, сел. Уже не давал такого яркого вкуса и начинал отдавать углями.       — Перезабьём? Или хватит? А то я тебе так всю свою жизнь расскажу.       — Знаешь, было бы любопытно послушать, — Шерлок пожал плечами на вопрос, — Я тоже многое выкладываю. Про мои попытки в скульптуре даже Майкрофт не знает. Я прятал всё, потому что стеснялся своей неудачи.       Джим поставил новые угли на конфорку, аккуратно снял старые, едва не схватив горячую крышку рукой, но вовремя обнаружил щипчики. Табак, истлевший почти, полетел в импровизированную мусорку, а перед Шерлоком на столе Джим разложил несколько коробочек.       — Хочешь сказать, что ответить «я не знаю» тоже было мукой для тебя? — Джим развёл руками в стороны, садясь прямо на хлипкий столик, — Выбирай, что мы будем курить.       — Я готов согласиться, что чего-то не знаю, когда считаю, что в этом нет нужды для меня. Я спокойно признавал своё незнание астрономии или мифологии, — признавал, пока не понял, что это тоже может понадобиться. Так что этот пробел в своих знаниях он исправил и уже давно, — Но когда я стараюсь что-то сделать, а оно не удаётся… Это уже довольно сложно признавать, — он оглядел коробочки, затем открыл их и осмотрел сам табак, затем пододвинул Джиму одну из них.       Джеймс улыбнулся, несколько раз моргнул и слез со стола, чтобы дозабить чашу.       — Ну-у… Так, наверное, у всех. Там либо пытаешься до тех пор, пока не понравится тебе, либо бросаешь. Я так и делаю. Жду настроения. Это плохой способ. Знаешь, будет время наверстать. Как и у меня в музыкальной стезе.       — Наверстаем, если будет желание. Пока у меня его нет. У тебя?       — Желание… Я подожду до момента, когда у нас в квартире будет фортепиано, — Джим усмехнулся.       Когда чаша была готова, Джеймс повторил весь процесс с углями в точности, пересаживаясь затем обратно в кресло.        — Никто не может знать всего. Даже мистер-Википедия, и тот имеет какие-то пробелы. Так же, как и я. Кажется, для этого и нужны многогранные люди, как ты говорил… Аудитория. От которой можно почерпнуть что-то для себя. Но с обычными нам слишком скучно. Майки к моему сожалению уже занят. Так что…       — Потому мы сейчас здесь, — Шерлок согласно кивнул и продолжил свою мысль: — Я же говорил, что провел теоретическое исследование и пришел к выводу, что мне нужен «понимающий собеседник». Собственно, смена стороны была скорее следствием, чем причиной. И теория в том, что тебе он тоже нужен. И пока что она подтверждается.       — «Понимающий собеседник». На-адо же — наклонившись вперёд, Мориарти поставил локоть на колено, — Дай-ка мне свою кружку. Должен же я что-то разбить. Вот только когда они закончатся, не знаю, что мы будем делать. Большая половина недели прошла.       Откинувшись обратно в непринуждённой позе, Джим выпустил воздух из лёгких.       Шерлок допил одним глотком содержимое чашки и отдал её Джеймсу.       — Или тебе важно, чтобы там что-то ещё оставалось? — уточнил он на всякий случай, — Думаю, их пока достаточно. В крайнем случае начнёшь бить тарелки.       Из чего они будут пить, Шерлок и не думал. Посуда найдётся.       А вот чем развеять скуку и выплёскивать эмоции, было куда важнее.       — Нет, совсем не обязательно. Думаю, сойдёт и так, — взяв протянутую кружку в левую руку, Джим отвёл её чуть в сторону и точно отмеренным движением бросил предмет в ближайшую стену. На этот раз эффект был то, что надо. С тяжёлым звуком плотной керамики раздался хруст и… Ошмётки, довольно крупные, полетели на пол.       Шерлок проследил полёт своей кружки так же, как и предыдущей. Когда та разбилась, почувствовал моральное удовлетворение. Примерно такое же, как от пули, застрявшей в стене.       — Однажды вещь из закаленного стекла разлетелась просто в пыль. Вот это было зрелище. А потом приходилось доставать мелкие осколки из ступни, потому что дома и я, и кто бы там ни жил, ходили босиком.       Мориарти на некоторое время ушёл из реальности, погружаясь в воспоминания. Он хорошо запомнил тот звон — чистый, как симфония. Только потом было довольно проблематично передвигаться. И тем не менее, привычку это не отбило.       Холмс прикрыл глаза, позволяя Чертогам воспроизвести то, что рассказывал Джим. Он слегка улыбнулся этой картине. В его голове она воспроизвелась в замедленном действии, так что он рассмотрел всё в мельчайших деталях.       — Что ты там улыбаешься? — Джим изогнул одну бровь вверх, поворачивая выгодную, на его взгляд, сторону своего лица — правую, к Холмсу, — Между прочим, проблем хуже, чем та, ещё поискать надо. Несколько дней невозможно было передвигаться. А ты там улыбаешься.       И до сих пор носки со ступней Мориарти исчезали только ночью. Но нет, это, конечно, не повод перестать громить посуду.       — Фортепиано, кстати, хороший вариант, — Холмс вернулся к прошлой теме, словно они не прерывали её ни на секунду, — Я бы сыграл с тобой дуэтом. В отличие от Майкрофта. Ты знаешь, что Майк учился играть на кларнете? Точнее, он научился, но больше не играет.       — Кларнет? Ого. Никогда бы не подумал. Мне всегда казалось, что он тоже выбрал бы клавишные. Там всё больше напоминает математику, — улыбнувшись, Джим поднял трубку и снова сделал затяжку. Этот табак получился ещё крепче. Или может, одно накладывалось на другое. Сидеть становилось прохладно, и консультант натянул плед на себя.       — Я тоже не часто играю на чем-либо. И в принципе, по звучанию мне всегда нравилась скрипка.       Джеймс перевёл несколько затуманенный взгляд на Холмса. Пальцы, сжимавшие трубку, подрагивали, а многозадачность совсем покинула. Странно было не обдумывать несколько проблем одновременно, а тянуть только одну мысль.       — Он тоже предпочёл бы клавишные, мне кажется. Хотя выбрал совсем не играть, на самом деле. Инструмент и за него, и за меня определила мама. Мне понравился её выбор. Майкрофту нет. Я всё ещё играю — он перестал при первой возможности. Она хотела, чтобы мы играли дуэтом, но кончилось тем, что мы перессорились прямо на глазах у гостей, — Шерлок усмехнулся воспоминаниям.       Скрестив на груди руки и презрительно фыркнув, Джеймс протянул трубку Шерлоку.       — А почему собственно… было не предоставить выбор инструментов вам, если уж на то пошло? Кажется, что десять лет практики в музыкальной школе — это пытка. И, satan naofa, как же я благодарен, что гений мой способен просто точно копировать музыкальные переходы. Так ты играешь Майкрофту назло? Эти ваши… Я видел, как ты буквально «выскрипываешь» его из квартиры, — шмыгнув носом, Джеймс поспешно добавил: — Нет, я не смотрел за тобой, ты знаешь. Камеры нужны были на время, а любопытство просто невозможно удержать.       — Я довольно многое делаю назло Майкрофту, — хмыкнул Шерлок, забирая трубку и делая затяжку, — А неправильные ноты — лучший способ выставить его прочь, когда раздражает. У него очень музыкальный слух. Потому мама и решила отправить нас туда. Уж не знаю, почему она решила не давать нам выбора инструментов, но я всё же благодарен ей. Я бы сам вряд ли выбрал скрипку, — он снова сделал затяжку, — Музыкальная школа была не такой ужасной, как обычная, на самом деле. Там хотя бы процент идиотов был меньше.       — Ооо. Ты так тонко, почти благородно его достаёшь. Просто несколько переставив ноты в хаос, вместо упорядоченности. Хм… Я запомню.       Джеймс снова потянулся к трубке и, заполучив её, коснулся ею подбородка в лёгкой задумчивости.       Свести счёты с Майкрофтом было его давней идеей, задвинутой в дальний угол Чертог. Потому что пока силы были неравны. Майкрофт был сильным противником, и идти на него напрямую было довольно глупо.       — Да. У него ОКР. Его вообще раздражает всё хаотичное. Молоточек у меня на двери видел? Он криво висит специально, потому что Майк постоянно его поправляет.       Шерлок с усмешкой вспомнил, как они стояли у двери и дёргали его туда-сюда во время разговора. Шерлок сдвинет, Майкрофт стоит-стоит — поправит. И наоборот. Раз десять его, наверное, подвинули. И нет бы попросить спокойно. Они же гордые.       — У-у. Не повезло. Хотя… Признаться… Ты же был у меня дома? Там идеально. За исключением всех наборов посуды с сигаретами и тех, что я разбиваю. Но порядок там тоже, отчасти, не моя заслуга, — Джеймс поморщился, вообразив себе двух Холмсов, поправляющих несчастный молоточек. Такие взрослые, а играют словно в песочницу.       — У каждого свои привычки, — Холмс дёрнул плечами, пытаясь ими пожать. Его вполне устраивало ОКР Майкрофта или перфекционизм Джима, смешанный со странными привычками. Но ровно до тех пор, пока его это не касается. Привычка Майкрофта следить за Шерлоком раздражала. У него тоже свои привычки, вроде скрипки во время размышлений. В любое время дня. Джон злился, когда тот начинал играть среди ночи. Но, раз уж они соседи, то должны терпеть друг друга. Или съезжать. В чужом доме Шерлок бы себе такого не позволил.       — Да-а… Наверное, это так. Я вроде бы понимаю, что с ними лучше бы примиряться, но на деле это работает не всегда. Потому что, как только это заходит в пространство, всё, пиши пропало.       Потом Джим откинулся на кресло, зажимая трубку передними зубами, видимо цепляясь так за реальность и не желая уходить внутрь своей головы.       — В общем, я привык к наблюдению, — Шерлок кинул на Джима лукавый взгляд и хмыкнул: — Майкрофт устанавливает камеры регулярно. У меня уже привычка, но ты, наверное, заметил.       — Беспринципное нарушение личного пространства. Вопиюще! Несправедливо. Как он только посмел? Одно дело — моя камера. В черепе. Это же искусство высшей степени. И Майкрофт… Со своим топорным способом, — покачав головой, Джеймс снова сделал затяжку. Он не дал понять, сарказм ли был это. Его выдавали только мелкие, неподдающиеся контролю движения, дрожь. Он смеялся, и тело вторило ему.       Шерлок прикрыл глаза, слегка посмеиваясь. Камеры в его доме были уже обыденностью. Шерлок даже не уничтожал их. Те что в гостиной.       — Одной камерой больше — одной меньше. Мог бы просто взломать его. Они довольно простые.       Однажды детектив нашёл камеру в ванной. Вот тогда был скандал! Он взломал их и пустил по ним порно. Гейское и с инцестом. Майкрофт примчался ругаться, Шерлок плевался ядом, что брат извращенец, раз хочет видеть его во время принятия ванной.       После камеры появлялись только в комнатах. Но из спальни он всё ещё их убирал.       — Я и взламывал, — Джим, уязвлённый подобными словами, поднялся, пошатываясь, с места и поправил угли на крышке, — И видел твой вирус, — это заставило его коротко рассмеяться. И… Он здесь был, скорее, на стороне Шерлока в отношении личного пространства. Для Майкрофта такового не существовало, скорее всего, после инцидентов со злоупотреблением. Будь Джеймс подсаженным настолько, он бы непременно пользовался ванной.       — Стоило наказать Майкрофта за нарушение личного пространства, — Холмс-младший усмехнулся, — Я уже много раз доказывал, что не настолько зависим, чтобы не держать себя в руках. Я употреблял только от скуки, — он фыркнул.       Шерлок считал себя потребителем, а не наркоманом. Он уже доказывал, что способен пережить любую ломку, если ему будет достаточно нескучно, или если будет хорошая причина. После того, как Лестрейд запретил ему появляться на местах преступления под кайфом, он полностью самостоятельно избавился от всех (или почти всех) заначек и не употреблял, пока не стал абсолютно чистым и не прошёл тест.       Джеймс несколько раз моргнул:       — Ты что, чёртов маг? Я только подумал про ванну и потребление, а ты мне об этом говоришь? Я вообще не против подобного, только, satan naofa, не тыкай в себя при мне. Как бы скучно тебе ни было, дорогой.       Потухший кальян не должен был привести к какой-либо катастрофе, но угли Джеймс предпочёл снять, положив их на металлический верстак.       — Это не магия. Просто логичный вывод. Майкрофт тоже оправдывался, что контролирует. Словно он сможет остановить меня, если я захочу снова принимать. То, что я чист довольно давно — явно не его заслуга, — Холмс хмыкнул. Пока что желание принять что-то перебивалось то Джимом, то Бейлис, то алкоголем. В этот раз был кальян. Да и к тому же, тут ничего и не было.       — Может быть, мы двинем потихоньку к месту, где возможно принять горизонтальное положение? Завтра я планировал сходить за связью. И лучше бы утром.       — Если хочешь, то можем уже уйти спать. Я, конечно, не очень сейчас хочу, но это скорее от никотина. Когда отпустит — отключусь быстро.       — Пойдём. Можешь не спать, только громко не думай. Один я же не усну, и мне нужно присутствие какого-нибудь дышащего тела.       Слегка ухмыльнувшись, Джим повернулся, чтобы пойти на выход. Выход… Для этого нужно ещё и выйти на улицу, а потом только зайти в дом.       — Ты же оставил Бейлис во дворе бегать? Вот и иди теперь вперёд, а то если она разорётся, я за себя не ручаюсь, — оглянувшись на Холмса, Джим приоткрыл железную дверь, сразу пожалев о том, что оставил плед на кресле.       — Именно в твоём присутствии не колоться, или просто? — усмехнулся детектив, поднимаясь и направляясь к выходу из подвала.       — Никто не остановит тебя, если ты сам не захочешь, — Джеймс развёл руками, поднимаясь наверх, а потом пропуская Шерлока, — В моем присутствии не колись, дурачок. А так хоть передоз себе устрой, возражать не буду. Я бы тоже хапнул, но… У меня здесь ничего нет, — Мориарти улыбнулся, однако улыбка недолго задержалась на лице.       Бейлис ожидаемо бросилась к ним, но Шерлок вовремя успел её остановить. Он остался её погладить, но Джиму кивнул, чтобы тот проходил. Не зря тот пустил детектива вперёд. Собака свое дело знала, а Джим не любил внезапных проявлений собачьей агрессии. Но успокоилась она быстро. Да и не то чтобы хотела напасть.       Джим прошёл в дом, больше не задерживаясь. Принял душ и обосновался в шерлоковой комнате. Он бывал здесь, кажется, чаще, чем где-либо в доме. Сейчас он переоделся в мягкий флисовый костюм дракона и, включив тёплый ночной свет, водрузил перед собой на сложенных коленях книгу.       Шерлок немного погладил Бейлис, ласково разговаривая с ней на немецком, потом скомандовал «место» и ушёл в дом. Когда он поднялся, Джим как раз вышел из ванной, поэтому Шерлок направился туда.       Затем он вошёл в комнату и замер, глядя на Джеймса. Мориарти с каждым днём умудрялся удивлять его всё больше и больше.       Флисовый костюм дракона. Боже!       — Чудно выглядишь, — выдал Шерлок. Была ли это подколка, или Холмса настолько унесло с никотина, что это было всерьёз? А чёрт его знает.       — О. Спасибо. Приятно, что ты заметил, — Джим даже головы не поднял от книги, перелистывая страницу правой рукой. В левой он держал мягкий кошачий мячик из поролона, временами сжимал его, погружаясь в текст, — Бастиан знал, что путь до связи занимает порядочное количество времени, но мне сказал, что сорок минут. Это же повторил Гарри. И потом мой дорогой снайпер оправдался тем, что иначе я бы не пошёл, зная реальное положение дел. А так я шёл на злости, — выложил консультант, отрываясь, наконец от книги, — Сами они ходили также около трёх часов. Почему же у меня вышло шесть в одну сторону… Загадка.       — Уверен, что ты не мог заплутать? — уточнил Шерлок, садясь на кровать. В ночную одежду он переоделся ещё в ванной, успев захватить вещи, пока ждал, когда Джим её освободит, — Не то чтобы я сомневался в твоих способностях, но это единственный логичный вывод. Ну, или они оба тебе врут, чтобы избежать ещё более сильного разноса, и там на самом деле идти шесть часов. Также возможно, что они оба идиоты, которые не умеют пользоваться часами. Но это совсем уже как бред звучит.       — Ну-у… Не уверен, что выбрал оптимальный путь, — мягко сказанные слова в отношении неудачи привели к такому же спокойному ответу. Джим отложил книгу на столик, окружил себя подушками и откинулся на них спиной, — Сомневаюсь, что лесник и человек, успевший пострелять на стороне, не умеют работать с часами. Скорее, либо они продуктивно использовали время, либо… Знают такой маршрут, который неизвестен мне.       Посмотрев на детектива, Джеймс съехал ещё ниже, устраиваясь в наиболее удобную позу для сна. Ощущение пульсации в висках не хотело проходить совсем, потому и сон не приходил.       — Мы посмотрим завтра и определим. Я неплохо ориентируюсь и вполне неплох в ходьбе по болотам, — Холмс кинул взгляд на Джима, подумал немного и всё-таки добавил: — Поместье моих родителей было недалеко от небольшого болота. Я постоянно сбегал туда поиграть, — Шерлок тоже улегся, хотя абсолютно не хотел спать.       Масгрейв-холл. Давнее воспоминание.       — Понял тебя, ладно. Хорошее у тебя детство было с играми на болоте, — Джеймс вовсе не смеялся сейчас, да и вообще не показал эмоциональную окраску сказанного. Многое из того, что в них сейчас, заложилось именно в детстве.       Повернувшись к Шерлоку спиной, Джим не только занял большую часть кровати, но ещё и вторгся в пространство Холмса. Он мёрз, несмотря на флисовый костюм и одеяло, но это давно уже привычно. Отодвигая ноги назад, консультант уткнул их в Холмса, будто так и надо было. Потом закрыл глаза, постаравшись выключить мозг, просто сосредоточиться на дыхании и уснуть.       В этот раз Джеймс заснул почти мгновенно, несмотря на ощущение качки. Он словно был в лодке и вместе с кроватью плыл по волнам. Даже детектив в этот раз будто прислушался к его просьбе, и Джим не слышал, как вертятся винтики бесконечно работающей машины.        Холмс полежал ещё немного, стараясь не шуметь шестерёнками в голове, затем слегка приподнял ноги, чтобы накрыть ступни Мориарти ими. Так должно быть ещё теплее. Затем закрыл глаза, погружаясь в Чертоги. Они всё еще были покрыты никотиновым туманом, но тот уже начинал развеиваться.       Он ходил по ним на цыпочках, чтобы не мешать консультанту спать. Каким именно образом это может помочь и может ли, он не знал, но всё же поступал именно так.       Вскоре никотиновый приход сошёл, и Шерлока начало клонить в сон. Дописав последнюю мысль, он поднялся из Чертог и позволил себе заснуть.