Тепло октября

Последний учебный год для Джоске стал самым трудным и изматывающим: несмотря на то, что до этого юношу вряд ли можно было назвать самым прилежным учеником, нагрузка на его ученические плечи легла колоссальная, однако жаловаться Хигашиката не смел. В конце концов чем больше он трудился сейчас, тем ближе была его мечта об успешной карьере полицейского: эти мысли довольно сильно бодрили Джоске, давали ему силы на ближайшие месяцы. Впрочем, не только они стали неплохим мотиватором для парня: преодолев неприязнь и всякие разногласия, художник и старшеклассник, конечно, не без труда и непонимания, осознали и приняли нежные чувства, испытываемые друг к другу, и стали парой, а позже, через пару месяцев, уже съехались и стали делить совместный быт. Вернувшись домой, Хигашиката тяжело вздохнул, захлопнув за собой дверь. Погода на улице оставляла желать лучшего: за окном почти целый день беспрерывно лил надоедливый моросящий дождь, а температура довольно резко приблизилась к нулевой отметке. Сняв промокшую куртку, после повесив её на вешалку отдельно от прочих сухих вещей, Джоске зевнул и осмотрелся. Дома было подозрительно тихо, даже пугающе, но старшеклассник уже успел порядком привыкнуть к такой атмосфере в убежище художника, которую, тем не менее, скоро обещал разбавить будущий питомец возлюбленных: поход в питомник за псом был не за горами, что заставило светлый лучик мысленно пробиться сквозь пелену усталости. — Я дома, — не громко, но и не слишком тихо произнёс Хигашиката, но ответа не последовало, что заставило Джоске напрячься — неужели Кишибе не было дома? Вздохнув в очередной раз, парень решил подняться на второй этаж, чтобы развеять свои сомнения, заодно и приступить — после небольшого отдыха, разумеется, — к домашней работе. В коридоре не горел свет, окно было зашторено и приоткрыто, из-за чего стоял небольшой холод, пустивший ворох мурашек по спине. С того момента, как Джоске ушёл, ничего не поменялось, но слишком сильно пугаться сил у него не было: всё, о чём Хигашиката сейчас мечтал, — это обнять возлюбленного и вздремнуть на мягкой кровати. Спустя пару минут брождения из стороны в сторону, юноша открыл дверь кабинета Рохана, застав его дремлющим за столом, окруженным художественными материалами, чье лицо еле-еле было освещено желтоватым и тусклым светом лампы. Невольно для себя Джоске улыбнулся: редко когда ему доводилось видеть возлюбленного таким безмятежным и невинным, а потому, забыв про всякую усталость до поры до времени, старшеклассник молча и как можно тише перешагнул через порог комнаты. Где-то в кабинете, точно помнил он, был теплый плед, который иногда брал мангака в случае, если станет невыносимо холодно, а отлучаться надолго времени нет — вдруг необходимая идея выскользнет из головы? Пока Джоске занимался поисками покрывала для своей «спящей красавицы», та, словно бы почувствовав присутствие возлюбленного подсознательно, после тихого и сонного стона открыла глаза, ещё некоторое время не осознавая того, где находится. Когда же Рохан окончательно вышел из царства Морфея, Хигашиката, увидев, что Кишибе очнулся, внезапно почувствовал себя виноватым за то, что нарушил сон возлюбленного, однако же мягко улыбнулся, скрывая своё некоторое волнение. — Тебе бы выходной взять: работаешь без устали, уже даже за столом засыпаешь, — вполголоса заявил юноша, на что мангака тихо хмыкнул. — Кто бы говорил, Хигашиката, — прищурившись, Рохан взглянул на парня и, осмотрев его снизу вверх, нахмурился. — Судя по всему, ты сам только недавно домой пришёл, вдобавок выглядишь уставшим. Сегодня не у одного меня день не удался, да? — А? Ну, можно сказать и так… — со вздохом ответил тот, но тут же отвёл взгляд. — Но мне ещё домашку бы сделать, правда я сперва хотел вздремнуть недолго и… — Думаю, что нам с тобой лучше лечь поспать. Завтра устроим внеплановый выходной. Ни тебе, ни мне он не помешает, — перебив парня, будто бы приказным, но то же время мягким тоном заявил Кишибе и встал из-за стола, погладив Хигашикату по плечу. В ответ Джоске широко улыбнулся и уже бодро, собрав остатки силы, кивнул. Такой расклад ему был более чем по душе, и он, взяв Рохана за руку, повёл его в спальню, радуясь предстоящему дню, проведённому в компании возлюбленного, хотя больше, конечно, радовался перспективе хорошего и долгого сна на широкой кровати Кишибе.