***
Первый осенний день благоволил к прогулкам и занятиям на улице. Братья все утро занимались фехтованием в дворцовом саду, пока звон их сабель не стал слышен из-за гула человеческих голосов за забором, отделяющим территорию Дворца и улицы города. Среди шума по ту сторону были слышны лязги оружия, а над толпою вился горький черный дым от факелов. —Что это? — взволнованно спросил младший, опуская оружие и с тревогой глядя на брата. Тот лишь покачал головой, схватил мальчишку за руку и поспешил в сторону дворца. —Что происходит, куда мы бежим?! — кричал светловолосый мальчик, пока они вдвоем мчались по длинным коридорам к тронному залу. —…Началось. Они пришли, чтобы нас убить. Беги к отцу, я догоню. Мальчик оцепенел и с ужасом взглянул на брата. — Я сказал, беги к отцу! — прикрикнул старший, и ребенок побежал дальше, оставляя его позади. Отец им не разрешал бегать по дворцу, ведь мужчины знают дисциплину и манеры. Но юный принц совсем забыл об этом и ворвался в тронный зал вихрем. Мужчина, сидящий на ступенях у трона, оторвал взгляд от страниц книги и сурово оглядел сына. —Я ведь запретил тебе бегать внутри дворца. Почему ты-… —Отец, прошу прощения! Там... там… — мальчик перебил взрослого и пытался восстановить дыхание от бега и страха. — Люди. Они ломятся во дворец, с оружием и огнем. Брат сказал, они пришли, чтобы нас… убить. Самым строгим запретом для наследников были слезы. Никаких рыданий и всхлипов, ведь мужчины не плачут. Но сейчас юный принц едва сдерживал горячие слезы в глазах и дрожал. Король нахмурился, медленно поднялся на ноги и вздохнул. —Где Раун? — голос мужчины был холоден и строг, но все же едва заметно дрогнул. —Он сказал, что догонит… Наверное, пошел в конюшню… —Найди его. Возьмите еды, оружие и коней. И уезжайте из дворца в летний дом, — скомандовал он. Короля ослушаться нельзя. —Но как же Вы? Мы не поедем без Вас-… — попытался возразить мальчик, но мужчина прикрикнул на него. —Это приказ! Уезжайте, быстро! — грозный голос вмиг усмирил сомнения сына. Юный принц замешкался, огляделся в тронном зале и вновь взглянул на отца. Тот был невозмутим и непреклонен. Он ведь наверняка приедет за ними, просто сейчас ему нужно было что-то закончить или вроде того… Наследник неуверенно попятился к выходу из зала. Он увидел, как в глазах Короля мелькала тревога за детей и печаль, но никакого страха. Это последнее, что видел мальчик во дворце. И это последний раз, когда он видел своего отца. Принц развернулся и рванул со всех ног к выходу во двор. Выбежав, он едва не влетел в брата. Тот в спешке закреплял на седлах двух коней необходимые вещи. —А для отца? Надо и ему приготовить лошадь… — пробормотал младший, запрыгивая верхом. —Некогда. Поехали, — тихо ответил старший и, пришпорив коня, рванул с места в сторону выезда из Дворца. Смахнув с лица слезы, мальчишка последовал за братом. Они выехали из дворцового двора и врезались в бесчинствующую толпу горожан. Увидев королевских наследников, люди бросились на них с дикими криками, начали хватать узда коней и седла, пытались стянуть принцев за ноги на землю и затоптать. Раздались выстрелы, совсем рядом запахло порохом. Раун стрелял в воздух, но резкий громкий звук испугал толпу. Её секундного замешательства было достаточно мальчикам, чтобы выбраться из цепких рук и умчаться в сторону леса, где на одном из холмов стояла их летний дом. Они не сбавляли скорости, ветер хлестал их в лица и грудь, но все быстрее неслись кони, перескакивая через корни и поломанные ветви. На мгновение младший обернулся назад. Дворец был окутан дымом, который валил из разбитых высоких окон. Фантомный жар пламени, в котором сгорел его отец, расплавлял кожу и сознание. Мальчишка не мог сдерживать слез. В следующее мгновение он понял, что до летнего дома, до их надежного укрытия, так просто не добраться. Погоня. Десяток всадников скакали за ними, дышали в спину кровожадным зловонным дыханием. Светловолосый мальчик пронесся мимо брата, Раун остался позади и замедлил бег коня. —Раун! Скорее, они догоняют! — крикнул изо всех сил мальчишка, но старший все никак не мог оторваться от погони. Или, быть может, не хотел. Раздались выстрелы, один за одним, почти полдюжины. После последнего лошадь Рауна жалобно заржала, раздался грохот упавших тел. Принц свалился с подстреленного коня и, врезавшись в ствол большой сосны, притих. Тело окоченело от тупой боли в спине и голове, и юноша не мог пошевелиться, лишь заплывшим взглядом наблюдал, как приближается Смерть. Всадники подъехали к нему. —Раун!!! — в отчаянии закричал младший, остановив коня и с ужасом наблюдая, как убийцы приближаются к брату. — Оставьте его! Ни принц, ни убийцы не обратили внимания на его крики. Вновь раздались выстрелы. Тело наследника вздрогнуло от влетевших пуль и тут же обмякло, а всадники перевели внимание на последнего выжившего из семьи Ривьеров. —Нет! Нет! — истошный крик разнесся над вековыми деревьями. Мальчик смотрел на бездыханное тело брата, на клубы черного дыма, возвышающиеся над лесом из дворца, на убийц. Страх парализовал его, но ненадолго: выстрел, просвистевшего над ухом, вернул принца в реальность. Он все ещё жив, и он может спастись. Нужно лишь только доехать до дома… Оставить тело брата здесь, в лесу, казалось безумством, но еще большим безумством, твердила жажда жить, было рисковать собою и направиться навстречу палачам. Отец и Раун хотели, чтобы он выжил. И он выживет. Конь рванул с места, за ним — погоня. Всадники пытались попасть в фигуру мальчишки, но он уклонялся от пуль, а лошадь лавировала меж деревьев, пытаясь спасти своего хозяина. Лес редел, впереди показался заветное подножие холма. Мальчик обернулся назад, и в этот миг лихой выстрел попал в его руку. Принц закричал и закинул голову назад. Следом пронеслась вторая пуля, оцарапав левый глаз. Кожа вмиг разошлась от горячего острого металла, и кровь рекой потекла по лицу. Крик, еще сильнее прежнего, раздался над лесом. Мальчик, в полусознании от боли, прижал раненую руку к груди. Кровь, заливая глаз, мешала видеть, но свободной рукой Ривьер держал узду коня. Все ещё нужно доехать до подножия. —Стой, паршивец! — крикнул кто-то из погони. Конь взлетел на склон холма. Всадника окатило ледяной волной невидимой силы, и он навсегда скрылся от чужих глаз. Убийцы остановились у подножия и в растерянности огляделись. Только что мальчишка был тут, а теперь ни следа, словно он растворился. Кони бездумно бродили вокруг холма, но когда всадники пытались подняться к склону, яростно противились, вставали на дыбы и отбегали прочь. —Альберт! Альберт!!! — до самого вечера раздавалось в лесу и округе, и все бесполезно.***
—Альберт..? — тихий голос принцессы вернул мужчину в реальность. На нём не было лица. В глазах стояли злые горячие слезы, а он нервно, до треска сжимал ткань скатерти в руках. Альтер же встала из-за стола, оставила книгу там же и подошла ближе. —Ты как-то связан с этим? Ты знал тех, кого «стерли из памяти народа»? — девушка осторожно положила ладони на напряженные плечи, но мужчина стряхнул их и вскочил с места. —Это я. Я и моя семья, — гневно отчеканил мужчина, наклонившись к самому лицу. принцессы Альтер в шоке распахнула глаза и сделала шаг назад. Как же она бесит. Всю свою жизнь росла без забот, в празденстве, тепле и уюте. Она, поганая самозванка, в то время как он, настоящий наследник престола, был изгнанником, считался мертвым все эти десять лет, вынужденный жить в одиночестве, съедаемый страхами и болью потери. —Твои родители лишили меня моей семьи. Лишили меня самого дорогого. Они забрали жизни, а затем и трон, — глаза блестели сумасшедшей яростью и ненавистью. Он потерял контроль над эмоциями. Альберт, схватив со стола нож, приближался к испуганной до смерти девушке, пока она не уперлась в стену. —Вы, мерзкие алчные богачи, считающие, что всё можно купить и продать. Вы, кто считают, что имеют право забирать и даровать жизни, совершенно не думая о том, сколько покалеченных судеб остается после ваших грязных рук! — голос мужчины надрывисто взлетел и тут же сломался, упав до шипящего, переполненного яростью шепота —Альберт! — испуганно взвизгнула блондинка, пытаясь достучаться до его разума. Девушка вжалась в стену за собой, когда принц придавил её рукой и прижал лезвие ножа к шее. Серебряный блеск украшений очаровательно смотрелся на её бледной коже. Но все же особенно чарующе сияние металла, вот-вот вспорющее её горло. —Перерезать бы вас всех, как жалких псин, — он шипел ей в ухо, обжигая острым дыханием шею. —Я прошу тебя! Н-не надо! — кричала принцесса, вцепившись слабыми пальцами в запястья мучителя. Она дрожала в его крепкой хватке, едва дышала, боясь сделать вдох и порезать кожу, по её покрасневшим щекам текли бесконечные слезы и падали на руку Альберта, все еще державшего нож у её горла. —П-пожалуйста… Н-не убивай меня… Я ничего не знала, они ничего не знали… П-прошу тебя… — в безумном ужасе шептала Альтер. Лицо мужчины исказилось в кривой кровожадной улыбке. —Я ненавижу всю твою семью. И я поклялся себе, еще тогда, что заберу у них самое дорогое, как когда-то они забрали у меня, — он с садистским удовольствием наблюдал, как девушка зарыдала ещё сильнее. Но ведь он никогда не был садистом… Все это неправильно. Что вообще он собирается сделать? Убить её, слабую беззащитную девушку, которая так ему доверяла? Хватка ослабла, Альберт убрал лезвие от горла бедняжки и взглянул на её покрасневшее мокрое от слез лицо. Секундное здравомыслие освободило его мысли от застилавшего гнева, но длилось это прозрение совсем недолго. —А впрочем. Одним резким ударом мужчина вонзил нож в безвольно опущенную левую руку принцессы. Альтер распахнула глаза, когда её настигло осознание, и завизжала от безумной боли; её крик разлетелся по всему дому так, что стекла окон на кухне затряслись. Она разрыдалась, забилась в истерике, когда нож туго разрезал её предплечье и с мерзким хлюпаньем был вытащен. Тут же хлынула кровь, забрызгивая её рукав и сорочку, стекая по ладони быстрыми ручьями и заливая подол одежды. Девушка продолжала кричать от ужаса и боли, разрывавшей её онемевшую руку. Вместе со стуком капель в ту же секунду раздался лязг металла — нож выпал из руки мучителя. Истошный крик вернул Альберта в реальность. Он бездумно взглянул на окровавленный нож, валяющийся у его ног, на свою запачканную в чужой теплой крови ладонь, забрызгавшую рукав рубашки, а затем — на бьющуюся в истерике девушку, осевшую на пол от бессилия. Она прижимала раненую руку к груди, заливала всю ткань сорочки кровью и рыдала, рыдала, рыдала. О боже… Что он натворил. Гнев и ненависть вмиг сменились виной и страхом за чужую жизнь. Альберт стряхнул кровь с руки и тут же сорвался с места, скрывшись в гостиной зале. Через несколько мгновений он вернулся, упал на колени перед изнеможенной девушкой и осторожно взял её руку, попытавшись оторвать её от груди. Альтер затравленно смотрела на него и никак не могла успокоиться. Её всхлипы продолжали разноситься по комнатам, когда Альберт оглядел нанесенную им же в порыве безумства рану и наложил тугой жгут чуть ниже локтя, чтобы остановить бьющую фонтаном кровь. Когда кровотечение поутихло, он смог промокнуть порез и плотно обвязать рану бинтами, а сверху, на всякий случай, чистым лоскутом ткани. Всё это время мужчина не смел взглянуть на девушку, но вскоре заметил, что крики её стихли, и она перестала дрожать. —Альтер..? Она не ответила. Альберт поднял глаза и в ужасе уставился на её побледневшее лицо и закрытые глаза. Он проверил её пульс на шее — жива. Значит, потеряла сознание от боли. Тяжело вздохнув, мужчина осторожно поднял принцессу на руки и медленно направился в сторону своей спальни. Дорога до комнаты казалась бесконечностью. Он нёс милую его сердцу девушку, что сейчас лежала беспамятства по его вине на его руках, и не мог оторвать взгляда от повязки на её предплечье. Он сорвался на нее. Не выдержал и сорвался, навредил ей, хотя клялся, что она в безопасности. И ведь она верила! Альберт нахмурился, тяжело вздохнул и, плечом открыв дверь, занес бедняжку в комнату. Съедаемый муками совести и вины, он оставил её на кровати, накрыл пледом и, взглянув на искаженное в гримасе боли лицо еще раз, покинул спальню. Ему всё ещё нужно прибраться в столовой и смыть все следы его постыдного безумства.