14-й год правления императора Чэнхуа

Эти происшествия, последовавшие одно за другим, повергли всех в ступор, особенно обитателей дома Линь. Поначалу госпожа Чэнь и управляющий ещё сомневались, думая, что Тан Фань несёт какую-то чушь. Они никак не ожидали, что действительно получат плохие вести. Какое-то время семейство Линь отказывалось это принять. Мало того, что госпожа Чэнь сразу же упала в обморок, но даже управляющий толком не знал, что делать. Оправившись от потрясения, глава округа Фань и Цзи Минь посмотрели на Тан Фаня, который занимал самое высокое положение среди присутствующих. Тан Фань спросил: — Когда вы его обнаружили, осмотрели ли вы окрестности? Где находится этот старый храм бога — покровителя города? Служащий ямэня, который, видимо, был главным, чётко доложил: — В этом городе есть два храма бога — покровителя города, в восточной и в западной части. Новый храм построили несколько лет назад, а старый со временем был заброшен, поскольку он находится на самой окраине города и туда почти никто не ходит. Если кто иногда и забредает туда, то только нищие и бездомные, которые ищут укрытие от дождя. Мы никак не предполагали, что помощник главы округа Линь может туда пойти, поэтому нам потребовалось много времени, чтобы обнаружить его. Этот подчинённый обыскал храм и не встретил там никого подозрительного. — Где тело? — спросил Тан Фань. Служащий ямэня поспешно сказал: — Его доставили сюда, оно лежит снаружи. Хотите посмотреть? — Несите сюда скорее! Тело быстро занесли, а госпожу Чэнь отправили подальше в задние комнаты, чтобы там она могла прийти в себя. Вид погибшего мужа мог бы причинить ей новую душевную боль. Линь Фэнъюань действительно был убит: кровавую колотую рану нанесли прямо в сердце, ударив со спины. Даже бессмертный от такого удара лишился бы половины своих жизненных сил, а Линь Фэнъюань не был бессмертным, у него не было ни малейшего шанса дождаться, что кто-нибудь придёт и спасёт его. Когда служащие окружного ямэня обнаружили его, он был уже мёртв. Под телом расплылась большая лужа крови, и это выглядело ужасно. Тан Фаню не нужно было пояснять ничего вслух. Многие из присутствующих и так поняли: убийца смог ударить Линь Фэнъюаня сзади, воспользовавшись тем, что тот не ожидал ничего подобного. А когда Линь Фэнъюань уходил, он взял с собой только одного сопровождающего, и теперь этот человек исчез без следа. Значит, он, вероятно, и был убийцей. Зная о старой вражде между семьями Линь и Шэнь, длившейся, по слухам, уже на протяжении трёх поколений, глава округа Фань и Цзи Минь невольно покосились на Шэнь Куньсю. Шэнь Куньсю, заметив их подозрительные взгляды, покраснел от гнева: — Что вы все на меня смотрите?! Я не имею отношения к смерти ни отца, ни сына! Если я убил их, пусть меня поразит молния с небес и я умру ужасной смертью! Тан Фань не обращал на него внимания. Он рассуждал иначе, чем все остальные, и главным для него сейчас был вовсе не Шэнь Куньсю. Си Мин с подчиненными стояли справа и слева от него, и даже если бы Шэнь Куньсю имел крылья, ему не удалось бы вырваться и улететь. Поэтому Тан Фань сначала спросил управляющего: — Думаю, тебе неизвестно, откуда взялся этот новый слуга, которого зовут Лай Ван? Управляющий уныло кивнул: — Да, когда хозяин его привёл, он сам назначил его личным помощником. Меня мучили сомнения, и мне хотелось его расспросить, но хозяин отругал меня, и я больше не осмеливался спрашивать. Как же так получилось?.. — Есть ли в доме кто-нибудь ещё неизвестного происхождения, как и этот человек? — Нет, кроме него, всех в доме Линь я знаю. Тан Фань попросил управляющего найти картину с изображением текущей на восток реки. Однако, обыскав вместе со слугами весь особняк, тот не смог отыскать картину, которую Тан Фань видел, когда был здесь в прошлый раз. Более того, Тан Фань лично осмотрел кабинет и спальню Линь Фэнъюаня, но там ничего не было, кроме обычных официальных документов. Если бы не последовавшие одно за другим происшествия с Линь Фэнъюанем и его сыном, этот дом мог показаться обычным домом чиновника шестого ранга. К этому моменту, хотя никто ничего и не говорил, все ощущали, что Шэнь Куньсю вызывает больше всего подозрений. Однако, чтобы лишь из-за старых обид убить сначала сына, а потом и отца, нужно быть совсем безумным. Если всё же выяснится, что это дело рук Шэнь Куньсю — это будет самый большой скандал со времён основания династии Мин. Императорские чиновники вместо того, чтобы заботиться об интересах народа, целыми днями враждуют друг с другом, даже до убийства дошли — что это, если не скандал? Шэнь Куньсю поначалу кипел от ярости, но теперь словно оцепенел. Он стоял, не говоря ни слова, и смотрел на балки под потолком, заложив руки за спину. Он не пытался защищаться, выглядел отстранённо и неуместно в этой обстановке, создавая впечатление, что «все вокруг пьяны, а он один трезв». Ему повезло, что Тан Фань не обращал на него внимания. Если бы кто-то другой на его месте заметил его надменный и отчуждённый вид, то даже если бы не принялся добивать лежачего, то воспылал бы в душе злобой и не успокоился, пока окончательно не усложнил бы ему жизнь. Тем временем, служанка Сяо Чжоу, стоявшая рядом с Тан Фанем, подошла ближе и что-то долго шептала ему на ухо, всем своим видом демонстрируя близость. По сравнению с этим, даже достопочтенная сестрица Цяо не проявляла такой развязности. Лу Линси это резало глаза, но Тан Фань и Сяо Чжоу вели себя так, будто в этом не было ничего особенного. Выслушав, что сказала Сяо Чжоу, Тан Фань обернулся и спросил управляющего: — Есть ли в доме такое место, которому хозяин уделял особое внимание и не разрешал заходить туда для уборки? — Возможно, это кабинет, — сказал управляющий. — Когда хозяин работал в кабинете, никто не мог входить туда. Хотя в течение дня Цзи Сян делал там уборку, так что это не совсем запретное место. Тан Фань только что уже побывал в кабинете и ничего там не обнаружил. — Ничего другого нет? — настаивал он. — Подумай получше. Управляющий немного подумал и сказал: — Есть ещё одно место, это кладовая. Раньше там хранился всякий хлам, но потом хозяин запер это помещение, и никто никогда больше не входил туда. — Проводи меня, — велел Тан Фань. — Сюда, пожалуйста. Он отвёл Тан Фаня в помещение рядом с дровяным сараем на заднем дворе. Глава округа Фань, Цзи Минь и остальные не удержались от любопытства и последовали за ними. Они давно уже слышали о мастерстве Тан Фаня в раскрытии преступлений, но никогда не видели своими глазами. Этот случай на первый взгляд казался несложным, но внутри всё оказалось крайне запутанным. Очевидно, что Шэнь Куньсю вызывал больше всего подозрений, но Тан Фань игнорировал его, пытаясь разыскать никому не известную картину из дома Линь. Глава округа Фань и остальные чиновники не решались опрометчиво вмешиваться, но всё же испытывали недовольство его действиями и хотели посмотреть, действительно ли он так хорош, что достоин титула бога расследований. Без ключа открыть помещение было невозможно, а слуги дома Линь не осмеливались взломать его при помощи силы. Но это не значило, что и другие не осмелятся. Лу Линси шагнул вперёд и ударом ноги сбил замок, от чего дверь широко распахнулась. Внутри давно не делали уборку. Как только они вошли, носы у всех тут же оказались забиты пылью, и они, кашляя, принялись размахивать руками. Управляющий распорядился принести несколько подсвечников и расставить их по углам комнаты, и лишь тогда всем стало видно, что там находится. Как и говорил управляющий, это была обыкновенная кладовая. Повсюду валялись кучи хлама и ненужных вещей, а также множество ящиков, внутри которых находились старые книги и обрывки тканей. Но и ткани, и книги были изъедены насекомыми и совершенно непригодны для использования. Управляющий с сомнением сказал: — Господин, если мой хозяин не хотел, чтобы кто-нибудь увидел ту картину, боюсь, он давно её сжёг. Мы ничего здесь не найдём. — Я ищу не картину, — покачал головой Тан Фань. Управляющий был озадачен: — Да? А что же тогда? Тан Фань не ответил на его вопрос и обратился к Лу Линси: — Нужно обыскать здесь всё очень внимательно. Все согласились, и даже Сяо Чжоу и Те Чжу присоединились к поискам. Кладовую перевернули вверх дном и, когда все уже решили, что ничего здесь не обнаружат, Те Чжу внезапно воскликнул: — Господин, здесь внизу пустота! Все оглянулись и увидели, как он постучал по полу в самом углу. — Здесь щель. Нужны инструменты, чтобы открыть. — У меня есть, — сказал Лу Линси. — Я всё сделаю. Он достал спрятанный на теле кинжал, тонкий, как крыло цикады. Если присмотреться, можно было заметить на лезвии голубоватые отблески. Просунув клинок в почти невидимый зазор между плитками на полу, Лу Линси поднажал, и одна из плиток поднялась. Когда стоявший рядом Си Мин принёс подсвечник и посветил вниз, все присутствующие не удержались от возгласа удивления. Исходя из прошлого опыта, Тан Фань сначала предположил, что там может оказаться секретный проход или тайная комната, но он ошибался. На самом деле, внизу находилось только квадратное углубление размером примерно в пять чи. Оно было не настолько большим, чтобы там мог поместиться взрослый мужчина. Но хотя человеку невозможно там укрыться, вещей спрятать можно было много. В мерцающем пламени свечей внутри сверкали аккуратно сложенные серебряные слитки, и от их ослепительного блеска рябило в глазах. Тан Фань взял один из этих прекрасных серебряных слитков и взвесил его в ладони. Слитки такого качества могли быть изготовлены только на государственном монетном дворе, но никакого клейма на этом слитке не было, а значит, он не был отлит официально. Увидев внезапно такое огромное количество денег, все некоторое время не издавали ни звука. Затем глава округа Фань хрипло проговорил: — Линь Фэнъюань был всего лишь чиновником шестого ранга, его предки не занимались торговлей, откуда у него столько серебра?! Все посмотрели на управляющего, как будто ожидали, что он сможет дать объяснения, но тот тоже был ошарашен и лишь замахал руками: — Этот ничтожный слуга ничего не знает! Хотя семья Линь была довольно обеспеченной, мебель у них была не лучше, чем в других зажиточных домах, изготовленная из древесины груши, сосны и кипариса, а не из сандалового дерева или жёлтого палисандра. В доме не было ценных произведений каллиграфии и живописи, драгоценностей и антикварных вещиц. Но если достать эти серебряные слитки, на них можно было купить не только сандаловое дерево, но и золотистый китайский лавр. Из этого следовало, что члены семьи, скорее всего, не знали о том, что Линь Фэнъюань спрятал так много денег. Управляющий, казалось, боялся, что ему не поверят, и, всё ещё запинаясь, попробовал объяснить: — Хозяин никогда не разрешал нам входить в эту комнату, даже госпожа Чэнь ничего не знала… Глава округа Фань и остальные всё больше ощущали, что этот вечер действительно очень странный. Изначально праздник влюблённых был удачным днём для всех, но случилась беда с Линь Фэнъюанем — достойный императорский чиновник был убит, причём убит на своей же подведомственной территории. Наконец-то, Шэнь Куньсю признался во всём, что ему давно было известно о деле с императорским экзаменом. А теперь ещё в доме семьи Линь обнаружилось такое огромное количество денег. У любого, кто столкнулся бы со всем этим, разболелась бы голова. Фань Юэчжэн подумал, что если бы ему пришлось рассматривать это дело, его мысли сосредоточились бы на одном только Шэнь Куньсю. Но судя по действиям Тан Фаня, тот, похоже, вообще не считал, что смерть Линь Фэнъюаня и его сына как-то связана с Шэнь Куньсю. — Господин, как вы думаете?.. Видя, что Тан Фань хранит молчание, глава округа Фань хотел было задать вопрос, но стоявшая рядом высокая служанка смерила его таким холодным взглядом, что вторая половина вопроса застряла у него в горле. На его лице отразилось сдерживаемое раздражение: интересно, как вообще эта ничтожная служанка осмелилась нависнуть над головой чиновника? Но ледяной взгляд этой девицы был достаточно убедительным, чтобы почтенный глава округа замер и покрылся холодным потом. Поэтому он выругался про себя, но не решился снова вмешиваться. Тан Фань даже не поднял головы, поэтому, естественно, не заметил этого маленького эпизода. Он внимательно осмотрел слиток серебра и вернул его на место, после чего сказал главе округа Фаню: — Найди ящик, куда можно сложить слитки, и отнеси их в окружной ямэнь. — Господин, — не удержавшись, встрял управляющий, — поскольку эти слитки здесь спрятал наш хозяин, они являются собственностью семьи Линь… Тан Фань поднялся и с полуулыбкой отряхнул руки. — На этих серебряных лянах даже нет официального клейма, так что, конечно, они из незаконного источника. Твой хозяин поплатился за них своей жизнью. Ты всё ещё хочешь их оставить и сам умереть следом? Управляющий растерялся: — Этот ничтожный слуга не понимает, что имеет в виду господин… — Да что тут понимать! — не удержался Лу Линси. — Любой, у кого есть глаза, это увидит. Твой хозяин, должно быть, вступил с кем-то в тайный сговор и занимался тёмными делами. В итоге, добычу поделили нечестно, возникло недовольство, другой соучастник похитил второго молодого господина, заставил твоего хозяина прийти в храм бога — покровителя города и прикончил его там, пользуясь случаем, а эти серебряные слитки, судя по всему, краденые! Сказав это, он повернулся и улыбнулся Тан Фаню, бессознательно заискивая: — Брат Тан, я ведь прав? Тан Фань чуть заметно кивнул: — Отчасти ты прав. Но ты упустил главное: смерть Линь Чжэня тоже должна быть как-то связана с этим. Услышав это, все удивились, и Цзи Минь не удержался от вопроса: — Невозможно. Если смерть Линь Чжэня связана с этим делом, то как он мог повеситься? И это ведь случилось сразу после истории с обманом на экзамене… — Предлагаю пока не обсуждать мошенничество на экзамене, — сказал Тан Фань. — Я попрошу заведующего образованием Шэня позже развеять мои сомнения, а сначала давайте подумаем о семье Линь. Я совсем недавно лично осмотрел тело Линь Чжэня. Он не повесился, а умер по другой причине. Судя по тому, что произошло с Линь Фэнъюанем, вполне возможно, что он тоже был убит. Этот чиновник задаётся вопросом: если перед тем, как похоронить Линь Чжэня, тело сначала исследовал официальный осмотрщик трупов, то почему он не сделал вывод, что это убийство, замаскированное под самоубийство путём повешения? Глава округа Фань, не ожидавший такого вопроса, начал заикаться: — Это… ну, это… Линь Чжэня обнаружили мёртвым, висящим на балке… Многие видели это своими глазами. Потом пришёл Линь Фэнъюань и поднял шум, желая поскорее получить тело, так что… так что… хм… Тан Фаню не хотелось ругаться по этому поводу, и он продолжил: — Когда я в прошлый раз приходил в дом Линь, ты тоже был там. Ничего подозрительного в Линь Фэнъюане ты тогда не заметил? Фань Юэчжэн боялся, что Тан Фань снова начнёт его упрекать, поэтому быстро напряг мозги, чтобы вспомнить: — Линь Фэнъюань был осунувшимся и нервным и не хотел, чтобы мы задержались надолго. Цзи Минь добавил: — Похоже, он действительно хотел, чтобы мы поскорее ушли. Он настаивал на том, что заведующий образованием Шэнь довёл его сына до смерти. А когда господин хотел помочь ему выяснить правду, он, напротив, этого не желал. Разве в мире могут быть такие отцы? Это как-то странно. — Да, — кивнул Тан Фань. — Если теперь подумать, он был худой и измождённый не из-за смерти старшего сына, а из-за исчезновения второго сына. Кто-то убил Линь Чжэня и угрожал жизни второго молодого господина, поэтому Линь Фэнъюань не только не осмелился сказать нам правду, но и прилагал все усилия, чтобы скрыть её. Он даже обвинил в смерти Линь Чжэня заведующего образованием Шэня, просто испугавшись, что кто-то выяснит правду, и противник разгневается настолько, что лишит его и второго сына. Но он не хотел играть по чужим правилам, поэтому в его словах неизбежно проскальзывали намёки. Должно быть, в той картине скрыт ключ. Жаль, что это поняли не только мы, но и наш противник. Поэтому он убил Линь Фэнъюаня, чтобы заставить его замолчать. В это мгновение взгляды Тан Фаня и Суй Чжоу встретились, и они сразу подумали об одном и том же. Смерть Линь Фэнъюаня, вероятно, была связана с сектой Белого Лотоса. Обязанности помощника главы округа были достаточно сложными, как говорилось, он должен был «взять под контроль торговлю, запрещать прелюбодеяния», организовать перевозку зерна, охрану водных ресурсов и прочие вопросы управления. Когда несколько лет назад рассматривалось дело о жестоком обращении с заключёнными со стороны Хуан Цзинлуна, Императорская стража проводила в Цзиане масштабные обыски и аресты. Тем не менее, основные лидеры секты Белого Лотоса остались нетронуты. Они продолжали вступать в тайные сговоры с чиновниками и строить планы большого мятежа. Однако это не значило, что кто угодно мог стать их сообщником. Глава округа Фань был робким и осторожным, он вряд ли мог привлечь их внимание. А Линь Фэнъюань занимал должность его помощника и отвечал за многие вопросы, которых его непосредственный начальник даже не касался, что было очень удобно. Суй Чжоу уже упоминал раньше, что получил сведения от третьего лидера секты Белого Лотоса о незаконной добыче и отливке серебра сектой где-то на территории Цзианя. А теперь серебряные слитки неизвестного происхождения без клейма обнаружились в доме Линь. Нетрудно было предположить здесь наличие взаимосвязи. Но даже если семья Линь была связана с сектой Белого Лотоса, это никак не объясняло покушение на Тан Фаня и трагическую гибель экзаменаторов. И могло ли быть так, что Линь Фэнъюань был не единственным уважаемым человеком в округе Цзиань, который вступил с ними в сговор? На этом этапе оставалось ещё слишком много вопросов без ответов. И пока эти загадки оставались нерешёнными, дело не могло быть благополучно закрыто. Единственное, в чём уже сейчас можно быть уверенным, так это в том, что Шэнь Куньсю не имел никакого отношения к секте Белого Лотоса и гибели членов семьи Линь. Потому что, во-первых, должность заведующего образованием провинции не имела никакой ценности для секты Белого Лотоса, а во-вторых, он со своим характером точно не стал бы с ними сотрудничать. Он оказался замешан в это дело только из-за своего непутёвого сына. Подумав об этом, Тан Фань глубоко вздохнул. Воспользоваться ситуацией с экзаменом, чтобы ловить рыбу в мутной воде, было удачным расчётом секты Белого Лотоса. Глава округа Фань организовал людей, чтобы они упаковали и увезли серебряные слитки, а остальные вернулись в передний зал дома Линь. Барышня Цяо сидела там и пила чай со сладостями. Увидев, что они идут обратно, она стряхнула крошки с ладоней и встала: — Вы вернулись? От увиденного уголки губ Тан Фаня невольно дёрнулись. Тело Линь Фэнъюаня всё ещё лежало там. Когда не так давно они разрыли могилу и вытащили труп, Сяо У закрыла нос руками и отступила на три чи, а теперь настолько осмелела, что смогла есть рядом с мёртвым телом. Словно прочитав его мысли, госпожа Цяо состроила глазки Тан Фаню, словно хотела сказать: ну здесь же не гробница, атмосфера совсем другая, и настроение тоже другое. Прежде чем Тан Фань сумел понять, что она имеет в виду, что-то перегородило ему обзор. Он поднял глаза и увидел служанку Сяо Чжоу, которая мило и застенчиво улыбнулась ему. Тан Фань: … Так совпало, что глава округа Фань с остальными служащими, вошедшие в зал следом за Тан Фанем, заметили эту улыбку и разом все вздрогнули, ощутив, будто им на головы вылилась ледяная вода. Это освежало лучше, чем поедание мороженого арбуза. Фань Юэчжэну доводилось слышать, как страстны и соблазнительны цветноглазые женщины. Жаль, что их тела имели тяжёлый запах, что было ложкой дёгтя в этой бочке мёда. Было время, когда ему хотелось испытать экзотические ощущения, а запах можно было и потерпеть, но глядя сейчас на эту сцену… Лучше просто забыть об этом. Только господин Тан может позволить себе такой успех у женщин! Тан Фань не знал, какие мысли крутились в голове Фань Юэчжэна. Сначала он распорядился передать тело Линь Фэнъюаня местным властям, а затем бросил взгляд на Шэнь Куньсю и мрачно проговорил: — Заведующий образованием Шэнь, хотя теперь уже установлено, что смерть Линь Чжэня не имеет к тебе отношения, ты всё же замешан в деле о мошенничестве на экзамене. Тебе не удастся избежать этого обвинения, не говоря уже о том, что ты сознательно нарушил закон, укрывая своего сына. Если ты готов во всём признаться прямо сейчас, я ещё могу попытаться тебе помочь. Если же я найду твоего сына и заставлю его самого всё рассказать, я больше не буду соблюдать церемонии. Шэнь Куньсю хрипло выдохнул: — Что ты хочешь, чтобы я сказал? Смерть тех пяти экзаменаторов не имеет отношения ко мне, и тем более, к Шэнь Сы! Тан Фань невольно рассердился, видя, что даже сейчас он пытается избежать ответственности. — Я и сам уже говорил, что это к тебе не относится, но ты должен знать подоплёку! Как бы там ни было, разве тот даос из Тайпина, что продавал информацию об экзамене в павильоне Цинфэн, не твой сын? Шэнь Куньсю на самом деле был слегка обескуражен его выводами. Тан Фань готов был позволить ему сохранить лицо, если бы он признался добровольно, но он решил не проливать слёз, пока не увидит гроб, и Тан Фань больше не стал с ним церемониться. Прежде чем Шэнь Куньсю успел что-нибудь сказать, глава округа Фань с любопытством спросил: — Господин, а как вы узнали, что даос из Тайпина — это Шэнь Сы? — Тайпин означает «мир и спокойствие», и Чанъань тоже, — ответил Тан Фань. — Чанъань — древнее название округа Сиань, а родовой дом семьи Шэнь находится в Сиане, не так ли? Глава округа Фань вздохнул: он никогда не рассуждал с такой точки зрения, но если подумать, это имело смысл. — Это так почётно — иметь отца — заведующего образованием, — сказал Тан Фань. — Жаль, что заведующий образованием Шэнь никогда не берёт взяток, а молодому господину Шэню нравится жить в разврате. Денег на повседневные расходы недостаточно, чтобы шляться по борделям, приходится применять извращённый ум. Вместо того, чтобы договариваться с экзаменаторами, молодой господин Шэнь, вероятно, предпочёл бы напрямую продавать экзаменационные вопросы. Обидно, что у заведующего образованием Шэня в обоих рукавах гуляет свежий ветер, он никогда не совершает ничего постыдного. Заведующий образованием Шэнь уже отругал его, когда тот об этом заговорил, поэтому у Шэнь Сы не было других вариантов, кроме как придумать другой способ заработать деньги — самому вступить в сговор с экзаменаторами. Шэнь Куньсю выглядел крайне смущённым, потому что Тан Фань действительно правильно расценил все основные факты. Но Шэнь Куньсю не было известно о личном контакте Шэнь Сы с экзаменаторами. Молодой господин Шэнь был не так уж глуп, он понимал, как попасть в змею с семи цуней и использовать слабые стороны противника. Он знал, что должность наставника академии Байлучжоу недавно освободилась и все экзаменаторы борются за право её занять, поэтому воспользовался ситуацией и, прикрываясь именем отца, угрозами и посулами принудил экзаменаторов сотрудничать, после чего продавал информацию в павильоне Цинфэн как даос из Тайпина. Благодаря своим способностям, Тан Фань смог разгадать эту загадку, и это впечатляло, однако то, что сказал следом Шэнь Куньсю, всех просто потрясло. — Мой нерадивый сын — неуч и не имеет представления о туши. У него ветер в голове. Он сделал всё это потому, что его с начала и до самого конца кто-то использовал! Автору есть что сказать: 1. В Цзиане действительно имеются серебряные рудники, но их совсем немного, а места, где они располагаются в новелле — выдумка автора. Не стоит принимать это всерьёз… 2. То обстоятельство, что Шэнь Куньсю родом из Сианя, уже упоминалось раньше в новелле, но скорее всего, никто не обратил на него внимания.