Королевская Гавань, август, 371 г. от З. Э.
Столица Шести Королевств снова закипела новой бурной жизнью. Она наполнилась приезжими рыцарями, благородными лордами и леди, которые не могли упустить возможности развлечься в период неприятного для всех времени, что было ничем иным как правление Бейлона. Прошлое торжество, а именно свадьба принца со старшей дочерью десницы, по масштабу не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Со стороны размах праздника можно было воспринять как очередную попытку Ланнистеров показать всем вокруг, что именно их семья находилась на вершине, и от них зависело будущее государства. Трёхдневный турнир, несколько представлений браавоссийских актёров, приглашённые художники из Валирии, готовые написать портреты вех желающих, сама свадьба и бурный пир — это была лишь часть того, что ожидало гостей. И всё это разнообразие было оплачено Ланнистерами, так как это торжество было по их честь. Кто-то мог назвать подобное ужасным расточительством, находились злые языки, что были не прочь от зависти перемыть косточки львиному семейству, но были и те, кто просто радовался тому, что у них есть возможность развлечься. К тому же такие события часто выливались в полезные связи, заключались новые союзы, обсуждались насущные проблемы под звон кубков. Значимость торжества была обусловлена тем, что это была свадьба сразу двух и единственных сыновей Тайвина. Может именно поэтому он не пожалел собственных денег (хотя и доля Мартина была очень существенной) на то, чтобы заявить всему королевству, что его дом как никогда силён и устойчив в своём положение. Наконец-то десница почтил своих вассалов внимание и выбрал невест именно из западных домов. Бетани Леффорд должна была стать женой Мартина. Прекрасная партия, как считали многие. Она являлась племянницей Кэтрин Ланнистер, жены Тибольда Ланнистера из Ланниспорта, что так долго и упорно пытался втиснуть своих детей в семью Тайвина. Бетани слыла настоящей красавицей и за её руку бились многие западные лорды, однако предложение от десницы предрешило исход этой битвы. Девушка с блестящими золотыми волосами и изумрудными глазами напоминала Ланнистеров куда больше, чем тот же Мартин, что вобрал черты обоих родителей. Пусть она была ещё молода и в моментах наивна, но прекрасно понимала за кого её выдают замуж. Было лишь вопросом времени её полное раскрытие, потому что Бетани в последствие оказалась идеальным дополнением к Ланнистерам, а точнее она и сама стала настоящей Ланнистер. Николас же заполучил в невесты Эллу из дома Браксов. В красоте она уступала Бетани: вьющиеся более тусклые волосы, совсем худенькое тело и крошечные карие глазки. Она была очень кроткой, скромной и молчаливой, слегка напуганной предстоящим браком. Но страх быстро ушёл, стоило Нику пригласить её на пару прогулок. Ланнистер, что отличался своей болтливостью, заговорил и эту скромницу, и уже вскоре она радовала его своим румянцем и заливистым смехом. В отличие от старшего брата, Николас был безумно доволен своей партией и это видели все вокруг. А вот Мартин был куда сдержан в проявлении эмоций. Он принял спокойно волю отца, но брак интересовал его куда меньше собственных дел. По его мнению жена нужна была лишь для рождения наследников, заводить тёплых чувств с Бетани молодой делец был не намерен. Казалось, что Мартина вообще не интересовала любовь и все вытекающие из неё последствия. Этого красавица Бетани ещё не знала, но к наличию борделю в собственности жениха относилась скептически. Разумеется, помимо семей невест в Королевскую Гавань прибыли и другие родственники, а также обычные гости. Дни перед основным торжеством были заполнены развлечениями, главным из которых был, конечно же, турнир. Бесспорно это была возможность для многих молодых талантов показать себя, а уже состоявшиеся воины были не прочь размять косточки и утереть нос юнцам. Как и всякий такой турнир этот не отличался всем тем разнообразием участников. Кто-то прибыл сюда за славой, кто-то был не прочь выступить на потеху зрителей, кому-то было важно блеснуть новыми доспехами и обворожить своей улыбкой дам. Находились и те, кто лишь хотел воспользоваться своим положением и выплеснуть скопившийся пар. Этим человеком был никто иной как сам король. — Ваше величество, считаю эту затею абсолютно ужасной, — причитал Эдриан. Он стоял немного в стороне от Бейлона, который активно собирался на турнир. Король Шести Королевств не так давно вернулся со своих ночных прогулок и лучшим решением было просто лечь спать, чтобы весь выпитый алкоголь успел выветриться до вечера. — Я же король. Какой смысл им быть, если мне все всё вокруг запрещают? Я не собираюсь биться за главный приз, сделаю пару заездов и развлеку всех этих лизоблюдов, что притащились в столицу по душу Ланнистера, — слегка заплетающимся языком ответил Таргариен. Алкоголь будил в нём все его тайные желания и напрочь отключал здравый разум, что ещё оставался у мужчины. — Затея ужасна не поэтому. В том то и дело, что вы король. А кто посмеет победить короля? Это изначально будет нечестное сражение. К тому же вы… — Что? Пьян? — усмехнулся король. — Пьянство — моё лучшее состояние. И я не совсем идиот, Эдриан, мне известно, что все эти сопляки не поспеют тыкнуть в меня никакими копьями. Поэтому я сам выбрал себе соперника. Тебя. — Он тыкнул в своего друга и гвардейца пальцем. — Меня? Но… мой король… — Мармранд растерялся от такого заявления. — Я ведь тоже не посмею… — Посмеешь. Если я прикажу. Именно это я и делаю сейчас. Приказываю тебе сражаться честно со мной. Давай, Эд, устрой мне трёпку. Хотя если я выпью ещё бокальчик этого дерьма, то скину тебя с лошади с одного удара. Ну, всё, не стой столбом! Помоги своему королю надеть все эти железки! — Удивительно быстро Бейлон мог меняться в своём настроение. Иногда было непонятно шутит он, иронизирует или говорит на полном серьёзе. Пока всё походило на глупую реальность, где Таргариен и впрямь решил пьяным оседлать своего коня и помахать копьём на глазах у всех своих поданных. — Ваше величество, мой долг защищать вас, а не калечить. — Ха! Какой ты самоуверенный. Думаешь, я уже ни на что негодный? — Я не это хотел сказать. Долг и клятва не позволят мне причинить вам вред. — Много болтаешь, Эд. Делай что говорят! — рыкнул Бейлон, но вовсе не со злости. — Если будешь поддаваться мне, то уже завтра твоя голова будет украшать праздничный торт Ланнистеров. — А вот эта угроза вполне могла осуществиться. Пусть Марбранд и был самым верным человеком короля, его лучшим другом вот уже бессчётное количество лет, но даже это преимущество не могло обезопасить от отрубания головы, если вдруг Таргариен так решит. Гвардейцу оставалось только подчиниться и помочь Бейлону с доспехами, которые он не использовал долгое время. Сталь скрывала его нестабильное состояние и в ней он выглядел куда моложе своих лет. Будто бы это был тот юноша, что отважно сражался против ледяных упырей. На деле же король был достаточно пьян, от него на несколько лиг вперёд разило этим пойлом, что нельзя было назвать вином. К тому же Эдриан не отрицал, что за долгую ночь Таргариен успел скурить несколько смесей из синего лотоса. На этот раз гвардейцу так и не удалось вразумить друга, а потому, после приготовлений они вместе выдвинулись из замка, чтобы не пропустить начало турнира. Был в этом мире ещё один человек, который мог оказывать хоть какое-то влияние на упёртого короля — его дочь. С ней они и столкнулись, не успев дойти до центрального выхода из крепости Мейгора. Принцесса знатно принарядилась для турнира и сменила привычные штаны на воздушное платье из шёлка цвета утреннего рассвета. Волосы ей заплели в несколько кос и скрепили их в одной причёске. Словом, Висенья была непривычно роскошна в этот день. — На нас напали? — спросила девушка, осматривая отца и морща аккуратный носик, доставшийся от матери. — Нет, что за вопрос? — ответил Бейлон, ровно также осматривая дочь. Ему претило видеть её в таком праздничном виде, в такие моменты она слишком сильно была похожа на Ширею. — Тогда почему ты в броне? — Мы с сиром Эдрианом решили сойтись в поединке. Развлеку подданных своим присутствием. — Ты пьян! От тебя несёт как от свиньи. Очнись, отец, безумство тебе не к лицу. Иди лучше проспись! — Смеешь указывать своему королю? — Бейлон прищурился. — Смею указывать своему отцу. Давай, скажи это снова, что вот в следующий раз мы поговорим, ты меня накажешь и прочее. Уже двадцать пять лет жду, когда же наконец-то моя голова слетит с плеч от твоей руки. Вернись к себе! Не позорься! — Моя единственная дочь, не переживай. В нашей семье есть ещё кому позориться, и это далеко не я. Печально что многие из них не приехали. Тебе бы понравился семейный ужин. В своё время я получил истинное удовольствие сидя между отцом, матерью, сестрой и бастардом-братом, не хватало только любовника матушки… ах… славные были времена. — Алкоголь многим развязывал язык и король не был исключением. Он мог болтать ещё и ещё, если бы Висенья не вздохнула и не плюнула на это безнадёжное дело.***
Турнирное поле уже было заполнено зрителями, а само место сражения хорошенько очистили перед сегодняшними заездами. Как и обычно бывало на таких мероприятиях, все вокруг гудели и кричали в ожидания начала соревнований. Мартин Ланнистер появился куда раньше остальной своей семьи, чтобы урегулировать все необходимые дела. Так или иначе турнир был организован на его деньги и эти деньги он планировал вернуть обратно в свою личную казну путём принятия обычных ставок от надушенных лордов. За несколько дней до турнира молодой делец позаботился о том, чтобы окружающие распустили слухи о предполагаемых победителях и, тем самым, склонили сделать ставки «не на того». Проконтролировав, что всё идёт так, как нужно, Мартин занял своё место на трибунах и быстро осмотрелся. Чуть выше сидела женская часть семьи Баратеонов, так как сам лорд Стеффон и его оба сына решили участвовать, чуть позже к ним присоединились Хайтауэры в лице располневшей Аманды и её супруга Кристофера. Место рядом с Ланнистером тоже долго пустовать не стало, рядом опустилась Бетани, скромно оправив прелестное платье цвета летней травы. Если бы Мартин не был бы так сильно поглощён исходом турнира, он бы определённо оценил образ невесты. — Простите за вопрос, милорд, но почему вы не участвуете? — преодолев некоторое стеснение поинтересовалась девушка. Она постоянно чувствовала себя неловко рядом с женихом, а всё потому, что он не смотрел на неё и сам никогда кроме приветствия ничего не говорил. Ей хотелось верить, что после свадьбы Мартин станет более мягким в отношение к ней. — Предпочитаю всегда оставаться в выигрыше. Там, — он указал на турнирное поле, — я, не кривя душой скажу, что проиграю. Но сидя здесь, окуплю все вложенные деньги в это развлечение. — На ставках? — продолжила любопытствовать Бетани. — Мой отец считает, что победителем станет тот юноша из дома Бракенов. Он уже побеждал в Девичьим Пруду и ещё в нескольких турнирах. — Ваш отец думает по принципу, что если человек победил однажды, то будет побеждать всегда. Примитивная логика. — Девушку это немного задело, но недовольства она не выразила, тем более что её родители наконец-то пришлись и устроились немного ниже. — А вы знаете кто победит? — Если бы не знал, то этого турнира вообще не было, — холодно ответил Ланнистер. Раскрывать имя победителя он точно не собирался, это информация была не для ушей Бетани, которой он не доверял, ввиду того, что знал её всего несколько дней. — Бетани! — тихо воскликнула невеста Николаса, пробравшись к своему месту. — Милорд, приветствую, — обратилась она к Мартину. — Твой жених задерживается, кажется, — сказала Бетани, смотря на пустующее рядом с собой место, которое предназначалось второму Ланнистеру. — О, нет, он готовится к заезду. Записался на турнир в последний момент. — В знак подтверждения девушка покрутила рукой в воздухе, демонстрируя красную ленту, что обвивала её запястье. Мартин краем глаза заметил, как поджала губы его невеста, должно быть, от зависти. Видимо она мечтала видеть рядом с собой такого же очаровательного юношу как Николас, но ей достался другой из Ланнистеров, тот, что когда-то сделает её леди Утёса Кастерли, так что Леффорд предпочитала молчать и не жаловаться. Дальше девушки стали щебетать на какие-то свои темы и Мартин отвлёкся от их болтаний. Обычные люди, что толпились на противоположной стороне за оградой, возликовали с новой силой, когда появился их излюбленный принц с супругой и старшим сыном. Чуть больше года назад Дженна родила ещё одного мальчика, принца Джакейриса, но в силу возраста его не взяли на турнир, чтобы не напугать малыша излишним криком. По всеобщему гулу нетрудно было догадаться, что народ предпочитал спокойного и улыбчивого принца, нежели его пьяницу отца, пусть и сам Деймон не сделал ничего полезного для этих людей. Обычная ситуация, когда из двух зол выбирали наименьшее. Насколько знал Мартин, Таргариен тоже записывался на турнир, но выступать он должен был на второй день. Не успела королевская чета занять места, как к ним уже присоединилась принцесса Висенья или Принцесса Девственница, как её в шутку называли простые люди. Свой «титул» девушка получила далеко не потому, что и правда была чистой во всех планах, а по причине того, что в своём возрасте отказывалась от любых предложений брака. Выглядела она встревоженной и даже раздражённой, а потому нарядный образ перестал подходить к её лицу. Девушка села рядом с братом и склонила к нему голову. — Наш отец решил устроить показной забег. И, да, он пьян. — А что сир Марбранд? Его долг отговаривать отца от таких глупостей, — пробубнил Деймон. — У сира Марбранда не было времени, потому что именно он и будет выступать против отца. А если поддастся ему, то лишиться головы. Я тоже пыталась остановить его, но ты же знаешь насколько это бесполезно. — Нужно сообщить деснице. — Ты ему всё сообщаешь? Даже когда в нужник ходишь? — огрызнулась девушка. Благо Дженна была увлечена разговором с сыном и не услышала этот враждебный настрой к её отцу. Хотя ни для кого не было секретом, что Висенья недолюбливала Тайвина и презирала все его решения. — Это ведь серьёзно, Вис. На турнирах иногда убивают, если ты забыла. — О, как же все расстроятся, если короля проткнут копьём. Какое горе, — с иронией проговорила принцесса. — А ты расстроишься больше всех, будущий король. Деймон не стал отвечать на колкости Висеньи и оставил эту тему. Раз уж их отец решил развлечься, это его право. Ну а если в ходе этого развлечения он ненароком умрёт, никто не будет горевать о такой потере. После ещё недолго ожидания появился десница с супругой и младшей дочерью. Конечно же Тайвину доложили о выходке короля, но и тот сделать ничего не мог. Если уж Бейлон не прислушался к собственному гвардейцу и близкому другу, то ненавистного Ланнистера и вовсе пошлёт в самое известное место. Всем оставалось только наблюдать, как перед основным соревнованием, Таргариен седлает своего коня и мчится навстречу противнику. На удивление потребовалось четыре заезда, чтобы определиться с победителем. Им и оказался король. Впрочем, своим успехом он был крайне недоволен и в порыве гнева стал причитать на Эдриана прямо на турнирном поле. Всем было ясно, что гвардеец всё-таки поддался Бейлону, ведь победить короля никто не имел права. Крики Таргариена ещё долго витали в воздухе. Он покрывал Марбранда отборными ругательствами и грозился снести голову, но, разумеется, не сделал этого, потому что не мог лишиться единственного друга. Когда Бейлон покинул поле, всем стало куда легче, и очевидное напряжение сменилось обычными улюлюканьями зрителей.***
Помимо турнира были и другие развлечения, поэтому каждый был занят тем, что больше всего его интересовало. Мало кто мог оставить без внимания приглашённых художников из Валирии, тем более, что таких мастеров в Шести Королевствах не имелось. Большинство можно было называть просто любителями, а вот настоящие таланты водились именно в Валирийской Империи. Никто был не прочь заиметь собственный портрет, написанный рукой мастера. Разумеется, львиное семейство это времяпрепровождение не обошло стороной. Впервые за долгое время Ланнистеры собрались все вместе. Запечатлеть всех на одном полотне казалось прекрасной идеей, а потому в местному саду сегодня было чрезмерно шумно. Художник должен был написать именно семью десницы, без всех остальных родственников, таких как мужья дочерей или невесты сыновей. — Надеюсь меня изобразят без этого живота, — недовольно цыкнула Аманда. Она вынашивала первенца и находилась уже на приличном сроке. Беременность прибавила ей пухлости и неуклюжести, потому девушка только и делала, что ругала своё неудобное положение. — Будет нелегко скрыть твои огромные щёки, — подшутила Маргери. Сама она, к слову, уже не была так стройна, как прежде. После двух родов тело настойчиво не хотело возвращаться в былое состояние. За недолгие годы брака со Стеффоном, Маргери успела подарить ему сына, которого назвали Киллианом, и двух близняшек — Аргеллу и Агнесс. — Кто бы говорил. Могла выбрать более скромное платье, которое не вываливает на показ твои… — Когда родишь троих, я посмотрю что будет с твоими, — огрызнулась Марго на сестру. — Я считаю, что чем больше грудь, тем мягче в неё падать, — подал голос Николас. Он прикрыл глаза, представляя себе такую картину. Его то невеста не могла похвастаться большими объёмами. — Имейте хоть какое-то приличие! Это не тема для разговоров, — приструнила всех Шарра. Все вокруг только и делали, что крутились, пытаясь подобрать лучшую позу, ведь портрет должен был смотреться гармонично. Одни лишь Мартин и Аврора сразу решили где и как будут стоять. Дженна вскоре тоже успокоилась в своих метаниях. — Мартину будет сложнее всех улыбаться, — хихикнула Аврора. — Сколько денег ты заплатил этому художнику? — Я не платил за него, — отрезал Мартин. — За него заплатил я, — тут же ответил Тайвин. — Мне казалось, что главный прожигатель денег в нашей семье именно я, — задорно проговорил Николас. — Никто с тобой не сравнится, братец. Этот художник стоит явно меньше, чем все те шлю… — Аврора вовремя остановилась, заметив взгляд отца. — То есть дамы неприличного поведения, которые получают за свою работу вознаграждение. — Это самое уморительное описание шлюх, — залился смехом золотоволосый юноша. — Николас! Следи за словами! — Шарре пришлось шлёпнуть сына по плечу, но тот не мог остановить смех и им же он заразил Аврору. Веселье прекратилось в тот момент, когда наконец-то пришёл художник, что и должен был заняться портретом львиного семейства. Многие переглянулись между собой увидев не закостенелого старика, как все представляли, а молодого человека со слегка отросшими золотыми кудрявыми волосами, в которых проглядывалась рыжина. Лицо его было забито веснушками, а глаза были чистейшего голубого цвета. — Моё почтение. Приветствую всех, — сказал он мелодичным голосом. Помощники помогли установить ему мольберт, натянуть холст и разложить необходимые принадлежности на принесённый столик. — Простите, мастер… — Аманда привлекла к себе внимание, но точно не знала как обращаться к этому человеку. — Достаточно имени, миледи. Уайлен. Когда он озвучил имя, Шарра с подозрением покосилась на Тайвина, что увлечённо рассматривал молодого человека. В голове сразу зароились мысли, что всё это было организовано не просто так, и этого художника десница выбрал не случайно. — Уайлен, не могли вы на картине наделить меня стройной фигурой. Не хочу остаться в памяти как огромная беременная женщина. — Любой каприз, миледи. — За ваши деньги, — прошептал Николас так, чтобы его почти никто не услышал. В остальном столь необычное для всех мероприятие прошло без особых событий, если не считать вечное нытье Аманды от того, что она уже устала стоять, на что Маргери постоянно отвечала про то, что стоил изначально выбрать другое место, взять пример с Авроры и устроиться на стульчике. Разумеется написать картину за несколько часов было практически невозможно, а потому Ланнистерам пришлось собираться вместе несколько дней подряд. Шарра не могла оставить без внимания приглашённого художника, поэтому, когда дверь в супружескую спальню закрылась, женщина вцепилась глазами в мужа и пыталась зацепиться за маленький намёк того, что он нервничает. Для всех Тайвин так и оставался непоколебимой ледяной глыбой, но супруге и не нужно было видеть его лицо. Достаточно было и того, что первое, что сделал десница, так это стал бессмысленно перебирать бумаги с задумчивым лицом, хоть и было уже поздно для всяких государственных дел. — Уайлен. Какое до боли знакомое имя, — протянула Шарра, закидывая ногу на ногу и расслабляясь в кресле. — Что не так с именем? — Не так ли звали того бастарда твоего брата? — женщина прищурилась и в этот момент и подловила мужа, который еле заметно вздохнул. — И зачем ты пригласил именно его? — Хотел убедиться, что Гарольд не растерял остатки разума и не рассказал ему об истинном происхождении. — Вечно собранный Тайвин в моменте терялся от пронзительного взгляда жены. А когда она встала с кресла и подошла к нему вплотную, то растерять разум грозился уже он сам. — И тебе было интересно посмотреть на него? — Самую малость. — Надеюсь, он благополучно вернётся в Валирию? — У меня нет цели убивать его, если ты об этом. — Как интересно вышло, что портрет Ланнистеров пишет Ланнистер, — Шарра усмехнулась. — Есть ли ещё какие-то твои желания, муж мой, о которых мне следует знать? — Прямо сейчас есть одно единственное желание. Снять с тебя это платье, — нежным и в то же время желанным голосом прошептал Тайвин, притягивая супругу к себе. Больше они не разговаривали в этот день.***
Долгожданный день торжества настал. Все по традиции собрались в септе, чтобы воочию засвидетельствовать сразу два брака. Как того требовали правила, новобрачные произнесли друг другу клятвы, а Верховный септон благословил эти союзы. И с этого момента Мартин Ланнистер и Бетани Леффорд, а также Николас Ланнистер и Элла Бракс стали друг для друга мужем и женой. Радостные и уже проголодавшиеся гости рекой устремились в зал торжества в Красном замке, где уже во всю играла весёлая музыка, а столы ломились от яств. Это мог быть самый обычный праздник, но так уж сложилось, что под одной крышей собрались самые разные люди в самых разных отношениях, а потому обычный праздник стал рассадником для новых сплетен, выходок и прочего. Новобрачные порадовали гостей несколькими танцами, после чего разбежались друг от друга в разные стороны. Девушкам предстояло истоптать ноги до мозолей с другими кавалерами, а их мужья предпочли в это время постоять в стороне и пообщаться с гостями. Однако Николасу это быстро надоело, поэтому он нашёл жертву в лице Авроры и решил закружить её до настоящего обморока. — Милорд, мои поздравления, — неожиданный голос побеспокоил Мартина, который всё искал удобного момента, как подойти к одному человеку. Парень обернулся и учтиво пожал руку Тириону Таргариену. — Благодарю. Рад, что вы с супругой приехали. Говоря о супруге, то ни для кого не было тайной, что спустя много лет уговоров, Сабрина Баратеона всё-таки приняла предложение настойчивого юноши. Она уже успела обжиться в Летнем замке и отлично сладила с Мирцеллой, которой было в радость обзавестись такой собеседницей. Всё у двух влюблённых шло размеренно и хорошо, если не проблема с зачатием ребёнка. Но все опасения были напрасными и буквально перед отъездом в Королевскую Гавань Сабрина осчастливила новостью о своей беременности. — Я слышал, вы открываете собственный банк. Всё гадал, кто же наконец-то до этого додумается. — Надеюсь, это похвала с вашей стороны. В самом деле наше государство несколько… зависимо от других государств, не находите? — поинтересовался Мартин. — Государству давно нужен новый взгляд, более прогрессивный. — Между строк можно было смело прочитать, что «государству нужен новый король». Конечно же вслух об этом никто не посмел бы говорить. — Кажется, мы прекрасно понимаем друг друга. — Мартин переглянулся со своим собеседник и поднял вверх бокал, наполненный вином, к которому ещё не успел притронуться. Пока одни заводили новые полезные знакомства, другие пожинали плоды собственных принятых решений. Маргери с насупившимся лицом приникла к компании матери, но взгляд её был сосредоточен только на Стеффоне, который в открытую флиртовал с другими дамами, не заботясь о том, что его видят все. Как того и следовало ожидать, Баратеон не смог долго хранить верность третьей жене и пустился в своё привычное путешествие по борделям. — Шлюхи это одно, но вот это уже слишком! — начала ругаться девушка, решив высказать всё матери. Однако Шарра молчала. — Давай, скажи это! Я же говорила, Маргери! — Я же говорила, Маргери, — повторила Ланнистер, сделав глоток вина.- Ты сама выбрала себе мужчину. — Выбрала. И всё было хорошо до тех пор, пока я не родила сына. Вместо благодарности я получила только огорчения. Ещё и эти чужие дети! Особенно Ванесса. Мерзкая девчонка! — Сколько ей лет? Не пора ли замуж? — Шарра сразу забегала глазами по залу, ища девушку, что только что упомянули. — Я пыталась поговорить об этом со Стеффоном. Но он накричал на меня и сказал, что сам решит, когда его дочери выйдут замуж. Но с ними я ещё могу сжиться, только не с этим унижением, — она тыкнула в мужа, который тем временем склонился к уху какой-то леди и что-то зашептал, вызывая у той яркий румянец. — Я вынуждена кое-что сказать, Маргери. Не посмотрю на то, что ты моя дочь. Но глупая женщина всегда будет жаловаться на свою жизнь, а умная заставит какого угодно мужчину быть в её власти. — Ты так говоришь, потому что отец совсем другой! — Он такой, потому что я — умная женщина. Хочешь любящего мужа и счастливую семью? Сделай её сама. И говоря о семье, кажется, твой сын что-то натворил, — Ланнистер махнула головой в сторону, указав на место временного «преступления», где маленький Киллиан, кажется, что-то разбил. Может она и была слишком строга с дочерью, но ей не хотелось внимать проблемам, что уже её не касались. Маргери была взрослой девушкой, матерью уже троих детей и свою судьбу она строила так, как сама того и хотела. Всё что могла дать Шарра своим детям, она уже дала.***
Пир набирал обороты и все гости, после выпитого вина, уже мало обращали внимания на новобрачных. Словно фигурки в кайвассе каждый делал свой ход, стараясь как можно скорее прийти к желанной победе. Например, у принцессы Висеньи была собственная цель, за которой она старалась наблюдать как можно незаметнее, чтобы не выглядеть совсем озабоченной молодым человеком, что и являлся предметом слежки. Речь шла о Саймане, который прибыл в столицу вместе с женой и двумя детьми. После их скомканного расставания, друзья детства больше не виделись и никак не общались. Теперь оба не были подростками и у каждого жизнь сложилась по-разному. Неизменны остались только их скрытые чувства, вспыхнувшие вновь при встрече глазами. — Ваше высочество, не желаете вина? — Висенья так сильно увлеклась своей слежкой, что дёрнулась от услышанного голоса и нехотя перевела взгляд. — У меня своё, — она указала на бокал в руке и постаралась показать, что ей не интересно общество Микаэля Баратеона. — Увидел что вы скучаете и решил разбавить атмосферу своим появлением, — не отступал парень. — Вы не первый кто пытается флиртовать со мной. — Зато я первый, кто не скрывает своих намерений. Кто не хочет породниться с королевской семьёй? Я вот совсем не прочь выпить с вами вина, потом потанцевать, а после мы можем покинуть это место и полюбоваться звёздами, желательно лёжа друг на друге. — Своей неприкрытой правдой Микаэль смог привлечь внимание принцессы. Теперь она с интересом разглядывала его. Возможно, он был самым красивым мужчиной в этом зале. Его полуулыбка сквозила самыми грязными предложениями, а глаза посылали импульсы вызова. — Чтобы мы лежали друг на друге нужно хорошенько постараться. Но это не поможет вам заставить меня надеть жёлтый плащ и стать леди Баратеон. — Ради такого я готов стать Таргариеном, если принцессе так будет угодно. — Принцесса предпочитает свободу, — без прелюдий ответила Висенья. — Тогда я точно идеальный муж. Но прежде предлагаю проверить то, что я ещё и идеальный танцор, — Баратеон протянул ей руку и девушка без промедлений согласилась. Она наконец-то нашла что могло привлечь внимание Саймана. Только парочка вышла в центр зала, как Ланнистер отлип от своей жены и недовольно покосился на подругу. — И всё же, почему вы противитесь браку? — спросил Микаэль. — А почему вы до сих пор не женаты? — ответила принцесса вопросом на вопрос. — Вот видите, мы так похожи. Оба любим свободу. — Только вот вы наследник своего дома, а я нет. Мне можно вполне обойтись без мужа и сопливых детей. — Мой отец постарался и теперь у него наследников целая куча. Если не я продолжу род, то найдётся ещё несколько сыновей, которые с радостью пристроят своего дружка между ног какой-нибудь леди. — Я слышала, что вы всё-таки уже продолжили род. Поговаривают, что некоторые женщины в Штормовых землях не могут понять от кого они понесли. От вас или вашего отца. — А вы любительница слухов? — на этом вопросе Микаэль придвинул принцессу плотнее к себе и чуть опустил руку, оказавшись на грани дозволенного и запретного. — Я любительница интересных историй. — Какую бы игру не вёл Баратеон, Висенья приняла её. Если уж ей не повезёт с Саймоном, то она вполне могла скрасить остаток вечера с неумелым обольстителем. — Тогда прекрасно, что я подошёл к вам. Потому что я знаю много историй, вам они понравятся. — Только его рука грозилась соскользнуть ещё ниже, как их незамысловатый танец прервали. — Простите, если позволите, я бы хотел пригласить на танец Её высочество. — Как и ожидалось, Сайман не смог долго смотреть на откровенный флирт Баратеона и Таргариен. Висенья кивнула Микаэлю и тот нехотя выпустил её из своих рук, передавая другому кавалеру. Они молча начали свой танец и никто всё не мог решиться что-то сказать. Сайман, который находился в напряжении, сжал талию принцессы чрезмерно сильно, так, что девушка заёрзала в его руках. — Я сейчас задохнусь. — Извини, — парень ослабил хватку. — Кажется, Баратеон тебя заинтересовал. — Даже если и так, тебя это волновать не должно, разве нет? — Не хочу разговаривать на глазах у всех этих людей. — Тогда увидимся на нашем месте. После полуночи, — шепнула Тарагриен. Снова воцарилось молчание и весь остаток танца прошёл без единого слова. Ланнистеры из Рогова Холма доставили беспокойство не одной принцессе. Вторая принцесса тоже наблюдала за кузиной, которую надеялась больше никогда не увидеть. И всё же Элоиза не упустила возможности прибыть в столицу под предлогом того, что это же была свадьба её кузенов. Материнство будто бы остепенило её, по крайней мере она покорно ходила за своим мужем и исполняла роль заботливой матери. — Какая фальшивая улыбка, да? — поинтересовалась Хейли, что стояла рядом с подругой и тоже не спускала глаз с этой змеи. — Отвлеки меня, иначе со стороны подумают, что я ненормальная, — пробубнила Дженна. — Мой муж уже пьян. Посмотри на него, докопался до такого же пьяного короля, — она указала на левый стол, где Джейсон Ланнистер и Бейлон Таргариен что-то шумно обсуждали и захлёбывались вином. — Он не лучший муж, да? — Терпимый. Иногда бывает таким заботливым, а иногда ведёт себя как последняя скотина, — со смешком проговорила Хейли. — Друг от друга нам требуется только одно — рождение сына. Сделаем это и можно считать, что мы вообще не женаты. — Ты не очень этим расстроена, — заметила Дженна. Она бы точно не смогла жить с таким мужчиной, без любви и заботы. — Ну, во-первых, у меня есть дочь, во-вторых, такие козлы недостойны того, чтобы кто-то страдал из-за них. — Она глотнула вина. — Оооо, Дженна, опасность, — на этих слова голова Хейли дёрнулась в другую сторону, намекая куда нужно смотреть. Принцесса без промедлений нашла своего мужа и стоящую рядом Элоизу, которая каким-то образом уже успела оказаться на другом конце зала. Она в своей манере сделала реверанс и начала разговор с Деймоном, то и дело опуская глаза и хихикая, как юная девица. — Может ты была права тогда и ей пора бы вырвать волосы? — оскалилась Дженна. Без лишних слов она оставила подругу и быстрыми шагами оказалось рядом с принцем. Она прильнула к его плечу и улыбнулась Элоизе самой неискренней улыбкой, которая была в её арсенале. — О, принцесса, — девушка сделала и перед ней реверанс, но куда более неохотный. — Кузина, рада встрече. О чём болтаете? — Я рассказывала Его высочеству, что в Сидрхолле отличная рыбалка на Мандере. Как мне известно принц этим интересуется. Мы с мужем будем рады, если вы посетите наш скромный замок. — Любезное предложение, миледи. Как только младший сын немного подрастёт, мы обязательно приедем в гости, — учтиво ответил Деймон, улыбаясь о все тридцать два зуба, чем ещё больше накалил Дженну. — С нетерпением будем ждать вас. А теперь прошу извинить, — Элоиза попрощалась по всем правилам и лёгкой походкой ускакала к своему супругу. — Интересно, она и правда пригласила тебя на рыбалку или чтобы самой порыбачить на тебя? — сквозь зубы спросила Ланнистер. — В ревности ты очень привлекательная, — промурчал Деймон и чмокнул супругу в висок. — Я очень злая! Не пытайся сделать вид, что она не флиртовала с тобой! — Ну а я пытаюсь флиртовать с тобой, а ты зачем-то ругаешься, любовь моя. — Не будь они на людях он бы давно поцеловал её как следует, а пока приходилось обходиться незаметными поглаживаниями и ласковыми словами. Дженна быстро растаяла и уже через мгновение позабывал о минутной ревности. — Дорогие гости! — неожиданно для всех воскликнул король. — О, нет, сейчас что-то будет, — прошептал Деймон. Все, как один, оставили свои разговоры и танцы, переключая внимание на Бейлона. Тот уже встал со своего места, на котором просидел почти весь вечер, и слегка пошатнувшись, неумело схватил полупустой кубок и направился в центр зала, дабы увидеть и услышать его смогли точно все гости. Удивительной особенностью Таргариена было то, что опьянение больше сказывалось на его координации, но не на речи. Под градусом алкоголя король, напротив, становился ещё более болтлив и никогда не запинался. — Как некрасиво с моей стороны не поздравить новобрачных. Поэтому тост! — Кубок взлетел вверх, а улыбка Бейлона больше напрягла, чем раззадорила гостей. — Я бы хотел поговорить о ценности брака. Ведь брак — это столб, один из немногих, на которых держится всё вокруг. Брак — это священный обет, что двое, зачастую, незнакомых людей приносят друг другу. Как странно поступает наша вера, когда святые законы брака нарушаются. Мужчинам всё сходит с рук. А вот женщины, бедняжки, оскверняя эту святость, порой, отдают свою жизнь за такое преступление. Мммм, например, моя жена нарушила священный закон. Легла в постель с гвардейцем и каждую ночь дарила ему своё тело. Висенья, которую разговоры о матери задевали сильнее всего, подступила к сиру Эдриану. Гвардеец наблюдал за королём, как и все остальные, не в силах что-то предпринять. — Его нужно увести. Достаточно, — сказала она Марбранду. — Я бы с радостью, принцесса, но он сильно взъелся на меня из-за турнира. — Исход вы все знаете. Мне пришлось наказать неверную за её измену! Ещё один пример с моей мачехой. Как жаль, что её тут нет. Она спала с моим отцом, когда тот был женат на моей матери. Ох, уж эта семейка! Осудил ли кто-то моего отца? Нет. Осудил ли кто-то ту, что раздвинула ноги? О, да! А знаете мой самый любимый пример? Наша королева Лианна! Та вообще спала с двумя мужчинами поочереди, странно что не одновременно, — Бейлон громко засмеялся. — И что мы видим? Двое её мужчин живы по сей день, а она мертва. К чему я это говорю? Просто хотел пожелать, чтобы два брака, которые заключились сегодня, не были похожи на эти скверные примеры. За верность красивых дам! И пусть ваши прекрасные головки останутся на плечах! — На этих словах король залпом осушил кубок, уже буквально давясь напитком. Капли застряли в его щетине, а некоторые промочили чёрный наряд. Гости вынужденно похлопали и тоже выпили, не сделай они это, Таргариен мог бы так и не уйти с праздника. Но, получив желанное одобрение тоста, пошатывающейся походкой Бейлон всё же покинул пир, оставив после себя неизменное неприятное послевкусие. Без короля всем стало легче, пьяниц хватало и без него, но зато теперь можно было ничего больше не ожидать. Праздник перетёк в прежнюю манеру танцев и веселья, хотя гостей поубавилось, многие всё же уходили спать, не в силах больше развлекаться. Десница, урегулировав все свои вопросы, смог уделить время матери, что приехала одна, хотя ожидались Талли в полном составе. Длинное письмо от Джоанны с извинениями и объяснениями причин чуть скрасило недовольство Ланнистера. — Она больше всех похожа на тебя, — проговорила Кейт, указывая на Аврору. У той энергии было столько, что она всё танцевала и танцевала. — Сегодня, когда мы все собирались в септу, я спросила, почему она выбрала именно такое платье. Мода сейчас немного другая, все вечно ровняются на принцессу, точнее двух принцесс, но Аврора выбрала совсем другой наряд, не как у многих. Так вот, когда я спросила, не будет ли она чувствовать себя некомфортно, так сильно отличаясь от всех? Знаешь, что она ответила? — Что? — спросил Тайвин. — Излюбленную фразу Ланнистеров, что льва совсем не интересует мнение овец. — Неожиданно для самой Кейтилин, её сын усмехнулся. — О, Боги, это вторая твоя улыба с момента когда тебе был пять лет. — Сделаем вид, что этой улыбки не было. — Как пожелаешь. — Я надеялся, что Джоанна всё-таки тоже приедет. — Ты же знаешь, что сейчас там происходит. Она на таком взводе из-за выходки Адрианы. — Да, она написала мне. И сказала, что ты тоже участвовала в этой выходке. — Старость добавляет безрассудства, — только и ответила женщина. Аврора, что наконец-то решила покончить с танцами подбежала к отцу с бабушкой и постаралась отдышаться. — Пожалуй, пойду спать, если позволишь, отец. — Давно пора. — И? — она выжидающе посмотрела на него. — Что и? — Ты должен пожелать мне спокойной ночи, как и всегда! — Аврора, иди спать. — Как это обычно бывало при посторонних Тайвин сразу же пытался скрыть свою теплоту к дочери. Будто бы он боялся что его уличат в нежности. — Не пойду, пока не пожелаешь. — Началось, — ругнулся десница. Он отвёл дочь немного в сторону, чтобы Кейтилин ненароком ничего не услышала. — Доброй ночи, моя драгоценность. Сладких тебе снов. — И тебе доброй ночи, папочка. — Послав воздушный поцелуй, девочка развернулась и направилась к выходу. Без промедлений за её спиной возникло два гвардейца Ланнистеров и в их сопровождении она покинула шумный зал. В коридорах было потише, но всё равно тут и там можно было увидеть гуляющих гостей, что уже были в лёгком, а кто-то и в сильном опьянении. Аврора сталась не обращать ни на кого внимания, следуя в направлении Башни десницы. По мере удаления от основного зала торжества, становилось всё тише и тише, до тех пор, пока в коридорах кроме неё никого больше не было. Без каких-либо мыслей девочка шествовала в свою комнату, как вдруг расслышала вдалеке странные звуки, похожие на шорохи, разговоры и что-то ещё. Любопытство перевесило желание поскорее очутиться в кровати и она резко остановила гвардейцев, а сама на цыпочках проследовала на еле слышимые голоса. — Нас могут видеть, ты с ума сошёл, — сказал один, по всей видимости, юноша. — Перестань болтать, Лео, — это уж был второй голос. Аврора дошла до поворота и аккуратно выглянула из-за него. В небольшом алькове она заметила двух молодых людей, которые без стыда целовались и шарились руками по телам друг друга. Девушка сузила глаза и присмотрелась. Она уже думала, что зрение подводит её, но ошибки быть не могло. Ланнистер удалось достаточно хорошо запомнить практически всех гостей и теперь с уверенностью могла сказать, что видела перед собой двух Баратеонов. Рыженький был сыном лорда Скалы Дюррана — Лионелем, а второй — сын лорда Стеффона. Кажется, его звали Леонардом. — Может найдем более безопасное место? — не унимался Леонард. Он чуть оттолкнул от себя кузена. — Вечно ты всего боишься. Все давно пьяны, нас никто не увидит. — И Лионель предпринял очередную попытку поцелуя. Аврора сморщилась и поскорее нырнула обратно за угол, не желая больше рассматривать это непотребство. Как бы это не было неприятно, но зато девочка узнала большой секрет, который не знал даже её отец.***
Пир грозился греметь до самого утра, но большинство гостей всё же разошлось, полностью уставшие, пьяные, а главное счастливые. Рассчитывая на то, то отсутствие принцессы никто не заметит в это время, Висенья для пущего прикрытия навернула несколько кругов на Балерионе над столицей, после чего приземлилась недалеко от места тайной встречи с Сайманом. Сейчас она была одна, без какой-либо охраны и девушке ещё никогда не было так спокойно. В ожидание друга она молчаливо сидела на утёсе и наблюдала за луной, что очень медленно перекатывалась по небу. Висенья будто бы снова стала той девочкой, что всегда была не прочь сбежать из замка и совершить очередную проделку с Сайманом. Только теперь проделки грозились быть куда серьёзнее. Он мог и не прийти, но всё-таки пришёл, опасливо озираясь на дракона, который за последние годы прибавил в размере. Пока Ланнистер не мог назвать истинную причину зачем он оставил свою спящую жену и явился сюда. Может хотел разбередить воспоминания из детства, а может всё же жаждал увидеть Висенью в тихой обстановке. — Что ты сказал жене? — спросила принцесса. — Она очень быстро уснула. — Она симпатичная. — Да, довольно милая. — Сайман опустился рядом с Таргариен и задрал голову вверх. — Забыла выразить соболезнования, пусть я и не знала твою бабушку. — На самом деле, я будто бы её тоже не знал. А матушка закрутила роман с дядей. — Оу, — удивилась Висенья. Ей на самом деле было всё равно, но она чувствовала, что Сайман хотел с кем-то поделиться этой новостью. — И ты не против? — Да мне плевать. Когда я только вернулся в Рогов Хоолм, она каждый день пыталась вывести меня из себя. Всё твердила, что Ланнистеры убийцы и прочее. — Мы бы с ней поладили, — усмехнулась принцесса. — А когда они с дядей Томасом начали… ну ты поняла… она успокоилась. По крайне мере, теперь я не выслушиваю каждодневное упоминание о нашем деснице. Ну а ты? Как у тебя дела? — Как и всегда. Брат успешно выполняет роль наследника и плодит новых Таргариенов, отец травит себя алкоголем в надежде побыстрее помереть, но Неведомый всё никак не унесет его в могилу. А ненавистный десница не оставляет попыток продать меня для выгодного союза. В пекло! Не хочу болтать об этом, да и вообще не хочу болтать. — Девушка поднялась на ноги и нависла над Сайманом, который надеялся, что на разговорах всё и закончится. Но принцесса сначала оголила свой верх, потом низ и по щелчку пальцев уже стояла перед Ланнистером полностью обнажённой. — Вис… — Не надо, Сай, ты знал что будет. И ты пришёл. Парень тоже встал и прикрыл глаза. Он желал её давно, вспоминал куда чаще, чем хотел. Совесть должна была взыграть в нём, ведь буквально сейчас в замке мирно сопела его обворожительная жена с дочерью и сыном. А он был здесь и уже тянул руку к обнажённому телу не в силах просто уйти. Сайман притянул принцессу к себе и с жадностью поцеловал, полностью топя совесть, долг, честь и прочее. В эту ночь Висенья уже не была его подругой, да и вообще их дружба закончилась с его уездом из столицы. Она была и под ним, и на нём, стонала его имя, целовала его тело. И единственным свидетелем этой порывистой страсти, что созрела ещё в юности, был дракон.***
Отгремевшая свадьба ещё долго не сходила с языков сплетников, к тому же, всем было что обсудить. Постепенно гости стали разъезжаться, не желая надолго задерживаться в столице. И жизнь постепенно стала возвращаться в прежнее русло, где король беззаботно прожигал жизнь в сомнительных заведения, а его десница просто старался не разрушить всё до основания. Очередные вести не стали такими уж очередными и на этот раз всё не было слухами. Долгом Тайвина было сразу же доложить Бейлону о неприятных обстоятельствах, что сложились с одним из домов Шести Королевств. Он искренне хотел, чтобы все те домыслы ими же и остались, но было только вопросом времени, когда гниющий нарост взорвётся. Узнав, что король был у себя, Ланнистер не стал медлить, а пошёл сразу же на ковёр к своему правителю, неся недобрые вести. Сегодня Бейлон был выспавшимся и даже ещё не пьяным, но это никак не отразилось на последующем его решении. — Давай, Ланнистер, начинай. Ты сказал, что это срочно. — Аррены, Ваше величество. Я получил подтверждения того, что лорд Артис пытался вступить в сговор с Королём Севера. Его письма содержали одну единственную просьбу. Он хотел, чтобы Долина стала вассалом Севера. — То есть Аррен почувствовал себя королём? Потому что только король принимает решение о независимости области своей страны. Даже эта сумасшедшая дорнийка в своё время просила разрешения на отделения у меня! Ну а что Король Севера? — Насколько мне известно, он ничего не ответил. — Потому что ему достаёт мозгов не переходить мне дорогу. — Приказать доставить Аррена в столицу? — Арренов, — поправила десницу король. — Я хочу, чтобы всё их семейство доставили в столицу. Всех, Ланнистер, детей в том числе. Кажется, Долине пора сменить правящую семью. А предатели получат заслуженное наказание. — Голову с плеч, да, я помню. — Вот и хорошо. Давно я не рубил шеи.