14-й год правления императора Чэнхуа

Не обращая внимания на странные взгляды со всех сторон, Тан Фань спокойно повернулся к Пэн Ичуню: — Лао Пэн, немедленно пошли кого-нибудь к командующему Северным двором Императорской стражи. Пусть сообщит, что обнаружен заговор против Двора, они должны прийти и арестовать всех виновных. Бедный Пэн Ичунь, хотя и был одним из министров Шести Министерств, так растерялся, услышав эти слова, что начал заикаться: — Что… что за заговор против Двора? Тан Фань указал на женщину, обхватившую его за бёдра: — У меня есть подозрения, что она связана с остатками секты Белого Лотоса. Что же это, если не заговор? Так кто-нибудь пойдёт? — Да, господин! Этот скромный чиновник уже идёт! — выступил вперёд Хэ Сюань. Тан Фань метнул на него взгляд и коротко кивнул: — Ступай скорее! Хэ Сюань почтительно сложил руки и поспешил вниз по лестнице, не добавив больше ни слова. Инь Ци в растерянности проводил взглядом его спину. Ему потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки. — Тан Фань, ты болтаешь вздор! — сердито выплюнул он. — Не ставь себя выше закона. Называть придворного чиновника по имени для простолюдина вроде тебя — ещё одно отягчающее обстоятельство. Тан Фань слегка расслабился и заложил руки за спину, и если бы на нём всё ещё не висела девица, его поза казалась бы изящной и непринуждённой. Красотка, обхватившая его бёдра, пребывала в оцепенении. — Не путай белое с чёрным! — повысив голос, заговорил Инь Ци. — Очевидно, что это лучший из цветков борделя Цюньфан. Как она может быть связана с сектой Белого Лотоса?! — Значит, эта цветущая слива из борделя Цюньфан! — воскликнул Тан Фань. — Похоже, ты знаком с ней лучше, чем я. Глупый племянник, твой отец старейшина Инь заботится о своей репутации. Если он узнает, что ты здесь развлекался с девицей из борделя, боюсь, это разозлит его до смерти! Инь Ци не знал, разозлится ли до смерти его отец, но зато он сам теперь окончательно разозлился на Тан Фаня. Тан Фань был старше него всего на два года, но использовал своё положение и должность, чтобы обращаться к нему, как старший к младшему! Оказалось, что Тан Фань ещё не закончил читать нравоучения. — Секта Белого Лотоса причинила много бед стране и народу, — холодно произнёс он. — Её глава уничтожен, но немало рыб выскользнуло из сетей, и теперь они скрываются по всему свету. Например, эта женщина — она использует бордель, как прикрытие, а сама состоит в сговоре с Белым Лотосом. Она использовала тебя, сына чиновника, чтобы скрыть свою истинную личность, при этом тайно замышляя мятеж! Девица, неожиданно обвинённая в мятеже, не могла сдержать охватившую её панику. Забыв о своих прежних намерениях, она тут же выпустила Тан Фаня и поднялась, собираясь сбежать. Однако Тан Фань быстро сообразил, успел схватить её за волосы и одной рукой резко дёрнул назад. Женщина вскрикнула от боли, но Тан Фань не проявил милосердия. Его движения были резкими и грубыми, что совсем не соответствовало обычно производимому им впечатлению аккуратности. Все присутствующие были так ошеломлены происходящим, что скальпы у них на головах тоже слегка заныли. Инь Ци был в ярости. Это его отец велел ему публично окунуть Тан Фаня в помои, чтобы цензорам не пришлось долго искать повод отстранить того от службы. Сначала ему казалось, что это совсем простая задача, но внезапно дело осложнилось. Он явно недооценил Тан Фаня и потерпел поражение. Мысли всех присутствующих невольно сосредоточились на мятеже. Увидев, как грубо обращается с этой женщиной Тан Фань, кто бы поверил, что тот хотел её соблазнить? Эти рассуждения заставили Инь Ци всерьёз забеспокоиться. Он понимал, что если не сможет выполнить сегодняшнее поручение, то вернувшись домой, увидит отцовский гнев намного более страшный, чем если бы тот узнал о его распутстве. — Тан Фань, ты сердишься, потому что я раскрыл твои секреты! Ты только что держал девицу в своих объятиях! — А ты её защищаешь, да? — Тан Фань смерил его подозрительным взглядом с ног до головы. — Может, ты тоже связан с сектой Белого Лотоса? — С чего ты взял вообще, что она имеет отношение к этой секте?! — возмутился Инь Ци. — Или, встретив на дороге случайного прохожего, ты и его готов обвинить в связях с Белым Лотосом? — Я много раз сражался против секты Белого Лотоса и лично участвовал в её уничтожении, — медленно произнёс Тан Фань. — Можно сказать, что мне достаточно одного взгляда на человека, чтобы понять, состоит ли он в сговоре с Белым Лотосом. Закончив говорить, он окинул взглядом толпу, наблюдавшую за этой сценой. Под его взглядом люди неосознанно сделали шаг назад, а некоторые, не желая встрять в неприятности, развернулись и ушли. Все знали, что секта Белого Лотоса — это сборище мятежников, выступавших против императорского Двора. Кому бы захотелось, чтобы его обвинили в связях с предателями? К тому же, Тан Фань не зря провёл эти годы на службе. Несмотря на то, что сейчас на нём не было чиновничьего халата, а на лице не осталось ни следа былого гнева, один его взгляд способен был повергнуть в такой неописуемый ужас, что немногие осмеливались смотреть прямо на него. Даже приятели Инь Ци, пришедшие вместе с ним, утратили свой весёлый настрой и, с опаской потянув его за одежду, зашептали: — Брат Инь, тебе не кажется, что нам лучше уйти? Инь Ци был так зол, что не уловил момент, когда начал сдавать позиции под мощным натиском Тан Фаня. — Если хотите, можете уйти! А я никуда не уйду! Их слова наоборот лишь усилили дух соперничества в молодом господине Инь. Он поднял голову и с вызовом взглянул на Тан Фаня, будто хотел сказать: «ну и что ты мне можешь сделать?» — Кто никуда не уйдёт? — раздался с лестницы резкий окрик. — Императорская стража работает! Всем оставаться на местах! При этих словах интерес на лицах присутствующих сменился тревогой и испугом. Некоторые попытались по-тихому улизнуть, пожалев, что не ушли раньше, но сейчас эта возможность уже была упущена. Главный вход и задние двери ресторана Сянькэ были перекрыты вооружёнными стражниками с мечами. Их смертоносных взглядов было достаточно, чтобы остановить толпу. Те, кто мог себе позволить поужинать в ресторане Сянькэ, по определению не были бедными простолюдинами. Но даже такие люди, как Пэн Ичунь и его подчинённые, растерялись, услышав об Императорской страже. Тени, которые оставляла эта служба, были слишком глубокими. Будучи личной армией Его Величества, Императорская Стража имела полномочия сначала производить аресты, а потом уже заниматься расследованием. Не говоря уже о том, что одно упоминание императорской тюрьмы наводило ужас на людей. Тан Фань считал, что в любом ведомстве могут быть и хорошие люди, и плохие, и настоящие императорские стражи, как Суй Сжоу и Сюэ Лин, сделаны из той же плоти и крови, что и остальные люди, и иногда поступают даже мягче и деликатнее, чем гражданские чиновники. Однако, это не отменяло страха, который испытывало перед ними большинство. И конечно, Императорская стража не была заинтересована в том, чтобы поддерживать чистую репутацию. Достаточно жить с чистой совестью, а стремление к совершенству во всём слишком утомительно. Суй Чжоу пробрался сквозь толпу. Его взгляд сначала упал на женщину, которую держал за волосы Тан Фань, затем мимолётно скользнул по его лицу и фигуре, и наконец остановился на Инь Ци, сразу став холодным и строгим. — Это ты сообщил о происшествии? Здесь обнаружился кто-то из секты Белого Лотоса? — Нет, здесь нет никого из секты Белого Лотоса! Никого из этой секты! — хотя Инь Ци из последних сил старался сохранить уверенность, перед лицом Суй Чжоу его дух окончательно сдулся. Он выглядел нервным и растерянным. Если бы кто-нибудь внимательно наблюдал за ним в этот момент, то мог бы заметить, что он едва стоит на ногах. — Это я сообщил, глава двора Суй, — спокойно сказал Тан Фань. — Эту женщину подослали сюда с преступным умыслом. Подозреваю, что она связана с сектой Белого Лотоса. Сказав это, он отпустил женщину, и она без сил рухнула на пол и залилась слезами: — Я не виновата! Я не знаю никакого Белого Лотоса! Молодой господин Инь велел мне дождаться, когда ты выйдешь из зала, и налететь на тебя, сделав вид, будто между нами любовная связь. Он хотел использовать этот случай, чтобы опорочить твою репутацию! Но я не виновата! Прошу господина рассудить по справедливости! Те, кто не знал истинных причин случившегося, теперь поняли, что произошло, а те, кто были более проницательными, без лишних объяснений уже давно догадались, что дело здесь нечисто. — Молодой господин Инь — сын старейшины Инь Чжи. Как он мог сотворить такое? Не сваливай вину на других, лучше сознайся скорее, чтобы заслужить снисхождение и облегчить свою вину. — Тан Фань, криво улыбнувшись, взглянул на Инь Ци: — Я ведь прав, молодой господин Инь? — Да-да-да! — поспешно закивал тот. — Дядюшка Тан, эта женщина действительно связана с сектой Белого Лотоса! Она не только хотела тебя убить, но и моё имя опорочить! Нужно поскорее арестовать её! Совсем недавно он дерзко называл Тан Фаня по имени, а теперь тот стал вдруг «дядюшкой Таном». Девица не ожидала, что в одно мгновение превратится в брошенную пешку, сыгравшую свою роль. Она попыталась ухватиться за последний спасительный шанс — за Тан Фаня. Но прежде чем она успела вновь к нему прильнуть, кто-то грубо схватил её сзади за воротник и оттащил в сторону. Суй Чжоу отшвырнул её своему подчинённому, стоявшему рядом. Помимо Тан Фаня здесь оказался ещё один человек, которому было совсем её не жаль. Никто из присутствующих не осмелился вступиться за девушку, опасаясь, что их тоже могут обвинить в пособничестве мятежу. Зловещая репутация Императорской стражи иногда действительно приносила пользу. Сколько бы ни было здесь людей, все они стояли и молчали, как цикады зимой. Поняв, что ситуация складывается не в его пользу, Инь Ци повернулся и попытался ускользнуть. Но его действия были слишком предсказуемы, а потому двое императорских стражников, взявшихся словно из ниоткуда, тут же преградили ему путь. — Твоё имя Инь Ци? — уточнил Суй Чжоу. — Да. Мой отец — Инь Чжи, член Кабинета министров и наставник наследного принца. — Инь Ци изо всех сил старался стоять прямо и выглядеть более внушительно под ледяным взглядом противника. Суй Чжоу сделал вид, что не понял его намёка, и коротко бросил стоявшим по обе стороны от него подчинённым: — Увести! — Постойте! — Инь Ци резко изменился в лице. — Я не нарушил никакого закона! Вы не имеете права арестовать меня! — Поскольку эта женщина связана с сектой Белого Лотоса, — невозмутимо сказал Суй Чжоу, — а ты привёл её сюда, кто может поручиться, что ты тоже с ними не связан? Он махнул рукой, не желая тратить время на лишние объяснения, и двое императорских стражей выступили вперёд, крепко схватив Инь Ци, несмотря на его сопротивление. Про приятелей Инь Ци тоже не забыли. — Суй Гуанчуань, собака вшивая, как смеешь самовольно производить арест?! Я пожалуюсь отцу! Подожди, ты ещё пожалеешь об этом! — в гневе выкрикнул Инь Ци. За Инь Ци стоял клан Вань, в этом не могло быть ошибки. Если бы Тан Фань не проявил смекалку или отреагировал запоздало, вполне возможно, сейчас корыто с помоями уже обрушилось бы ему на голову, а назавтра вся столица судачила бы о том, как Тан Фань устроил ссору с сыном Инь Чжи в ресторане из-за женщины. Инь Чжи в лучшем случае пожурили бы за то, что тот небрежно воспитывал сына, а вот Тан Фаню пришлось бы дальше жить с репутацией двуличного и бесстыжего чиновника. Но дело повернулось неожиданной стороной. Кто мог предположить, что Тан Фань так быстро сориентируется и даст отпор? — Старший брат, хочешь, я заткну ему рот? — тихо спросил Сюэ Лин. Суй Чжоу лишь покачал головой: — Да пусть орёт. Только отца своего позорит. — Ладно, тогда сейчас он ещё громче залает! — Сюэ Лин усмехнулся. Его тон был полон злорадства. Он шагнул вперёд и отвесил Инь Ци подзатыльник: — Что ты вопишь? Разве у старейшины Иня может быть такой сын, как ты? Да ты врёшь, что ты его сын! Пойдём-ка с нами в тюрьму, там разберёмся, кто ты такой! Услышав эти слова, Инь Ци внезапно испугался, но заорал ещё громче: — Я действительно сын Инь Чжи, если не веришь, пойди и спроси в доме Инь! Чиновники из Министерства наказаний молча стояли в стороне, не осмеливаясь вмешаться, и слегка рассеянно наблюдали за тем, как стража уводит Инь Ци и его приятелей. Ловушка, предназначенная Тан Фаню, превратилась в посмешище, и дальше смотреть на это не имело никакого смысла. Пэн Ичунь вздохнул с облегчением и виноватым тоном обратился к Тан Фаню: — Господин, это моя вина в том, что сегодня случилось. Если бы я не пригласил вас сюда… — Если не сейчас, так в другой раз, — Тан Фань махнул рукой. — Я заставил их потерять лицо — разве они так просто теперь отступят? В душе Пэн Ичуня всколыхнулся внезапный гнев. Даже такой добрый старик не мог удержаться, чтобы не проворчать со злостью: — Клан Вань слишком уж… — Даньчэнь, это дело не имеет к тебе никакого отношения, — мягко прервал его Тан Фань. — Не впутывайся в него. Пэн Ичуню было уже за шестьдесят, а Тан Фаню ещё не исполнилось тридцати, но несмотря на такую разницу в возрасте, наставления Тан Фаня не вызывали у Пэн Ичуня недовольства. Пэн Ичунь знал, что у Тан Фаня есть основания для этого. Однако именно это было причиной, по которой Пэн Ичунь испытывал перед Тан Фанем ещё большую вину. — Господин, — немного успокоившись, сказал он, — если кто-нибудь даст указание цензорам выдвинуть обвинение против вас, я готов поручиться за вашу невиновность своим честным именем и чиновничьей шапкой и выступить свидетелем защиты. — Господин, этот скромный чиновник тоже готов поручиться за вас своей жизнью и честным именем и свидетельствовать в вашу пользу, — это сказал Лу Тунгуан, с которым Тан Фань был в приятельских отношениях, когда служил в Министерстве наказаний. Обычно Лу Тунгуан был нерешительным и боялся взять на себя ответственность, и то, что сейчас он выступил на его защиту, было очень ценно. — Господин, этот скромный чиновник согласен с министром Пэном! — присоединился к ним Хэ Сюань. — Господин, этот скромный чиновник тоже! — И этот скромный чиновник, господин… Все служащие Министерства наказаний один за другим высказались в его поддержку. Возможно, они просто следовали примеру начальника, но Тан Фань всё равно был очень тронут. Хотя клан Вань и отличался высокомерием, но всё же не мог закрывать небо одной рукой. Люди с праведными сердцами составляют большинство в этом мире. — Благодарю вас всех, — Тан Фань почтительно сложил руки. — Но дело не так уж плохо. Если потребуется помощь, этот Тан обязательно предупредит. Большое спасибо вам ещё раз! — Господин, не нужно церемоний! — дружно возразили чиновники, поклонившись в ответ. — Мы сделали то, что должны! Простившись с Пэн Ичунем и его сослуживцами, Тан Фань и Суй Чжоу покинули ресторан Сянькэ. — Эта женщина, должно быть, невиновна. Когда вернёшься, допроси её и отпусти с миром. А Инь Ци припугни тюрьмой, — попросил Тан Фань. Суй Чжоу кивнул: — Как скажешь. Но на тебе это происшествие никак не отразится? — Хмм?.. — Тан Фань склонил голову набок, будто не понимая, что тот имеет в виду. Его растерянный вид заставил Суй Чжоу схватить его за руку и крепко поцеловать, прикусив его нижнюю губу. Господин Тан невольно охнул от боли и отступил на шаг. В мерцающем свете фонарей его лицо казалось сердитым. Или не сердитым. Скорее, слегка смущённым. — Суй Гуанчуань! — предупреждающе проговорил он, слегка повысив голос. Суй Чжоу тихо рассмеялся: — Вот как ты не можешь себя контролировать, когда видишь что-нибудь съестное, так и я не могу себя контролировать, когда вижу тебя. Господин Тан закатил глаза, но не сделал ни малейшего движения, чтобы освободиться из его объятий, и даже позволил притянуть себя ближе. — Тебе нужно быть осторожным, — сказал Суй Чжоу. Их фигуры почти наполовину были скрыты в темноте, а тусклый свет фонаря очерчивал две тени, слившиеся в единое целое. — Учитывая, чем сегодня всё закончилось, клан Вань не успокоится. — На самом деле, им нужен не я, — вздохнул Тан Фань. — Их истинная цель — свергнуть наследного принца. Клан Вань подбил Инь Ци устроить эту сцену только потому, что в прошлый раз я публично нанёс Вань Туну оскорбление. Пока наследный принц не покинет Восточный дворец, им будет не до меня. Вот кому действительно нужно соблюдать осторожность — это принцу. Суй Чжоу крепче сжал его руку и проворчал: — В общем, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Иногда я… — Что? — Тан Фань напряг слух, не разобрав его последние слова. — Иногда мне хочется привязать тебя к своему поясу. Тан Фань рассмеялся: — А штаны с тебя не свалятся? — Как с тебя, когда та девица хватала тебя за бёдра сегодня вечером? Ну ведь твои штаны не свалились! — буркнул Суй Чжоу. — Ты это видел? — ахнул Тан Фань. — Нет. Но слышал, как об этом сплетничали в толпе. Жаль, что я слегка опоздал. Тан Фань улыбнулся и медленно проговорил: — Да, жаль. Кстати, та девица довольно красива. Если бы её не подослал Инь Ци, я мог бы просто поплыть по течению и вступить с ней романтическую связь! Суй Чжоу хмыкнул, будто не расслышал его слова. — Когда придём домой, напомни мне снять с тебя штаны и проверить, не оставила ли эта женщина там своих следов. Губы Тан Фаня слегка дёрнулись. Или уже поздно объяснять, что у него вообще не было с ней никакого физического контакта?.. Когда на следующий день Тан Фань явился в Кабинет министров, там всё было, как всегда. Хотя Инь Чжи, увидев его, немедленно отвернулся, будто не хотел иметь с ним никаких дел, но больше ничего не предпринял. Тан Фань предполагал, что сын Инь Чжи всё ещё сидел в камере в тюрьме Императорской стражи, и хотя ему ничего не угрожало, но эта ситуация наверняка заставила его помучиться. Особенно от насмешек стражников, которые не только не воспринимали Инь Ци всерьёз, но и радовались возможности подразнить такого богатенького повесу. Но реакция его отца была слишком спокойной. Не удержавшись от искушения, Тан Фань решил заговорить с Инь Чжи: — Брат Инь, ты знаешь, что прошлой ночью в ресторане Сянькэ я встретил твоего сына? — Разве он сейчас не в Императорской страже? — холодно хмыкнул Инь Чжи. — Даже принц, нарушив закон, отвечает так же, как и простолюдин. Этот негодяй всегда был непочтительным сыном. Ничего странного в том, что он вляпался в неприятности. Мне следует поблагодарить тебя, что помог преподать ему урок. Всего несколько слов полностью освободили его от всякой ответственности, и Тан Фаню нечего было сказать на это. Министры Кабинета один за другим приходили в зал, однако первый министр Вань Ань опоздал и явился, когда остальные уже прождали его около четверти часа. — Меня вызвал Его Величество, поэтому я опоздал, — сообщил Вань Ань. — Сегодня заседание откладывается. Прошу всех последовать за мной к Его Величеству. Все переглянулись, не понимая, что могло случиться. Император их вызывает? Почему их не уведомили заранее? Но поскольку император так распорядился, естественно, никто не спорил. Все вышли один за другим из павильона Вэньюань и направились к дворцу Цяньцин. Лю Цзянь намеренно чуть отстал от остальных и, ухватив Тан Фаня за руку, тихо спросил: — Ты знаешь, почему Его Величество нас вызвал? — Ничего об этом не слышал! — так же шёпотом ответил Тан Фань. — До меня дошли кое-какие слухи, — к ним присоединился Сюй Пу, подойдя поближе. Тан Фань и Лю Цзянь умолкли, ожидая его объяснений. Сюй Пу молча вытянул руку и начертил на своей ладони иероглиф «тай» — «наследник». Значит, это связано с принцем? На этот раз Его Величество собирается заняться этим вопросом всерьёз? Тан Фань и Лю Цзянь в ужасе переглянулись. Обоих охватила тревога. Автору есть что сказать: Чтобы было интереснее, часть сюжета отправилась в следующую главу… Этот том — завершающий, в нём будет несколько сюжетных линий, одна за другой. Нетерпеливые читатели могут подождать окончания тома, чтобы получить всё и сразу. Автор кое-куда уезжает, поэтому мини-театра не будет. Спойлер к мини-театру после следующей главы: О том, как видят господина Тана окружающие его люди.