Hell's Comin' with Me

Кас проснулся словно от хлесткой пощечины: резко и с тревогой. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Еще пару таких подъемов, подумал он, и «телесный движок» точно не вывезет. В машине он оказался один. На горизонте тоже никого не было, но Кастиэль не спешил переживать на этот счет. Он успел осмотреть колесо при свете дня, определить по карте ближайший автосервис, выпить воды — и тогда появился Дин. Вырулил из пушистого сочно-зеленого околка, привычно докуривая сигарету. Когда они оказались в ярде друг от друга, Кас поднял глаза. Перешнуровывая ботинок, он молчаливо кивнул, и Дин ответил тем же. Кастиэль рад был произнести хоть что-то, да слова никак не шли. Он все рылся в чувствах и воспоминаниях, пытаясь себя успокоить, объяснить, что ничего такого не произошло, из-за чего стоило бы нервничать. Но выходило поистине паршиво. Дин тоже был непривычно тих. Будто смущен или расстроен — Кас так и не понял, но в итоге он был рад, что парень оказался смелее и заговорил первым. — Выгонишь меня теперь? В целом мы проделали неплохой путь. Полдороги позади, так что… — Дин, — плечи Каса рухнули, он оперся на багажник, — с чего бы мне тебя выгонять? — Не знаю, — Дин опустил взгляд и примял траву ботинком, — подумал, что все это будет слишком странно для тебя. Такой непривычно тихий Дин вызывал необъяснимую теплоту внутри всего тела. Разве возможно было пожелать в эту секунду незамедлительно расстаться? Кас придержал порывы нежности и просто улыбнулся, отталкиваясь от багажника. — Хочу, чтобы мы еще кое-что попробовали, — он похлопал Дина по плечу и обошел стороной. — Э-м-м… вот сейчас мне нужно пояснение, потому что если его не будет… — Садись скорее в машину. Сначала нам нужно поменять колесо, — ухмыляясь перебил Кас. Короткий разговор снял напряжение. По дороге они уже болтали о путешествиях и машинах; Кас даже попросил Дина подробнее рассказать об «Импале» его отца. Казалось, Винчестер был так вдохновлен, перечисляя характеристики — цифры, детали, события, связанные с «Деткой». Так он ласково называл старую отцовскую машину. На автосервис ушло порядка двух часов. Кас знал, что одним колесом дело не обойдется — такая раритетная машина заскочила на огонек. Рабочие проверили масло, стойки, форсунки; предложили подкрутить и подлатать. Кас, недолго думая, согласился. Когда мастера принялись за дело, Дин дернул Новака за рубашку и вытащил из рабочего пространства на улицу. — Слушай, ты как-то разгулялся. Понимаешь же, что они накидывают ремонт, без которого ты можешь и обойтись? Кас хохотнул и положил руку на плечо Винчестера. Солнце слепило в глаза, он приставил другую ладонь ко лбу и начал разглядывать затейливое выражение лица рядом стоящего парня. — Снова беспокоишься обо мне? — Нет, просто… Кас, ты олигарх и забыл об этом упомянуть? — фыркнул Винчестер, толкая край шляпы, чтобы открыть больший обзор. — Не олигарх, — ладонь скользнула по предплечью, пальцы сжали крепкий бицепс, и Кас отступил. — Денег я больших никогда не видел, но… три года назад задался целью увезти Амелию в отпуск. Куда-нибудь погреться. Глупо было рассчитывать, что это исправит наше с ней положение, но я по крайней мере старался. Ну… дела шли хуже, а я все копил, копил. Когда Амелия ушла — честно, я был зол на нее, — он тяжело вздохнул и опустил глаза. Голос его заметно понизился. — Так зол, что опустился до мыслей, что не хочу оставлять ей ничего после развода. Собственно, вот я здесь: закрыл счет и поехал путешествовать, как последний болван. Кас поднял глаза, чтобы увидеть реакцию Дина. Тот задумчиво посмотрел на «Шевроле» цвета воронова крыла, а затем снова на Каса. — Значит, ты задался целью: растранжирить накопления, пока тебя суд не прижал, а? — хохотнул он. — Не говори так, — разочаровано процедил Кас и провел ладонью по лбу, покрытому испариной, — хотя… наверное, нужно называть вещи своими именами, даже если они тебя не красят. Ты разочарован? Дин прыснул от смеха, прогибаясь назад. Ковбойская шляпа шлепнулась на асфальт. — Ты иногда как ляпнешь, — задыхаясь, пробормотал парень, — ой, черт, кажется, я живот надорвал. Ты — самое смешное, что со мной случалось. Нет, серьезно, чувак. — Дин, я же правду хотел узнать. — Да какую правду, — прокашлялся парень и поднял шляпу. — Ты спрашиваешь, разочарован ли в тебе тот, кто проставил все галочки в списке смертных грехов? Я тебя умоляю. Плевать я хотел, что ты не такой набожный, какого из себя корчишь. — Я не корчу, — нахмурился Новак, — я прикладываю усилия к тому, чтобы не разочаровать Его. Но… мир соткан из искушений. Когда-то тебе удается не прогибаться, а иногда… ты всего лишь человек. — Тебе бы почаще вспоминать, что ты всего лишь человек, и не требовать от себя совершенства. Кас, совершенные — это скукота. Ты мне нравишься, когда не анализируешь, сколько тебе придется отмаливать сделанного или запланированного. Взял деньги и свалил. Все. Точка. Ты разозлился, устал и сделал что-то ради себя, — Дин ткнул указательным пальцем на машину: — Твоя детка заслуживает, чтобы о ней позаботились, — затем он вернул взгляд Касу, тыкая ему пальцем в грудь, — ты заслуживаешь, чтобы о тебе позаботились. Они замерли, глядя друг другу в глаза. Касу захотелось нахамить. Захотелось опровергнуть такие дурные слова. Может, ему вообще стоило забить на свою веру, отправить Бога в отставку и следовать за Дином по списку грехов? Но, вовремя одергивая себя от потока негатива, он постарался сконцентрироваться на том, что Винчестер хотел донести на самом деле. Это ведь не был призыв к отказу от веры, так? Да и «слово Божье» он не обесценивал. Кас подумал, что парень каким-то образом умудрился увидеть всю ситуацию, даже не зная ее вводных. И тогда смысл его слов казался совершенно прост: двойные стандарты суждений Каса. Он ведь мог найти объяснение каждому поступку Амелии — и никогда не просил ее запереть свой гнев, обиду или разочарование. Себе же такие вещи он простить не мог. И, конечно же, Кас думал, насколько далеко зашел, поцеловав Дина. Только забыл вытащить на поверхность маленькую деталь: этот зеленоглазый попутчик стал первым лучиком света, спустя три года немой скорби. И Кас на самом деле заслуживал чего-то простого и легкого. Например, поцелуя, который не обяжет ни к чему, но станет не только сигналом для Дина, что в нем еще теплится жизнь, — но и для Каса. Оставшееся время, пока «Импалу» доводили до совершенства, мужчины провели порознь. Дин оббивал порог автомастерской, болтая с кем-то по телефону, а Кас наблюдал, как погода в пределах Альбукерке меняется. Солнце еще слепило, но с запада наступали тяжелые, мрачные тучи, которые уже невозможно было объехать. Сначала они тянулись ровной линией издалека, но за считанные минуты обняли юго- и северо-запад. Новак прошел к машине, не отвлекая механиков, заглянул в багажник и вытащил оттуда бежевый плащ. Надевать его почти в сто градусов по Фаренгейту было бы глупо, но в качестве укрытия он наверняка понадобится. Выскочив из каморки мастерской и укладывая бумажник в задний карман, Кас посмотрел на Винчестера. Взгляд у него был то ли рассеянным, то ли уставшим. — Ну что, в путь? Дин кивнул, поджимая губы, и Кас довольно улыбнулся, заведомо представляя дальнейшую реакцию Винчестера. — Может, покажешь мастер-класс, или все это было болтовней? — Что? Ты… — кажется, зрачки в чужих глазах совершенно поглотили зеленую радужку от восхищения, — ты хочешь, чтобы я?.. Я сел за руль? Хотелось еще немного потянуть момент и насладиться этим ярким ребячеством в глазах обретенного друга, прежде чем сказать свое окончательное «да». Настолько счастливым Кас еще не видел Дина. В этот момент он уже выглядел не на двадцать пять, а на все пятнадцать. Юрко запрыгнув в машину за Касом, Винчестер принялся регулировать все под себя — сиденье, зеркала. Благо, по росту они не слишком уж отличались, чтобы исправлять что-то кардинально. Парни двинулись в путь. Дождь застал их через пару сотен ярдов — кажется, вдалеке еще автосервис виднелся. Новак ждал, что парень снизит скорость, настроится на нелетную погоду, но тому будто совершенно было плевать. Вдавив педаль в пол, Дин выжал из «Импалы» всех лошадок и помчался по мокрому асфальту. Кас попытался незаметно пристегнуться, но «второй пилот» заметил это и залился хохотом. Дин лавировал так умело, будто и не было перерыва, о котором он говорил. Касу сразу вспомнился культурный шок, который он испытал, когда Винчестер рассказал, что научился водить и стрелять еще в младшей школе. Мол, жизнь была сложная, поэтому он должен был научиться всему как можно раньше и защищать брата. Больше всего поразило то спокойствие и даже насмешка над самим собой, с которыми Дин говорил об этом периоде жизни. Но сейчас Винчестера будто ничего не беспокоило — он выглядел таким счастливым и умиротворенным. Управляя одной рукой, вторую он выставил за стекло, ловя крупные капли на свою ладонь. — Давай остановимся на чуть-чуть? — Зачем? Мы же договорились до мотеля, — скучающе произнес Кас, вглядываясь в пелену дождя. — Да подождет твой мотель, — отмахнулся Винчестер. — Не знаю как ты, дружище, а я дождя не видел пару месяцев. Хочу вымочить задницу! — А потом залезть в машину, — буркнул Кас, на что Дин закатил глаза. Парень снизил скорость и начал жаться к обочине. Кас ничего не сказал. Если уж Дину так хотелось насладиться дождем — пусть наслаждается. Винчестер нацепил свою ковбойскую шляпу и выскочил под плотную стену небесной воды. Касу оставалось лишь расслабленно наблюдать за ним через резкие пляски дворников. Чужая светлая футболка вмиг прилипла к телу, обрамляя весь рельеф. Трудно было оторваться от этого вида. Кажется, Дин сам не понимал, чего хочет: просто вышагивал из стороны в сторону перед капотом, подставлял ладони под крупные капли и улыбался. В душе Каса снова зарождалось тепло. И когда в очередной раз он одернул себя за этот трепет, вспомнился разговор с Дином. Позволить себе чувствовать, не деля на черное и белое, на плохое и хорошее. Окунуться в чужое цветущее выражение лица, наблюдать за движениями и изгибами. Парень подошел к машине со стороны пассажира, согнулся и посмотрел на Каса. Крутя ручкой, Новак опустил стекло, и пару капель неприятно отскочили прямо в лицо. — Хочу побегать под дождем. Ты пойдешь со мной? Кастиэль иронично хохотнул. По подбородку Дина бежали капли, даже несмотря на то, что он был в шляпе. Весь он блестел от дождя и даже немного трясся, но глаза — они были такими озорными. — Сколько тебе лет? — Двадцать семь. Кас выпучил глаза. — Ого, вообще-то это был риторический вопрос, но… ты выглядишь гораздо моложе. — Выиграл генетическую лотерею, — посмеялся парень, — ну так что? Ты будешь и дальше мять здесь задницу, как глубокий старик, или позволишь себе немного веселья? Кас тяжело вздохнул и посмотрел Винчестеру за спину. В ста ярдах уже ничего не было видно — сплошная серая стена. Прикидывая плюсы и минусы, Кастиэль зажевал губы, пока Дин не пощелкал рядом с ним пальцами. — Опять взвешиваешь. Тогда я побежал. И он побежал. Словно шкодливый мальчишка просто дернулся от машины и устремился куда-то по грунтовой дороге. И думать было нечего — Новак выехал ради приключений. Он должен был пользоваться каждой возможностью. Догнать Дина было слишком тяжело. И Кас едва докричался до него. Пытаясь правильно дышать, он доковылял до Винчестера, промокший с ног до головы. Капли затекали даже в белье, неприятно подбираясь к самым теплым местам. Он только и успевал, что смахивать воду со своих глаз. Так хотелось возмутиться, вернуть их поскорее в машину, но он раскрыл рот и осекся… Дин посмотрел как-то иначе. Не тем привычным изучающим взглядом. Грудь его тоже тяжело вздымалась от бега, а лицо постепенно начала накрывать улыбка. Слишком теплая и робкая. Дин стянул свою любимую ковбойскую шляпу и швырнул прямо на дорогу, все еще смотря в глаза Каса. Мелкая дрожь прошла по позвоночнику. Новак обернулся по сторонам — они оказались в совершенно глухом месте, машины и дороги давно не было видно. Только они и непрерывный, такой желанный ливень. — Кас… — пробормотал Дин, и капли отскочили от его губ. Грудь Винчестера амплитудно заходила. Кас тут же скользнул глазами по красивым чертам лица Дина Винчестера. — Кас, поцелуй меня, — Дин сделал настороженный шаг в его сторону, но Новак не двинулся. Зубы крепко сомкнулись от нахлынувшего страха. Они не были пьяны. Черт возьми, да и вчера не были. И когда впервые Кас начал заглядываться на Винчестера, его губ еще не коснулся бокал пива. Новака пленили зеленые глаза, как только Дин взглянул на него из-под шляпы. Он растаял от первой улыбки. Все это казалось таким ахинестическим — лязги про симпатию с первого взгляда, а Кас испытал это дважды за недолгую жизнь. И ему было очень страшно окунаться с головой. Он ведь понимал, что потеряет Дина. Точно потеряет и так скоро. — Пожалуйста. Поцелуй, — не унимался парень. Медленно приближаясь к Винчестеру, Кас зацепил ворот чужой футболки и нервно сглотнул. Ему казалось, что он понимает, о чем просит Дин. Ведь если бы Кас только мог, он бы и сам попросил. Останься. Не на один день, а на подольше. Задержись, потому что мне давно не было так легко и хорошо с кем-то. И каждую из этих мыслей Кас постарался вложить в их поцелуй. Он больше не устанавливал правил. Он целовал так же жадно, рвано, просовывая пальцы под мокрую футболку. Дин обхватывал его шею руками, зарывался в волосы, целовал уже не только губы, но и шею, скулы. В этот момент Кас готов был провалиться сквозь землю, потому что ему жизненно необходимо было сплестись с Винчестером. Упасть на траву и сделать нечто, за что Небеса бы его покарали. И в этот раз он готов был принять хоть тысячу — хоть сто тысяч ударов плетью. Было так мокро и скользко. Губы и пальцы срывались. В ушах стоял лишь шорох дождя и мычания, практически стоны. И уже трудно было понять — самому Касу они принадлежали или Дину. Тело Винчестера было непривычным для объятий и ласк — такое твердое, мышечное, мужское, — но Кас хотел его в эту секунду, казалось, больше, чем любое другое. Винчестер был первым, чья хватка ослабла. Кас почувствовал, как чужая голова легла на его плечо, а шею обожгло горячим воздухом. И он замер. Почему они не двинулись дальше, а остались стоять посреди глухой дороги, нежно прижимаясь друг к другу? — Я не буду нарушать твои правила, — прошептал Дин, будто почувствовав растерянность Каса. Пальцы его мягко поглаживали напряженную спину. — Ты ведь прав… Внутри барахтались благодарность и возмущение. Новак готов был сорваться в бездну за Винчестером, а тот сделал шаг назад. Отступился от своих правил. Но с другой стороны сердце прожигало необъяснимое нежное чувство: Дин услышал его. Он понял, что такое поцелуи и перешагнул через себя рядом с ним. Зарываясь пальцами в короткие волосы Винчестера, Кас мягко поцеловал его в висок, благодаря за все, через что ему пришлось пройти. Когда они расцепили объятия, Новак полез за чужой шляпой, не боясь воды и грязи. Дин смеялся и отмахивался, предлагая просто забыть об этом, но Кас добился своего. Как и двое попутчиков, она нуждалась в хорошенькой стирке. Привыкнув к дождю, они медленно шагали до машины. Не разговаривая, но изредка поглядывая друг на друга и улыбаясь. Ощущение накрыло такое знакомое и странное, будто Касу снова семнадцать и он впервые столкнулся с девушкой его мечты. Теперь он задумался: невозможно было влюбиться в кого-то вот так просто, когда жизнь уже успела пожевать и выплюнуть. Касу всегда говорили, что он был мудрым не по годам, но только эта мудрость видимо рассеялась, как только мысли устремились к Дину. Разве можно было вот так… за несколько дней, да еще и в тридцать лет? И как ему вообще это все разгребать теперь? Как смотреть в глаза Амелии, как разговаривать с пастором?.. Уже возле машины Кас почувствовал, как его ладонь подхватили и крепко сжали. Может, Винчестер заметил весь этот гнет внутри Новака, а, может, поддался порыву. Кадык нервно дернулся, будто он хотел что-то сказать, но в итоге лишь скромно улыбнулся и двинулся к водительскому сиденью. Они ехали неторопливо. Кас все настраивал печку, пока оба тряслись от холода, но обогрев не слишком уж помогал. Да и дождь усиливался. Открыв карту на телефоне, Кас быстро нашел таверну с жилыми номерами. Туда они и поехали. Давно Новак не чувствовал себя таким стеснительным. Как только они выпили горячего чаю и перекусили лепешками, женщина — хозяйка таверны — проводила их на второй этаж и указала на двухместную комнату. Ощущая внутри тревогу, мужчина не позволил себе даже и взгляда на Дина — тут же схватил чистые вещи и сдернул в ванную. И когда Дин отправился согреваться, они перебросились лишь короткими фразами про напор воды и мягкость кровати. Пока вода шумела, Новак присел на свою одноместную койку, несколько раз попружинил, уверяясь в словах Дина, а затем замер. Уставился в одну точку, разминая ладони. Винчестера не было дольше, чем Каса — он засекал, боясь заморозить попутчика. Кас глянул на свою светлую рубашку в клетку. Застегнул, как школьник — на все пуговицы до единой. Три он ослабил. Затем поднялся, посмотрел на себя в зеркало и понял, что грудь слишком уж голая. — Ну учудил, — фыркнул он сам про себя и одну пуговицу застегнул. Заслышав, как напор воды стих, Кастиэль тут же прыгнул к своей кровати и принялся рассматривать комнату, лишь бы занять мысли. Это место напомнило ему общежитие в университете. Те же две простенькие кровати, совершенно невместительный шкаф, письменный стол и стул. У каждой кровати по тумбочке и ночнику. Вечер только близился, но из-за дождя в комнате уже казалось непривычно темно. Кас щелкнул переключателем лампы и номер погрузился в теплое, оранжевое кружево из-за рельефа на плафоне. Замок щелкнул — Кас вздрогнул. Дин вышел в джинсах и черной футболке. Видимо видок у Новака был тот еще, раз парень на пару секунд замер в проеме, разглядывая его. — Как вода? — первое, что сумел выдавить Кас. — Э-м-м… супер, — улыбнулся Винчестер, хмуря брови. — Надо спуститься про прачечную узнать. У меня чистая одежда закончилась. Парень развесил мокрые джинсы и футболку на деревянной спинке кровати. Кас сглотнул. — Завтра. — Что «завтра»? — Завтра узнаем. Дин, подойди, пожалуйста. Винчестер не обернулся; он присел на корточки и начал ковыряться в своей сумке. — Не, Кас. Я сейчас сгоняю, чтобы завтра мы в путь двинули. — Дин, — настойчиво позвал Кас, и только тогда парень поднял глаза. Казалось, он еще был погружен в мысли о прачечной, когда Новак снова попросил: — Иди сюда. Дошло. До Дина точно дошло, ведь он тут же отбросил сумку и посмотрел на Каса так, что внутри все перевернулось. Новак старался держаться уверенно, но наверняка выглядел как олух. Пока Винчестер пересекал комнату, пряча руки в карманы, прошла будто целая вечность. Глубоко вздыхая, Кас поднялся и коснулся пальцами чужой талии. Он робко ухватился за черную ткань футболки и потянул на себя. Дин сделал еще один шаг и облизнул губы. Они смотрели друг другу в глаза. Но Кас не боялся коснуться первым — он всего лишь любовался. Очерчивал взглядом каждый дюйм. Обе ладони его улеглись на чужую шею, зарываясь в короткие пепельные волосы. Дин прикрыл глаза от наслаждения и губы его распахнулись. Хотелось поглотить его целиком — такого чувственного, настоящего, греховного и соблазнительного. Большим пальцем Кас надавил на нижнюю губу, оттягивая ее и оголяя ровные зубки. Дин промычал. И уже невозможно было сдерживаться. Кас прижался к парню всем телом, выцеловывая из него душу. Он бессовестно крал каждый вздох. Руки Дина покорно улеглись на талию Каса, а так хотелось, чтобы бродили по всему телу. Он поерзал, но Дин намека не понял. Тогда Новак пустил в ход собственные руки — одна ладонь скользнула по горячему торсу вверх, вторая обвила талию, а пальцы чуть забрались под ремень. Дин отпрянул, удивленно хлопая глазами. — Кас, не… я не хочу засыпать со стояком. — Хорошо, — кивнул Кас и рука с торса переместилась на ремень, оттягивая бляшку. — Тогда поцелуй меня так, как бы ты этого хотел. Правил нет. Он расстегнул чужой ремень и щелкнул пуговкой на джинсах. Дин проследил за его движением, но прервал еще до того, как Кастиэль дернул бы молнию вниз. — Тогда я не спешу, — выдохнул Дин и сплел их пальцы. Новак сделал шаг назад и присел на кровать, глядя на Дина, как на нечто великое и желанное. Будто он готов был сменить веру прямо сейчас — встать на колени и умолять сделать себя адептом. Винчестер почти прорычал, очевидно заметив эту отчаянную нужду. Они целовались. Долго, медленно, развязно. Тяжесть тела Дина на коленях ощущалась так прекрасно. Пуговица за пуговицей, грудь становилась доступнее для чужих ласк. Стыд все пытался пробиться, указывая на то, как Новак жмет Дина на свои бедра, но он будто окружил их двоих бронированным стеклом. Ничего больше не хотелось — думать, слышать, видеть — только лишь Дина. Дина Винчестера. И когда Кас прошептал чужое имя, Винчестер будто распознал в этом шепоте настоящий вопль, рвущийся из груди. Он мигом схватился за футболку и стянул ее с себя. Сглатывая целую цистерну слюны, Кас принялся трогать и смотреть на чужое тело. Теперь он мог почувствовать, как ощущались под кожей пальцев тазобедренные косточки, дорожка из волосков у пупка. Он потянулся к соскам, зажимая их между прямыми напряженными пальцами и выбивая из Дина стон. Ладони скользнули вниз, чтобы Кас смог оценить свою работу — теперь аккуратные розовые сосочки были вздернуты. Он улыбнулся и взглянул на Дина — такого пьяного от желания. — Можешь меня не жалеть, Кас… — Ух ты, мы только начали, а ты уже просишь пожестче? — не ожидая от себя такой пошлости, хохотнул Кас. Впервые Дин был тем человеком, что чуть не умер от смущения. Щеки его стали пунцовыми, взгляд тут же спрятался где-то между их штанов. — Болван, — пробубнил парень, но улыбка все же коснулась его лица. Кас снова не удержался от поцелуя, но слишком скоро он переключился на скулы, шею, ключицы… Он спускался все ниже и ниже, пока Дин игрался пальцами с его сосками. Напряжение нарастало в животе и грозилось вот-вот свести с ума, но Кас глубоко дышал и продолжал ласки. Губы коснулись и сосков Дина. Кас мог целовать их, облизывать и, когда зубы случайно зацепили один их них, — Дин вздрогнул на коленях Каса. Вздрогнул и тяжело задышал. Кас тоже оказался неплох в чтении сигналов, поэтому снова повторил план — лизнуть, куснуть, поцеловать. Теперь вибрация была еще мощнее. Дин толкнул Каса на кровать, нависая над ним и нервно дергая чужой ремень. Такая надрывность обволокла с ног до головы. Кто-то хотел Каса так сильно, что не мог справиться с дрожью в руках. Кто-то, казалось бы, заоблачный и недосягаемый. От прежнего я-не-спешу Дина не осталось и следа. Он не расстегнул — он вырвал последние пуговицы на рубашке Каса, жадно прижимаясь губами к телу и ведя дорожку из поцелуев все ниже и ниже. — О, господи, — запричитал Кас, одной рукой все еще удерживая плечо Дина, а второй зарываясь в собственные волосы. Он хотел смотреть и не хотел. Ведь закрыть глаза — значит предвкушать и надумывать, но от мысли о пристальном взгляде на сцену, которая должна была развернуться с минуты на минуту, все внутренности совершали кульбит. И все же он подтянул подушку под голову, чтобы видеть. Дин попятился назад на коленях, утягивая за собой джинсы Каса вместе с бельем. Член приветствовал его, словно флагшток. Естественная смазка стекала по головке. Дин вздохнул с таким содроганием, что Кастиэль едва удержался, чтобы не кончить еще до того, как Винчестер приложит к этому усилия. Тепло оказалось повсюду. Без прелюдий и заигрываний, Дин заглотил головку, не позволив и привыкнуть к новым ощущениям. Кастиэль подавился воздухом, пытаясь ухватиться за Дина, но тот оказался слишком далеко. Благо, рука помощи тут же протянулась к нему, скрещивая пальцы и прижимая к кровати. — Дин, я… Дин… не… Боже мой, Дин! Я сейчас… Запыхавшись, Дин соскользнул с члена, оставляя между ними слюнную параболу. Грудь Каса будто било в конвульсиях. Он накрыл лицо ладонями и зашипел. — Ка-хг-с… — захрипел Дин. Тут же откашлявшись, он дернулся вверх по чужому телу и оторвал руки от лица. — Ты чего? Порядок? — Да… — прошипел Кас, пытаясь дышать через нос. — Слишком… дай мне минутку… Я не могу. — Не можешь кончить? Вопрос был совершенно без иронии. Голос показался даже встревоженным. Кас почувствовал, как чужие пальцы окунулись в его волосы, а губы нежно прикоснулись к середине груди. Он распахнул глаза. — Да нет, — усмехнулся Новак, — наоборот. Если ты не прекратишь быть таким идеальным, все это долго не продлится. — Ой, было бы из-за чего переживать. Думаешь, я не смогу возбудить тебя снова? — А сможешь? — вздернул бровями Кас, прикусывая губу. — А проверим? Дин оголил идеальные зубки, заставляя Кастиэля раскраснеться от смущения, а затем снова потянулся вниз. И как бы Новак ни старался дышать, моргать, сосредотачиваться — он все равно кончил. Бойко, резво, успев оттолкнуть Винчестера и пролив семя себе на грудь. Еще не хватало, чтобы прекрасное лицо Дина оказалось в его сперме. Хотя сам парень казался весьма удивлен такому выбору. Дин удалился, чтобы притащить полотенце и захватить что-то из своей сумки. Кас не рассмотрел — он был занят осторожным стягиванием одежды. Дин был прав — запасов осталось не так уж много, стоило беречь их, пока они не добрались до прачечной. — Ты как? — шепнул Дин, забираясь на колени Каса и заботливо помогая избавиться от спермы. — Спрашиваешь, — улыбнулся он и поймал губы Дина, пока тот был занят. Поцелуй был совсем коротким, но таким бережным и теплым. Кас перехватил полотенце из чужих рук и бросил его на пол. Он потянул Винчестера на кровать, но тут же резво выскочил из-под него, укладывая на спину и теперь нависая. — Ага, смена полномочий, — улыбнулся Дин и вскинул руками. — Один момент… Он потянулся к заднему карману джинсов, чуть приподнимаясь на кровати. На тумбочке показалось несколько презервативов. Кас не успел отреагировать — крепкие ноги вцепились в поясницу, и он оказался втянут в поцелуй. Все бы здорово — да только чертова яркая фольгированная упаковка никак не давала покоя. Он видел ее боковым зрением. Вытягивая себя из поцелуя, Кас силой надавил ладонью на грудь Винчестера, чтобы тот не притянул его снова. — Дин… У меня не было секса с мужчинами. — А то я не знаю, — закатил глаза парень и указал на презерватив, — это для тебя, а не для меня. Все в порядке. — Ты готов прямо?.. — неловко пробормотал Кас. — Ага, прямо долбиться, Кас. Прямо в задницу. Да что с тобой? — засмеялся Винчестер, сжимая плечи Каса по обеим сторонам. Новака аж передернуло от сего сленга. — Какая похабщина, ну Дин. — Ты такой обаятельный, когда смущаешься, — Винчестер оторвал затылок от подушки и потянулся к чужим губам. — Перестань это делать, а то я начинаю представлять, как ты краснеешь от еще более похабных вещей. И снова их утянула волна возбуждения. Кас помог Дину высвободиться из джинсов, а затем расположился прямиком на твердой груди Винчестера. Ноги переплетались, каменный стояк Дина упирался в живот и уже через несколько минут Кас почувствовал, что эрекция подбирается и к его уязвимому телу. Пальцы продолжали сжимать чужие соски, свободная рука двинулась ниже. Хотелось почувствовать Дина не только животом. Он понимал, что мастерство минета переплюнуть невозможно — он в руках держал лишь собственный член, куда уж до рта — поэтому решил действовать более проверенным методом. Дыхание прервалось, губы замерли на губах, и он забрался под резинку боксеров Дина. Внутри было невыносимо тепло и так мокро — член тут же дернулся, почувствовав чужие пальцы. Кас смотрел на Винчестера — изучал его трепещущие веки, язык, который то и дело облизывал за секунду высыхающие губы. Он будто замер и отдал себя в распоряжение Новака. Кас сдвинулся на бок — хотелось иметь лучший обзор, когда он будет ласкать чужой член. И Дину это понравилось. Он дрожал и стонал, пока Кастиэль водил рукой по стволу — крепко, но медленно, испытующе. Хотелось оказаться везде. Новак умудрялся наблюдать то за лицом Дина, то за собственной рукой; покусывать и посасывать его соски, и целовать в шею. — М-х-м… Кас-с-с… — растянул парень, выгибаясь в спине и запуская руку в волосы Каса. Этот бархатный голос был словно сливки в кофе — обволакивал, заставляя заземлять движения и едва ощутимо тереться собственным стояком о бедро Дина. Сильные ладони легли на ягодицы Каса, прижимая его к себе. Дину захотелось большего. Он осторожно отодвинулся, перекладываясь на бок и Кас последовал его же примеру. Теперь они лежали друг напротив друга. Новак не понимал, что именно от него требовалось, но, как оказалось, — ничего. Дин окончательно оголился и прижался пахом. Теперь в чужой руке было сразу два члена и это было самым лучшим ощущением. Горячая кожа о кожу. Трение головок друг о друга. Кас забормотал что-то будто на енохианском, но Дин не спрашивал — он сцеловал каждое слово, сорванное с губ. — Теперь… теперь я долго не продержусь, давай-ка, — Винчестер разжал цепкий захват, в котором томились члены, и потянулся к презервативу. — На, примерь скорее. — Боже… — разулыбался Новак и приподнялся на локте. — Стой, нет. Не «скорее». Дай мне пару минут. И Кас снова оказался на спине. Дин расселся на чужих бедрах. Перегибаясь через кровать, он щелкнул чем-то, а затем потянулся рукой назад. Новак наблюдал с интересом за этой картиной, пока Винчестер не заскрипел почти подпрыгивая на нем. Жар еще сильнее начал приливать и к щекам, и к члену. До Каса дошло: Дин растягивал себя, чтобы принять его. — М-м-м, черт… — протянул Винчестер, едва не падая на чужую грудь. — Я могу помочь тебе? — Да, Кас, да! Займись передом, а я — задом. Было бы очень мило с твоей стороны. — Ты такой романтик, Дин, — тяжело вздохнул он. Щеки Винчестера пылали. Он прикрыл глаза и просто дышал. Периодически морщился будто от дискомфорта, но продолжал двигать рукой позади себя. Жадность ломила касову грудную клетку. Ему так хотелось смотреть, как входят и выходят чужие пальцы, но даже от доступного зрелища можно было задохнуться. Эрегированный член Дина в его руке сочился предсеменем, грудь сверкала от пота, соски все еще были торчком и припухли от мучительных ласк. Кас даже забыл про свой член, который болтался в зоне видимости без внимания, но Новак знал, что его час еще придет. Пальцы дрожали на упаковке. Кас едва смог взять себя в руки. Подключая зубы, он, наконец, подхватил лоснящийся презерватив и аккуратно раскатал по члену. Он замер. Уставился на Дина, не понимая, как правильно войти в него. Все, что он знал — не загонять резко, словно боулинговый шар. К его счастью, Дин оказался настоящим профи и взял всю инициативу на себя. Он начал насаживаться медленно и аккуратно, привыкая сначала к размеру головки, а затем и стволу. Когда Кас оказался внутри разгоряченного тела, из глаз будто посыпались искры. Это было так хорошо — распаренный Дин, медленно покачивающийся на его бедрах. Было так тесно, узкие стенки создавали давление и, казалось, член вот-вот лопнет от напряжения. — Кас… Кас, ты внутри… черт возьми, как это хорошо. — Иди ко мне! Ты красивый, ты такой красивый. Кас крепко сжал чужие бедра, помогая Дину двигаться. Пока они жадно целовались, он не удержался и вздернул ягодицами. Дин выкрикнул от резкого соприкосновения нечто вроде имени, и Кас почувствовал себя настоящим зверем. Таким же животным, каким был и сам Дин — похотливым, голодным и диким. Он буквально заставил Винчестера распластаться на своей груди, цепляясь за плечи, а сам уперся пятками в матрас и впился пальцами в чужие ягодицы. — Дин, хочешь, я… — Да, Кас, давай сильнее. Хочу. Сделай это! — не дослушав предложение, забормотал Дин. Новак поцеловал его в мокрый висок и принялся трахать. Хлестко, быстро, заставляя Винчестера выть от удовольствия. Грудь Каса горела из-за царапин, оставленных ногтями Дина, но он не замечал ничего вокруг. Член периодически соскальзывал, но общими усилиями они — практически в полном изнеможении — восстанавливали позу и продолжали. Кас давил на бедра, Дин расслаблялся и принимал его на всю длину. Впервые в жизни Новак настолько наплевал на стыд — он выколачивал каждый вздох из чужого тела. — Ты… ты монстр, Кас, я сейчас… Я сейчас кончу. Дай мне!.. Они содрогнулись в унисон. Кас чувствовал такой прилив адреналина и возбуждения. Ток прошелся по каждой клеточке, а он только и мог, что не дышать. Двигаться внутри Дина, пока измученные мышцы не подвели его. Дин кончил следом, роняя белесые полосы на чужую загорелую кожу. То, что произошло между ними… Кас не мог ухватиться хотя бы за единую связную мысль. Слова метались по черепной коробке, клацали, словно телевизионная заставка — не в тот угол, и не давали ни единого шанса. Кажется, ничего лучше поцелуя и не могло возникнуть в этот момент. Совсем сухого, ленивого, но такого необходимого. Кас даже не стремился поскорее обмыться — ему так нравилась тяжесть тела Дина, пусть и между ними были пот и сперма. Как только дыхание обоих парней восстановилось, Дин откинулся на спину, глядя в потолок, и Кас, все еще лежа на боку, мог за ним украдкой наблюдать. В его лице оказалось столько напряжения. Кас даже не знал, что стоит сделать или сказать, чтобы снять состояние саспенса между ними. Все ведь казалось… правильным? И только лишь мужчина раскрыл рот, чтобы сказать хоть что-то — позвать по имени, спросить, все ли в порядке (он еще не знал, что вылетит первым) — Дин подорвался с постели, накинул джинсы на голое тело, достал сигареты и вышел за дверь. Касу вдруг стало тошно. Мог он сделать что-то не так? Он никогда не спал с мужчинами. Следом подтянулся и стыд, взывающий: «Где же были твои мудрость и боголюбие?» Мужчина провел тяжелой ладонью по лицу и выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Он последовал примеру Дина — стянул презерватив, надел белье, накинул рубашку, а затем вышел в ванную комнату, чтобы ополоснуться. Дверь оставалась открытой — не было никакого смысла скрываться, поэтому Винчестер протиснулся внутрь без помех. Кас успел выскочить из душа — заметил через зеркало чужой несуетливый взгляд, но не обернулся, пока не закончил умываться. Обмакнув лицо застиранным мотельным полотенцем, Кас вернул его на крючок и шагнул к Дину. Они бурили друг друга взглядом, пока зеленоглазый, наконец, не сдался и не кивнул на выход. Объяснений не требовалось — Кас вышел и позволил Дину принять душ в одиночестве. Он ждал совсем недолго, после ванной Винчестер сразу двинул к кровати и замер. Он снова кивнул Касу, будто подзывая к себе, откинул одеяло и забрался в постельный кокон. Кас помедлил. — Это значило, что я жду тебя, — спокойно произнес Дин. Новак, словно человек безвольный, кивнул и поплелся к чужой кровати. Они легли рядом, оставляя пространство в полчеловека между телами. Кас все еще не знал, как себя вести. Он бы выбит из колеи не меньше, чем Винчестер. И, честно говоря, он даже не понимал, по какой причине напряжение коснулось Дина. Для него ведь это было достаточно просто? Переспать с мужчиной — было; переспать почти с незнакомым человеком — возможно, ежедневная практика. Сметая размышления Каса, Дин двинулся ближе, требовательно зацепил его подбородок и поцеловал так, будто хотел заявить свои права. Поцелуй, граничащий с грубостью, сумел успокоить Новака. Пылающее сознание затихало с каждым новым движением чужих губ, и теперь хотелось лишь прижаться ближе и попробовать забыть о своих грехах, как иногда он умудрялся забыть о прошлом, что оставил в Понтиаке. Конечности сплелись. Ноги Дина были горячими и приятно согревали замерзшие от кафеля лодыжки Каса. Свободная рука обняла голову Винчестера, прижимая к себе и почти сдавливая шею. Когда необъяснимая ярость спала, Кас не смог расстаться с мягкими и мокрыми чужими губами так просто. Он ласково провел по ним кончиком носа, а затем несколько раз чмокнул — легко, почти невесомо, оставляя невидимую печать своего поражения. Невозможно изучить человека и его помыслы за сутки с небольшим. Тем более — утонуть, ощущая непривычный покой, легкость и странную защиту, в которой он никогда не нуждался. Но Касу удалось. Веки рядом лежащего парня начали тяжелеть. Кас впервые мог так близко наслаждаться самым тонким и интимным моментом в жизни другого человека — моментом, когда он теряет контроль и расслабляется. — Ты не засыпаешь с любовниками… Новак и не знал, как сорвалась эта глупая мысль с его губ, но потерянного уже нельзя было вернуть. И было бы здорово — засни Дин крепче, но этого не произошло. Парень уставился на Каса так озадаченно. — Ради всего святого, Кас, — пробубнил Винчестер. — Извини, я не хотел озвучивать вообще-то, — признался он, откидываясь на спину и пялясь в потолок. — Просто не понимаю, почему ты нарушаешь такие укорененные постулаты. — Что насчет тебя? — перевел стрелки Дин. В его голосе определенно витала нотка раздражения. — Как дела с Богом? Кас резко посмотрел на Дина. Брови на прекрасном лице были собраны в кучу от напряжения. Разве мог Новак предположить, что сказанное так заденет парня? Он хотел было ответить грубостью, но передумал почти мгновенно. В этом не было никакого смысла, ведь прежняя скованность Дина стала слишком понятна. Может, Кас никогда и не узнает, какая история лежит в основе проблем с доверием, но Дин почему-то решил шагать поперек себя рядом с Касом. Черт его дернул пробормотать вещи, которые если и замечаешь, то просто ценишь, а не акцентируешь на них внимание. — Нам предстоит серьезный разговор. Я нарушил много Его законов, — честно ответил Кас и вернулся на бок. Ладонь легла на колючую щеку Винчестера, кончики пальцев провели несколько невидимых линий. — Но я не жалею и признаюсь Ему в этом. Почему-то мне кажется, что подобное невозможно приравнять к грехам. Оно идет отсюда, — указывая на сердце Дина, пояснил Кас, — а не отсюда, — палец двинулся к чужому паху, но лишь в воздухе, образно. Казалось, эта искренность выбила последнюю раздраженность с капелькой спеси из образа Дина Винчестера. Морщинки на лбу распрямились, он тяжело вздохнул и, наконец, прикрыл глаза. Хотя парень ничего и не ответил, от сердца у Каса, определенно, отлегло. Он не удержался и снова поцеловал чужие губы. И реакция была гораздо ленивее, совсем сонная. Винчестер сразу же после этого отвернулся, заставляя Каса на миг потеряться, но затем потянулся к его руке и позволил себя обнять. Крепко, поперек груди, почти накрывая себя его теплом.