Я - лжец!

И всё-таки Кокичи Ома — лучший лжец. Неважно кого он обманывает, будь это родители или их друзья. Для него не горит запрещающий свет, только постоянный жёлтый. И ведь не угадаешь, какой будет цвет и чего ждать: красный, зелёный или синий. Существуют ли в этом человеке тормоза или их постоянно клинит? Он удивителен. В Кокичи собраны все самые противоречивые вещи: невинное лицо и очень глубокие осмысленные глаза, светлые волосы и тёмная одежда, яркая улыбка и чёрные мысли. Даже само его имя тому пример. А сейчас он мечтает о своём любимом клетчатом шарфике, делающий из него всеми узнаваемую личность, и не важно, что у него теперь совсем другая внешность. Тёмный блонд с теми же фиолетовыми глазами. Теперь Кокичи Ома другой, но предпочтения всё те же, даже если ему больше не нужно носить оборванные вещи. Хотя вскоре ему для известности понадобится только его собственное лицо и придумать какое-нибудь крутое прозвище. Вот нашему шалунишке уже 4 года, он счастлив и не перестал врать, каждый раз выставляя себя невинным ребёнком, что очень любит сладости и ничего не умеет. Это доставляло ему некоторое удовольствие. Осознание, что его личность всë ещё здесь, рядом с ним и направляет его в нужную сторону, заставляло чувствовать себя в относительной безопасности, чего не было в школе. Теперь этого нет, но вот только во снах ему приходят его кровавые одноклассники, что винят его во всех грехах, а в их главе стоит мускулистый любитель жуков — Гонта, что всё ещё горит адским пламенем. Но это не так страшно, как стоящий в стороне детектив, что смотрит будто сквозь него и даже не видит его. Кап. Подняв голову вверх, можно увидеть измученное тело Кайто, а из уголка его рта прямо на щёку капает его кровь, смешанная со слюной. Ома много раз просыпался в холодном поту, чуть ли не вскрикивая. После таких сновидений даже просто закрывать глаза не хочется, из-за чего родители стали беспокоиться о его самочувствии. Отмахиваясь, он смеялся и говорил, что допоздна читал книжки. Они сердились, но лишние вопросы задавать не стали. Как оказалось, мир был самым обычным — Япония в 90-х годах. Эта новость накрыла сердце пеленой спокойствия. Наконец выдался момент для отдыха, жизни обычного ребёнка. Ома должен быть рад такому... Но рядом нет того, кого он любит. От этого хочется плакать навзрыд с резким обвалившемся камнем, который был всë то время, когда носил звание абсолютного, но в итоге ему ничего не останется, кроме истерзанная собственных губ и тихих слëз. Пора принять тот факт, что теперь всё в прошлом и он идёт с матерью и отцом в магазин за продуктами. Мясо, овощи, конфеты и тут глаз цепляется за один интересный фиолетовый напиток. Кокичи дёргается с места и бежит к нему, пока родители расплачиваются на кассе. — Кокичи, ты куда? Спрашивают родители, но он их не слышит. Да, это она, это его любимая Панта, что уже забылась ему за долгие 2 года! Он бежит к холодильнику, открывает его, хватает бутылку и... Выстрел. Выстрел. Выстрел. В магазине прозвучало три выстрела. Ровно три. Такие громкие, будто звук удара линейки об парту увеличили в 100 раз. Ома навсегда запомнил этот звук. Воцарилась атмосфера привычной смерти... — Стоять на месте, это ограбление! Все, быстро руки вверх! Ты, деньги в сумку! Звук, что заставил его бросить напиток и побежать к кассе, прячась за полками с мылом. Там стоял грабитель и два тела, обведённые лужей красной крови. Стало страшно. Кокичи бы прямо сейчас расплакался, но что-то ему не позволяет. Что-то словно нашёптывает ему на ухо не плакать. И он слушается. Запирает свои правдивые чувства глубоко внутри себя, начинает судорожно мыслить, искать выход из ситуации. Что же ему делать? Люди стоят с поднятыми руками у кассы, напуганная до ужаса кассирша собирает деньги в сумку своими дрожащими пальцами, рядом с грабителем, что подошёл ближе к кассе, лежат два трупа — его мамы и папы. Бандит держит пистолет у головы бедной работницы, что сильно вздрагивала и шмыгала носом. Деньги шелестят, а монеты громко звенят, падая в чëрную сумку. Рядом с собой Кокичи видит ведро и швабру. В голове быстро выстроился незамысловатый план. Ома налил мыло в ведро, перемешал шваброй и вылил на пол. Жидкость быстро потекла к людям, что дрожали от страха и добралось это месиво до самой стены. Звенящие монеты не дали услышать шум вытекающей воды и грохот пустого ведра. Осталось ждать. Вот грабитель делает первый шаг к деньгам и тут же падает, ударяясь затылком об пол и, видимо, отключаясь. Пистолет отлетает к железным корзинам для набора покупок. Кокичи выходит из убежища и приказывает вызвать скорую и полицию, а сам подходит к телу убийцы, проверяя пульс. Он есть. Ома облегчённо вздохнул и поднялся на ноги. Словно в тумане, мальчик делает маленький шаг к своим мёртвым родителям, а после длиннее, срываясь на бег и поскальзывается, теряя связь с реальным миром и насмехаясь в уме над своей неудачей. Вот и закончилась маленькая радость Кокичи. Его родители погибли. Погибли от грязных рук такого мерзкого для него человека, что больше никогда не увидит свободу. Суд... Как же хорошо, что Монокума больше не сможет забрать жизни людей за убийство, теперь это делают люди, подобные ему. Как же хорошо, что он больше не увидит ту самую красную кнопку, тот самый экран, то самое отчаяние в глазах дорогих ему людей. Как же хорошо, что это закончилось. Теперь он один. Нет больше никого, кто будет сдерживать его, заботиться о нëм. Это конец счастливой жизни. И снова тот сон... Кокичи резко открыл глаза, показывая миру свой фиолетовый глаз. А второй... Что с ним?! Ома дотронулся рукой до глаза, что раскалывался болью, но наткнулся на толстый слой повязки. — Что с ним? Неожиданно рядом возник голос доктора, который незаметно зашёл через дверь, пока Кокичи прибывал в своих мыслях. — Здравствуйте, Ома-кун. Я — ваш лечащий врач. Нам пришлось сделать операцию на левый глаз. Произошёл некий инцидент, пока вы пребывали в бессознательном положении, но не волнуйтесь, он без проблем будет функционировать в будущем. Долго и нудно, разжёвывая каждое слово, доктор поведал о всём, что произошло после его отключки. Кокичи снова потрогал ткань, а после резко подпрыгнул, намереваясь спросить у врача ещё кое-что... — Мои родители... Живы? В этом голосе, в этой маленькой части диалога было столько надежды... Он просто не мог лгать себе на данный момент. Мечта вернуть то самое время, когда мама шутливо ругалась на него, а отец весело смеялся над ними. Это же... Вернётся? — Ваш отец скончался на месте, а мать на больничной койке после неудачной операции. Она мертва. Похоже, она сильно волновалась. Сочувствую вашей утрате. Доктор поклонился, но... Зачем? Это ничего не изменит. Кокичи теперь сирота, совсем один, как это было тогда. Его отдадут в приют и Ома больше не попробует той самой домашней еды. Нельзя плакать. Нельзя... Лжец не имеет право на слёзы. Кокичи пережил многое: смерть одноклассников, убийство, свою смерть и он был всë тем же весельчаком, а чем эта ситуация отличается от той? Ничем. Сейчас эта старая рана снова открылась, сердце кровью обливается, а душа медленно иссыхает, что должно было случиться ещё тогда. Это мучения ради искупления своих грехов? Вот в такую белую и в то же время противную палату заходит неизвестный дедушка. Седая борода, такие же волосы, но он уверенной походкой подошёл к кроватке мальчика, но вот только шагов Кокичи так и не услышал. Он находился в прострации, не в силах совладать со своими чувствами. Улыбнись. Тебе нужно улыбнуться. — Здравствуйте, дедуля! Вы что-то хотели? Ярко улыбаясь и смеясь, Ома прищурил глаза, скрывая накатившие слëзы. Он дома, его никто не тронет и никто не найдёт. Улыбайся. — Здравствуй, дитя. Сочувствую твоей утрате. Я пришёл поблагодарить тебя. Голос хриплый, но ничуть не похож на старческий. В нём была слышна энергия. Кокичи лишь заинтересованно взглянул на старика. — Ты и твои родители спасли мне и моей внучке жизнь, а сейчас ты один. Знаешь, я могу... Усыновить тебя. Не хочу, чтобы такой хороший мальчик гнил в каком-то приюте. Можешь не бояться, ты не будешь один... Что скажешь? Кокичи не знал, что ответить. Вот, вроде можно начать сначала, но не ловушка ли это? Хотя приёмная семья будет уж намного лучше приюта... — Дедуля, я согласен.