Класс зелий Сентябрь 1998 года
Вопреки ожиданиям многих, Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс полностью отремонтировали и подготовили к открытию уже спустя четыре месяца, после того как в ходе войны разрушили больше половины зданий и территории. И вопреки опасению директора школы Минервы МакГонагалл, все выжившие ученики вернулись, чтобы продолжить своё обучение, а число первокурсников было таким же высоким, как и прежде. Ученики седьмого курса, которые бросили школу или не смогли сдать ТРИТОНы в предыдущем году, были зачислены на восьмой курс и заселены в отдельную общую башню, с индивидуальными спальными комнатами, чтобы помочь им избежать нежелательного внимания и вопросов со стороны своих сверстников, которые не участвовали в войне. В школе произошли и другие изменения, в учебном плане маггловедение стало обязательным предметом для всех первых трёх курсов. Кроме того, вернувшиеся студенты Слизерина обязательно должны были посещать этот предмет в рамках соглашения с Министерством. Ни одного подростка в ходе судебных разбирательств не отправили в Азкабан, хотя их судебные процессы привлекли наибольшее внимание общественности. Однако ни один из этих процессов не вызвал такого ажиотажа, как суд над Малфоями. Все три члена семьи были оправданы благодаря участию в войне. Почему? Как? Просто две трети Золотого трио выступило с защитой от их имени. Гарри Поттер рассказал Визенгамоту и всему магическому обществу, как Нарцисса Малфой спасла его, и если бы она не соврала, то гриффиндорца бы убили на месте, прежде чем у него появился бы шанс убить Волдеморта. А Гермиона Грейнджер рассказала им о дне, когда их схватили, и Драко отказался опознавать их. Так же и о том, как он был встревожен на шестом курсе, напомнив, что тот всегда был одним из лучших студентов в их классе. «Только вторым после меня» — звучали её слова, и это был первый раз, когда он улыбнулся за долгое время. Гриффиндорская Принцесса защищала павшего Слизеринского Принца, либо кошмар действительно закончился, либо Драко сошёл с ума, пока Волдеморт жил в его доме. К счастью для него, правильным оказался первый вариант. Но многие люди не согласились с отпущением грехов Малфоям, чувствуя себя оскорблёнными полным помилованием, которое им даровали. Но именно благодаря этому Драко вернулся в Хогвартс в последний раз.***
Новое движение «Единство в доме» было захватывающим для первых курсов. Для тех, кто был постарше, это означало: во-первых, это положиться на то, что их однокурсники передумают, или во-вторых — терпеть насмешки того, что они «подражатели Пожирателей Смерти». По второй причине Драко, Пэнси, Блейз и Тео сидели в задней части класса зелий, размышляя о том, как новое правило Слизнорта обернётся для них, профессор зелий приказал, чтобы никто в его классе не работал в паре с кем-то из своего дома. — Чёрт, — выругался Тео. — В этом году мой план пошёл коту под хвост, где ты ставишь мне хорошие оценки за работу в паре, Дрейк. — Не называй меня так, — прорычал Драко. — Эта просто дурацкая чушь о сотрудничестве между домами! — пожаловалась Пэнси. — Теперь я понимаю, почему многие из наших добровольно бросили Зельеварение, они видимо узнали, что старина Слизнорт собирался заниматься этим дерьмом. — Тебе нужно сдать ТРИТОНы по зельям, чтобы работать с косметикой, Пэнс, — напомнил ей Блейз. Она просто уставилась на него, злясь, что он напомнил ей о том, будто она должна пройти через это, чтобы иметь возможность заниматься работой своей мечты. Слизнорт приказал объединиться ученикам пять минут назад, но Забини, Нотт, Паркинсон и Малфой всё ещё сидели одни за своими партами — без партнёров. Так было до тех пор, пока Гермиона Грейнджер не пробормотала. — Чёрт возьми. — Она собрала свои вещи, подошла к Драко и села рядом с ним. — Привет, — поприветствовала она его, доставая из сумки свои книги. Он нахмурился, совершенно выбитый из колеи её поведением. — Что ты делаешь? — вынужден был спросить он. — Работаю с тобой в паре. Кажется, у тебя ещё нет партнёра. — Как и у Пэнси, Блейза или Тео. Почему именно я? Гермиона покраснела, позже она, конечно, признается, что влюблена в него много лет и именно по этой причине выбрала его из них четверых, но сейчас её ответ был другим. — Я полагаю, они думают, что ты худший из всех четверых. Он кивнул, не в силах спорить с её объяснением. — Я должен быть польщён? — горько пошутил Драко. Гермиона улыбнулась, увидев трещину в его маске безразличия. В конце концов, он был просто человеком, и эта ситуация беспокоила его, а под всеми этими слоями геля для волос, утончённости, восхитительного одеколона и дорогих нарядов скрывался неуверенный в себе подросток. После секундного анализа его слов она заговорила. — Если ты имеешь в виду, что тебе должно льстить то, что я хочу стать твоим партнёром, то да, должен. Он приподнял бровь, явно понимая, что она шутит, и ухмыльнулся. — Будут слухи, Грейнджер. И они могут тебе не понравиться, — предупредил он её. Она огляделась по сторонам, и, конечно же, в их сторону было брошено множество безумных и растерянных взглядов — особенно на неё. — Профессор вон там! — Она с усмешкой посмотрела на своих однокурсников и указала на Слизнорта. Класс погрузился в молчаливое напряжение, и Драко услышал тихий вздох Пэнси с соседнего стола. — Мы можем оставить её? Гермиона улыбнулась девочке со Слизерина, которая нашла себе партнёра в лице мальчика с Рейвенкло, и повернулась, чтобы посмотреть на Драко. — Меня не волнуют чужие мнения и предположения, Малфой. — Она закончила приводить в порядок свою часть рабочего стола и продолжила. — Давай просто договоримся, что будем слать всех, кто распускает слухи, и беспокоиться только о наших ТРИТОНах. Мне нужно Превосходно по зельям. У Драко удивлённо приподнялись обе брови. Бросив взгляд на своих друзей, он увидел в их глазах что-то похожее на любопытство. — Оставь её себе, — произнесла Пэнси одними губами. И он усмехнулся. — Хорошо, Грейнджер, думаю, я могу помочь тебе достичь этого выдающегося результата. — Как будто мне нужна твоя помощь. Я вполне способна добиться этого сама! — Закатила она глаза. — Так почему ты не выбрала кого-нибудь из моих друзей? — Ему нужно было понять причину. — И сделать всю работу за них? — ответила она с усмешкой. — Нет, спасибо. Я знаю, что ты можешь сварить любое зелье с закрытыми глазами. И я тоже могу. — Справедливое замечание, Грейнджер. — Кивнул он, принимая это объяснение. Во время оставшейся части урока Драко заметил, что она пристально смотрит на своих друзей, Поттера и Уизли, которые смотрели на него с подозрением. Драко не мог не радоваться тому, что она решила работать с ним в паре, напоминая себе, что Гермиона Грейнджер в своей жизни боролась с вещами похуже, чем слухи, и если бы она ходила по замку, проклиная людей за то, что они были несносными в партнёрстве по зельям, он был уверен, что МакГонагалл отвернулась бы и даже не стала бы наказывать её. В конце урока Драко был вынужден признать, что как партнёр по зельеварению Гермиона была неплоха — совсем нет. Она знала, что делает, большую часть времени работала молча и следила за порядком на столе. В итоге у них получилось идеальное зелье, и они заключили что-то вроде перемирия.***
Прошло два месяца после того первого урока Зелий, и четверо друзей слизеринцев наслаждались спокойным днём в своей гостиной. — Давайте потом половим снитч на поле для квиддича. — Пригласил Тео. Но Драко покачал головой. — Я не могу, я встречаюсь с Гермионой в библиотеке, чтобы поработать над нашими эссе по Истории Магии. Пэнси склонила голову набок, ухмыляясь. — История? Я думала, ты партнёр Гермионы по зельям. — Она сделала ударение на имени девушки. — Что ж, — выдохнул Драко, пытаясь не поддаться на провокацию. — Гермиона может учиться с закрытым ртом, Пэнс. И мне не нужно поправлять её работу каждые две минуты. Так что, да, я занимаюсь с Гермионой по другим предметам, помимо зелий. — У тебя всё плохо, чувак, — усмехнулся Блейз. Драко свирепо посмотрел на него. — Отвали, Забини. — Оооо, так вот в чем дело! — воскликнула Пэнси, казалось, поняв, что происходит. — Ты наконец-то решил что-то сделать со своей влюблённостью? — Влюблённостью? — Драко усмехнулся. — У меня нет никакой влюблённости. Все трое друзей посмотрели на него, приподняв брови. Но Тео решил заговорить первым. — Мы все знаем о последствиях её удара на третьем курсе. Блейз застонал. — Каждый день до конца года нам приходилось выслушать про неё! Грейнджер то, грязнокровка это, а… — Не произноси это слово! — прорычал Драко. — Просто цитирую тебя, чувак, — сказал Блейз, подняв руки. — Ты даже стонал её имя во сне! — добавил Тео. — Вы двое даже не представляете, чему подверглась Я после Святочного бала, — фыркнула Пэнси. Драко яростно посмотрел на неё, тогда как двое других выжидающе уставились. — Выкладывай, Пэнси! — сказал Блейз, закрывая книгу и усаживаясь в кресло. — Не надо, — предупредил Драко. Но Пэнси уже говорила. — Скажем так, это соответствовало твоему комментарию «стонать её имя». Драко тихо застонал, а двое других парней рассмеялись. — Ты определённо влюблён, чувак, — сказал Блейз, снова погружаясь в свою книгу. — Да пошли вы все трое. — Драко встал и вышел из гостиной.***
В тот вечер в библиотеке Драко наблюдал, как Гермиона занимается, она читала, делала заметки и время от времени спрашивала его мнение по тому или иному вопросу, ему действительно нравилось заниматься с ней, со стороны она выглядела немного растерявшейся, но он не смел брать ни одной открытой книги с того места, куда она их положила — он усвоил, что если у неё одновременно открыто пять книг, это значит, что она читает их все. После почти часа, проведённого в библиотеке, Драко увидел, как она нахмурилась над книгой, лежащей перед ней, и начала произносить слова вслух, которые читала. — Нужна помощь? — предложил он. Гермиона вздохнула и удивлённо посмотрела на него. — Как ты всегда понимаешь, что я застряла? Потому что я всегда наблюдаю за тобой, я знаю, как ты хмуришься, когда сталкиваешься с проблемой, как ты проговариваешь слова, пытаясь их запомнить, и как ты вздыхаешь и краснеешь, читая один из своих любовных романов. И то, как ты бессознательно прикусываешь нижнюю губу, прежде чем улыбнуться, когда наконец находишь ответ самостоятельно. Но он не сказал ничего из этого вслух, он просто пожал плечами и придвинул книгу поближе, чтобы увидеть, что заставило её нахмуриться, и помочь ей найти ответ на проблему. — Да, — ответила она после того, как он закончил объяснять ей. — Теперь я всё поняла. Спасибо тебе, Драко. Драко. Ему нравилось, когда она называла его по имени. Да, Блейз был прав — у него всё плохо.***
Через три месяца после того первого занятия Драко наконец признался (самому себе), что влюбился (сильно) в свою партнёршу по зельям. Он пытался бороться с этим чувством, но его решимости хватило лишь на два дня, однажды утром Рональд Уизли стоял очень близко к ней в гостиной и предложил ей провести каникулы в его доме, и Драко почувствовал, что вот-вот сгорит от ревности. Его желание ударить Уизли было настолько сильным, что он вышел из гостиной, не дожидаясь никого из своих друзей, и отправился на завтрак только после долгой прогулки. Когда наступил последний учебный день перед каникулами, Драко с удивлением обнаружил Гермиону, которая вечером в одиночестве занималась в библиотеке. — Привет. Я думал тебя сегодня здесь не будет, — сказал он, садясь рядом с ней за стол. — Нет родителей, с которыми можно было бы отпраздновать Рождество, — тихо ответила Гермиона. — Даже дома нет, куда можно пойти, так что… — закончила она со вздохом. Он кивнул, вспомнив, что она рассказывала ему о том, что во время войны лишила своих родителей памяти и что целители всё ещё работают над восстановлением их воспоминаний. — Уизли не пригласили тебя? — спросил он, борясь с ревностью, которая чуть было не вспыхнула. — Вообще-то, Рон приглашал, — ответила она, взглянув на него на секунду, заметив его свободный галстук и взъерошенные волосы — ей нравился этот его небрежный вид. — Но я предпочла остаться в замке. — Почему ты не проводишь три недели со своим парнем в его доме? — нахмурился Драко. Настала её очередь хмуриться, прежде чем она закончила писать что-то на своём пергаменте. — Я бы с удовольствием, если бы у меня он был, — Гермиона снова посмотрела на него, когда он провёл рукой по волосам, и ей пришлось сдержать стон — ей чертовски нравилось, когда он так делал, она задавалась вопросом, насколько мягкими были его волосы, каково было бы провести по ним руками, пока он поглощал бы её. Драко прочистил горло, заставляя её перестать пялиться. — Разве вы с Уизли не…? — спросил он. — Что? — её глаза расширились от удивления. — Чёрт возьми, нет! Он мне как брат. — она издала сдавленный звук. — Просто отвратительно, Малфой. — Да будет тебе известно, что это братское чувство не взаимно, — сказал он. — Уизли говорит всем кому не лень, что женится на тебе после Хогвартса. Гермиона раздраженно вздохнула, не отрывая глаз от своих книг и пергаментов. — Я узнала о его чувствах, когда он пару раз пытался поцеловать меня в недавнем прошлом. И я заставила его болезненно осознать, что я к нему чувствую. Драко ухмыльнулся, зная, что всё, что она сделала с Уизли, должно быть было эпичным. Он открыл случайную книгу, которую она закрыла на столе, и улыбнулся, его сердце забилось быстрее, когда он услышал, что у неё ничего не было с Уизли. — А что ты здесь делаешь? — спросила Гермиона через минуту. — Я думала, ты навестишь Паркинсонов на этих каникулах. Он посмотрел на неё растерянным взглядом. — И зачем мне это делать? — Разве вы с Пэнси не в шаге от алтаря? Он посмотрел на неё как на сумасшедшую. — Надеюсь, ты шутишь. Она посмотрела на него, положив перо на стол. — Ходят слухи, что вы с Пэнси трахаете друг другу мозги с четвертого курса. — Точно так же, как и слухи о том, что в ближайшие пять лет у вас родится рыжая команда для квиддича. — Он выгнул бровь, глядя на неё. Она кивнула, улыбнувшись. — Хорошо. Я поняла. Значит, это неправда? — Частично неправда, — признался он. — Мы были первыми друг у друга и встречались около года, но потом случился шестой год, и Пэнс поняла, что я не в её вкусе. — В каком смысле? Я думала, что богатые чистокровные дети мужского пола в моде среди чистокровных ведьм, — она ухмыльнулась, явно поддразнивая его. Драко рассмеялся. — Так и есть, — подмигнул он ей. — Но отсутствие у меня женских частей тела всё испортило. — Оу. — Гермиона выглядела удивленной. — Значит, ты так плох в постели, что Пэнси сменила предпочтения? Он закатил глаза. — Я слышал это уже слишком много раз, Гермиона. Блейз и Тео поднимают эту тему каждый раз, когда мы пьём вместе. Она просто улыбнулась и смотрела на него некоторое время, прежде чем поняла, что делает это снова, и быстро опустила взгляд, чтобы обратить внимание на свою книгу. — Итак… — сказал Драко, пытаясь казаться незаинтересованным. — Никакой рыжеволосой команды по квиддичу в твоём будущем? — Перестань быть противным, Малфой, — сказала она, закатив глаза. — Ты не хочешь детей, Грейнджер? — Когда я найду мужчину, с которым захочу их, то да. Рональд — это мужчина-ребёнок. — Точно… — Драко звучал странно менее уверенно в себе, чем обычно. — …значит, твоё сердце свободно? Она нахмурилась, сердце забилось чуть быстрее от мысли, что он может интересоваться этим для себя. — Кто хочет это знать? — спросила она. Он пожал плечами, как будто это его не касалось. — Большинство студентов мужского пола в этом замке. Она почувствовала разочарование. — Что ж, нет, — она выдохнула. — Моё сердце не свободно. На самом деле оно очень сильно занято, — это не было ложью — её сердце было занято кем-то, хотя она и считала, что это не взаимно. — Так у тебя есть парень? — нахмурился Драко. Гермиона покачала головой и снова посмотрела на него с улыбкой, почувствовав в себе прилив смелости. — Это зависит… а ты бы хотел занять эту роль? Драко замер, посмотрев на неё так, словно не был уверен в том, что только что услышал. Гермиона покраснела и встала, восприняв его молчание за отказ, и нервно взяла две большие книги, направляясь к запретной секции, чтобы поставить их обратно на полки. — Глупо. Как же глупо, — прошептала она. — Зачем я это сказала? — было очевидно, что он просто проявлял дружелюбие, а она поспешила с выводами и буквально спросила, не хотел бы он стать её парнем! — Самая умнейшая ведьма в заднице! — пробормотала она, дотрагиваясь лбом до книжной полки после того, как расставила книги по своим местам. — Грейнджер. — Внезапно услышала она его голос позади себя. Гермиона поморщилась и собралась с духом, чтобы повернуться к нему лицом. — В чем дело, Драко? — То, что ты сказала… Я имею в виду… — он провел рукой по волосам, что, как она знала, делал всякий раз, когда нервничал. — Это правда? Она прикусила нижнюю губу. — Я сожалею об этом… — сказала она, покачав головой, не желая терять его дружбу, потому что не могла контролировать свои чувства рядом с ним. — Слушай, давай просто забудем о последних пяти минутах и будем двигаться дальше. — Она решительно кивнула и попыталась протиснуться мимо него, но он остановил её, коснувшись рукой талии. — Ты… напугана? — удивлённо прошептал он. — Что? — спросила она повышенным голосом, как будто это было абсурдом. — Конечно, нет! С чего бы мне бояться тебя? На войне мне приходилось сталкиваться и с худшим, как ты прекрасно знаешь. Драко покачал головой. — Не меня… а того. — Он медленно приблизил своё тело к ней. — Как хорошо нам может быть вместе. Она резко вдохнула, посмотрев на него и застыв, как олень, попавший в свет фар. И его глаза расширились от приятного удивления. — Так и есть, — усмехнулся он, смотря в её тёплые глаза цвета мёда. — Чёрт возьми, Гермиона. Ты пережила мою тётку, столкнулась с оборотнями, сражалась с Пожирателями смерти, сбежала от самого Тёмного Лорда, но боишься признаться, что я тебе нравлюсь! — Я не боюсь! — резко ответила она. — Всего минуту назад я дала тебе понять, что заинтересована, а ты ничего не сказал. Я получила ответ, Малфой! — Реально, Грейнджер? Серьёзно? — он ухмыльнулся ей. — Ты буквально спросила, хочу ли я быть твоим парнем! Я был, понятное дело, застигнут врасплох, ты не дала мне даже времени прийти в себя и ответить, прежде чем убежала! — Я не убегала! — возмутилась она. Он усмехнулся, зная, что был сумасшедшим, находя её упрямство очаровательным, затем он коснулся её лица, заправив выбившийся локон ей за ухо. — Теперь ты меня выслушаешь? — тихо спросил он. Она кивнула, смотря на него в такой близости и прикусила губу от волнения. Драко посмотрел на её губы, прежде чем продолжить. — Хорошо. Что ж, Гермиона, я бы не хотел ничего другого, кроме как занять эту роль. Гермиона выдохнула, и на её лице медленно появилась улыбка. — Это правда? — спросила она шепотом. — Абсолютно, — ответил он, его большой палец очертил её нижнюю губу, ожидая, когда она сделает следующий шаг. Она посмотрела ему в глаза, её улыбка стала озорной. — Так ты говоришь… что хочешь поцеловать меня, Малфой? — спросила она лукаво, её рука скользнула по его зеленому с серебром галстуку. Его серые глаза потемнели от желания. — Больше всего на свете, Грейнджер. — Прекрасно, — прошептала она, дергая его за галстук, притягивая его ближе и сталкивая их губы. Он обхватил одной рукой её талию, а другую запустил в волосы, взяв поцелуй под свой контроль и проникнув языком в её губы, заставляя раскрыть. Когда его язык встретился с её, они оба застонали, держась друг за друга так, как будто от этого зависит их жизнь. — Просто чтобы внести ясность. — Драко тяжело дышал, как только их губы разомкнулись. — Теперь ты моя. — Так же сильно, как и ты мой. — Улыбнулась она. Он прижал её к книжному шкафу. — Я уже давно твой, любимая. — Он поцеловал её сильнее, запустив руку в её волосы и застонав от ощущения, как она поднимает одну ногу, чтобы обхватить его за талию. — Чёрт, Миона… — выдохнул он, чувствуя, как её тело прижимается к его. — Не надо! — застонала она. — Не называй меня так. Я ненавижу это прозвище. Казалось, его это удивило. — Зови меня Грейнджер. — Она прижалась к его губам. — Я хочу, чтобы ты стонал моё имя после многих лет, в течение которых ты насмехался и издевался над ним. Драко рассмеялся, снова толкнув её к книжному шкафу. — Чёрт, Грейнджер. Я мечтал об этом годами… — Он провёл рукой по её бедру, под плиссированной юбкой. — Правда? — настала её очередь удивляться. — С каких это пор? — С четвёртого курса. — Он лизнул её губы и засосал их медленно и чувственно. — Ненавидел смотреть на тебя с Крамом на Святочном балу. А потом, на шестом курсе, стало ещё хуже… Вдобавок ко всем проблемам, которые у меня были в тот год… пришёл Слизнорт и его чертов урок Амортенции. — Он коснулся её носа своим, подразнив своими губами её губы, пока говорил. — Я почувствовал запах травяного чая, корицы, пергамента и старых книг. — Он провёл носом по изгибу её плеча. — И я знал, кого напоминали мне эти запахи. — То же самое… — улыбнулась она, коснувшись его груди поверх белой форменной рубашки. — Для меня это была ваниль, кожа, огневиски и зелёные яблоки — как те, которые ты обычно ешь по утрам. Боже, как я тогда ненавидела эти яблоки! — она снова притянула его к себе для поцелуя. — Раньше я ела их, просто чтобы представить, какой вкус будет у твоего глупого рта. Он прижался к ней сильнее, чувствуя, как она расстёгивает его рубашку, слыша, как она произносит Гоменум Коллопортус и Оглохни вокруг них, её губы покрывали поцелуями его челюсть, а руки коснулись пояса его брюк, вытаскивая заправленную рубашку. — Чёрт, Грейнджер, прекрати это. — Он взял её за руки. — Если ты продолжишь так прикасаться ко мне, я не смогу себя контролировать. — Я не остановлюсь, Драко. Мы и так потеряли достаточно времени! — она удивила его, сделав небольшой прыжок вверх и обхватив обеими ногами его талию, заставив его положить обе руки на свою задницу, чтобы удержать. — Не пытайся контролировать себя, Драко… — она посмотрела ему в глаза, снимая свой галстук и расстёгивая белую школьную рубашку. Серые глаза Драко, полные похоти, были прикованы к открывшемуся белому кружевному бюстгальтеру. — Я хочу взять тебя на кровати, Грейнджер, — сказал он, облизнув губы. — В следующий раз. А теперь, я хочу тебя прямо здесь. — С помощью магии она закончила расстёгивать пуговицы на его рубашке и стала ласкать обнажённую твёрдую грудь, проводя по шрамам, которые она могла видеть и чувствовать на его теплой коже. — Я сгораю от желания тебя, Драко, — сказала она, запустив одну из его рук себе между ног. Он задрожал от желания и удивлённо прошептал. — Ты уже чертовски мокрая! — Да! Я всегда заканчиваю наши совместные занятия с испорченными трусиками… Он зашипел и прикусил её нижнюю губу. — Не говори таких вещей, Грейнджер! — Это правда. — Она снова коснулась его груди, захватила губами его губы, а язык подчинился его языку в их борьбе за доминирование. Она прижалась к нему бёдрами, а он осыпал поцелуями шею и прикусил выпуклость её прикрытых лифчиком сисек. Он прикоснулся губами к соску поверх кружева, и она застонала. — Чёрт! Ты нужен мне, Дрей… Он застонал. — Я хочу попробовать тебя на вкус, любимая, заставить тебя кончить мне на язык, трахнуть твой рот… Чёрт, от одной мысли об этом я готов взорваться. Она снова удивила его, шлёпнув по щеке. — Не кончай, пока не окажешься внутри меня! И не раньше, чем я сначала кончу на твой член. — Ты только что дала мне пощечину, Грейнджер? — Прорычал он, положив руку ей на шею, удерживая на месте и видя, как её глаза наполняются похотью. Чёрт, мысленно простонал он, ей нравится грубость. — Я чувствую, что должен отплатить за это, — произнёс он. Гермиона закрыла глаза, ожидая, что он ударит её по щеке, но его большая ладонь скользнула вниз по шее, погладила левую грудь, спустилась по талии и бедру, и тяжело приземлилась на левую ягодицу. — Блядь! — Ахнула она, её глаза цвета меда потемнели от вожделения. — Тебе, блядь, это нравится, — сказал он, глядя на её раскрасневшееся от желания лицо и приоткрытые губы, хватающие ртом воздух. — Да. Я люблю грубость, Драко. Он ухмыльнулся, решив поднажать ещё немного и проверить, насколько сильно ей это нравится. — Ты хочешь, чтобы я перестал играть и трахнул твою киску, Грейнджер? — спросил он, расстёгивая штаны одной рукой. — Прямо здесь, в библиотеке? — Да! Твой тупой чистокровный член должен трахнуть мою грязнокровную киску, — грязно прошептала она. Драко не смог скрыть ни своего удивления, ни желания, немедленно прикрывая её рот рукой. — Ты куда развратнее, чем я ожидал. Она усмехнулась и лизнула его ладонь, он опустил руку к её шее. — Я хотел делать всё медленно, ты, шалунья! — Трахай медленно, но Малфой! Трахни уже меня! И не смей быть милым! — прорычала она ему в губы, почти до боли вцепившись в его волосы. Он схватил её трусики и потянул, разрывая их на части. — Ты хочешь этого? — прорычал он, потирая головкой своего члена её влажные складки. Она подалась бёдрами вниз, и он вошёл в неё на треть, его контроль над собой разрушился от влажного и тягучего жара, охватившего головку его члена, он надавил на неё, заставляя принять его всего. — Ох, чёрт! — она застонала, вцепившись в его плечи. — Блять. Ты большой! — Ты сама напросилась, любимая, — он самодовольно ухмыльнулся. — Теперь получай! — прошептал он ей в губы, чувствуя, как она обхватывает его член, когда он сильно вжался в неё, заставив принять его целиком. — Чёрт возьми, я так и знал! — он застонал. — Знал, что ты будешь… идеальной. — Он закрыл глаза, прижавшись лицом к её шее, покусывая и зализывая кожу. — Да, — выдохнула она, потерявшись в удовольствии от того, как он заполняет её полностью, широкая головка давила на её точку G при каждом толчке. — Так чертовски хорошо! — Я знал… — продолжил он, — что ты будешь идеальной. Блядь, что примешь меня всего, — простонал он. — Кончишь от ощущения того, как тебя растягивает мой член. — Да! — захныкала она, обожая его грязный рот. — Продолжай говорить… Он ухмыльнулся, глядя на её лицо, когда почти полностью вышел из неё, чтобы снова войти. — Чёрт, — задыхался он, наблюдая за наслаждением на её лице, приоткрытыми губами, закрытыми глазами, раскрасневшимися щеками. Он двигался медленно и глубоко, обязательно надавливая основанием члена на её клитор. — Поговори со мной, Малфой… — умоляла она между стонами. — Я так глубоко внутри тебя, Грейнджер, заполняю твою киску, — он застонал, когда она прижалась к нему, его глаза никогда не покидали её лица, ему нравилось наблюдать за её наслаждением. — Я кончу прямо сюда! — он вошёл в неё, упираясь широкой головкой прямо в шейку матки, его губы были возле её уха. — Я наполню твою… как ты там сказала? Ах… да… твою грязнокровную киску. — Да! — простонала она, выгнув спину. — Трахни меня, Малфой! — Нет. Это не моё имя. — Он двигался быстрее. — Я хочу услышать своё имя, Грейнджер. — Тогда заставь меня произнести его! — бросила она ему вызов, потянув за волосы. Он зарычал, двигаясь в ней всё быстрее и сильнее. — Чёртова заучка, которую трахают на книжном шкафу в запретной секции. Такая грязная девчонка… Она выгнулась дугой и начала сокращаться вокруг члена, заставив его застонать. — Сильнее, Малфой! — потребовала она. — Трахни меня так, как будто ты это серьезно. Он завладел её губами и наполовину вышел из неё, просто чтобы снова ворваться внутрь, начав жесткий ритм, от которого они оба застонали друг другу в губы. Он почувствовал, как она крепко обхватила его. — Да, Грейнджер, кончай на мой член. Дай мне увидеть, как сильно тебе нравится, когда я тебя трахаю. — Оооо, Драко. Да! — она кричала и сжималась вокруг него так восхитительно, что он не смог удержаться от того, чтобы излить в неё своё семя. — Блять, Грейнджер… — он застонал, когда его член дёргался внутри неё почти минуту. — Чёрт! Я никогда… не кончал так долго. Она смотрела на него из-под полуприкрытых век, на её лице не было ни капли застенчивости, его твёрдый член всё ещё был внутри неё, их совместные жидкости стекали по её ногам. — Ты просто великолепна, — прошептал он между вдохами. Она засмеялась, чувствуя, как из неё вытекает ещё больше спермы. — Я хочу большего, Грейнджер. — Он переместился между её ног. — Да, — она застонала, когда он снова глубоко вошел в неё. — Я припоминаю, ты упоминал кровать? Он ухмыльнулся. — Нет. Это было тогда, когда я думал, что ты хорошая девочка. — Он покачал головой, его бедра лениво двигались между её ног. — Видишь вон тот стол, милая? — он мотнул головой вправо. — Вот чего заслуживают грязные девочки. Чтобы их трахали на столах и у стен. Она ухмыльнулась и сжалась вокруг него, ей понравилась эта идея. Он медленно вышел из неё и подошёл к столу с ней на руках, заставив её встать рядом с ним, а после грубо развернул. — Наклонись, Грейнджер. Прими меня как грязная принцесса, которой ты и являешься. — Не принцесса. — Она покачала головой, положив руки на стол и отодвинув бёдра назад, раздвигая ноги и соблазнительно выпячиваясь. — Грязнокровка, истекающая твоим чистокровным семенем. — Чёрт, Грейнджер. — Он задрал её юбку, собрав ту на талии, и глубоко вошёл в её киску сзади по самые яйца. — Ты развратная! Не могу дождаться, когда трахну этот грязный ротик. Она застонала, когда он начал входить в неё, все годы злости и напряжения между ними, плюс взаимные чувства, которые за последние месяцы переросли в нечто большее, заставили их трахаться так, будто от этого зависит их жизнь. — Ты моя, Грейнджер, — зарычал он, когда наклонился к ней, прижимаясь грудью к её спине, одной рукой держась за стол, а другой лаская одну из её сисек, его толчки становились короткими, но глубокими. — Чёрт! — выдохнула она, накрывая его руку на своей груди. — Ты кончишь снова для меня? Прежде чем я наполню тебя, прямо здесь! — он сильно надавил на шейку её матки, заставив вскрикнуть. — Да. Да. Не останавливайся. Пожалуйста. Не надо… — Умоляй об этом, умоляй мой член. Она захныкала, и он почувствовал, как её стенки затрепетали вокруг него, обхватывая всё плотнее. — Блять, ты станешь моей погибелью. И она громко кончила под ним, сжимая его член. — Охуенная киска! — стонал он, сбиваясь с ритма и двигаясь так грубо, как только мог. — Грязнокровка портит тебя, Малфой? — дерзко спросила она между стонами. Он сжал в кулак её волосы на затылке, откинув голову назад и заставив посмотреть на него, пока сам продолжал грубо трахать её. — Мерзкая, мерзкая грязнокровка. Я никогда не отпущу тебя, Грейнджер. Ты никогда не захочешь другого члена. Я, блядь, уничтожу тебя! Он опустил другую руку на клитор, продолжая жёстко вбиваться, пока снова не довёл её до оргазма и, одновременно, наполнил её спермой во второй раз. — Блять, — он задыхался, опустившись лбом на её плечо и крепко прижимая её к себе. — Это было… чертовски охуенно. — Да, — она кивнула. — Согласна. Он позволил своему члену выскользнуть из её горячего лона и посмотрел на её киску. — Грёбаное зрелище. Ты вся распухла и с тебя капает. — Дай мне часок вздремнуть, — ответила она. — И мы сможем вернуться к твоим комментариям, о том, чтобы попробовать мою киску на вкус. Он опустил её юбку и помог застегнуть рубашку. Приведя себя в приличный вид и вычистив пол в запретной секции, они прошли в гостиную восьмикурсников. — Пойдём в мою комнату, — сказала она, когда они подошли к двери в общежитие. — Я никогда не откажусь от этого, любимая.***
Как только дверь за ними закрылась, Гермиона потащила его в свою ванную, и через несколько минут Драко обнаружил себя голым под струями душа, а ведьма его мечты сосала член. Он никогда раньше не испытывал три оргазма за час с женщиной. Гермиона буквально высосала его досуха, вставая и облизывая губы, как будто только что съела лучший обед в своей жизни. — Чёрт, любимая. Ты абсолютное совершенство. — Ты и сам не так уж плох, — поддразнила она, проводя намыленными руками по его грудным мышцам. Он поцеловал её в губы, помогая ей помыться. — Ложись на кровать, Грейнджер. Теперь моя очередь, — приказал он. Она ухмыльнулась и вышла из душа, полностью обнажённая, позволив ему увидеть её великолепные изгибы. Чёрт, она была поистине совершенна. Драко выключил душ и прошёл в спальню, опускаясь на колени между её раздвинутых бедер и целуя в губы, прежде чем двинуться вниз по её телу. — Я всегда грезил ими. — Он накрыл ладонями её сиськи. — Как же так? — прошептала она, наслаждаясь его грязными разговорами. — У тебя красивое тело, любимая, но именно от них у меня каждый день встаёт. — Он провёл языком по вершине одной груди, заставив её резко вдохнуть. — А как твоя форменная рубашка обтягивает их, и эта пуговица, которую ты, безусловно, зачаровываешь, чтобы она оставалась застегнутой… — он засосал её сосок. Она застонала, вцепившись руками в его волосы. — Да. Я действительно зачаровываю её, — призналась она. Он ухмыльнулся и присосался к другому соску, наблюдая, как она извивается. — У тебя очень чувствительные соски, любимая. Однажды я заставлю тебя кончить, просто посасывая их. Она застонала громче, представляя, какой сладкой будет пытка. — Но не сейчас, — продолжил он, облизав ещё раз соски, прежде чем двинуться вниз по её животу. — Сейчас… Я хочу этого, — он прикоснулся пальцем к её складочкам и одобрительно промурлыкал. — Уже такая мокрая. Ты всегда из-за меня такая мокрая? — Да. Мне приходилось менять трусики после каждого урока зелий… Он постучал по её губам двумя пальцами. — Открой этот грязный ротик и обсоси их для меня, Грейнджер. Она застонала, повинуясь, засосав его пальцы так, как несколько минут назад делала с его членом. — Видишь, ты тоже можешь быть хорошей девочкой, моя прекрасная грязнокровка. Она захныкала от оскорблений, и он убрал пальцы с её губ только для того, чтобы ввести их в её влагалище. — Ты вся течёшь, — одобрительно прокомментировал он, опуская голову между её ног и облизывая её лоно от входа до клитора. — Чёрт возьми, да! — выдохнула она, проводя руками по его влажным волосам. — Я никогда… никто… Он закрыл глаза, приходя в восторг. — Никто не лизал эту киску, Грейнджер? — Нет. — Покачала она головой. — Такая вкусная киска… вся моя, чтобы её можно было съесть. — Он раздвинул её складки, погружая свой язык внутрь и время от времени щёлкая им по клитору. Она выгнулась дугой и закричала, пока он поглощал её влагалище, его пальцы надавили на точку G, пока он вылизал вход и засасывал пульсирующий клитор. Когда она испытала оргазм, его имя было единственным, что слетело с её губ, пока она размазывала последствия своего оргазма по всему его лицу. Она на мгновение потеряла счёт времени, пока он медленно покрывал поцелуями её тело, после чего лёг рядом и притянул к своей груди. Подумав, что она уже спит, он прошептал ей в волосы. — Я собираюсь жениться на тебе, Гермиона Грейнджер. Но её тихий смешок на его груди удивил его и заставил напрячься. — Только если я тебе позволю, — ответила она с милой улыбкой. Он расслабился и прошептал между нежными поцелуями в ее губы. — Я уговорю тебя. — Я буду ждать этого. Затем Драко шлёпнул её по заднице, вызвав у неё удивленный вскрик. — Ты слишком развратная, поэтому получай свою награду, Грейнджер. Она медленно поцеловала его в губы, они оба были слишком пьяны от сексуального удовлетворения, чтобы начать новый раунд прямо сейчас. Так они и задремали, обняв друг друга. Позже той же ночью они решили, что будут держать свои отношения в секрете, поскольку ни один из них не хотел иметь дело с драмой, которая разразилась бы, если бы они публично заявили об этом.