fairytale

Когда Минхо убрал руку, Джисон не осознавал, насколько холодными были его собственные. Парень посмотрел на небо, его ноздри подсознательно подергивались при попытке осмотреть местность. Отросшие черные волосы развевались при каждом порыве ветра, и он встал, практически подпрыгивая без каких-либо трудностей. — Дальше будет еще темнее, — сказал Минхо. — Нам нужно двигаться, если хочешь быть дома к утру. Джисон поперхнулся слюной. — К утру? Мама убьет меня. — Извини, — сказал Минхо, снова протягивая руку Джисону, который с благодарностью принял ее, и потребовалось больше времени, чтобы заметить черты Минхо — его руки маленькие, возможно, того же размера, что и у него, но они не были гладкими и без шрамов. Казалось, у него были постоянные синяки на костяшках пальцев, а широкие ладони украшали мозоли, и каждое отдельное пятно рассказывало историю, которую Джисон не мог полностью прочитать. — После того, как мы с Саэ вытащили тебя из ущелья Сигмуль, мы полетели в противоположном направлении от деревни. Я… я прошу прощения за неудобства, но мы не могли рисковать тем, что нас увидит больше людей. Надеюсь, ты сможешь понять. Джисон кивнул, его выражение лица менялось, когда он слушал Минхо. — Сколько времени займёт путь назад? — Было бы намного быстрее, если бы Саэ была здесь, но, как я уже сказал, слишком рискованно. Пешком мы, скорее всего, вернемся до полудня, но ничего не обещаю. Я понятия не имею, возникнут ли проблемы на пути, поэтому мы можем только надеяться, что все будет спокойно, — ответил Минхо, оглядываясь на Джисона с извиняющейся улыбкой. — Тогда ты прав, — согласился Джисон, — нужно выдвигаться. Минхо шагнул, чтобы начать идти, и Джисон просто молился Богам, чтобы Минхо знал, куда. Джисон почувствовал, как его дернули за руку. Когда он поднял глаза, он увидел, что Минхо смотрит с потрясенным выражением лица. Они не отпускали руки. Это было неловко. Щеки Джисона запылали. Минхо стряхнул руку Джисона, вместо этого изменив позу так, чтобы он шел, скрестив руки на груди. Он несколько раз моргнул и что-то пробормотал себе под нос; что-то, что Джисон не мог расслышать. Брюнет последовал за ним, слегка отставая от Минхо, чтобы другой не заметил его взволнованное розовое лицо. У него была сумка, перекинутая через плечо, и он крепко держался за ремень, чтобы рукам было чем заняться, пока они шли. Минхо был прав; с каждой минутой становилось все темнее. Они шли по полю в тишине, кажется, уже почти час, и Джисон мог только видеть, как медленно приближается линия деревьев на горизонте. — Мы почти вернулись в лес, — заявил Минхо, указывая на очевидное. — Я провожу тебя на другую сторону, но не пойду дальше по полям Завтрашнего дня. Джисон кивнул вместе с ним, хотя Минхо не мог видеть этого. — Не хочешь, чтобы тебя видели, верно? Минхо промычал в знак согласия. — Как ты и сказал. Горожане меня недолюбливают. Джисон нахмурился. Если Минхо знал о тех историях, которые рассказывали о нем, то наверняка он также знал, что это были всего лишь легенды. — Кто-нибудь из них хотя бы встречал тебя? — Джисон спросил: — Я думаю, что их предположения о тебе безосновательны. — Веришь или нет, было время, когда я нравился, — ответил Минхо, замедляя шаг, чтобы Джисон мог идти рядом с ним. — Как думаешь, сколько мне лет, Джисон? Джисон уже предположил, что они ровесники. — Ты не можешь быть сильно старше. Мне семнадцать. — Мне девятнадцать, — подтвердил Минхо. — Как думаешь, это согласуется с историями? Легендами, которые веками ходили в местных деревнях? У Джисона слегка отвисла челюсть. Он даже не думал об этом — хотя и винил в этом нынешнее плохое состояние своей головы. — Что ты пытаешься сказать? — спросил Джисон, глядя на Минхо. — Я хочу сказать, — продолжил Минхо, — что люди начали бояться и ненавидеть меня только после того, как я взял на себя роль наездника Саэ. Я не ее первый друг, и не последний. Драконы могут жить тысячелетиями. Невозможно, чтобы у нее был только один человеческий друг в течение жизни, особенно когда ее впервые увидели с наездником сотни лет назад. — Как я уже сказал, когда-то я нравился людям. Раньше, когда я был таким же, как все остальные — возбудимым маленьким мальчиком, который был очарован природой, который всегда дружил с насекомыми и бродячими животными в городе. Люди любили меня. Но, когда я стал следующим наездником Саэ, люди совсем забыли обо мне. Я больше не был Минхо, я был жестоким и кровожадным укротителем зверей. Хуже всего было то, что люди даже не знали, что это я. После того, как я ушел, людям было какое-то время небезразлично, но вскоре они совсем забыли обо мне. Я был всего лишь именем, именем, которое несколько месяцев вызывало тоску, а потом… ничего. Они не знают, что я всадник на драконе — они просто знают, что есть всадник на драконе, и они продолжают рассказывать свои старые истории, истории, которые ничего не делают, но заставляют людей бояться меня. Заставляют людей бояться Саэ. Вот почему я не могу подвести тебя ближе к границам деревни. Они не должны видеть меня, и они не должны видеть Саэ, потому что, в конце концов, я не знаю, как они отреагируют. Увидят ли они мою одежду и мою двусмысленность и сразу же сделают те же предположения, что и всегда? Или они увидят простого мальчика, мальчика, которого забыли? Я никогда даже не пытался посетить деревни. Это слишком большой риск для Саэ, и после всех этих лет я понял, что она мой настоящий друг. Моя настоящая семья. Я бы никогда не предал ее только для того, чтобы вернуться к жизни, которая давно забыта. Кроме того, мне кажется, что если я вернусь, люди будут задавать мне вопросы, а я не хочу отвечать на них. Поэтому я остаюсь здесь, в глуши; большую часть времени это опасно и трудно, но я бы не хотел, чтобы было по-другому. Ты бы поверил мне, если бы я сказал, что не разговаривал ни с кем, кроме Саэ, почти десять лет? Джисон внимательно выслушал каждую часть монолога Минхо. Он сопереживал старшему — понимал каждое сказанное слово и тщательно обрабатывал их, прислушиваясь к тому, как четко говорил Минхо, в то же время замечая незначительные нюансы; его произношение, его интонация, эмоции, которые стекали со слов, как роса весенним утром. — Ты умеешь обращаться со словами, — ответил Джисон, все еще глядя в лицо старейшине, а не перед ним, не заботясь о том, споткнулся он или нет. — Ты не умеешь говорить поэтично, но говоришь искренне. Я чувствовал каждое сказанное тобой слово. Так что, думаю, мне трудно поверить, что ты так долго ни с кем не разговаривал. Минхо издал еще один забавный вздох, его губы снова скривились, когда он слушал ответ Джисона. — Я рад, что ты считаешь меня красноречивым. Вокруг нет людей, которым я мог бы опровергнуть слухи, поэтому наименьшее, что я могу сделать, это доказать, что они ошибочны для себя. — Я вовсе не считаю тебя ужасным, — заявил Джисон, — как я уже сказал, их предположения безосновательны. Они основывают свои убеждения на архаичных историях, которые, вероятно, не были точными в первую очередь. Ты не такой злой, каким они тебя считают, Минхо. — Я не считаю себя злым, но как ты можешь говорить это так уверенно, когда мы познакомились всего два часа назад? — Потому что я верю тебе, — сказал Джисон, пожимая плечами, как будто его точка зрения была очевидна. — Я же сказал, ты говоришь искренне. И я не думаю, что у тебя есть какие-то причины лгать. Я не проявлял к тебе враждебности. — Ты прав, — согласился Минхо, — у меня нет причин лгать тебе. У меня нет причин в принципе лгать. — Но у меня есть вопрос, — начал Джисон, — Ты действительно был один все эти годы? Как ты еще не сошел с ума? — На самом деле, иногда я сомневаюсь в своей вменяемости, — сказал Минхо с веселым смешком, — Но я понял, что процветаю в одиночестве. — Так почему ты здесь, провожаешь меня домой? — Как ты и сказал, ты не проявил ко мне враждебности. Ты был только благодарен с тех пор, как очнулся, и у меня нет причин не помогать тебе. — То есть ты хочешь сказать, что я первый человек, которому ты помог за десять лет? Мне трудно в это поверить. — Так и есть, — сказал Минхо. — Я стараюсь целенаправленно держаться подальше от мест, куда ходят люди. Обычно я живу в самых глухих уголках Великого леса Хванум; это опасно, но, к счастью, у меня есть Саэ в качестве защиты. Я выхожу с ней только тогда, когда это связано с активной угрозой, такой как адские псы, и я, конечно, не ожидал увидеть другого человека на дне ущелья Сигмуль во время моей однодневной поездки, и поэтому я помог тебе. Для меня это имеет смысл. — Полагаю, так и есть, — пробормотал Джисон, подражая тому, как Минхо скрестил руки на груди. — Я не знаю, как я могу загладить свою вину перед тобой. — Я ничего не хочу взамен, Джисон, — сказал Минхо, качая головой, как будто физически пытался оттолкнуть опасения Джисона. — Но… спасибо, что поговорил со мной. Думаю, мне нужно было немного человеческого общения. — Я рад тебя послушать, — ответил Джисон, — Если это… если тебя это утешит, я никогда по-настоящему не верил в эти истории. Я всегда был очарован драконами, и мне было трудно поверить, что они могут творить такие ужасные вещи. — Думаю, в этом мы похожи, — сказал Минхо. — Я никогда не был легковерным. Я тоже был очарован существами этого мира, и меня приводило в уныние расти в окружении людей, которые ничего так не хотели, как смерти Саэ. Не пойми меня неправильно — есть и другие драконы, которые могут быть опасными, но эти истории о Саэ, и она примерно такая же, как возбужденная собака. Я рад, что она не способна понять эти истории. — Она может понимать тебя? — спросил Джисон. — Она понимает такие вещи, как жесты, движения — она также может определить, что я говорю, по тону моего голоса. Я все еще разговариваю с ней; полагаю, это в основном от одиночества, но, возможно, я обманываю себя, думая, что она иногда понимает меня ради моего собственного комфорта. — Даже если она не понимает каждое твое слово, из того, как ты говоришь о ней, становится ясно, что между вами неразрывная связь. Это восхитительно. — Она великолепное создание, — говорит Минхо, — она не глупа и не всеведуща, но она знает свое место в естественном порядке этого мира. Кое-что, чему, я думаю, людям нужно учиться у нее. — Я бы полностью тебя понял, если бы тебе не нравились все остальные люди, — заявил Джисон. — На самом деле, я сам не слишком люблю других, и раньше люди не говорили обо мне таким ужасным образом. Я думаю, что мои единственные друзья-люди — это какой-то мальчик, с которым я был знаком в детстве, и моя собственная мать. Это немного грустно, но я бы предпочел сидеть в своем саду и разговаривать со своей кошкой, чем выходить в город и вести светскую беседу. — У тебя есть кошка? — спросил Минхо, его глаза оживились, когда он на мгновение повернулся, чтобы посмотреть на Джисона. — Да, — ответил Джисон, — ее зовут Бель. Она упрямая, и я почти уверен, что она все еще с нами только потому, что мы ее кормим, но я ее очень люблю. — Звучит очаровательно, — сказал Минхо с улыбкой. — Я заботился о трех бездомных котах, которые жили рядом с моим домом, когда был маленьким. У меня есть талант понимать существ, независимо от того, насколько они большие или маленькие. — Правда? — Джисон спросил: — Значит, если бы ты отправился в горы и столкнулся лицом к лицу с дрейком, ты бы вышел оттуда без единой царапины? — Дрейки не сильно отличаются от драконов, — сказал Минхо. — Я предполагаю, что они более агрессивны, чем Саэ, но я был бы заинтригован ими больше, чем чем-либо. Люди… когда люди видят что-то, чего не понимают, их первый инстинкт — убить, уничтожить. Они бы послали солдат убить этого дрейка, не задумываясь. Но я бы предпочел изучать этих существ на расстоянии. — Ты говоришь так, как будто ты не человек. — Большую часть времени я не чувствую себя одним из них, — быстро ответил Минхо, — я не чувствую себя кем-то. Я — это просто я. Просто Минхо. Джисон не был уверен, что делать дальше. Он не хотел слишком сильно копаться в мозгах Минхо, хотя его, несомненно, привлекли уникальные взгляды и методы мышления старшего. Он хотел задать больше вопросов, продолжить разговор, но Джисон уважал границы. Даже если он не совсем понимал, что это такое. — Мы почти на месте, — сказал Минхо, указывая вперед на то, как ранее густой кустарник начал редеть. — Я полагаю, здесь мы расстаемся. Джисон перестал двигаться, встав прямо перед Минхо. Сияние яркой луны над ним создавало отраженный блеск в глазах старшего — те красивые темные круги, которые привлекли Джисона. — Мне было приятно поговорить с тобой, Джисон, — заявил Минхо, — спасибо, что выслушал меня. Тебе действительно не нужно было. — Это меньшее, что я могу сделать, — возразил Джисон с мягкой улыбкой на лице, на которую Минхо быстро ответил взаимностью. — Мне нужно вернуться и найти Саэ, так что… Я думаю, это наше прощание. Прежде чем у Джисона появилась возможность ответить на его лицо, Минхо уже сделал движение, чтобы развернуться, делая осторожные шаги назад к лесу, чтобы не сломать палки или хрустящие листья под собой. — Подожди! — Джисон позвал, заставив Минхо остановиться. Он повернул только голову, а не все тело, и они еще раз встретились взглядами. — Я увижу тебя снова? — Думаю, это зависит от Богов, — ответил Минхо, нахальная улыбка сменила прежнюю мягкую. — До встречи, Джисон. — Да. До встречи. Джисон неторопливо пошел в противоположном направлении, медленно шагая под лунным светом, когда внезапно слишком остро почувствовал затяжную боль в спине. Он предположил, что был настолько сосредоточен на Минхо, что забыл о том, насколько он устал. Он шел в одиночестве, пока, наконец, не подошел к восточным воротам. Он увидел знакомую копну светлых волос, прислонившуюся к деревянному забору фермы, прилегающей к воротам, и когда стали слышны его шаги, блондин оживилась. — Джисон! — голос Феликса был глубоким, скрипучим и пропитанным сном. Джисон почти почувствовал себя виноватым из-за того, что разбудил его, но… почему он вообще спал на заборе? — Срань господня, — выдохнул Феликс, неуклюже перелезая через забор, прежде чем подбежать к Джисону. — Твоя мама очень волнуется! Где ты был, что заняло почти на четыре часа больше времени, чем нужно? — Я просто… немного заблудился. Теперь я собираюсь вернуться домой. Спасибо, что дождался меня, Феликс. Феликс кивнул, моргая глазами слишком много раз, когда он притянул Джисона для короткого объятия, прежде чем он неторопливо вернулся к своему фермерскому дому. Джисон поговорил с охранником у ворот — другим, чем раньше, — и, оказавшись внутри периметра деревни, Джисон побежал трусцой, не обращая внимания на пульсацию в позвоночнике. Он медленно и тихо открыл свою дверь, прежде чем осторожно войти, закрыв за собой большую деревянную дверь. Его мать сидела за стойкой, ее брови были подняты, и Джисон мог видеть ярость на лице даже в темноте ночи. — Где, — начала она, поднимаясь из-за прилавка, — ты был? Я думала, что с тобой что-то случилось, Джисон! Я пыталась убедить охрану отправиться на поиски тебя! — Мне жаль, мама, — прошептал он, его тихий и осторожный тон создавал противоположность гневу и беспокойству его матери. — Я ударился головой о старые платформы в ущелье и потерял сознание на несколько часов. Теперь я в порядке. — Боги, Джисон, — сказала она, подходя к нему и крепко обнимая его. — Я ужасно волновалась. — Феликс мне уже сказал, — ответил он. — Ах, да. Я пошла поговорить с охранником у восточных ворот о том, во сколько ты ушел, а мальчик Ли там играл со своей маленькой собачкой. Он сказал, что вы немного поговорили. — Да, — подтвердил Джисон, — совсем недолго, прежде чем я ушел. Мы с Феликсом не часто разговариваем. — Его мать сказала мне, что он редко с кем разговаривает, — сказала мать Джисона, — Это странно. Маленький Феликс, которого я знала, когда вы оба были детьми, был счастливым комочком радости, никогда не уклоняющимся от знакомства с новыми людьми. Хотя, я полагаю, потеря члена семьи влияет на человека. Я знаю, что стала замкнутой после того, как потеряла твоего отца. Джисон кивнул, серьезно воспринимая слова своей матери, когда она говорила. Она с любовью поцеловала его в лоб, как делала это с тех пор, как он был совсем маленьким, а затем разрешила ему пойти в свою комнату, сказав, чтобы он хорошо отдохнул после трудного дня. Если бы она только знала, как странно это было на самом деле. Когда Джисон лег на свою умеренно удобную кровать, мозг вернулся к работе, винтики в голове вращались и скрипели с каждой мыслью, которая проходила через психику. Прежде всего, он думал о Минхо. О странном парне, который жил один, без компании, кроме величественного зверя. О парне, который признался ему в своих истинных чувствах, узнав друг друга чуть меньше двух часов. Джисон знал, что их встречи на этом просто не закончится. Минхо был уязвим с ним, он был правдив и искренен — и Джисон так отчаянно хотел узнать больше о его жизни; о том, как он прожил свои дни, о его прекрасном драконе, о том, что происходит в его голове. Минхо сказал, что от Богов зависит, встретятся ли они снова. Поэтому он молился, желая, чтобы Боги услышали его, надеясь, что они одобрят его желание снова увидеть старшего. Дни летели, а Боги не отвечали ему. Он был чрезвычайно занят созданием лекарств от лихорадки джандифевер, которая теперь распространялась по городу подобно неконтролируемому лесному пожару, но в небольшие периоды свободного времени он обдумывал способы возможной встречи с Минхо снова — даже если это означало пойти против воли Богов. В день, отмечающий вторую полную неделю с тех пор, как Джисон отправился в ущелье Сигмуль, Джисон решил, наконец, действовать. Рутина приготовления и поставки лекарств от лихорадки постепенно стабилизировалась, и с ней стало намного легче справляться, и поэтому Джисон подумал, что может выкроить время для выходного. Он вырвал страницу из своего блокнота и написал чернилами короткое сообщение матери; его оправданием было то, что он хотел побыть один после последних двух напряженных недель, и он собирался уйти до рассвета, чтобы его не допрашивали. Он чувствовал себя немного виноватым, оставляя маму одну на некоторое время, но он сказал себе, что это был всего лишь день, и что он заслужил немного времени для себя, в конце концов. Прежде чем покинуть деревню, он собрал в свою сумку только немного еды и флягу с водой, перелез через внешние заборы вместо того, чтобы проходить через ворота. Феликса не было в саду, как обычно, поэтому Джисон просто продолжал двигаться, не желая терять время. Он был взволнован, хотя даже не знал, найдет ли он Минхо или нет — мог только надеяться. Проходили часы, и Джисон, наконец, добрался до ущелья. Он осторожно заглянул в глубину, наблюдая за ветхим деревом и большой дырой, которую он сам создал. Он съежился от воспоминаний и обошел огромную расщелину, продолжая двигаться в том же направлении и надеясь найти поле, в котором он очнулся. Он нашел. И, конечно, забыл, насколько велико поле. Он продолжал идти и идти, не обращая внимания на жгучую боль, которая пронзала ноги при каждом шаге по грубой и неровной земле. Он прислушивался к каждому звуку, пытаясь найти любой признак того, что здесь был человек. Дым вдалеке заставил глаза Джисона оживиться. Он начал подбегать к нему, уже делая предположения о том, что это может быть — в конце концов, драконы дышали огнем, не так ли? Гигантский рев и сотрясение земли подтвердили подозрения Джисона. На близком расстоянии над небольшим холмом, на котором он стоял, он мог видеть безошибочно узнаваемую форму огромной рептилии, летающей кругами и время от времени приземляющейся, чтобы использовать различные атаки. Бой? Джисон прищурился, пытаясь разглядеть, на что нападает Саэ, и когда увидел похожие на тени призраки кровожадных псов, он закрыл рот руками. Затем Джисон увидел его. Он увидел, как фигура Минхо соскользнула с того места, где он находился на спине Саэ, элегантно приземлившись на землю с двумя кинжалами в руках. Адский пес подошел к нему, но он уверенно обнажил свое оружие, выставив его перед собой с сердитым выражением лица. Адский пес бросился на него, и прежде чем Минхо смог нанести удар по дымчатому существу, Саэ опустила голову рядом с ним, широко открыв рот и испепелив пса, прежде чем она смогла нанести удар. Джисон наблюдал, как Минхо упал на землю. Его ноги инстинктивно задвигались, и он побежал так быстро, как только мог, к парню, который лежал на траве. Саэ легонько подталкивала его мордой, но все, что делал Минхо, это продолжал тяжело дышать, вытирая лоб рукой. — Минхо! — Джисон закричал, привлекая внимание как Минхо, так и Саэ. Дракон посмотрел на него свирепыми глазами, но они, казалось, смягчились, когда Джисон подошел ближе. Она слегка отступила назад, как будто позволяя Джисону приблизиться к ним, и он улыбнулся ей, хотя и не был уверен, сможет ли она понять. — Минхо, — повторил Джисон, опускаясь на колени позади старшего, когда он обхватил руками руки Минхо, поднимая его так, чтобы он не лежал плашмя на полу. Джисон чувствовал, как прерывистое дыхание Минхо вибрирует, когда он прижал спину Минхо к своей груди. — Джисон, — выдохнул Минхо, кашляя после того, как заговорил. — Чт…о ты здесь делаешь? — Я хотел найти тебя, — ответил Джисон. — Боюсь, сейчас не лучшее время, — сказал Минхо. — Это уже третий Адский пес за день, и я уверен, что скоро их будет больше. Тебе нужно убираться отсюда. — Я не оставлю тебя здесь! У тебя нет сил! — У меня здесь есть защита, — сказал Минхо, — у тебя ее нет. Тебе нужно идти. — И что защитит меня, если я уйду, а ко мне подойдет Адская гончая? — спросил Джисон, его тон был отчаянным, когда он умолял Минхо. — Я остаюсь здесь. Минхо ничего не сказал в ответ. Казалось, что он сдался в споре, когда он откинулся назад в объятиях Джисона, положив голову на плечо младшего. — Я не знаю, сколько времени пройдет между этой последней атакой и следующей, — сказал Минхо с закрытыми глазами. — Нам нужно оставаться бдительными. — Хорошо, — ответил Джисон, — Тебе нужно отдохнуть, хотя бы недолго. Минхо снова замолчал. Его тяжелое дыхание постепенно начало успокаиваться, возвращаясь к нормальному ритму, и Джисон достал из сумки банку с водой. Он поднес стакан к губам Минхо, поддерживая голову старшего, поощряя его делать глоточки. — Спасибо. — Конечно, — ответил Джисон. Он сам только сейчас понял, насколько устал после нескольких часов ходьбы, и поэтому расслабил все свои мышцы, наслаждаясь облегчением от сидения на полу. Он прижался головой к голове Минхо и переместил его руки так, чтобы ими было удобно обнимать торс старшего. Больше не было произнесено ни слова; единственное, что можно было услышать, это их дыхание. В конце концов, Сэй тоже расслабилась и свернулась калачиком вокруг них двоих. Она подняла свое крыло так, чтобы они оба были полностью прикрыты, обеспечивая им тень и защиту от всего, что снаружи. В конце концов Джисон откинулся назад, прижимаясь спиной к ее чешуйчатому боку, и тоже закрыл глаза, наслаждаясь временным моментом покоя. Джисон даже не понял, что заснул. Некоторое время спустя его глаза открылись, и он все еще сидел на траве с уставшим Минхо на коленях. Пока они спали, Саэ, должно быть, свернулась вокруг них еще сильнее, потому что, когда Джисон посмотрел вниз, он увидел, что ее большая голова рептилии покоится на ногах Минхо. В конце концов, Минхо начал шевелиться, и ему потребовалась минута, чтобы понять, что происходит в его усталом состоянии. Вскоре он, казалось, понял, что Джисон у него за спиной, и попытался вырваться из захвата Джисона, о чем пожалел, когда случайно пнул Саэ по голове, заставив его закричать, поскольку он даже не заметил, что она была там. Джисон захихикал над пронзительным визгом Минхо, и старший повернулся к нему со взглядом, который почти имитировал кинжалы Минхо. — С тобой там все в порядке? — сказал Джисон, все еще сдерживая смех, пока говорил. — Заткнись, — нерешительно сказал Минхо, двигаясь так, чтобы он сидел рядом с Джисоном, а не на нем. — Как долго я был в отключке? — Я не знаю, — ответил Джисон, — я заснул с тобой. Минхо закусил губу, глядя на свои колени и играя пальцами. Джисон заметил, что руки Минхо все еще были в синяках, костяшки пальцев были фиолетовыми и даже покрыты засохшей кровью в некоторых местах. — Твои руки, — сказал Джисон, пристально глядя на пальцы Минхо. — Надеюсь, ты не против, что я спрашиваю, но… что случилось? Минхо повернул голову в сторону Джисона, и Джисон почти отшатнулся от внезапной близости между ними. — Я часто получаю травмы, — категорично ответил Минхо, — это нормально. Тебе не о чем беспокоиться. Минхо мягко улыбнулся ему, но это не совсем коснулось его глаз. — Хорошо, — согласился Джисон, — могу я хотя бы смыть кровь? У меня есть вода. — Джисон, тебе не нужно… — Пожалуйста, — взмолился Джисон, глядя на Минхо широко раскрытыми глазами. — Позволь помочь тебе. В конце концов Минхо сдался, протянув Джисону одну из своих рук. Младший вытащил банку с водой обратно и взял руку Минхо в свою, мягко сжимая ладонь старшего, чтобы не создавать ненужного давления. Он достал из сумки маленький носовой платок и смочил его водой, прежде чем осторожно промокнуть разбитые костяшки пальцев Минхо. — Прости, — извинился Джисон, съеживаясь всякий раз, когда Минхо морщился. — Не извиняйся, — сказал Минхо, — я имел дело и с худшим. — Только потому, что ты имел дело с худшим, не означает, что ты должен вести себя так, будто тебя ничего не беспокоит. Переживание боли не делает тебя слабым. Все в порядке. Казалось, Минхо принял его слова близко к сердцу, потому что с тех пор каждый раз, когда он вздрагивал, он нежно сжимал руку Джисона, а не сжимал ее с болезненным выражением лица. Джисон каждый раз давил в ответ. — Джисон, — тихо сказал Минхо, его тон был намного мягче, чем прямой и откровенный тон, которым он снабдил себя в прошлый раз, когда они встречались. Он поменял руки местами, вместо этого взяв ладонь Джисона в свою нетронутую руку. — Зачем ты искал меня? Ты мог пострадать. — Я просто… ты интересный, Минхо. Я хотел узнать о тебе больше. — Правда? — недоверчиво спросил Минхо, снова напрягшись, когда Джисон снова прижал влажную ткань к другой руке, тщательно оттирая засохшую кровь. — Ты интересовался мной? — В это так трудно поверить? — спросил Джисон с улыбкой. — Я знал тебя не более двух часов, а ты уже был самым интересным человеком, с которым я когда-либо имел удовольствие встречаться. Можешь ли ты винить меня за то, что я хочу увидеть тебя снова? — Не совсем, учитывая, что я думал о том, когда я снова увижу тебя сегодня. — Тогда, я думаю, мы согласны, что нам нужно лучше узнать друг друга, да? — Джисон предложил эту идею с широкой улыбкой на лице. Он скрутил влажную тряпку, выдавив оставшуюся воду, прежде чем положить ее обратно на спину. Он предложил Минхо сделать еще глоток воды, прежде чем поднести ее к своим губам. Чувствуя себя уверенно в своих текущих действиях, Джисон взял другую руку Минхо в свою, полностью соединив их прикосновением пальцев. Теплые ладони Минхо создавали приятный эффект на ледяных ладонях Джисона, уравновешивая их в идеальной гармонии. — Я начну, — весело сказал Джисон. — Меня зовут Хан Джисон, и я родом из ближайшей отсюда деревни. Я живу с мамой и помогаю ей организовать аптеку. Я полагаю, что мой лучший друг — это моя кошка Бель. Твоя очередь. Минхо захихикал над внезапным увеличением энергии Джисона. — Я Минхо. Я люблю природу, и Саэ — мой спутник на всю жизнь. Мой… мой любимый цвет — золотой. — У тебя нет фамилии? -Я не… Я не думаю, что это важно. Здесь только я и Саэ. И теперь ты тоже, думаю. Джисон нежно сжал руки Минхо. — Ну, тогда. Я заметил, что у нас один и тот же любимый цвет. — Золото прекрасно, — продолжил Минхо. — я вижу его повсюду. В цвете крыльев Саэ — в красивых лучах солнца — в прекрасных розах, которые растут за горами — даже сейчас я вижу золото в том, как свет подчеркивает твою кожу. Это великолепный цвет. — Ты только что назвал мою кожу великолепной? — спросил Джисон, изображая уверенность, пытаясь не обращать внимания на то, что его щеки покраснели. — Возможно, — сказал Минхо, бесстыдная ухмылка появилась на его лице, когда он пристально посмотрел на Джисона. — Ты хорошенький, Джисон. У меня нет причин скрывать это от тебя. Джисон почувствовал себя немного ничтожным, когда Минхо сделал ему комплимент, и ему пришлось сопротивляться желанию погрузиться в себя. — Спасибо, — робко ответил Джисон. — Не смущайся, — сказал Минхо, — я просто говорю тебе правду, не так ли? Джисон немного опустил голову, не желая встречаться взглядом с Минхо, опасаясь стать еще более взволнованным. Джисон не ожидал, что Минхо отпустит одну из его рук, вместо этого поднеся пальцы к подбородку Джисона. Он медленно поднял лицо Джисона, и глаза младшего расширились, когда Минхо заглянул в них. — Мне жаль. На самом деле мне не часто делают комплименты. Только мама, и она… ты знаешь — моя мама. Феликс тоже, но он просто милый. — Феликс? — сказал Минхо, его брови немного приподнялись. — Он мой единственный друг-человек, — хихикнул Джисон. — Он всегда говорит мне приятные вещи. Он всегда был вежливым и добрым. — Он… похоже, он хороший, Джисон, — сказал Минхо. — Так и есть, — ответил Джисон, снова беря другую руку Минхо в свою. Он посмотрел вниз на их переплетенные пальцы, отмечая тонкие различия между их руками. — Могу я остаться с тобой еще на некоторое время? — А твоя мама не будет волноваться? — спросил Минхо. — О, будет, — хихикнул Джисон, — Но я написал ей записку, так что, по крайней мере, она знает, что я ушел. — Хорошо, — согласился Минхо, еще раз крепче сжимая руки Джисона, прежде чем поднять их обоих с земли. Они стояли лицом друг к другу, опустив соединенные руки, хотя ни у кого из них не хватило духу отпустить их. Минхо посмотрел через плечо Джисона на спящего дракона позади него. Она повернулась так, что оказалась на спине, все четыре ее ноги были подняты в воздух, как у щенка, нуждающегося во внимании, а крылья были распростерты по земле. — Саэ, — сказал Минхо, повысив голос, но не настолько, чтобы это можно было счесть криком. — Саэ. Дракон выдохнула воздух через ноздри, когда она перевернулась, повернув голову к Минхо сонными глазами. — Мне нужно, чтобы ты сходила за мясом, — сказал он, делая чавкающий жест ртом. — Чтобы поесть. Еда. Ужин. Она, наконец, казалось, поняла, что он приказывал ей делать, и неохотно поднялась на ноги. Она дважды взмахнула крыльями, как будто проверяла их, и на третьем взмахе взмыла в небо, направляясь в направлении, полном неизвестности для Джисона. — Надеюсь, она не задержится надолго, — сказал Минхо, поворачивая голову обратно к Джисону. — Как только она вернется, я приготовлю для нас ужин, хорошо? — Спасибо, — с благодарностью ответил Джисон. — Я полагаю, мы застряли здесь, — пошутил Минхо, вызвав смех Джисона. — Я полагаю, что так и есть, — подтвердил Джисон, заставив их обоих захихикать. — Погуляешь со мной немного? — спросил Минхо, кивнув головой в сторону, что Джисон истолковал как «пошли». Джисон кивнул ему, улыбаясь, когда он двинулся, чтобы обнять Джисона за талию. Прикосновение было непривычным ощущением для брюнета, вызвав серию покалываний, которые распространились от талии Джисона до груди. Они просто бродили вместе по полю, разговаривая на мелкие незначительные темы, которые не требовали глубоких размышлений. Джисон обнаружил, что разговаривать с Минхо было легко. Они просто понимали друг друга — они часто соглашались на одни и те же темы, и когда у них были дебаты, все это было шутливо и забавно для них обоих. В конце концов они оказались на вершине небольшого холма в поле, а голова Джисона удобно лежала на бедрах Минхо. Старший бездумно проводил руками по густым волосам Джисона, время от времени массируя его кожу головы, пока Джисон наслаждался моментом с закрытыми глазами и довольной улыбкой на лице. Небо, наконец, начало темнеть, и в последние мгновения солнечного света Минхо просто наблюдал, как золотые лучи освещают лицо младшего. Он не мог не думать, что Джисон был таким невероятно красивым. Затем земля содрогнулась от глухого удара, и Минхо, подняв глаза, увидел, что появился его любимый компаньон-рептилия. Когда она опустила передние лапы на землю, один цыпленок упал вместе с ней, когда она с гордостью смотрела на свою работу. — Спасибо, Саэ, — сказал Минхо, — я полагаю, ты уже поела, так что делай, что хочешь. Саэ не двигалась. Вместо этого она припарковала свою задницу на полу, усевшись, как собака, и ее длинный хвост свис по земле. — Если ты собираешься остаться, то помоги мне с огнем, — сказал Минхо. Он нежно похлопал Джисона по щеке, и младший зашевелился, просыпаясь от дремоты. Он зевнул, отчего его рот почти комично расширился, но Минхо подумал, что зевок в сочетании с прищуром глаз делают младшего очаровательным. — Джисон-и, — сказал он, — мне нужно сейчас приготовить ужин, хорошо? Джисон замычал, скатываясь с колен Минхо, медленно садясь и пытаясь стереть сон с глаз. — Что будешь готовить? — Цыпленка, — сказал Минхо, — и я думаю, что у меня еще остались травы. — Звучит заманчиво, — невнятно пробормотал Джисон. Он заметил Минхо, который начал чистить курицу, и отвернулся, не совсем уверенный, что его не стошнит. После того, как он закончил, Минхо перешел к созданию импровизированного костра, обведя небольшое пространство камнями и галькой с земли, прежде чем положить случайные ветки и листья в кучу. По команде Саэ мягко подышала на них, разжигая небольшой огонь, которого, скорее всего, хватит, чтобы хорошо прожарить курицу. Он использовал свои инструменты, чтобы подвешивать разные кусочки курицы над огнем, внимательно наблюдая за ними, чтобы убедиться, что они хорошо готовятся. Он позаботился о том, чтобы добавить к курице немного зелени, чтобы придать ей чуть больше пряности, а когда закончил, нарезал ее соломкой и положил в свою деревянную миску. Он позволил Саэ съесть оставшиеся кусочки курицы, которые нельзя было приготовить, а затем пересел и сел рядом с Джисоном. Он поставил миску на колено Джисона, сказав ему хорошо поесть. — Ты не будешь есть? — спросил Джисон, глядя на Минхо. Он еще не притронулся к еде. — Все в порядке, — сказал Минхо, — у меня есть немного ягод на потом. — Тебе тоже нужно немного правильно приготовленной еды, Минхо, — сказал Джисон, не давая Минхо времени спорить с ним, когда он поднял кусочек курицы и поднес его ко рту Минхо. — Пожалуйста, поешь. Мы разделим. Увидев взгляд лани на лице Джисона, Минхо сдался и откусил кусочек курицы, предварительно подув на него, чтобы немного остудить, прежде чем есть. Затем Минхо сделал то же самое для Джисона, и они по очереди кормили друг друга вкусным мясом, следя за тем, чтобы оба получали равное количество еды. В конце концов, полностью наступила ночь, и Джисон потерял сознание после еды. Он лежал на животе, обхватив руками торс Минхо, его голова покоилась на мягком животе старшего. Саэ смотрел на Минхо странным взглядом. Минхо поднял бровь, спрашивая: — Что это за взгляд? Она просто фыркнула. — Хорошо, — сказал Минхо. Он не хотел будить Джисона — мальчик выглядел таким спокойным и умиротворенным, когда спал, — но день прошел, и он знал, что должен отвезти Джисона домой. Он снова похлопал Джисона и помог поднять его; и когда Джисон все еще не проснулся должным образом, Минхо поднял его и понес. Он жестом показал Саэ, чтобы она ложилась, и медленно забрался ей на спину с Джисоном на руках. Минхо расположил Джисона так, чтобы они были лицом друг к другу, и он крепко обхватил руки Джисона вокруг себя, прежде чем схватить младшего за талию одной рукой, в то время как другой держался за шейные позвонки Саэ. По его команде дракон взмыл в воздух, ее черная чешуя создавала идеальный камуфляж, сливаясь с бездонным небом. Они поднялись высоко, убедившись, что никто на земле их не увидит, и медленно полетели среди облаков. В конце концов, глаза Джисона начали открываться, и Минхо пришлось крепко держать его, чтобы убедиться, что он не испугается и не упадет. — Все в порядке, — сказал Минхо, шепча успокаивающие слова на ухо Джисону. — Мы просто отвезем тебя домой. Я не хотел будить тебя и заставлять идти, так что Саэ доставит нас, хорошо? Хватка Джисона вокруг тела Минхо усилилась, когда его глаза забегали, нервно осматривая землю под ними. Его продолжало трясти, сколько бы Минхо ни гладил его по спине, и когда Саэ приземлился на поляне у края Великого Хванумского леса, он испустил огромный вздох облегчения. Минхо слегка хихикнул над ним, проводя пальцами по развевающимся на ветру волосам Джисона. — Требуется время, чтобы адаптироваться, — прошептал Минхо, — но я уверен, что ты скоро привыкнешь. Джисон почти пропустил намек Минхо на то, что он хотел сделать это снова. — Я спрыгну первым, — сказал Минхо, — я поймаю тебя, хорошо? Джисон кивнул, когда Минхо отпустил его, и старший плавно соскользнул со спины Саэ. Он велел ей немного наклониться, уменьшая размер прыжка, но Джисон все еще дрожал от нервов. — Я поймаю тебя, Джисон-и, — сказал Минхо, слегка поднимая руки. — Обещаешь? — Обещаю. Джисон закрыл глаза и сделал глубокий вдох, прыгая. Как и сказал Минхо, он поймал его и поставил на землю. Руки Джисона оказались обернутыми вокруг шеи Минхо, в то время как Минхо держался за его бедра, не давая упасть. — На этот раз я провожу тебя до ворот, — сказал Минхо, нанося круги на бедра Джисона. — Я думал, ты не хочешь, чтобы тебя видели. — Убедиться, что ты благополучно доберешься домой, сейчас моя первоочередная задача. Сердце Джисона пропустило удар. Минхо сделал именно то, что сказал. Саэ осталась, сразу же заснув, как только они начали ходить, и они шли вместе до самых ворот. Охранник, который должен был быть на дежурстве, уснул, и Джисон мгновенно понял все, когда увидел три пустые бутылки из-под алкоголя на полу рядом с ним. Джисон повернулся к Минхо и наклонился, чтобы обнять. Минхо немного напрягся, когда Джисон обнял его, но через секунду расслабился и ответил на объятие. — Спасибо, — сказал Джисон, — мне было весело с вами. — Нам тоже, — ответил Минхо, удерживая голову Джисона на его нынешнем месте в изгибе шеи Минхо. — Завтра вечером я буду ждать тебя с Саэ на поляне. Встретимся там? Джисон посмотрел на Минхо, прежде чем кивнуть с улыбкой. — Тебе пора домой, — сказал Минхо. — Увидимся завтра, Джисон. Прежде чем Джисон смог сказать что-нибудь еще, Минхо сжал его еще раз и пошел обратно по тропинке к лесу. Когда Джисон вернулся домой, он не мог уснуть и поэтому сидел на улице с Бель в саду. Серая кошка дремала на коленях, наслаждаясь ритмичными поглаживаниями по спине. Из сада Джисона открывался хороший вид на поля и леса. Он посмотрел на небо и улыбнулся, когда смутно увидел, как черный силуэт поднялся из-за деревьев и улетел вдаль, туда, где его нельзя было увидеть.