Кинктобер 2022

      Тарталья ёрзает. Стоять на коленях не очень-то удобно, особенно на деревянном полу, но он молчит. В конце концов, небольшая порция боли даже раззадоривает. Это становится неким вызовом — проявить терпение, а не бороться с раздражителем, как поступил бы он обычно.       Чайльд чувствует, как его челюсть медленно немеет, и издаёт недовольный звук вокруг члена Чжун Ли. Мужчина только на несколько секунд опускает глаза под стол и продолжает кропотливо заполнять бумаги. Тарталья ощущает себя брошенным и дуется, если это вообще возможно, когда толстый член полностью затыкает рот, конечно.       Он хочет вновь увидеть жадный блеск на дне янтарных глаз возлюбленного, но следующие его попытки призывать на помощь голос и движения не сопровождаются абсолютно никакой реакцией консультанта. Чжун Ли только сдвигается на стуле немного вниз, но не отрывается от документов.       Чайльду становится немного неуютно. Какой Бездны? Он вообще-то не для себя старается! Нет, конечно, вваливаться в Похоронное бюро сразу после выполненного с Путешественницей поручения и предлагать Чжун Ли всего себя очень глупо, но... мог ведь он соскучиться, в конце концов! Подумаешь, работы много! Что такое работа для бывшего Архонта по сравнению с ним, Тартальей?       Слишком много, как оказывается. Нет, ему милостиво позволили посидеть под столом и даже оказать некую помощь ртом, но Чайльд приходил совершенно не за этим. Он хотел, чтобы его повалили на диван, прижали к нему...       Юноша давится слюной и движется лицом ближе к основанию толстого члена, легонько поглаживая то, что остаётся вне его губ и рта. Что ж, похоже, ему придётся просидеть так ещё много времени.       Мужчина откладывает заполненную бумагу в аккуратную стопку и сжимает переносицу пальцами, пытаясь снять напряжение на глаза. Он уже порядком устал, но Ху Тао с её привычкой беспорядочно вести записи не даёт ему выбора. Наверное, будь на её месте кто-нибудь другой, он бы рассердился, но на эту девочку он попросту не может.       Чжун Ли осторожно косится вниз, на Тарталью, и незаметно улыбается. Чайльд проявляет необыкновенное для него послушание, тихо сидя на месте уже около часа.       Консультант ощущает тепло и влажность податливого, наверняка уже уставшего рта и иногда не сдерживает порыва легонечко толкнуться. Он не входит до конца, зная, что это будет очень неудобно для Чайльда, да и раззадорит его самого.       На самом деле, то, что он продолжает работать, отметая великолепный шанс трахнуть юношу, является полной заслугой его выдержки.       Мужчина всё же жалеет Тарталью и опускает ладонь в перчатке, чтобы похлопать его по голове в знак одобрения. Он на несколько мгновений задерживается, поглаживая размётанные в стороны рыжие волосы, и тепло улыбается.       Чайльд поднимает на него свои глаза и снова опускает их, не издавая ни звука. Он уже успел смириться с положением дел, хоть и немного обидно.       Чжун Ли продолжает разыгрывать безразличие, на самом деле внимательно наблюдая за юношей. Его целью является проучить мальчишку, забывающего не только о приличиях, но и о делах, а никак не заставить его чувствовать себя плохо.       Люмин приходит неожиданно. Сначала она едва слышно скребётся в дверь, а затем проскальзывает в комнату под звонкий голос Ху Тао, что-то весело ей говорящей.       Чжун Ли поворачивает к ней голову достаточно медленно, чтобы не выдать чрезмерного удивления, и чувствует, как сжимаются челюсти Тартальи. Он быстрым, но от того не менее спокойным движением опускает руку и сжимает чёлку юноши, пытаясь его немного оттянуть. Чайльд тихо охает, но послушно пытается расслабиться. — Вы не видели Чайльда? — Девушка неловко оглядывает кабинет, так никого и не увидев. — Мне сказали, что он заходил... Он уже ушёл? — Боюсь, что да, — серьёзно отвечает мужчина, сжимая ладонь в перчатке ещё сильнее, когда Тарталья тщетно пытается не хихикнуть. — Жаль. Простите.       Путешественница наклоняет корпус в знак почтения и спешит на выход. — Рыжий дурак! — пищит Паймон, топая толстенькой ножкой по воздуху и пролетая прямо над столом. — Опять сбежал куда-то! Паймон ему покажет!       Чайльд давится членом, слишком импульсивно мотая головой, чтобы не издавать лишних звуков, и едва успевает с него слезть.       Чжун Ли отодвигается на стуле и долго смотрит на него задумчивым взглядом. Тарталья опускает голову, выставляя на обозрение возлюбленного горящие уши, и нервно теребит ширинку.       Мужчина догадывается, насколько сильно болит его челюсть. Что ж, он надеется, Чайльд усвоил свой урок и больше не будет так врываться. Если нет, он сможет повторить.       Чайльд отчаянно движет ртом, то раскрывая его, то закрывая, будто надеется, что это хоть что-нибудь исправит. Он уже порядком устал, и эта передышка — настоящее спасение. Тем не менее, его член всё ещё стоит. Наверное, это странно для Предвестника Царицы, одного из лучших, если не самого, воина Снежной, но Тарталью возбуждает быть безголосой куклой в чужих руках. Возможно, это связано с огромной ответственностью, буквально упавшей без спросу на его плечи, что несут все ближайшие служители Её Величества. А может, и с тем, что после Бездны подчиняться означает умереть, а смерть— самое острое удовольствие в его жизни.       Чайльд не знает. Да и не хочет знать. Что он будет делать с этой информацией?       Зато Чжун Ли... О, Тарталья прекрасно видит, хоть и исподтишка, что бывшего Архонта это всё интересует.       Наконец консультант вздыхает. Он тянется руками к голове юноши и вытягивает его из-под стола. Чайльд послушно задирает лицо, всё же бессильный сдержать блеснувший в глазах вызов, и шире раскрывает рот, хоть челюсть и болит.       Чжун Ли недоумевает всего несколько секунд, прежде чем стать вновь бесстрастным. Он отпускает Тарталью и делает несколько резких сильных движений по стволу, толкаясь им в приоткрытые губы. — Я трахну тебя в рот, грязный мальчишка, — севшим голосом обещает он, и Чайльд готов кончить уже прямо сейчас.       Он скулит и кашляет, когда член вонзается в него, без предупреждения проталкиваясь в горло. Несколько секунд юноша дёргается, пытаясь уйти от этого, но вскоре сдаётся, осознавая, что ничего по-настоящему дурного Чжун Ли ему не сделает.       Консультант толкает прерывисто и мощно, крепко вцепившись в рыжие волосы и давая возлюбленному жалкие секунды, чтобы успеть вдохнуть. Он прикрывает уставшие глаза и хрипло выдыхает стоны, гонясь за собственным удовольствием.       Но даже сейчас он чутко напряжён, ожидая настоящего сопротивления. Это помогает ему продержаться около трёх минут, прежде чем прижать Тарталью к паху и кончить глубоко в горячее яростно сжимающееся горло.       Мужчине кажется, что где-то в голове взрывается несколько хлопушек, прежде чем он отходит от оргазма и разлепляет глаза. Чжун Ли садится прямее и бросает взгляд на сидящего у своих ног возлюбленного.       Он заправляет член в бельё и тычет в колено Чайльда носком ботинка. Юноша устало прижимается лбом к его ноге и тихо хнычет. — Аякс. — Консультант склоняется на стуле, чтобы с нежностью погладить Тарталью по волосам. — Ты отлично справился.       Предвестник дёргано кивает, не отлипая от него. — Теперь я хочу обратить внимание и на тебя. Ты же ещё не... — Нет, я... — Тарталья теряется и ёрзает по полу. — Уже.       Чжун Ли видит, как загораются нежно-розовым не только уши, но даже шея Чайльда и ощущает прилив сил. — Что ж, — говорит он. — Не думал же ты, что всё кончится настолько быстро?       Он затаскивает Тарталью себе на колени и прижимается к его заднице членом сквозь бельё. Времени у них действительно много.