***
Шипучка, к удивлению дозорной, выздоровела значительно быстрее, чем за половину недели — уже через день управитель вполне бодро бегала по коридорам то по мелким поручениям Эклера, то по своим делам. Капитан же стал вести себя странно. Он с утра до позднего вечера пропадал сперва на работах с опорами, а затем, когда ремонт завершился, и в Королевство вернулось электричество, стал уходить в лес — «на разведку». Было практически очевидно, что он избегает компании Шипучки. Управитель это заметила, но всеми силами старалась не подавать виду, чтобы ещё больше не отпугнуть замкнутого друга. В воздухе висело ощущение приближения чего-то недоброго, и это чувствовали все. Идея, как развеять эту тревожную атмосферу, пришла к Шипучке случайно. Воскресным утром она, как это часто бывало, пекла сырники на завтрак. Сладкий аромат с толикой ванили разносился по кухне, за окном жизнерадостно щебетали птички, а погода так и манила выйти на прогулку и понежиться под тёплыми лучиками солнца, но управитель береглась по настоянию Рейзин, а потому ограничилась открытым окном. Девушка включила радио и покрутила ручку. Сквозь шум помех пробился мужской голос, сопровождаемый бодрым гитарным риффом.«Pretty cookie walking down the street, Pretty cookie, the kind I like to meet…»¹
Во дворе хозяйничал Хёрб, щедро угощавший зелень сада разведённым в лейке удобрением. Увидев в окошке управителя, он помахал ей свободной рукой, и его маленький горшечный друг, которого он оставил греться на скамейке, одним своим видом поддержал приветствие. — Доброе утро! — крикнула Шипучка. — Зайдёшь позавтракать? — Доброе! Извини, работы по горло. Завтра днём обещают жару, нужно успеть всех удобрить и навесы поставить. — Я могу помочь как-нибудь? — О, нет-нет, мне стоило бы самому предложить помощь. Ты наверняка очень занята приготовлениями. — Э-э… Какими приготовлениями? — А… Ко дню Королевства? Он ведь в середине следующего месяца, я правильно помню? — Ах! — Шипучка шумно вдохнула. — Вот чёрт, я совсем забыла! Хёрб растерянно засмеялся. — Если будет нужна помощь с цветами — только скажи. Я бы хотел заняться ими сам, если можно. На кухню вскоре пришёл Эспрессо, не отрывавший взгляда от записей в тетради. Он скользнул прямиком к плите, чтобы поставить чайник кипятиться, и только тогда заметил полную румяной выпечки сковороду. — Будешь? — Шипучка поставила на стол тарелку с десятком готовых горячих сырников. Эспрессо состроил крайне недовольную гримасу — и был встречен столь же крайне жалостливой мордашкой управителя. — Ох, — маг закатил глаза и уселся на стул, — ладно. Но только один! — Ура! Хи-хи! — Подай мне банку кофе, пожалуйста. На кухню потихоньку подтягивались и другие жители замка: сперва Рейзин вернулась с патруля, затем из кабинета спустился Эклер, вприпрыжку примчался на запах вкусняшек Панкейк, даже Дарк Чоко покинул свою комнату, в лёгком смущении от количества присутствовавших печенек он прошёл к месту рядом с уже потягивавшей чай Шипучкой, но был дерзко опережён влетевшим невесть откуда Крепом, и был вынужден сесть напротив. Домочадцы оживлённо болтали друг с другом, но ощущение отсутствия кого-то важного было острым. Песня на радио закончилась, и вместе с рекламной паузой между треками пришла и пауза в разговорах. «Весенняя распродажа в торговом доме «Галет-то»! Скидки на весь летний ассортимент! Акция продлится до полуночи последнего дня весны, спешите за выгодой!» — Да пока мы доплывём до Республики и этого дома, лето кончится благополучно. — неожиданно пошутил Эспрессо, отхлёбывая горький кофе. — Ну ничего. К зиме закупимся как раз. — поддержала тему Рейзин. — Кстати, Эспрессо, — обратилась Шипучка к магу, — что там по барьеру? Что-нибудь слышно? — Кхм… — юноша бросил взгляд на Чоко, но, не наблюдая реакции со стороны управителя, всё же ответил. — Мастер, который должен был устанавливать барьер, отказался плыть, когда узнал подробности, и его место занял другой маг, мой старый знакомый. Он упомянул в письме, что ожидает ответа от своего спутника, чтобы отправиться к нам в его компании, других подробностей по этому поводу нет. — Нам бы поторопиться с этим. Хорошо бы успеть до дня Королевства, чтобы все как раз были в сборе. — До него ещё четыре недели, успеем, конечно. — Кстати об этом! Ребят, не расходитесь, пожалуйста. Я бы хотела со всеми вами обсудить, как мы организуем праздник. — Желудёвый дождь! — Панкейк замахал руками. — Желудёвый салют! — Ага, чтоб все потом в шишках ходили от твоих желудей. — буркнул Креп. — Украсим замковую аллею летними цветами и флажками. — Рейзин отломила кусочек сырника и дала ворону. — Между ними натянем ряды фонарей, чтобы вечером можно было гулять. Насчёт мероприятий — не знаю. — О, о! На мне — выставка в музее, посвящённая истории Королевства! — возбуждённо воскликнул Эклер. — В залах скопилось очень много любопытных экспонатов, мне не терпится выставить их на обозрение. — А-га. А что насчёт чего-то более массового? Театральная постановка? — А ихрахь хо будех? — Креп мямлил с набитым сырниками ртом. — Мне больше интересно, что будут играть. — сказал Эспрессо. — Брать сценарий прошлогодней пьесы — идея не самая лучшая. Это попросту не будет интересно смотреть. — Может… музыкантов позвать? — присоединился к обсуждению Чоко. Креп опять собрался выпалить что-то обидное, но так сильно вдохнул, что подавился. — Да, хорошая мысль. — ответила Шипучка, постукивая кашляющего механика по спине. — Я постараюсь договориться с Парфе. — А жёлуди?! — Панкейк не унимался. — Жёлуди будут? — Ну куда же без них… Только сейчас ведь не сезон. — Кхе-кх… Тележку-кхе… с выпечкой поставьте. — кусочек сырника, наконец, прекратил мешать Крепу. — Карамельные жёлуди неплохо пойдут. — Я хотел настоящие!.. — буркнул мальчик. — Праздник будет для всех, а кому, кроме тебя, нужны жёлуди? Ты забыл, о чём я тебе говорила? — Рейзин строго осадила Панкейка. — Нельзя думать только о себе. — Если я о себе не подумаю, то кто это за меня сделает? Даже братик уже целую вечность меня не навещал! — Он позавчера приходил… — Вот именно! Это та-ак давно было! — На этом всё? — Эспрессо вышел из-за стола, вновь уткнувшись в тетрадь. — Я могу идти? — Да, думаю. Остальное в процессе решим. Всем спасибо за идеи! Участники утреннего чаепития понемногу расходились по делам, так что уже через полчаса на кухне остались лишь Шипучка, Дарк Чоко и Креп, не желавший оставлять подругу наедине с мечником. — А Мандарин так и не явился… — Шипучка со вздохом собрала посуду со стола. — Ха. Обижается, поди, что ты ушла без него и опять вляпалась. — М-м… — управитель повернула ручку крана, и в раковину с лёгким шумом полилась вода. — Не думаю, что дело в этом. — сказал Чоко, задвигая свободные стулья к столу. — А в чём тогда, по-твоему? Его за зад мармеладный червь укусил, и он резко решил лесным зверем стать? — Я… думаю, Креп прав. В последний раз я видела капитана вечером, когда я заболела. Приложить к этому привычку Мандарина считать себя ответственным за всё — и получится, что он обиделся сам на себя. — Нет. Точно нет. Мы говорили с ним, когда ты спала, и он о тебе ни слова не сказал. — Серьёзно? — девушка глянула на мечника, убирая тарелку в сушилку под шкафом. — Он с тобой разговаривал? — Ха-ха! Ну как, ощутил на себе гнев капитана, а? Отчитал тебя по полной программе, небось! — Я же говорю, он ничего не сказал. Только спросил, не слышал ли я чего-то необычного ночью. Рычание или рёв. — И… и как? — голос управителя дрогнул. — Не слышал? — Н-нет. Рука Шипучки внезапно ослабла, и вымытая тарелка улетела на пол, разлетевшись вдребезги. Управитель смолкла, закрыла кран и замерла у раковины, прикрыв рот рукой. — Эй? — Креп взволнованно выпрямился на стуле. — Ты чего? — Ты видел капитана сегодня? — тихо спросила девушка. — Ну, нет. Он же в лесу торчит постоянно. — Когда он в последний раз был в замке? — Да откуда ж я знаю?! Успокойся ты, всё с ним нормально. — Его надо найти, и побыстрее. — Шипучка заметалась по кухне. — Я… я потом тут всё уберу. — Ну и куда ты такая пойдёшь? — тон Крепа сильно смягчился. — Погуляет он и вернётся. — А если нет? А если у него снова началось это? — с акцентом на последнее слово проговорила Шипучка. — Да быть такого не может! Он же уже вылечился. — мальчик вышел из-за стола, выдвинул ближайший к раковине стул и подвёл Шипучку к нему за руку. — Ну-ка сядь. Чоко, недоумевая, налил воды из чайника в одну из чистых чашек и передал девушке. — Да я в порядке, — выдавила она из себя, — я просто немного волнуюсь за Мандарина, вот и всё. — В порядке она… — заворчал Креп. — Стоишь тут, трясёшься, как желейный медведь, нажравшийся грибов, тарелки разбрасываешь. Тебе просто показалось, а ты уже раскисла вся. — Если я права, и у него правда снова началось, ему сейчас намного хуже. — «Если», «если». Многовато «если», тебе не кажется? Фактов ноль, одни догадки. — Тогда мне точно нужно увидеться с ним, чтобы наверняка выяснить, в чём дело. Зачем я только тянула так долго… — Да потому что это и не стоило такого внимания! Что на тебя сейчас нашло — не понимаю. Шипучка собралась встать, но Креп не дал ей этого сделать. — Но-но. Сиди, пей воду и успокаивайся. Капитана пойду искать я, и даже не вздумай мне перечить! Приведу его, и ты сама увидишь, что всё с ним хорошо. Будет потом на тебя бурчать, что ты отвлекаешь его от суперважных дел. На тебя, а не на меня, слышишь? Ха-ха! С этими словами юный механик вышел из кухни, а в коридоре резко перешёл на бег. Шипучка сидела в напряжённой позе, будто тоже с минуты на минуту должна была сорваться с места, и ждала только команды. Мечник, в ещё большей растерянности, чем прежде, стоял позади, полный желания помочь управителю избавиться от тревоги, но воин совершенно не знал, как это сделать. Он протянул было руку к её плечу, но тут же одёрнул сам себя, вспоминая дворцовые уроки этикета. — Чоко, — девушка обратилась к мечнику сама, — ты можешь поподробнее рассказать, что было, когда я спала? В тот день, ну… после фонтана. — Может, не стоит? — юноша сделал маленький шаг к стулу. — Пожалуйста. — девушка обернулась на собеседника. — Креп прав, нельзя полагаться только на своё чутьё. Мне нужны хоть какие-то факты. Есл-… Мх… Когда я узнаю точно, что произошло, мне станет спокойнее, потому что я смогу решить, как поступить дальше. А пока я знаю только что он спрашивал про то, чего кроме него никто не слышит, и что он сутками бродит по лесу. — Ладно. Если это действительно поможет. Хм… Он вёл себя спокойно, даже дружелюбно, мы как раз разговаривали, когда вдруг всё затряслось…***
Креп рыскал по лесу уже битый час, когда, наконец, набрёл на крошечную полянку среди елей. Под огромными хвойными лапами в мёртвой тишине лежала чёрная тень, укрывшая собой маленькое убежище капитана, где он, по всей видимости, и проводил все эти дни. Невысокая травка была сильно примята, на ней валялись нанесённые ветром палочки, оставшиеся после зимы сухие хвоинки, жухлые грубые стебельки и пёрышки. В центре же этого хаоса, на старом замшелом бревне, словно на троне, восседала Гранат. Голова впавшего в забытье Мандарина покоилась на её коленях. — Ты?! Жрица медленно подняла глаза на механика. Её губы растянулись в зловещей улыбке. — Что ты сделала?! Убери от него свои руки! — Зачем же? Неужели ты так сильно хочешь вернуть его в мир страданий? О, ты воистину жесток, Клубничный Креп… — Оставь свои ужимки кому-нибудь ещё, гадина! Отпусти его и катись к чертям собачьим! — Как грубо… Похоже, хорошему поведению маленького гения так и не научили. Какая жалость. А ведь я всего лишь сердобольная жрица, протянувшая руку помощи несчастному воину… Не подоспей я вовремя, кто знает, чем бы обернулось для него его маленькое путешествие. — она прикрыла рот рукавом, и в её глазах заплясали хищные огоньки. Креп сделал несколько шагов к бревну — в руках жрицы тотчас блеснули колокольчики сузу, от лёгкого звона которых встревоженно колыхнулись еловые ветки. В бессильной ярости мальчик сжал кулаки. — Ты на мой вопрос отвечать собираешься? Что ты с ним сделала?! — О, мне не было нужды марать руки, он прекрасно справился со всем сам. Лишить себя всего и ждать расплаты, такое отчаяние… Как забавно. — жрица провела рукой по растрёпанным волосам Мандарина. — Ты… Ты!.. Ты всё подстроила! Слабо было напасть на него, пока он был в порядке, да? Думаешь, такая крутая теперь? Ну и чего ты добилась? — Именно того, что требовал мой план — привела тебя сюда. Такой умной печеньке, как ты, стоило самой догадаться об этом. Но, быть может, ты без моих намёков поймёшь, что мне нужно от тебя, Клубничный Креп? — Я не собираюсь опять связываться со старухой! — Мне стоило бы преподать тебе урок вежливости. — колокольчики вновь зазвенели на этот раз куда более неистово, от жрицы в стороны расползлись прозрачные алые ленты тёмной энергии. — Но я вновь проявлю милосердие, ведь время на исходе. — Ха! Боишься, что дозорные тебя заметят? И правильно делаешь. Рейзин от тебя мокрого места не оставит, когда узнает, чем ты тут занимаешься! — Хи-хи… — Гранат вновь прикрыла рот рукавом и после небольшой напряжённой паузы продолжила. — Бояться этого стоит тебе. — Тц! Собираешься повесить обвинение на меня? — Похоже, я всё же переоценила твой ум. — жрица разочарованно опустила руку обратно на голову Мандарина. — Вы украли то, что принадлежит моей Госпоже. И я хочу, чтобы ты вернул это. — Ты можешь поконкретнее говорить? Что тебе надо, меч этого бугая, Дарк Чоко? — От меча без руки, что держит его, прока нет. — Да как я тебе его верну? Он не вещь какая-то, я его сюда не затащу! И сам он не пойдёт! — Способ найдётся… если жизнь рыцаря тебе дорога. Только я могу ему помочь, свету не по силам справиться с тем, что тяготит его. Без моей поддержки он зачахнет, словно срезанный цветок… А теперь иди. И пусть в твою маленькую голову не приходят мысли об обмане. Я буду наблюдать за тобой… с его помощью. Красное свечение окружило капитана, и он открыл глаза. — Верни Дарк Чоко во тьму, и я дам тебе то, что исцелит Мандарина.***
Выслушав рассказ о землетрясении и впавшем в ужас капитане, Шипучка всё же занервничала, и, чтобы прийти в себя, ей потребовалась пара чашек чая с настолько большим количеством мяты и ромашки, что девушка сама начала ощущать себя драконом — только ледяным, замораживающим всё вокруг одним дыханием. Чоко был рядом всё это время, и, хоть он и не знал, как помочь девушке успокоиться, всё равно отказывался оставлять её в одиночестве. Близился полдень, когда в коридоре, наконец, зазвучал голос Крепа. Шипучка тут же сорвалась со стула и выскочила в проход, выглядывая за угол. Мальчик вёл капитана, придерживая его за плечо одной из больших вафельных робо-рук, которыми юный механик обычно пользовался, чтобы обойти ограничения своего роста и силы. — Ну, давай, аккуратно. Не падай! Держись за меня, говорю. Капитан, растрёпанный, грязный, весь покрытый ссадинами от скитания по лесу, медленно ковылял рядом с Крепом. На его лице, обычно спокойном и уверенном, застыла гримаса откровенного непонимания происходящего, словно его огрели по голове чем-то тяжёлым. — Мандарин! — Шипучка бросилась к другу. — О, ведьмы, где ты был? — Он не помнит… — буркнул Креп. — Ладно, это не так важно. Ты живой, вот что главное. Как ты? Тебе снова было плохо? Почему ты не пожаловался мне? Я ведь просила тебя сказать, если что-то будет не так. — Э… А?.. Вслед за девушкой в коридор вышел Чоко. Вид рыцаря встревожил и его, но, как того требовало воспитание, мечник сдержал всплеск эмоций. — Пойдём, надо тебя умыть и переодеть. Креп, поможешь? — Угу. Шипучка обернулась и обратилась уже к Чоко: — Спасибо, что побыл со мной. Увидимся позже, хорошо? Я зайду к тебе, если хочешь. — Я могу помочь? — Нет, нет, спасибо, не нужно. Мы справимся. Подхватив капитана за свободную руку, Шипучка помогла механику развернуть рыцаря, и вместе они повели еле державшегося на ногах Мандарина в коридор, параллельный спальням управителя и мечника. Чоко остался наедине с собой. В коридоре снова стало тихо, только оставленное включённым радио транслировало очередную песню. Мечник вернулся на кухню и на автомате принялся домывать посуду. В крепости, где печеньки тьмы временно базировались, тортовой прислуги не было, и вся работа по дому лежала на плечах Чоко. Эти обязанности не вызывали у юноши ничего, кроме раздражения, но теперь, когда от него ничего не требовали, мытьё тарелок ощущалось каким-то особенно медитативным. Под струёй чистой воды сквозь мыльную пену выглядывали яркие букеты и витиеватые узоры, покрытые прозрачной сахарной глазурью. Разглядывать чашки было ещё любопытнее: каждая была совсем не похожа на другие, отчего так легко было угадать её хозяина. Вот строгая белая кружка, без узоров и лепнины — наверняка она принадлежит кофейному магу, ведь для такой вечно занятой печеньки главное — функциональность, и времени на любование у юноши нет. Вот чашка Крепа — на внешней стороне напечатана нецензурная фраза, все гласные в которой заменены на милые наклейки с котиками. Чашка Эклера, с которым Чоко был лишь бегло знаком, отличалась обилием лепнины, была довольно увесистой и напоминала посуду из антикварной лавки. Кружку сдержанной дозорной Рейзин мечник узнал методом исключения — она совсем не походила на свою хозяйку: кремовая с желтоватым оттенком чашка была оформлена в стиле архитектуры королевства Пьюр Ванилла, а на одной из сторон блестела надпись «С Днём Рождения!», выведенная голубой глазурью. Последней в раковине осталась кружка Шипучки. Зелёный цвет внешней стороны к верху плавно переходил в жёлтый, сбоку градиент перекрывался чёрной фигурой птички, расправившей свои крылья таким образом, что её силуэт походил ещё и на сердечко. Под струёй воды цвет птицы едва заметно посветлел. Чоко попытался увеличить температуру воды, покручивая вентили крана, но тепла всё равно не хватало — тогда он закрыл кран и поставил кипятиться чайник. Совсем немного погодя в коридоре зазвучали голоса. Сперва мечник подумал, что это Шипучка возвращается, но, прислушавшись, понял, что беседовали друг с другом Эклер и Эспрессо, причём говорили они тихо, будто боялись, что их услышат. Чоко перестал пытаться разобрать слова, — не его это дело, о чём они разговаривают, — но печеньки приближались к кухне, и, хотел он того или нет, воин услышал их. — …А если она узнает? — голос Эклера дрожал, он сильно нервничал. — Или, ещё хуже, если разлом увеличится? Что мы делать-то будем? — А что она сделает, если это произойдёт? — Эспрессо звучал раздражённо, но и в нём угадывалось напряжение. — Шипучка — не маг и не учёный, у неё нет даже базовых знаний о том, как работает тёмная материя. — Но она могла бы хотя бы предупредить всех, объявление сделать. — И развести панику? После тех толчков Королевство и так как на иголках, а ты хочешь, чтобы опасения подтвердились? — Нельзя скрывать правду! Может, печеньки и напугаются, но они хотя бы будут готовы! — Не будет скоро никакой опасности. Кизил уже отправился к нам, всего пара дней — и Королевство станет самым безопасным местом во всём Хлебоземелье. — И что ты предлагаешь? Просто сидеть сложа руки?! Может, у нас нет этой пары дней! — Успокойся! Он всё уладит. Я не знаю ни одной другой печеньки, которая разбиралась бы в магии тьмы так же хорошо, как он. Разве что, пожалуй, Дарк Энчентресс. Только вот Кизил не будет пытаться никого уничтожить и поработить. — Но можно ведь хотя бы дать Шипучке знать о разломе… — Пусть занимается своим празником. Это не её ума дело, чем меньше она будет знать — тем лучше. Не надо отбирать у неё эту иллюзию покоя. Тем более что иллюзией это пробудет недолго. Печеньки, к большому облегчению притихшего Чоко, прошли мимо кухни в сторону лестницы. Мечник присел на стул, под лёгкий блюз прокручивая в голове то, что только что услышал. Разлом, тёмная магия… Может ли это быть делом рук Гранат или самой Энчентресс? За тот промежуток времени, что он провёл в землях Бист-Йист, Чоко несколько раз видел расколы пространства, которые создавала тёмная колдунья, чтобы перемещать больших тортовых существ. Неужели она планирует спустить кого-то на Королевство? Не из-за того ли, что он, Дарк Чоко, не возвращается в строй? За спиной зашумел, закипая, чайник. Мечник снял его с огня, наполнил кружку управителя водой, и чёрная птичка тут же посветлела, окрашиваясь в свои настоящие цвета. Её тельце было белым, а длинные пёрышки пестрели яркими красками — действительно, так похоже на Шипучку: хрупкое невинное создание, взмывающее под облака на крыльях воображения… Оно не заслуживает того, чтобы разбиться о холодные камни реальности. Юноша возвращался в свою комнату, медленно теряя уверенность в том, что поступит правильно, если скроет услышанное от Шипучки. Она так старается сделать жизнь печенек вокруг себя лучше, а её даже всерьёз не воспринимают! Если он смолчит, выйдет, что он согласен со словами Эспрессо? Внутренний спор разгорался не на шутку. Чоко сел за письменный стол, чтобы позаниматься прописью и отвлечься от принятия решения, но даже в ровных строках выводимых букв его настигали сомнения. «К» — «Как мне быть?», «Ч» — «Что делать?» «А» — «А-а-а!» Мечник уронил голову на тетрадь. Когда вариантов два, и оба они не самые замечательные, выбирать какой-то один из них невыносимо сложно. Но какие есть альтернативы? Он не может даже вернуться к Гранат и пустить всё на самотёк — без меча он никому не нужен. В комнате Мандарина было тихо. Капитан, успокоенный и приведённый в порядок заботливой подругой, лежал в своей кровати на грани сна и бодрствования, в то время как маленький механик и управитель в приглушённом жёлтом свете свечи собирали и укладывали на место разбросанные по полу вещи, перешёптываясь между собой. — То есть, он просто всё это время жил в лесу? Один? — Угу. Недалеко от ручья, в еловой роще. Когда я его нашёл, он на бревне лежал, вот такой весь, еле-еле на ноги встал. — Кошмар какой-то. Молодец, что пошёл его искать, спасибо тебе огромное. — Да уж, хорошо, что там был я, а не ты… — проговорил Креп особенно тихо, отправляя тяжёлую шоколадную перчатку в ящик. — Уснул, вроде бы. — Шипучка подоткнула одеяло капитана. — Слава ведьмам. Я пойду, скажу Чоко, что всё в порядке, а то как-то некрасиво получилось. — Подожди. — Креп метнул осторожный взгляд на Мандарина. — Я хотел, эм… Спросить тебя про него. — Про Чоко? Давай-ка тогда в коридоре поговорим. — Нет! Гх… Вдруг он услышит? — А кэпу мешать, значит, можно, хах? — Да блин, он же спит, ты сама только что сказала. — Пф-фех. Ладно… Чего такое? — Он собирается уходить? — Кх. Опять ты за своё? — Нет, погоди, я просто спрашиваю! Он говорил, что хочет уйти? — Эм… Не помню такого. А что? — М-м. — мальчик снова покосился на рыцаря. — Эй, ты же не думаешь, что он мог капитана спровоцировать? — Ну… думаю. Чтобы всех отвлечь и свалить. Вот ты сейчас здесь. И я тоже, и кэп. А за ним никто не смотрит. — Да не. У него был уже целый миллион шансов уйти, но он этого не сделал. — Ага. Ну и почему? Ты спрашивала? — Нет, конечно. Хочет — и остаётся. Может, ему просто здесь комфортно. К нему не то чтобы хорошо относились его «друзья». — Ты головой немного думай, а, — сквозь зубы процедил Креп, — он не сам сюда себя принёс вообще-то. — В какой-то степени и сам… — В какой-то степени я клубничное желе, блин. Кэп его сюда затащил, и это факт. Второй факт: этот Дарк Чоко — унылый кисель! Ты его не видела, когда он был в деле с Энчентресс. А я вот видел! Только и говорил о том, какой он ужасный, и как он должен страдать и мучиться всю жизнь. В замке Ваниллы ему Джинджер предлагал пойти с ним, он отказался именно из-за этого. И что, думаешь, твоё щебетание переубедило его? — Чего ты заладил-то? — Шипучка отстранилась от юного друга. — Да чтоб ты, дурёха, не вляпалась в очередную историю! — на глаза Крепа навернулись слёзы, но из-за распирающей его злости он не заметил их. — Я не хочу, чтобы ты бросилась его «выручать», когда он уйдёт, ему это на фиг не нужно! Капитан что-то пробурчал сквозь сон и дёрнулся, ссора тут же прекратилась. Рука Мандарина сжала край одеяла — так, словно это была спасительная ветка над бездонной пропастью. — Спокойной ночи. — шепнула Шипучка и покинула спальню, тихо закрыв за собой дверь. — Не волнуйся, кэп. — Креп вытер глаза рукой. — Я не буду её в это втягивать. Ты только не вздумай рассыпаться, нюня. Скоро всё будет, как раньше, вот увидишь. Подавленная, Шипучка прошла мимо кухни прямиком к управительскому крылу. С Крепом у неё частенько случались перепалки, но ещё никогда они не вызывали в девушке столько разных сильных чувств одновременно: они противоречили друг другу, кричали, попеременно одерживая верх, а разум тем временем настойчиво просил найти какое-то простое объяснение внезапному желанию Крепа повыяснять отношения. «Наверное, он просто перенервничал. Будь я на его месте, как бы я себя чувствовала?» Управитель тут же представила, как идёт по лесу и в тени вдруг видит неподвижное тело капитана. По её телу пробежали мурашки. «Бр-р-р… Да. Мне бы тоже захотелось найти виноватого, даже если его и нет на самом деле. Мне ведь тяжело признавать, что кэп не совсем здоров… А Креп — ребёнок, ему и подавно.» На подходе к спальне Чоко у Шипучки зазвонил мобильник. «Ха, ну вот. Наверное, звонит извиняться.» Девушка вынула телефон из кармана куртки, но на экране высветился другой номер: ей звонил «Деспрессо» — с аватарки контакта недовольно глядел на мир кофейный маг с налепленными камерой заячьими ушками и подрумяненными щёчками. «Оу. Как-то поздно он звонит. Что-то случилось что ли?» — Аллё? — Бегом собирайся и дуй к воротам! Встретишь там Мадлена и быстро на причал. — Чего? Стой, Мадлен? Ты издеваешься?! — Не бубни, у них с собой багаж, ты не унесёшь сама. — У кого у них-то? — Я же сказал, Кизил приехал. — Я не слышала. А не рано он? — Да в том-то и дело, звонит мне сейчас, говорит, они на подходе уже. Давай, хватит болтать, беги! — Погоди, а кто с ним- Эспрессо бросил трубку, так и не выслушав вопрос. — Нет, ну вы посмотрите на это. — проворчала девушка, недовольно уперевшись кулаками в бока. — Не день, а карусель какая-то.***
Ночной туман холодной молочной дымкой окутывал пристань Королевства. Волны, накатываясь на берег, что-то беспокойно шептали песчинкам, но те лишь безмолвно внимали тихому лепету, покорные перед своей судьбой. На доски причала ступили трое: Шипучка позвала с собой Чоко, но и от помощи Мадлена отказываться не стала. Тёмное рулетное дерево глухо скрипело под паладином, не посчитавшим нужным оставить свой огромный тяжёлый меч и щит дома. Мягкое свечение, исходившее от шедшего впереди рыцаря, помогало спутникам найти путь сквозь густой туман. — Я бы на месте капитана не рискнула в такую погоду подходить к берегу. — Шипучка поёжилась, укутываясь в курточку. — Я рассказывала, как у нас торговое судно на мель село? Вот как раз в туман было дело. — Ха-ха, миледи, вы недооцениваете мастерство республиканских моряков. — Мадлен остановился у самого края причала. В сторону моря поддувал холодный ветер, в его потоках драматично развевалась лазурная накидка рыцаря света. Воин тьмы, облачённый в чёрный плотный плащ, стоял чуть позади Шипучки, прикрывая её от бриза своей спиной. «Интересно, — думала Шипучка, вглядываясь в туман над водой, — какой он, этот мастер? Раз он друг Эспрессо, наверняка это какой-нибудь душный кабинетный старикашка с супер-пупер важной степенью в магической академии.» Из мглы медленно выползала тёмная фигура корабля. Чуть больше торгового судна, сдержанный и величественный он скользил по водной глади, словно вовсе не касаясь её. Поравнявшись с пирсом, корабль плавно остановился, и сонную тишину заполнила суматоха экипажа. — Спускай трап! — Хэй! — Закрепите парус! — Так точно! — Дорогу пассажирам! Шипучка оглянулась на Чоко, он шагнул к ней и что-то спросил, но тихий голос затерялся в криках матросов. — А? — Не замёрзла? — повторил он уже громче. — Немного. Наконец, трап был брошен. В ожидании появления благодетельного мастера барьеров, Шипучка не сводила глаз с прохода на борту, и тихонько охнула, когда на плечи её вдруг опустилась тяжёлая тёплая ткань. Оставшийся без плаща Чоко стоял рядом, улыбался и глядел теперь только на корабль, явно не намереваясь принимать отказ. Шипучка хмыкнула и тоже улыбнулась, смущённая таким внезапным жестом заботы. — Кизил! — вдруг воскликнул женский голос. — Остановитесь! — Да по фиг! — отозвался звучный баритон. — Нормально! На краю борта показалась худощавая мужская фигура в чёрной рясе. Печенька, игнорируя трап, ловко перемахнула через перила и спрыгнула прямиком на пристань рядом с Мадленом. В чистом свете паладина разглядеть гостя стало намного легче: это был юноша из румяного, но не опалённого теста, с красными волосами средней длины, ровными прядями уложенными в две стороны. В сумраке ночи его глаза мягко светились алым. На чёрной рясе, перехваченной посередине тугим поясом, вырисовывались узоры того же красного цвета. — Здрасте, здрасте, здрасте. — юноша поочерёдно кивнул встречающим и указал в сторону дворца. — Замок там? — А… ага. — неуверенно протянула Шипучка. — А вы.? — Все вопросы к ним! Я убегаю. — Кизил! — к трапу подошла девушка в строгом белом костюме, её идеально ровная длинная стрижка колыхнулась. — Немедленно вернитесь! — В гробу я видал ваши формальности, мамзель. — ныряя в туман, ответил красноволосый гость. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула, успокаиваясь, а затем поклонилась присутствовавшим и вновь скрылась на палубе. — Воу. Эм… Я так понимаю, это был тот, кого мы ждали? — обратилась управитель к Мадлену. — Ха… Леди Финансье?.. — паладин проигнорировал вопрос, а затем резко обернулся и подскочил к друзьям вплотную. — Быстрее, как я выгляжу? Миледи, подсветите меня! — Да всё с тобой в порядке, ты чего? — О нет, нет, в порядке не пойдёт, всё должно быть идеально! — Дорогу пассажирам! — вновь донеслось откуда-то с корабля. — Ну всё… Времени уже нет. Да подсветите же меня! — Да блин блинский. — буркнула Шипучка и по привычке зажгла шарик света в ладони. Мадлен снова резко развернулся, зарядив подолом накидки по лицу обоим своим спутникам, и им же случайно задев искорку над рукой девушки. Шипучка бесшумно ругнулась, посмотрела на шарик — он был целым и невредимым. А вот на накидке Мадлена осталось тёмное выгоревшее пятно, и, что самое страшное, ткань начала потихоньку тлеть. И именно в тот момент, когда все меньше всего были готовы, в проходе вновь показалась девушка в белом — но на этот раз не одна. Рядом с ней по трапу на пристань вышагивал элегантный юноша, хорошо знакомый всем встречающим — кому-то лично, а кому-то по обложкам республиканских журналов. Завивающиеся кремовые волосы гостя колыхались в порывах ветра, две магикенические ленты, прикреплённые к спинке его мундира, удерживали дорожные чемоданы в воздухе. — Вот те раз… — шепнула Шипучка, сжимая край плаща Чоко. — Ха-ха, господин консул! Я как раз подумал, что вы прибыли вместе с леди Финансье. — стоило Мадлену закончить эту фразу, как лазурная накидка вспыхнула и загорелась по-настоящему. — Приветствую! — Мадлен! — управитель подбежала к рыцарю и стала сбивать пламя руками. — Что вы… А! — паладин заметил, как огонь пожирает его драгоценную вещь, неумолимо приближаясь к роскошным волосам. — Нет, нет, нет! Рыцарь уронил щит с мечом на доски, уже самостоятельно пытаясь потушить накидку, и тут же запнулся о них и улетел в воду. — Ох, ведьмы… — Шипучка стыдливо закрыла лицо рукой. — Можно я просто за ним прыгну?.. — Сэр Мадлен! Вы целы? — девушка с корабля наклонилась над тёмной прибрежной водой. — Нет! Абсолютно нет! Моя честь растоптана! Какой позор… — Он в порядке. — подытожил Чоко. — Кхм. В таком случае, позвольте мне нас представить, и я отвечу на ваши вопросы, уверен, у вас их скопилось достаточно. Шипучая Карамель, верно? — Ох… Э… Да. — девушка шагнула к гостям. — Можете называть меня Шипучкой, если вам будет удобно. — Боюсь, имя вашего спутника от меня ускользает. Сэр… Мандарин? — Нет. Это Дарк Чоко. С Мандарином… надеюсь, у вас получится познакомиться позже. — Оу? Полагаю, он занят? — Он… Эм… — Мандарин болен. — вновь подал голос Чоко. — Я вас попрошу воздержаться от расспросов на эту тему. — Ах, да. Очень невежливо с моей стороны, прошу прощения. Что ж, вернёмся к теме. Моё имя Клоттед Крим, я избранный консул Кремовой Республики. Меня сопровождает госпожа Финансье. — К вашим услугам. — холодно отозвалась девушка и вновь поклонилась, приложив правую руку к груди. Мадлен, чертыхаясь, наконец-то выбрался из воды. Накидка сгорела практически полностью, но, к общему счастью, сам он остался невредим. Вытащив из промокших и перепачканных тиной волос кусок водоросли, он выдавил из себя улыбку. — Добро пожаловать в Королевство.***
— Подожди, давай ещё раз посчитаем частоту открытия затвора. — Опять ты со своими формулами! Говорю не долбанёт — значит, не долбанёт. В лаборатории кипела жизнь. С самого утра Кизил и Эспрессо мастерили один из приборов для барьера по чертежам, и вот, наконец, настал момент первого запуска. Кофейный маг вздохнул и, отвернув лицо от аппарата, аккуратно опустил рычаг. Между двумя прозрачными белыми кристаллами на подставках тотчас забегала искра света, траектория её полёта вскоре превратилась в сплошную линию. — Ну вот. Видал? Шарю. — Кизил уселся на край стола, откусывая хрустящее красное яблоко. — Можно было и уточнить настройку. — Эспрессо поправил очки. — Ха, и это ты мне говоришь? Только время бы потеряли. Мы ж тут проверкой занимаемся. В дверь лаборатории постучали, и в зал зашёл отдохнувший за ночь консул в сопровождении управителя и своего верного патрона, рыцаря Финансье. Паладин, как того требовал этикет, поклонилась и осталась у дверей. — Добрый день, господин Эспрессо, Кизил. — Клоттед тоже поклонился, отставив ногу назад и приложив правую руку к груди. — Привет. — Шипучка махнула ладошкой. — Опа, Клоттед, ты уже подружку себе завёл? — Кизил ухмыльнулся. — Кхм! — Эспрессо шлёпнул друга тетрадью по плечу. — Это Шипучка, управитель. Вы вчера на пристани виделись. — А! Тьфу. Пардоньте, забыл. — Госпожа управитель обеспокоена состоянием портала, на счёт которого я собирался побеседовать с вами, Кизил. — Клоттед Крим сделал несколько шагов к красноволосому магу и остановился на свободной площадке возле грифельной доски, как бы приглашая юношу спуститься со стола. — Я счёл возможным пригласить её составить нам компанию. Надеюсь, вы не против? — Я против! — воскликнул Эспрессо. — Нечего тебе время впустую тратить, Шипучка. Я ведь сказал, что всё под контролем, никаких изменений, всё в полном порядке. — Ты так распинаешься сейчас, что я начинаю думать об обратном. — девушка скрестила руки на груди. — Я- Кх… — Эспрессо нахмурился, вдавливая оправу очков в лицо. — Во-о-у, ну-ка. — Кизил доел яблоко и ловко метнул огрызок в мусорное ведро в противоположной части лаборатории, а затем соскочил, наконец, со стола. — Кофеёк прав, всё правда под контролем. Ведь у вас теперь есть ультимативный инструмент решения проблем с непонятными вещами. И-и-и это мистер Я! Тёмный маг сложил руки за спиной и прошагал к доске. — Итак, мальчишки и девчонки, тема сегодняшней лекции: тёмный портал над Королевством. Всем сидеть и внимательно слушать, потом будете отношения выяснять! Первое: никакой это не портал. Эспрессо, минус балл. Второе: это не тёмная магия. Эспрессо, ещё минус балл. — А почему мне? — Потому что ты тут у нас дезинформацию распростроняешь. Незачёт! — Позвольте спросить, что, в таком случае, это такое? — О, секунду. Я схематично изображу… Кизил схватил мелок и аккуратно вывел на всю доску две буквы: «ХЗ». — Замечательно… — Шипучка рассмеялась. — И что же мы теперь будем делать? — Да… Хех… — консул нервно поёжился. — Спокойно! Если мы не знаем чего-то, то что мы делаем? — Спрашиваем. — Эспрессо начинала надоедать игра Кизила. — У тебя, умник. — Ну, вообще да, но это не тот случай, а? Ну так что, я дождусь ответа? — Изучаем сами… — изрекла Шипучка. — Но… — А-га, в точку. — Но как мы будем это изучать? Оно выглядит не шибко дружелюбно. Наверняка это какая-то опасная штука, к которой приближаться не стоит. — Ой, дорогуша, я тебя умоляю. Залезу туда и посмотрю, что да как, да с чем это есть. Бывал я в местах и похуже. Вот, Стазис, например… — Ты чокнутый. — выпалил Эспрессо. — Ты чокнутый! — Да-да, дальше что скажешь? Что вода мокрая? — Ты бредишь? Куда ты там лезть собрался? Ты понимаешь, что сейчас ответственность за безопасность Королевства лежит на тебе? — И не только его, хе-хе, а, Клоттед? — Я не понимаю, что вы имеете в виду. — голос консула дрогнул. — А говоришь, всё под контролем… — буркнула Шипучка. — О, Святые… Я что, в цирк попал? Хватит, пожалуйста! Будьте посерьёзней! — Я серьёзен… На все 37%. — Может, через анализатор посмотреть на этот сгусток? Ну, через тот, который вы с Крепом собрали? — Вот! Вот именно поэтому я не хотел, чтобы ты здесь была! — Эспрессо уже не скрывал злость и раздражение. — Когда ты одна рядом, твои глупости ещё сносны, но теперь, когда вас, клоунов, двое, вы просто невыносимы! Анализатор предназначен для печенек! Что мы там через него увидим, по-твоему?! Что за идиотизм?! — Ой, да ладно тебе гавкать, Кофеёк. Ты почти как мои гончие, того и гляди хвостик вырастет. — Откуда мне знать, для чего он нужен? Я поэтому и спрашиваю. У тебя есть идея получше? — Да что угодно будет лучше этого! — Кизил? — обратился Клоттед к магу под звуки продолжающегося спора. — М? — Барьер ведь сможет… удержать эту материю в случае непредвиденной ситуации? — Ну-у… Пятьдесят на пятьдесят, я бы сказал. Клоттед обречённо посмотрел на мага. — Нужно немедленно вернуться в Республику. — Успокойся. Мы поедем с уже готовым решением. Свою часть сделки я выполню… Любой ценой. Ты ведь знаешь, как я отношусь к договорам. — глаза тёмного мага на мгновение вспыхнули алым. — Будь добр, сдержи и своё слово. Спор Шипучки и Эспрессо быстро перетекал в ссору. Учёный от аргументов защищавшейся девушки только сильнее злился, и, в конце концов, совсем перестал слушать. Он отчитывал её, не давая вставить и слова. — Разрядить обстановку? Чушь! Кому здесь это, кроме тебя, нужно? Ты можешь хоть иногда думать о продуктивности, а не о том, у кого какое настроение? Открою тебе страшный секрет: жить не весело! Если бы все вокруг только и делали, что хи-хи да ха-ха ловили, все были бы такими же слюнтяями, как ты! Посмотри на себя! Тебя послушать, так всё вокруг здорово и замечательно, и проблем никаких нет! И ты называешь себя управителем? Неудивительно, что у тебя ничего не получается! Последняя фраза повисла в гробовой тишине лаборатории. Все глаза были обращены на Эспрессо. Жестокое откровение всколыхнуло затёртые воспоминания о пытках Гранат и о тех словах, что говорили Шипучке жуткие образы. Значит, это всё-таки правда? — Я… Я хотел сказать… — кофейный маг понял, что ляпнул что-то лишнее, но было уже поздно. — Я пойду тогда. — с трудом поддерживая улыбку на лице ответила девушка. — Всё равно от меня толку нет. — Шипучка… Девушка быстрым шагом устремилась к двери, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. У самого выхода она задержалась на мгновение, будто собираясь сказать что-то напоследок, но всё же промолчала и покинула лабораторию. — Зря ты так. — Кизил покачал головой. — Хорошая же девчушка. — Ты просто ещё не знаешь, насколько всё серьёзно. На моём месте ты тоже был бы на взводе. — Я? На взводе? Ха. Дружок… Ты, кажется, забываешь, где я побывал. Рассказать тебе снова? — Воздержитесь, пожалуйста. Давайте вернёмся к делу.***
«Чем я только думала…» Шипучка бродила по холлу, пытаясь избавиться от вязких, противных мыслей о собственной никчёмности. Снова и снова перед глазами вставали то Креп, то Эспрессо, то злорадная Гранат, и душевный покой ускользал от управителя, а на его место укладывалась грузная, всепоглощающая тоска. «Зачем я вообще туда пришла… Кто меня просил? Раз мне ничего не объясняют, наверное, так и надо. Эспрессо ведь намного умнее меня, он наверняка знает, как будет лучше для всех…» Девушка остановилась и посмотрела на балконную дверь. Через чистое сахарное стекло с ажурной оковкой виднелось мягкое послеполуденное солнце, изредка игриво нырявшее в пушистые белые облачка. Красные, синие и коричневые крыши домиков с высоты второго этажа замка казались игрушечными. Хмурый, но такой же милый миниатюрный еловый лес, окружавший западную стену Королевства, замер в неподвижном блаженстве, благодарно вбирая в себя лучи света. Вздохнув, Шипучка отвернулась и продолжила бесцельный марш по холлу. «Может, мне и правда не стоит быть управителем? Да у меня даже должность несуществующая! Я была нужна, чтобы отстроить Королевство и наладить производство, играть сразу много ролей одновременно, потому что больше было некому. А что теперь? Я стала ненужной?» В коридоре послышались чьи-то тяжёлые шаги. Шипучка юркнула за балконную дверь, попутно вытирая слёзы с лица, села на скамейку у стены и притаилась. На улице было свежо, но не холодно. Терпкий запах молодой листвы витал в воздухе, смешиваясь с ароматами пекарни, закусочной и кафе. Внизу по улицам сновали занятые печеньки, выкроившие в первый рабочий день недели несколько минут на обеденный перерыв. Этот вид вдруг показался Шипучке таким знакомым, но в то же время сильно изменённым. Бешеный темп буднего дня — совсем как на тех сверкающих картинках из кошмара с падением! Огромные дома со стеклянными стенами и яркими неоновыми вывесками, разлетающиеся под ударами электрических лучей… Управитель невольно представила ту же ситуацию, но на торговой улице Королевства. Размытая фигура со странным оружием в руках, заливаясь бешеным хохотом, разносит здания до основания, печеньки в отчаянии бегут к замку, и тут она, Шипучка, сильная и уверенная, выходит к ним навстречу, улыбается всем и бросается в бой. Вот тогда-то все и увидят, что она на своём месте! И вот фигура еле живая лежит на земле… «Еле живая?! О, Ведьмы, что я наделала? Это ведь тоже печенька, как я могла так кого-то покалечить?..» Пыль медленно оседает, выставляя напоказ руины, где некогда жили печеньки. «Какой кошмар… Половина Королевства осталось без дома и работы! Нет, нет, стоп… Так не пойдёт.» В реальность из мира фантазий Шипучку вернул лёгкий стук по косяку балконной двери: у входа стоял Дарк Чоко. На его чёрном дублете в области рукавов и груди белели затёртые пятна. — Я не отвлекаю? — Не… Ты откуда такой? — М? А… — мечник опустил взгляд на свою перепачканную одежду. — Очень видно? — Ну-у да-а-а… — нехотя протянула управитель. — Это мука? Или что это? — Пыль. Меня попросил помочь… Э… Эклер? — Ага. Разбирали что-то в музее? — Нет, Мадлен принёс ящики из, эм… какой-то башни и сказал, что завтра гномы будут переносить всё из архива в библиотеку замка. Просил передать тебе, чтобы ты отдала Эклеру ключ от склада. — Ха-ха, как ты это всё запомнил? — Шипучка вяло улыбнулась. — Хорошо, я поищу ключ. Святые мармеладки, в башню Волшебника с его ухода никто не заходил. Зачем вдруг понадобилось уносить оттуда вещи? Чоко пожал плечами. — А ты? Поговорила с Эспрессо? — М… — девушка поморщилась. — Ага. Очень много нового о себе узнала. — Например? — мечник уловил ироничный тон, но всего смысла фразы не понял. — Ой, с чего бы начать. Оказывается, я клоун и делаю одни только глупости. Ладно, с этим я соглашусь, но… — голос Шипучки становился всё тише и мягче. — Но зачем было говорить, что я никудышный управитель? Я ведь исправно работаю. Конечно, не в таких объёмах, как раньше, и иногда у меня бывают проблемы, но… Но… Она замолчала, пытаясь не заплакать снова, и впилась взглядом в ткань своих брюк. Правой рукой девушка чертила на коленях невидимые узоры. — Я присяду? — спросил мечник, закрывая балконную дверь. — Угу. Чоко опустился на скамейку рядом с Шипучкой. Несколько минут они сидели молча, вслушиваясь в весёлые птичьи трели и далёкий шёпот леса, точно хмурые ели впитывая в себя весенний гимн жизни. Теперь, когда мрачные мысли развеялись, свежий воздух сделал своё дело, и девушке удалось, наконец, совладать со своими эмоциями. — Знаешь… Ну его на фиг, этого Эспрессо. — сказала вдруг она. — Он ведь обижался на мои шутки, да? Так вот я вот тоже умею обижаться! Шипучка вскочила на ноги, улыбка снова заиграла на её лице. — Пойдём гулять? Вот будет весело, если ему от меня что-то внезапно понадобится, а меня нет, ха-ха. Пусть поищет, мистер я-сам-всё-могу! — Мне бы… Почиститься сначала. — Чоко потёр одно из пятен на дублете. — Оу, это надо бы постирать. Ну, или хотя бы щёткой с мылом почистить. А вообще, знаешь, если хочешь, можем зайти на склад и поискать тебе сменную одежду. У Мандарина как раз там пара неношенных рубашек лежит, немного с размером прогадали — ему маловаты, а тебе, думаю, подойдут. Ну и я как раз ключ потом Эклеру занесу. Чоко не стал отказываться. Вдвоём они быстро добрались до управительского крыла, по дороге перебрасываясь короткими фразами. Мечник остановился у стены рядом с дверью комнаты Шипучки, но девушка позвала мечника внутрь кивком головы. — Это ведь твоя спальня. — Ну да, всё ещё, ха-ха. Заходи, мы тут надолго. — Почему? — спросил юноша, снимая ботинки перед порогом. — Ну, моя комната тоже своего рода склад, хе-хе. — девушка тоже наспех скинула свою обувь. — Я ключ буду искать. Он где-то у меня, вроде, просто я дурында, и не помню, куда его забросила. Впервые зайдя в комнату Шипучки при ярком свете Чоко понял, что шутка про склад была шуткой лишь наполовину: все горизонтальные поверхности, будь то тумба у кровати или полки на стене, держали на себе самого разного рода предметы. На окне, прикрытом горчичного цвета занавесками с белыми кружевными оборками, стоял горшок с раскидистым растением, рядом с ним покоилась стопка книг. Напротив кровати, по правую руку от окна, находился письменный стол с двумя полочками выше рабочего пространства — на них лежали толстые рабочие папки с бумагами, наполненными скучной статистикой — и двумя рядами выдвижных ящиков внизу. В углу стояло кресло — Чоко помнил его с того вечера, когда Шипучка заболела, в нём сидел капитан. Интересно, как он там?.. — Пу-ф… — Шипучка замерла на минуту, думая, с какого места начать поиск. — Ключ. Ну-ка, посмотрим тут. Она выдвинула правый верхний ящик стола, но тут же закрыла его и посмотрела в следующий. И следующий. И ещё один… — Да ё моё. Чоко подошёл поближе к столу. На стене, закрываемой прежде от обзора большим шкафом-гардеробом, он увидел прикреплённую к доске пёструю схему с рисунками и выделенным разноцветными маркерами текстом. Вокруг неё висели листочки тех же цветов, что и маркеры. На самом нижнем зелёном кусочке бумаги крупными буквами было написано:"ПОЗВОНИ ХЁРБУ!!! арки: ×15, клумбы: ×40 или больше, гирлянды — аллея» — Это список дел? — спросил юноша, когда девушка в лёгком смятении начала проверять ящики по второму разу. — А, это? Да. Мне вчера долго не спалось, и я составила план подготовки к дню Королевства. — Ты это… за одну ночь?.. — Ха-ха, ага. Выглядит громоздко, но тут всё по делу. Всё-таки чему-то хорошему я у Эспрессо научилась. Так… — отворачиваясь, управитель зацепила взглядом зелёный листочек, и тут же вернулась к доске. — Блина! Хёрб! А-а-а… Секунду, ладно? Глазами Чоко проводил девушку до окна и вернулся к изучению схемы, невольно становясь слушателем разговора друзей. Причём только с одной стороны. — Алло? Ага, привет. Тебя всё ещё можно попросить помочь с праздником? Ха-ха, да. Нет, нет. Я уже всё придумала, но будет здорово, если ты тоже что-нибудь добавишь. У меня есть чертежи. Да. Конечно, обязательно. Ты точно успеваешь? Я не сильно тебя нагружу? Уже?! Ничего себе ты быстрый. Стой… А разве навесы не на складе лежали? Отк- Ах… Вот маленький… Ох он у меня получит! А где они сейчас? А чего он тогда… Хм. Ладно, спасибо. Завтра занесу чертежи, хорошо? Ага. Давай. Шипучка положила телефон на подоконник и набрала в себя воздуха перед короткой, но очень гневной тирадой. — Какого… блинского чёрта он себе позволяет?! Неужели так сложно было просто попросить разрешения? Угх, ой-й! Она ещё раз вздохнула, успокаиваясь, и развернулась к гостю лицом. — Этот маленький засранец Креп стащил у меня ключи из ящика. Нет, ну какая наглость, а! А потом ещё и отчитывает меня за что-то. — девушка покачала головой. — Хёрб говорит, что Креп дал ему ключи, а у самого него их забрал Мадлен, чтобы переносить вещи из башни Волшебника. — Тогда зачем было просить тебя их занести? — Вот-вот, и я тоже думаю. Если бы они были при нём, он бы их отдал сразу. Тогда, хм… — Он где-то их оставил. — Да. Причём в очевидном месте, раз он не упоминал ничего конкретного. — У вас есть общая ключница? — Есть, но вряд ли он там. Мадлен бы тогда попросил передать про ключ сразу Эклеру, а не мне. Потому что Эклер из замка почти не выходит, и до ключницы ему рукой подать. — Значит, ключ где-то вне замка. Может, в той башне, откуда Мадлен коробки принёс? — Точно… Да! Так-с, я тогда сбегаю туда, подождёшь? Ой, ну и день, а я думала, вчерашний был бурным. — Она далеко? — Башня-то? Ну, не очень. Там через лес на холм… А вон, её отсюда видно немного. Чоко подошёл к окну и выглянул на улицу. В размытых тёмных волнах елового леса виднелось маленькое синее пятно крыши. Одного взгляда хватило, чтобы в привыкшем к самым горьким поворотам воображении мечника вырисовалась картина того, как из разлома, о котором умолчал кофейный маг, выползают монстры, таятся в тени хвойных лап, поджидая в засаде ничего не подозревающую жетрву, а стоит несчастной показаться на тропинке, они набрасываются на неё со спины, вонзая острые клыки и искривлённые когти в хрустящее тесто… Юношу передёрнуло. — Я пойду с тобой. — А пятна? — Чёрт с ними. Дай мне минуту собраться. — Всё хорошо? Ты как будто что-то увидел. Мечник не ответил. Он быстро обулся и скрылся в коридоре — через мгновение оттуда донёсся звук закрывающейся двери соседней спальни. «Странный он всё-таки… Но так только интереснее.» Когда управитель и воин спустились по ступеням замка на плитку двора, солнце уже тянулось к горизонту. Холст неба медленно наливался золотом и ярким пурпуром, ветер усилился и завывал теперь, точно голодный дикий зверь в пустошах. Чоко шёл чуть позади, пряча от взглядов прохожих ещё более пыльную чем дублет накидку. К его счастью, выход в лес находился недалеко от замка, за вокзалом, так что вскоре изъяны внешнего вида воина скрылись в тени деревьев. Но на место ушедшего стыда заползала цепкая тревога. У стен Королевства лес был редким и светлым: по обе стороны тропинки приветливо качали ветвями молодые дубы; затем дорожка резко скатывалась вниз, в широкую прогалину, где лежал мрак и было сыро — там начинались владения суровых неприхотливых елей. Становилось всё темнее. Девушка достала телефон из кармана, чтобы включить фонарик. — Чёрт. Разрядился. По-прежнему державшийся позади мечник запнулся о корень и едва не полетел на землю. — Воу, воу, аккуратно. Давай я нам посвечу магией, ты только иди рядом, я не буду делать слишком большой шарик. А то вдруг улетит, и что-нибудь загорится. — Я… Ладно. Мечник пробормотал что-то ещё, но этот звук растворился в шорохах ельника. Юноша упорно оставался за спиной управителя, куда свет почти не попадал, это начинало её пугать: слова Крепа смешивались с воспоминаниями о погоне, заставляя всё сильнее сомневаться в молчаливом спутнике. Когда незримое напряжение достигло предела, Шипучка остановилась и развернулась, встретившись взглядом с озадаченным воином. — Что случилось? — прямо спросила она. — Ничего. — ответил Чоко после небольшой паузы. — Почему тогда у меня складывается впечатление, что тебя что-то тревожит? — Тебе просто кажется. Всё в порядке. Не о чем беспокоиться. — Вот именно. — Шипучка шагнула к воину. — Мы, может, и не за стенами сейчас, но этот лес тоже часть Королевства. Здесь почти нет диких животных, а те, что есть, на нас не нападут. Мечник хмыкнул, отводя взгляд в сторону. — Ну расслабься, Чоко. — управитель подошла ещё ближе, так, что принц стал слышать тонкий звон магии света. — Тут безопасно. Посмотри, какая красота вокруг! — Я ничего не вижу. — А ты приглядись. Вон, смотри, там, на поляне! — Если это снова шутка… — Да нет же, ну… Ай-й. Шипучка запустила шарик света в небо — он быстро набрал высоту и со звучным щелчком раскололся. Глаза управителя быстро привыкали к темноте, во мраке она разглядела застывшее на лице спутника выражение судорожного напряжения, рисковавшего перейти в панику. Его невидящий взгляд бегал из стороны в сторону, но всюду встречал лишь одинаковую рябящую черноту. — Шипучка? — позвал он. — Где ты? — Я прямо здесь, перед тобой. Что случилось? Ты ведь раньше видел в темноте намного лучше меня. Я ещё и попалась тогда, в лесу, из-за этого. — Меч. — А, точно… — Не отходи от меня. — Мне и незачем, я убрала свет, чтобы показать тебе кое-что. Темнота — это не только опасность, знаешь. Девушка отогнула край накидки и взяла спутника за руку. — Давай. Тут всего пять шагов сделать. Раз… Девушка двинулась назад — мечник сжал ладонь Шипучки и последовал за ней. — Два, три, четыре… На пятом шаге девушка оступилась; всё-таки ходить спиной вперёд по ночному лесу — дело довольно опасное. — Уф! — воскликнула она, возвращаясь в равновесие. — Ух-ух-ху-хухухууу! — внезапно ответил ей замогильный голос откуда-то из гущи веток. Девушка вскрикнула и подскочила от неожиданности, и пернатая бестия, неимоверно довольная реакцией печеньки, беззвучно взмыла в небо. — Ох уж эти совы! — управитель рассмеялась. — Нам сюда. За колючей еловой лапой прятался вход на крошечную уютную полянку, в траве на ней, словно звёзды, светились сотни бутонов цветов. Дождавшись, когда безмолвный мечник ступит на сверкающий островок, девушка отпустила ветку, и кольцо деревьев-стражников замкнулось. — Алхимик здесь когда-то проводила опыты, и случайно обрызгала землю реактивами. Днём их свечения почти не видно из-за солнца, но вот ночью… Красота. Давай посидим здесь немного? Недолго думая, Шипучка опустилась на мягкую траву — сладкий аромат лесных цветов окутал девушку невидимым облачком. Воин сперва стоял рядом, продолжая искать в звуках леса угрозу, но затем всё же поддался странному, непривычному зову внутри себя и сел на колени рядом с управителем. Они долго молчали, любуясь нежным сиянием мозаики лепестков, пока целебная колыбель леса очищала их мысли от ненужных тревог. — Интересно, что это за цветы. — прошептала девушка, неохотно нарушая молчание. — Это васильки. — так же тихо ответил юноша. — Символ… скрытых чувств. — Не думала, что даже лесные цветы что-то значат. — Я тоже. Не думал… — Откуда ты это знаешь? — Меня многому научили в юности. Принц ведь должен знать и уметь всё. — он опустил голову и тяжело вздохнул. — Да… Всё. Кроме самого простого, что знает каждый. Спутники снова замолчали. Шипучка всей душой желала выслушать собеседника, но страх причинить ему боль расспросами был сильнее. — Скажи… — снова заговорил мечник. — Что бы ты сделала, если бы однажды ты проснулась и узнала, что твои силы разрушили Королевство? — Как? Сами по себе? Без моего участия? — Да. Допустим… ты была под заклинанием Гранат. Что бы ты сделала? — Хм… — девушка задумалась на несколько минут. — Я бы помогла восстановить Королевство и позаботилась, чтобы всё стало, как раньше. — Даже если все будут ненавидеть тебя за то, что ты сделала? Если самые близкие отвернутся от тебя, а те, кого ты называла друзьями, будут плеваться при встрече? — Да. — Почему? — Чоко смотрел в золотые глаза девушки, пытаясь найти в них какой-то подвох, но не встречал ничего, кроме чистого тепла. — Потому что я люблю своё королевство. — ответила Шипучка, ни секунды не колебаясь. — И всех печенек, которые живут в нём. Они могут бесконечно ненавидеть меня — я буду так же бесконечно их любить. Если они захотят — я уйду, но никогда не перестану стараться ради них и отдавать этому все свои силы.***
Башня вблизи казалась даже выше, чем она была на самом деле. Ко входу вела спиральная лестница, выложенная из разноцветных фолиантов, когда-то найденных Волшебником в руинах. Дверь была приоткрыта и чуть покачивалась на ветру. — Гр-р, Мадлен! Их в Республике что, не учат двери за собой закрывать?! Сто процентов внутрь всякую гадость занесло. — Погоди. — Чоко остановился перед полукруглом крыльцом. — Здесь что-то не так. Башня, хоть и была довольно новой, поскрипывала досками. Свет магического шарика Шипучки отражался от серых камней стен, ровных и гладких, словно вымытая морем галька. — Хе. Снаружи она и правда кажется жутковатой, особенно ночью, но внутри довольно уютно. Напоминает кое-кого, а? Чоко молча сверлил взглядом щель дверного проёма, словно ожидая, что из темноты вот-вот кто-то выскочит. — Эй, ты ведь сказал, что всё в порядке. Хочешь ещё немного посидеть где-нибудь? В архиве на верхнем этаже классный камин, можно… Внезапный звон разбившегося стекла прервал Шипучку, он шёл откуда-то изнутри башни. Спутники несколько секунд простояли в полной тишине, ожидая продолжение звука, но его так и не последовало. — Послушай… — обратился к девушке встревоженный мечник. — Я должен кое-что тебе сказать. Но сначала дай мне слово, что не станешь делать ничего рискованного. Будет лучше, если никто не догадается, что ты обо всём узнала. — Хм? — Эспрессо ведь тоже из Республики, я правильно понял? Консул — его настоящий начальник? — Ну… Да. Погоди, ты что, думаешь, они устроили какой-то заговор? Нет, нет, сильно сомневаюсь. — Дай мне слово, и я всё расскажу. — Что именно ты понимаешь под «рискованным»? — Не подходи к тому месту, о котором я расскажу, и не пытайся никого вывести на чистую воду. Сделай вид, что ты ничего не знаешь. — Хм, ну… — девушка взглянула на юношу, он ответил ей тем же. — Хорошо, ладно. Думаю, это не слишком сложно будет выполнить. За дверью вдруг особенно отчётливо скрипнула доска, и башня вновь погрузилась в зловещее безмолвие. Юноша опасливо осмотрел вход, огляделся по сторонам, но источник шумов оставался незримым. Мечник подошёл к Шипучке вплотную и заговорил настолько тихо, насколько позволял ему голос. Не упустив ни единой детали случайно подслушанного разговора, он поведал ей о неком разломе, появление которого скрыл Эспрессо, и о своих опасениях по поводу возможной причастности к этому Дарк Энчентресс. — Мда-а-а… — Шипучка взялась за голову. — Мда-а. Теперь понятно, что нашло на Эспрессо… Мне с самого начала показалось, что он какой-то нервный. Мне нужно увидеть разлом самой, хочу оценить… ущерб, если можно так выразиться. — Ты дала слово. — Я только посмотрю! И вообще… Шипучка бросила взгляд на верхний этаж башни, полностью лишённый стен. — Подходить к разлому не обязательно. Здесь наверху есть телескоп, если его правильно настроить, он будет работать как подзорная труба. Чоко вновь взглянул на дверь и прислушался. Странные звуки, намекавшие на чьё-то присутствие, снова стихли, и эхо тревоги быстро заглушилось бурлящей рекой чувств, резко вскипевшей ещё на цветочной поляне. Все внутренние силы мечника уходили теперь на то, чтобы этот поток сдержать, скрыть и закопать как можно глубже, чтобы никто и никогда не узнал о его существовании. — Пойдём? — Шипучка открыла дверь, обнажая непроглядный мрак башни. Мечник кивнул и шагнул в темноту. У входа Шипучка предусмотрительно избавилась от шарика света: внутри было слишком много книг и деревянных деталей интерьера, любое неосторожное движение могло привести к пожару. На стенах тускло мерцали магические кристаллы в лампах, но они лишь мешали глазам побыстрее привыкнуть к темноте. — Блин, какой умник вынул камень-переключатель из гнезда? — посетовала Шипучка, нащупав на стене пустой рубильник. — Придётся как-то без света подниматься наверх. Там просто обязана быть настольная лампа! Выверну из неё камень и сюда притащу, поищем ключ от склада. Чоко вслепую сделал несколько шагов к Шипучке, под его ногой неприятно хрустнули какие-то осколки. Ещё один шаг — и мечник наткнулся на что-то большое и твёрдое. — Ай-яй-яй! Секунду, я сейчас подойду, не шевелись только, а то нам придётся все эти книжные высотки с пола до рассвета собирать. Юноша замер, продолжая рассматривать кристаллы на стене — единственное, что он мог разглядеть во мраке. Тёплое жёлтое свечение мерно угасало и возвращалось, делая магические светильники похожими на тлеющие угольки костра. Вдруг ритм одного из камней на мгновение прервался промелькнувшей мимо тенью. Это произошло так быстро, что, если бы не раздававшиеся ранее звуки, Чоко принял бы это за очередной дефект своего зрения. — Кто здесь? — его возглас растворился в темноте. — Я здесь. — ответила Шипучка уже совсем близко за спиной. — Бу-у-у. Давай, сделай шаг назад. Чоко снова посмотрел на моргнувший кристалл, но больше его ничто не перекрывало. — Знаешь, я думаю, по такой темноте мы своим ходом наверх просто не дойдём. Здесь длинная спиральная лестница, если, не дай ведьмы, оступимся, вниз падать будет о-о-очень больно. — Мы могли бы вернуться сюда утром. — Ой, не-не-не. Я не смогу встать настолько раньше гномов, чтобы успеть сюда забежать. Я лучше просто попробую нас сейчас наверх переместить, но с остановками, потому что я верхний этаж отсюда не вижу. Чоко что-то тихо пробормотал в ответ. Успешно преодолев расставленные на полу книжные стопки, девушка встала рядом с мечником, вновь обхватила его ладонь своей — он чуть дрогнул, подавляя инстинктивный позыв одёрнуть руку — и прицелилась. Вспышка света озарила башенный холл, но рассмотреть спутники ничего не успели: искорки так же молниеносно растворились в воздухе, как и появились. Минутная пауза, чтобы ослеплённые глаза снова привыкли к темноте — и вот Шипучка и Чоко уже на втором этаже. Во мраке виднелись три прохода: две двери, одна из которых была приоткрыта, и одну каменную арку, ведущую в небольшой гостиный зал. — Нам сюда. Сейчас свет зажгу, хоть осмотримся. — Шипучка повела мечника к открытому проходу. — Так давно тут не была, что снова жутковато стало здесь находиться… Хорошо, что ты со мной. — Я должен скорее добавлять ужаса… — Ха-ха, нет, совсем наоборот. Переключатель был выкручен и в этой комнате. Тоже начиная подозревать неладное, Шипучка подошла к камину и запустила в поленья искорку. Сухой хворост в очаге вспыхнул легко и ярко, комнату озарил долгожданный тёплый и уютный свет огня. В гостиной, по сравнению с захламлённым подготовленными к переносу вещами холлом, было хорошо прибрано. Даже слишком хорошо — настолько, что делалось одиноко. Все нужные вещи покоились где-то внизу, на первом этаже, шкафы заметно обеднели, а некоторые и вовсе опустели: их полки теперь занимала лишь медленно оседающая пыль. Письменный стол тоже будто осиротел. Раньше он был со всех сторон завален свитками и книгами, а у рабочего места всегда стояло несколько запасных флаконов чернил и большая настольная лампа — теперь только она одна и покоилась на столешнице. Даже диван и тот выглядел как брошеный старый пёс. — Бр-р-р… Тут теперь так… тоскливо. Аж не по себе. — управитель понизила голос. — Как будто Волшебник и остальные не ушли, а… Хм… Она подошла к столу и осмотрела лампу — пропажа переключателя уже не удивила девушку. В холл второго этажа из открытой комнаты ворвался поток ветра, дверь сильно качнулась и захлопнулась, громыхнув на всю башню. Шипучка нервно сжала левую руку в кулак и, немного поглядев в тень за пределами гостиной, присела и принялась искать что-то в самом нижнем ящике стола. Медленно, неуверенно, то и дело вздрагивая, замирая, чтобы набраться храбрости, пламя в камине перебиралось с прогоревшего хвороста к расколотым поленьям, сложенным в центре очага небрежной стопочкой. Когда огонь, наконец, охватил дрова, в руках Шипучки блеснул огранённый кристалл. — Отлично, запаску забыли забрать. Кому вообще в голову пришло оставлять без света всю башню? Очень похоже на очередную шуточку Крепа. Хотя откуда он мог знать, что мы сюда пойдём? Над гномами он после одного случая больше не шутит, так что… Хм… — Угу. — мечник кивнул, косясь на проход. — Вот так. Да будет свет! — девушка вкрутила на место камень, и настольная лампа тотчас зажглась. — Пойдём сначала наверх, к телескопу. Заодно окно закроем, чтобы не дуло. За захлопнувшейся дверью скрывалась маленькая магическая мастерская, такая же опустевшая, как и гостиная. За углом справа располагалась лестница на третий этаж с единственным повотором примерно на середине высоты стен, а прямо напротив входа через закрытые ставни просачивался холодный лунный свет. — Окно… закрыто?.. — голос девушки дрогнул от обрушившейся на неё ледяной волны ужаса. — Но… дверь… — Тихо. — шепнул вновь что-то услышавший Чоко. — Здесь правда кто-то есть? — Тс-с. В далёкий гул ветра вклинивался лишь один звук. Скрип-скрип… Доски пола будто насмехались над испуганной печенькой. Новая волна страха окатила её с ног до головы: Шипучка вдруг осознала, насколько неестественным был этот звук. Доски могли скрипеть сами по себе, но этот шум был ритмичным, согласованным с покачиванием башни. То, что слышалось снизу, совсем не было таким: скорее походило на то, как будто… — Как будто звук шагов выключили, а скрип пола остался. — прошептала Шипучка. Чоко бесшумно закрыл дверь в мастерскую и задвинул щеколду. — Здесь есть другой выход? — спросил он, приближаясь к окну. — Нет… Е-если только… М… — девушка вжалась спиной в стену, словно та была её единственным спасением. — Через верх. Н-но есть одна проблемка… Ха-ха… — Там нет лестницы. — И это тоже. Я просто думаю, я могла бы попытаться нас переместить вниз, просто… Просто… Я боюсь высоты. Очень-очень сильно. Не уверена, что у меня получится сейчас, поэтому лучше придумать запасной план. — Как насчёт этого окна? Здесь расстояние до земли меньше. — Угу, тоже можно попробовать. Но лучше было бы пешком спускаться. — Тогда мы точно встретимся с тем, кто ходит внизу. — Да… Угу. На третьем этаже спутников встретил поток свежего ветра и скошенная им стена холодной мороси. К счастью, пол у телескопа не попадал под мелкие капли, печеньки смело ступали по сахарной плитке, не боясь поскользнуться. Выкрутив увеличение телескопа на минимум, Шипучка пристроилась к окуляру и нацелила устройство на лес. Пелена дождя мешала обзору, но даже так у управителя получилось найти ту самую опушку под скалой, над которой прежде висел тёмный сгусток. На его месте, окаймлённая тёмной золотой линией света, зияла чёрная дыра. Края её были ровными, как у расколотого окна. — О, святые мармеладки! Какой он огромный… — Можно взглянуть? Девушка молча кивнула и отстранилась от телескопа. — Это… похоже на то, что я видел, но только формой. К тому ж-… Там что-то шевелится. — А? Покажи. За завесой дождя в бездонной тьме разлома действительно угадывалось движение: зубчатый узор вздымался и опускался, как колыхающаяся ткань тюля. По округе разнёсся низкий прерывистый гул, похожий на рёв мотора. Зачарованная покачиванием узора, Шипучка не отрываясь смотрела во тьму — и та вдруг взглянула на неё в ответ. Меж угловатых линий на несколько мгновений раскрылся яркий янтарный глаз. Девушка отскочила от телескопа. — О, ведьмы… Там… Чоко взглянул в окуляр, но не увидел в разломе ничего, кроме чёрной пустоты. — Больше ничего не движется. — Там был глаз, оранжевый и со зрачком, как у змеи! — Снова этот цвет. Не похоже на магию тьмы. — Ну, ха… Зато мы теперь знаем, что это не из-за тебя. Наверное… Я надеюсь. Но, блин, то, что над Королевством сидит какая-то тварина и делает, э, разлом — это всё ещё проблема. Я не понимаю логики Эспрессо. Зачем было надо скрывать это? У них что, есть способ закрыть разлом? Судя по тому, что я услышала сегодня, они сами ничего не знают толком, даже этот эксперт, Кизил. — Эспрессо собирался предотвратить панику. — Это бы сработало, если бы разлом можно было закрыть. Когда существо проломит себе путь, паника будет куда сильнее, чем сейчас от новостей о возможной опасности! — Ты же не собираешься нарушить обещание? — Нет, я… Э-эх! — Шипучка закрыла лицо ладонью. — Я не знаю, что делать. Я не привыкла сидеть сложа руки и молча наблюдать, но теперь только это и остаётся. Девушка взяла тяжёлую пыльную ткань с ящиков у входа и накрыла телескоп. Дождь усилился, ласковый его шепоток приглушал пугающий скрип половиц и навевал тяжёлую тоску. Запахло мокрой травой и хвоей. — Может, если бы… — проговорила тихонько Шипучка. — Если бы у меня была сила, я могла бы закрыть разлом и прогнать то существо со змеиными глазами. Эспрессо ведь говорил, что у меня барьер на потоке магии. Вдруг, если его снять… — Если тебе дорого твоё королевство, лучше забудь об этом. — голос мечника вдруг стал строгим и суровым, как раньше. — Этот путь ведёт во тьму и не приносит ничего, кроме боли и разрушения. — Что? — Не надо надеяться на силу! Я тоже думал, что только она поможет мне спасти моё королевство, и посмотри, во что я превратился! — наивные слова управителя задели мечника за живое, он говорил громко, почти кричал, и в каждой его фразе угадывались годы душевных терзаний. — Своими руками… я погрузил родину в хаос. Обманул ожидания тех, кто верил в меня! Я лишил целые семьи крова, заставил их потерять веру в справедливость! Я был в шаге от того, чтобы убить печеньку, подарившую мне жизнь! Такой силы тебе не хватает? Этого ты хочешь добиться? Чоко прервался и помотал головой. — Извини. Мне не следовало повышать голос. Мечник подошёл к поручням и тяжело вздохнул. Внизу бесновалось тёмное хвойное море, в дымке наступающей ночи оно казалось бескрайним. Путь к оградке дался управителю с большим трудом: пугающий обзор становился всё ближе. Последний шажок она сделала не глядя под ноги, подняв глаза на угольно-чёрные тучи, и, нащупав перед собой перила, тут же вцепилась в них. — Мы с тобой очень похожи. Я тоже думал, что, если я спасу королевство и стану героем, меня все полюбят… — Чоко замолчал на несколько секунд, собираясь с мыслями. — Я не хочу, чтобы тебе пришлось переживать то, через что прошёл я. Не повторяй… моих ошибок. Мечник смолк — теперь уже надолго. Он погрузился в себя, где шли давно оконченные бои; принц искал пути, по которым он мог пойти, чтобы избежать трагедий, и прогонял пугающие образы падения Шипучки на самое дно. Что он будет делать, если этот лучик солнца перестанет давать ему эту, пускай и ложную, надежду? Множество чувств смешались в юноше, то из них, которое он так старался запретить себе испытывать, стало ярче и сильнее, но ледяная стена, сдерживающая буйные потоки, была крепка. Что-то вдруг коснулось его головы. Он замер, застигнутый врасплох, пока это нечто мягко двигалось по его волосам и возвращалось к макушке, а по телу разбегались мурашки. — Не волнуйся, не буду. — зазвучал всё тот же мелодичный голос управителя. — Ты… Ты прав. Если я вдруг стану слишком сильной, это буду уже не я, ха-ха-ха. Да и, к тому же, барьеры ведь не просто так ставятся, верно? Мечник полностью развернулся к спутнице, Шипучка мило улыбнулась ему. Тем чем-то, доставившим юноше давно забытое удовольствие, оказалась рука управителя: девушка ласково гладила его по голове. К горлу Дарк Чоко подступил комок, он зажмурился, сдерживая неожиданно навернувшиеся слёзы. — Я что-нибудь придумаю! Кое-что я всё-таки делать умею, и я выложусь на все сто… нет, на всю тысячу! Чоко снова посмотрел на Шипучку. Выражение, застывшее на лице мечника в тот момент, было для девушки непонятным. Он не злился, не выглядел уставшим от неё, как это бывало с другими печеньками, когда управитель ненарочно обижала их — такой взгляд был у Какао, когда смычок и струны скрипки сливались воедино в руках печеньки, которой безмерно дорожила милая работница кафе. Почему мечник сейчас так же смотрит на управителя? — Чоко?.. Он опустил голову, на его щеках заиграл лёгкий румянец. — Береги себя, пожалуйста. — дрожащим голосом произнёс мечник. — В этом мире и так слишком много тьмы. Шипучку потянуло к воину ещё сильнее, чем обычно. Уже смирившись с тем, что её может ждать резкий отпор, она отпустила заветные перила, шагнула к юноше и обняла его. Ветер обрёл минутную решимость вместе с ней и резко сменил направление, обдав печенек холодными брызгами. Проказливая буря, сама того не ведая, помогла мечнику спрятать непослушные слезинки в тяжёлых дождевых каплях. — Всё будет хорошо, — сказала Шипучка и юноше, и самой себе, — мы справимся, вот увидишь. Чоко чуть сильнее наклонил голову, соприкасаясь с головой управителя, обхватил девушку одной рукой за талию, другой — за спину, и крепко, но бережно прижал к себе. Он молчал, а внутри него творился полный хаос: стена изо льда, которую он с таким трудом выстраивал, ограждая от жестокого мира уязвимое сердце, неумолимо плавилась. Девушку начинало клонить в сон, и она, чтобы побороть желание закрыть глаза, стала смотреть вниз, на лужайку возле башни. То ли из-за беседы, оставившей после себя ощущение пушистого шарика в груди, то ли из-за нежных объятий воина, управитель почти не чувствовала страха. Они стояли так довольно долго: дождь успел закончиться, на смену ему пришёл густой туман, в котором медленно растворялся шанс покинуть башню незаметно для названного гостя. — Надо уходить. — сказал Чоко, отпуская управителя и снова разворачиваясь к перилам. Сердце мечника подпрыгнуло, когда девушка снова взяла его за руку. Шипучка шумно выдохнула и нацелилась на ровное притоптанное местечко среди травы. Минута, две — и ничего. — Блин, да что ж такое. — управитель потёрла глаза свободной рукой. — Так, ещё раз. И снова долгое ожидание не привело ни к чему: друзья как были в башне, так в ней и остались. Шипучка покачала головой, затем развернулась к центру площадки и сосредоточилась на полу возле телескопа. Мгновение — вспышка — и спутники уже возле прибора. — Может, тут слишком далеко? — задумчиво пробормотала девушка. — Давай спустимся к окну. — Ага. На первых же ступенях Чоко затормозил. Шипучка в недоумении обернулась на юношу. — Слышишь? — проговорил он тихо. — М? Нет. Ничего не слышу. — Вот именно. Скрип прекратился. — Наверное, он…о ушло. — Или затаилось. Ты забыла забрать лампу. — Ой. — управитель метнулась за светильником, и они продолжили путь. Мечник держался левого края, готовясь к нападению со стороны двери, но таинственная тень умело обманула ожидания угрюмого воина. Схватка началась молниеносно. В то же мгновение, когда спутники миновали последнюю ступеньку и сделали шаг за угол, мастерскую озарила красная вспышка. Управитель вскрикнула, лампа полетела на пол, и кристалл в ней разбился на мелкие кусочки. — Шипучка! На тёмном полотне окна в едва заметном алом ореоле вырисовался знакомый силуэт. Короткий звон ритуальных колокольчиков пронзил тишину. — Ты! Нет… — Только взгляните на это… Наш дорогой принц нашёл себе подружку. Какая мерзость. — Не трогай её, слышишь?! Я не буду повторять дважды! — ориентируясь в медленно угасавшем свете осколков кристалла, воин встал между своей спутницей и жрицей. — Ты сюда за мной пришла? Вот он я. Делай, что должна. — Твой эгоцентризм никогда не прекращает поражать меня. Кому ты нужен без своего хозяина? — Мне!.. — воскликнула Шипучка, переводя дыхание. Гранат занесла руку для нового заклинания, но обзор ей преградил быстро приближающийся Чоко — не долго думая, жрица наложила заклятье на него. Он остановился в паре шагов от последовательницы Энчентресс, сбитый с толку явственными картинами своего мрачного прошлого. — Кажется, наш дорогой принц начал забывать, кто он такой и где его место. Или мне стоит называть тебя иначе? Принц не собьётся со своего пути из-за жалкой помехи. — Гр-р-рх… Гранат плавно скользнула мимо оцепеневшего воина к Шипучке. — Мне доставляет удовольствие наблюдать за твоими бессмысленными ужимками. Копошишься на одном месте, как насекомое в банке. Милосерден тот, кто проявит жалость и раздавит тебя, чтобы не мучилась. Управитель не стала смиренно дожидаться атаки. Девушка подхватила корпус лампы, на ходу вывернула из гнезда активатор и, уклонившись от заклинания, бросила подставку в жрицу. Та легко увернулась от летящего предмета, но этот манёвр выиграл Шипучке несколько секунд драгоценного времени — их хватило на то, чтобы установить камень в переключатель и зажечь свет в мастерской. Ненадолго схватка остановилась: жрица и управитель были ослеплены. Это сыграло на руку уже Чоко. Гранат потеряла концентрацию, и мечнику удалось вырваться из-под контроля заклинания; юноша оценил обстановку, с трудом держа открытым слезящийся от яркого света глаз, подметил, что дверь мастерской всё это время была широко распахнута, и бросился к Гранат. Он схватил её за руки, упёрся в них и принялся оттеснять пышущую злобой печеньку к выходу, но она вырвалась, и с воплем полоснула мечника по лицу острым краем зеркала. — Убери от меня руки, грязная псина! — Тебя мамочка Энчентресс не учила, что обзываться нехорошо? — съязвила Шипучка, бросая в жрицу попавшийся под руку пузырёк с чернилами, но в очередной раз промахиваясь. Мечник снова попытался вытолкнуть Гранат из комнаты — и снова попал под заклятье, однако теперь, к недоумению жрицы, он подавил его сам. — Мерзавка! — крикнула жрица управителю, отступая в чёрную лужицу за дверным проёмом. — Что ты с ним сделала?! Твоих гадких фокусов не хватит надолго, помяни мои слова! — Прими поражение с честью. — Поражение? Пока эта тварь, возомнившая, что может занять место моей Госпожи, не рассыплется в прах, я никогда не сдамся! — Чего?! — воскликнула Шипучка в недоумении. — Да на кой чёрт мне это нужно? — Моё зеркало никогда не лжёт. — Хватит нести чушь! — сказанное жрицей разозлило Чоко. — Может, оно и не лжёт, но твой воспалённый разум перекручивает всё, как хочет! — Тогда… посмотри сам. Гранат вознесла зеркало над собой, и тут же ей в голову прилетел увесистый зелёный томик «Руководства по технике безопасности». Жрица охнула, шагнула назад, поскользнулась на разлитых масляных чернилах и, перевернувшись через ограждение, полетела вниз, на первый этаж. — Я буду гореть в аду за это… — тихо сказала Шипучка. Управитель подскочила к перилам и осторожно выглянула вниз в поисках жрицы. — Эй! Ты там живая? Вместо ответа в Шипучку полетел очередной залп тёмной магии, заставивший печеньку рефлекторно отскочить назад. Очевидно это означало, что Гранат не только жива, но и всё ещё боеспособна. — Брось свет в окно в коридоре, — шепнул Чоко, — пусть думает, что мы ушли в другую сторону. Шипучка обежала ограждённое лестничное пространство, распахнула окно и сделала то, что предложил мечник. Внизу послышалось шуршание, входная дверь скрипнула и звук перекочевал на улицу. Управитель и воин воспользовались моментом, чтобы вернуться в освещённую мастерскую. Не теряя времени впустую, девушка открыла окно и, не оглядываясь, переместилась со спутником вниз, на запеленённую туманом землю. За спешку им пришлось поплатиться. В убегающих под защиту леса печенек издалека полетело заклятье — и оно достигло цели, попав в утомлённую Шипучку. Девушка ощутила, как её тело цепенеет, и из последних сил рванула вместе с Чоко вперёд, перемещаясь так далеко на укрытую хвоей тропинку, как только могла. На долю секунды после скачка в сознании Чоко всплыл незнакомый образ истерично хохочущей печеньки с вьющимися волосами, собранными в два хвостика. Тьма снова ослепила мечника. Управитель сопротивлялась воздействию заклинания прямо на ходу, от этого её заносило в стороны, да так сильно, что она то и дело натыкалась на шершавые стволы и укрывающие их тяжёлые ветви. Вызванное видение навело на девушку ужасно неприятное ощущение, что она вот-вот должна вспомнить что-то, но никак не может это сделать: мысль досаждала, как слово, которое вертится на языке, но не хочет с него слетать. Полностью восстановилась управитель только у прохода на цветочную поляну. На несколько секунд притормозив, Шипучка снова зажгла в руке магический шарик. По освещённому пути потрёпанные спутники быстро дошли до вокзала, и только за стенами Королевства остановились, чтобы как следует отдышаться. — Вот же, блин, наглая какая… Фух… — возмутилась Шипучка. — Пришла, как к себе домой, и стоит важная, всякую фигню несёт. Я не поняла, это она ведь про меня сказала, что я что-то там собираюсь с Энчентресс делать? — Угу. — Чоко потёр царапину на подбородке, оставленную зеркалом. — Ну и бредятина. Мне и так хватает проблем на голову. — Это объясняет, почему Гранат к тебе так относится. — Делать мне больше нечего, только Энчентресс кошмарить…***
После настолько тяжёлого, полного событий вечера вернуться в свою тихую и уютную спальню было как-то по-особенному приятно. Дарк Чоко подошёл к окну и выглянул на улицу. За замковой оградой виднелся кусочек аллеи, даже в столь поздний час освещённой золотистым светом узорчатых уличных фонарей. Туман здесь был не таким густым, как в лесу. Он нависал лёгкой, прозрачной дымкой, робко уклонялся от света и лениво укладывался на влажную дорожную плитку. Мечник занавесил окно и лёг в кровать. Воспоминания, ещё свежие и яркие, тут же явили себя: путь впотьмах, неприветливая покинутая башня, битва с озлобленной жрицей… Сцены, наполненные холодом и враждебностью, быстро вытеснялись светлым образом управителя. Девушка улыбалась ему — и юноша невольно отвечал ей тем же. Чоко закрыл глаза. Вот она, прямо перед ним, снова тянет к нему тёплую ладошку… Воин вздрогнул, помотал головой, и фантазия рассеялась, но лишь затем, чтобы снова возникнуть перед юношей немного позже, когда усталость уже брала верх, и противиться жгучему чувству не было сил. И желания. Засыпающий мечник коснулся своей макушки и погладил себя по волосам. Ощущения оказались не совсем такими, как от рук Шипучки, но и этого было достаточно, чтобы Чоко быстро провалился в сон. Вокруг, насколько только мог охватить взгляд, раскинулось колыхающееся поле светящихся синих цветов. Одинокий серп луны любовался бескрайним морем лепестков со своего пьедестала посреди чёрных небес. Вдруг мечника окликнул девичий голосок. Воин обернулся. В отдалении, по пояс утонув в цветах, сидела Шипучка и что-то плела из тонких грубоватых стеблей. Чоко направился к ней, мягко ступая по живому ковру. В голубом сиянии девушка казалась хрупким хрустальным призраком, эфемерным видением, рискующим исчезнуть от любого неосторожного движения. — Как хорошо, что ты пришёл! — воскликнула она, когда мечник подошёл к ней. — Я уже начала скучать. — Мы ведь… виделись недавно. Шипучка лишь рассмеялась в ответ. Она встала на ноги и показала Чоко то, что с таким усердием мастерила. — Ваша корона, мой принц. — девушка поклонилась, протягивая юноше венок из васильков. Чоко улыбнулся, наклоняясь, чтобы управитель сама надела ему на голову своё творение. Плетёное украшение продолжало светиться и источать свежий аромат. Юноша и девушка стояли и глядели друг на друга в тишине, пока мечник набирался храбрости для встречного шага. Управитель протянула руки к воину, предлагая снова укрыться от мира в её объятьях, и Чоко с готовностью принял это приглашение, броском сблизившись с девушкой и крепко прижав её к сердцу. Она глухо ахнула в момент соприкосновения, напряглась на мгновение, но так же быстро обмякла. В порыве неизвестно откуда взявшейся смелости юноша склонился к плечу Шипучки и принялся нашёптывать ей слова, которые наяву не был в силах собрать воедино — теперь они лились из него сами, чётко и складно, словно песня. Девушка молчала и не двигалась. — Как… больно… — прохрипела она, когда мечник закончил говорить. — Чоко… Почему мне так больно? — Извини, извини. — воин ослабил хватку, отстраняясь. — Я не хотел тебе… Фразу он так и не закончил. Разорванные объятья открыли взору расплывающееся бордовое пятно на животе Шипучки и воткнутое в тело печеньки холодное лезвие проклятого меча. Чоко пошатнулся, но крепко сжимающая рукоять ладонь не дала ему отойти. Вокруг всё померкло, закружилось в безумном вальсе, тени обступили принца и управителя тесными рядами. Шипучка смотрела на мечника, в глазах её, полных отчаяния и боли, застыл немой вопрос. Из её рта донёсся лишь хрип, быстро прервавшийся потоком густого тёмного джема. — Нет… Нет!.. — Чоко тщетно пытался разжать руку, но меч лишь глубже вонзался в растрескавшееся тесто. — Приди. — зазвучал вдруг леденящий душу властный голос. — Хватит! — принц захлёбывался воздухом. Ненавистный голос повторил приказ. Рука сама выдернула оружие из тела управителя, девушка осела на землю и упала лицом вниз, издав последний всхлип. Чоко резко проснулся. Он задыхался, сердце бешено колотилось, а в голове по-прежнему звенело эхо зова меча. Сомкнуть глаз той ночью воин больше не смог.