Волчья Луна

Игорь терпеть не может лечиться, но, когда он в очередной раз сбегает от скоряков, Фёдор Иванович идёт на крайние меры. Зайдя домой, Гром видит Ольгу, которая разговаривает по телефону примерно с таким же лицом, с каким отец выслушивал бесконечные жалобы учителей, даже эти «ага», «мгм», «а-а, вот как даже», «разберёмся, конечно» — точь-в-точь похожи. — Раздевайся, беглец, — мрачно говорит Волкова. — Полотенце чистое повесила, руки помой. В этот момент майор полиции Игорь Гром боится куда больше, чем когда ему мачете к горлу приставили бородатые ребята из свиты какого-то отморозка. Потому что ребята без отмашки сюзерена ничего ему не сделают, а вот Ольга абсолютно непредсказуема. Хуже бати. С батей понятно было хотя бы примерно, какие варианты его ждут — неприятно, больно, обидно, но пережить можно. — Рассказывай, — тем же строгим голосом, не то училки, не то мамашки, не то опытного сотрудника ФСИН произносит Волче. Брови сурово сведены, взгляд ледяной. Страшно. — А ты сама не знаешь? — огрызается Игорь, присаживаясь на диван. — Не знаю, — холодно отвечает девушка, складывая руки на груди. — Что в твоей голове такое было, когда ты с ножевым неизвестно куда смотался? — Да че там, — бурчит майор, потирая плечо — бурое пятно Ольга уже видела, но, может, так хоть меньше внимания будет привлекать. — В больничке из-за обычного пореза лежать, там даже шов не понадобился, ну… Волкова поджимает губы. — Футболку снимай, я постирать кину. А вот это уже запрещённый приём. Поднимать руки Игорю больно — он ещё и навернулся где-то, ушиб сильный, но это никому знать не надо. Ольга смотрит выжидающе, ни слова не говоря, как он борется с серым трикотажем, и уходит в другую комнату. — Тебе как плечо обрабатывали, умник, если ты сейчас сам раздеться не можешь? — интересуется она, возвращаясь с аптечкой. Достаёт ножницы, несмотря на протестующие возгласы, безжалостно разрезает ткань практически по шву ловким движением — привычку не спрячешь. Умеет Волче это делать, хоть и недоучка — навыки практические в другом месте получила и отработала. — Это вообще-то моя любимая футболка была, — сообщает Гром. — С дыркой на соске? — ненавязчиво замечает Ольга, красноречиво просовывая палец в упомянутое отверстие. Вообще-то, оно на рёбрах, и под курткой не видно, но футболка и правда старая. — Вот и купи новую, раз такая умная, — снова огрызается Игорь, и за плечо хватается: от возни, когда он сам пытался раздеться, прострелило болью. Ещё и кровит. — Повязку менять пора, — задумчиво произносит Волкова, едва-едва прикасаясь к бинту с уже проступившими пятнами крови: розовато-бурыми по краям, алыми в центре. — Эта уже всё. — Доктор мой важный, — улыбается Гром развязно и довольно. — Как хуй бумажный, Игорëш, — вздыхает Ольга. — Сейчас сменю. К перевязке она готовится со старанием бывшей отличницы (Игорь проверял как-то: анатомия, загадочная гистология, медицина катастроф, национальная безопасность и строевая подготовка были сданы на высший балл, проблемы наблюдались с гуманитарными науками) — вскрывает упаковку стерильных перчаток, раскладывает на столе мирамистин, перекись водорода и бинты, заливает антисептиком флаконы, тщательно моет руки… — Слушай, док, — уже откровенно веселится Игорь. — Может, ещё белый халат нацепишь? А то давненько не было у нас ролевых игр! — У меня вся жизнь — ролевые игры, я с ментом дурным живу, — бурчит Волкова, но в спальню всё же уходит. И халат надевает — настоящий, хоть и старенький, и видно, что узок в плечах, всё же не восемнадцатилетняя курсантка, а взрослая баба. Гром даже про плечо забывает: член заинтересованно дëргается. Не замечал он раньше за собой таких пристрастий, может, потому, что хмурый фельдшер скорой помощи в помятой синей форме — совсем не то же самое, что любимая женщина в халате поверх короткой белой маечки. Руки Ольга моет заново, и перчатки надевает с характерным щелчком. Это майор приметил, ещё когда они бургеры жрать ходили: уж больно жест был профессиональный, и чёрный латекс красиво обтянул длинные пальцы. Повязку она ловко отмачивает мирамистином, снимает быстро и легко, заливает перекисью порез — он и вправду несерьёзный, просто место неудачное, шевелиться приходится постоянно, вот и кровит, новую перевязку делает аккуратно — виток за витком. Игорь молчит — не жалуется, не шипит, не ойкает, даже когда от перекиси печëт, только морщится. Не мешает. Любуется. Ольга смотрит с нежностью, с тревогой, с немым вопросом «за что ж ты мне дурак такой», всё ещё хмурится, всё ещё поджимает губы, но по глазам видно: не злится ни капли, только беспокоится, потому что Гром — дурачина и собака служебная, он и так это знает. — А подуть? А поцеловать? — наконец заявляет майор, пошевелив рукой. Не шевелится практически, туго. — Я бы сказала, куда тебя поцелую за такое, но ты ведь… — отмахивается Волкова. — А осмотр провести, док? — хихикает Гром. — Сейчас допиздишься, осмотр предстательной железы проведу, — отвечает Волче, но тëплыми пальцами в латексных перчатках по груди проводит, по рëбрам гладит, по животу, и ощущается оно как-то по особенному, острее, ярче, что ли — не то адреналин из крови не выветрился, не то внезапно проснулся фетиш на медицинские манипуляции, только Игоря ведёт знатно, он едва не шипит сквозь зубы. Хочется невозможно, вот так, пока Волкова халат свой не сняла, на кой хрен он в шкафу столько висел, непонятно, и в перчатках этих грёбанных, Гром здоровой рукой девушку за талию ловит, к себе притягивает, на колени усаживает, целует: он дома, теперь всё можно. Соскучился страшно, пока за мудилой одним по городу бегал, волноваться заставил, и теперь оторваться не может от тёплых губ. — Подожди, подожди, — Ольга к аптечке тянется, презерватив достаёт, джинсы они кое-как вдвоём стягивают в три руки, не прекращая целоваться, волковские треники серые следом на пол летят, Игорь резинку по члену одной левой раскатывает, входит сразу — идеально, жарко и тесно, хватает нескольких движений, пары прикосновений пальчиков женских в перчатках к груди, чтобы кончить. — Чтобы утром на перевязку пришёл, Гром, — шепчет ему Волкова на ухо, пока он ещё прижимает её к себе. Это Игорь обязательно, особенно, если с таким продолжением.