***
*За полтора часа до этого* Вера шла по району, рядом с трассой, попивала спасительное, алкогольное зелье в надежде залить душераздирающую печаль, из-за чего текли, размазывая тушь, слезы, которые, застревая в горле, пропадали от очередного глотка. Все-таки вино было ей больше по вкусу, чем что-либо. Особенно, когда дело доходило до того, чтобы залить болезненную горечь, которая отдавалась хныканьем сердца. На улице было непривычно для апреля. Но если так тепло, то почему настолько холодно на душе? Ведь согревало ещё и кожаное чёрное пальто и такого же цвета новое платье с кожаными вставками, в которое Вера специально переоделась, чтобы впечатлить Галльярда… Зря. Как же, блять, досадно, что она зря напялила это грёбаное короткое платье! И шла сейчас в свете фонарей, заплаканная, но зато в чертовом новом наряде! Обида царапала внутри вместе с кошками, скрёбшими на душе. Было до сих пор тягостно, сердце скулило вместе с Верой. Взор замыливался от струящихся слез, боль всё ещё пульсировала в голове — легче совершенно не становилось, даже благодаря алкогольному лекарству. Девушке было чертовски плохо, мысли разъедали изнутри… «Я любила его! Любила! А он… Как он мог так поступить со мной?! Чем она лучше меня?! Как долго продолжался этот обман?! Козёл… Сука! Пидорас!» — вихрем печальные размышления проносились в голове, словно яростный ветер. Хотелось, чтобы кто-то поддержал, но почему-то руки не тянулись к телефону, лишь только в начале, когда надо было заблокировать Галльярда абсолютно везде… Получалось лишь держаться за единственного друга на сегодня — бутылку вина. Вера желала очутиться где-то в спокойном месте, в мире, где не было бы страданий, измен и Галльярда. Или хотя бы проснуться и понять, что это всё было страшным сном. Но никакие щипания себя не помогали, и Вера с сожалением осознавала, что это всё — суровая реальность… Была у девушки мечта увидеть ночную реку, отливающую светом Луны на пляже в их городе. И сегодня подходящий день, чтобы затонуть там, в желанном месте… Шутка. Конечно, нет. Присмотреть местечко, где можно было бы утопить Галльярда. Почему Вера не убила его тогда, почему убежала — она сама не понимала.… Но в тот момент казалось, что единственное спасение от дерьма — спрятаться от него. Да и тем более, почему-то сначала накатила обида, а уже потом наросла вместе с яростью и со всеми эмоциями, как снежный ком, и теперь это всё давило на голову… А алкоголь никак не спасал — мысли душили, забирая весь воздух из лёгких. К чёрту. Поддержка была нужна слишком сильно, необходимо было выговориться хоть кому-то… Шатаясь и всё ещё плетясь, куда глаза глядят, Вера начала нервно искать номер Маши и дрожащими руками набрала её номер. Не отвечает… Может, спит уже? Набрала Илью… То же самое. Ясно, они вместе… Хоть, блять, у кого-то всё хорошо! Зависть неприятным ядом растеклась по телу, смешавшись в токсичную эссенцию с остальными эмоциями. Вера хотела позвонить кому-то ещё, но не знала, кто сможет поддержать её так же, как лучшая подруга… Всегда же, кроме Маши, девушку поддерживал Галльярд… А теперь… Кто теперь будет её поддерживать?! От осознания одиночества слезы ещё сильнее брызнули из глаз. Вера была на грани истерики, ощущая себя ненужной, уничтоженной, растоптанной, убитой… Никто не сможет её поддержать, сберечь и спасти… Ей казалось, она одна в этом большом, грязном и прогнившем мире… Как вдруг Вера случайно врезалась в кого-то… — Ой… Извините… Вера подняла жалобный взор, как у потерявшегося котёнка, на того, кто не двигался с места, видимо, шокированный, и выглядел, как растерявшийся сервал перед жертвой… Девушка столкнулась взором с округлыми, ярко-голубыми удивлёнными глазами, чертовски знакомыми… Это был Михаил… Имя которого она, конечно, помнила и солгала Паше в день двойного свидания с Ваней и Сюзанной, чтобы парень не ревновал — Вера, естественно, записала на корочке мозга имя мужчины ещё с первой встречи… Его хрен забудешь. Может, сегодняшнее столкновение абсолютно не случайно?.. Ведь девушке так нужна была поддержка… — З-здравствуйте, Михаил Сергеевич… — опасливо поздоровалась сломанным и слабым голосом Вера. — Здравствуй… — немного испуганно ответил мужчина, но боялся он явно не Веры… А за её состояние?.. — Что с тобой?.. Почему-то этот вопрос снова вызывал слезы, и девушка, поджав губы, пытаясь сдержать их, тихо ответила: — Мне хуëво… Сердце скулит… И эти последние сильные слова, пророненные с искренней горечью, растрогали Михаила… Обычно мужчине было плевать на малознакомых людей, и Веру он встречал лишь пару раз. Однако почему-то именно сейчас он прочувствовал печаль девушки на себе, глядя в её грустные глаза, полные боли… Почему-то хотелось как-то помочь ей, хотя бы узнать, что случилось, стоит ли это потраченного времени… — Что случилось?.. — взволнованно поинтересовался Михаил. — Галльярд… Он… Изменил мне, сука!.. — еле-еле выдавила Вера, и всплывшие от упоминания картинки с поцелуем довели её до истерики. Почему-то смотреть на плачущую девушку, слышать слова, которые явно ранят её снова, было слишком убийственным, и это не могло не разжалобить Михаила. Почему ему в принципе стало жаль Веру, откуда в нём вообще появилось чувство несвойственной ему грëбаной эмпатии — он сам не понимал. Может, пройденная маленькая белая дорога вызвала в нём много чувств, давно растерянных и забытых… Или же это всё из-за появления олицетворения Карины?.. Ведь последний раз слезы вызывали в Михаиле такую же жалость именно из-за неё… И самое ужасное, что это было, когда она умоляла простить его за измену… Или же дело в том, что измена любимого человека — это болезненная тема для мужчины?.. Но было уже неважно, желание помочь росло, особенно от воспоминаний себя, такого же разбитого… И Михаил решил попытаться поддержать, еле находя слова в давно забытом лексиконе своего мозга: — Мне очень жаль, что это отродье так поступило с тобой… — Мне так плохо… — жалобно простонала Вера, немного покачиваясь от опьянения и чуть ли не драв свои волосы. Черт дёрнул Михаила пойти именно в этот магазин и купить там вина на вечер… Выйти, глядя в телефон… Знал бы, что получит печальные эмоции, проникнется чувствами этой девчонки — поехал бы в другое место… — Как я могу тебе помочь, Вер? И Михаил прекрасно помнил её имя… Хоть и хотелось называть по-другому… Девушка всё ещё билась в истерике, и он решил предложить: — Может… подвезти тебя домой?.. Вера попыталась успокоиться, тяжело дыша, а потом заплаканными глазами посмотрела на мужчину. Она долго не могла понять, чего она хочет, однако, случайно пробежалось воспоминание о мечте в голове девушки, и она тихо выпалила, опустив взгляд: — Подвези меня на пляж… Михаил недоумевающе посмотрел на Веру, вскинув бровь: — На хрена? Надеюсь, не чтобы утопиться?.. — Нет… Подобрать место смерти Галльярда, — горько проронила Вера. Как она умудрилась пошутить — девушка сама не понимала. Михаил усмехнулся: — Лучше тогда поехать в лес и там заранее выкопать могилу — надёжнее будет. — Не так романтично… — девушка слабо улыбнулась, шмыгнув носом. — Так ты серьёзно хочешь на пляж? — На самом деле, да… Просто кажется, что перелив реки успокоит мою израненную душу… — Садись в машину тогда, — усмехнулся Михаил и пошёл к автомобилю, предварительно написав парню, которого хотел посетить, что приедет позднее. «С каких пор я занимаюсь благотворительностью и успокаиваю людей, которые не смогут мне отплатить?..» — всё ещё недоумевал мужчина в голове, положив своё купленное вино в багажник и садясь в машину. Когда Михаил вставил ключ зажигания и повернул его, автомобиль тронулся с места, и он ловко вырулил с парковки, а потом и выехал на трассу, повернув ладонью руль. Заметив это, в голове Веры пронеслась мысль, снова вызывающая слабый дождь из её зеленоватых туч: «А Паша тоже так умел… И мы катались с ним именно в этой машине…» Изначально Михаил был сосредоточен на дороге, однако, услышав всхлипывания, он спросил, пытаясь поддержать: — Ну что ты опять плачешь? Из-за этого мудака? Забудь его, подумай о том, что сейчас увидишь свою долгожданную реку… Да уж… Поддержка точно не была его коньком. Поэтому мужчина обеспокоенно добавил, думав, что перевод темы в другое русло сможет помочь: — Почему вообще пляж? Они же в нашем городе отвратительны, и туда ходят только те люди, у которых нет денег на то, чтобы отправиться хотя бы в Турцию… Нет, даже в Сочи. Неужели ты на нашем пляже никогда не была? — Нет, мы не ездим на пляж… Да и тем более, он далеко, в центре ж… А ещё, к этому пляжу хрен подступиться без машины — автобусы туда не ездят, а отцовская тачка всё время занята им самим… — грустно ответила Вера, всхлипнув. — Но раньше мы ездили в Турцию, когда было нормально бабла, и я там, признаться, видела море… К сожалению, тогда я не могла так прочувствовать момент, как сейчас… Но мне кажется, я ощущала рядом с морем умиротворение… И красота переливающихся волн завораживала меня — это факт… Конечно, было бы круче, если бы Вы меня отвезли на море, — Вера усмехнулась и отпила вина, бутылку которого она до сих пор держала в руках, — но это, конечно, слишком. Но и вообще, мне всегда хотелось посмотреть на реку вблизи, сидя на песке… Мне кажется это очень… ну типа романтично. — Радуйся, что хотя бы на море в Турции посмотрела, многим и этого не дано, — усмехнулся Михаил. — Да Вы понимаете, я там была в детстве! — немного истерично произнесла она. — А сейчас я даже на пляже своего дурацкого города не бываю! Девушка посмотрела вперёд и увидела перед собой длинную трассу, освещённую слабыми огнями, которые придавали таинственную атмосферу пути, и создавалось впечатление, что она бесконечна и ведёт в опасную неизведанность… И глядя вперед, она снова пригубила алкоголь. Мужчина долго думал, что ответить, и наконец изрёк: — Ну ничего, сейчас увидишь, каков пляж там, всё такое… — Я мечтала когда-нибудь сходить ночью на пляж с Пашей… — снова печально произнесла Вера, и её губы поджались, пытаясь сдержать вырывавшиеся из горла слезы. Михаил вздохнул, поняв, что постоянных мыслей девушки об этом придурке не избежать, и поэтому спросил: — Так а как ты вообще запалила измену? И с кем он был? Ты её знала? Слезы вновь начали катиться по щекам от воспоминаний, но она решила рассказать ломающимся голосом: — Я просто ушла переодеться… а когда вернулась… он целовал свою бывшую… То ли она случайно проходила, то ли че — я не знаю… Но, видимо, даже его друзья не знали, потому что они тоже охерели… Ублюдок! Ненавижу! — И что ты сделала? — задавая вопросы, Михаил пытался зацепиться за что-то, чтобы придумать, как поддержать. — Я убежала… Просто убежала… — она всхлипнула. — Потому что просто не могла выносить этого… Только потом подумала, что надо было их обоих прибить! Как мух блять! — Я тоже думал, что от этого станет легче… — горько усмехнулся Михаил. Внезапные воспоминания об их первом разговоре пролезли в разум Веры, и она удивлённо выпалила, снова отвлёкшись: — Вот черт! Вы же… Вы же тоже пережили измену! — Ого, ты помнишь, что я тебе рассказал… Не думал, что ты сохранишь это в памяти… — снова усмехнулся мужчина. — Да хрен забудешь мой первый испуг от вас, — нервный смешок сорвался с уст девушки. — Даже не удивлен. Но меня поразило то, что в этот раз меня не испугалась. — Я сама удивлена… — тихо призналась Вера и снова отхлебнула вина. Тут назрел ещё один вопрос, и она неуверенно задала его: — А скажите… а что Вы делали, когда узнали? Что Вам помогло? Ухмылка спала с лица Михаила, и он серьёзно заговорил, нахмурившись: — Я избил моего бывшего лучшего друга, послал на хуй свою бывшую жену и попытался отвлечься, пойдя к её лучшей подруге и трахнув её — знал, что она давно меня хочет. Ну и решил таким образом отомстить. — И как?.. Помогло?.. — опасливо спросила Вера. — На мгновение — точно, — отрезал Михаил и немного нервно добавил: — Я не очень хочу это вспоминать, знаешь. — Простите… — немного грустно изрекла Вера. Они оба замолчали: мужчина, невольно вспоминая произошедшее много лет назад, недовольно очерствел, а Вера призадумалась… Она вспомнила трек Neverlove — «Депрессия», с таким же разворотом сюжета, как и в жизни Михаила: лирический герой песни, умерщвлённый распутными поступками своей возлюбленной, возненавидел её, оскорбляя в треке такими словами, как «сука» и «шлюха». Его эмоции мешались от печали до ярости, и лирический герой собирался направиться мстить — трахнуть подругу своей девушки. Он надеялся, что бывшей будет больно от измены в отместку, истошно крича об этом в песне на мощном бридже. Многие выбирают такой путь возмездия после расставания, пытаясь забыться… Но действительно ли он верный?.. Вера на пьяную голову подумала, что да, раз многие так делают… Да и это действительно восстанавливает справедливость. Но с кем бы она могла отомстить Паше?.. С лучшим другом, конечно, вариант, но Ваня занят, а Коля так вообще не в её вкусе… Девушка повернулась в сторону и охмелевшим взором посмотрела на Михаила… На красивого Михаила, чьи грубые черты лица придавали мужественность; сосредоточенные на дороге глаза цвета чистого моря ещё с самой первой встречи приковывали взгляд Веры; широкие плечи, хорошее телосложение так и шептали о его идеальности; а дорогая, однотонного чёрного цвета одежда — кашемировое пальто, шёлковая рубашка, отглаженные брюки, лакированные туфли — придавали элегантность этому статному мужчине. Что уж говорить о размере его кошелька, выглядывающего из кармана брюк — кто бы не хотел себе Sugar Daddy?.. И такого, как Михаил, действительно можно было бы называть папочкой, в отличие от Паши — обидчивая, злостная мысль добавилась в голове девушки. Мужчина будто сам был сшит из самых лучших тканей, как и его одежда. Осмотрев Михаила, Вера поняла: нужно действовать. Нужно мстить. Нужно сделать больно Паше. Как он узнает?.. Да явно прочухает, это же Галльярд! Да и тем более, Полина же как-то узнала о его измене… Точно! Он же изменил ещё и Полине! А после опять одурманил её! Козёл! Он точно заслуживает такого! Пьяные мысли — всегда самые опасные. А отчаяние под воздействием алкоголя может толкать на самые безумные поступки. После этих размышлений Вера повернулась боком к Михаилу, попыталась включить всю харизму на максимум, игриво ухмыльнувшись, невзирая на то, что её прикрытые глаза слишком выдавали нетрезвость, и спросила: — Михаил Сергеевич, а почему такой красавчик, как Вы, больше никогда не женились? — Что за дешёвый подкат? — усмехнулся он. — Тебя на это сподвигло то, о чем я рассказал?.. — Я ни в коем случае не подкатываю! — отрицательно закивала головой девушка. — Просто хотела задать такой вопрос… Да и как будто Вы не знаете о своей красоте! — Не сомневаюсь, — снова усмехнулся мужчина. — Так уж и быть, отвечу: дело в том, что я не хочу себя обременять какими-то обязательствами. — Или не хотите ещё раз обжечься?.. Или не можете забыть её?.. Михаил резко и серьёзно взглянул на Веру, оторвавшись на пару секунд от дороги и пронзая взором. Она тут же испугалась того, что совершенно ненароком снова чуть не залезла в душу из-за своей проницательности, и поэтому уже менее уверенно перевела тему: — А кто Вы это… по знаку?.. — Я не верю в это дерьмо, — отвернулся он, закатив глаза. — Ну скажите! — взмылила Вера. — Козерог я, — отрезал Михаил. Не самый её любимый знак, конечно… В отличие от вспыльчивых, но таких горячих скорпионов… Которые легко могут изменить. От этой мысли снова злость чуть не пробралась через кожу, и Вера попыталась снова отвлечься на Михаила. — Вау! Козерог! — наигранно восхитилась она. — Теперь понятно, откуда у Вас такое стремление зарабатывать деньги — козероги очень… очень любят их! Мужчина тяжело вздохнул и сердито пригрозил: — Ещё одно такое глупое высказывание, и я оставлю тебя на пляже одну. — А Вы собираетесь остаться со мной? — радостно удивилась Вера. — Куда ж я денусь… Иначе как ты оттуда выберешься… — снова вздохнул он. — Только недолго любуйся волнами этой грязной речки-срачки. — А может мы это… выпьем вина? — игриво спросила она. — А тебе не хватит? — вскинул бровь мужчина. — Я хочу забыться… — грустно призналась девушка и допила свою бутылку вина. — Тем более… Я видела, как Вы клали ещё пару бутылок в багажник… Михаил ненадолго призадумался, взвешивая все «за» и «против», и не то, чтобы было много аргументов «против», поэтому он вдруг выпалил: — Видимо, ты всё равно доберëшься до моего багажника, когда я отвернусь, поэтому хрен с тобой. Выпьем. — О, круто! — искренне обрадовалась девушка. Случайно заметив краем глаза открывающийся вид, Вера с интересом повернула голову и ещё больше распахнула глаза от счастья, завороженно смотря вперёд. Перед её взором предстала река, полная чарующей таинственности и непередаваемой словами красоты. Ее темные воды лениво текли, отблескивая мерцание звезд и молодого месяца, словно рассыпая по чëрному шелку бриллианты. Вдоль берега раскинулся широкий пляж, покрытый мягким, золотистым песком. Он казался почти белым в лунном свете, как будто самое чистое покрывало. Где-то вдалеке, на другом берегу реки, можно было разглядеть темные силуэты деревьев, что выстроились вдоль кромки воды, словно часовые, охраняющие покой этого безмятежного пейзажа. Это был тот вид, который Вера давно мечтала увидеть… — Приехали, — сухо сообщил Михаил, рычаг подвинулся на коробке передач, и автомобиль закрепился на месте. Девушка скорее открыла машину и собралась вылезти, как мужчина прикрикнул: — Ты хотя бы туфли сними, иначе и им, и тебе — пизда. Но Вера этого не услышала и выбежала на песок. — Господи… — закатил глаза Михаил и, повернув ключ в замке зажигания, вышел из машины. Мужчину совершенно не впечатлял вид на реку, в отличие от завороженной девушки. Он смотрел с каменным лицом на воду, видя в ней лишь грязь и водоросли. Однако, повернув голову и заметив восторг в глазах Веры, Михаил невольно слабо улыбнулся, умилившись ее по-детски удивлённым и восхищённым глазам, будто она ребёнок, оказавшийся в Диснейленде, хотя выглядела довольно взрослой, чтобы так эмоционально восторгаться какой-то ерундой. Только сейчас мужчина разглядел её от неизвестного ему бренда короткое чёрное с искусственными кожаными вставками платье, скрывающееся под пальто явно не из натуральной кожи. Даже несмотря на неизвестный бренд, ненатуральность, Вере всё равно безумно шла эта одежда. А эти сияющие глаза с небрежно размазанной тушью всё равно были удивительно притягательными. «Несовершеннолетняя девушка, как глянцевый журнал, с виду — красивая обложка, но только откроешь, а там статья, статья, статья…» © «Блять, я ещё даже не выпил, а уже загляделся на малолетку…» — мысленно возмутился сам себе Михаил и перевёл серьёзный взор на реку. Может, конечно, дело было в том, что всё ещё чувствовалась эта вибрация Карины от Веры… В бывшей жене мужчину точно так же не отталкивала стоимость её шмоток, как и в девушке. Однако, когда мужчина вспомнил и возраст Веры, так и вовсе подумал, что произведённая оценка внешнего вида девушки была бессмысленной. Вера не замечала ничей взор на себе и продолжала наслаждаться всем вокруг. Тишина окутывала всё пространство, и лишь мягкий шёпот волн нарушал это безмолвие. Казалось, что весь город отправился на отдых, и лишь они одни не спали. Воздух был наполнен свежестью, и каждый вдох наполнял легкие девушки новыми силами и энергией, будто отрезвляя. Река, словно гигантское зеркало, отражала ночное небо, создавая иллюзию бесконечного пространства, где звезды и луна, вода и песок сливались воедино в невероятном пейзаже. Налюбовавшись видом в тишине, Вера прервала её и, повернувшись к задумчивому Михаилу, спросила: — Так Вы расстелите плед? — Какой ещё нахрен плед? — нахмурился он, сердито взглянув на неё. — Ну как какой! А где мы будем пить?.. Мужчина цыкнул и закатил глаза, однако всё равно полез в багажник не только за вином, но и для поиска пледа. К счастью Веры, он нашёл среди всего хлама какой-то серый, шерстяной и с бахрамой. Кажется, такие были в IKEA. Мужчина мысленно удивился, не понимая, откуда он вообще оказался здесь и, погрешив на Рому, направился к Вере, взяв пакет с вином. Только вот зачем Роме был нужен плед, и с кем он на нём устраивал романтические свидания — этого Михаил не мог додумать… Тем более, год назад, когда IKEA ещё существовала в стране… — Тебе повезло, что какого-то хрена у меня был этот плед, — скривив губы, изрёк он и, минуя девушку, направился ближе к берегу. — Иначе бы пришлось тебе пачкать своё пальто в песке. — Ну, вам тогда бы тоже! — тихо хихикнула Вера. — Я бы и постоял, — отрезал он, раскладывая плед. Когда покрывало скатертью распласталось на песке, Михаил и Вера, оказавшиеся по странному стечению обстоятельств вместе, в романтичной обстановке, присели на него, и он достал бутылку вина. Однако тут же разочарованно понял одну вещь: — Блять… А бокалов-то у нас нет. — Так можно из горла! — воодушевлённо заявила Вера. Михаил хмуро глянул на неё: — Ты издеваешься? Я последний раз пил из горла в студенческие годы. «С Кариной…» — вспомнил он, но вслух не добавил. — И что Вы предлагаете? Заказать сюда доставку бокалов? — насмешливо спросила Вера. Михаил в очередной раз закатил глаза, но, понимая, что у него нет другого решения, кроме как повторить опыт прошлых лет, сказал: — Ладно, к чёрту… Давай из горла, как малолетки… — и язвительно добавил: — А, прости, я забыл, что ты и есть малолетка. — Можно хотя бы на сегодня забыть мой возраст… — закатила глаза Вера. — Скажи мне, а как ты собираешься открывать бутылку? — с издевательской ухмылкой спросил Михаил. — Ключами? — А чем ещё? Если у Вас, конечно, не завалялся среди кучи хлама штопор, то у нас нет другого выбора! — Да я в курсе… — вздохнул Михаил и, достав ключи из кармана брюк, начал пытаться как-то вытащить пробку… Однако она упала внутрь бутылки. — Фу, блять! — с отвращением воскликнул он. — Теперь придётся пить вино с ошмётками от пробки… Вера нагло вырвала из рук мужчины бутылку, уверенно отхлебнула содержимое и заявила: — Ну, зато вино очень вкусное! — Конечно, блять, вкусное, оно пять тысяч стоит! — Михаил закатил глаза. «Да бывало вкусное вино и за двести рублей… И его покупал Паша… Может, из-за него оно и казалось вкусным…» — пронеслась в голове Веры мысль, однако она не стала её озвучивать. — Ну, значит, кора дуба его не испортит! — заявила Вера и протянула бутылку: — Попробуйте! — Удивлён, что ты знаешь, из чего делается пробка, — язвительно изрёк Михаил, взял вино из рук, понюхал горлышко, выискивая носом запах Мерло, и отхлебнул напитка. Ни один ошмёток пробки не пролетел в горло вместе с горячительным и сладким вкусом, поэтому он выпалил: — Ладно… Пока не чувствуется. — Тогда можно смело ещё раз выпить за хорошие посиделки рядом с рекой с приятным и импозантным мужчиной! — торжественно выпалила Вера и, отобрав бутылку, снова глотнула из неё. — Импозантным… Какие слова-то ты знаешь, — усмехнулся мужчина. — Я много что знаю! — игриво изрекла она и протянула вино обратно в его руки. Каждый глоток всё больше пьянил и раскрепощал Веру. Всё меньше стали скользить мысли о Паше по замёрзшему сердцу, и оно растапливалось уже от менее холодного моря в глазах Михаила. Он же наоборот… Хмелев, начинал невольно вспоминать Карину и их такие же дешёвые и необычные свидания, особенно видя её отражение перед собой… Они оба жутко волшебно забывались друг в друге за включённой Верой музыкой и разговорами о ней. Девушка специально миновала треки, напоминающие о Паше, и, запомнив о предпочтениях Михаила, включала треки групп «Megadeath», «Disturbed», «Five Finger Death Punch» и «Metallica»… Магнетизм был сильным, фантастическим между этими двумя. Их тянуло друг к другу, и они сами не знали, почему так происходило. Почему разговоры между людьми совершенно разных поколений казались такими проникновенными, а взгляды были так схожи, даже на музыку?.. Казалось бы, алкоголь никогда не кружил голову мужчины настолько сильно. Внюханная маленькая дорога кокаина пару часов назад не могла так сильно повлиять и уж давно должна была выветриться… Однако в сочетании с алкоголем кокаин превращался в вещество под названием кокаэтилен и воздействовал на психику дольше и сильнее… Крик в ушах о возрасте спутницы становился тише, тем более, когда она случайным образом превращалась в Карину… Хоть Вере уже становилось труднее формировать мысли из-за сильного опьянения, в голове до сих пор пульсировала идея о мести. Она, не контролируя себя, могла как-то невзначай положить руку на колено мужчины или посмотреть лисьим взглядом в его, тем самым дурманив разум мужчины, потерянного от диссонанса в голове. Уже лежав на пледе, Вера положила голову на его плечо, вслушиваясь в проникновенный, печальный мотив играющей песни Metallica — «Unforgiven II», и сладко проговорила: — Михаил, Вы такой… прекрасный… И не только типа это, внешне… Но и душой… Я никогда не встречала таких… как… Вы… Мужчина слабо улыбнулся — слова, которые он давно не слышал, пригрели его сердце и совсем запутали в паутине сладких воспоминаний и горькой реальности…Lay beside me and tell me what they've done
(Ляг рядом со мной, расскажи, что они сотворили)
And speak the words I wanna hear, to make my demons run
(И расскажи мне то, что я хочу слышать, прогони моих бесов)
© Metallica — Unforgiven II
Перед глазами река превращалась в глубокое море, которое он видел когда-то в Дубае в медовый месяц с бывшей женой… И он тогда сидел вместе с ней, любовался переливом воды, отражающей последний блик Луны, пока она не скрылась за тучами, и пил вино из горла… Наслаждаясь нежными словами Карины, перебирая белые волосы… И рука мужчины случайно нырнула и в чёрные, запутывающие волосы Веры… Получается, всё повторяется?.. Он снова с ней, рядом?..The door is locked now, but it's open if you're true
(Сейчас дверь заперта, но она откроется, если ты будешь настоящей)
If you can understand the me, then I can understand the you
(Если ты сможешь понять меня, то я смогу понять тебя)
— Знаешь, я так любила… — вдруг снова вспомнила печально Вера. — Я не могу поверить, что всё так быстро прошло… Михаилу показалось, что она говорила вовсе не о Паше… А о нём самом. И так его понимала…Lay beside me, under wicked sky
(Ляг рядом со мной, под этими злыми небесами)
Through black of day, dark of night, we share this paralyze
(Через темноту дня, непроглядную ночь, мы разделяем эту неподвижность)
Вера все-таки была в состоянии двигаться. Её удивило молчание мужчины, поэтому она осторожно подняла голову, подперши её ладонью, и посмотрела в его синие, потерянные глаза, глядящие на тёмное небо, застеленное злыми тучами, которые спрятали все звезды и пытались заслонить Луну, прятав весь свет. И в этой темноте Михаил слабо повернул голову вроде к Вере, но увидел её… Карину… Забыв, что его солнце больше никогда не поднимется ни над Дубаем, ни над этим городом…The door cracks open, but there's no sun shining through
(Дверь распахивается с треском, но лучи солнца не проходят сквозь)
Black heart scarring darker still, but there's no sun shining through
(Чёрное сердце еще сильнее темнеет, но лучи солнца не проходят)
No, there's no sun shining through
(Нет, солнце не светит)
No, there's no sun shining…
(Нет, солнечного света нет…)
Вера, не обращая внимания на потерянный взгляд Михаила, не заметила, что он смотрит будто через неё, хотев начать действовать… Но как?.. Девушка всё ещё не решалась, вина перед Пашей начала немного охватывать за мысли о поцелуе с другим, хоть она и понимала, что это нужно, тем более… Он же изменил ей! И она должна отомстить! И каким-то магическим образом их губы соприкоснулись. И Михаил будто погрузился в забвение… Всё ещё видя в ней Карину, чувствуя тот же самый аромат букета роз, исходящий от её шеи, он будто пытался искупить все грехи перед ней, нежно, чувственно сминая губы и перебирая золотистые волосы… Золотистые ведь?..What I've felt, what I've known
(Что я пережил, что я узнал)
Turn the pages, turn the stone
(Пролистав все книги, обшарив все углы)
Behind the door, should I open it for you?
(Позади дверь, должен ли я открыть её для тебя?)
What I've felt, what I've known
(Что я пережил, что я узнал)
Sick and tired, I stand alone
(Уставший до смерти, я стою в одиночестве)
Could you be there? 'Cause I'm the one who waits for you!
(Будешь ли ты рядом? Ведь я единственный, кто ждёт тебя!)
Or are you unforgiven too?
(Или ты тоже непрощённая?..)
Вкус дорогих сигарет был непривычен для Веры, ведь она так давно свыклась со вкусом противного, но уже полюбившегося табака. Но нужно действовать, нужно… Тем более на пьяную голову все-таки любые поцелуи, любой аромат духов, пускай, даже пугающе дорогой, дурманили разум и накаляли… И Вера полезла к рубашке мужчины рукой, расстегнув её на пару пуговиц и проведя по волосатой, накаченной груди пальцами. «А у Паши не было волос…» — подумалось ей, но сразу вдарила другая мысль: — «Но грудь такая же накаченная, сильная…» Однако, только девушка успела коснуться, как её пальцы вдруг отрезвили Михаила, послали болезненный электрический разряд по всему телу. Нет… у Карины же были они больше… И мужчина распахнул глаза. Каков же был его шок, когда он увидел перед собой чёрные волосы, путающие не только его пальцы, но и разум. «Твою мать! Я целую нихуя не Карину!» — пронеслась первая пугающая мысль в голове. — «Ей же, блять, пятнадцать!» — ещё одна совсем уж устрашающая мысль. Михаил тут же оттолкнул Веру и приподнялся на ладонях, присев на плед и ошалевши глядя на неё. Как мужчина мог так сойти с ума — он сам этого не понимал. Неужели кокаэтилен так повлиял на него?.. Да нет, не мог! Ни в ком другом он больше никогда не видел Карину, даже в блондинках, хотя мешал алкоголь с кокаином много раз! А Вера вообще была брюнеткой! Может, она имела на него какое-то особое влияние?.. Точно — ведьма! Хотя нет! Она та ещё демоница, темнее ночи… А казалась таким ангелом, когда лепетала про смысл треков! И в этот момент заиграла песня Eisbrecher — «Unschuldsengel»… Как, блять, символично! — Du bist kein Unschuldsengel… — выпалил вдруг Михаил, тяжело дыша от испытанного страха. — О, Вы знаете эту песню? — хихикнула она, однако красные щеки выдавали, что она сама смутилась своим настырным действиям. Сообразив, зачем девушка вообще это делала, мужчина грубо изрёк, скривив губы и рассердившись то ли на себя, то ли на неё: — Ты, видимо, посчитала, что мой способ забыться после измены жены будет действенным, да? Но ты походу пропустила мимо ушей, что мне это помогло лишь на мгновение. После секса я не чувствовал ничего, кроме всепоглощающего стыда. Ухмылка спала с лица Веры, и она изумлённо уставилась на него. — Дура блять… — закатил глаза Михаил и приподнялся с пледа. Теперь и девушка, присев на плед и обхватив колени, почувствовала тот самый стыд, разъедающий все органы вместе с алкоголем. Голова закружилась уже от смешавшихся чувств… «Я действительно дура…» — думала она. — «Дура, дура, дура…» Как Вера могла наивно полагать, что месть поможет забыть человека, который подарил ей столько счастливых моментов, но и в миг их разрушил?.. «Мне было так хорошо с ним… И так хуёво в тот момент… Он не любил меня… Никогда… Это всего лишь было игрой… Почему, когда изменял он, ему было нормально, а мне так паршиво, блять, на душе?! Почему?! Почему он такой… Козёл! А всё ещё… люблю… Нет… Ненавижу!.. Не его… Себя. За то, что чуть сама не уподобилась ему…» Мысли спутались, чудовищная агония от потока размышлений охватила тело Веры, стало не только паршиво, но ещё и печально, мрачно, безнадёжно… Прекрасной реки не было видно за замылившимся взором, ведь по её щекам потек свой ручей… Вырвавшийся из уст истерикой… — Блять, ну что с тобой опять?.. — тяжело вздохнул Михаил, недовольно посмотрев на девушку. Но Вера не отвечала, будто захлёбываясь в реке мучительных угрызений совести. — И почему большинство молодых девушек плачет после малейшего взаимодействия со мной?.. Я ж, блять, вроде никого не принуждал… — вслух возмутился он, закатив глаза, а затем, неожиданно опасливо додумал и спросил, повернувшись к Вере: — Или это был я?! Девушка всё ещё не отвечала, ревев навзрыд и не могши остановиться… Теперь добавилась и тоска по Паше… Он бы точно нашёл слова, чтобы поддержать… — Вера, блять, ты можешь хоть что-нибудь сказать?! — теперь и ярость появилась в его глазах. «Отходняк наступил?..» — задумался мужчина. Или сознание снова проецировало Карину, которая так же захлебывалась слезами, объясняя, что её измена была ошибкой?.. — Да Вы не виноваты… — хныкая, шмыгнула носом Вера, её речь звучала несвязно, но Михаил мог разобрать, что она говорит. — Просто я реально дура… Вы правы… Ничем не поможешь… Я просто влюбилась в козла… Но что я могу поделать, если я люблю его?! Люблю, блять! И не смогла бы я… изменить! — Ты была на грани, — саркастично усмехнулся Михаил. — Блять, я точно идиотка!.. — снова взревела девушка, прикрыв лицо руками и уже трясясь в яме, в которую сама себя загнала. — Господи, да с кем не бывает… — печально вздохнул он, скривив губы. — Считай, ты просто отомстила ему за поцелуй с этой… не знаю, как её зовут. Бывшей его, короче. — Да Вы не понимаете! — истошно начала кричать Вера. — Мне плохо блять! Плохо! Я уже не знаю, что делать! Даже когда я целовалась с Вами, я всё равно вспоминала его! Всё равно! — Блять, я не понимаю, я так хуёво что ли целуюсь, или что… — тихо проронил мужчина, начав хмуриться и уже не на шутку злиться. — Ну конечно ты так просто его не забудешь! Тебе нужно переварить это, и забываться в ком-то другом — это глупо! Проверено, блять, на мне! Ты понимаешь, тебя когда мать обидела, ты же не ищешь другую маму?! — это надоумило его на мысль: — И… может вообще ты не так всё поняла! Может, он случайно с ней пососался! Нужно разобраться сначала в ситуации, а не лезть на другого! На меня, блять! На больного человека! Неожиданно Вера почувствовала, как к горлу подступает кроме слез содержимое желудка, и она испуганно остановила истерику, немного потрясываясь. — Что, неужели у меня получилось что-то до тебя донести? — в надежде усмехнулся Михаил. — Нет… Мне… — она икнула, пытаясь сдерживать себя. — Хуёво… — Твою мать… — вздохнул Михаил и закатил глаза. — Ну, тогда иди, проблюйся и садись в машину, я не могу больше с тобой находиться, достала ты меня уже. Только слезь скорее с пледа, а то его запачкаешь. Раритетный он, чëрт подери. Мужчина опасливо помог Вере подняться, протянув руку, резко стянул плед с песка, оттряхнул его, допил бутылку вина, кинул её в сторону и пошёл к автомобилю, пока девушка босиком шла к некогда прекрасной реке, которую собиралась опорочить — совершенно так же начинался и день: всё было хорошо до одного момента, пока Галльярд не перечеркнул все их совместные мечты и планы… Кинув плед в багажник, Михаил раздражённо присел на водительское сидение и настрочил тому, кто его ждал, о том, что все-таки не приедет. Затем он нервно ждал безумную спутницу, чья резкая перемена настроения сломала и его голову. Отбросив телефон в сторону, он специально не смотрел вперёд, чтобы не видеть, что делает Вера, не дошедшая до реки и в итоге блюющая на когда-то чистый песок. Поэтому в это время мужчина размышлял над случившимся: «А точно ли меня въебало?.. Кажется, эта дура мне показалась симпатичной, даже когда её лицо было залито противными сопливыми ручьями… Блять…» Михаил опасливо посмотрел вперёд, но не видел перед собой ничего, осознавая только одно… «Нет-нет-нет… Я не настолько болен… Не-е-ет…» — замотал головой он. Хотя список, состоящий из Кристины, Максима и пополнившийся Верой, пугал его самого… Понижение возраста привлекательных для него людей кажется повышал срок отсидки… Пока его сердце бешено билось от страшных вердиктов, уже предъявляемых самому себе в вымышленном зале суда, перед взором начала мелькать еле-еле добирающаяся до машины с туфлями в руках Вера, которая падала по дороге. Это вернуло Михаила в сознание и оторвало от ужасающих размышлений. Он решил снова просто помочь, без всякой корысти и, выйдя из машины, довёл девушку до автомобиля. А затем усадил её на переднее сидение и резко хлопнул дверью. И ещё раз громко закрыл вторую, когда садился на своё место. Пока Вера отрешённо пялила в одну точку, мужчина скорее завёл мотор, хотев удалиться из проклятого места. Он и так не любил городские пляжи, но после этого случая возненавидел ещё больше… Отъезжая и оглядываясь по сторонам, чтобы не нарваться на яму, Михаил наконец заметил странное состояние бледной девушки. И, переступив через себя, агрессивно спросил: — Что с тобой опять, чëрт возьми? — Хуй пойми… — сдержав ик, проронила она. На самом деле, в данный момент Вера не чувствовала ничего, кроме пустоты… Будто вместе с отравляющим органы алкоголем вышли и все эмоции. Только сейчас девушка заметила свой внешний вид: колготки были какого-то чёрта порваны, вся одежда была в песке, а цвет кожи бледнее Луны, снова вышедшей из облаков над городом и, возможно, ещё ярче засиявшей. Кажется, вместе с ней начало потихоньку возвращаться сознание, хоть помутнение в голове всё ещё было. Михаил, до сих пор волнуясь о своих проблемах, неуверенно решил в лоб спросить то, что волновало его: — Слушай… А кто из нас начал поцелуй?.. Вера цыкнула и закатила глаза — да, это определённо был тот вопрос, на который она хотела отвечать! Поэтому, захотев помучить бессердечного мужчину, она невольно ухмыльнулась и загадочно выпалила, всё ещё глядя куда-то вниз: — Ну а Вы как думаете? Уже ехав по более-менее неплохой дороге, Михаил повернулся, чтобы проследить за реакцией и, увидев ту самую коварную ухмылку, он насторожился: — Я?.. — Ну не я же… — продолжала играть Вера. — Да, конечно, я хотела отомстить… Но так сложилось, что Вы сами поддались моим чарам… Мужчина от страха схватился сильнее за руль и почти перестал видеть пустую дорогу перед собой. Сердце забарабанило от осознания самой страшной мысли, и он вслух выпалил вердикт: — Блять… Я педофил… Девушка, не могши сдерживаться после такого сильного заявления, вдруг искренне засмеялась впервые за вечер… — Что, блять, смешного?! — недоумевающе глянул Михаил на неё, сбавив скорость. — Ладно, я не могу больше врать… — последний смешок сорвался с её уст. — Это я была первой. Простите, что свела Вас, святой Михаил Сергеевич, с ума! — Блять! — сжал руль от внезапного взрыва злости мужчина и так резко остановил машину, что Вера подпрыгнула и снова почувствовала в горле неприятный привкус остатков алкоголя, изумлённо уставившись вперёд. — Дура! Нахуя надо меня пугать?! Я уже представлял себя в тюрьме! — Чтобы жизнь не показалась сладкой, — с ядовитой ухмылкой посмотрела на него Вера. Михаил закатил глаза и тяжело вздохнул: — Знаешь, я начинаю сомневаться, что это Гумберт соблазнил Лолиту, а не Лолита — Гумберта, потому что из-за таких, как ты, мне кажется, что нимфетки действительно существуют. — Видимо, нормально я Вам голову вскружила, да? — усмехнулась Вера и задумчиво добавила: — Признаться, я удивлена, что Вы помните, что мы обсуждали Лолиту в первую встречу… Михаил лишь кинул укоризненный взгляд на Веру, снова заведя мотор. А в это время, пока он трогался с места, в голове девушки пробежалось ещё одно воспоминание с их первой встречи… И уже было ни черта несмешно. Девушка серьёзно и боязливо посмотрела на мужчину и неуверенно спросила: — Так может, в этом точно ничего плохого нет, если вдруг вместо меня Вам снова привиделась Карина… или как её… Теперь Михаил запаниковал по другому поводу, слышав сердцебиение в ушах: такие вещи с Верой он не хотел обсуждать. Однако… она же права… и что было самым удивительным — девушка до сих пор помнила об этом факте… Даже имя бывшей жены, блять… Её предположение действительно звучало не только, как отличное оправдание… Но и как пугающий аргумент, который можно приписать к его неадекватности. Тем не менее он печально отрезал, всё-таки решившись не таить правду: — Да… Вера взглянула в рассеянный взгляд Михаила и тихо спросила: — Вы ведь до сих пор не можете её забыть и чувствуете вину перед ней?.. — Как ты думаешь, изменилось ли что-нибудь за полгода? — съязвил Михаил. «Он даже помнит, что прошло полгода?..» — удивилась в голове Вера. — Ну, да, это очевидно, если Вы до сих пор её видите во мне… — вздохнула она. — Но почему так?.. Прошло же столько лет, а Вы всë ещë не можете её забыть и простить себя?.. Неужели любовь может быть настолько сильной?.. — Представляешь, — горько усмехнулся Михаил. — Так что все эти ваши отношения по малолетке — хуйня. Поплачешь ты пару дней и забудешь. А когда ты прожил с человеком столько лет, выкинуть просто так из головы сложно. Но, на самом деле, понял я о любви, только когда потерял окончательно. И вину-то почувствовал в этот момент. Вина — следствие того, что я не додал ей всë, что нужно было… И, к сожалению, только после её измены понял это. — То есть… Я что-то не додала Паше?.. — призадумалась Вера. — Господи, вряд ли… — закатил глаза мужчина. — Сейчас им движут гормоны, если он по-серьёзному тебе изменял. Он не осознаёт, что делает, потому что, давай откровенно признаемся, он тупой. — Нет… — тихо и грустно начала Вера. — Он не был тупым… — Ну если вдруг он не тупой… — саркастично выделил последнее слово Михаил, — то, возможно, и не изменял, просто по пьяни засосался как-то случайно. Я говорю блять, тебе сначала надо выяснить причину, а потом уже творить всякую хуйню, соблазняя взрослых мужчин. Вера виновато усмехнулась. — Простите ещё раз, что Вы чуть не сошли с ума… И засомневались в своей адекватности… — Да забей… — хмуро ответил он и, не желая больше затрагивать личные темы, решил заговорить о другом: — Так а тебя разве мама дома не ждёт?.. — Блин!.. — нервно опомнилась девушка, трезвея. — Точно, я совсем забыла… Я сказала ей, что вернусь в девять… А сейчас уже позднее… И как я вообще в таком виде вернусь?! — она встревоженно оглядела себя. — Я же вся в песке и порванных колготках! — Сними колготки и отряхнись, — пожал плечами Михаил, глядя на дорогу. — А ваш салон?.. — Он и так уже весь в песке — завтра машину на мойку всё равно повезу. — Ладно… — вздохнула Вера и начала отряхиваться. — Так тебя мать убьёт за позднее возвращение? — неожиданно снова поинтересовался Михаил. — Да не думаю… Я, бывает, задерживаюсь, и ничего. Главное, чтобы она не запалила, что я бухая… Хотя проблеваться все-таки помогло, к счастью. Но голова всё равно кругом идёт иногда… Михаил всё ещё не понимал, откуда в нём появлялась эмпатия, которая заставила его предложить с усмешкой: — Может, мне с тобой зайти? Завидев меня, она точно не станет тебе предъявлять — испугается. — Ага… — закатила глаза Вера. — Она испугается за меня и заставит написать на Вас заяву ни за что! Вы мою маму плохо знаете! — Я её вообще не знаю так-то, — усмехнулся мужчина. — Ну вот тем более! — Ладно… Надеюсь, что с тобой всё будет хорошо, — неожиданно как-то даже заботливо произнёс он, и это огрело Веру каким-то уже забытым за вечер теплом… — Спасибо… — тихо изрекла она, мило улыбнувшись. — Вы так хорошо, кстати, водите для пьяного… Я только сейчас что-то об этом задумалась… — Привычка. Я только когда совсем уж бухой, не сажусь за машину. Но ты никогда так не делай! — нахмурился Михаил, наставляя. — Хорошо, — усмехнулась Вера — её позабавило, что тот, кто водит автомобиль пьяным, советует такие вещи. Через несколько минут девушка уже объясняла, как заехать к ней во двор, и где её подъезд, однако подшофе путала право и лево, из-за чего Михаил чуть не врезался пару раз. Но в скором времени автомобиль уже был припаркован напротив подъезда, и мужчина вышел из машины, открыл дверь девушке и протянул руку, помогая выйти, словно джентльмен. На самом деле, он лишь переживал о том, чтобы Вера не упала… снова удивляясь, почему его вообще это волнует. Но они оба чувствовали, что между ними всё ещё тянулась какая-то магическая линия, совершенно не похожая на ту, которая была у Веры с Пашей или у Михаила с Эдуардом… Это было абсолютно другое чувство. Это не была любовь. Однако эта связь выражалась в желании оказать поддержку и заботу, а слушать друг друга они могли без остановки, случайно раскрываясь, даже не хотев этого… Обоих это удивляло, но никто не решался озвучить о странных, но приятных ощущениях внутри при виде друг друга… Стояв уже около подъезда перед Михаилом, Вера, немного пошатываясь, виновато опустила взгляд, ощутив под конец стыд за своё неадекватное поведение, трезвея. — Михаил Сергеевич, ещё раз простите, что так по-идиотски вела себя с Вами… Я реально дура… Пьяная дура, что лезла к Вам… — Да ладно… Внимание молодой девушки очень даже льстит такому, как я, — усмехнулся он. — Значит, не такой уж я и старый. Девушка смущенно просмеялась. — Всё равно простите… Надеюсь, у вас не было каких-то глобальных планов на вечер, и я их не разрушила… — Да забей, всё нормально, — соврал он, улыбнувшись. — Позаниматься благотворительностью и попробовать поддержать юную леди — тоже неплохо. Впервые таким занимаюсь. Надеюсь, у меня получилось хотя бы немного тебе помочь. Милая улыбка вдруг появилась на лице Веры, чей взгляд наконец поднялся: — Более чем… Такое приключение, признаться, даже подняло мне настроение… — Ну я рад, — усмехнулся Михаил и затем серьёзно попросил: — Только никому об этом не рассказывай. — Да, конечно! — Тогда я пойду, раз моя миссия выполнена. Оставлю машину тут, ладно? — он показал большим пальцем назад. — Тут идти-то пару секунд, да и мне нужно прогуляться, выветрить последние промилле алкоголя в крови, так сказать. — Да, оставьте, почему нет? — Проследи там, чтобы никакой Га… в общем, никто не своровал мою машину. — Хорошо… — Тогда пока? — До свидания… И только Михаил хотел уйти, как вдруг Вера неожиданно резко обняла его, крепко прижавшись. Он опешил, давно не чувствуя так близко ни одну из девушек не в интимном платье… Это были крепкие объятия, и они были какими-то тёплыми, живыми и нисколько не пошлыми… Мужчине было непривычно, но и приятно… будто его обнимает его родственная душа… А когда Вера подняла взор, они посмотрели друг другу в глаза, и у обоих создалось впечатление, что они даже похожи… Не внешне, несмотря на похожую одежду. Душевно. Михаил опасливо погладил Веру по волосам, будто всё ещё боявшись её и своей резкой смены настроения. Однако вскоре она спокойно отпрянула и тихо, с улыбкой изрекла: — Спасибо Вам ещё раз за какую-никакую поддержку… Это действительно было мне нужно, — она со смешком добавила: — Иначе я точно где-нибудь бы утопилась. — Да не за что, — немного обескураженно изрёк мужчина и, последний раз как-то мило посмотрев на то, как девушка открывала дверь подъезда, направился к себе. Но Михаил совершенно не подозревал, что кто-то за ними следил… И что идти пешком было опрометчивым поступком…***
Сидя на лавочке, Паша заметил Веру. «Она выходила из машины… Благодаря… Михаилу?! Хули они трутся так долго у падика?! Что, блять?! Они так мило воркуют… Сука…» Злость нарастала с каждым новым кадром, разворачивающимся перед глазами. И когда они обнялись, Паше совсем снесло крышу… «Показалось, или они даже пососались?.. Да какая нахуй разница! Это явно не дружеские обнимашки! СУКА! Так, да?! Так ты, блять, со мной, да?! А этот чёртов ходячий мешок с деньгами… Отобрал моë солнце! Моë! Эта тварь получит по заслугам… Получит…» Ненависть вспыхивала ярким огнём перед глазами Паши. Теперь его сердце рухнуло и громко разбилось об асфальт, загоревшись алым пламенем. Разжигался настоящий, яркий пожар как внутри, так и вокруг него. Его затрясло от пробирающей ярости. Кулаки сжались, заскрипели зубы, палящая всё вокруг ненависть заискрилась в глазах, а бешеный рык вырвался из уст. «Вам обоим пизда… Особенно тебе, ебучая тварь, что отбирает чужой последний свет». Быстрым шагом Паша проник за угол, спрятавшись рядом со стеной дома и скрывшись за деревьями. Его рука сама взялась за тот самый нож-бабочку, находящийся в куртке. Как хорошо, что парень постоянно носил его с собой… Пальцы Паши ловко раскрыли клинок и схватились за рукоять, злостно сжав её. Парня всего трясло, гнев охватывал разум, заставляя трезветь и видеть перед глазами лишь адский огонь. Боль из-за увиденный измены тягостно отдавалась в сердце. «Я убью… убью… убью его!» — мысли сами по себе отдавались пульсацией в голове, палив пламенем разум. Измены были тем, что он никогда не простит. И отомстит любым способом. Этот козёл умрёт вместе с воспоминаниями, так и не увидев больше никакого солнца! Михаил должен получить по заслугам! «Это было моё солнце! Моё!» Наконец, увидев появившегося из-за угла и смотревшего вниз в размышлениях Михаила, Паша окончательно обезумел. Он схватился ещё сильнее за рукоять, готовый ударить. Резко вышел из-за деревьев. Сердце громко билось в ушах от охвата яростного пламени. Паша злобно рыкнул, заставив развернуться мужчину: — Ну привет, тварюга… И бешено накинулся… Изумившийся Михаил не успел ничего сообразить, как на него налетел с ножом беснующийся от болезненной ревности Галльярд… Последняя мысль пробежалась в голове мужчины: кажется, пешком он больше никогда не пойдёт… И то, не по своей вине…