Кинктобер 2022

      Слишком жарко. Тарталья задыхается. И дело совершенно не в погоде.       На улице идёт дождь, который Чайльд иногда даже слышит. Но он не слушает. У него просто не хватает сил.       Тарталья прикрывает глаза и устало вздыхает. Будь его воля, он бы просто-напросто упёрся лбом в литые мышцы Чжун Ли и не вставал больше никогда. Даже если бы дела потребовали, в Бездну их.       Но он не может.       Наверное, всё же стоило прислушаться к гласу здравости в его голове. Хотя кого Чайльд пытается обмануть? Самого себя? Это попросту бессмысленно. Он прекрасно знает, что никогда не следовал за здравым смыслом, тем более, если совершаемая им глупость была настолько соблазнительна.       Он честно просто интересовался традициями Ли Юэ. Он бы ни за что не стал лезть в какую-то древнюю книгу без особой мотивации, ни за что! Но у неё была такая красивая обложка и она была такой старинной... Тарталья посчитал возможность узнать побольше об Адептах древности, а соответственно и своём возлюбленном, весьма привлекательной. Это должно было стать приятным бонусом его копаниям в прошлом региона.       Что ж, Чайльд действительно не ошибся. Только вот для кого это в итоге стало бонусом, уже неизвестно.       Ну не мог он просто так забыть о выносливости, не мог! Он теперь обязан был проверить всё на своей шкуре, и никакой Чжун Ли не смог его остановить.       Ладно, книга не лгала. Даже становление обычным смертным никак не помешало Мораксу сохранить свою силу. Только вот что Чайльду-то делать? Он не привык сдаваться.       Тарталья издаёт звук, похожий на мяуканье, и всё же опускает голову. Он водит лбом по бедру возлюбленного, пытаясь избавиться от прилипших волос, и косится на член Чжун Ли. Он всё ещё стоит, большой и толстый, разливая вокруг себя неяркое свечение гео элемента.       Ослабшие руки скребут простыни. Чайльд даже не поворачивает головы, когда мужчина кусает его за ягодицу и сжимает бедро, оставляя секундное ощущение своих когтей. — Мне остановиться? — огрубевшим голосом спрашивает консультант.       Тарталья бурчит что-то себе под нос и несколько раз качает головой. Он надеется, что Чжун Ли его поймёт. — Ты уверен?       Чайльд тихо усмехается и кивает, бодая чужое бедро. Он не может ничего сделать с поднимающимся внутри жаром от уловленного им волнения в тоне консультанта. Наверное, если бы он уже не был на своей грани, он бы возбудился вновь только от этого.       Мужчина легонько хлопает его раскрытой рукой по ягодице и ползёт по подушке выше, пытаясь устроить их удобнее. — Тогда я собираюсь продолжить начатое.       Чжун Ли широко лижет уже влажную промежность Тартальи, крепко удерживая его обеими руками. Он легонько целует мошонку и перемещает своё внимание выше, к поджавшейся, но не способной уже закрыться до конца дырочке.       Чайльд дёргается, когда мужчина проникает в него вновь, практически не прикладывая никаких усилий. Тарталья слишком много времени провёл сидя на его члене, а потом извиваясь на драконьем языке, чтобы сейчас оставаться неподатливым. Даже обычного, человеческого языка вполне хватает.       Юноша прикусывает кожу на бедре Чжун Ли и движется по направлению к его члену. Пока что его сил хватает только для влажных неряшливых поцелуев у основания, и Чайльд в качестве извинений поглаживает его своей ладонью. Он лениво играется с венами, опутывающими всю длину, и размазывает стекающую жирную влагу.       Мужчина сзади удовлетворённо вздыхает и с громким хлюпаньем выпускает изо рта отверстие Тартальи, вместо этого принимаясь покрывать его ягодицы новыми укусами. — Я не оставлю на тебе живого места, любовь моя, — мурлычет он, сжимая когтистой рукой ногу юноши. — Ты весь будешь в моих метках.       Чайльд протяжно стонет, соглашаясь, и зажмуривается. — Чтобы никто более не смел посягнуть на тебя.       Чжун Ли с жадностью наблюдает за трепыханиями возлюбленного, освещая золотом горящих глаз свои щёки и его покрытую отметинами спину. Большим пальцем он отодвигает правую ягодицу в сторону, опасно вдавливая коготь в кожу, но не повреждая. Он знает, что Тарталье нравится ощущать его силу и власть, но по-настоящему вредить никогда не будет.       Чайльд легонько хлопает свободной рукой по простыни и откидывает насквозь влажную чёлку в сторону. По всему его телу стекают капельки пота, и он наверняка упал бы, не держи его бедро Чжун Ли.       Тарталья присасывается к особо толстой вене и голодно её лижет, заставляя мужчину вскинуть взгляд.       Консультант мычит и усмехается. Юный Предвестник Царицы поистине сокровище. Ещё недавно задыхавшийся, он снова готов действовать.       Чайльд отрывается от вкусной вены и тянется выше, обхватывая губами толстую головку. Вязкий предэякулят, скопившийся на самом кончике, оказывается у него на языке, и Тарталья прикрывает глаза от удовольствия. Он не знает, связано ли это с происхождением Чжун Ли, но даже выделяемая им смазка кажется юноше божественной.       Челюсть отдаёт лёгкой болью от длительного растяжения, но Чайльд терпит. В конце концов, он вышел победителем из многих битв и с большими мучениями, чем незначительная натянутость.       Консультант оставляет на нежной внутренней части ягодицы маленькую царапинку и сдвигает дрожащую руку ниже, боясь повредить ещё раз. — Такой горячий, — шепчет Чжун Ли, легонечко толкаясь бёдрами вверх, чтобы Тарталья взял чуть глубже. — Идеально меня охватываешь.       Чайльд стонет, пытаясь дышать носом, и усердно движет головой вверх-вниз, не вынимая из рта головки. — Создан, чтобы я брал тебя, да, Аякс?       Мужчина хрипит и убирает одну руку, чтобы схватиться ею за чужой загривок. Он удерживает Тарталью за волосы, не давая опуститься на член, пока тот не кивает, мало понимая смысл слов.       Чжун Ли отпускает его и давит ладонью на лопатки, скорее просто проверяя устойчивость положения юноши, чем насаживая на свой член. Чайльд чуть не падает, подавившись, и оказывается подхвачен под грудью, пока коготь оставляет шлейф опасности на его соске.       Большим пальцем другой руки, уже окончательно потемневшей, консультант тычет в раскрытую дырочку. — Уже не можешь сжаться, — бормочет он, не особенно рассчитывая на понимание Чайльда. — Но всё ещё хочешь быть таким хорошим для меня, правда, свет мой?       В этот раз Тарталья уже никак не реагирует, неряшливо чавкая и пуская слюни. Чжун Ли склоняет голову на бок, задумчиво окидывая его взглядом. — Как ты думаешь, ты сможешь выдержать ещё? — интересуется он и наигранно вздыхает на молчание. — Мне придётся проверить это самому.       Длинный змеиный язык толкается сразу глубоко, и юноша снова чуть не падает, повиснув грудью на чужой мощной руке.       Чайльду кажется, что ещё немного, и он потеряет сознание. Впрочем, его это волнует мало. — Ау! — Паймон упирает пухленькие ручки в боки и топает ножкой по воздуху. — И долго нам ещё ждать? Паймон проголодалась вообще-то!       Люмин вздыхает и ёрзает на ступеньке. — Я думаю, сегодня он не явится в Палату, — говорит она. — Подерёмся завтра. — Мы наконец-то идём есть? — Боюсь, для начала придётся переждать дождь.       Паймон снова топает и повисает над плечом подруги. — Лучше мокрая Паймон, чем голодная!       Люмин вздыхает и приподнимает бровки. — Думаю, ты права.