Одна нескончаемая ночь

Ночной прохладный воздух немного сбивает ее пыл. Сейран задумала сбежать, так же, как поступил ее муж, но… Каким образом Фериту это удалось? Надо было понаблюдать за ним подольше. Между домами узкий участок, разделенный забором. Со стороны их особняка стоит длинная выдвижная лестница. Ах, вот оно что! Сейран усмехается собственной наивности. Не думала же она, в самом деле, что ее благоверный умеет летать? — Чтобы летать, нужны крылья, господин Ферит, — ворчит она, слезая на землю. — А у шайтанов крыльев не бывает. Оказавшись внизу, Сейран слышит чьи-то шаги. Она несется в кусты и сидит там добрых двадцать минут: сначала охранник делает обход участка, затем служанка несет поднос с тарелками из одного здания в другое, потом проходит еще кто-то — в темноте она не в состоянии разглядеть лицо человека, да и сил уже не осталось — сидеть на корточках, согнувшись в три погибели оказывается очень непросто. Сейран явно переоценила свои силы — сбежать из особняка Корханов без посторонней помощи практически невозможно. Она мечется из одного темного угла участка в другой, прячется по кустам, льнет к постройкам, пытаясь укрыться в тени. Охранник никак не успокоится — все ходит и ходит с фонариком, горничные и повариха сидят на террасе для прислуги и, громко болтая, пьют вечерний чай, а Абидин стоит на балкончике своей комнаты и разговаривает по телефону. Сейран даже не подозревала, что в особняке такая насыщенная ночная жизнь. Она сбегает по бетонной закругленной лестнице и оказывается у бассейна, за которым находится причал с пришвартованной к нему яхтой. Раньше Сейран никогда не видела вживую яхт. Она и моря-то не видела, но яхты — это что-то совершенно иное. Величественное, с плавными очертаниями, покрытое лаком судно, грациозно покачивающееся на волнах, завораживает ее. Если бы она только умела им управлять! Но яхта пугает ее, Сейран не любит оказываться где-то, где под ногами нет твердой поверхности. Хотя с самолетом все прошло без происшествий… Вот бы Ферит был рядом! — Глупая, — обрывает она саму себя, — от Ферита и его семейки ты и сбегаешь, вообще-то! Сейран вглядывается в кромешную тьму, царящую на яхте — там никого нет. Море этой ночью спокойное, но судно все равно, плавно и неспешно покачиваясь, бьется о причал. Подавив внутренний страх, она забрасывает сумку на палубу, опускается на четвереньки и переползает на борт. Сердце заходится в бешеном стуке — ей кажется, что это самый безрассудный поступок за всю ее жизнь. Что скажет отец, когда узнает о побеге? Отыграется ли на сестре и матери? Или же Корханы, пусть ненадолго, но скроют от общественности исчезновение невестки? Света на яхте нет, да Сейран и боится зажигать огни — вдруг ее обнаружат раньше времени. Она раздумывает над своими дальнейшими действиями. Конечно же, никуда она не сбежит. Не сможет подставить своих близких. Но даже такая ночевка вне комнаты будет своеобразным бунтом и уроком для Ферита. Пусть побегает хоть немного, не за ней, так от неожиданности, пусть поволнуется — хотя бы за свою шкуру. Сейран находит дверь, ведущую в каюту — это довольно просторное помещение под палубой, с мини-кухней, небольшими диванчиками по периметру и прикрученным к центу каюты столом. За диванами она видит еще одну дверь, за ней — носовая каюта с низким потолком и огромным матрасом, кроме которого в каюте больше ничего и нет. — Отлично, — шепчет Сейран, забираясь туда вместе с сумкой. — Самое время немного поспать. Шум волн и размеренное покачивание быстро убаюкивают ее, и Сейран проваливается в глубокий, крепкий сон. Она просыпается от того, что выспалась. Возможно, впервые в своей жизни Сейран чувствует приятную расслабленность во всем теле, голова свежая и ясная, она полностью отдохнула. Только спустя несколько минут, насладившись негой, Сейран вспоминает, кто она и где уснула. Она подскакивает на своей постели, едва не ударяясь лбом о нависающий потолок, потому что понимает — покачивания больше нет, яхта с заведенным двигателем куда-то мчится. — Что? Нет-нет-нет… — шепчет Сейран испуганно. Кто и зачем мог воспользоваться судном этим утром? Она не знает, что и думать. Потихоньку открывает двери — в главной каюте пусто. Ей остается только пересилить свой страх и подняться на палубу, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, кто управляет яхтой. Пробираясь к выходу, Сейран видит свое отражение в зеркале: растрепанные светлые волосы, взволнованный взгляд серых глаз. Она может напугать неизвестного яхтсмена одним своим видом! Для пущей убедительности Сейран берет из кухонного ящика большой металлический черпак и высовывает голову наружу. На палубе, что теперь вровень с ее глазами, она видит очертания знакомой фигуры. Когда глаза немного привыкают к свету, Сейран понимает, что это стоит ее муж, обнаженный по пояс, в подкатанных до коленей штанах и солнцезащитных очках. — Ф-Ферит? — бормочет она удивленно, поднимаясь по лестнице. — Ты? — Сейран? — не менее удивленно отвечает он, приподнимая очки на лоб. — Черпак? Сейран быстро прячет кухонную утварь за спину. — Что ты здесь делаешь, Ферит? — требовательно спрашивает она, чтобы как-то замять неловкость с черпаком. — Это ты что здесь делаешь, Сейран?! — вспыхивает Ферит, заглушая мотор яхты. — Я с ног сбился, разыскивая тебя в особняке! — И что, не нашел? — насмешливо фыркает она. — У тебя реальные проблемы с головой, — он крутит пальцем у виска. — Тебя нужно у доктора проверить! Он поворачивается к ней спиной, чтобы привести в действие якорный механизм. — Ты в первую брачную ночь познакомил меня со своей девушкой, — рассуждает Сейран, — во вторую сбежал к ней из особняка, наплевав на «великие правила Корханов», а проверять меня нужно? Ты себя вообще слышишь, Ферит? — Зачем ты так поступила, Сейран? Ты же понимаешь, что у меня были проблемы из-за этого! Ее бровь торжествующе плывет вверх. — Вот как? А у меня, думаешь, не было проблем вчера, когда ты ушел? Ты обещал, что никто не придет в нашу комнату, и ошибся! — Ой, можно подумать! — лицо Ферита кривится в противной гримасе. — Одно дело поизображать немного из себя сонную женушку, а другое дело — объяснять всей семье и дедушке, куда подевалась их новая невестка! — Ты объяснял мое исчезновение дедушке? — Сейран недоверчиво скрещивает руки на груди, по-прежнему сжимая пальцами черпак. — Еще нет, — неожиданно сознается Ферит. — Но все остальные, включая невестку Ифакат, в курсе! Будешь перед ней лично отчитываться, когда мы вернемся. — И отчитаюсь, не бойся, — из вредности отвечает Сейран, хотя последний человек, с которым она хотела бы разговаривать в своей жизни, — это невестка. — Все это никак не объясняет, что ты делаешь один на яхте, которая мчится куда-то в открытое море. — Я здесь… ищу тебя. Она с удивлением несколько секунд изучает его лицо, а потом с азартом выпаливает: — Погоди-ка, господин Ферит… Да ты просто сбежал! — Я не сбегал, — он возвращает обратно на нос свои солнцезащитные очки. — Ты сбежал! — ликует Сейран. — Сбежал, сбежал, сбежал! Родители велели тебе искать меня, а ты просто сел на яхту и сбежал! — Я уже говорил, что ты ненормальная? — хмыкает Ферит небрежно. — Откуда такие предположения, Сейрош? — А что ты тогда тут делаешь? Ну, дай же мне хоть одно логическое объяснение. — Я должен был встретиться с одним человеком… из сама понимаешь каких органов. Он бы в два счета тебя нашел. — Ага-ага, рассказывай, умник. Мой телефон отключен, потому что разрядился еще вчера, смею напомнить. Долго бы этот человек, к которому ты без рубашки и в подкатанных штанах мчишь на яхте, вместо того, чтобы воспользоваться машиной, искал меня. Ферит молчит, выжидательно глядя на жену, чем еще больше укрепляет ее в подозрениях. — Вот, значит, как ты поступаешь с проблемами, Ферит Корхан? — насмешливо спрашивает она. — Просто сбегаешь! Инфантильный ребенок! — Кто бы говорил о побеге и инфантилизме! — в присущей ему передразнивающей манере парирует Ферит. — Но только не ты, Сейран Корхан! — Это все из-за тебя! Ты во всем виноват, один лишь ты! — Тебе просто нравится обвинять меня во всех смертных грехах, и даже в собственных ошибках! Как удобно! После затяжной перепалки оба тяжело дышат. Солнце, стоящее в самом зените, палит нещадно, и даже освежающий морской ветерок не приносит им должного облегчения. — Зайди в тень, — велит мужу Сейран. — А то обгоришь весь, потом твоя мама с меня спросит. — Тебе не нужно маскировать свою заботу обо мне такими глупыми отговорками, женушка, — мгновенно расплывается в улыбке Ферит. — Глупое в зеркале увидишь, — ворчит Сейран, закатывая глаза. Она решает спуститься вниз, чтобы вернуть черпак на место, и с удивлением обнаруживает, что Ферит следует за ней. — Ну? — спрашивает он ей в спину. — И каков был твой план? — Меня больше интересуют твои дальнейшие действия. — Ты же понимаешь, что нам нужно будет как-то объяснить все происходящее, — хмурится Ферит. — Вот и объясняй, ты же в нашей семье, — она делает издевательскую паузу, — умный. Не сводя с нее откровенно насмешливого взгляда, Ферит рассаживается на диване, закидывает ногу на ногу, и Сейран с неприязнью принимается разглядывать его раздражающе белоснежные кроксы. — Ты не находишь, что сейчас — самое подходящее время сплотиться, дорогая жена? Объединить, так сказать, наши силы и вместе придумать стоящее оправдание? — Пока не расскажешь, куда ты плыл, я не собираюсь с тобой сплачиваться! — заявляет Сейран. — Вот пристала! Никуда я не плыл! Просто думал, что ты уже на полпути к Антепу и к своему драгоценному папеньке, и хотел, чтобы когда господин Казым позвонит дедушке, я был как можно дальше от особняка. Желательно, в другой галактике! Сейран заливается искренним, счастливым смехом, и лицо Ферита разительно меняется. Он с удивлением, словно впервые в жизни, разглядывает жену. — Вот оно, — злорадно повторяет Сейран, — вот оно. Я хотела, чтобы ты тоже побегал да понервничал, господин Ферит. Вот оно. Правда, я не думала, что ты от нервов забежишь так далеко. Она вновь хохочет, весьма довольная собой. — Сумасшедшая маньячка, — ворчит он, отворачиваясь. — Надо позвонить родителям и успокоить их. — Интересно, что ты им скажешь? Что совершенно случайно встретил меня посреди Мраморного моря? — Ха-ха, — кривляясь, Ферит изображает мрачную веселость. — Ты сегодня само остроумие, Сейрош. Наверное, хорошо выспалась? — Отлично выспалась, — она не видит смысла скрывать. — Можно сказать, это была лучшая ночь в моей жизни. — То ли еще будет, — загадочно играет бровями Ферит. — Придурок, — Сейран отворачивается, бросает черпак в ящик и занимает соседний диван. — Послушай, мы же одни здесь? — В смысле? — Ты же не спрятал свою девушку в одном из гальюнов на этой яхте? — Прекрати, Сейран, — обрывает он ее со злостью в голосе. — Что прекратить? Я искренне интересуюсь, как ты можешь так долго обходиться без Пелин. Или она будет поджидать нас в какой-нибудь рыбацкой деревушке? Разгневанный и хмурый, Ферит вскакивает на ноги. — С тобой нельзя обращаться по-человечески, ты неисправима! Мы немедленно возвращаемся домой и там уже со всеми поговорим. — Нет! — бурно возражает Сейран. — Я не хочу обратно в особняк! — Как будто тебя кто-то спрашивает… — он направляется к лестнице, ведущей на палубу. — Ферит! — Сейран в попытке остановить, повисает на муже. Ее руки скользят по его обнаженной спине, цепляются за пояс штанов и тянут их вниз тяжестью веса ее тела. — Ты меня окончательно раздеть решила? — удивленно восклицает Ферит, в последний момент успевая подхватить предмет одежды и спасти его от падения. — Стой, стой! Кто-то звонит! Он лезет в задний карман и достает навороченный американский смартфон последней модели. — Алло, мама? Да, мама, да. Я нашел ее… то есть, мы встретились. Да, передает тебе привет. Сейран бешено вращает глазами и делает мужу какие-то знаки. — Нет, я не вру! Дорогая, — обращается он к жене, — скажи маме несколько слов, — и тычет смартфон Сейран прямо под нос. Та выдавливает из себя что-то вроде «добрый день, госпожа», и Ферит тут же радостно продолжает вещать в трубку: — Мама, послушай, я хотел тебя попросить… Пусть невестка Ифакат поговорит с дедушкой и объяснит как-то нашу внезапную отлучку. Сейран нервно кривит губы, слушая их разговор. Что дом отца в Антепе, что богатый стамбульский особняк Корханов — все одно-едино, оказывается. Тюрьма. — Невестка? Здравствуйте, невестка. Да, вы тоже правы, но… Сейран очень скучает по дому, по родителям, сестре… Не привыкла еще. И вы тоже вчера немного усугубили с этой темой про наследника… Девочка ожидаемо запаниковала! Всего один денек, до вечера. Да. Да. Буду ждать ответа. Она испытывает испанский стыд за мужа. Вот же изворотливый проныра, как хорошо умеет играть на чувствах других! — Уверен, дело в шляпе, — победоносно заявляет он, окончив разговор. — Нас отпустят. Невестка решит этот вопрос. — Тебя тоже, оказывается, не выпускают из дома без письменного разрешения, — язвит Сейран. — Как ты умудрился с таким надзором завести постоянные отношения? — Я талантливый, — без ложной скромности заявляет Ферит. — Ты оценишь еще, моя женушка. Она фыркает: — Я бы больше оценила, если бы ты, наконец, решил проблему с зарядкой моего телефона. — Легко! — хвастается он. — Неси его сюда. Сейран ворчит «наконец-то» и идет за сумкой. Пока Ферит колдует с проводами и зарядными устройствами, она заглядывает в мини-холодильник: там, кроме сладкой газировки, апельсинов и десятка протеиновых батончиков, ничего нет. — М-да, не густо… — Проголодалась? — взъерошенная голова мужа тут же появляется у нее за спиной. — Съешь батончик, он питательный. — А чего-то более существенного нет? — Я думал, ты непритязательна в еде… Ой, подожди. Сообщение. Ферит ликующе зачитывает: — «Можно, но только до вечера». Можно. Можно! Он вдруг сгребает Сейран в охапку и начинает весело кружить ее по каюте. Она злится, пытается вырваться, кричит, но куда там — муж крепко держит ее, прижимая к себе. Наконец, он перехватывает взгляд ее серых глаз, явно сигнализирующий, что ему сейчас не поздоровится, и возвращает Сейран на землю. Ее руки упираются в его голую грудь, а его — держат ее за талию. — Я… Я просто… От радости… — оправдываясь, он, меж тем, не отпускает ее. Сейран никогда раньше не прикасалась к телу мужчины, и сейчас она в оцепенении. Она не в силах отвести глаза и разорвать их зрительный контакт. Ферит немного склоняется к ней, переводит взгляд на губы, затем размыкает руки, выпускает жену из своих объятий и оставляет ее в каюте одну.