14-й год правления императора Чэнхуа

За дверью стоял высокий мужчина в полном облачении цзунци императорской стражи седьмого ранга. Если потребовалось бы описать его отличительные черты, то главным оказалось бы то, что половина его лица была скрыта бородой. К тому же, у него были яркие глаза и внушительная осанка. Жаль, что Тан Фань не разбирался в боевых искусствах. Если бы здесь был Лу Линси, он бы понял, что этот человек должен быть мастером. Мужчина почтительно сложил руки перед Тан Фанем, обнимавшим красавицу: — Этот подчинённый из отделения Императорской стражи Усяня цзунци Ди Хань приветствует господина Тана! — Кто тебя сюда послал? — нахмурился Тан Фань. — Цяньху Сюэ из стражи Сучжоу приказал этому подчинённому прийти сюда и защищать господина! Лицо Тан Фаня помрачнело: — Цяньху Сюэ прислал тебя, чтобы ты меня защищал, но ты вторгся без разрешения. Что это значит? Ди Хань опустил голову: — Этот подчинённый признаёт свою ошибку, но я просто не получил ответа от господина и встревожился, опасаясь, что с господином могло что-нибудь случиться. — Возможно ли, что цзунци Ди считает, что защищать меня — пустая трата времени? — холодно спросил Тан Фань. — Если так, я могу пойти к цяньху Сюэ и попросить, чтобы он заменил тебя. Услышав это, Ди Хань поспешно встал на колени: — Подчинённый понимает, что был неправ! Пожалуйста, господин, не прогоняйте меня! Цяньху Сюэ приказал во всём слушаться господина, но этот подчинённый действовал безрассудно, прошу господина простить меня! Тан Фань некоторое время смотрел на него, прежде чем сказать: — Разве я не просил цяньху Сюэ прислать двух человек, почему же ты один? — Возможно, цяньху Сюэ знает, на что способен этот подчинённый, и решил, что одного человека будет достаточно. — Да в тебе нет скромности! — рассмеялся Тан Фань. — Благодарю господина за незаслуженную похвалу, этот подчинённый не достоин такой чести, — отчеканил Ди Хань. Ослепляющая своей красотой Сяо У сидела рядом с Тан Фанем, но Ди Хань посмотрел на неё лишь раз, когда вошёл в комнату, и больше его взгляд на ней не задерживался. — Поскольку цяньху Сюэ велел тебе во всём слушаться меня, я хочу, чтобы ты прямо сейчас кое-что сделал, — проговорил Тан Фань. — Пожалуйста, приказывайте, господин! — Убирайся. Ди Хань в растерянности уставился на него. Тан Фань повторил: — Я говорю тебе сейчас же уйти, закрыть дверь и не мешать нам, ты разве меня не слышал? — …Слушаюсь. Он молча вышел. Тан Фань расслабил руку, лежавшую на талии Сяо У. Однако дверь в этот момент снова открылась, и за ней появилось всё ещё обеспокоенное лицо Ди Ханя: — Господин, этот подчинённый будет снаружи. Если у вас появятся приказы, просто позовите меня. — Убирайся! — Тан Фань едва не упал от гнева. В комнате наконец снова наступила тишина. Тан Фань отпустил девушку: — Как неловко вышло, барышня Сяо. Сяо У низко опустила голову, ей было так стыдно, что она была не в силах говорить и лишь, запинаясь, напомнила ему: — Господин, еда остыла. Давайте я всё заново приготовлю и пришлю вам? — Я не тороплюсь поесть, — мягко ответил Тан Фань, — но мне нужно кое-что сказать барышне Сяо. Сяо У опустила голову ещё ниже и стояла молча, беспрестанно теребя край одежды. После того, что только что произошло, двусмысленная атмосфера между ними стала ещё напряжённее. Если бы такой человек, как Тан Фань, не был по-настоящему заинтересован в женщине, то никогда бы так бездумно не дал волю рукам. Сяо У изо всех сил пыталась скрыть выражение своего лица, но её руки всё равно слегка дрожали. Такой возвышенный, утончённый и грациозный молодой господин снова и снова выражал своё желание сблизиться с ней. Сколько женщин в этом мире могли бы остаться спокойными? Как и следовало ожидать, Тан Фань спросил: — Барышня Сяо помолвлена? Этот вопрос содержал в себе столь явный намёк, что Сяо У покраснела ещё сильнее и не могла ответить. Внезапно она кое-что вспомнила и подняла голову: — Господин, почему вы решили, что я подсыпала яд в еду? Тан Фань улыбнулся ей, словно извиняясь за свои подозрения: — Мы уже дважды встречались раньше, да и момент был подобран слишком удачно. Я подумал, что тебя кто-то подослал, поэтому решил проверить. — А что теперь? — Сяо У прикусила губу. — Я всё ещё думаю, что ты достаточно подозрительна, — признался Тан Фань, — но я не в силах управлять своим сердцем. Первая половина фразы заставила лицо Сяо У побледнеть, а из-за второй оно вновь покраснело. Она была так изумлена и рада, что едва могла совладать с собой. Сяо У колебалась некоторое время, набираясь смелости, прежде чем признаться: — На самом деле… я знаю, что вы меня подозреваете. — М? — По правде говоря, я не дочь достойной семьи. — Сяо У опустила голову. — То, что я рассказывала раньше о поисках убежища у родственников — ложь. Достойная девушка уж точно не поступила бы, как я, и не пришла бы глубокой ночью в комнату мужчины, не так ли? — Если ты хочешь что-то сказать, говори, — мягко ответил Тан Фань. — Если нет, то я не стану заставлять тебя. — Правда? — вскинула голову Сяо У. — Правда. Слёзы, подобно звёздам, долго мерцали в её глазах и наконец пролились. Не все красавицы хорошо выглядят, когда плачут, но выражение «слезами осыпаются цветы груши» как нельзя лучше подходило Сяо У. Она спросила Тан Фаня: — Вы слышали о «тощих лошадях» из Янчжоу? Конечно, Тан Фань слышал. «Тощими лошадьми» Янчжоу были красивые девочки, задёшево купленные у бедных семей, чтобы позже перепродать. Их обучали четырём искусствам учёного, и мастерству соблазнения мужчин. Все они были исключительно прекрасны, и потому их можно было продать за большую цену. Возможно, такая девушка станет звездой публичного дома или младшей женой в богатой семье. В Цзяннане это было широко распространено, и даже существовали люди, которые занимались именно этим делом, что-то вроде торговцев живым товаром. Увидев, что Тан Фань кивнул, Сяо У сказала: — На самом деле, я тоже когда-то была «тощей лошадью». Меня купили, когда мне было четырнадцать лет. Я должна была стать наложницей богатого купца, однако, когда он умер, его главная жена не смогла со мной ужиться и выгнала меня. Вот почему ты встретил меня за пределами Янчжоу. Я с юных лет училась заботиться о мужчинах, а после меня держали, как птицу в клетке. Я не знала, что так сложно зарабатывать себе на жизнь. Если бы не ты, господин, боюсь, я бы уже… Сяо У вытерла слёзы и мягко улыбнулась: — Теперь ты всё знаешь. Встретив тебя, я… я не должна была предаваться несбыточным мечтам и притворяться молодой барышней. Ведь я не девушка из порядочной семьи… Она продолжала вытирать слёзы, а они всё лились и лились. Больше не в силах говорить, она резко встала и развернулась, собираясь уйти. Тан Фань схватил её за руку, снова притянул в свои объятия и крепко обнял. — А-У! Как только она услышала это, нежное тело Сяо У задрожало, и она обмякла в его объятиях. — Ты мне правда нравишься. — Голос Тан Фаня прозвучал над её головой. — Ты понравилась мне с первого взгляда, как только я тебя увидел… Для меня не имеет значения твоё положение. Если ты согласишься поехать со мной, я заберу тебя в столицу и сделаю своей женой. Едва прозвучали эти слова, снова раздался стук в дверь. Снаружи послышался голос Ди Ханя: — Господин, уже поздно, вам следует отдохнуть. Тан Фань пришёл в ярость: — Продолжаешь соваться не в своё дело? Жди снаружи, разве ты не слышал? А затем нежно спросил Сяо У: — Ты не испугалась? Девушка слегка качнула головой. Снаружи снова стало тихо. Эти двое не размыкали объятий, Тан Фань не собирался отпускать её, а Сяо У не боролась. Она лишь тихо ответила: — На сердце у этой покорной слуги то же, что у господина. — А-У! — радостно воскликнул Тан Фань. Сяо У остановила готовые сорваться с губ слова и горько усмехнулась: — Но я не смею надеяться сочетаться законным браком с господином. Учитывая моё положение, моей самой большой удачей в жизни будет возможность оставаться с вами и ухаживать за вами. Тан Фань мягко взглянул на неё: — Не волнуйся, у меня нет родителей, а моя старшая сестра очень понимающая, она не станет нам препятствовать. Сяо У покачала головой: — Но из-за меня вас станут высмеивать в чиновничьих кругах. Не нужно больше ничего говорить. Я понимаю ваши намерения… я… я уже необычайно счастлива, честно. За всю мою жизнь никто не относился ко мне так искренне. Ни один мужчина не говорил, что хочет сделать меня своей женой… Тан Фань вздохнул, гладя её по чёрным шелковистым волосам. А затем нежно сказал: — Не нужно говорить о таких печальных вещах. У меня ещё остались важные дела. Чэнь Луань скрывает правду и обманывает императора. Он продал зерно, предназначенное для помощи пострадавшим от бедствия, ради наживы. Я должен найти доказательства, чтобы подать жалобу двору и отвезти тебя в столицу как можно раньше. Поэтому сейчас у меня может не быть времени на тебя. Оставайся на постоялом дворе и выходи как можно реже, потому что в крайности собака бросается на стену, и Чэнь Луань может угрожать тебе, используя тебя как мою слабость. — Вам грозит опасность? — обеспокоенно спросила Сяо У. — Не думаю. — Тан Фань крепко сжал её руку. — Я дружу с Императорской стражей, поэтому они отправили кое-кого, чтобы защитить меня. Разве он не стоит сейчас за дверью? — А мне кажется, что он здесь, чтобы вас контролировать! — фыркнула Сяо У и улыбнулась сквозь слёзы. На лице Тан Фаня появилась беспомощность: — Императорская стража всегда была заносчивой. Я лишь дружу с их главой и не могу им указывать. Пока они готовы защищать меня, можно и потерпеть несколько дней. Сяо У рассмеялась в ответ. — Я не мог заснуть прошлой ночью, — пожаловался Тан Фань, — только на минутку закрыл глаза, поэтому сейчас чувствую усталость. — Тогда я пойду, — поспешно ответила Сяо У, — и утром принесу вам завтрак. Тан Фань улыбнулся ей: — Если пожелаешь остаться со мной, я не возражаю. Сяо У покраснела. Не зная, что сказать, она взяла поднос с едой, низко опустила голову и вышла. Тан Фань не стал её догонять, лишь преданно смотрел ей вслед. Его взгляд был был полон такой нежности, словно он вот-вот расплачется от того, насколько его переполняют эмоции. Хотя Сяо У и не обернулась, она всё равно чувствовала его горящий взгляд на своей спине. Хотя тогда за пределами Янчжоу её спас именно Лу Линси, такая женщина, как Сяо У, могла влюбиться только в Тан Фаня. Она уже давно тайно хранила его в своём сердце, но не смела раскрыть своих чувств, а лишь могла молча следовать за ним в Сучжоу. И по счастливой случайности Тан Фань вновь её спас. Неужели и правда судьба человека предопределена Небесами? Могла ли она вернуться с Тан Фанем в столицу… Пока Сяо У размышляла об этом, её красивое личико всё больше краснело, и даже походка утратила плавность. Когда Сяо У вышла и закрыла за собой дверь, Тан Фань потянулся, не прекращая улыбаться. — Ди Хань, ты всё ещё снаружи? Из-за двери донёсся ответ: — Да. — Заходи. Ди Хань открыл дверь и вошёл, и тут же услышал, как Тан Фань сказал: — Я немного устал, иди и принеси мне воды, чтобы помыть ноги. Ди Хань не знал, что сказать. Тан Фань не дождался ответа и поднял взгляд: — Что такое? Не хочешь? В таком случае, я велю цяньху Сюэ тебя заменить. — Подчинённый сделает это, — ответил Ди Хань. Он развернулся и вышел, но вскоре вернулся с тазом воды, поставил его у ног Тан Фаня и протянул руку, чтобы закатать его штанину. Тан Фань кашлянул: — Не надо, я сам справлюсь. Ты садись, мне нужно у тебя кое-что спросить. Ди Хань проигнорировал его слова. Из-за бороды сложно было разглядеть выражение его лица, но голос звучал искренне: — Раз уж этот подчинённый следует за господином, то должен заботиться о вас во всём. Если господин подаст жалобу цяньху Сюэ, подчинённому придётся расхлёбывать последствия. Пожалуйста, господин, дайте этому подчинённому шанс. Прежде, чем Тан Фань успел отказаться, Ди Хань уже закатал его штанины, зачерпнул руками воду и легонько похлопал его по подъёму стопы, чтобы тот привык к температуре воды. Затем помог ему поставить ноги в воду. В конце концов, Тан Фань был мужчиной, и его ноги нельзя было назвать изящными, однако они были белыми и стройными, правильных пропорций, не слишком худыми, поэтому вполне могли считаться красивыми. Когда Ди Хань взял его ступни в руки, он почувствовал несколько мозолей на них. У всех гражданских чиновников были паланкины и повозки, и они не ходили пешком больше нескольких ли в день, так откуда же взялись мозоли? По-видимому, Тан Фань заметил его удивление и спокойно сказал: — Не забывай, прежде чем стать цзиньши, я несколько лет путешествовал по всей стране. Я исходил множество дорог, так что, естественно, что у меня есть мозоли. Ди Хань опустил голову, чтобы помочь ему вымыть ноги: — Господин, видимо, ошибся. Вы никогда мне об этом не рассказывали, так как же мог подчинённый забыть? — Тогда, должно быть, я перепутал тебя с кем-то другим, — вздохнул Тан Фань. — Кстати… ты несколько раз врывался ко мне в комнату, как думаешь, какое наказание ты заслужил? — Этот подчинённый просто беспокоился, что господин попал в опасное положение. — Думаю, ты просто увидел несравненную красавицу и позабыл обо всём на свете. — Тан Фань рассмеялся. — Захотел воспользоваться случаем, чтобы ещё пару раз на неё взглянуть? — Господин, у этой женщины сомнительное прошлое, она не простой человек. Тан Фань покачал головой: — Тогда мне следует тебе сказать, что мне нравится эта девушка и что в ближайшее время я снова встречусь с ней. Хорошо бы, чтобы у тебя не было каких-то намерений относительно неё, этот чиновник не отдаст её так просто… Ой! Зачем ты прикладываешь столько силы? Так ты сломаешь лодыжку этому чиновнику! Ди Хань разжал хватку и увидел, что на коже и правда остался красный след. Он постарался стереть его: — Подчинённый сделал это ненарочно… Тан Фань убрал ноги, сам вытер их досуха платком и махнул рукой, словно прогоняя мух: — Ладно, хватит! Уходи и дай мне поспать! Он ещё не успел договорить, как его толкнули на кровать. — Что ты творишь? — гневно воскликнул Тан Фань. Они смотрели друг другу в глаза, практически соприкасаясь кончиками носов. Настолько близко, что чувствовали горячее дыхание друг друга. — Простите подчинённого за грубость, — медленно проговорил Ди Хань. Он и не подумал подняться, только пристально посмотрел на Тан Фаня и продолжил, делая паузу после каждого слова: — Эта женщина замышляет недоброе. Прошу, господин, не позволяйте морочить вам голову. — Разве это не любимая наложница Чэнь Луаня? — рассмеялся Тан Фань. — Кто морочит мне голову, если я сам не против? Эти слова застигли Ди Ханя в расплох. Он ошарашенно спросил: — Так ты знаешь? — Думаешь, что ваша Императорская стража — мой единственный источник информации? И я бы посмел ворваться в Янчжоу, пребывая в блаженном неведении? — спокойно ответил Тан Фань. — Тогда ты слишком недооцениваешь меня! — Как ты узнал об этом? — Как долго ты собираешься удерживать меня? — …Прошу простить. Он пристально посмотрел на Тан Фаня и, наконец, отпустил его и поднялся. Тот фыркнул, вскинув подбородок: — Иди, вынеси воду. Этот чиновник хочет отдохнуть. — Пожалуйста, развейте сомнения этого подчинённого. — Ты умоляешь меня? — удивился Тан Фань. Ди Хань смиренно произнёс: — Да, этот подчинённый умоляет господина развеять его сомнения. — Учитывая твою искренность, я могу смилостивиться и рассказать всё. — Тан Фань пребывал в хорошем настроении. — Я заподозрил её уже тогда, когда во второй раз встретил на улицах Сучжоу. — Заметив слегка озадаченный взгляд Ди Ханя, Тан Фань продолжил: — Знай противника и знай себя, и будешь непобедим. Только разгадав планы противника, можно пройти невредимым через сотни битв. Перед отъездом из столицы я попросил Ван Чжи помочь мне узнать побольше о Ху Вэньцзао, Чэнь Луане и Ян Цзи. Что касается Чэнь Луаня, Ван Чжи особенно обратил моё внимание на то, что у него есть несравненной красоты наложница. Её видели немногие, но те, кто видел, были сражены её красотой. А ещё, она была «тощей лошадью» из Янчжоу.       Хотя в мире достаточно красивых женщин, таких, кто может покорять своей красотой города и страны, не так уж и много. Если она не одна такая на миллион, то уж точно одна из тысячи. Этот чиновник не развратник, не видавший мир. Неужели бы у меня не возникло подозрений, если бы такая несравненная красавица вот так внезапно появилась в пригороде Янчжоу? К тому же, ты сам только что сказал, что у неё не такое уж простое прошлое. Чэнь Луань прислал мне и деньги, и красавицу. Если бы эта красавица не была кем-то, кого он сам ценил и с кем был знаком, он, вероятно, чувствовал бы себя не в своей тарелке. А значит, не может ли быть эта Сяо У любимой наложницей Чэнь Луаня? Ди Хань кивнул: — Значит, господин планирует ответить хитростью на хитрость. Хочет покорить её своей красотой и сбить с толку, чтобы выдумка обернулась правдой. Если бы у Тан Фаня во рту была вода, в этот момент он бы её выплюнул: — У этого господина нет никакой «красоты», и не её я собираюсь сбить с толку! Ди Хань не понимал, что тот имеет в виду. — Говорят, что любимая наложница Чэнь Луаня, — вздохнул Тан Фань, — прекрасна, сообразительна по природе, разбирается в документах, и к тому же у неё умное сердце, поэтому Чэнь Луань души в ней не чает и даже построил для неё отдельный дом. То, что он отправил такую женщину устроить мне медовую ловушку, означает, что он уважает меня! Если бы я действительно возлёг с Сяо У, боюсь, это было бы именно то, чего он добивался. Окунувшись в реку Хуанхэ, я бы не смог отмыться. Кто знает, возможно, в медовой ловушке я бы позабыл о великих устремлениях, заключил мир с Чэнь Луанем и стал бы одним из них. — Пока он это говорил, Тан Фаню и самому стало смешно. — Вот только, когда настанет время спать с красавицей Чэнь Луаня, станет ли тому плохо, или он просто отдаст её мне? Заметив, что чем дольше тот говорит, тем невразумительнее звучат его слова, Ди Хань не выдержал и спросил: — Господин имеет в виду, что хочет, чтобы Чэнь Луань решил, что вы попали в его ловушку? Тан Фань покачал головой и хитро улыбнулся: — Я хочу, чтобы Чэнь Луань думал, что, оказавшись рядом со мной, Сяо У постепенно влюбилась в меня и даже решила предать его! Выражение лица Ди Ханя изменилось. Тан Фань со смехом продолжил: — Они хотят использовать медовую ловушку, разве я не могу применить стратагему сеяния раздора? Чэнь Луань высоко ценит Сяо У, даже смог отправить её делать нечто подобное, значит, она неплохо разбирается в его делах, возможно, даже знает, где спрятана настоящая книга учёта зерна. Если Чэнь Луань заподозрит, что она предала его и перешла на мою сторону, как ты думаешь, что он сделает? — В крайности собака бросается на стену, — задумчиво протянул Ди Хань. — Он уберёт свидетеля! Тан Фань кивнул: — Верно, когда придёт время, даже если она изначально не собиралась предавать Чэнь Луаня, ей придётся перейти на мою сторону! Какая блестящая стратагема сеяния раздора! Сомнение заключено в сомнении, никто не может подвести тебя больше, чем ты сам. Ди Хань вскинул брови. Выражение его лица под бородой было трудно распознать, но судя по неописуемому блеску в глазах, он явно был полностью согласен с планом Тан Фаня. Тан Фань пододвинул к нему босыми ногами деревянный таз: — На этом всё. Так что проваливай. Почему ты ещё здесь? Ты разве не слышал, что этот чиновник собирается спать? Ди Хань наклонился и поднял таз: — Прошу, господин, отдыхайте. Этот подчинённый будет всю ночь стоять на страже снаружи. Прежде чем он вышел и закрыл дверь, послышался шутливый голос Тан Фаня: — Когда в следующий раз решишь скрыть свою личность, пригласи в наставники даоса Ли, брат Гуанчуань. Ди Хань потерял дар речи. Рано утром на следующий день, когда Тан Фань вышел из комнаты в приятном настроении и бодром состоянии духа, за дверью его уже ждала улыбающаяся Сяо У. Рядом с ней на столе стояли всевозможные лёгкие кушанья, изящные и прелестные. Ди Хань, который должен был стоять снаружи, непонятно куда делся. Тан Фань улыбнулся: — А-У, зачем ты встала так рано? — Не рано, солнце уже скоро будет на высоте трёх шестов. — Сяо У легко рассмеялась, прикрывая рот рукой. — Я приготовила завтрак, но увидев, что вы, господин, ещё не встали, приготовила новый. — А-У, зачем же ты сама его готовила, — растрогался Тан Фань. — На этом постоялом дворе есть свой повар! Сяо У покраснела: — Господин такой искренний, я тоже хотела искренне отплатить ему за это. Тан Фань втайне вздохнул от восхищения, эта женщина просто невероятно играла свою роль. Учитывая её очарование и расчётливый ум, неудивительно, что Чэнь Луань ценил и обожал её и даже спрятал эту красоту в золотом доме. Медовые ловушки могут быть разными. То, что Чэнь Луань подослал к Тан Фаню такую красавицу, доказывает, что он высокого мнения о нём. Тан Фань был глубоко польщён этим фактом. Жаль только, что старания противника не оправдают его ожиданий. Сяо У заметила, что Тан Фань продолжает смотреть на неё, и её щёки невольно вспыхнули: — Господин… Тан Фань пришёл в себя, с улыбкой сел и сразу же взял маленький кусочек золотистого маньтоу и положил в рот. Прошлым вечером он не ел приготовленные Сяо У лёгкие закуски перед сном, боясь, что она воспользуется случаем, чтобы опоить его каким-нибудь снадобьем, а потом придумает порочащую его историю. Сейчас же, среди бела дня, даже если бы Сяо У захотела это сделать, она должна была понимать, что время неподходящее. — Там есть начинка? — изумлённо спросил Тан Фань. — Это вишня, — с улыбкой ответила Сяо У. — Вкусно? Тан Фань кивнул: — Вкусно, невероятно вкусно. Ты готовишь лучше, чем моя младшая сестра. Если ты вернёшься со мной в столицу, то я буду часто наслаждаться едой. Сяо У улыбнулась и опустила голову, словно застеснявшись. Тан Фань крепко обнял её: — А-У, в твоих волосах нет украшений. Сегодня мы пойдём на рынок и купим тебе заколок. Сяо У была в недоумении: — А вы разве не будете расследовать дело Чэнь Луаня? Тан Фань загадочно улыбнулся: — Не стану скрывать от тебя, у меня уже есть главные доказательства, которые помогут его устранить. — Какие доказательства? — ахнула Сяо У. — Не будем говорить об этих скучных делах, тебе это не интересно. — Тан Фань сменил тему разговора. — Давай закончим завтракать, и я отведу тебя развлекаться. В прошлый раз Чэнь Луань подарил мне десять тысяч таэлей, и я к ним ещё даже не прикасался. Могу купить тебе много украшений для волос! Сяо У очень удивилась: — Но… но вы взяли деньги Чэнь Луаня и всё равно собираетесь обвинить его в служебном проступке? Тан Фань отнёсся к её словам с полным безразличием: — Ты не понимаешь, это то, что называется «зло пожирает зло»! Сяо У: — … Автору есть что сказать: Маленький театр： Тан Фань: Ваше Величество, Чэнь Луань, Ян Цзи и Ху Вэньцзао вступили в сговор с целью присвоить государственное продовольствие, сокрыть правду и обмануть императора! Император: [автоответчик] Сейчас я успокаиваю наложницу Юань, оставьте сообщение, но не факт, что я отвечу. (Нажмите здесь, чтобы больше не беспокоить). Тан Фань: Ваше Величество, этот подданный встретил в Сучжоу чудотворца, он дал мне один рецепт. Говорят, что съев это, можно дожить до 88 лет, выглядеть, как дитя, и пребывать в добром здравии. Этот подданный вернулся в столицу, чтобы передать его вам. Император: Как мило с твоей стороны! Тан Фань: Ваше Величество, вы здесь, великолепно! Чэнь Луань, Ян Цзи и Ху Вэньцзао вступили в сговор, чтобы присвоить государственное продовольствие, обмануть императора и скрыть правду. Этот подданный сфотографировал положение беженцев за стенами города и отправил вам. Вы послали Чжу Цзяньшэню фотографию. Император: [автоответчик] Сейчас я успокаиваю наложницу Юань, оставьте сообщение, но не факт, что я отвечу. (Нажмите здесь, чтобы больше не беспокоить) Тан Фань：……………… Крик души господина Тана: Да, ты чокнутый!