Кинктобер 2022

      Чайльд немного нервничает. Ладно, не немного. Он очень нервничает.       С другой стороны, он бы винил себя всё оставшееся до возвращения Чжун Ли время, что так и не попробовал. Разве он виноват, что скучает?       Пока мужчина не снимает трубку, Тарталья ёрзает на постели и пытается устроится как можно удобнее, чтобы не дышать в микрофон стареньких наушников слишком громко.       Юноша достаточно накручен, чтобы начать переживать, когда Чжун Ли не откликается около минуты. Может, он опять работает сверхурочно? Нет, он обычно ведь предупреждает. А может… — Привет. — Консультант устало вздыхает, тем не менее отражая в голосе нежность. — Разве в России сейчас не поздно? — Да нет, — бросает Чайльд, весь сжимаясь от счастья.       Чжун Ли там далеко наверняка успел забыть, что такое «поздно» в его представлении. Правда, и он сам успел привыкнуть к здоровому распорядку дня за время отношений с мужчиной. Для его подписчиков это, должно быть, очень грустно. Они частенько напоминают ему о тех временах, когда он просто вместо сна включал камеру и творил какое-то безрассудство.       Что ж, пускай радуются. Потому что он определённо возвращается к своим старым привычкам, разве что разбавляя их чем-то новым и очень постыдным. Люмин уж точно подворотила бы носик, скажи он ей.       Чжун Ли рассказывает что-то о своей работе и клиентах, пока Тарталья тщетно пытается собраться с мыслями и выдавить хоть слово. Это всё слишком странно и остро.       Наверное, он всё-таки ошибся с размером. Игрушка ощущается слишком большой и давит на простату очень сильно, когда юноша смещается. Чайльд закатывает глаза и кусает щёку, чтобы не застонать прямиком в микрофончик, елозящий по шее. Он отпускает массивное основание, сжимая рукой одно из бёдер и яростно растирая напряжённые мышцы. Пока что это помогает ему собраться.       Кажется, мужчина переходит уже к самой хозяйке похоронного бюро, госпоже Ху Тао. Тарталья тихо хмыкает, выражая поддельный интерес, и закатывает глаза. Тема разговора сейчас последнее, что его волнует.       Его дырочка яростно сжимается вокруг чёрного силикона, и Чайльд закидывает голову, наслаждаясь. Так и вправду лучше.       Слушая голос возлюбленного, его дыхание, и представляя, что внутри него самый настоящий член, Тарталья чувствует себя ближе к мужчине. Он ещё не может раствориться настолько, чтобы представить его перед собой, но и уже имеющегося вполне достаточно.       Юноша сдувает прилипшую прядь и задирает кофту выше, поглаживая пока только головку. Он не хочет кончать настолько быстро.       Чайльд жуёт губу и бросает взгляд в тёмное окно, когда настойчивость Чжун Ли заставляет его вздрогнуть. — Ч-что? — переспрашивает Тарталья, пробуждаясь от пучины уюта. — Что?       Консультант усмехается. — Ты меня слушаешь? — интересуется он с оттенком иронии. — К-конечно.       Чайльд зачем-то хватается за основание страпона, чувствуя себя так более уверенно. — Хорошо. Я спрашивал, что ты предпочитаешь.       Юноше хочется его убить. Ну и себя, конечно, для начала, потому что это его вина. Он молчит, не зная, что ответить, когда Чжун Ли избавляет его от этого. — Ты не слушал, — смеясь, говорит мужчина.       Тарталья дуется, но не может возразить. — На что такое ты отвлёкся?       Чайльду слышатся странные нотки, но он предпочитает их проигнорировать. С него достаточно постыдных глупостей. — Машина проехала, — ляпает он первое, что приходит в голову.       Судя по всему, Чжун Ли довольствуется этим объяснением.       Проходит около недели, как Тарталья использует игрушку каждый день, получая после звонка лучший из возможных без возлюбленного оргазмов. Консультант продолжает игнорировать странности его поведения, наверняка слишком устающий после работы, чтобы быть настолько чутким. Что ж, в этот раз Чайльд доволен тем, что он не может заметить всего.       Юноша честно пытается вникать во всё, что рассказывает Чжун Ли, но после их разговора вряд ли может повторить более трёх событий. Наверное, потом ему будет очень стыдно. Зато сейчас невероятно хорошо. — Аякс. — Мужчина прочищает горло, и Тарталья слышит скрип его кресла. — У тебя всё в порядке?       Чайльд посмеивается, но серьёзным тоном отвечает, что всё нормально. О, если бы Чжун Ли только знал, насколько нормально! — Иногда мне кажется, что ты меня не слышишь.       Консультант звучит достаточно взволнованно, чтобы Тарталье стало стыдно перед ним. Самое ужасное — он не может ничего сказать в своё оправдание. — Я-я пропадаю в своих мыслях. Слишком скучаю, — бубнит юноша.       Он поворачивается на живот, игнорируя игрушку. Сегодня он должен сосредоточиться на словах Чжун Ли.       Мужчина вздыхает в трубку. — Я тоже скучаю, — говорит он. — Постараюсь встретиться с клиентом раньше, чтобы смочь быстрее улететь. Может, ты расскажешь что-нибудь о себе?       Чайльд становится фонтаном. Он говорит практически без устали, пытаясь подальше в себя зарыть то, что он делает на самом деле. Тарталья даже вспоминает про встречу с Люмин, о которой уже успел и сам забыть, настолько он внимателен.       На этот раз он ничерта не удовлетворён. К тому же, он слишком хочет заменить дурацкий кусок силикона членом мужчины. Он ничего не может сделать. Разве что спросить Люмин, как бы он ни хотел этого избежать.