***
Фицуильям спешился и широкими шагами направился к трактиру, где был встречен одной из служанок. — Доброе утро, я бы хотел навестить мисс Беннет. Она здесь? — Да, сэр, — слегка ошарашенная таким неожиданным визитом будущего хозяина Пемберли, ответила она. — Прошу, идите за мной, сэр, — она провела его к двери и, открыв её, произнесла. — Прошу прощения, мисс. Фицуильям зашёл в комнату и поклонился. Он взглянул на неё, и она присела в реверансе, давая ему время насладиться тем, как солнечный свет из окна прелестно освещает её лицо, отчего её глаза казались зеленее и ярче, чем обычно, а цвет её лица – ещё более притягательным. На ней было скромное утреннее платье кремового цвета и светлый спенсер. Утренний свет делал её ещё более неотразимой, чем лунный - прошлым вечером. Он был так поглощён любованием ею, что и не заметил вначале её подавленного настроения. — Мисс Беннет, надеюсь… — начал было он. — Прошу простить меня. Я сейчас же должна отыскать мистера Гардинера по неотложному делу. Нельзя терять ни секунды. Но теперь её состояние невозможно было не заметить. Её глаза сияли вовсе не от солнца, а от слёз! В то же самое мгновение Фицуильям и думать забыл о причине своего визита. Теперь его волновало лишь то, из-за чего она так расстроена и как это можно исправить. — Боже мой, что случилось? — воскликнул он участливо. У Элизабет хватило сил лишь на то, чтобы сдержать всхлип. — Конечно, я не смею вас задерживать. Но разрешите мне отыскать мистера и миссис Гардинер для вас или кому-нибудь из слуг. Вам может стать дурно, вы не в состоянии сами пойти на поиски. — Нет, я должна. Фицуильям взял Элизабет за руку и повёл к столу. — Я настаиваю, вам нельзя идти в таком состоянии, — он повернулся к двери. — Эй, кто-нибудь! — дверь открыла чрезвычайно взволнованная служанка. — Отправьте кого-нибудь за мистером и миссис Гардинер немедленно! Они отправились в сторону… — он провёл Элизабет к стулу и посмотрел на неё в ожидании направления. — Церкви. — Да, сэр, сию секунду, — служанка тут же ретировалась, бросив на них обеспокоенный взгляд. Фицуильям поставил свою шляпу и хлыст на стол и сел напротив Элизабет. Впервые в жизни он наплевал на все возможные правила приличия и взял свою возлюбленную за дрожащие руки. — Что с вами? — мягко прошептал он. — Может, мне позвать за доктором? — Нет. Со мной всё хорошо, — не переставая плакать, сказала она. — Я в порядке. — Прошу, скажите, как вам помочь? — в бессилии спросил он, но она лишь покачала головой, пока слёзы катились из её глаз. — Может… бокал вина? Позвольте, я вам налью? Вам очень нездоровится. Элизабет всхлипнула и вытерла щёки своим платком. — Нет-нет, благодарю вас. Со мной ничего не случилось. Я совершенно здорова, — её голос слегка дрогнул. — Меня лишь расстроило только что полученное злосчастное известие из Лонгборна. Последние четыре слова она едва смогла вымолвить из-за свежего потока слёз и отвернулась от Фицуильяма, пытаясь их скрыть. Ему самому казалось, что его собственное сердце разбивается на миллионы осколков. Раньше он думал, что боль от её отказа была невыносимой, но ничто не могло подготовить его к той агонии, которую он испытал, став очевидцем её горя. Всё его существо желало обнять её и прижать к своей груди, поцеловать её и пообещать, что всё будет хорошо, что бы ни случилось. Первое, что пришло ему в голову – это то, что умер её отец. И коли так, он никогда не позволит ей остаться без защиты и крыши над головой. Конечно, это было бы крайне неприлично для джентльмена, не являющегося её супругом, но правила приличия сейчас его мало волновали. Если ей нужна помощь, то она её получит. Он прижал стиснутый кулак ко рту, стараясь не дать себе произнести всё это вслух, ведь причина её состояния могла быть в другом. Элизабет наконец смогла взять себя в руки и подняла голову. — Прошу, простите меня. — О нет, не извиняйтесь, — прошептал он, ласково поглаживая её ладонь. — Я только что получила письмо от Джейн… с ужаснейшей новостью. Это невозможно будет скрыть. Моя младшая сестра покинула своих друзей… сбежала. Оказалась во власти… мистера Уикхема. Дарси оцепенел от услышанного. Уикхем! Да когда же этот проходимец исчезнет из его жизни? Неужели он так и будет продолжать причинять боль и портить жизнь близким ему людям? — Они вместе уехали из Брайтона, — продолжила она. — Вы достаточно знаете этого человека, чтобы понимать, что это означает. У неё нет ни денег, ни связей, ровно ничего, чем бы она могла его удержать. Фицуильям вздрогнул, вспомнив о другой молоденькой девочке, которая едва не оказалась в такой же ситуации. Он резко поднялся на ноги и зашагал по комнате, прижав ладони к лицу, стараясь успокоиться. Он не хотел, чтобы Элизабет видела, в какой он сейчас ярости. Элизабет уже не могла сдерживать вновь подкативший к глазам поток слёз. Каждая пророненная ею слезинка была для Фицуильяма словно удар ножом в сердце. — Страшно подумать, ведь мне это было так просто предупредить! Я, которая так хорошо знала, что он из себя представляет! Достаточно было рассказать лишь малую часть из того, что я о нём знала, моим близким, и ничего из этого бы не произошло… — она опустила взгляд и прошептала. — Но теперь уже ничего нельзя поделать. — Я опечален этим до глубины души! — воскликнул Фицуильям. — Удручён и потрясён. Но вы уверены, что это известие достоверно? — Без всяких сомнений. Они выехали вдвоём из Брайтона в ночь на воскресенье. Их путь удалось отследить до самого Лондона, но дальше он затерялся. Они совершенно точно не отправились в Шотландию. Фицуильям в задумчивости подошёл к окну, сомкнув ладони за спиной. — Но что же предпринято? Пытались ли её хоть как-то вернуть? — Мой отец выехал в Лондон, и Джейн просит в письме, чтобы дядя поспешил ему на помощь. Я очень надеюсь, что через полчаса мы уже будем в пути, — сказала она. Фицуильям повернулся к ней, вдруг осознав, что эта история печально отразится не только на её сестре. — Но разве возможно хоть что-то сделать? Я хорошо понимаю, что теперь уже ничего не получится. Разве на такого человека можно воздействовать? Каким образом удастся их хотя бы найти? Я не питаю ни малейшей надежды. Она потеряна для нашей семьи навсегда. И нам остаётся лишь принять тот позор и бесчестье, которое она навлекла на всех нас. Фицуильям едва мог скрыть своё волнение. — Вы, должно быть, давно ждёте моего ухода. Боюсь, это печальное событие лишит мою сестру удовольствия видеть вас в Пемберли в ближайшее время. — О да. Будьте добры, поблагодарите леди Энн и мистера Дарси за их гостеприимство и извинитесь за нас перед Джорджианой. Скажите им, что срочное дело потребовало нашего немедленного возвращения. И если вас не затруднит, скройте ужасную правду, пока будет возможно. Я понимаю, что это продлится недолго. — Даже не сомневайтесь, я не пророню ни слова. Однако, я задержался, — он подошёл к столу и взял свою шляпу и хлыст. — Позвольте вас покинуть. — Да, благодарю, — Элизабет поднялась и присела в реверансе в ответ на поклон Фицуильяма. — Прощайте, — прошептала она. Фицуильяму потребовалась вся его выдержка и самообладание, чтобы оставить её, вместо того чтобы схватить её в охапку и никогда не отпускать. Но он знал, что у него нет ни единого на то права. Даже то, что он посмел взять её за руку, было верхом неприличия. Он не мог сказать ей именно то, что желал: Прошу, не плачь, любовь моя. Каждая твоя слезинка разбивает мне сердце. Всё будет хорошо, я клянусь. Я об этом позабочусь. Не волнуйся. Всё это крутилось в его мыслях, когда он в последний раз взглянул на закрывшуюся за ним дверь.***
— Роджерс, собери мне пару комплектов одежды. Завтра утром я отбываю в Лондон, — прокричал Фицуильям своему камердинеру, едва переступив порог Пемберли. Будь его воля, он бы сию минуту сорвался в город, но он не мог позволить себе пересечься по пути с Гардинерами и Элизабет, так что он порешил отложить отъезд до следующего утра. — В Лондон?! — воскликнула леди Энн, услышав своего сына. — Какой тебе прок ехать в Лондон, коли… «…коли мисс Беннет сейчас здесь,» - хотела она сказать. — Я всё объясню позже, мама, — перебил её Фицуильям. — Но прошу, не сейчас. Леди Энн кивнула и отправилась в кабинет супруга, дабы оповестить его. Фицуильям провёл остаток дня, обдумывая свои дальнейшие действия и готовясь к отъезду. Хоть он и поклялся Элизабет держать случившееся в тайне, он знал, что ему придётся обо всём поведать своим родителям. Не только потому, что они и без того были слишком хорошо осведомлены о прошлых поступках Уикхема, но и потому, что они его самого знали лучше, чем кто бы то ни было, кроме, наверное, самого Фицуильяма, и могли помочь ему советом или наставлением. Он надеялся, что Элизабет сможет простить его за это, ведь он искренне пытается помочь её сестре. Когда гости поместья и Джорджиана отправились тем вечером в свои комнаты, Фицуильям в полном молчании отправился вместе с родителями в кабинет отца. — Ты весь день провёл, словно в воду опущенный, Фицуильям. Неужели мисс Беннет снова тебя отвергла? — спросил мистер Дарси, как только они остались наедине. — Отвергла меня? — ошарашенно переспросил Фицуильям. — Нет, я не делал повторного предложения. По правде говоря, на тот момент этого у меня даже в мыслях не было. — Разве? — удивилась леди Энн, так как ей казалось, что её сын в последнее время думал лишь об этом. — Я вовсе не собирался возобновлять свои притязания. Отправившись в трактир, я лишь хотел извиниться перед мисс Элизабет за своё поведение и предложить ей мою дружбу, ведь ничего другого у меня нет права от неё ожидать. Но стоило мне её увидеть, как я даже об этом думать забыл, — он сделал паузу и налил себе бокал бренди. — Я застал её одну, мистера и миссис Гардинер с ней не было, а она… она плакала. — Плакала?! — воскликнула леди Энн. Она успела искренне привязаться к мисс Беннет и была огорчена тем, что что-то причиняло ей боль. — Да. Сначала она не хотела говорить мне, что произошло. Она всё порывалась отправиться за своими дядей и тётей, но я убедил её послать за ними одного из слуг и усадил её за стол, дабы она немного успокоилась. — Так она сообщила тебе причину своих слёз? — спросил мистер Дарси. — Да, — он тяжело вздохнул. — Она получила известия из Лонгборна. Её младшая сестра, мисс Лидия, гостившая у своей подруги в Брайтоне, сбежала с Джорджем Уикхемом. Мистер Дарси протяжно застонал, откинувшись на спинку своего кресла, и потёр виски. — Известно, что они отправились в Лондон, но далее их путь затерялся. Мистер Беннет пустился на поиски своей дочери, и мистер Гардинер в скором времени к нему присоединится, но я прекрасно знаю, что у Уикхема нет намерений связать себя узами брака с мисс Лидией. В отличие от Джорджианы, у мисс Лидии нет приданого, которое могло бы его соблазнить. У меня нет никаких сомнений, что он лишь воспользовался её наивностью и после пары недель утех с нею бросит её в Лондоне, — Фицуильям нервно мерял шагами комнату, а потом в задумчивости подошёл к окну. — Однако пожениться они обязаны. Даже если мисс Лидию найдут в ближайшее время, невинности она к тому моменту без сомнения уже будет лишена. — Господи Боже, — прошептала леди Энн. — Матушка, простите за столь неподобающие речи, но вы должны знать, на что способен Уикхем. Я сам становился свидетелем последствий его поступков много раз. И всё же, я и помыслить не мог, что он осмелится совершить подобное с дочерью джентльмена! Это слишком даже для Уикхема. — Бедная мисс Беннет! — вздохнула леди Энн. — Бедная мисс Лидия! — Мисс Беннет сказала мне кое-что, о чём я не мог перестать думать весь день. Она сказала, что у неё была возможность не позволить этому случиться. Но дело в том, что именно я мог это предотвратить! Я никогда не прикладывал особых усилий, чтобы осадить Уикхема даже после случая с Джорджианой. Мисс Элизабет сказала, что так как она знала об истинном характере Уикхема, она могла хотя бы своих близких предупредить о его нраве, и это никогда бы не произошло. Но это я своим молчанием позволил ему разгуливать по стране, разрушая жизни юных девушек, желая защитить свою сестру и совершенно не заботясь ни о ком другом. Мисс Беннет задавалась вопросом, как же на такого человека можно повлиять, но я-то знаю, что Уикхема в этой жизни заботит лишь одно: деньги. И я уверен, что без труда отыщу его через миссис Янг. Отец, — обратился он к мистеру Дарси, — прошу, поймите, я должен это сделать. Мне известно, что наша семья потерпит некоторые убытки, но я обязан. — Я знаю, сын. Я так же несу ответственность за Уикхема, как за своего крестника, и нам следовало давным-давно положить конец его похождениям. Исполни я свой долг, и сестре мисс Беннет никогда бы не пришлось пройти через такой позор. — Мною движет не столько чувство ответственности, сколько желание уберечь её от боли и унижения. Я… меня не покидает вид её заплаканного лица. Стать свидетелем того, как такая смелая и жизнерадостная женщина, как Элизабет, плачет от бессилия… Я готов мириться с её обидой, презрением, ненавистью… но не с её болью! Мне пришлось изо всех сил сдерживать себя, дабы не обнять её прямо там, в трактире, и не пообещать ей всё исправить. Я знаю, что она никогда не будет моей женой, но умоляю, поймите: её страдания для меня хуже самой страшной агонии. Мистер Дарси взглянул на свою супругу и вспомнил каждую пророненную ею слезу за время их брака, вспомнил, как сам едва не умер, когда она была на волосок от смерти. — Поверь, сынок, я прекрасно тебя понимаю. — Мама? — Вчера вечером тебе плохо удавалось скрывать свои истинные чувства, Фицуильям. Ты не мог оторвать от неё своего взгляда и ловил каждое её движение, вслушивался в каждое её слово и говорил с ней мягче, чем с кем-либо ещё. Даже на виду у Бингли и Гардинеров. Я и представить не могла, что ты будешь так открыт. — Полагаю, что у меня просто не осталось желания притворяться, — улыбнулся он. — Да пусть хоть весь мир узнает о моих чувствах! Когда-то даже мысль об открытости, даже вероятность быть отвергнутым и посрамлённым была для меня неприемлема. Теперь же это ничего не значит. Ради её одобрения я ещё и не на то способен. — В таком случае, езжай в Лондон, — кивнула леди Энн, — и сделай всё возможное, чтобы этот брак состоялся. А затем ты сможешь снова попытать своё счастье с мисс Беннет. — Нет, никогда, — побледнел Фицуильям. — Если и до этого существовали препятствия для нашего союза, то теперь и подавно. — Фицуильям! — возмутился его отец. — Вот только не смей сейчас говорить, что не сделаешь предложения лишь из-за того, что её сестра пустилась в бега! Да твоя собственная сестра чуть сама не совершила ту же ошибку! — Конечно же не из-за этого! А из-за того, что всё это произошло по моей вине. Я не только никого не оповестил об истинном характере Уикхема, когда был в Хартфордшире, так ещё и в письме к мисс Элизабет попросил её никому ничего не разглашать. Она ничего не сказала своей семье из-за меня! Я воспользовался её честностью, и это сыграло с ней злую шутку. — Ты не можешь винить себя за это, Фицуильям, — покачала головой леди Энн. — Могу и буду, мама. Она сама наверняка винит меня. — Она сама так сказала? — спросил мистер Дарси. — Конечно же нет! Она была слишком убита горем, чтобы думать о чём-нибудь ещё! — Она хоть как-то выказала тебе то, что винит тебя? — спросила леди Энн. — Мама, она была вся в слезах и никак не могла успокоиться. Её мысли были заняты другим. Но как только она немного придёт в себя, она наверняка поймёт, что именно на мне лежит вина. Неважно. Завтра я отправлюсь в Лондон, найду Уикхема, дам ему денег и заставлю жениться на мисс Лидии. Я использую для этого средства из моего личного содержания. — Как бы я не был щедр на твоё содержание, не думаю, что этого будет достаточно, — вздохнул мистер Дарси. — Бери столько денег, сколько потребуется, доколи это не скажется на Джорджиане, а также наших слугах и арендаторах. — Я постараюсь истратить как можно меньше.***
Отсутствие Фицуильяма затянулось на множество дней. Он в письме оповестил своих родителей о том, что добился успеха в своей миссии и останется в Лондоне до тех пор, пока не состоится свадебная церемония. И вот, наконец, наступил день, когда мистер Джордж Уикхем и мисс Лидия Беннет сочетались священным браком. В тот же день он написал мистеру Дарси о том, что смог исполнить все свои обещания, а на следующее утро, после встречи с Уикхемом и передачи тому обещанной суммы денег, отправился обратно в Пемберли. Спустя пару недель со своего отъезда Фицуильям был радушно встречен дома своей семьёй и гостями. Пока его не было, Джорджиане сообщили, что Гардинерам и мисс Беннет пришлось уехать по срочному делу, и хоть она и была расстроена тем фактом, что лишилась возможности подольше пообщаться с Элизабет, не стала выспрашивать подробностей. — Она написала мне, как только возвратилась в Лонгборн, и извинилась за свой внезапный отъезд, а также выразила разочарование, что не смогла узнать меня поближе, — сказала Джорджиана своему брату в тот же день, когда он воротился. — Конечно же она разочарована, — ухмыльнулась мисс Бингли, однако её комментарий остался незамеченным. — Надеюсь, ты не в обиде на меня, Бингли, что я уехал так надолго, едва вы прибыли, — сказал Фицуильям своему другу. — Признаюсь, главная причина моих визитов в Пемберли – это возможность провести время с тобой, — покачал головой Бингли. — Однако твои родители были невероятно гостеприимны, и компания мисс Дарси тоже мне приятна. Я понимаю, что у тебя были дела. Надеюсь, что теперь ты останешься здесь? — Да.***
— А теперь расскажи нам всё, — сказал мистер Дарси, когда они втроём зашли в его кабинет. — Я уже почти обо всём вам поведал, — пожав плечами, ответил Фицуильям. — Как вы знаете, по прибытии в Лондон, я немедленно отправился к миссис Янг за информацией. Она смогла приобрести довольно большой дом на Эдвард Стрит и с тех пор безбедно живёт, сдавая комнаты. Мне пришлось целых три дня ждать, прежде чем она выдала мне, где находится Уикхем. Так как она и впрямь была осведомлена о его местонахождении, то отказывалась выдавать его без увесистой взятки. Как только он приехал в Лондон, то сразу направился именно к ней, и, будь у неё на то время хоть одна незанятая комната, она наверняка приняла бы его. В конце концов, мне удалось получить у неё адрес. Сначала я встретил самого Уикхема и потребовал у него встречи с мисс Лидией. Моей изначальной целью было убедить её прекратить участвовать в столь постыдном образе жизни и вернуться к своим друзьям, коли они пожелают принять её. Однако я натолкнулся на её категоричное нежелание последовать моему совету. Ей не было дела до миссис Фостер; её не интересовало моё желание помочь; она даже слышать не желала о том, чтобы оставить Уикхема. Она была убеждена, что они в скором времени поженятся, хотя и не знала, когда именно. Посему мне оставалось лишь исполнить тот план, который я продумал перед своим отъездом. Когда я выразил Уикхему свои намерения организовать их свадьбу, то он дал мне понять, что он вовсе на это не рассчитывал. Он признался, что покинуть полк его заставили нажитые им долги, которые он более не мог игнорировать. Он собирался подать в отставку, однако, когда я спросил о его дальнейших планах, он не смог ответить ничего вразумительного. Он понимал, что жить ему не на что, и вскоре он останется без крыши над головой. — Я спросил его, почему он сразу не женился на мисс Лидии. Хоть мистер Беннет и не богат, но он мог оказать ему поддержку, и женитьба бы хоть немного улучшила его положение. Но Уикхем всё ещё лелеял надежду найти себе невесту побогаче в каком-нибудь другом графстве. Однако он оказался в почти безвыходном положении, и я понимал, что убедить его, предложив немедленную выплату, будет несложно. Я несколько раз встречался с ним, чтобы обговорить все условия. Уикхем, конечно же, поначалу хотел больше, чем я мог предложить, однако впоследствии наших разговоров поумерил свои аппетиты. Условившись обо всём, мне предстояло уведомить мистера Гардинера о случившемся, но когда я в первый раз пришёл на Грейсчёрч Стрит, то узнал, что там всё ещё гостил мистер Беннет, однако он собирался обратно в Хартфордшир следующим утром. Так что я решил отложить свой визит, пока мистер Беннет не уедет. — Почему? — спросил мистер Дарси. — Я не хочу, чтобы мистер Беннет знал о моей роли в этой истории, — ответил Фицуильям. — Отчего же? — нахмурилась леди Энн. — Потому что он рассказал бы обо всём Элизабет, — сказал он, словно ничего очевиднее и быть не могло, и, не дав родителям расспросить его дальше, продолжил. — Я не уведомил слуг о том, кто я, и в субботу снова пришёл. Мистера Беннета уже не было, зато я смог застать мистера Гардинера, и мы бóльшую часть дня провели, обсуждая всё. Мы снова встретились в воскресенье и понедельник, и как только обо всём условились, он отправил срочное письмо в Лонгборн. — Сколько тебе пришлось истратить на Уикхема? — спросил мистер Дарси. — Я оплатил его долги, — тяжело вздохнул Фицуильям, — назначил мисс Лидии приданое в тысячу фунтов, оплатил его назначение в полк и саму свадьбу. В итоге натекла сумма примерно в семь тысяч фунтов в обмен на их брак и его обещание, каким бы оно ни было ненадёжным, не тиранить её. — Мистер Гардинер позволил тебе выложить такую сумму без возражений? — поинтересовался мистер Дарси. — О, возражений я наслушался, не сомневайтесь. Убедить его позволить мне всё оплатить оказалось задачей не из лёгких, но ещё сложнее было заручиться его обещанием сохранить всё в тайне. — Почему ты не хочешь, чтобы мисс Элизабет узнала о твоей роли в спасении её сестры? — недоумевала леди Энн. — Потому что она будет чувствовать себя в долгу передо мной! Ей с апреля известно о моих чувствах к ней, а после её визита в Пемберли она точно поняла, что они остались неизменны. Я не хочу, чтобы она… чтобы она согласилась стать моей женой лишь из признательности. — Полагаешь, она на такое способна? — спросила его мама. — Я не знаю, но рисковать не собираюсь. Она, без всяких сомнений, будет испытывать благодарность и признательность и захочет как-то мне отплатить, но денег у неё не имеется. Единственное, что у неё есть – это она сама, а я не желаю принимать её в качестве платы за то, что и так является моим долгом. Мистер Дарси и леди Энн печально взглянули друг на друга, понимая, что их сын совершенно прав, хоть они и хотели, чтобы она обо всём знала. — Чем же ты занимался всё остальное время? Между соглашением с Уикхемом и самой свадьбой… — поинтересовался мистер Дарси. — Пару раз ужинал вместе с Гардинерами. Мисс Лидию заперли в отведённой ей комнате и не позволяли спускаться, а Уикхем навещал её, когда меня там не было. — Полагаю, что с Гардинерами ты поладил, — предположила леди Энн. — Несомненно, — улыбнулся Фицуильям. — Хоть и живут они неподалёку от Чипсайда, дом у них прекрасный. Конечно, скромнее, чем наш, но уютный и респектабельный. А ещё я познакомился с Джеймсом, Мэгги, Эндрю и малышкой Бетт. Прекрасные и воспитанные дети. — И как тебе небезызвестная мисс Бетт Гардинер? — улыбнулся мистер Дарси. — Должен признаться, так же очаровательна, как её тёзка. Остальные дети стеснялись меня, но малышка Бетт тут же забралась мне на колени и отказывалась слезать около получаса, — усмехнулся Фицуильям. — Миссис Гардинер отчитала её, но я был не против. У этой девчушки ко мне было столько вопросов, что я не поспевал на них отвечать. Никогда не думал, что из такого маленького ребёнка может рваться такая лавина слов. Однако меня поразила атмосфера в доме Гардинеров. Хоть там было более шумно и оживлённо чем я привык, но их душевность и любовь к своим детям были очевидны. Так что я даже вдруг осознал, что меня это не смущает. Леди Энн потянулась к своему сыну и взяла его за руку. — Я рада, что тебе довелось стать свидетелем тому, что достойное поведение, воспитание и взаимная любовь может поселиться в любом доме: будь то на Грейсчёрч Стрит рядом с Чипсайдом, как у Гардинеров, или на Гровенор Сквер в Мейфэре, как в доме Дарси. — Да уж, — без намёка на юмор усмехнулся Фицуильям. — Год назад я бы ни за что на свете не поверил, что буду наслаждаться времяпрепровождением в Чипсайде с семьёй торговца больше, чем с великосветскими господами и дамами в Мейфэре, — он покачал головой, вдруг подумав, как он раньше был похож на тётушку Кэтрин. — Прекрати корить себя Фицуильям, — погладила его по руке леди Энн. — Мне осталось исправить лишь один свой промах. — Какой? — спросил мистер Дарси. — Я должен признаться Бингли в своём вмешательстве в его личные дела и убедить его возвратиться к мисс Джейн Беннет. Я хотел это сделать, как только он приехал, но столько всего случилось, что мне было не до того… Больше я не могу это откладывать, — сказал он. Леди Энн и мистер Дарси обменялись неуверенными взглядами. — Что такое? — Возможно, тебе следует сначала удостовериться, что у мистера Бингли и мисс Беннет остались чувства друг к другу? — предложила леди Энн. — И как же мне это сделать, ни в чем ему не признавшись? — Может, предложишь Бингли вернуться в Незерфилд, дабы заняться поместьем и поучаствовать в охоте? А там и посмотришь, какую реакцию вызовет у мисс Беннет его возвращение, — посоветовала леди Энн. — В таком случае, мне придётся вновь увидеться с Элизабет, — напрягся Фицуильям. — Тебя пугает эта перспектива? — удивилась леди Энн. — Нет, конечно же, нет. Лишь один взгляд на неё… Её присутствие в Пемберли было бальзамом мне на душу. Раньше я избегал её лишь по той причине, что боялся поставить её в неловкое положение своим присутствием, но мне показалось, что её более не смущает моя компания, а вам? — И нам, — улыбнулся мистер Дарси. — Лишь это останавливало меня от встреч с ней, а раз более такого препятствия нет, то я буду рад предложить ей мою дружбу, как и намеревался, когда приехал навестить её в Лэмбтоне, — улыбнулся Фицуильям. — Коли она того пожелает, я стану ей другом, особенно если она продолжит дружбу с Джорджианой, — в тот же миг его улыбка угасла. — Однако, мне придётся скрывать свои чувства и расположение. — Почему? Ты не особенно об этом заботился, когда она была здесь, — заметила леди Энн. — Да, но, если я продолжу так явно проявлять свой интерес, она может начать избегать меня из страха, что я возобновлю свои притязания. К тому же, мы будем в Лонгборне, и, если миссис Беннет прознает, что я испытываю чувства к одной из её дочерей, она может начать давить на неё. Нет уж, я поговорю с Бингли и постараюсь убедить его возвратиться в Хартфордшир. Там я оценю ситуацию и расскажу ему обо всём. А после всего предложу Элизабет свою дружбу и буду надеяться, что она её примет.