Кинктобер 2022

      Наверное, Чайльду действительно стоило послушать совета подруги и не искать приключений на задницу. Только вот когда он делал хоть что-то правильно?       Именно поэтому он сейчас страдает. Его лицо искажается, когда он чувствует новый отголосок пламени прямо под пупком, и Тарталья лишь одной силой воли заставляет себя стоять прямо.       Он зол. Он очень зол. Но, к его великому сожалению, единственный, кто виноват — он сам. Даже эти тупые подавители, так резко прекратившие работать, не могут нести отвественности. Только он.       Чайльд продолжает держаться на ногах и стрелять, как до этого, пытаясь дать Путешественнице обычный бой. Он не собирается играть в поддавки только из-за того, что сам сглупил. Тем более Люмин его предупреждала. Хотя что она, обычная бета, может знать? Она даже не понимает сейчас его состояния, разве что если присмотрится к лицу.       Тарталья прекрасно осведомлён, что лучше не использовать Глаз Порчи во время течки, но только так он сможет быть достойным противником Люмин и Чжун Ли.       Консультант почти что не выходит на поле боя, разве что создать щит для Путешественницы, но он всё же существует. И Чайльд даже может уловить шлейф его феромонов, что очень плохо.       Если против беты он мог держать рассудок трезвым, то против альфы, тем более, его возлюбленного… Нет, Тарталья отказался бы от боя, если бы он мог себе это позволить. Но Бездна, он уже начал, это не в его правилах!       Пусть все эти правила отправляются прямиком в Селестию.       Люмин падает на пол от его напора и зовёт Чжун Ли. Консультант возникает прямо за его спиной, активируя щит, но не уходит.       Чайльд оборачивается к нему, забывая о Путешественнице. Он собирается напомнить мужчине об их договорённости не помогать Люмин, но не раскрывает рта. Он давится тяжёлым воздухом, давящим на него со всех сторон.       Если бы не подскочившая на ноги и вцепившаяся в него перепуганная Путешественница, Тарталья бы наверняка упал от пронзившей его тело боли и отвратительного ощущения потёкшей по бёдрам смазки.       Чжун Ли смотрит на него грозно и пронзительно, будто желая проникнуть в самое сознание омеги. Он определённо попадает под действие инстинктов альфы, пока что не успев их побороть.       Чайльд скорее выплёвывает звук, чем стонет, хромая и болтаясь на руке Люмин. Девушка настороженно переводит взгляд с одного на другого, пытаясь понять происходящее.       Консультант молча отходит вглубь Палаты, не сводя начавших мерцать золотом глаз с юноши. Чайльд буквально может видеть его борьбу с самим собой на его лице, некогда таком спокойном.       Люмин задирает лицо, чтобы вглядеться скорее в его волосы, и о чём-то напряжённо думает. — Я думаю… мне лучше уйти, господин Чжун Ли? — осторожно спрашивает она, отворачиваясь.       Тарталья успевает заметить, что она покраснела.       Мужчина что-то отвечает ей, но Чайльд этого уже не слышит. Его Глаз Порчи прекращает действовать, и всё, что заставляло его тело быть сильным, исчезает.       Тарталье приходится по-настоящему собрать весь контроль, которого у него всегда мало, чтобы не броситься на консультанта прямо сейчас, на глазах Люмин.       Он жадно поглощает кружащий всюду феромон альфы, его альфы, и нетвёрдо шагает в его сторону. Чайльд даже не обращает внимания на исчезновение худенькой руки подруги и её голоса. Это всё слишком неважно. — Аякс, — тон бывшего Архонта достаточно суров, чтобы где-то внутри Тартальи заскреблось разочарование в себе. — Нам следует уйти.       Консультант осторожно подходит ближе, протягивая руки. — Аякс, — повторяет он, не замечая особенной реакции.       Чайльд молча смотрит на него, его руки в перчатках, его жилет, что проглядывает из-под плаща… Он не собирается уходить отсюда. Не тогда, когда так хочет трахаться.       Не тогда, когда он может получить такой прекрасный член.       Хоть Тарталья и ослаблен после Глаза Порчи, он находит в себе силы броситься вперёд, сжимая возлюбленного в объятиях. Он с жадностью припадает к шее альфы и чуть ли не скулит от его запаха. Резкого, но всегда такого успокаивающего омегу. Теперь он чувствует себя достаточно защищённым.       Чжун Ли определённо пытается отцепить его от себя, внушая здравый смысл, но Чайльд крепко держится. Да и, честно говоря, консультант слишком плохо старается для своего уровня. Он и сам уже готов сдаться. — Нам нужно домой, — бормочет он в рыжие волосы охрипшим голосом.       Тарталье всегда нравится такой Чжун Ли. Ему нравится понимать, что это он заставляет мужчину терять контроль, что он способен искусить самого Архонта, хоть и бывшего. — Нет, нет, нет, — шепчет юноша, дёргая надоевший плащ и цепляясь за аккуратный хвост.       Он хочет прижать Чжун Ли к стене, чтобы получить больше возможностей, хочет впиться зубами в его шею, хочет…       Бам.       Консультант в последнюю секунду успевает создать щит, чтобы не удариться спиной, и крепко прижимает омегу к своему телу. Чайльд хмурится. Они… упали?       Он отбрасывает мысли. Какая ему разница, пока он может ощущать всем своим существом любящего альфу?       Руки в перчатках ползут по его бёдрам вверх и забираются под рубашку, посылая по коже тысячи мурашек. Тарталья ёрзает, ощущая своей задницей, насколько твёрд Чжун Ли.       Вязкая, смазка стекает уже с его штанов и пачкает одежду консультанта, но этого никто не замечает.       Мужчина заползает под пояс своего возлюбленного и трёт упругость его половинок, не в силах пока что пролезть к сочащейся дырочке. Чайльд слабо кивает, когда Чжун Ли расстёгивает его штаны и даже самостоятельно приподнимается, давая ему их стащить хотя бы до колен. Они оба понимают, что на большее их попросту не хватит. — Давай, — скулит Тарталья в шею консультанта и движется вперёд, пытаясь подбодрить.       Чжун Ли кое-как стягивает с себя перчатки и откидывает их куда-то вбок, практически не интересуясь этим. Он уже слишком долго пытается держаться, чтобы его волновали такие мелочи. Даже шесть тысяч тренировок не могут его спасти, когда сверху восседает самый желанный омега, так яростно себя предлагая.       Трясущиеся пальцы обеих рук забираются в насквозь влажную дырочку, и Чайльд облегчённо выдыхает. Он мычит в чужую шею, на которой уже начал скапливаться пот, и широко лижет. Консультант сверху выдыхает сквозь стиснутые зубы, раздвигая податливые стенки. Он мечтает очутиться в этом жаре, мечтает завязнуть там узлом. Но нет. Хоть на что-то хватит его выдержки. Он не станет. Пока что его возлюбленный определённо не захочет его узла. Возможно, когда-нибудь потом…       Чжун Ли зажмуривается и вытаскивает пальцы, тут же впиваясь начавшими отрастать когтями в мякоть ягодиц. Он даже почти не волнуется, оставит он полосы или нет — течка Чайльда в любом случае скрадёт большую часть боли. Они уже много раз это проверяли.       Тарталья тихо стонет, впитывая настроение своего альфы, и лежит безвольной тушкой, пока мужчина возится со своей пуговицей на штанах.       Есть нечто возбуждающее в том, что они практически одеты и лежат на полу в грёбаной Золотой Палате, где он дерётся с Путешественницей. Чайльд точно захочет это повторить.       Консультант наконец справляется и слепо тычется толстой головкой в раскрытую дырочку. Член тут же покрывается текущей оттуда в обилии смазкой, и Чжун Ли входит практически как по маслу, придерживая себя рукой.       Юноша урчит. Наконец-то он внутри.