Вспомнить нельзя забыть

Ксандр уходил от дома на Равеллло драйв с тяжёлым сердцем. А что было бы, если бы Дон не смогла его остановить? Нет, даже так, если бы они продолжили эту отчаянную пытку? Он все равно не имел права переступить черту. То, что случилось на заднем дворе, стало откровением, криком души, отчаянно нуждающейся хоть в чем-то хорошем. Он уже думал об этом. Частичка тьмы есть в каждом, кроме Дон. Не стоит ей в нее шагать. Может быть, действительно ему лучше быть одному? Разбить к чертовой матери сердце Ани, которое и без того состоит из осколков, оставить Дон. У нее впереди жизнь, стипендия и колледж. Вот только уезжать, как это было каждый раз, когда что-то шло не по плану, уже не выход. У него, в конце концов, работа, родители, про которых он вспоминает в те дни, когда нужно перевести им на счёт хоть какие-то деньги. Намекнуть, что у них есть сын, про которого никто не вспоминает, несмотря на то, что они живут в одном городе. Должно быть обидно. Но ему все равно. Ксандр пнул камень, тот отскочил куда-то в лужу, стало смешно. Оказывается, его окружает не только сверхъестественная ерунда, а самая обычная, бытовая, и вроде как он сразу становился обычным парнем… с самыми обычными проблемами. Затесаться в бар и напиться? Почему бы и нет? Или всё-таки поехать домой?.. *** «Прости меня. Пожалуйста не держи на нас зла» СМС от Ксандра даже не заставило Дон проснуться. Телефон девушка спрятала под подушку и перевернулась на другой бок. Она и так не спала всю ночь, писала дневник, выплескивая все, что случилось с ней за последние несколько часов. Ее окатило ледяной водой и разрушило все идеалы и все ее детские мечты, ее предали, и пусть Тара пыталась донести до нее слова про то, что все образуется, что все придет в норму. Пока не вернётся Спайк, ничего не будет хорошо. Она не хотела видеть сестру и захлопнула перед ней дверь. Она не хотела идти в школу. Потому что Дженнис ее подвезти не сможет, а Ксандр… Впервые в жизни она видела сон, о котором никогда и ни за что не напишет даже в дневнике. Этот его поцелуй не просто выбил почву из-под ее ног, это поцелуй заставил почувствовать себя женщиной? Неделя, месяц… неважно, лучше бы им не пересекаться. Возможно ли это? Конечно же, нет. Ей не хотелось его видеть, но, если он уедет, это разрушит всё окончательно. Дон не слышала, когда Баффи ушла на работу. Не слышала, как уехали в кампус Тара и Уиллоу. Но Тара оставила записку и завтрак на столе. Джайлз. Она пойдет к Джайлзу. И разнесет этот магазин на части, если придется, но выяснить, как вернуть память сестре. — Ничего не хочешь мне рассказать? — Дон вошла в магазин примерно через полчаса. Прошла, не обращая внимания на Аню, шуршащую купюрами, и на одинокую посетительницу, покупающую какие-то красивые бусы. Джайлз поднял глаза, оторвавшись от объемного тома. — Она узнала, что Баффи забыла Спайка, — между делом пробормотала Аня. — Ты-то откуда знаешь? — Дон злобно сверкнула глазами на демоницу. — Да так, одна знакомая сказала, — Аня снова принялась считать, а потом, лучезарно улыбаясь, отпустила товар. Девушка-покупатель ушла. — Иди к черту, Аня. Я пришла к Джайлзу. Самое главное — не наброситься сейчас на нее из-за Ксандра. Она пришла не за этим. — Быть может, ты успокоишься и присядешь? А ещё лучше — можем пройти вниз, в тренировочный зал. Джайлз прихватил книгу и посмотрел на Аню. Та пожала плечами и улыбнулась. — Халли имеет особенность подслушивать и выискивать тайные мысли и желания, это ее конек. Что тут поделаешь. — Да, — согласилась Дон. — Отлично. Дон смотрела на Джайлза и видела мужчину, постаревшего лет на десять. Сквозь стекла очков было заметно, как покраснели его глаза. — Неважно выглядишь. Ты не спал? А что бы она сделала? Пощёчина была бы очень глупым решением. Скандал? Ей вполне хватит вчерашнего вечера. — Да. Я искал и, кажется, нашел кое-что, что касается Баффи, Спайка и всего того, что случилось. — Почему ты пошел на это, Джайлз? Почему не остановил ее? Плакать больше не хотелось — и так полночи ее трясло, и горячий душ — он спасал — и чай от Тары. Она просто ждала ответа, обнимая себя за плечи. — Она была разбита. Я не видел ее такой с того момента, когда Ангел лишился души и ей пришлось его убить. Это было давно, но тогда она словно была сильнее. В чем она призналась. — Это же больно. Это неправильно. — Были моменты, когда она готова была отступить. — И? Почему не отступала? — Потому, что любила. Потому, что сжималась в комок, прижимая руки к груди, словно пытаясь закрыть дыру в груди. — И ты принял ее любовь? Принял тот факт, что Спайк — ее вторая половина? Всего за месяц ковыряния в ее голове. — Понял, но только тогда, когда она развернулась и ушла, забыв даже его имя. Я идиот. Старый дурак. — Если ты сейчас попросишь прощения, я тебя ударю. Аж руки чешутся… за то, что вы натворили. А ты знал, что Баффи хотела загадать желание, а ей помешали? — Да. Она сама об этом сказала. Ей Аня помешала. Судьба — очень коварная штука, я вообще мог не прилетать снова, но рейс не отменили, и вот… Мы можем предположить, что воспоминания Баффи будут возвращаться постепенно, если только снова случится или произойдет очень сильный эмоциональный всплеск. Опасность. Переживания. И то, все случится не сразу, и, возможно, что не по порядку, а хаотично. Мне не хватит сил. — Это должен быть… — Да, это должен быть Спайк. Халли возникла неожиданно, просто вспышка — и Джайлз уронил книгу на пол. Дон вскрикнула. — Что ты здесь делаешь? Тебя никто не звал. И уж точно никто не думал загадывать желание. — Девочка моя, — Хальфрек прошлась по залу, вертя в руках зонт, на кой черт ей парасоль, Дон не поняла. Ты, как и всегда, не знаешь силу желания. Ты так сильно хотела, чтобы вампир был в городе. Ты думала о нем всю ночь и о кое-чём ещё… — Заткнись! — Спайк вернулся. Прямо сейчас он приземлился в аэропорту Лос- Анджелеса и при хорошем раскладе и пасмурной погоде будет в Саннидейле к вечеру. У Дон из глаз потекли слезы. А Халли растворилась в воздухе. *** Преимущество полета первым классом было в том, что народа в салоне было не так много. Он старался ни с кем не заговаривать, бросал злобные взгляды на пассажиров и мило улыбался стюардессам. Читал, пил. Снова читал, даже пытался что-то писать, вот только если он не пил и не читал, то его мучила головная боль. Тупая дурацкая головная боль. И она нарастала с шепотом и шорохом голосов. Они твердили про тьму и про осторожность, про опасность и крест, который нести им обоим. Голоса становились громче, и Спайк зажмуривал глаза, тер виски и пил. Пытался что-то записать и на деле получал обрывки слов. Строчки. Сквозь задернутые шторы иллюминатора мелькнул последний солнечный луч, налетел ветер, калифорнийское побережье накрыло серой пеленой, что как нельзя кстати было для пути домой. От Лос — Анджелеса до Саннидейла всего-то пара часов езды. Если его байк не спёрли с подземной парковки, то он доберется до склепа. Чертова головная боль. Демон обманул и не помог достать чип, а что, если это он сбоит? Моросил мелкий дождь, Спайк, спускаясь с трапа, вдохнул родной воздух. Хотя это было и не нужно, но все равно — по сравнению с африканским, воздух Калифорнии был влажнее, более густым и вязким, возможно, из-за обилия домов и загазованности улиц. Люди тоже пахли иначе. Гомон и шум большого города не стихал, Спайк хотел крови, фляжка закончилась где-то на середине пути. Значит, нужно торопиться, добраться до ближайшего магазина или лавки, глотнуть свиную. Без черного плаща, в обычной кожаной куртке, он чувствовал себя непривычно. Ветер дул ему в лицо, брызги дождя и мелкие камешки с дороги реально раздражали. Мелькали картинки и машины, гнал он на приличной скорости, и только вампирское зрение не позволило пропустить нужный поворот. Вопреки своим мыслям о том, чтобы снова сбить табличку у въезда в город, он не стал этого делать, обдал указатель дорожной грязью, резко заворачивая в сторону кладбища. Явиться сейчас возле ее дома было бы очень глупо, хотя ему безумно этого хотелось. Его вряд ли там ждали, разве что Дон? Но он сам найдет ее и встречу с ней. Ведь они поссорились, разошлись не на самой хорошей ноте. Он напугал ее и практически выгнал. Хотя нет, Дон ушла сама, хлопнув дверью. Спайк устал. Да, вот так, реально устал. Давно его так не выматывала простая дорога всего в пару часов. По пути он заехал к мяснику, накупив пакетов сто крови, один вскрыл прямо там. Заплатил, уехал. Затормозил возле магазина Джайлза, свет там горел только над столом, на котором сменили скатерть. Но передумал и поехал дальше. Остановился. Оттолкнул байк и размялся. Закурил. Снова выдохнул и вдохнул воздух. Пошел по гравию. Она была здесь, буквально пару часов назад. Баффи была здесь, в груди защемило, он даже зубы сцепил. Рыкнул, провел по надгробию ладонью. Поранилась, сломала ветку, облизала поцарапанный палец. Ушла. Вот тут убила троих, тут вытащила одного. Два дня назад она стояла возле его склепа, и до сих пор он мог уловить ее запах. Немного яблока, ванили и зелени. Свежий, родной. Постояла и снова ушла. Скучала? Или проверяла наличие демонов? Сейчас Спайк толкнул дверь, она скрипнула. Клем наверняка забил на все это и не смазал. Мелочь, конечно, но это иногда бесило. Толкнул ещё одну дверь и вошёл. Сыро, серо, привычно. Чисто. Снизу доносилась музыка, значит, Клем не бросил это место. Пахло книгами, свечами и… кошками? Серьезно? — Эй! Я вернулся! Злобный злой вампир вернулся! Эхо разнеслось по верхнему уровню. Музыка стихла. Послышалось шуршание, звякание посуды, чашка о блюдце. Спайк открыл холодильник, пиво стройными рядами, пицца остывшая, но вполне себе ничего. Кровь заняла свое место в морозилке. — Привет, Спайк! — Клем был рад, но неловко мялся возле люка. — Я уж думал, ты не вернёшься. Месяц прошел. — Давай выкладывай, как тут все? — Ну, как видишь, за твоим домом я присматривал, порядок навёл и внизу тоже. Потом проверишь. Где ты был? — В Африке. — Странный выбор для места отдыха. — Не то чтобы я отдыхал. Было дельце одно. Затянулось… — Ты изменился. Что-то не так? И корни отросли, хочешь, за краской схожу? Вот о причёске Спайк вообще не задумывался. Неужели так странно выглядит? — Я сам, потом. Ты что-то хочешь мне сказать, Клем я слышу, как у тебя в голове шестерёнки вертятся. Что-то с Баффи? С Дон? — Я, знаешь… — вислоухий опустил голову, почесал шею, — я не уверен, что все так страшно, как говорят. Баффи стала опасней, чем раньше. Она немного не в себе. — В смысле? — Не знаю. Слухи ходят… — Клем! — Я правда не знаю. Прости. Я могу уже съехать? Я довольно долго не был в своей квартире. Молли начинает злится. Он боялся — гонцам с плохими вестями отрубали язык, кто знает, что сделает Спайк, узнав, что Баффи натворила. — Вали. — Спайк сел на диван, откинулся на спинку и вытянул ноги. — И кошек забери. Хотя… стой. Я же обещал Дон котенка. Выбери что-нибудь чёрное и милое. И присмотри за ним. Сентиментальный поступок? Да, я знаю. Но это же Дон. Если, конечно, она будет готова к такому подарку, и вообще готова принять его снова. Вернуть дружбу. Что очень сильно врядли. — И всё-таки ты неважно выглядишь. Мне не нравится. Отдыхай. Если что, я в баре или дома. Я рад, что ты вернулся. Саннидейл без тебя какой-то неправильный. Ты — как часть этого города. Его душа. Клем кивнул, отчего его уши забавно затряслись. Спустился вниз, минуту спустя вышел с корзиной, в ней сидело три котенка. Спайк выбрал черного с белым пятном на морде и лапе. — Вот, если продашь его кому-нибудь, вздумаешь на него играть… Клем, ты меня знаешь. Клем кивнул и вышел. Душа. Его душа сейчас была не на месте. Что за странные слухи? Что значит — не в себе? Почему голоса шептали ему об опасности и угрозе? Что это за крест, который нести им обоим? — Здравствуй, Спайк, — Халли появилась неожиданно. От нее веяло брезгливостью и высокомерием. — Неужели ты вернулся? — Как видишь. Чего надо? Тебя не звали. Вот только ее не хватало, только собрался позвонить Дон или элементарно принять душ. — О боже мой! Я вижу ее, я буквально вижу это. Ты серьезно вернул душу? Ты же понимаешь, что это нереально? И ради кого? Ради Баффи? Верный пёс, побитый хозяйкой, поджав хвост, свалил черт знает куда и вернулся большим страшным волком с душой? Вилли, Вилли ты неисправим. Ты романтик, ты ненормальный. И душа твоя тоже ненормальная. — Что ты несёшь? Сесилия… — Она не полная, она мечется и бьётся, как канарейка. Ищет половину, центр притяжения. Но никак не может найти. А ещё она предупреждает. Да именно, твоя душа… Сны не мучают? Голова не болит? — Хальфрек прошлась вокруг него, положила руку на его плечо, Спайк ее грубо одернул. — Скоро будет конец. И Изначальное выберет себе жертву. Голоса ничего не шепчут? Прислушайся. — Изначальное? — Спайк вскинул бровь, пожал плечами. — Откуда ему взяться, пасть закрыта. Школа Саннидейла благополучно отстроена и стоит. Сияет. Мимо проезжал. Конечно же, он слышал, знал, что все зло и все демоны откуда-то пришли в этот мир, есть древние вампиры, которые создали Дракулу, которые создали всех остальных. Есть первородные оборотни, демоны разных видов. Есть беспощадные монстры, древнее и сильнее, чем все сверхъестественное. Мастер, Акатла, Адам… Глори — ничто по сравнению с Изначальным злом. С тьмой, частичка которой есть в каждом, трудно справиться, сильные духом — и те падают ниц… И именно эта сущность и управляет настоящей первобытной злостью. И если оно вырвется на свободу, что ж… умереть героем — это всегда было интересно. А сейчас, возможно, будет ради кого. — Вы всё узнаете, рано или поздно. Я не для того пришла. Верный пёс вернулся в родную конуру, а про него решили забыть. Ты совершил ошибку, она эту ошибку стерла. Она стерла все… — Стоп… как это? О чем ты… Ты, мать твою, бесишь своими загадками! — Спайк вскочил с дивана и бросился на Хальфрек. Та отскочила и исчезла. Стерла все. Стерла ошибку. Хальфрек, сучка. — Сесилия! Хальфрек, мать твою! Договори уже! — крикнул в пустоту Спайк. Ответа не последовало, бутылка пролетела мимо столика и разбилась о стену. Хватит пить, Спайк. Надо привести себя в порядок. И, как только стемнеет, пойти к ней. *** Бар «У Вилли» всегда был отличным местом для сбора информации, слухов и выяснения отношений. Ноги принесли Ксандра туда просто потому, что находиться дома было невыносимо. Спустя час бесцельного хождения тигром в закрытой клетке и накручивания всякой драматической чуши, Харрис вышел из дома. Плевать ему было на демонов и вампиров, ошивающихся там. Ничего они ему не сделают, знают, что он друг Баффи, и знают, что тоже способен на кое-что. Он вошёл, осмотрелся, неловко поежился и занял место в углу. И темно, и никто не пристанет, и все видно. Спайк шел по улице, ловя знакомые запахи, где-то он бежал, где-то прислушивался к тем самым голосам. Никаких вспышек магии не было заметно… а вот запах Харриса его насторожил. Что он делает в этом районе? Один. Вампир, ясное дело, хотел узнать информацию, прежде чем заявится или к Руперту или к Баффи напрямую. Но — Ксандр? На прочность себя проверяет? Это даже хорошо, что Харрис там, можно рискнуть и узнать, что не договорили Клем и Халли. Когда он вошёл, Харрис поднялся с места. Взгляды встретились, парень сжал кулаки. Вернулся, значит. Не прошло и полгода, вернулся. И сразу в бар, непривычно видеть его в кожаной куртке. Сколько же всего хотелось высказать этому пергидрольному придурку. Убить не получится. Жаль. Благородный рыцарь, и Дон не простит. Даже если злится сейчас на весь мир, и это не удивительно. Спайк не сводил с Харриса глаз, пытался считать настроение. К чему быть готовым. Драться не хотелось абсолютно, несмотря на то, что кулаки чесались. Все равно не выйдет, чип не позволит. Значит, поговорить. Ксандр попер через толпу, оттолкнув какого-то парня, он выпер Спайка на улицу, толкнул. Спайк удержался на ногах, усмехнулся, ничего не меняется. Дежавю. — И тебе добрый вечер, Ксандр. Не ждал, да? А я, представляешь, вернулся. Услышал всякий бред про Баффи. Про то, что надвигается очередная темная фигня. — Не ходи к ней. Я вот думал, ещё несколько дней назад, даже хотел, чтобы ты вернулся, а теперь… Зря ты здесь. Уезжай, Спайк. Просто вали отсюда. Тебе здесь не рады. Полная противоположность словам добродушного Клема. Спайк даже не удивился. — Харрис, ты пьян. Ты на ногах едва стоишь. — Спайк не думал его бить. Просто попытался пройти, ухватив парня за плечо, и сразу получил внушительный удар в челюсть. — Да какого черта?! С того вечера не успокоился? — Спайк сплюнул, вытер рукавом кровь. — Я сожалею, понял? Я раскаиваюсь! Харрис, пошатываясь уставился на вампира. Сожалеет, просит прощения? Вернулся…бред какой-то. Такие, как Спайк, не раскаиваются. Такие, как Спайк, берут свое. Он и получил свое и свалил. Чтобы вернуться туда, где его не ждали? Ксандр запутался, противореча сам себе… Нет, его ждала Дон. Тара. Даже он сам в глубине души надеялся. Баффи. Тоже надеялась, боролась, жалась к нему на крыльце перед тем выстрелом. — Я пытался. Я хотел все исправить. Был с ней, спас ей жизнь. Но она все равно это сделала. Это пугает Дон, это привело к последствиям. — Что? Что она сделала?! — он замер напротив Ксандра. — Да вы издеваетесь? Демон молчит, Хальфрек прошлась по мне буквально катком своего высокомерия. Говорила чушь про ошибку. — Она стёрла о тебе все воспоминания. Видит бог, Ксандр не хотел, чтобы Спайк узнал это от него. Вампир побледнел. Сжал зубы. Со всей дури Спайк долбанул кулаком по дереву, лучше чем морда Харриса. Стерла его. Стерла…зачем? Почему? Когда…ради чего тогда этот подвиг? Душа. Вся боль и пытки. Все равно он пойдет к ней. — Кто ее надоумил? … Почему Баффи решила поиграть с мозгами? Она знает, что я вернулся? — Нет, — Ксан прямо посмотрел на вампира, увидев в его глазах янтарный отблеск. — Что будет, если мы встретимся? — Спайк запустил руки в волосы, прошел вперёд, вернулся. — Она Истребительница, ты вампир. Как думаешь? — Черт. Да… Придется начинать все заново. Потанцуем, как в прошлый раз. А ты? Что обо всём этом думаешь ты? Я так понимаю, что с Аней ты тоже расстался из-за меня. И дело не в том, что, обретя душу, я готов к раскаянию, но мне жаль… Ксандр не понял фразу про танец, пропустил мимо ушей. — Стоп. Ты что? Душа… погоди… — Да, у меня есть душа. Переваришь эту мысль позже. Когда протрезвеешь. — Это ее выбор, — он пожал плечами. — Когда об этом узнала Дон, был скандал. Потому что она до последнего верила, что все будет хорошо. Она не поняла, почему ее старшая сестра так поступила. Смог бы я так же стереть Аню? Нет. Но я все ещё не готов простить тебя за ту боль, которую ты причинил ей. Мне. Нам всем. — Надо же, про выбор заговорили. Позволили ей. Ну конечно, думал Спайк, она же не Ангела вычеркнула, не Джайлза, а идиота-вампира, который ради нее вернул душу. Добровольно. Идиотизм. Бред. Харрис осторожничает, но почему-то выложил все, как есть. Ему тоже жаль? — Мне жаль. — Проваливай. Нет… Стой. — Спайк мотнул головой — Расскажи мне все. Они вышли из бара заполночь, Ксандр сел в такси, Спайк закурил и, прислонившись к стене, посмотрел на небо. В Африке было видно звёзды. Тут только дым и отблески фонарей. Набрал номер, и через пару гудков услышал родной голос. — Привет, Малышка. — Спайк?! Это действительно ты? Где ты сейчас? — Донни, ты время видела? — Плевать мне на время. Тебя слишком долго не было.