Джон-Потрошитель

OST главы - Nick Cave & Kylie Minogue - Where the Wild Roses Grow, ссылка в комментах. POV Джон Стало совсем темно, наступает ночь. Войдя в нашу квартиру, запираю дверь на все замки и поднимаюсь в свою спальню. Ты по-прежнему лежишь там на полу, не подавая признаков жизни. Присаживаюсь рядом и проверяю пульс. Всё в порядке. Сейчас ты так не похож на себя бодрствующего, такого саркастичного и язвительного. Лицо мягкое, расслабленное, из приоткрытого рта стекает струйка слюны. Дорожка из запёкшейся крови протянулась от носа через твои прекрасные чувственные губы к подбородку. Ах, Шерлок, нельзя быть таким красивым и таким умным одновременно. Твой ум губит такую красоту. Если бы ты не понял, что я – Потрошитель, мы продолжали бы жить, как прежде. А теперь, чтобы защитить себя, я вынужден буду тебя убить. Мне жаль, Шерлок, но это необходимо. А если я убью тебя, то почему бы мне перед этим не проделать с тобой хоть часть того, что делал я в своих снах и фантазиях. Ведь сейчас твоё тело и твоя жизнь целиком в моей власти, и это наполняет меня сладким предвкушением. О, я не стану спешить. Кладу розы на кровать. Незачем ставить их в воду, ведь они, как и ты, всё равно скоро погибнут. Снимаю с тебя один браслет наручников, воспользовавшись вместо ключа пинцетом из своего набора, и избавляю от ненужной одежды: пиджак, рубашка, ботинки, брюки – всё это будет лишь мешать нам. Ты похож сейчас на тряпичную куклу, мою куклу. Оставляю тебя в одних лишь чёрных облегающих плавках и снова защелкиваю браслет на твоём запястье. Окидываю взглядом твоё идеальное тело. Задумываюсь ненадолго над тем, что делать дальше. Хотелось бы закрепить тебя у стены так, как в моих снах, но твои мышцы слишком расслаблены и ты не сможешь стоять. Поэтому пока кладу тебя на свою кровать. Спускаюсь вниз, чтобы перекусить. Ведь за всей этой беготнёй я так и не успел покушать. Разогреваю ужин и торопливо поглощаю его, потому что я очень спешу вернуться к тебе. Знаю, что никто не должен нам помешать, но всё равно немного нервничаю. Быстро пью чай с засохшей булочкой и снова поднимаюсь в свою спальню. Подхожу к кровати и беру в руку одну из роз. Едва касаясь кожи, провожу ей по твоему лицу, лаская бледные щёки и губы, которым наверняка завидуют все женщины. Темно-красные лепестки на фоне молочно-белой кожи смотрятся восхитительно. Замечаю, что твои ресницы начинают подрагивать, а это значит, что ты возвращаешься в сознание. А мне ведь нужно, чтобы ты был в сознании, чтобы ты всё чувствовал, иначе моё удовольствие не будет полным. Чтобы ускорить процесс, переворачиваю тебя на живот, отодвигаю плавки и делаю тебе в ягодицу укол кофеина. Не спешу возвращать плавки на место. Искушение укусить твою идеальную попку слишком велико, и я не сдерживаю себя, впиваясь зубами в мягкую плоть. Кожа тут такая же гладкая и упругая, как и на остальном теле. Слышу глубокий вздох. Отлично! Есть обратная связь. Снова беру розу и бью тебя по твоей красивой попке и по не менее прекрасной спине. Сначала легонько, но потом вхожу в раж, и удары становятся всё сильнее. Лепестки розы не выдерживают такого издевательства и разлетаются вокруг тебя в художественном беспорядке. На спине и чуть ниже её проступают багровые полосы и капельки крови. Это заводит меня всё сильнее. Беру следующую розу и продолжаю осыпать тебя ударами. Ты начинаешь тихонько стонать, но я не собираюсь останавливаться, ведь твои стоны лишь раззадоривают меня, и вскоре вторая роза тоже осыпает тебя своими лепестками. Отбрасываю пришедший в негодность стебель и прижимаюсь к твоей спине, сжимая её своими пальцами. Она такая горячая. Пожалуй, стоит сделать небольшой перерыв. Возвращаю плавки на место, переворачиваю тебя на спину и замечаю, что твои серо-стальные глаза широко открыты и наполнены болью. Твои губы слабо шепчут: «Почему ты не убил меня?» - О, ты уже можешь говорить, значит, ты ответишь мне на пару вопросов, - говорю я и отхожу от тебя на мгновение, чтобы взять свой любимый скальпель. - Я задам тебе несколько вопросов и жду на них честных ответов, иначе попорчу тебе личико, - говорю я и для демонстрации своей решительности провожу острым кончиком скальпеля по твоей скуле, слегка разрезая кожу, на которой тут же выступает алая нитка крови. – Если понял, моргни. Ты усердно моргаешь. Я начинаю задавать вопросы: - Когда ты понял, что я – Потрошитель? - Только что, по дороге домой, - чуть слышно шепчешь ты. - Кому ты рассказал об этом? - Никому, - выдыхаешь ты. - Почему ты не сдал меня полиции? - Хотел поговорить, понять, - каждое слово даётся тебе с большим трудом. - Зачем? Ты на секунду задумываешься и говоришь нечто совсем неожиданное для меня: - Я тебя люблю. Почему-то эти слова действуют на меня как удар кнутом. Не может быть, никто не может любить меня ТАКОГО! Я злюсь и делаю на твоей груди слева глубокий порез скальпелем, потом ещё один. Чёрт, мне даже немного жалко портить такую красоту. Ты закусываешь нижнюю губу, чтобы сдержать стон, хочешь казаться сильным. - Ты врёшь, Шерлок. Не знаю, зачем, ведь это тебе не поможет. Даже если бы это и было правдой, то уже ничего не изменило бы. Тебе всё равно не жить с тем знанием, к которому ты сегодня пришёл. - Почему же тогда я всё ещё жив? – спрашиваешь ты с тенью улыбки. - Потому, что я – чудовище, и я хочу сначала поиграть с тобой, перед тем, как убить, - честно отвечаю я, и делаю ещё пару порезов на твоей идеальной груди, на этот раз справа. Пурпурная кровь выступает на фарфоровой коже. - Зачем ты это делаешь? – вдруг спрашиваешь ты. – Ты ведь не такой. Ты добрый, мягкий. Что с тобой случилось? - Ты хочешь знать, что сделало меня таким? Хорошо, я отвечу на твой вопрос, - говорю я и подробно рассказываю тебе про то, что случилось со мной в плену. Беру ещё одну розу и провожу цветком по свежим порезам на твоей груди. Я говорю долго, выпуская из себя весь пережитый ужас, всю испытанную в плену боль, ту с которой живу и по сей день. Не глядя в твои глаза, я рассказываю про свой позор, о котором никому не мог рассказать раньше. Сейчас могу, потому что это знание умрёт вместе с тобой. Ты внимательно слушаешь, а потом шепчешь: - Мне жаль, Джон, правда. - ТЕБЕ ЖАЛЬ?! – я злюсь на тебя и на себя, и вонзаю скальпель в твоё бедро по самую рукоятку, потом вытаскиваю его и делаю это снова, вызывая твой рык. – ТЕБЕ жаль? Да я видел, как ты на меня смотрел, когда явился среди ночи в мою спальню. Ты тоже хотел меня трахнуть?! Отвечай! - Да, я думал об этом, - шепчешь ты. - Значит, ты ничуть не лучше их! Отвечай честно, что именно ты тогда подумал! – кричу на тебя я. - Я подумал: «Есть ли на этом теле шрамы ещё и ниже пояса?» - Сейчас узнаешь, - говорю я, и на моих губах начинает поигрывать зловещая улыбочка. Потому что сейчас в мою голову пришла не менее зловещая мысль. Шерлок, ты хотел трахнуть меня, но этому не бывать. В отместку за твои грязные желания я трахну тебя сейчас жёстко, больно, унизительно. О, да, определённо это доставит мне массу удовольствия. - Смотри, я покажу тебе все мои шрамы, - говорю я и снимаю с себя одежду. Серые глаза удивлённо распахнуты. Ты явно не ожидал этого. Я подхожу к тебе и снова переворачиваю тебя на живот, снимаю с тебя плавки, беру новую розу и начиню нещадно хлестать по спине и по ягодицам. Меня это так возбуждает, что за минуту мой член наливается кровью и готов войти в тебя. Стаскиваю твои ноги с кровати и, согнув их в коленях, ставлю на пол. Оглядываюсь вокруг. Крем после бритья вполне подойдёт в качестве смазки. А вот презерватив я надевать не стану. Хочу почувствовать тебя без преград. Мажу твой анус кремом и резко ввожу сразу два пальца в твой задний проход, отчего ты охаешь. Боже, это так меня заводит! Двигаю пальцами в стороны, растягивая вход. Затем вытаскиваю пальцы, хватаю тебя руками за бёдра и быстро проталкиваю внутрь свой член почти до половины. Ты вскрикиваешь, и это придаёт дополнительную остроту моим ощущениям. Делаю толчок вперёд, вводя в тебя свой член почти до упора, и ты стонешь. Боже, как же мне это нравится! Начинаю возвратно-поступательные движения, всё сильнее возбуждаясь и впиваясь пальцами в твои бёдра. Ты стонешь и начинаешь часто дышать, и это заводит меня всё сильнее. Я слишком возбуждён, а внутри тебя так тесно и жарко, я ускоряюсь, всё чаще ударяясь о твои ягодицы, и вскоре кончаю, кусая тебя за спину. Чёрт! Слишком быстро. Всё же стоило надеть презерватив, чтобы снизить чувствительность и продлить удовольствие, потому что всё произошло слишком быстро, и я не успел в полной мере насладиться процессом того, как я трахаю великого и ужасного Шерлока Холмса, грозу преступников и Скотленд-Ярда. А ведь я собирался тебя после этого убить, а теперь не хочу. Я хочу отдохнуть и трахнуть тебя снова. Хочу делать это долго и со вкусом. Выхожу из тебя и смотрю на твоё безвольно лежащее тело. Колени упираются в пол, а туловище лежит на кровати, руки в наручниках вытянуты вперёд, голова немного повёрнута вправо, кудрявые волосы закрывают лицо. Мне ведь даже становится жаль тебя. Я убираю прядь волос, чтобы увидеть твоё лицо. На щеках проступил румянец, а на ресницах подобно капелькам росы на стеблях травы поутру сверкают слезинки. Не могу удержаться, чтобы не слизнуть их. Переворачивая тебя, чтобы уложить на кровать, замечаю, что твой член возбуждён. Шерлок, ты точно фрик, если тебя это возбудило. С интересом рассматриваю прежде неизвестную мне часть твоего тела. Твой член так красив, что у меня возникает странное желание отсосать тебе. Странное, потому что я – не гей. Хотя, какая разница, никто ведь не узнает. Если такова моя фантазия, то я намерен её исполнить. Сегодня я претворяю в жизнь все мои фантазии. Я беру в рот это прекрасное творение матушки природы и начинаю ощупывать его языком, всё плотнее охватывая его губами. Ты выгибаешься в спине и снова стонешь. Несколько движений моего языка вокруг головки, и ты изливаешься мне в рот. Странно, но это не вызывает у меня отвращения, и я проглатываю твою сперму, мой сладкий. Ложусь рядом с тобой и обнимаю. Пару минут спустя понимаю, что только что я сделал что-то не то. Определённо, сегодня у меня снесло крышу. Встаю, достаю из шкафа чистую одежду и иду в душ. Помывшись и переодевшись в чистые футболку и спортивные штаны, возвращаюсь в свою спальню, избегая смотреть тебе в глаза. Ты тоже всё время смотришь куда-то в сторону. Это хорошо, потому что сейчас я бы не выдержал пронзительного взгляда твоих серых глаз. Ведь я чувствую себя виноватым. Да, мне было очень хорошо, когда я мучил тебя, а теперь на душе становится гадко. - Мне нужно в туалет, - чуть слышно говоришь ты. Ничего не говорю, просто взваливаю тебя на плечо и тащу в туалет, поскольку ты всё ещё не можешь ходить. Усаживаю тебя на унитаз и придерживаю, чтобы ты не упал. Потом ты говоришь: - Мне нужно помыться. Вздыхаю и перетаскиваю тебя в ванну. Если я наберу её и оставлю тебя в ней лежать, то ты можешь захлебнуться, а я не хочу этого. Поэтому беру в одну руку шланг, а второй начинаю мыть тебя как маленького ребёнка. Потом закрываю кран и набрасываю на тебя огромное махровое полотенце. - Я хочу есть, - говоришь ты. На этот раз я злюсь на тебя из-за того, что иду у тебя на поводу, выполняя все твои желания, поэтому влепляю звонкую пощёчину и говорю: - Обойдёшься. Ты ведь можешь не есть несколько суток, когда расследуешь какое-то особо запутанное дело. - Вспомни, я не ел около двух суток. А ведь ты прав, и мне снова становится стыдно. Вытираю тебя полотенцем и тащу в спальню. Кладу на кровать и накрываю тебя простынёй. Потом иду на кухню и заливаю горячим молоком овсяные хлопья с изюмом. Несу тарелку в спальню. Ты всё ещё слишком слаб, чтобы сидеть, поэтому я усаживаюсь рядом, подтягиваю тебя к себе так, чтобы твоя спина опиралась на мою грудь и начинаю кормить с ложки. Ведь снимать наручники с тебя я не собираюсь. - Я хочу пить, - изрекаешь ты очередное своё желание. Я забираю пустую тарелку и взамен неё приношу тебе большую чашку свежезаваренного чая. Пою тебя тем же макаром, что и кормил. Пока ты глотаешь чай, я думаю, а может не стоит тебя убивать. Может быть, под покровом ночи увезти тебя на арендованной машине куда-нибудь далеко-далеко, снять домик где-нибудь в глуши и жить там вдвоём. Тогда я смогу трахать тебя много раз и мучить, когда захочу. Эта перспектива представляется мне всё заманчивей. Вряд ли тебе это понравится, но я ведь могу постоянно накачивать тебя медикаментами, чтобы ты был безвольной куклой, могу приковать тебя к кровати и заклеить рот, чтобы ты не мешал мне получать удовольствие своими едкими высказываниями. В памяти всплывает Кинговская Мизери, переломавшая ноги любимому писателю, чтобы он не сбежал от неё. Я могу сделать это с тобой. Я могу сделать с тобой всё, что я захочу, но сначала нужно отдохнуть и всё хорошенько обдумать. Ночь уже на исходе значит в любом случае это откладывается до следующей ночи. Выключаю свет и ложусь рядом с тобой. Перед тем, как уснуть протягиваю руку, чтобы проверить, на месте ли ты. Рука так и остаётся лежать на твоей груди. Утром меня будит звонок твоего телефона. Игнорирую его и продолжаю спать. Сквозь сон слышу, как твой телефон несколько раз стонет, оповещая о новых входящих сообщениях. Когда начинает трезвонить мой мобильный, приходится встать с кровати, чтобы узнать, кто же возжаждал со мной поговорить. Это Лестрейд, значит придётся ответить, чтобы у него не возникло никаких подозрений. - Привет, Грэг. Что у вас случилось? – говорю я как можно более спокойным голосом. - Доброе утро. Что с Шерлоком? Он не берёт трубку и не отвечает на мои SMS. - Как странно после того, как твои люди продержали его в тюрьме почти весь день, - мой тон становится саркастичным. – Конечно же, он зол на всех вас, и не желает с вами разговаривать. - Джон, передай ему мои извинения. Уговори его приехать. Нам так нужна его помощь. - Вряд ли мне удастся, он собирается уехать сегодня из города на несколько дней, - вру я напропалую. - Джон, пожалуйста, это очень важно, - настаивает инспектор. - Я попытаюсь, но вряд ли он станет меня слушать после вчерашнего. Кладу трубку и иду в душ. Затем бреду на кухню, чтобы приготовить завтрак. В холодильнике нет почти ничего съедобного, а выходить в магазин и оставлять Шерлока одного я не хочу. Значит, будем питаться жареной картошкой. Жарю картошку и варю кофе. Когда завтрак готов, иду в спальню. Тебе уже удалось сесть на кровати. Укутав тебя простынкой, помогаю подняться и веду в туалет, затем умываю и брею тебя. Ты всё ещё вял, но уже можешь ходить, пусть и опираясь на моё плечо. Усаживаю тебя на стул. Сначала ем сам, потом начинаю кормить тебя. - Джон, ты всё ещё хочешь убить меня? – вдруг спрашиваешь ты. - Нет, больше не хочу, - честно отвечаю я. - Тогда как ты собираешься со мной поступить? - Пока не знаю. - Может быть, ты снимешь с меня наручники? – ты поднимаешь свои скованные руки и протягиваешь их ко мне. - Размечтался. Чтобы ты сразу сдал меня полиции? - А если я не стану этого делать? - Я тебе не верю. Чтобы такой борец с преступностью, как ты, превратился в укрывателя убийцы? – говорю я, не понимая, как ты можешь предположить, что я на это поведусь. – Я ведь не смогу остановиться, и буду убивать снова и снова. - Джон, я хочу понять, почему это с тобой происходит. В какой момент из доктора Ватсона ты превращаешься в Потрошителя. Вот же любопытный какой! Ладно, поговорим. Я рассказываю тебе про Мэри, которая меня бросила, про шлюху, которая посмеялась надо мной, про то, каким беспомощным и испуганным чувствовал я себя после очередного столкновения с Мориарти, про мои ночные кошмары и про то, как мне становилось легче после очередного убийства. Ты внимательно слушаешь, только сверлишь меня своими невозможными глазами. Хватит разговоров. Что-то я слишком размяк. Пора снова показать тебе моё второе «я». Я веду тебя в мою спальню. Ты можешь стоять, а это значит, что я могу поставить тебя так, как я неоднократно видел в моих снах, закрепив цепочку от наручников за заранее вбитый мной крюк в стене. - Ты рассказал мне о своих грязных мыслях насчёт меня. Я не только расскажу о своих, но и наглядно продемонстрирую, - говорю я и сдёргиваю с тебя простынку. Закрепляю тебя так, чтобы ты стоял лицом ко мне. Беру в руку скальпель и вырезаю на твоей груди свои инициалы. - Я давно уже хотел пометить тебя, вырезав на твоей груди эти буквы. Ты снова лишь закусываешь губу и издаёшь низкий утробный рык. Из порезов выступает кровь. Не могу сдержаться и провожу по одному из них языком, слизывая алую солоноватую жидкость с запахом железа. Потом разворачиваю тебя ко мне спиной и бью уже увядшей розой. Вся твоя спина сплошь покрыта багровыми полосами. Это чертовски возбуждает меня, и я сбрасываю с себя одежду. Отцепляю тебя от крюка в стене, и ты почти падаешь, не удержавшись на всё ещё ватных ногах. Веду к постели и ставлю на колени, заставляя опереться грудью на кровать. Надеваю вынутый из тумбочки презерватив. Хватаю в руки крем после бритья и выдавливаю на твой анус, потом ввожу в него два пальца и повторяю вчерашнюю процедуру растягивания, возбуждаясь от этого всё больше. Ты стонешь: - Джооон… Я не слушаю, что ты говоришь дальше, вытаскиваю пальцы и резко вхожу в тебя, намеренно стараясь причинить как можно больше боли. Ты вскрикиваешь. Сегодня тут немного свободнее и я почти сразу вхожу не наполовину, а полностью. Начинаю совершать резкие, но не слишком частые движения вперёд-назад, из стороны в сторону и вращения. Сегодня я в форме и собираюсь мучить тебя долго. Я получаю массу ранее не испытанных мной ощущений. Это похоже на то, как будто я впервые занимаюсь сексом и мои нервы сверхчувствительны. Вдруг я замечаю, что твои бёдра начали двигаться мне навстречу. Это добавляет дополнительную остроту к той невообразимой мешанине ощущений, что в любой момент грозит накрыть меня с головой. Это намного лучше, чем вчера, я ускоряюсь и, приближаясь к пику, уже не могу контролировать себя и шепчу: - О! Шерлок, ты такой, такой… - Джон, я люблю тебя, - раздаётся в ответ твой голос, уже почти такой же сильный, как обычно. И вот тут в самый неподходящий момент по закону подлости…