***
— Меня уже задолбал твой брат! — возмущался Рома, искав с оголённым торсом в гардеробе одежду, пока Максим, сидя на кровати в толстовке, поджав колени, что-то искал в телефоне. — Нет, что ему вечно не нравится?! Куплю не то, что надо — орёт! Зайду в комнату невовремя — орёт! Захочу в туалет, когда он там сидит — орёт! Даже твой отец спокойно на меня реагирует, ты не возмущаешься, а он! Максим всё ещё молчал… — Я просто не понимаю, что я ему сделал?! Он мне завидует или что?! Ещё этот дурацкий субботник сегодня… Батя в этот раз даже не отмажет… — продолжал Рома и вдруг вытащил рубашку своего парня. — О, Макс! А можно я её надену? У нас же сегодня субботник, нужно что-то не парадное, а я взял для житья с тобой только лучшие вещи. Галльярд наконец оторвал взор от телефона и, увидев, какую одежду взял Рома для субботника, удивился, нахмурившись: — А это, по-твоему, не парадное?! Я понимаю, если бы ты сказал про мою какую-то старую вещь, которую я носил, пока мы не встречались, но эту рубашку, между прочим, ты мне подарил! Что с ней не так, блять?! — Так она уже старой коллекции… — неуверенно начал объяснять Рома. — Я вот и подумал, что раз она неактуальна, то… — Слушай блять! — Максим вдруг вспылил, вскочил с кровати и решил вылить всё, что копил все эти несколько дней совместного житья. — Я, конечно, понимаю, что ты привык к роскоши, но всё равно! Паша тебе постоянно дело говорит и высказывает по сути моё мнение, например, даже, когда ты потратил все мои деньги на какое-то всратое молоко и маленький йогурт, думая только о себе! Ты слишком избалован! Может, ты реально начнёшь работать, чтобы понять хотя бы ценность денег, не? Или хотя бы начни уважать чужое время, чтобы не сидеть в душе по полчаса и намыливаться всякими средствами! Рома ошалел от высказывания парня и долго не мог подобрать слова, чтобы ответить: — Но я думал… Я думал, тебя всё устраивает… — А ты только меня слушать будешь?! Хотя знаю, ты явно и меня не послушаешь, оставишь всё на своих местах! — Ну, прости, что я потратил твои деньги, я так больше не буду… — Борисов виновато отвёл взгляд. — Конечно, блять, не будешь! Их больше нет! — Но я всё равно не могу работать! — Конечно, так же важно, что о тебе подумают другие! — У меня репутация так-то! — скривил губы уже и Рома. — Мы как будто играем в Sims… — нервно усмехнулся Максим. — Рома, поверь, ты не такая важная персона, чтобы тебя сразу уличили папарацци в том, что ты там готовишь бургеры или раздаешь листовки!.. — Сарафанное радио никто не отменял! Максим тяжело вздохнул и устало потер лоб. — Хотя бы пойми, что твоё поведение слишком… эгоистично. Ты думаешь только о себе, и понятно, почему Паша так реагирует. Он тебя не ненавидит, он просто ненавидит себялюбие в людях. Как и я… Хоть я раньше и не замечал, что ты думаешь только о себе… — Да я не думаю только о себе! — возмутился Рома. — Я всегда о тебе думаю! — Когда дело дошло до совместного жительства, я что-то перестал это замечать, — скривил губы Максим. — Даже учитывая тот факт, что ты мне говоришь, что у тебя «болит голова», когда Паши нет дома. — Но у меня реально болит голова! Да как мне доказать, что я не только о себе думаю?! — Подружись с моим братом, как минимум, — кинул Галльярд и направился на выход. — Всё, я пошёл! Не могу больше тебя ждать! И мои вещи не надевай на субботник! И быстро надев ботинки, Максим ушёл, хлопнув дверью. Рома остался наедине со своими мыслями, призадумавшись: «Неужели я реально только и думаю о себе?.. Я же задумываюсь о Максиме, когда удовлетворяю его в постели… Да, иногда у меня болит голова! Ну и что?! Неужели то, что я забочусь о себе, моюсь долго, еду нормальную хочу покупать, это эгоизм?! Хотя, я тут даже и не должен жить… Они по сути реально меня обеспечивают, а я…» Тут Рома и додумал: он действительно некрасиво поступал по отношению к Максиму и членам его семьи. Нужно было смириться с их порядками, если он так не хотел работать. Ладно хоть отец семейства адекватно реагировал на претенциозность Ромы, но Паша был неистово раздражён, как и, оказалось, Максим… Поэтому Борисову предстояло это исправить.***
Леонид Левин стоял с кружкой чая в лаборантской, загадочно смотрел на взошедшее солнце над землёй, укрытой не только пробивающейся ярко-зелёной травой, но и кучей мусора, который предстояло сегодня убрать ученикам. Мужчина был уже в предвкушении чистки территории. Это было то, что давало Левину безмятежное спокойствие, благословенное умиротворение и дивное наслаждение. Он обожал весну не только потому, что становилось теплее, но ещё и потому, что наконец-то можно очистить хотя бы немного планеты от грязи, и не одному, а вместе с целой оравой поддержки. Конечно, мужчина понимал, что детям это не так уж нужно, их вообще раздражает эта уборка. Но он надеялся, что они когда-нибудь поймут, что чистая Земля нужна всему человечеству. Ведь если мы не будем помогать планете нормально дышать, убирая мусор, то и она может и вовсе обидеться. Никаких рек, свежего воздуха, хорошего климата не будет, так как планете будет слишком тяжело это всё воспроизводить. Глубокие размышления Леонида прервала внезапно вошедшая Ханова: — Лëнь! А мне точно отпустить 11 «А» на субботник? Просто я хотела провести контрольную… Если бы это была не Зоя, то мужчина точно бы взбесился, ведь нужно всегда стучаться. Однако, так как это была она, то Леонид, привыкший к неожиданным появлениям подруги, спокойно ответил: — Да, точно. Пускай хотя бы перед окончанием школы поубираются. Может, напоследок поймут, как важно это делать. — Да, я понимаю, это очень важно и нужно беречь планету от мусора для экологии! — закивала Зоя. — Но… — То есть, я так понимаю, вопросов нет? — мужчина повернул на неё каменный взор. — Да, нет… Кхм… — немного смутилась она. — Проследи, чтобы каждый пошёл на так называемый субботник и не сбежал, — велел Левин. — Пригрози аттестацией, плохой оценкой… Чем-нибудь. Но чтобы каждый появился. В последний раз надо воспитать в них хоть какое-то уважение к Земле, на которой ты стоишь, и привить любовь к замечательному занятию — уборке. — Лëнь, мне кажется, никто не любит так убираться, как ты, — усмехнулась Зоя. — Вот у меня вечный хаос что на столе, что в квартире, что… — Да, знаю, и в голове тоже, — скривил губы мужчина. Но женщина по-доброму улыбнулась, не став отвечать на колкий комментарий. Вместо этого она решила перевести тему, призадумавшись: — Интересно, а Рома Борисов в этот раз пойдёт? Максим его не заставит? — Я тебя умоляю… — усмехнулся Левин. — Максим — не Максим… Борисовым плевать. Главное — не выполнять грязную работу за бесплатно. Отец Борисова наверняка напишет очередное заявление, мол, его сыну надо отсутствовать по выдуманным семейным обстоятельствам, которые у них происходят только во время субботников. Эдуард из-за красивых глазок Борисова-старшего подпишет заявление, и младший Борисов избежит моего кнута, к огромному сожалению. — Да уж, жаль! Не повезло Роме! — усмехнулась женщина.***
Однако, на удивление учителей, Рома Борисов впервые за одиннадцать лет учёбы появился на субботнике. И Левин, раздавая грабли парням, стоящим с девочками вразнобой в линейку перед ним, не смог удержаться от язвительной реплики, подходя к Борисову: — О, Борисов! Неужели ты соизволил посетить наше благотворительное мероприятие, несвойственное таким тонким натурам, как ты? Какова же причина? Рома скривил губы, а Максим вдруг ответил за него, решив его поддержать, несмотря на обиду: — Это… Я его уговорил! — Хм… Похвально, — удивился Левин и подошёл к следующему. «Все-таки Зоя оказалась права…» — изумился в голове он. Тем временем Максим тихо шепнул, даже не посмотрев на Рому: — Будешь должен за то, что я не раскрыл твой секрет перед всеми. — Должен буду забить на свою головную боль, да? — ухмыльнулся тот, но Галльярд ничего не ответил, продолжая стоять, как статуя. На Борисове была кожаная косуха цвета сливочной карамели от Ralph Lauren, светло-коричневый кашемировый джемпер от Burberry и хлопковые бежевые спортивные брюки от Brunello Cucinelli. К сожалению, всё было из новой коллекции, но у Ромы не было выбора. Он просто яро понадеялся, что ничего не запачкает. На крайний случай, постарается научится стирать… На Максиме же была похожая косуха, но чёрная и с рынка, скрывающая темно-синюю толстовку, из того же места. Тёмно-синие джинсы-скинни были тоже оттуда. Не услышав ответа, Рома печально вздохнул и виновато проговорил: — Блин, ну прости, пожалуйста… Я реально поступал, как эгоист… И видишь, я надел свои шмотки, не твои! — Наверное, померив, понял, что большинство моих не налезут из-за разного роста и ширины плеч, — съязвил Максим. — Да не из-за этого! — жалобно изрёк Борисов. — Вернее… Я вообще не мерил! Просто понял, что я реально… ну… слишком эгоистично поступаю. Прости, а. — Посмотрим, будешь ли ты сам свои вещи стирать или нет, — всё ещё холодно говорил Максим, из-за чего невидимое дуновение морозного ветра заставило Рому зябнуть в тёплой косухе. Но не успел парень ничего ответить, как Левин всех позвал: — Что ж, раз все необходимые материалы разданы, сейчас я скажу, кто будет под надзором Зои Хасановны, а кто — под моим. — Я думал, мы будем по классам! — возмутился Рома. — Нет, Борисов. Особо опасных преступников всегда надзираю я. Нужно было ходить на субботники, чтобы знать об этом. Ну и, конечно, твоя шайка первая попадает под моë око. Максим, извини, ты случайно вписался сюда, однако ты тоже нужен, чтобы производить над Борисовым двойной контроль. — Ну спасибо! — цыкнул Рома. — А, то есть, ты не рад, что мы вместе? — укоризненно взглянул на него Максим. — Да нет же, я рад! — парень запаниковал. — Просто трактовка была не очень… — Также, — продолжил Леонид, переводя взгляд к тем, к кому обращался, — к этой слишком часто кривящей морду компании присоединяется вся шайка Кирова с Галльярдом, так как вы больше всего любите отлынивать. Ну и компашка Ершова тоже сюда относится. — Ну конечно, не надо отделять от меня Сперманскую! — радостно кивнул Паша. — А Арлеева — от Ани, — хихикнул Коля, но улыбка тут же спала с его лица, когда он заметил на себе сердитый взгляд Леоновой. — А Сюзанна с нами? — вдруг обеспокоенно выкрикнул Ваня. — А, ну она, конечно, может идти к Зое Хасановне, — задумчиво начал Левин, однако, увидев поникший взгляд Кирова, добавил: — Хотя, видимо, твой неподдельный интерес к ней существует не просто так, поэтому, пускай, она приглядит за тобой. Аракелян была не очень рада работать в команде Левина, но не стала возмущаться и лишь тихо вздохнула. Тем более, видя, как Ваня сразу засиял, она точно передумала идти к Зое… — А Артём ведь с нами? — Аня всё-таки решила с надеждой в глазах поинтересоваться. — Да, он нужен вам всем, как второй надзиратель. Твоя задача понятна, Арлеев? — Да, Леонид Аркадьевич! — воодушевлённо кивнул Артём. — Так, пацаны, аккуратнее, Арлеев подкачался, а-ха-ха! — просмеялся вместе со своей компании Паша, но, вспомнив про то, что ему придётся работать вместе с компанией Ромы, скривился: — Леонид Аркадьевич, а почему мы работаем с этими… неженками? Я ща не про Арлеева, потому что он больше не такой — подкачался ж! Я про Борисова и прочих. Ведь этот будет постоянно ныть, как баба, из-за того, что его шикарная куртка от Хуючи пострадает, Романова ваще заплачет, когда сломает ноготь… Кристина недовольно фыркнула, перебив: — Ой, а ты будто не устанешь за пять секунд, не захочешь отойти покурить и не выбесишь нас своими вонючими жалобами! — Достойный ответ, Романова, — неожиданно оценил Левин. — Жаль, что ты на математике так резво не отвечаешь. И вообще, отставить разговоры! Я думаю, вы все должны прекрасно понимать, почему к другим нет претензий, а к вам есть. Я с удовольствием убирался бы один, если бы не было таких отличительных персонажей, как вы. Так что живо взяли грабли, мусорные пакеты и за мной. Громогласный приказ, пробирающий некоторых до дрожи, заставил все три компании молча двигаться за грозным Леонидом Аркадьевичем. Идя к стадиону, Артём вдруг подошёл к Паше и отчеканил: — Если повторить шутку несколько раз, она от этого смешнее не станет. Парень собирался уйти, но Галльярд остановил его за руку, нахмурившись: — Арлеев, че какой злой? Давно секса не было? Тут обернулась Аня и встала на защиту Артёма, грозно высказавшись: — Отвали ты уже от Тëмы! — Так он сам приебался! Ты че ему не даёшь-то? Совсем озверел! — с ухмылкой проговорил Паша. — У нас с этим всё прекрасно! — огрызнулась Аня и притянула Артёма к себе. — Оба-на! Пацаны, вы слышали? — радостный за друзей Паша повернулся к Коле с Ваней. — Че? — недоумевал Пружинов. — У Арлеева-то всё заебись с еблей! Значит, они всё-таки с Анькой потрахались! — обрадовался Паша. — О-о-о! — радостно протянули друзья. Аня тяжело вздохнула, но не стала ничего им отвечать — и так уже прокололась… Когда все очутились на стадионе и принялись за работу, разбившись на группы по территории, сразу посыпались возмущения: — Блять, откуда весной листья? — хмурился Паша, гребя листья с земли. — Я не понимаю! — Наверное, с осени остались, — пожала плечами Вера, держав мусорный пакет перед парнем. — Почему я вообще складываю эти дурацкие листья в пакет?! — недоумевала Сюзанна. — Ваня! Это я должна была за тобой следить! Чем ты занимаешься?! Киров стоял, что-то смотрел в телефоне и усмехался. — Киров бля! — злой тон Паши заставил парня оторвать глаза от гаджета. — Ты совсем охуел?! А ну быстро за работу! Хули свою бабу напрягаешь?! Ей ещё рожать! — Ой, как мило, — усмехнулась Вера. — Ну ей рожать ещё не скоро! — хмуро сказал Ваня, убрал смартфон в карман и принялся помогать Сюзанне. — Ну хуй знает, ты ж ебаться скоро захочешь, а по-другому тебе отыметь её никак, — ухмыльнулся Галльярд. — Смотрите, че нашёл! — прибежал воодушевленный Коля с упаковкой презерватива в руках. — Ваньку, если че, не надо, ему год ещё не понадобится, а-ха-ха! — просмеялся Паша. — Иди лучше Арлееву отдай, а то он наверняка ещё не в курсах, что это такое, а за Аньку волнительно. — Ты там аккуратнее, Коль, — подошла Саша со шприцом в руках. — Хорошо хоть, что есть перчатки, а то кошмар, что тут бросают! — О, кста, авось закладки найдете! — вдохновенно воскликнул Галльярд. — Знаю, тут раскидывают иногда! А бесплатная наркота всегда нужна! — Какая ещё наркота, ты совсем охуел?! — огрызнулась Вера и отпустила пакет из рук, чтобы ударить Пашу. И всё вывалилось опять на землю… — Да, бля, Вер, я же пошут…! — Да вы совсем долбанутые что ли?! — возмутился Ваня, смотря на то, как весь мусор оказался на траве. — Сперанская, какого хера?! Сама сейчас собирать будешь! — Пускай Галльярд собирает! — прорычала Вера. — Это он виноват! — Почему я виноват, если ты шуток не понимаешь?! — Галльярд! — девушка просверлила взглядом парня. — Сперманская бля, ты сама уронила — ты и собирай! — стоял на своём он. — Я ваще покурить хотел отойти! — Да ты…! Вера была готова взорваться, однако в этот момент подошла Кристина со злорадной ухмылкой: — Ну что ж, как я и говорила! Не прошло и пяти минут, а ты уже захотел отлынивать! — Да а че делать, если меня моя Сперманская бесит?! — возмутился Паша. — Ты ваще че сама нихуя не делаешь?! — Я не знала, что сегодня субботник, надела всё белое, а Ирочка решила мне помочь! — горделиво произнесла Кристина. — Они там что-то с Борисиком собирают! — А, ну фортануло тебе, что Ирка до сих пор мирится с ролью рабыни… — усмехнулся Галльярд. — Да она просто помогает! — нахмурила бровки Романова. — А че у тебя за пушистые наушники? — поинтересовался Коля, тыкнув на голову Кристины, из-за чего она сморщилась. — Да поди опять на Озоне заказала! — ухмыльнулся Паша. — Только наверняка думала, что это просто миленькие наушники, а оказалось, что это тупые ухогрейки, а-ха-ха! — Я знаю, чем отличаются наушники от аксессуара на голову! — фыркнула Романова. — Я специально их заказала, чтобы ушки не мёрзли! — Романова, какого чёрта ты отлыниваешь и остальных отвлекаешь?! — послышался грозный голос сзади. Девушка подпрыгнула от страха и с огромными глазами развернулась к Левину. — Л-Леонид Аркадьевич… Я п-просто… — Живо за работу! — приказал он и просверлил взглядом компанию Вани. — И вы, тенятники, тоже! Почему у вас листья до сих пор валяются на земле?! — Это Сперманская уронила! — тыкнул на Веру Паша. — Он меня выбесил! — девушка в ответ показала пальцем на парня. — Так, значит, ясно! В своей стае вы работать не можете, поэтому распределяю по-другому: Кристина, ты идешь к Ершову… — Нет, можно не к нему, пожалуйста, я его боюсь! — жалобно посмотрела на учителя Романова. — Мало ли он меня убьёт! — Он уже остепенился, не беспокойся. Тем более, он с Машей и Артёмом, а последний точно не даст ему ерундой заниматься. — Конечно, он же подкачался, а-ха-ха! — просмеялся Паша. — Но у меня белая куртка… — надула губы Кристина. — У Аракелян тоже белая куртка. Не жалуется же, — скривил губы Леонид. — Че-то ещё про меня базаришь, а сама-то вон как хочешь отлынивать! — кинул в сторону блондинки Галльярд. — А ты, Галльярд, идешь к своему брату и его воз… другу! — командовал Левин, чуть не проговорившись о взаимосвязи парней. — Че?! Не, можно не с ним! Он же ныть будет! — молил Галльярд. — А ты чем сейчас занимаешься? Быстро к ним, я сказал! — громогласно приказал учитель. — Ладно… — вздохнул Паша и, вспомнив о своём плане, что ему нужны выгодные связи, поплелся к Роме с Максимом. — Все, кто остались, будут работать под моим контролем, — скрестил руки Леонид и стал наблюдать каменным взглядом за тем, как Вера всё-таки начала собирать листья обратно в пакет, Ваня, на удивление, взял в руки грабли, а Саша с Колей пошли активно искать мусор в закоулках. Подходя к Максиму с Ромой, Паша услышал: — Ром, перестань ныть, пожалуйста… Работай граблями лучше. — Да ты ещё мои руки граблями будешь называть?! — возмутился Борисов. — Да я не про руки! Я про инструмент! — немного нервно пояснил Максим. — Почему тогда множественное число? — недоумевал Борисов. — О! — усмехнулся Паша, подойдя. — Я ж говорил, что Борисов будет ныть! Че все-таки, запачкал Хуючи? — Это Ralph Lauren, а не Gucci! — нахмурился Рома и раздражённо добавил: — И нет, к счастью, не запачкал! — Да лан, че ты, — Галльярд-младший легонько ударил парня кулаком в плечо. — Я ж наоборот, парюсь по поводу твоего Рафа, или как его там. — Ральф Лорен… — вздохнул Рома, всё ещё сгребая листья. — Брат, — позвал его Максим с недовольным видом, — ты вообще зачем сюда пришёл? Рому отвлекать? — Не, меня так-то Левин к вам послал! Говорит, Борисов за мной лучше всего проследит! — Рома? — нахмурился брат. — Может быть, я, а не Рома? — Не, он сказал Борисов, — соврал Паша, уверенно кивнув. — Да и мне кажется, он реально вон старается, хорошо убирается! Так что я не удивлён! — Вот видишь! — воодушевлённо воскликнул Борисов. — А ты говоришь, что я плохо убираюсь! — Паш, скажи мне, что ты делаешь? — недоверчиво скривил губы Максим. — Да я те отвечаю! Хочешь — сам у Левина спроси! А я пока подержу пакет! — Вот пойду и спрошу! А ты, Рома, собери листья и весь мусор в пакет! Галльярд-старший настолько взбесился из-за дезинформации, что действительно отдал мусорный пакет брату и направился к Леониду Аркадьевичу. А Паша обрадовался: наконец он остался наедине с Борисовым и сможет к нему поближе подступиться. Ведь при Максиме это было, как минимум, странно. — Тяжёлая работёнка, да? — начал разговор Паша, пока Рома клал листья в пакет. — Да я бы не сказал… Просто бесит, что я занимаюсь грязным делом за бесплатно и порчу перчатки от Gucci. — А, так все-таки на тебе есть хуючи этот? — Да, на руках, — усмехнулся Рома. — Но ваще реально, это пиздец бесит нахуй! — воодушевлённо заговорил Галльярд. — Я бы щас мог на работу выйти, точно так же хуйней пострадать, но хотя бы за это бабло получить! — Да, вот именно! — закивал Рома, остановив сбор грязи и выпрямившись. — Это несправедливо! Это эксплуатация детского труда! — В натуре! — Паша вдруг призадумался: — Погоди… А че такое эксплуатация? — Ну, это типа использование навыков людей для собственной выгоды без какого-либо вознаграждения, — пояснил Рома. — Да! Вот именно это! — кивнул Галльярд. — Это ваще пиздец нахуй! Наймут пускай уборщиков тогда или этих, волонтёров ебаных, которые реально готовы за бесплатно хуйней маяться! — Да вот, реально! Галльярд ненароком посмотрел в сторону. Заметив, что Максима не было в поле зрения, в голове Паши загорелась идея: — Слухай… Максона нигде нет… Мб свалим по-бырому? Перекурим хотя бы? Так-то всем рабочим полагается перекур! — Его реально нигде нет? — немного тревожась, огляделся по сторонам Рома. — Да, реально! — Тогда погнали быстрее! Борисов бросил в сторону грабли, Паша поставил на землю мешок, который, к счастью, был достаточно полон, чтобы удержаться на месте, и оба резво перелезли через забор к ближайшему магазину, где их не было бы видно. А в это время пропавший Максим просто не мог дождаться, когда Леонид достаточно натаскает провинившегося Колю за ухо. — Ты совсем рассудок потерял?! Мало того, что ни черта не делаешь, так ещё и в игрушки на своём телефоне играешь! — Да я просто хотел забрать награду, клянусь! — корчась от боли, признавался Коля. — Не ври мне, паршивец! — шипел Леонид. — Спрятался за стадион и думал, что я не замечу твоей пропажи?! Думаешь, я настолько глуп?! Еле-еле Пружинов дождался свободы после сотни нравоучений мужчины о том, что участие в субботнике важно, а халатное отношение к делу приведёт к тому, что парень в жизни не сдаст математику и будет до конца своих дней учиться в этой школе. И когда наконец Левин отпустил бедного Колю, тот начал тереть больное ухо. Наконец дождавшись, когда учитель освободится, Максим сразу подошёл, невзирая на злость в голубых глазах, и спросил: — Леонид Аркадьевич, скажите, пожалуйста, Вы и вправду сказали, чтобы Рома приглядел за Пашей, а не я? И даже похвалили его… — Что?! — нахмурился учитель. — Ты серьёзно думаешь, что я бы стал хвалить Борисова и уж тем более говорить, что он сможет приглядеть за твоим неугомонным братом? Ты меня за дурака держишь? — Ладно, извините… — Максим немного смутился и направился обратно к своему возлюбленному и Паше. Левин злился с каждой секундой всё больше и больше из-за халатности своих учеников. Каждый норовился как-то отлынивать или же заниматься не тем, чем нужно. Однако, проходя мимо компании Ершова, которая расширилась из-за появившейся Кристины и внезапно присоединившейся Ани, Леонид приятно удивился: Илья командовал каждым, но не жёстко, а мягко, и его всё равно все покорно слушались. Артёму и Ане вообще не были нужны никакие приказы, они и так спокойно помогали в сборе мусора. Маша и Кристина, на удивление, совсем не возникали, а даже работали сообща. — Ершов… — приятно удивившись, начал Левин, держав руки за спиной и подойдя к ученику, спокойно работающему граблями. — Неужели ты остепенился и начал хоть что-то полезное в жизни делать? — Как видите… — немного испуганно проронил Илья. — Даже Леонову к себе переманил… — не переставал поражаться учитель. — Это уж не моя заслуга, а Артёма, — усмехнулся парень. — Приятно удивляешь, — отрезал мужчина и прошёл дальше. На компанию Вани всё равно пришлось накричать. Саша носилась по всей территории, будто пытаясь найти какой-то мусор, но на самом деле лишь делая вид, что что-то ищет. Вера с Сюзанной пытались скооперироваться, но мусор постоянно выпадал из пакета, из-за чего Сперанская, бывает, воспылала на бедную безмятежную девушку. А Ваня пытался командовать, но почти каждая из подруг посылала его, говоря, что знает, как делать. — Господи, да с вами, бабами, невозможно! — возмутился Киров. — Киров, хороший лидер даже девушками научится управлять, — снова неожиданно сзади подошёл Леонид, испугав его и заставив подпрыгнуть на месте. Зная, куда надавить, мужчина добавил: — Вон, у Ершова тоже три дамы в команде, и ничего — все работают. Даже не дождавшись ответа разозлившегося от зависти Вани, учитель удалился и направился к Галльярду. Однако обнаружил его одного, удивлённо глядящего на пропажу двух своих напарников… — Ты на хрена отпустил их, оболтус? — скривил губы Леонид. — Клянусь, это не я! — нервно начал оправдываться Максим, переведя виноватый взор на учителя. — Пока я ждал, когда вы освободитесь, они, видимо, сбежали! — Нечего было верить всей ерунде, которую часто несёт твой брат. Значит, теперь твоя задача найти этих двух лентяев, чтобы ты не огрёб от меня по полной. А то знаешь, двойка по математике слишком сильно испортит твою статистику. Максим взбесился и злобно прорычал: — Я сделаю это быстро, но они не вернутся живыми… А затем скорее направился на поиски Ромы и Паши…***
А эти двое, прикурив сигареты и спрятавшись за магазином, выдохнули дым, совершенно не зная, о чем поговорить. Каждый, нервно задумавшись, хотел как-то начать диалог, ведь оба желали наладить контакт друг с другом ради своих целей, но ни одна мысль не шла в голову. Однако все-таки Паша нашёл, что произнести… Но правда, это звучало слишком банально: — Че как это… жизнь твоя? — Да ничего, пытаюсь привыкнуть к новым условиям… — немного взволнованно начал Рома и неожиданно даже для себя спросил: — А я тебя это… слишком напрягаю, да? — Да нет, мне в принципе похуй… — осторожно слукавил Галльярд, затянувшись. — Да блин… — вздохнул Борисов и, виновато опустив взгляд, сказал: — Я же знаю, что я тебя достал… Веду себя, как эгоистичный придурок… Нихрена не делаю и только ною… — Не, ну, конечно, это по факту… — усмехнулся Паша. — Но ты просто начни хоть как-нибудь помогать, а. Я вот щас не трачу бабки на алко, ну, только на пивас… — Так ты же бросил пить, не? — удивился Рома. — Ну полностью бросить пить — это трудновато… — замешкался Галльярд. — Но хотя бы щас я пью только в пятницу с пацанами, и то пропускаю максимум две бутылки… Хоть как-то пытаюсь совладать с собой. — Не, ну это всё равно похвально, — усмехнулся Борисов. — Ну и тем более мне вот приходится экономить, так как я покупаю ща продукты и-и-и… И че я этим хотел сказать? А, вспомнил! Ну так вот, я помогаю так Максону, ведь ты просрал все его последние бабки, а ты, раз не можешь работать, то хотя бы начни помогать по дому, а то один Макс убирается, бедный… — Так а почему ваша мама это не делает? Мне казалось, что все мамы убираются по дому… Я просто никогда не знал, как они себя вообще ведут… — немного грустно и тихо добавил последнее предложение Борисов. — Ну, в нормальных семьях — да, мамы, конечно бля помогают! — нахмурился Паша. — Но у нас мамке важнее глянуть все серии абсолютно всех на свете турецких сериалов, а не поддерживать порядок в доме! Поэтому этим занимается братуха. Ну и короче, тебе стоит ему помочь. Понимаю, быть домработницей за бесплатно для тебя непривычно, но ты пойми бля, что ты живёшь в чужом доме, и будь добр, хоть как-то помогай! — Да я уже понял… — печально вздохнул Рома. — Только вот мне даже лень грести долбанный мусор, что уж говорить об уборке… — Ну блять, постарайся, чтобы Макс не злился! — Да, я постараюсь… Но… Что мне делать, чтобы ты на меня не злился? — Помогай Максу и не мешайся под ногами, — отрезал Паша и затянулся сигаретой. — Ну, это же всё равно недостаточно, чтобы мы с тобой нормально общались, верно? А ты ж все-таки мой будущий шурин, или как там… — Деверь, — усмехнувшись, поправил Паша, но, на самом деле, в голове удивился, что их желания с Ромой схожи. — Не, ну на самом деле, как-то надо законтачиться, ты прав! Все-таки гордость не позволяла парню признаться, что он хотел того же. Тем более, его цели были явно масштабнее… — Но как? — призадумался Рома. Он затянулся сигаретой и выдохнул дым, благодаря чему в голову проникла идея: — О! Раз уж мы упомянули тут алкоголь, то, может, выпьем вместе? — Ну, ваще я с пацанами договаривался… — растерянно почесал затылок Паша. — Ну я могу присоединиться к вам! — воодушевился Борисов. — С Максимом если — так вообще мне комфортно будет! — Так ты тогда и своих позови! — решил согласиться Галльярд. — Ирку как раз притащишь, а то она совсем охуела, игнорит нас — в Кристюхе прям растворилась! — Ну всё тогда, забились! — обрадовался Рома и пожал руку Галльярду. — Тогда пойдём… — ВЫ СОВСЕМ ОХУЕЛИ?! — послышался разъярённый голос Максима… Рома и Паша опасливо повернули голову и увидели плясавший гнев в глазах Максима. Желваки ходили на его скулах, а зубы скрипели от злости. Сердца парней забегали из стороны в сторону, лица побледнели, ведь они совершенно не догадывались, почему Галльярд-старший так злился, позабыв о субботнике… — Братан, ну ты че? Мы ж тя тоже зовём! — пытался сообразить Паша о причине ярости брата и оправдаться. — Д-да! — волнительно выпалил Рома. — Я же даже сказал Паше, что если мы будем с тобой, то… — Я понятия не имею, какую хуйню вы тут решали! — прорычал Максим. — Я знаю только то, что вы — два разгильдяя, которые меня сильно подставили перед Левиным, и я готов вас задушить прямо здесь и сейчас…! — Воу-воу, полегче! — вытянул руки в знак капитуляции Паша — воспоминание о субботнике пробралось вместе со стыдом. — Блин, сорри, реально! Мы даже не подумали, что он нас запалит! — Мы просто устали… — виновато опустил взгляд Рома, но глаза тут же резко пришлось поднять, ведь Максим грозно завопил, пылая от гнева: — Устали?! Это вы устали?! Ну да, конечно, это же вы работаете днями и ночами, не покладая рук! Это же вы отдраиваете всю хату и готовите завтраки! Вы, да, всем этим занимаетесь?! — Блин, братан, ну я еблан ленивый, ты ж знаешь… — глаза Паши виновато опустились на асфальт — теперь и он почувствовал прожигающий стыд. — Макс, прости… — чувство вины охватило Рому с головой, и он даже скривил лицо от осознания того, что он натворил. — Прости, реально… Я даже не подумал, что нас Левин так быстро спалит… Мы хотели сейчас вернуться, правда… — Да ты никогда блять не думаешь обо мне, о других — лишь о себе! — сжимал сильнее от злости зубы Максим. — Блин, ну милый… Ну прости… — Рома опасливо подошёл к нему, хотел взять за руку, но тот её агрессивно выдернул. — Я реально самовлюблённый мудак, прости… Но я правда постараюсь исправиться! Я понял, что мне нужно тебе помогать и с завтраками, и с уборкой! Свою куртку от Ralph Lauren я сам постираю, правда! — Ты научись блять сначала, — закатил глаза Максим и скрестил руки. — Научусь, правда! — с мольбой глядел на парня Борисов. — Я посмотрю сто видеоуроков на рутубе, лишь бы не напрягать тебя и дать тебе отдохнуть! — Посмотрим, как ты это сделаешь, — холодно проговорил Галльярд-старший. — Я сегодня же сделаю всё, что ты попросишь! Не пойду пить с Пашей, пока не выполню все твои поручения! — от всего сердца клялся Рома. Немного успокоившись, Максим удивился, вскинув бровь: — Вы пойдете пить?.. Чего?.. — Да, мы договорились, — усмехнулся Паша, выбросив сигарету. — Но мы дождёмся Рому, лишь бы он выполнил своё обещание. Ведь обещания — это, мать его, важно! Это блять в кодексе пацана прописано, что это нужно выполнять, иначе — ты не пацан, ты тряпка ебаная! Это… это как доказательство того, что у нас есть и совесть, и того, что мы надёжные, взрослые люди! Так что то, что Ромео поклялся, говорит о многом! — Иногда ты меня поражаешь своими высказываниями… — изумлённо усмехнулся Максим. — Но дело ведь говорит, — тоже с усмешкой произнёс Борисов. — Так что… я буду держать своё слово, чтобы доказать тебе, что я надёжный, совестливый и взрослый человек! — Ладно… — вздохнул Галльярд-старший. — Посмотрим, как ты сегодня выполнишь. — Я обещаю, я сделаю всё, что ты попросишь! — жалобно глядел Рома. — Тогда что, мир?.. Я скажу, что это я подговорил Пашу свалить, и попрошу Левина не наказывать тебя! Пускай накажет меня! — Э! Если уж отвечать, то вместе! Я тя поддержу и тоже скажу, что я виноват! Накосячили вместе — отвечаем вместе! — Тоже в кодексе пацана прописано? — еле сдержав ухмылку, спросил Рома. — Ну типа да! — Окей, мы вместе тогда ответим! — Борисов повернулся к возлюбленному с милым взглядом. — Только чтобы тебя, любимый, не трогали! — Да что уж, ладно, мне тоже не надо было верить моего братцу-пиздаболу… — усмехнулся Максим. — Не, братан, это я по-пидорски поступил, так что не тебе отвечать, — сообщил Паша. — Ладно, хрен с вами… — махнул рукой Галльярд-старший, закатил глаза, но вдруг почувствовал, как большие руки сомкнулись за спиной, а теплота прилипшего тела обволокнула его. И чуть не замёрзшее от обиды сердце наконец-то растаяло… Максим также тепло обнял возлюбленного, прижавшись щекой к щеке. — Бля, пацаны, — немного боязливо огляделся по сторонам Паша, — мне ваще уже похуй стало на ваше проявление эмоций, но как бы тут люди иногда проходят… Я бы на вашем месте был бы поаккуратнее. После слов парня Рома нехотя оторвался от любимого, но нежно взглянул в его глаза, мило улыбнувшись. Особенно его улыбка расплылась по лицу, когда он заметил такую же на Максиме. — Ну что тогда… — тихо и по-доброму начал тот, окончательно успокоившись. — Пойдёмте? — Да, погнали мы с Бори… Ромкой огребать пиздюлей, — усмехнулся Паша, и парни направились к стадиону.***
После возвращения Леонид Аркадьевич отчитал Борисова с Галльярдом-младшим по полной программе. Парням даже не пришлось выгораживать Максима — учитель не так сильно ругал его, как этих двоих, которые и слово вставить не могли. А потом Роме и Паше пришлось под надзором Левина тщательно убирать всю территорию… Так ещё они постоянно слышали возгласы: «Быстрее! Что как черепахи?!». Оба уставали знатно, нервничали, но боялись провиниться в очередной раз, дабы не взбесить учителя ещё сильнее. Галльярд-старший старался помочь, но он еле поспевал, ведь учитель гонял парней так, что казалось, будто он воспитывает стаю хорошо обученных охотничьих собак, готовых к любым вызовам дикой природы. После субботника Рома, страдающий от боли в спине, клялся, что в жизни больше не будет участвовать в таком мероприятии и вообще заниматься благотворительностью. Однако дома ещё пришлось выполнить обещание, данное Максиму… Борисов впервые в жизни приготовил котлеты, и то они все пригорели, из-за чего даже Паша скривился при пробе. Пыль протирать было не так сложно, но вот шум пылесоса заставлял гудеть голову ещё сильнее, а спину ныть от постоянного наклона, ведь в доме Галльярдов не было привычного робота-пылесоса, а уборка вызывала ничто иное, как неприятный жар по всему телу, и даже снятие кофты не помогло… Что уж говорить о ручной стирке — там спина Ромы совсем отваливалась, но благо Максим все-таки пришёл на помощь… так как боялся, что вещи будут всё ещё грязными из-за слишком быстрого протирания одежды руками. Да и парня уже становилось жалко, видя в его глазах отчаяние и растерянность… Наконец Рома был свободен от этой бесконечной домашней рутины, и он устало прилёг на постель, пытаясь хоть как-то расслабиться. Спину ужасно ломило… Так хотелось какого-нибудь расслабляющего массажа с ароматическим маслом и приятной музыкой на фоне… к которому он так уже привык за столько лет в конце каждой недели… Но вместо этого Рома лишь получил свою кофту в лицо и грубый возглас Галльярда-младшего: — Так, Ромео, давай уже собирайся, пацаны ждут! Ты Крис и Ирку пригласил? И этого ещё… как его… ну который за тобой раньше как хвостик ходил… твоя серая мышка-подружка короче. — Борис… — устало выдохнув, пояснил Рома. — Да, я всех пригласил. Сюзанну только не пустили, но это по понятным причинам. — Ты ж им не сказал никому, да, что мы с моими пацанами будем? — ухмыльнулся Паша. — Конечно, не сказал… Только они изумились, что мы во дворе дома затусим, хоть я им и говорил, что меня отец выгнал. Кристина всё настаивала, чтобы мы у неё собрались, но я говорил, что погода хорошая, и хочется поболтать по душам на свежем воздухе. — Ебать там сложная схема, чтобы уговорить их, конечно, — усмехнулся Галльярд. — Я ж просто сказал пацанам, что мы идём бухать, и они такие: ок. Никаких лишних вопросов! Даже умный Арлеев ниче не заподозрил! — Ну для вас-то принято пить на лавочке… А мои даже не знают, что мы будем пить там… — Ну, надеюсь, не разбегутся сразу, когда моих пацанов увидят, а-ха-ха! — просмеялся Паша.***
Друзья Ромы, сидя на районе за местным, изрядно потрёпанным столом, за которым обычно собирались локальные алкаши, конечно, никуда не собирались убегать… Но смотрели на собравшуюся перед собой компанию крайне презрительно и даже с каким-то отвращением. Недоверие проскальзывало и во взгляде всех друзей Паши. Только лишь Артём недоумевал молчанию, хоть был и удивлён собранию двух совершенно разных компаний по статусу, жизненному кредо и принципам. Одни лишь Рома с Галльярдом нервно и боязливо глядели на всех и совершенно не понимали, что делать. Первым прервал давящее безмолвие Илья: — Галльярд, какого чёрта? Что за тупой пранк? — Увидев их, — решил высказаться и Ваня, — я сначала подумал, что, может, эти зажравшиеся буржуи наконец-то захотели подружиться. Поняли, что буллить за цену шмота тупо, но, судя по недовольным лицам, я не вижу никакого признака дружелюбности. Борис скривил губы: — Мы, как и вы, «лучшие» гопники района, не были в курсе, что нас захотели столкнуть лбами. — Э, слышь, Тëма, например, не гопник! — огрызнулась Аня. — Что не сказать о тебе, — фыркнула Кристина. — А ниче, что ты с Ирой встречаешься как бы? — напал Ершов. — Она так-то тоже гопница! — Ирочка отличается от вас, она совсем другая! Она не гопница, она настоящий ангелок! — Однако может перепить даже меня и горланить треки Моргена громче, чем я, — усмехнулся Коля. Романова стыдливо опустила взгляд и нервно затеребила подол юбки. — Да камон бля, вы заебали! — наконец подал голос раздражённый Паша. — Че нахуй тут выебываетесь друг перед другом? Вот именно, Романова, ты сама встречаешься с Ирой, а она по сути ничем не отличается от меня, от Вано… если только одержимостью твоего спокойного существования! А умные у нас так-то тоже есть, например, Арлеев! Че ты там, Гуров, в шахматы любишь порубиться? Так вот, я уверен, что Арлеев тебя уделает в два счета! — Я бы не был так уверен, — нахмурился Борис. — Я занимаюсь шахматами с детства. — Арлеев, ты взял свои переносные шахматы? — наклонился вперёд Паша, чтобы увидеть друга. — Да… Но вообще, я думал, что мы будем нашей компанией играть в них… — взволнованно поправил очки Артём. — Не, братан, сёдня ты уделаешь Гурова! — заявил Галльярд. — Но сначала блять… — он достал из пакета три бутылки водки и выставил на стол их, а затем и пластиковые стаканчики. — Сначала набухаемся! — Ты ж говорил, что больше не будешь так пить! — возмутилась Вера, и её брови сдвинулись к переносице. — А себе и тебе я взял это, — Паша вытащил четыре бутылки пива. — Не беспокойся, я держу слово. Тем более, мне не так нужен алкоголь, как всем остальным, — он посмотрел на компанию Ромы. — Я-то блять уже спокойно отношусь к вашим заморочкам по поводу шмота, маникюра, педикюра, хуекюра блять! Мне похуй, реально! Но если вы думаете, что у нас нет схожих интересов, ведь явно ваша жизнь состоит не только из походов в салон и магазинов, то я думаю, вы глубоко ошибаетесь. Ну или как минимум, у нас тоже есть те, кто заморочен на шмоте или вкусной еде. Да, Саш? — усмехнулся парень и повернулся к подруге. Увидев её смущённый взгляд, он снова развернулся к компании: — Так вот! Почему на субботнике у вас не возникало никаких вопросов, пока вы работали с нами, а? Для общего дела вы горазды наплевать на свои тупые принципы, а сдружиться — не, нахуя! Мы типа не опустимся до такого уровня! Камон бля, вы тоже любите побухать, так попробуйте это сделать и с другой компанией, в нашей атмосфере, с нашим алкоголем! Поймите нахуй, что вы ничем не отличаетесь от нас, кроме дорогого шмота на себе! — Ты снова меня поражаешь своими изречениями… — восхищённо усмехнулся Максим. Такая речь впечатлила буквально всех, и каждый призадумался над словами Галльярда-младшего. Он ведь действительно был прав… Чем они отличаются? Они ведь и не узнают, если не попробуют хотя бы один раз докопаться до истины… — Да я базарить умею, хуле! Главное, чтобы это как-то влияло! — раздражённо заявил Паша. — Так что всё нахуй, бухаем! — Я не буду пить водку… — скривила губы Кристина. — Тебе я взял пару бутылок фруктового, — сообщил с улыбкой Рома и протянул из пакета пиво. — О, спасибочки! — обрадовалась она. И после этого две совершенно разные компании решили попробовать наладить связь, растерянно чокаясь пластиковыми стаканчиками.***
В скором времени Паша с удовольствием смотрел на то, как два разных слоя сливались воедино, и как пропасть засыпалась новой землёй, обещающей зацвести… — Да как ты так круто играешь?! — возмутился Борис, недоумевающе смотря на мат, который поставил Артём на дорожной магнитной доске. — Я сто лет учился, а ты используешь такие тактики, которые я впервые вижу! — Меня мой дедушка научил играть, — горделиво говорил Артём. За этой потной игрой следили и Аня, яро болевшая за парня и волновавшаяся за каждое его действие на доске; и Илья с Машей, которая крепко прижималась к своему возлюбленному; и даже Максим. Неожиданно Ершов воскликнул: — Так, я тоже хочу попробовать обыграть Бориса! — Погоди… Я тоже хочу посоревноваться с Артёмом, — коварно ухмыляясь, произнёс Максим и заставил Гурова поменяться местами. Теперь настала пора напряжённо следить за игрой Арлеева и Галльярда… — Блин, ты, на самом деле, тоже так круто одеваешься! — сыпала комплиментами Сашу Кристина. — Ты тоже на Ozon'е заказываешь? — Нет, иногда я покупаю в ТЦ, иногда на Wildberries, — усмехнулась она. — Он просто ближе для меня. — Мне просто не нравится, что там платный отказ — у меня нет лишних сто рублей! — надула губки Романова и вспомнила о другом: — О, кстати, ты же вроде всегда в столовке берёшь картошку! Она такая вкусная, да? Я просто всё время смотрю на неё, когда хочу ужасно кушать, но боюсь взять! А то пирожком с клубникой я вообще не наедаюсь! — Да-а-а, они готовят очень вкусное пюре! — воодушевлённо закивала Саша. — Я тебе советую! Картошка просто замечательная! — А ты была в новом белорусском ресторане в ТЦ-шке тут рядом? Неужели картошка в столовке вкуснее, чем там? — Нет, я там не была… — взгляд Саши заметался. — Я всё хочу сходить, но у меня денег не бывает… — Так там есть бизнес-ланч, ты что! Можно по дешевке покушать! Но если ты не можешь оплатить… то, может, — Кристина перевела ехидный взгляд на сидящего рядом с Сашей Колю, — твой суженый найдёт денежек для тебя? — Ч-чего?! — покраснел Пружинов. — Он не мой суженный, — немного стеснительно усмехнулась Саша. Тут Коля воодушевился и выпалил: — Нет, ну вообще, я могу, да, оплатить! Мне ради Саши не жалко на картошку! — Ой, как мило… — теперь щеки Саши залились румянцем. А Кристина в это время почувствовала себя купидоном, пустившим стрелу. — Ну тогда сходим все вместе! — хихикнула она. — Заодно покажешь мне крутые магазинчики! И Ирочка с нами пойдёт! Да, Ириш? — Конечно, — усмехнулась шатенка. — Где ты такую классную куртку взял? — восторженно говорил Ваня, севши рядом с Ромой. — Я смотрел сегодня на неё целый день, пиздец хочу такую же! — Вообще, она из ЦУМа… — немного смутившись, признался Борисов. — Но, мне кажется, можно найти аналог либо на рынке, либо на Ozon'е. Видел пару раз свой шмот там в три раза дешевле. Так что… Я могу для тебя поискать. — О, спасибо, выручишь! — обрадовался Ваня. — А слушай, а вообще, как между вами с Максимом не возникает какого-то недопонимания из-за того, что вы разные? Просто я пока с Сюзанной не живу вместе, не знаю, но хочу в скором времени там когда-нибудь съехаться… — Ну, вообще, это сложно было поначалу, — усмехнулся Рома. — Главное, понять, что нужно помогать по дому и не тратить деньги направо и налево. — Да зачем? Сюзанна же может нанять домработницу! — Насколько я знаю, в её доме нет никаких домработниц, и у неё мама сама готовит, убирает, стирает. Не доверяют они им. — Не, я не хочу, чтобы она одна там страдала! — воскликнул Иван и тут же печально осознал: — Придётся все-таки учиться всем этим делам… — Поверь, научишься. Я вот сегодня как раз пытался… Тяжело, но думаю, привыкну! — заявил Борисов и опомнился: — Но вообще, ты думаешь, что Сюзанна согласится съехаться? У них там всё строго… — Ну если мы поженимся, то согласится… — печально вздохнул Ваня. — Поэтому придётся как можно скорее делать предложение… — У вас же даже секса, наверное, не было, да? — расстроился за парня Рома. — Ой, ничего не говори… — махнул рукой Киров. Борисов уже начал раздумывать, как можно помочь парню… Но тот решил резко перевести тему, не желая говорить о болезненной: — А где ты стрижешься? И за сколько? Паша смотрел на друзей и не мог нарадоваться тому, какой идиллии он и Рома смогли добиться. Все-таки Галльярд был прав — неважно, какого ты слоя общества. Главное, можно ли найти точки соприкосновения, невзирая на внешние признаки и глупые установки в голове. А для этого всего лишь нужно немного выпить и раскрепоститься. Однако Паша и Вера не присоединились ни к кому из компании Ромы. Галльярд же хотел, чтобы это произошло без его участия, да и тем более, без должной дозы алкоголя было, на самом деле, сложно к кому-то подойти и разговориться. А Вера… Вера же просто не хотела отрываться от любимого. — Знаешь, в чем только мы никогда с ними не сойдемся… — говорил девушке Паша, смотря на общающиеся компании. — В музыке. У меня просто в башке одна песня, и я понимаю, что я хуй щас включу при них её. — Что за песня? — поинтересовалась Вера. — Да так, о моих желаниях… — загадочно ухмыляясь, сказал Паша. — Ну скажи! — попросила девушка. Паша игриво пропел: — Хочу без резинки, я парень рисковый Не боюсь хламидий, не боюсь эмбрионов Я отчаянный рыцарь, я возьму тебя смело Я тебе обещаю — вытащу, успею… Вера смущённо улыбалась, но по окончанию пения закатила глаза и сказала: — Паш, песня, конечно, классная, но мы не будем без резинки, я боюсь! — Но так же лучше ощущения… — заныл парень. — Лучше бы ты так горел желанием отлизать мне… — снова закатила глаза она. Галльярд отвёл взгляд с немного стыдливой ухмылкой. Он помнил, что давно обещал это сделать, да и сам хотел, но почему-то боялся… Пора бы уже, пора — думалось ему. Но каждый раз, когда дело доходило до раздевания, Паша почему-то боялся прильнуть губами к клитору, какой привлекательной не казалась бы вагина — слишком для него было непривычно… Не по-пацански. — Паш, ты о чем задумался? — вырвала из размышлений Вера. — Да так… Кхм… — волнительно прочистил горло парень и нервно перевёл тему: — Так… а че ты со мной сидишь и ни с кем больше не базаришь? — Ну-у… — начала загадочно отмазываться Вера. — Я просто не знаю, о чем общаться с ними всё равно. Типа каждый нашёл общую тему, а я не знаю, к какой бы я примкнула… Никто там мою музыку не слушает, а это то, чем интересуюсь я. Одежду обсуждать мне неинтересно. Что уж говорить о шахматах… — Так Борисов вроде тоже слушает твоих орущих мужиков. Он включал тут чё-то схожее с твоей музыкой, пока Максон не взбесился и не переключил на каких-то своих попсовых баб. Честно, это меня даже больше бесит, чем орущие мужики, и уже короче я бомбанул, сказал, мол, бля, слушайте в наушниках. А к чему я… А! Ну короче, Борисов тоже слушает роцк твой. — Ну ладно… Всё равно они с Ваней что-то обсуждают… — и она взволнованно переключила внимание не парня: — А ты? Ты почему ни к кому не присоединился? Ты же всё это заварил, но в итоге не участвуешь. — А нахуя? Я хотел, чтобы они подружились — я-то и так многоуважаемый человек, а-ха-ха! — Ну да… — насмешливо сказала Вера и закатила глаза. — Но ваще… Я так-то тоже с тобой побыть хотел, — тихо добавил он и мило ухмыльнулся. — Ты же поэтому со мной осталась, верно? — Ну… — она опустила взгляд и улыбнулась, смутившись. — Вообще, да… И хотела тебе сказать, что у меня родаки уехали открывать деревню… И я хотела пригласить тебя… Они только завтра приедут… Хотя… — девушка вдруг подняла серьёзный взор. — Я всё ещё обижена на то, что из-за тебя меня Левин отчитал! — Бля, ну прости… — усмехнулся Паша. — Я ж просто пошутил. — Ладно… — улыбка снова появилась на лице Веры. — Так че тогда… — теперь парень пошло ухмыльнулся. — Пойдём к тебе? — Ну пойдём, — загадочно хихикнула Вера и встала с места. Паша поднялся вслед за ней и проговорил компании: — Че, пацаны… и дамы… мы короче это, поперли домой! А вам хорошо посидеть! Надеюсь, с вами ещё как-нибудь так соберёмся! — Судя по тому, сколько раз меня переиграл Арлеев, то вряд ли, — скривил губы Борис, а Артём лишь немного стеснительно усмехнулся. — Мы с Сашенькой точно пойдём в белорусский ресторанчик и в ТЦ-шечку! — радостно заявила Кристина, а затем издевательски добавила: — А вот с тобой, Галльярд, не знаю, хотела ли бы я ещё раз встретиться! — Да не пизди, я знаю, что со мной каждая женщина мечтала бы встретиться хотя бы ещё один раз, а-ха-ха! — просмеялся Галльярд, но получил толчок в бок от быстро разозлившейся Веры. Он вздохнул и добавил: — Но простите, дамы, моё сердце принадлежит онли Верочке! — Ой, да кому ты ещё сдался, — усмехнулся Илья. — Иди уже. — Лан, бывайте! — помахал Паша и направился с Верой к дому, схватив её за руку. После ухода брата и проигрыша Артёму, который нисколько не расстроил, Максим пересел к Роме и с интересом спросил: — А вы изначально планировали такой исход? Если да, то ловко вы всё придумали… Я даже сперва не догадался, зачем вам это надо. — Вообще, я и не думал, что все реально подружатся, — смущённо усмехнулся Рома. — Но типа… Паша прав, это было бредово хейтить друг друга. Да, мы разные, но не значит, что мы не можем общаться и должны презирать за те или иные увлечения. Выпить мы же тоже любим… Вот, я сегодня попробовал первый раз водку из пластикового стакана, — он с забавой посмотрел на пластик, — и не скажу, что это отличается от распития водки из обычных рюмок. Да, оболочка разная, но состав-то один и тот же. Вот так же, мне кажется, и у нас… Одеты мы по-разному, но в душе… в душе мы все простые ребята, которые увлекаются самыми обычными вещами и, может, даже схожими. — Теперь ты поражаешь меня своей речью… — усмехнулся Максим и неожиданно коварно ухмыльнулся. — Знаешь, я обожаю, когда ты блистаешь умом… Это, честно признаться… — он тихо мурлыкнул на ухо парню: — возбуждает…. По телу Ромы пробежались мурашки от сладкого шёпота, а на его лице тоже нарисовалась пошлая ухмылка, и он игриво проронил: — Может, пойдём тогда домой? Паши тем более, как я понимаю, дома не будет — подслушал немного их разговор с Верой… — Погнали! — воодушевился Максим и встал с лавки вместе с возлюбленным. — Только это… у меня всё ещё спина болит, поэтому я «работать» сильно не смогу… — немного взволнованно выпалил Борисов. — Ничего, я понимаю… Ты и так уже наработался. Да и вообще, тебе ничего делать не надо будет, — подмигнул и сексуально прикусил губу Максим, глухо добавив: — Я и массаж тебе сделаю… «Все-таки мои труды возместятся…» — обрадовался в голове Рома, вставая с места.***
Только Вера с Пашей вошли в квартиру, как… Галльярд, быстро сняв куртку и кинув её в сторону, сразу накинулся на девушку, жадно впившись в губы и прижав к стене. Инфернальный жар тут же охватил их обоих, нагревая и взбудораживая. Пальцы Веры стали впиваться в волосы парня, стараясь прижать сильнее, чтобы ртом заполучить весь вкус любимых дешёвых сигарет, ощущающихся на губах возлюбленного. Он же целовал интенсивнее, сжимал сильнее талию, тоже хотев почувствовать её тело ещё ближе, интимнее… Но не только для того, чтобы проникнуть внутрь членом… И от одной мысли предстоящего события, Паша чувствовал, как изнутри разгорается пожар, как мутнеет в голове, как он сам наэлектризовывается… И он, грубо прикусив губу Веры, решил высказать своё потаённое желание томным голосом: — Сядешь мне на лицо? Вера только хотела снова прильнуть к его губам, ощутить горьковатый привкус на своих, но тут же остановилась, удивлённо распахнув глаза, услышав просьбу… — Ч-чего? — захлопала глазами она. — Сядь мне на лицо сёдня, — уже потребовал чуть более громко Паша, ехидно оскалившись. Это желание разгорячило Веру ещё сильнее, вдохновив на доминантность. Её глаза запылали ярким огнём, и неожиданно силы пробудились в теле. Девушка вдруг жёстче схватилась за загривок и надавила телом и резко прижала к стене напротив вроде бы сильного, но растекшегося парня, увидев пылающее, завораживающее зелёное пламя в любимом взгляде. Врезаться спиной в стену — вот, что немного отрезвило Пашу от страсти. Он изумился силе девушки и усмехнулся: — Это не значит, что я разрешал главенствовать тут… — Сесть на лицо это и означает… Тем более, отомстить за твоё неповиновение на субботнике ох как стоит… — загадочно хихикнула Вера, и уже она вцепилась в губы парня, посылая удивительные, приятные импульсы по всему его телу. Поцелуи девушки казались ещё напористее, чем те, которые воспроизводились Пашей. Она будто озверела, ведь эта просьба ей настолько вскружила голову, что она впервые сама его вела к своей постели, не давая владеть ситуацией, но врезаясь вместе с возлюбленным в каждый угол. Но парень, на удивление, не останавливал. Он наоборот, будто сам растворялся в господстве Веры — неизведанное чувство дарило ему некого рода наслаждение… Он в первый раз сдался хитрой лисе и был готов отдаться ей полностью… Лишь бы она удовлетворилась до конца. А Вера только всё больше пьянела от полученной власти. Наконец дойдя до кровати, она резко расцепила поцелуй и толкнула рукой Пашу, заставив упасть на кровать. А парень с упоением поддался и с восторгом поглядел на пока всё ещё одетую плутовку. Его плутовку. Пускай, сейчас она накинулась на него, страстно впивалась в губы первой, но Паша всё равно понимал, кто хозяин этой игры. Пусть наслаждается той властью, которую сам парень и разрешил испытать Вере. Он и так знал, кто тут самый главный… И именно он сжимал её бёдра, а не она его. Девушка была готова взорваться, только оказавшись над парнем и почувствовав его грубо сжимающие руки на своих больших ягодицах. Но ей казалось, что она всё ещё властвует. Она же, черт возьми, сверху! За ярыми, сладкими, горячими поцелуями, иногда прерывающимися на снятие одежды, Вера не замечала, как теряла контроль, когда касалась голой кожи накаченного тела, ведь её губы спускались к шее, ниже, грубо впивались в каждый сантиметр, оставляя засосы на Паше, пока он сам лапал её везде, жадно вонзался пальцами в каждый бугорок, разгорячая девушку ещё сильнее и кайфуя с каждого действия обезумевшей Веры. Она тихо рычала, вовлекая парня глубже в острые ощущения безудержного исследования тел друг друга. Член всё ещё был сдавлен штанами, просился наружу и, будто живя отдельно от хозяина, заставил Пашу согнуть ноги и врезаться пахом в промежность Веры, находящуюся пока ещё в стрингах… хоть и только в них. Девушка, удивлённая такому давлению, оторвала губы от шеи и посмотрела на тяжело дышащего от страсти парня — его глаза сверкали молниями во тьме, а ухмылка будто никогда и не спадала с лица. Вера тоже коварно ухмыльнулась и спросила: — Что, уже передумал? — А что, если да? — с ухмылкой спросил Паша. Девушка вдруг перестала улыбаться, резко схватила парня за горло, ошарашив его своим действием, и прошипела: — Только попробуй. Паша неожиданно попытался сдержать смех, и Вера ещё больше рассердилась: — Что смешного?! — Да просто твои пальцы для моей шеи слишком маленькие, чтобы удушить… Огонь блеснул в глазах, и девушка ещё сильнее надавила на шею. — А так?! Голос Галльярда немного осел: — Ну так действеннее… Вера ещё сильнее схватилась за шею, и Паша нахмурился: — А так ты, по-моему, нажимаешь на сонную артерию… — Ой… — с огромными глаза она одернула руку, как ошпаренную. — Извини… — и снова стала серьёзной: — Но в любом случае, ты не отделаешься от того, что обещал. — Да ладно, я и не собирался… — усмехнулся Паша. — Давай уже сюда лакомый кусочек. Вера закатила глаза, но стянула трусы и выпрямилась. Только секунда такого ракурса, а Галльярд уже расплылся в довольной ухмылке. Такая красивая, сексуальная, прекрасная… Но ещё шикарнее и удивительнее открылся перед ним вид, когда она переместилась… Бледно-розовая, маленькая вагина, из которой виднелся сладкий сок, каждый раз привлекавший язык Паши, однако разум всегда останавливал. Но теперь, отодвинув свои глупые принципы в сторону, Паша смог насладиться сексуальной картиной, невольно облизав клыки. Если поднять голову выше, то виднелся и плоский живот любимой, и аккуратная грудь, и милое личико с коварной ухмылкой — всё то, что парень так любил в ней. — Ну начинай уже, — потребовала Вера. Теперь уже в Паше проснулась игривость, и он насмешливо пригрозил: — Если продолжишь командовать, я укушу тебя за клитор. — У тебя так-то тоже есть за что укусить. — Сучка… — усмехнулся он. Голова парня приподнялась из-за когтей, впившихся в когда-то идеальную причёску, и он впервые медленно, решив распробовать вкус, коснулся языком влажного места, грубо схватившись за бёдра. Электрический ток тут же прошёлся от языка по всему телу. Было непривычно… Но чертовски возбуждало. Паша аккуратно провёл по круговой по клитору, и Вера тихо простонала, вцепившись в его волосы сильнее, будто уже готовая растечься. Но на самом деле это было только начало… Ведь парень ещё не полностью распробовал всё. Он облизнул половые губы, проник к стенкам влагалища, слизав сперму внутри. Она казалась сначала пресной, но потом парень ощутил сладкий привкус и стал наслаждаться, отведывая каждый уголок. А стоны Веры становились всё громче… Как она давно мечтала ощутить мягкую поверхность внутри своей промежности. Это отличалось от привычного больного достоинства. Язык был меньше, но даже, казалось, горячее, влажнее… И хотелось большего. — Паш, ну что ты там тянешь… — простонала Вера. Галльярд тяжело рыкнул, вытащив язык, и решил действовать неожиданно: он прильнул губами к клитору и сильнее впился пальцами в ягодицы. Такая внезапность заставила чуть ли не подпрыгнуть девушку от шквала мурашек, разбежавшихся по всему телу, и парень еле удержал её, схватившись ещё сильнее за бёдра, кажется, оставляя синяки на них. Оттянув клитор губами, он снова прикоснулся языком и пытался двигать им быстро, из-за чего ударные волны начали посылаться по всему существу девушки. Она сильнее теребила его волосы, а стоны становились громче. Как же было приятно, когда не пальцы, а влажный язык ласкает это место… Чертовски приятно. Становилось жарче, чем в жерле вулкана. Паша сам наслаждался действиями. Ему нравился не только необычный вкус, но и стоны, вырывающиеся из уст девушки, и ощущение пальцами сжимающихся ягодиц от напряжения. Хотелось продолжать доставлять удовольствие… Хоть всё ещё спрятанный в штанах член требовал большего, снова работая отдельно от головы, которая так тщательно направляла Пашу вылизывать полностью вагину, двигая вверх-вниз, и кайфовать с мелькающей, неимоверно великолепной Веры на фоне. Девушка еле-еле опустила взор вниз. Черт, какой красивый ракурс… Глаза парня впервые казались милыми, он словно смотрел на ласкового котёнка в этот момент. Но перед ним был вовсе не котёнок… А хитрая лиса, наслаждающаяся своим положением сверху, полученным господством, и вцепляющаяся сильнее в волосы, направляя Пашу уже залезть чем-нибудь внутрь… И парень в первый раз послушался и проник языком во влагалище, пытаясь двигать быстрее вверх-вниз головой и доставлять Вере удовольствие. Однако его движения были совершенно не теми, и она грубо посоветовала: — Двигай влево-вправо. Дрочить же ты мне вроде умеешь. Девушка услышала недовольный рык… Но затем последовало и послушание зверя: он задвигал именно так, как она приказала. И быстро касаясь языком стенок влагалища, парень посылал кучу импульсов по телу Веры, заставляя её выгибаться и трепать волосы не только Паши, но и свои. Парень хотел её довести, очень сильно желал этого. Но из-за того, что нос слишком прижимался к клитору, было тяжело дышать, и когда её стенки начали сжиматься, он все-таки выдернул язык, вдохнув воздух. — Какого чёрта?! — рыкнула она и хотела тыкнуть его голову к вагине, но заметила, как Паше было тяжко. — Блять… — выдохнул он. — Тяжело так-то… — Ну тогда можешь помочь пальцами? — промурлыкала Вера. — Да, лучше пальцами… И, вставив два пальца внутрь, Галльярд не стал останавливаться лишь на этом: он снова прильнул языком к сладкому клитору и начал ласкать его вверх-вниз, вправо-влево. Двойной кайф одарил тело Веры лаской, теплом, жаром. Пальцы парня ловко двигались, как и подучившийся язык, из-за чего ей становилось тяжелее держаться на подкашивающихся, согнутых ногах, стоны стали срываться громче, а глаза закатываться от удовольствия. Волна наслаждения прошлась по нутру, пульсировал не только клитор, но, казалось, и вся девушка. Она не заметила, как жёстче схватилась за волосы, уже не видела, как мило выглядел Паша, пытающийся удержать на месте взвинченную Веру, ведь перед глазами заплясали яркие искры от кайфа. И через секунду девушка взорвалась, почувствовав облегчение по всему телу. Вулкан брызнул ещё одной порцией сладкого сока, который потёк по пальцем Паши. И он, возбуждённый своим достижением, решил даже впервые облизать их. — Вкусная ты — пиздец… — томно изрёк Паша, слышав, как Вера пыталась отдышаться, и ощущая, как член ещё сильнее начал дрыгаться от мысли сладости девушки. Однако он также чувствовал и расслабляющую вялость… — Это было великолепно… — выдохнула она, обмякшая и наслажденная. Она была готова рухнуть от наслаждения, еле держась, но шлепок по заднице отрезвил её. — Э, слышь, не уставай! — забоялся Паша. — А как же я? — Может… — хитро начала она. — Шестьдесят-девять? — Я так-то тоже устал, — признался он, положив голову на подушку и посмотрев на свою красотку, чьи губы, несмотря на вялость, смогли скривиться, а презрение появиться на лице, но грудь всё ещё шикарно вздымалась. «Даже с такого доминирующего ракурса охуенна…» — пронеслась в голове парня мысль. — Кажется, теперь ты обязан называть меня своей хозяйкой, раз я сейчас оседлаю тебя, — процедила Вера и коленями отодвинулась к члену. Паша с наслаждением глядел, как девушка стянула штаны и аккуратно начала приземляться на член, уже закрывая глаза от кайфа, ведь ощутить в себе что-то другое и большое было ещё более приятным. Жар начал обволакивать их половые органы и послал пламя страсти по всему телу, разгорячая до невозможности. И снова Вера почувствовала дикое возбуждение, глядя на Пашу, который явно ощущал себя победителем. Но ведь это она оседлала его! Она владеет им! Снова! Эта мысль замотивировала, и девушка задвигалась на члене, смотря, как руки парня потянулись к груди, плавно легли затем на талию, а потом и вовсе впились в бёдра. Как же Паше нравилось трогать её всю, ощущать, как его девочка работала для него, лишь бы удовлетворить. «Нет, это я победитель… Я!..» — с ухмылкой думал он и накалялся ещё больше. Парень чувствовал, как склизко внутри благодаря естественной смазке… «Точно… мы же без презерватива», — закайфовал от этой мысли он, ведь наконец-то, черт возьми, исполнилось долгожданное желание! Теперь и Паша почувствовал вдохновение, озаряющее энергией. Он начал сам двигать быстрее бёдрами Веры, не забывая думать о том, чтобы вовремя вытащить. А девушка, кажется, и забыла про презерватив от поглощающей всё нутро страсти… Ведь снова огни загорелись перед глазами… Как и перед глазами Паши, когда движения Веры стали интенсивнее благодаря ему. Парень двигал девушкой ещё быстрее, уже готовый взлететь на воздух, слыша дикое сердцебиение внутри. И ощутив желание к взрыву от пылающего кайфа, увидев ярко-алое пламя вулкана перед взором, Паша резко потянул за бёдра Веру на себя и, пока она недоумевала пустоте внутри, машинально разлил сперму, так долго копившуюся, на задницу. Девушка почувствовала, как что-то горячее огрело её ягодицы, и она только сейчас поняла, что они были без защиты… — Блять… — с огромными глазами и тяжёлым дыханием, вырывающимся из груди, выругалась она. — Не ожидала, что я вытащу вовремя, да? — так же трудно дышав, самодовольно и хрипло изрёк Галльярд, скалясь. — Я ж говорил, я смогу. — Так вот почему… я так сильно ощущала… всю твою горючесть… — поражалась Вера. «Горючесть»… — почему-то это слово приятно зацепило парня. Да, он то ещё топливо!.. И Паша, окрылённый и переполненный эмоциями, резко поднял голову, впился в губы девушки, хлопнул по липкой заднице и начал вжиматься в неё руками. Вера удивлённо отвечала на поцелуй, но и успокаивалась от сладких губ. Он сминал их нежно, будто передавал все до сих пор будоражащие нутро чувства, как и она пыталась высыпать благодарность за прекрасный куннилингус, за вовремя вытащенный член изнутри, поцелуями. И, последний раз уже нежно прикусив губу, Паша удовлетворённо плюхнул голову на подушку и вздохнул: — Я горячий не только изнутри… — Не могу с этим не согласиться, — Вера ласково потерлась носом об его. — Бля, кайфово было всё-таки без резинки… — Это разовая акция, — ухмыльнулась Вера. — Посмотрим, сообразишь ли ты после следующего куни… — усмехнулся он. — Терь есть ещё большая мотивация делать его. — Посмотрим, посмотрим… — процедила она и встала с кровати, но, оказалось, было тяжело держаться на ватных ногах и с кружащейся головой. Паша резко повернулся, протянул руки и придержал её. — Тихо ты… Куда собралась? — В душ, конечно, смыть твои следы… — закатила глаза она, хоть было приятно снова ощущать его пальцы на талии. Но всё равно она добавила: — Мне уже нормально, спасибо. — А, ну я тогда следующий, — усмехнулся он и отпустил девушку, снова прилегши. К счастью, Вера все-таки смогла восстановить координацию и добралась до ванной комнаты. После мытья, возлюбленные снова лежали в постели и наконец-то вместе спокойно заснули в тёплых, нежных объятиях друг друга, сполна наслажденные окончанием сегодняшнего вечера. Их сердца бились в унисон, обретя умиротворение после череды страстей и волнений этого суматошного дня. Проникающий сквозь занавески лунный свет мягко окутывал их, словно теплое одеяло, наполняя воздух атмосферой любви и нежности. Они ощущали себя единым целым, безмятежно спя, иногда крепко сжимая друг друга посреди грёз и подсознательно наслаждаясь сладостными мгновениями взаимного счастья. И когда рассвет начал окрашивать небо в золотистые тона, их сны были полны радости и гармонии, как отражение взаимных чувств и глубокой привязанности… А вкусный завтрак от Паши с утра был вообще наилучшим началом дня для и так радостной Веры. Как девушке, так и Максиму сегодня повезло: Рома принёс в постель яичницу и кофе на найденном где-то в недрах квартиры подносе, сладко разбудив нежным поцелуем. И эти искренние доброта и забота, наконец появившиеся в Борисове, осчастливили парня так же сильно, как и проведенная в объятиях возлюбленного страстная, уединённая ночь…