У меня к тебе...

      Почему-то Антонину всегда казалось, что чем старше становится человек, тем меньше у него эмоций. Эмоции теряют краски. Если в детстве один только листопад вызывал почти эйфорию, то годам к пятидесяти на это был способен разве что кокаин.       Если в детстве до истерики могло довести отвалившееся у игрушечной машинки колесо, то во взрослой жизни... Даже горы трупов, остающиеся после его рейдов не вызывали в нём ничего. Ни отвращения, ни удовлетворения.       Смывать с себя прошедший день, едва не раздирая кожу жёсткой мочалкой до крови, было сродни традиции. Но... Эти рыжие женщины... Эти рыжие женщины, пытающиеся забрать у него... Его мужчин...       Грандиозное расхождение с Джеймсом завершилось горой перебитой посуды в Поттер-Холле, полностью уничтоженным розарием Друэллы, и стёртым в порошок минибаром Антонина.       Поттер не собирался встречаться с организатором карательных рейдов тёмной стороны, а Антонин после услышанных эпитетов в свою сторону удержался от Авад только благодаря дрессуре Лорда по контролю эмоций. Меньше всего на свете Долохов хотел вновь возвращаться к этой фамилии, но у его судьбы конченное чувство юмора.       Он помнил с каким страхом в глазах Лили пряталась за спину Джеймса, когда Антонин пришёл на разборки с 'гуляющим' любовником.       Был бы Джеймс жив сейчас, Тони заставил бы его поблагодарить Гарри, ради которого 'Сучий Пожирательский Выблядок' оставил ему жизнь.       Округлившийся животик рыжеволосой разлучницы, которая, судя по реакции, даже не знала об увлечениях своего муженька, не дал Антонину потерять голову, хотя ярость клокотала в нём и билась об рёбра, требуя защиты чести и достоинства.       А медведь внутри молчал, словно оценивая ситуацию.       Сидя сейчас в Малфой-Меноре после очередного собрания и потягивая любезно предложенный хозяином дома виски, Антонин думал над тем, а не произошло ли его запечатление ещё тогда. Оборотни ведь не совсем люди, они чувствуют и способны на большее... — Сивый. — Оборотень, дремавший в кресле у камина лишь слегка склоняет голову в бок, не открывая глаз, но давая понять, что готов слушать. — Допустим есть женщина. Беременная. Может ли твой волк почувствовать своего потенциального партнёра в этом ребенке и запечатлеться до его рождения? Теоретически. — Фенрир на такой вопрос даже проснулся. — Теоретически? То есть не факт? — Да, не факт. Просто... Ты способен на такое? — Я нет. — Скалится мужчина. — Я никогда не чувствовал своего партнёра. Но я чувствовал партнёра одного из своих собратьев в несовершеннолетнем ребёнке однажды. — Долохов хмурится и глубоко вздыхает. — Разве... Оборотни могут чувствовать связь между теми, кто её ещё не установил? — Иначе зачем нам убивать их? Смотреть на то, как /наши/ теряют голову и оседают по домам изображая из себя счастливых родителей? Мы воины, а не курицы-наседки. — Такой ответ Долохов предвидел. — И... Сколько лет было тому "несовершеннолетнему"? — Фенрир хрипло смеётся, хотя со стороны казалось, что он задыхается. — Пятнадцать. Мы встретились в Норе Уизли, когда он защищал свою рыжую сучку, а мы проверяли их боеспособность перед саботажем в Министерстве. — Сердце Антонина дрогнуло. — Ты гонишь. — О нет, дружок. Мы с тобой разных видов, но "начинка" у нас с тобой одна. И ты жив только потому что кроме более сильного вида обладаешь большим магическим потенциалом. Но не зазнавайся, количеством и гиены льва забьют. — Так почему не сдал? — Не ты один куролесил с малолетками в своё время. У меня непреложный обет.       Они сидели молча. Антонин некоторое время думал над их диалогом, а потом с хрустом переломил в пальцах перо. "Защищал свою рыжую сучку". Фенрир называл так только тех женщин, на которых были мужские феромоны. У Гарри на неё стояло.       Мордредова мать. А расстался ли он с ней или по следам папаши решил примерить на Тони свои рога?       Антонин ко многим отрицательным сторонам людей спокойно относился. К жестокости Фенрира, к чрезмерной извращенности Барти, к обжорству Питера или к заносчивости Люциуса...       Но кто бы мог подумать, что цвет волос заставит его желать мини-геноцида для отдельно взятого семейства. — У меня к тебе ревность       Антонин захлопнул блокнот и швырнул рюмку в стену. — Ну-ну, Тони. Ни твой бывший, ни мой не принимали в его воспитании участия, он может и не знать о том, как обустраивать "два лагеря". — Сивый откровенно забавлялся, глядя на метания своего неполноценного собрата. У Долохова был внутренний зверь, но на внешнее обличие силы крови не хватило. Слишком уж разбавлена. — Не дай Мерлин. Не дай ему Мерлин рискнуть. Я ей кишки через глотку вытяну, вокруг шеи намотаю и на них же её повешу перед его окнами! Вот же ж... — Метания по комнате закончились быстро. Антонин просто аппарировал на границу Хогвартса, призвал своего филина и письмом почти в приказной форме попросил Гарри явиться.       Его вообще не волновало то, что на часах почти четыре утра, сейчас Антонин как никогда понимал Гитлера. Если Гарри не придёт, то он просто уничтожит этот замок, а потом найдёт под его обломками эту рыжую шалаву, воскресит её и снова убьёт.       Конечно, то, что на ней были феромоны его Избранника - ни о чем не говорит. Он на тот момент даже не знал про Долохова и имел право встречаться с кем угодно. Вряд-ли человек его принципов обесчестит девушку до брака или хотя бы до её шестнадцатилетия, а ей тогда было четырнадцать...       Даже не пытаясь справиться с гневом, мужчина со всей дури впечатывает кулак в ствол дерева, но боль не отрезвляет, а лишь сильнее драконит.       Внутренний медведь требует сию секунду нарушить барьер и наплевать на последствия, а магия, выходящая из под контроля, уже настолько сконцентрировалась, что иногда начинала искрить электрическими всполохами. — Мать моя... Лили Эванс. Ты что здесь устроил? — Раздаётся изумлённый голос за спиной до того, как Антонин вдыхает морозный воздух носом и чувствует 'чистый' запах партнёра. — Эм... Антонин? — Юноша настороженно смотрит на тяжело дышащего мужчину, не приближаясь, держа палочку наготове в правой руке и метлу, на которой прилетел, в левой. — Что такое, Гарри? — Раскатывая "р" обманчиво мягким тоном изумляется Тони. — Ты меня боишься? Хочешь атаковать? — К концу фразы он уже не пытается сдержаться. Он - полководец Тёмного Лорда туеву хучу лет и никто, даже ебучий Поттер, не имеет права обращаться с ним как с запасной взлётной полосой. — Тони, ты в ярости. Палочка - моя единственная надежда на безопасность. — "Надежда" впечатывает в сознание Антонина и он почти рычит от отчаяния. Кажется, его партнёр "надеялся" на детей... Женщина...       Вероятно, в его глазах отразилось что-то, что окончательно напугало /Гриффиндорца/, потому что взгляд юноши из настороженного стал холодным, а неуверенный хват на рукоятке сменился боевым расположением.       Но Антонину на это было с высокой башни, его магия, защищая хозяина, ударила на опережение, пролетая пусть и хороший, но всё же медленно поставленный щит насквозь. Мальчишка, впрочем, откинув метлу, плавно скрылся за деревом. Оглушающее, прилетевшее Антонину в спину стало неожиданностью для обоих оппонентов битвы.       Взъерошенный Рон, дрожа от холода, потому что согревающие чары у него получались опасными для жизни, в ужасе смотрел на поверженного тёмного мага, чья сила клубилась над распластанным телом, не подпуская никого ближе пяти метров. — Какого хера, дружище?       Гарри от нервного напряжения сполз по стволу дерева на землю и Рону пришлось обходить Долохова по дуге, чтоб не нарваться на агрессивно вихрящуюся магию Пожирателя. — Ну так... Какого хера? Я думал у вас с Пожирателями что-то вроде пакта о ненападении? Какого хера они выманивают тебя и пытаются убить за спиной Лорда?!       Гарри неверяще смотрит на лежащего мужчину, который уже потихоньку сбрасывал с себя паралич. — Да плевать ему сейчас на Лорда! Я понятия не имею! — Так зачем ты вообще сюда пошёл?! Будь это Лорд, он бы забрал тебя через, прости Мерлин, Снейпа! — Да нахера я Лорду нужен?! — Гарри совсем перестал понимать происходящее. Всё это казалось ему дурным сном. — То есть как шашни крутить, это с ним, а как проблемы решать, по его вине созданные - это "нахера"?! — Рон терял терпение. — Дружище, это называется не "запал", это называется - воздействие через шрам! Я с самого начала знал, что ваши отношения слишком сюрреалистичны! — Гарри несколько раз хлопнул ресницами. — Какие отношения? С кем? С... С Лордом? — тут уже Рон непонятливо глянул на друга. — Ну... Ты ж говорил... Семьдесят... Брюнет... — Гарри со стоном уткнулся в дерево и истерично засмеялся, а потом, подойдя к другу, развернул его лицом к пытающемуся сесть магу. Секундное недоумение на лице Уизли сменилось на осознание. — Только не он... Мерлин ради, Гарри, лучше б ты с Лордом шашни крутил, честное слово... — А что ж не с твоей сестрой? — Еле выдавливая из себя слова вклинивается в разговор мужчина, уже слегка успокоившись. — Ты Джинни своим поганым ртом даже упоминать не вздумай! — Рон! — В ужасе восклицает Гарри, пытаясь одёрнуть друга, но того уже понесло. — Тебя вообще не касается с кем она встречается и кто с ней в каких отношениях! За своими шалавами в лютном следи, а то Крауч зацапает твою долю в карман! — Рон! Хватит! — Нет не хватит, Мордред задери! Этот хер едва не убил тебя без причины, а ты мало того, что защищаешь его, так и собираешься провести с ним всё Рождество?! Я завтра же пишу маме и она подготовит твою кровать! Я в рот мотал тебя как мозайку по частям собирать по всей Британии! Хватит. В школу. Живо. — Гарри с примесью боли и обиды смотрел то на друга, то на любовника, а потом вздохнул. — Съебись, Уизли. Я спокоен. — А я нет! — Тут же завёлся Рон, с полуоборота швыряя связку оглушающих. — Твои проблемы. — Пожимает плечами мужчина, блокируя атаку одним взмахом палочки. — Или уйди сам, или покалечу. — Рон, пожалуйста... Дай мне десять минут. — Три минуты или я иду к директору! — Пять минут Рон. Пять минут и мы с тобой идём в гостиную. — Уизли несколько секунд буравит друга тяжёлым взглядом и нехотя кивает, отходя за школьный барьер.       Гарри, так и не приблизившись к мужчине, едва заставляет себя посмотреть на него. Ничего в нем не говорило о произошедшем пару минут назад. Волосы собраны в хвост, рубашка аккуратно заправлена в брюки и даже галстук лежит на груди так, словно его по линейке ровняли.       Антонин смотрел в ответ, едва удерживаясь от сокращения дистанции. Выразительно направленная в его сторону палочка Избранника ясно давала понять, что инцидент не исчерпан обычным "я успокоился". — Время тик-так, мистер Долохов. — Обращаться к любовнику в такой форме было непривычно, но Гарри и не собирался обращаться к мужчине "как к любовнику". Воспоминания о том, что это, вообще-то Пожиратель Смерти и не первогодка, очень кстати всплыли в сознании. — Да брось, Гарри. «Мистер Долохов»? Серьёзно? — Не дождавшись реакции, мужчина прикрывает глаза от раздражения. — Ты не читал..? — Гарри вопросительно приподнимает бровь. — Блокнот. — Нет. — Я могу просить тебя этого не делать? — Просить можете, но это вряд ли что-то изменит. Вы едва не убили меня. — Я давал клятву, что не наврежу! — Я должен верить пьяному Пожирателю Смерти, который не может даже признать собственные ошибки? — Долохов едва держал лицо, нервно пульсирующая венка на лбу выдавала всё его напряжение. — А поверить /любимому/? — А я не люблю вас. — Спокойно пожимает плечами Гарри и отпинывает упавшую под ноги шишку. — Я никогда не полюблю того, кого боюсь. А вас я боюсь. И вы можете считать это слабостью, но я никогда не буду считать слабым человека, способного быть честным с самим собой. Вы были на грани. И перешагнули бы её, если бы не Рон. — Антонин молчал. Он знал, что сама магия не позволила бы ему даже замахнуться на Избранника, перенаправив его ярость на рыжего свидетеля. Это, конечно, Гарри бы не утешило, но сам факт безопасности Партнёра не мог быть оспорен. Но что толку убеждать Гриффиндорца. — Он тебе нравится? — Внезапно спрашивает Антонин, а Гарри склоняет голову на бок, явно переняв привычку у самого Долохова. — Конечно. Мы /давно/ с ним знакомы. И даже его недоверие ко мне никогда не заканчивалось прямыми угрозами рукоприкладства. — Почему-то Гарри был уверен, что сегодня этот факт изменится и лицо ему подправят.       Антонин в ответ лишь прищуривает глаза и резко делает шаг навстречу. Гарри предупредительно вскидывает палочку на мужчину и тут же улыбается. Адреналин в его крови лишал остатков разума. — Я вам не ровня и навредить смогу едва ли. Но навредить /себе/, чтобы с гарантиями умереть без боли я могу. — Палочка утыкается в горло её хозяина, на лице которого расцветает радостный оскал, а в глазах появляется больной блеск.       Антонин Долохов впервые в жизни почувствовал то, что называлось «земля ушла из под ног» . В любом другом случае это был бы блеф. Гарри слишком любил жизнь, слишком ценил своих друзей... Но Гарри, напуганный и загнанный в угол, Антонину был неизвестен.       Блеск луны, отражающийся в зелёных глазах, делал взгляд мальчика безумным и лишённым всякого осмысления происходящего. — Что ты хочешь услышать от меня, Гарри? Что я раскаиваюсь? Nihyia! Ни капли! Ты должен знать, на что я способен, если вывести меня на эмоции. Ты должен знать, с кем ты связался, и никуда ты от меня не уйдёшь. — Впрочем, Антонин больше не делал попыток приблизиться. Стоял и смотрел. — Ты любишь спрашивать о причинах любого моего поступка, Гарри. Но ответ у тебя уже есть. И я столь же сильно не хочу, чтоб ты его узнавал, насколько сильно хочу, чтоб ты узнал его прямо сейчас и перестал меня бояться осознав всю беспочвенность моих... Реакций. — Ну так скажите. Единственный ваш шанс на то, что я узнаю все сейчас - сказать лично. — Ты позволишь подойти? — Нет, я вас боюсь.       Долохов вздохнул. Взмах руки и палочка Гарри вылетает из ослабевших рук, а дернувшийся на помощь другу Рон улетает с мощнейшим оглушающим обратно.       Гарри, несмотря на адреналин, начинал дрожать. В горле пересохло, а глаза слезились, но он лишь улыбнулся. — Я не буду вас слушать. Не в таких условиях. — Да мне до звезды хочешь ты слушать или нет, Гарри. Ты /будешь/ слушать и фиксировать себе это татуировкой с обратной стороны век, понял? — Рывком добравшись до Избранника, шипит мужчина, сжимая того в объятиях. — Первое - я, блять, дал тебе нерушимую клятву о том, что даже под угрозой собственной смерти буду заботиться о твоём благополучии и здоровье. Это, syka, начальная причина нашей первой встречи, если твои покорёженные мозги об этом забыли. Не обещание, Гарри. Клятва, blyat'. Второе - то, что произошло сегодня - частично результат моей прошлой весьма недолгой связи с представителем твоей фамилии, променявшим меня на рыжую бабу... Я... Приревновал тебя к твоей рыжей... — Я говорил, что расстался с ней! — Твой отец полтора года до твоего рождения на две семьи жил и в рот ебал я верить на слово! — Ты не веришь мне, но ждёшь доверия в ответ?! — Сорвался на крик Гарри и тут же удивлённо распахнул глаза. — Ты спал с моим отцом?..       Одному Мерлину известно, каких трудов стоило Антонину остаться на месте и не уйти в воронку аппарации, когда Гарри в шоковом состоянии попытался отпихнуться подальше. — Между нами не было ни клятв, ни договорённостей. Но с тобой я связан по другим причинам, которые никакого отношения к твоему отцу не имеют. Если ты думаешь, что я ебанько, любящее самоунижение и мазохизм, цепляющееся за всё, что могло бы напоминать о крайне оскорбительном для меня опыте, то ты идиот! Мерлина ради, Гарри... Я просто психанул, ладно? — Ты никогда не поддавался эмоциям. — Возражает Гарри. Эмоции хоть и не улеглись, но градус напряжения рядом с этим мужчиной заметно снизился. — Я живой человек. — Тихо отзывается Антонин, рвано выдыхая. — Моё сердце бьётся как и твоё, и я тоже чувствую боль. Мне жаль, что ты испугался, мне жаль что я заставил тебя испытать страх ко мне. Но воспоминания о том, что ты встречался с... Не важно. Мерлин... — Просто скажи это, Тони, и я сделаю вид, что забыл о произошедшем. — Гарри не касается его, не обнимает в ответ и даже не поднимает взгляд во время всей их беседы. Он боится, что в отражении глаз Антонин увидит его настоящую слабость и воспользуется этим.       Сам мужчина какое-то время молчит, поглаживая юношу по спине и уткнувшись носом в его волосы, вдыхая ненавидимый им и столь любимым Гарри запах карамели. Ебучие Вредилки Уизли начали выпускать банные принадлежности с запахами еды и Антонину ничего не оставалось кроме как смириться с горой пробников в ванне. — Ну, если сказать тебе нечего, то я пойду. Скоро рассвет, контрольный срез по трансфигурации, а я не выспался. — Гарри дёргается в попытке освободиться и даже почти преуспевает в этом. Антонин спал с его отцом       Эта мысль... Удивляла. На её фоне претензии Сириуса хоть и обретали смысл, но были нелогичны. Если Джеймс ушёл к Лили во время отношений с Долоховым, то предателем явно был Поттер...       Хотя разбираться в этой санта барбаре у Гарри желания не было. Он хотел спать. Он перенервничал, проголодался, замёрз...       Стоило юноше сделать шаг в сторону всё ещё парализованного друга, как Антонин хватает его за рукав и тянет обратно. — Мне жаль, Гарри... — Мне тоже жаль, что ты трус. — Взгляд Антонина на секунду становится стальным, а хват на руке Поттера усиливается, но мужчина всё ещё держит эмоции под контролем. Хотя возразить ему нечего. Он трус. — Кошмарных снов. В наказание. — Подмигивает Гарри и уже не встречая преград доходит до Рона, снимая с него оцепенение и уводя в школу, несмотря на угрозы, попытки проклясть Пожирателя и даже кинутое в сторону мужчины надкусанное яблоко.       Антонин смотрит им вслед, игнорируя ледяной ноябрьский ветер и кашу эмоций внутри. Он только что сильно облажался. — Удивительно, как порой жестоки шутки судьбы, не правда ли? — Было бы странно, если бы 'он' не заметил /такой/ всплеск магии на границе и не пришёл на досмотр. — Доброе утро. — Сквозь зубы выдавливает Антонин. — Я уже говорил Северусу, скажу и вам, хотя вы оба меня не спрашивали - у Гарри от отца кроме смутно похожих черт лица ничего нет. — Конечно. В нем просто характер и глаза женщины, которая разбила сердца нам обоим, и кстати, одному из нас в довесок разрушила почти семью. — Но ведь влюбляются не во внешность. Иногда, даже одно доброе дело может закрыть чужие глаза на десяток плохих. — Розовые очки бьются стёклами внутрь, директор. — Но иногда это не у человека розовые очки, а у вас чёрно-белые линзы. Ведь вы не трус. Далеко не трус. Трус никогда в жизни не предал бы Лорда имея ваши привилегии и... Бонусы. — Спасибо за напоминание. И раз уж мы обмениваемся очевидными фактами, напоминаю и я вам, что к зиме вы будете мертвы. Собеседник в ответ молчит какое-то время, а потом с явной улыбкой в голосе отвечает. — Это будет лишь началом нового приключения. Жаль, что с чувствами это не так работает, правда?       Они расходятся не прощаясь. Антонин аппарирует в Коттедж, а Альбус неспешно бредёт к школе, улыбаясь и любуясь переливами светлячков между деревьями.       Футболка, оставленная Гарри на кровати ещё перед сентябрём уже потеряла свой запах. Антонин с раздражением осознает этот факт и с тихим "блять..." берет её и идёт в ванну.       Ему требуется около трех минут чтобы заставить себя открыть полку с пробниками шампуней из Магазина Уизли, ещё около минуты чтобы найти тот, у которого карамельный запах и целых десять минут на то, чтобы заставить себя развести этот шампунь в ковшике с водой и запихнуть туда футболку.       Ненавистный Карамельный запах быстро наполнил ванну, пробуждая чувство неудовлетворения.       Зверь в груди ворчал от того, что Избранник ушёл так... Некрасиво, а Антонин... Понимал обоих и не знал, что делать. Точнее, что делать то он знал... Но сил на это найти не мог.       В конце концов, Лорда предавать не так страшно как признавать собственную ошибку.       Высушив футболку заклинанием, мужчина возвращается в комнату и, накинув её на вторую подушку, заваливается под одеяло. Даже в мыслях произнести эту фразу было тяжело. В ней не было ничего опасного или... Действительно постыдного, но...       Понимая, что сон до решения проблемы не придёт, Антонин достаёт блокнот и снова открывает его. — У меня к тебе ревность       Ревность на которую права у Антонина было меньше чем никакого. Его партнёр никогда не пах чужими феромонами, как бы внезапно Долохов не выдёргивал того со школы, никогда не упоминал о прошлых связях и вообще, целиком насколько мог отдавался этим отношениям. — У меня к тебе ревность Антонин запрокидывает голову, упираясь затылком в стену и тянется к перу. — У меня к тебе ревность прости меня