Последняя игра Министра

      Она стояла в его объятиях такая маленькая, такая по-домашнему уютная. Она не выглядела забавной в этой нелепой пижаме и с небрежным пучком на голове. Даже в таком виде она умудрялась выглядеть как королева. Драко уткнулся носом в ее волосы, тут же почуяв легкий аромат смородины и мяты.        Он потерял счёт времени. Сколько они так стоят? Минуту? Две? Десять? Он не хотел смотреть на наручные часы, потому что не хотел тревожить девушку, все ещё уткнувшуюся в его грудь. Рыданий уже не было слышно.        – Гермиона, что произошло? Тебя кто-то обидел? – Малфой осмелился нарушить тишину комнаты.       Она ничего не ответила. Он не торопил. Он знал, что девушка в истерике опаснее фурии.       – Драко, извини, я… Мне… Мне срочно нужно в ванную, – не посмотрев на него она резко развернулась и убежала вверх по лестнице.       Гермиона захлопнула за собой дверь ванной и принялась чистить зубы. Это можно было сделать и после завтрака, но сейчас ей необходимо время на обдумывание. Мысли лихорадочно бежали в голове.       «Что мне делать дальше?»       Она на ходу придумывала план действий. План, от которого зависела ее жизнь. План, от которого зависело его существование.       Мужчина встретил ее на кухне с двумя кружками в руках. Аппетитно пахло яичницей с беконом.       «Мерлин, сам Драко Малфой готовит мне завтрак».       – Я подумал, это то что нужно, – сказал он, протягивая ей кружку с дымящимся содержимым. – Выпей это. Полегчает.       За те 15 минут, что ее не было, она успела привести себя в порядок. Небрежный пучок сменила элегантная причёска, нелепую пижаму – брючный костюм молочного цвета. Щеки ее сияли румянцем – явно заслуга румян, глаза были подкрашены тушью, а на губах слегка розовела помада.       – Благодарю, – она одарила его тёплым взглядом, принимая кружку. – Ммм, – вдохнула она аромат, доносящийся из неё, – как ты догадался, что я люблю горячий шоколад?       – Никак, – Драко пожал плечами. – Это единственный напиток, который был у тебя в доме. Как ты живешь без кофе, с твоим то режимом?        – Никак, – отхлебнув из кружки, Гермиона пожала плечами в ответ. – Я не живу, – добавила она без тени улыбки.       Драко ощутил легкий укол в грудь. Он не понимал, шутит ли она, или говорит правду. Ему было невдомек, что ее существование сложно назвать жизнью. ***       Впервые это случилось 8 лет назад.        Уже неделю ее бил озноб, в груди кололо, с каждым разом все сильнее и сильнее. Она не понимала, что с ней, а в Мунго лишь разводили руками:       «Миссис Уизли, это переутомление».       Она продолжала ходить на службу в Министерство. Даже мысль о больничном претила ей.        – Гермиона, к тебе стажёр, – Кингсли, тогдашний Министр Магии, ввёл новичка к ней в кабинет. – Удачи.       При одном взгляде на юнца Гермиона уже знала, что нужно делать. Это пришло как-то само, интуитивно. Через пару дней стажёр без вести пропал, а Гермиона, впервые за последние полторы недели, ощутила прилив сил и бодрости.  ***       Рон проснулся и ещё долго не хотел вставать с кровати. Надо бы воспользоваться антипохмельными чарами, но вчера в пьяном угаре он куда-то закинул свою палочку.        «Да где же она?»       Сколько сейчас времени? Один ли он дома?  Рон не знал ответы на эти вопросы. Он не хотел никого видеть, но мочевой пузырь, накачанный накануне вечером большим количеством жидкости, давал о себе знать. Нехотя, Рон поднялся с кровати и увидел своё отражение в зеркале напротив.       «Мерлин, ну и упырь», – с отвращением подумал он.       Рыжие волосы скатались и торчали грязными лохмами в разные стороны, на лице щетина, футболка заляпана пятнами неизвестного происхождения где-то в районе груди. В довершение пейзажа – красные опухшие от слез глаза.       Осторожно приоткрыв дверь Рон прислушался. Он не хотел ни с кем говорить.        «Кажется, один», – промелькнула мысль в его воспалённом мозгу.       Сделав свои дела он вернулся в комнату в поисках волшебной палочки.       «Да где же ты, черт тебя дери».       Голова раскалывалась тысячью осколков. Как будто в неё воткнули одновременно с десяток раскалённых ножей и пилили-пилили-пилили… Сухость во рту раздражала. Палочка нашлась спустя несколько минут в неожиданном месте – на полу за комодом. Как она туда попала – Рон не имел ни малейшего понятия.       – Финис Ханговерус, – Рон с облегчением отметил, что жизнь становится чуточку лучше.       Живот скрутило судорогой – он не ест уже вторые сутки. Рон поспешил на кухню.       На столе записка. Почерк Джинни:       «Рон, надеюсь, ты всё-таки спустился на завтрак. Если нет – твою еду снова придётся выбросить. В доме нет ни капли алкоголя и мы с Чарли запечатали дом, так что ты не сможешь выйти. Надеюсь, вечером удастся поговорить с тобой. Развлекайся. Целую, Джиневра.»       Джиневра… Джинни называла себя так, когда была вне себя от ярости. Рон поморщился, представляя вечерний разговор. Что он им скажет? Рон перечитал записку.       «… В доме нет ни капли алкоголя и мы с Чарли запечатали дом…»        Потрясающе. Вот уж никогда бы не подумал, что маленькая Джинни посадит его под домашний арест.       «Сам виноват», – глухо отозвался внутренний голос в его голове.