***
Неделю спустя, после проведённого вечера на Грейсчёрч Стрит, Фицуильям подошёл к Элизабет, дабы сообщить ей новость. — Я хотел раньше вам рассказать, да всё никак не удавалось. Мои дядя и тётушка приняли приглашение на ужин в нашем доме в эту пятницу. Ричард и его старший брат тоже там будут. Им всем не терпится с вами познакомиться. — Если не считать полковника Фицуильяма… Мы ведь уже с ним знакомы, — отметила Элизабет, провожая его к карете. — Он не знает, кто вы, — чуть робко сказал ей Фицуильям. — Вы ему не сообщили? — удивилась она, остановившись на полпути. — Я рассказал ему, что обручён, но вашего имени я не называл. — Почему же? — Полагаю, мне хочется его удивить, — пожал плечами Фицуильям. — А как же ваши дядя, тётя и старший кузен? — О, им я конечно же рассказал, кто вы. Они на этом настояли, однако перед этим я заручился их обещанием ничего не упоминать о вас Ричарду. — Бедный полковник, — засмеялась Элизабет. — Самые близкие люди держат его в неведении. — Он слишком часто и с большим удовольствием подшучивает надо мною. Это будет моя расплата, — улыбнулся Фицуильям. — Мои дядя и тётушка никогда не приезжают к условленному времени, так что вы и ваша семья уже будете у нас, когда они соизволят явиться. Фицуильям собирался было пойти в сторону кареты, но заметил, что Элизабет не двинулась с места. — Любовь моя, всё хорошо? — спросил он, заметив на лице своей наречённой серьёзное, задумчивое выражение. Взяв её за руку, нисколько не заботясь о правилах приличия, он терпеливо ждал её ответа. — Всё в порядке, просто… Я вдруг подумала, не ждёт ли меня то же, что… — сказала Элизабет, так и не закончив свою мысль. — То же, что вам устроила леди Кэтрин? — догадался Фицуильям. — Нет, вам не стоит этого страшиться. Во-первых, мои дядя и тётя благоразумные люди. Они сложат о вас своё мнение, основываясь лишь на вашем поведении. Полагаю, у них до сих пор присутствует страх того, что вы окажетесь охотницей за состоянием, но я убеждён, что, как и мои родители, проведя с вами в компании пару минут, они отринут столь нелепые мысли. К тому же, они понимают, что даже если они не одобрят мой выбор, это ничего не изменит. Я люблю вас, и самые близкие мне люди тоже вас любят. А у моих дяди и тёти нет никаких способов хоть как-то повлиять на ситуацию. Да и всё это неважно. Поверьте, они характерами больше походят на Ричарда, чем на леди Кэтрин. Моему дяде так особенно присущи черты характера весьма легконравные, которые редко у людей ассоциируются с титулом графа. Что-то мне подсказывает, что вы друг другу придётесь по нраву. — Вам прекрасно удаётся успокоить меня, Фицуильям, — улыбнулась Элизабет. — Отныне это одна из моих обязанностей, — слегка склонил голову он. Взглянув на её улыбающиеся губы, ему пришлось напомнить себе, что они стоят на улице перед домом родственников его невесты, а у кареты их ждут его собственные родители. — Я так нестерпимо хочу поцеловать вас, но ещё целую неделю это будет совершенно невозможно. — Терпение, любовь моя, — усмехнулась Элизабет. — А пока вы можете носить это с собой, дабы не забывать обо мне. Она быстро передала ему в руку сложенный платок и, присев в реверансе, отправилась обратно в дом. Фицуильям немедленно спрятал платок в карман и не доставал его, пока не остался один в своей спальне. Там он развернул подарок Элизабет, дабы рассмотреть его повнимательней. На тонкой ткани были изящно вышиты цветочные узоры, а также инициалы «Э.Б.», но в платке был спрятан небольшой подарок: прядь каштановых волос, перевязанная фиолетовой лентой. Фицуильям не сдержал улыбки и прижал платок к носу, дабы вдохнуть мягкий аромат лаванды, который всегда сопровождал его возлюбленную.***
К величайшему беспокойству Элизабет, наступила наконец пятница. Её очень успокоили заверения Фицуильяма, и каждая минута, проведённая в компании будущих родственников, приносила ей всё больше спокойствия, однако ей всё равно предстояло впечатлить весьма выдающихся особ. Перед назначенным ужином она позволила горничной уложить её волосы в более замысловатую причёску, чем обычно, и надела самое лучшее вечернее платье, которое у неё имелось. Или, по крайней мере, пока имелось, ибо матушка настояла на том, что будущим миссис Дарси и миссис Бингли необходимо обзавестись новыми платьями, которые будут готовы лишь через несколько дней. Платье, которое сейчас надела Элизабет, было нежно-розового оттенка и сшито из самой дорогой ткани, которую она доселе позволяла себе. Впервые она была одета богаче, чем Джейн, хоть в красоте она всё так же не могла тягаться со старшей сестрой, но Джейн сегодня и не предстояло знакомиться с родственниками своего наречённого. Фицуильям рассказал Элизабет, что Бингли был в ярости, насколько ему позволяла его дружелюбная натура, на своих сестёр за их вмешательство в его отношения с Джейн. В отличие от Фицуильяма, они не считали, что поступили неправильно, и не собирались извиняться. А посему они не были приглашены в Незерфилд вплоть до самой свадьбы, чему Бингли был подспудно рад ещё и потому, что ему не хотелось бы находиться поблизости, когда Кэролайн прочитает новости о помолвке Дарси. Сёстрам было позволено остаться в Незерфилде после свадьбы лишь в том случае, если они будут проявлять заслуженное уважение будущим миссис Бингли и миссис Дарси. Так что никого не удивило, когда Фицуильям попросил Бингли прийти на ужин в дом Дарси без сопровождения, ибо он пока не желал видеться с мисс Бингли, особенно в присутствии его дяди и тётушки. Бингли такая просьба нисколько не смутила, и он ответил, что даже не собирался приглашать своих сестёр. Хоть Элизабет и не боялась мисс Бингли, но известие о том, что на ужине она присутствовать не будет, порадовало её. Карета Гардинеров остановилась перед домом семьи Дарси, и все гости вышли на Гровенор Сквер в Мейфэре, где и располагался будущий дом Элизабет, который она рассматривала всё с тем же восхищением, что и в первый раз, оказавшись в самом фешенебельном районе Вест-Энда Лондона. Её весьма привлекало столь близкое расположение дома к Гайд-парку, однако лицезрев размер и роскошь самого дома, Элизабет была поражена. Так как это была лишь городская резиденция, а не родовое поместье семьи, она ожидала увидеть что-то менее внушительное. Элизабет изо всех сил старалась не выдать своего волнения, однако внутри она была в панике от идеи, что когда-нибудь ей предстоит стать хозяйкой и этого дома, и Пемберли. Ей оставалось молиться, что её будущая свекровь поможет ей и всему обучит. В первый свой визит ей представили дворецкого и экономку дома, мистера и миссис Уильямс, и Элизабет по привычке постаралась запомнить как можно больше слуг. Теперь же её приветствовали в этом доме с улыбкой и расположением. Фицуильям уже целый час как был готов к приёму гостей, когда услышал подъезжающую карету Гардинеров. Он терпеливо ждал, пока мистер Уильямс не объявил об их прибытии, и был весьма доволен тем, что, как и в прошлый визит Элизабет в их лондонский дом, и дворецкий, и экономка, казалось, были очарованы его невестой. Улыбнувшись тому, что он смог найти девушку, которую любил не только он, но и все окружающие, он, наконец, увидел, как она заходит в гостиную. Если бы Фицуильям знал, что всего полчаса назад она размышляла над тем, что уступает по красоте своей старшей сестре, он бы немедленно её одёрнул. Подойдя к ней, Фицуильям поцеловал ей руку. — Вы так прекрасны сегодня, — прошептал он, стараясь, чтобы никто кроме неё не услышал его слова, хоть вряд ли хоть кто-то из присутствующих не мог догадаться о том, что он говорит ей. — Благодарю, — улыбнулась Элизабет. После обязательных приветствий и около получаса спустя мистер Уильямс объявил о прибытии остальных гостей. — Лорд и леди Мэтлок, лорд Эштон и полковник Фицуильям. Мистер Дарси и леди Энн прошли ко входу в гостиную, дабы поприветствовать всю семью Фицуильям. — Добрый вечер, Генри, — улыбнулась леди Энн и обняла своего старшего брата. — Рада видеть тебя. — Я тоже рад, Энни, — ответил лорд Мэтлок. — Как поживаете, Дарси? — Отлично, благодарю. Прошу, позвольте я вас представлю. — Мисс Беннет? — воскликнул полковник Фицуильям, заметив знакомое лицо среди гостей. — Глазам своим не верю, но это действительно вы! — Да, полковник Фицуильям, это я, — усмехнулась Элизабет, делая реверанс. — Очень рада снова вас видеть, однако мне стоит поправить вас. Ко мне сейчас следует обращаться мисс Элизабет. Видите ли, моя старшая сестра здесь. — Что ж, в таком случае, рад нашей встрече, мисс Элизабет, — засиял Ричард. — Могу я спросить, какими судьбами вы здесь оказались? — Ричард! — прикрикнула на него леди Мэтлок. — Простите, матушка, я просто поражён. И я достаточно хорошо знаю мисс Элизабет, чтобы понимать, что её моя прямолинейность нисколько не смутит. — Вы совершенно правы. Я здесь, как подруга Джорджианы, конечно же… — она осеклась, взглянув на Фицуильяма. Он подошёл к ней и улыбнулся ей столь ласково, что Ричард успел всё понять, прежде чем Фицуильям озвучил основную причину, почему Элизабет находилась в доме Дарси. — И как моя невеста, конечно же. Несмотря на то, что Ричард уже об этом догадался, он всё равно был чрезвычайно удивлён. — Невеста? Я в изумлении, — сказал он, слегка тряхнув головой, стараясь осознать случившееся. — Хотя… Ты всегда был очень умным человеком, Фиц. Поздравляю тебя со столь великолепным выбором! — Племянник, ты нас не представишь? — спросил лорд Мэтлок, когда молодые поблагодарили Ричарда за его поздравления. — Конечно. Тётушка, дядя, кузены, позвольте представить вам мою невесту, мисс Элизабет Беннет, её матушку, миссис Беннет, мисс Джейн Беннет, которая также Бингли приходится невестой, и мистера и миссис Гардинер, дядю и тётю Элизабет. Ну, а Бингли вы все знаете, — перечислял Фицуильям всех присутствующих. — Прошу, это мои дядя и тётушка, лорд и леди Мэтлок, и мои кузены, лорд Эштон и полковник Фицуильям. После обязательного обмена любезностями все с удобством разместились в гостиной. Леди Энн, мистер Бингли и Джейн старались занять миссис Беннет разговором, что, впрочем, было несложно, ибо она пребывала под впечатлением от окружающей её роскоши и присутствия графа и графини. Прибывшие гости, не теряя времени, сели поближе к Фицуильяму и Элизабет, от которых, в свою очередь, не отходили мистер Дарси и Джорджиана. — Мы много о вас слышали, мисс Элизабет, — сказала леди Мэтлок. — И от Дарси, и от Ричарда. От Фицуильяма не ускользнул этот факт, ибо это могло лишь означать, что Ричард всё же испытывал к Элизабет более глубокие чувства, чем ему показалось на первый взгляд, раз он рассказывал о ней своим родителям. — Значит, вам обо мне рассказывал полковник? — улыбнулась Элизабет, которую это удивило куда сильнее, чем Фицуильяма. — Следует ли мне бояться, что вы уже успели сложить мнение о моём характере? — усмехнулась она, глядя на Ричарда. — Что же вы, полковник Фицуильям, рассказали своей семье о возмутительной деревенской мисс, повстречавшуюся вам в Кенте, которая была чересчур самоуверенна и смела даже выйти на улицу без шляпки? — Да, всё так! — засмеялся Ричард. — Правда, больше всего их поразила ваша способность выстоять напор леди Кэтрин. — Неужели? Я лишь давала ответы на её расспросы. Откуда же мне было знать, что она не желает их услышать? Теперь уже лорд Мэтлок присоединился к смеху своего сына, ибо он был прекрасно знаком с причудами его сестры. — Вопросы моей сестры, мисс Элизабет, чаще имеют риторическую форму, нежели служат для поддержания разговора, — заметил он. — Да, к третьему вопросу я это поняла, но меня уже было не остановить. — Вам стоило это видеть, отец, — усмехнулся Ричард. — Я ещё никогда не получал такого удовольствия от визита в Розингс. — Рада, что смогла вас позабавить, полковник, — улыбнулась Элизабет. — Наша тётушка и вас заставила играть на фортепиано, а потом заявила, что она и кузина Энн были бы истинными виртуозами, если бы у них было время учиться? — спросил лорд Эштон. — Да, так всё и было, — кивнула Элизабет. — О, она постоянно это делает, Лиззи, — сказала Джорджиана. — Тебе не стоит расстраиваться. — Ни в коем случае, Джорджи. Как ты знаешь, я никогда не считала свои музыкальные навыки достойными упоминания. — Ах, не верьте ей, — покачала головой Джорджиана. — Она прекрасно играет, а поёт ещё лучше. — Да, петь у меня и правда получается, — улыбнулась Элизабет, — но я это делаю, лишь чтобы отвлечь ничего не подозревающих слушателей от моей посредственной игры. — Джорджиана права. Не верьте ей, — вставил своё слово Фицуильям. — Она играет с большим чувством. — О, но такие похвалы от подруги и жениха не внушают доверия, — сказал лорд Мэтлок. — Надеюсь, вы сыграете нам сегодня вечером? — Конечно. Возможно, у меня получится доказать свою правоту, спев, дабы скрыть все мои промахи. Но я вас поставила в неудобное положение, вам не кажется? — улыбнулась она Фицуильямам. — После моего выступления вам придётся либо объявить меня обманщицей, либо ужасной пианисткой. — Что же вас сильнее оскорбит? — спросил Ричард. — Ни то, ни другое. В любой вашей оценке я смогу увидеть или комплимент, или честное мнение. Вскоре вся компания переместилась в столовую, где уже был подан ужин. Фицуильям тут же предложил Элизабет поменяться с ним местами, чтобы она могла сесть ближе к лорду и леди Мэтлок, так как они, наверняка, хотели поговорить с ней. — Меня по одному поводу разъедает любопытство, мисс Элизабет, и я надеюсь, что вы сможете меня просветить, — сказал лорд Мэтлок. — Я постараюсь, милорд, — ответила Элизабет. — Ваша фамилия, Беннет, пишется с одной «т» или двумя? Элизабет, заинтригованная столь необычным вопросом, ответила: — С одной «т», милорд, но двойной «н». — Понятно, — протянул он и призадумался. — Могу я узнать, к чему был этот вопрос? — О, просто очень много лет назад у меня был хороший друг по имени Беннет, но после университета пути наши разошлись, когда мы оба женились. — Сомневаюсь, что это кто-то из моей родни, ваше сиятельство. К тому же, Беннет — довольно распространённая фамилия. — Наверное вы правы, — вздохнул лорд Мэтлок. — Как было его полное имя? — спросил мистер Дарси. — Мистер Томас Беннет, — ответил он и взглянул на слегка обескураженное лицо мисс Элизабет. — Что ж… Томас — имя тоже довольно часто встречающееся, — неуверенно произнесла она. — Единственное, что я точно о нём помню, — это что он был наследником некого имения в Хартфордшире, — с трудом припоминал лорд Мэтлок и, заметив, как начала улыбаться Элизабет, спросил: — Полагаю, вы всё же с ним знакомы? — Можно и так сказать, — засмеялась Элизабет. — Я всё-таки ему дочь. — Его дочь! — воскликнул в изумлении лорд Мэтлок. — Вы в этом уверены? Элизабет чуть наклонила голову и иронично взглянула на графа. — Уверена ли я, что я его дочь? Что ж, я не очень похожа на него, но все говорят, что характерами мы весьма схожи. И моё невероятное физическое сходство с его собственной матушкой не может быть просто совпадением. — Она над вами подшучивает, дядя, — вздохнул с улыбкой Фицуильям. — Она прекрасно понимает, что вы не это имели ввиду. — Понятно, — с улыбкой на губах протянул лорд Мэтлок, чуть укоризненно поглядывая на своих едва сдерживающих смех сыновей. — Прошу, простите меня, милорд, — сказала Элизабет. — Если серьёзно, то не думаю, что в Хартфордшире найдётся ещё один мистер Томас Беннет, который бы окончил Кэмбридж около тридцати лет назад. Вы не припоминаете, имение, которое он должен был унаследовать, называлось Лонгборн? — Совершенно верно! Это ваш дом? — Да. — Каково совпадение! Подумать только, Дарси! — обратился граф к своему зятю. — Действительно! Однако вы никогда раньше не упоминали о Беннете. — Это было тридцать лет назад, как и сказала эта юная леди. Скажите же, мисс Элизабет, как поживает ваш отец? — Очень хорошо, сэр. Он сейчас в Лонгборне, ибо город ему не по нраву. — Да, ему никогда Лондон не нравился, — усмехнулся лорд Мэтлок. — Как же он провёл последние тридцать лет? Полагаю, если он вступил в наследство, то его отец умер? — Да, милорд. Дедушка Беннет умер, когда папе было двадцать шесть, за четыре года до моего рождения. Я никогда не знала его. — Значит, он женился и обзавёлся такими прекрасными дочерями, как вы и ваша сестра, — кивнул граф. — Да, — улыбнулась Элизабет, — вот только сначала у него появилась моя прекрасная сестра, а затем уже я. Я вторая из пяти его дочерей. — Пять дочерей? — едва не закашлялся лорд Мэтлок. — Что ж, жизнь его явно была не скучной. Неудивительно, что он мне ни разу не написал. — Боюсь, корреспонденция не самая сильная сторона моего дорогого отца, — хмыкнула Элизабет. — Я от него ни единого письма не получила с приезда в Лондон и вряд ли получу. — Но он написал вам весьма забавное письмо, когда вы гостили в Дербишире, — вспомнил мистер Дарси. — Да, но тогда я уже отсутствовала дома целых шесть недель. Пока он не так сильно скучает по мне, чтобы взяться за перо. — Вы не оповестите его о нашем знакомстве? И что я с удовольствием бы возобновил нашу дружбу? — спросил лорд Мэтлок. — Несомненно, — кивнула Элизабет. — Однако, я надеюсь, вы приедете на свадьбу и сами повидаетесь с ним? — О, теперь я ни за что эту свадьбу не пропущу, — усмехнулся лорд Мэтлок. — А знаете, ваш отец возможно не упоминал о этом, но он был самым выдающимся дискутантом в университете. — Ах, об этом он ничего не говорил! — воскликнула Элизабет. — Прошу, милорд, рассказывайте мне всё, а то папа задался целью опозорить меня перед моими будущими родственниками, рассказывая им обо всех моих детских шалостях. — Зачем ему это? — удивился Ричард. — Надеется, что я передумаю и оставлю ему его любимую дочь, если он меня запугает вероятностью того, что у нас появится такая же непоседа-дочь, какой была Элизабет, — ответил Фицуильям. — Я не была непоседой. — Рассказы вашего отца говорят о другом, — усмехнулся мистер Дарси. — Вот видите, милорд? Папа делает всё, чтобы выставить меня проказливым ребёнком, но если вы расскажете мне о его университетских днях, то у меня может появиться возможность противостоять ему. — Боюсь, что рассказывать особо нечего, — усмехнулся граф. — Ваш отец был истинным эрудитом, и его больше интересовали книги, чем любые другие развлечения, которым предаются молодые люди в университете. — В таком случае, он мало переменился с тех пор, — вздохнула Элизабет. — Но вы говорили, что он был дискутантом? — О да, он и в шахматы играл прекрасно, но дебаты были его страстью. В них ему не было равных. — И почему меня это не удивляет? — улыбнулся Фицуильям своей наречённой. — Судя по всему, дядя, это наследственное. — Разве? — удивился лорд Мэтлок. — Что ж, это многое объясняет, — заметил Ричард. — Видите ли, отец, когда мы были в Кенте, Фиц и мисс Элизабет почти всё время провели за спорами. Теперь я понимаю, что это был своего рода ритуал ухаживания, — засмеялся он. Фицуильям слегка поёрзал на своём месте, ведь сейчас он прекрасно знал разницу между добродушным поддразниванием Элизабет и её колкой враждебностью. Оглядываясь назад, он не понимал, как он мог не заметить столь очевидные признаки того, что он был ей вовсе не по нраву. Прежде чем он успел окунуться в неприятные размышления, на его руку под столом опустилась нежная ладонь. Элизабет ласково переплела их пальцы, словно уверяя его в своём расположении. К концу вечера Элизабет удалось очаровать всю семью Фицуильямов, и, к счастью, её матушку на протяжении всего ужина умело отвлекали тётушка Гардинер и леди Энн, так что ей просто не представилось возможности сказать что-то бестактное. Элизабет исполнила своё обещание, и сыграла для гостей, которым пришлось согласиться с тем, что, хоть техника её и хромает, но поёт она действительно весьма хорошо. Так же лорд и леди Мэтлок пригласили всех присутствующих присоединиться к ним в театре через несколько дней, вскоре после чего Беннеты и Гардинеры отправились обратно на Грейсчёрч Стрит.***
На следующий день полковник Фицуильям прибыл в дом Дарси в одиночестве и нашёл трёх старших представителей семейства в рабочем кабинете мистера Дарси. Иного он и не ожидал, ведь в это время дня Джорджиана обычно занята с учителем, что позволило бы ему поговорить хотя бы с Фицем. — Что ж, кузен, я требую объяснений, — сказал он, прищурившись, стараясь сохранять шутливый тон, несмотря на то что был весьма серьёзен. — Объяснений? — переспросил Фицуильям. — Полагаю, мои дорогие дядя и тётушка обо всём осведомлены, — кивнул он в стороны четы Дарси, — но я провёл все эти месяцы, совершенно не понимая, что с тобой происходит. — О чём ты, Ричард? — Фиц! Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю! Фицуильям, конечно же, отлично знал, чего добивается от него кузен, но его слишком забавляла сложившаяся ситуация. — Неужели? Молю, просвети меня. — Что ж, ладно. Ты мне не оставил выбора. Вот, что мне известно: уж целый год ты ведёшь себя странно, но я всё никак ума не приложу, как так получилось, что ты обручился с мисс Беннет! Я думал, ты влюблён в кого-то! — Так и есть, — кивнул Фицуильям, сдерживая улыбку. — Тогда зачем ты играешь чувствами мисс Беннет? — Ничего подобного я не делаю. — Фицуильям, — серьёзно обратился к нему Ричард. Он крайне редко пользовался несокращённой формой имени своего кузена, считая странным называть его своей фамилией. — Значит, ты влюблён в кого-то, но не можешь на ней жениться по какой-то причине? — он начал нервно расхаживать по комнате. — Но зачем ты женишься именно на мисс Беннет? Я-то думал, что повстречаю здесь твою загадочную избранницу, а тут мисс Элизабет! — воскликнул он, встав напротив своего кузена. — Фицуильям, она добрая девушка, не играй её чувствами. Теперь Фицуильям уже сожалел о своей затее немного подразнить Ричарда, ведь всем стало очевидно, что он не просто тревожится о Элизабет, но и то, что его тревога была вызвана куда более глубокими чувствами, чем он предполагал. Таким серьёзным он не видел Ричарда уже много лет. — Почему ты считаешь, что Элизабет не может быть моей истинной избранницей? — спросил Фицуильям. — Возможно, нам следует оставить вас наедине? — неуверенно спросила леди Энн. — Нет-нет, останьтесь, — поднял руку в останавливающем жесте её сын. — И всё равно и так всё знаете. Ричард, казалось, вовсе не слышал их. — Я полагаю, что она не может быть твоей избранницей, потому что сам был свидетелем ваших взаимоотношений в Кенте. Ты был ещё молчаливее, чем обычно, изо всех сил игнорировал её, избегал разговоров с ней! Ты без конца смотрел на неё чуть ли не с презрением! На любовь это было мало похоже, а судя по некоторым комментариям, которые мисс Элизабет отпускала в твою сторону, ты ей нравился ещё меньше, чем она — тебе. — Не знал, что ты думаешь, будто она мне не нравится. — А что ещё я должен был думать? У вас что ни разговор, то препирательство. Я полагал, ты считаешь её чересчур прямолинейной и самонадеянной. — Думаю, будет лучше, если ты всё ему расскажешь, Фицуильям, — посоветовал мистер Дарси. — Ричард всегда тебя поддерживал, пусть ты этого и не знал. Фицуильям вздохнул, понимая, что его отец прав. — Прошу, присядь, Ричард, — сказал он. — Ты в многом неправ. Мне всегда нравилась Элизабет. По началу даже чересчур, как я думал. — То есть? — Мне было в ней всё по нраву, кроме отсутствия у неё приданого и связей. — Тебе-то какая в них нужда? — едва не поперхнулся от удивления Ричард. — У тебя и денег, и связей даже в избытке. Будь я на твоём месте, я бы… — он одёрнул себя, понимая, что сказать то, что собирался, он не имеет сейчас права. — Я бы женился, на ком пожелал. — Я не пожелал тогда признавать свои чувства, — продолжил Фицуильям, не желая вступать в полемику на поднятую Ричардом тему. — А потому я уехал из Хартфордшира, но уже через несколько месяцев вновь встретился с ней в Кенте. — Значит, поэтому ты так вёл себя? Из-за того, что она тебе нравилась? Ну и странный же ты тип, Фиц… — Я же сказал, что не желал признавать своих чувств. — Однако, всё же они взяли над тобой верх… — Да. — Значит, она и была той таинственной избранницей всё это время? Отсутствие у неё приданого для тебя было непреодолимым препятствием? — повернулся Ричард к свои дяде и тётушке. — Я-то думал, там было что-то серьёзное! Голову себе ломал! Думал, может она замужем или погибла… — Это не было для меня препятствием, — сказал Фицуильям. — Это лишь немного сдерживало меня до апреля, но потом… Я сделал ей предложение в наш последний вечер в Кенте. Ричард сконфуженно нахмурился, но скоро на него снизошло озарение. — Она отвергла тебя? — Категорически. Я покинул Кент с мыслью, что более никогда её не увижу. — Значит, всё-таки в одном я был прав: ты действительно ей не нравился. — Да. — Как же тебе удалось заставить её передумать? — Сам задаюсь этим вопросом, — усмехнулся Фицуильям. — Летом она посещала Пемберли, когда путешествовала вместе со своими дядей и тётей, и полагаю, нам удалось разрешить некоторые недопонимания. — Постой-ка! — воскликнул Ричард, вдруг осознав кое-что. — О… О нет! — спрятал он лицо в своих ладонях. — Фиц, прости меня, пожалуйста! — Ты о чём? — Это я во всём виноват. Я же не хотел… Я думал, что всё наоборот получится… — Ричард, о чём ты? — заволновавшись, спросил Фицуильям. — В тот день, когда мисс Беннет не пришла в Розингс на чай, в тот самый день, когда ты сделал предложение, я виделся с ней с утра. Я по своему обыкновению прогуливался в парке и встретил её. Между нами завязался разговор, и я… Я знал, что ты ей не очень нравишься, и я понимаю, что некоторым людям ты можешь показаться гордецом, и я просто попытался выставить тебя в лучшем свете. — Что ты сказал ей? — Я сказал ей, какой ты хороший сын, брат и друг, особенно для Бингли. Когда я упомянул его, она сказала, что ты и впрямь очень заботишься о его благополучии, и я сказал ей, что… Господи Боже! Я сказал ей, что ты был рад помочь Бингли избежать весьма неразумной женитьбы на леди, чью семью ты не одобрял, — признался Ричард. — Господь всемогущий! Это была мисс Джейн Беннет? — Боюсь, что да, — кивнул Фицуильям. — Фиц… — вздохнул Ричард. — Мне так жаль. Мне не следовало… Честью своей клянусь, я лишь хотел выставить тебя в лучшем свете, а не заставить её испытывать к тебе ещё больше неприязни. — Я знаю, Ричард. Я бы никогда не заподозрил тебя в таких кознях. — И ты сделал предложение в тот же вечер! Неудивительно, что она неважно себя почувствовала, я ведь говорил о её семье! Вот я дурень! Если бы я тогда не наплёл ей своим длинным языком, возможно… — Нет, — перебил его Фицуильям. — Она бы всё равно не приняла моё предложение тогда, даже если бы ты ей ничего не рассказал. Она и без того подозревала о моём вмешательстве, так что найти этому подтверждение для неё было лишь делом времени. Да и к тому же это был не единственный упрёк в мою сторону, который я выслушал в тот вечер. — Она отчитала тебя за твоё поведение, не так ли? Поэтому ты следующие месяцы из кожи вон лез? — Да, и она была права. Я и к ней, и ко всем её близким отвратительно относился. Некоторые из её соседей в Мэритоне до сих пор обходят меня стороной. Сестра миссис Коллинз, мисс Лукас, едва в обморок не упала от страха, когда я пригласил её на танец на приёме в честь дня рождения Элизабет, так что можешь сам представить, как я себя вёл раньше. — Смею предположить, что твоё поведение мало отличалось от того, что мне пришлось лицезреть в Кенте, просто я решил ничего не говорить, раз ты был в таком мрачном расположении духа. — Ты вёл себя со мной как обычно, — нахмурился Фицуильям. — Потому что меня тебе не напугать, — улыбнулся Ричард. — Я просто подумал, что наша тётушка в этот раз действует тебе на нервы сильнее, чем обычно, — усмехнулся он. — А что потом произошло? — Матушка, отец и Джорджиана познакомились с ней, но вскоре ей пришлось в спешке вернуться в Лонгборн. Ричард, не знаю, в курсе ли ты, но её младшая сестра замужем за Уикхемом. — Что?! Как? Когда? — Он увёз её из Брайтона в Лондон и жил с ней в одной комнате несколько дней. — Полагаю, вне брака. — Правильно полагаешь. — Тебе пришлось заплатить ему? — недовольно спросил Ричард. — По-другому он бы на ней не женился. — Чёртов Уикхем! — воскликнул полковник, вскакивая на ноги. — Это уже дело прошлое, Ричард, — сказал мистер Дарси. — Таков был наш долг, а сестру мисс Беннет постигла судьба, которую лишь чудом удалось избежать Джорджиане. — Но зачем он вообще связался с ней? — недоумевал Ричард. — У Беннетов нет таких средств, в которых нуждается Уикхем. Фицуильям внимательно посмотрел на своего кузена. — Ты же видел и Джейн, и Элизабет? — спросил он. — Да, и что? — нахмурился Ричард, но вдруг до него дошло. — О! Все девицы Беннет столь же хороши? — Лидия очень похожа на Джейн, а Мэри и Китти больше — на Элизабет, но ты прав, все они весьма привлекательны. — Так значит, две из них ещё не сосватаны? — ухмыльнулся полковник. — Ричард, — прикрикнул на него Фицуильям. — Они почти одного возраста с Джорджианой. — Должен признать, — усмехнулся Ричард, — моё уважение к мисс Беннет лишь возросло теперь, когда я знаю, что у неё хватило силы духа отвергнуть тебя. — Как и у всех нас, — отметил мистер Дарси. — Я понять не могу, почему никто не верит в мою любовь к Элизабет, когда я об этом говорю? Бингли отреагировал так же, как и ты, когда я рассказал ему, что я обручён! Для меня никогда не было ничего естественней, чем любить её, — возмутился Фицуильям. — Всё из-за того, как ты вёл себя раньше рядом с ней, — ответил Ричард. — Но посмею с тобой согласиться, кузен, она и впрямь очаровательна. Тебе очень повезло, — улыбнулся он, но если бы кто-то присмотрелся поближе, то заметил бы в его взгляде тень боли и сожаления, которую он постарался скрыть от своего дорогого кузена.