И целого неба мало

      Кошмар донес своего Наездника до границы, оставил позади линию голубого огня и заметался с жалобным криком. Человек на его спине никуда не делся — его вес, хоть и совсем крохотный, ощущался даже сейчас, но ниточку между двумя душами словно заморозило с одной стороны. Раньше дракон ощущал если не желания, то смутные ожидания и следовал им, прилетая в нужное место. Теперь же Вэй Ину не было дела, куда лететь. Он никуда больше не хотел.       Заполошно хлопая крыльями, Кошмар опустился на землю и вывернул шею, силясь посмотреть на своего человека.       Только заметив рядом с собой блестящий драконий глаз, Вэй Ин очнулся и поднял голову. Рассудок его был медлительным и вялым от усталости, а тело обессилело от голода, но одна только мысль о еде вызывала тошноту.       Кошмар припал к земле и вытянул крылья, чтобы спускаться было удобнее. Не ощутив движения, заворчал и снова изогнулся, укоризненно глядя на Вэй Ина, и передернул шкурой, словно сбрасывающий насекомое пес.       — Сейчас, — глухо отозвался Вэй Ин и завозился в седле, онемевшими пальцами выпутываясь из ремней. Язык у него заплетался. — Куда ты меня привез?       Оглядевшись, он и сам сообразил, где оказался — неподалеку голубым заревом сиял огонь, но земля под ногами была надежной, еще не захваченной Зимой. Где-то неподалеку они ночевали с Лань Чжанем и Туманом в тот день, когда спасли слепую девчонку.       Воспоминания о белом драконе отозвались такой сильной болью, что Вэй Ин сжался весь и замер, боясь вдохнуть. Все так запуталось, запуталось из-за его глупости и чужих кровавых секретов, а пострадал самый безвинный — тот, кто никогда Вэй Ину зла не делал, тот, кто Лань Чжаня столько лет берег!..       Лучше бы удар и правда Лань Чжаню достался, с горькой улыбкой решил Вэй Ин и соскользнул по темному крылу. Он нанесенную рану простил бы.       За Тумана — не простит.       Кошмар тяжело, совсем по-человечески вздохнул и улегся, подобрав крылья. Огромная, покрытая шипами голова с грохотом рухнула на землю.       Вэй Ин обернулся. Глядя в полуприкрытые глаза дракона, он наконец ощутил отголоски связи. Кошмару было стыдно, невозможно стыдно, и даже не за рану, нанесенную другому дракону, а за собственную неспособность разобраться. Вэй Ин ненадолго потерял понимание, куда им двигаться дальше и какие решения принимать, и Кошмар тут же сбился с пути, навредил своему вожаку и теперь не знает, как дальше со всем этим жить.       Только сейчас Вэй Ин ощутил то, до чего раньше не мог дотянуться. Как будто растерянность превратила разум дракона в полный хаос, вывернула наизнанку, и скрытое глубоко на дне оказалось на виду. Туман и раньше казался более мудрым и внимательным к человеку, самым разумным из всех, кого видел Вэй Ин. Даже не самым разумным, а лишенным звериных черт — спокойным, дружелюбным и любящим прикосновения. Конечно, и у него бывали трудные дни, но иногда и люди от животных мало отличались.       Но сейчас Вэй Ин видел все совсем иначе. Люди выбрали Лань Чжаня, оправдывая свой выбор множеством доводов, драконы выбрали Тумана без участия логики и не нуждаясь в оправданиях, но итог оказался один.       — Мы всех подвели, — вздохнул Вэй Ин и полез в сумку. — Нет, не всех, конечно, а только…       Только двоих, двоих самых важных; а еще Цзян Фэнмяня, наверное. Вряд ли отец мечтал о сыне, лезущем не в свои дела и причиняющем боль расспросами.       — Нам тут нельзя надолго оставаться, — с собой Вэй Ин взял совсем мало припасов, даже дров всего на один небольшой костер: драконье тело не позволит замерзнуть в самый страшный мороз, но сейчас хотелось ощутить тепло живого огня. — Граница ведь… Хотя и хорошо, если вдруг что случится, мы тоже увидим, наверное. Или нас увидят свои…       Кошмару не было дела до своих — почуяв, что Вэй Ин медленно приходит в себя, он немедленно свернулся клубком на заметенной земле и провалился в сон. Это путешествие тяжело далось Наезднику, но и дракону пришлось не легче.       Крошечный костерок запылал, разгоняя тоску. Вэй Ин уселся поближе к огню и решил даже через силу съесть хоть что-нибудь: голод ощущался таким давним и привычным, что уже почти не беспокоил.       Мамина сумка лежала рядом. Ее хотелось касаться только чтобы убедиться, что она на самом деле существует и никуда не делась, что все произошедшее — не сон и не видение. Ее не хотелось трогать, потому что эта сумка была доказательством отчаянной безрассудности, которой Вэй Ин точно не мог гордиться.       — Нам все равно нужно узнать правду, — пробормотал он, глядя в огонь. — Хотя бы ради Цзян Чэна. Я его совсем не помню, но он вряд ли стал бы трусить, верно? Не такой он был. Значит, и нам нельзя.       После еды стало совсем худо — все тело пробирала крупная дрожь, голова кружилась, а ушибленная спина оглушающе ныла. Затушив костер, Вэй Ин вполз под теплое крыло и тоже уснул.       Казалось, что в такую ночь ему должны были открыться новые тайны, но измученное тело и смятенная душа больше не могли искать ответы. Тьма, поглотившая Вэй Ина, не показала ему даже самого обычного глупого сна.       Из темноты пришлось выбираться с великим трудом. Вэй Ину казалось, что его внезапно настигла старость — тело стало неподъемным, поднятые веки опускались обратно, а сонная бездна только и ждала, чтобы снова затянуть на дно, в свои ласковые объятия. Уснуть не дал Кошмар: рокотал над ухом тихо, но грозно, как первая весенняя гроза.       Выпутываясь из плаща, Вэй Ин потревожил спину и неловко оцепенел, закусив губу и пережидая боль. Вряд ли от сна на жесткой земле ему станет лучше. Нужно собраться с духом, вернуться и принять все тумаки, которыми его наградят.       Кошмар наконец затих. Осторожно подняв крыло, он покосился на Наездника, встряхнулся и поднялся на лапы.       — Еще немного, — жалобно просипел Вэй Ин и перевернулся на колени. Под руки попалась старая сумка, и он отбросил ее в сторону, стараясь не смотреть на некрашеную ткань. Мелкие темные брызги на ней вряд ли оставил пролитый чай.       Знать бы еще, куда теперь лететь — домой или к Лань Чжаню? Вдруг из-за побега его вовсе лишат звания и отдадут Кошмара Цзян Яньли? Решат, что она куда надежнее, чем бестолковый юнец с ветром в голове?       — Нет уж, я тебя так просто не отдам, — решительно заявил Вэй Ин дракону и подтянул сумку поближе. Если уж возвращаться, то уже зная обо всех секретах, которые мама может рассказать ему сквозь года. А потом можно будет не просто прилететь, но и принести ценную информацию. Это ведь должно хоть немного смягчить наказание?       Писем было много. Строчки то теснились на потемневших свитках, норовя перехлестнуть через края и вылиться потоком слов, то выстраивались в четкие и строгие линии, словно воины на тренировке. Нигде не отказалось дат и подписей, но все письма несомненно принадлежали кисти одного человека.       И обращались тоже к одному, всегда к одному.       Все письма слились в одну бесконечную беседу, где мама, совсем еще юная и похожая на него, говорила без умолку, а Вэй Ин только складывал прочитанное на краешек своего плаща и прижимал камнем, чтобы ветром не унесло; один за другим он доставал все новые свитки, напитываясь словами как дождевой водой.              Старейшина Вэй сказал, что против этой нечисти не помогают ни мечи, ни огонь. Всякий, кто пытался вступить в бой, обратился льдом. Я не слишком верю в эти россказни, но люди бегут. Наше убежище совсем скоро может оказаться ловушкой.       Кажется, все самые страшные пророчества оказались не просто сказками для непослушных детей. Это пока не укладывается у меня в голове.       Мы уйдем первыми вместе со старейшинами. Мужчины останутся — попытаются сделать хоть что-нибудь, да и знаний у них побольше, чем у земледельцев. Надеюсь, они что-нибудь придумают. Вэй Ин в том беспокойном возрасте, когда нужно все потрогать, всем что-нибудь сказать и влезть на колени к каждому знакомому и незнакомому: путешествие нам предстоит не столько опасное, сколько хлопотное. Сначала вернемся в Безночный город. Не знаю, хочу ли я снова увидеть эти стены…              Нам принесли важную и чудную весть — оказалось, ты вступил в брак. Ожидала большей боли, но все оказалось не так страшно. Наверное, успела смириться с твоим равнодушием. Раньше я надеялась, что ты признаешься ему и вы обретете счастье, каким бы странным оно не казалось остальным. Теперь не хочу.       Ты сделал свой выбор. Не по сердцу, а по разуму; не для жизни, а ради почета и процветания семьи. Не мне тебя осуждать, я всегда была одна, и только наставница тенью стояла за левым моим плечом…              Сказали, что он пропал. Что Зима отняла его. Я не верю. Пусть между нами и не было особой любви, но дружба прорастает в сердце куда прочнее, да и общие тайны сплели нас воедино. Он не мог нас оставить, я не верю. Единственный, кто мог бы забрать его — это ты. Но у тебя теперь совсем другие дела… Слышала, ты получил дракона. Ты и Лань Цижэнь, какое совпадение, не правда ли? Странно, что роду Цзинь никого не досталось.       Прости, я слишком запуталась и устала. Пишу совсем бессвязно… Воины вернулись, их осталось едва ли треть. Они видели Вэй Чанцзэ во время боя, кто-то видел его на обратном пути, но в городе он так и не появился. Не знаю, что и думать. Под стенами Безночного города вполне безопасно, что за беда могла приключиться?..              Теперь я понимаю. Все человеческие глупости не трогают дракона, будь то долг, супруга или ребенок. Старик Вэй обезумел и поплатился за свое безумие — от драконьего огня пала вся верхушка. Мне следует благодарить немощного и глуповатого дядьку, растившего моего мужа. Он сумел сберечь и Вэй Ина… Вывез его тайком, пока обезумевший дракон спалил старика и сожрал его малолетнего любимчика, осмелившегося его оседлать. Кто бы мог подумать, что дракон клана Цзян вовсе не дракон клана Цзян?       Я не знаю теперь, о чем говорить и как думать о нем. Это больно. Для него я оказалась пустым листом, забытым воспоминанием. Он помнил только о тебе, даже потеряв человеческий облик. Для него не существует больше никого и ничего, кроме тебя.       Мне даже некому отомстить. Отец моего сына, мой супруг, на плечах которого висел такой большой и страшный долг — проиграл. И дальше эту ношу придется нести Вэй Ину, если он уцелеет…       Если хоть кто-нибудь уцелеет.       Люби его, раз он выбрал тебя. Люби как человека. Другого отношения он не заслужил. Там, где ты выбирал расчетом, он шел сквозь свою боль, чтобы нести другим добро. Даже через любовь к тебе я повторяю — ты его не достоин, я его недостойна, мы все недостойны его…              Она нашла меня посреди Безночного города. Сказала, что все объяснит и поможет. Я ненавижу ее, о, если бы ты только знал, как я ненавижу ее, но она сильна и умна, этого не отнять. Вэй Ин в безопасности, я могу хотя бы попробовать.       Она сказала, чтобы я больше не искала Вэй Цанцзэ. Но как я могу не искать?       Я пойду за ней и послушаю, что она скажет. Мир разваливается на части, моя семья уже рассыпалась. Если я смогу хоть что-то сделать, я сделаю…              Сегодня мы поженились. Мне горько, но я все равно пишу тебе. Ни на одно мое письмо ты не ответил, но я все равно продолжу. Мне рассказали о долге клана Вэй и о том, какая страшная беда может случиться, если долг этот не выполнить. Не могу рассказать тебе всего, но это по-настоящему пугает меня. Древние легенды как будто обрели плоть.       Знаю, ты уже двоих детей растишь. Все так быстро случилось, и я до сих пор не верю. Счастлив ли ты? Я думаю, что счастлива. Ты наверняка хороший муж — надежный, верный и холодный как глыба льда. При всей твоей вспыльчивости ты всегда холоден… или я слишком жду тепла. На самом деле нет никакой разницы. Все в прошлом…              Она безумна, все они безумны. Кто станет искать брошенных детей? Она и меня подобрала однажды, и моих братьев, и сестер, сколько нас было? Я не знаю. Многие никогда не покидали гору, но я находила следы их присутствия. Что она с ними сделала?       Есть некий ритуал, ритуал призыва чего-то настолько мощного и пугающего, что об этом даже в книгах не пишут. Это связано с кланом Цзинь и их огненным божеством. Тогда, в Безночном городе, старейшины собрались не просто так: они призвали нечто и попросили о помощи. Наверняка заключили какой-то договор, но о подробностях наставница молчит. Сказала только, что двое старейшин сразу согласились на все условия и решили выполнить Перерождение, и оба получили драконов.       Я знаю имя одного дракона. И имя второго дракона знаю тоже. У него тоже остался сын. Собой жертвуют те, кому есть кого защищать.       На собрании присутствовали не все старейшины, лишь узкий круг. Они будут беречь эту тайну до самой смерти, потому что никогда еще не владели такой властью. Решили, что двоих драконов вполне достаточно, чтобы справиться с нежитью. Не знаю, как моя наставница попала туда и что она видела. Может, ей удалось подцепить кого-то из старейшин и играть с ним, вытягивая грязные секреты? Ничему не удивлюсь…              Она меня совсем не слушается. По сравнению с вашими драконами Заря совсем кроха, но это третий дракон, которого наставница дает мне. Первые два не смогли пережить Перерождение и сошли с ума: один пытался выбраться из пещеры, раз за разом взлетая и ударяясь о верхний свод, вторая просто легла, закрыла глаза и больше не открывала.       Я плакала всю ночь. Не знаю, кем был первый мальчишка, но девочку я знала — наставница нашла ее совсем недавно, но посчитала слишком бестолковой в качестве ученицы…       Зарю я не знала. Оно и к лучшему. Меньше будет слез…              Перерождение поистине ужасно. Возносятся молитвы, повсюду горит огонь и льется кровь, а человеческое тело словно переплавляется в крошечную сферу. Из этой сферы потом появляется дракон, но так было не всегда. Наставница говорит, что первые два дракона появились немного иначе и почти сразу стали взрослыми, и сладить с ними не удалось. Видимо, взрослые сохраняют часть своих душ, но они всегда крупнее и сильнее…       Похоже, старейшины учли ошибки и теперь станут делать драконов только из добровольцев, а Наездника подбирать из близких людей. Близкому и дорогому человеку дракон подчинится вернее, а чужака или врага безо всякого сомнения уничтожит. Никак не могла сообразить, как в Безночном городе не заметили двух драконов? Наставница рассказала, что и они на некоторое время заключаются в сферы, только размером они не уступают взрослому человеку. Обе сферы вывозили тайком по клановым убежищам, чтобы там ждать появления дракона.       Они очень быстро выросли. Заря никак не хочет расти…              Она не хочет слушаться меня. Иногда летит в другую сторону или пытается рухнуть на землю, как будто пугает. Все дело в том, что я никто ей, просто сестра по наставнице. Между нами нет привязанности, она не хочет служить мне.       Наставница говорит, что все это чушь. У нее появился еще один дракон, она пытается усмирить его ударами специальной плетки и режет шкуру. Я не могу на это смотреть, но не знаю, как ее остановить. Зарю я трогать не позволяю. Если однажды обезумевший дракон сожрет истязательницу, я не стану плакать.       Нам пора лететь. Слишком много земли уже удалось им отвоевать… Скоро мы увидимся и я прошу наконец, почему ты ни разу не ответил мне.       Очень скучаю по сыну. Не знаю, когда смогу увидеть его.       Береги себя.