14-й год правления императора Чэнхуа

Тан Фань ничего не рассказал сестре о скрытых причинах произошедшего, сделав вид, что этого никогда не было. Если бы семья Хэ обладала самоуважением, они бы не стали снова ломиться в дверь, из которой их выставили. К сожалению, он ошибся, и вскоре после того, как Тан Фань вернулся в столицу, Хэ Линь снова пришёл к нему домой. На этот раз с ним явился и старый господин Хэ. Тан Фань не стал никого просить, чтобы позвали сестру, и принял их сам. Когда гости расселись, Тан Фань с улыбкой проговорил: — Я слышал, что третий сын Хэ попал в «золотой список», но я ещё не поздравил дядю. Иметь двоих сыновей в почётном списке — это повод для торжества. У говорящего нет намерения, но слушатель всё равно принимает его слова близко к сердцу , поэтому лицо Хэ Линя сразу помрачнело. Однако теперь, когда Тан Юй и Хэ Чэн были далеко от семьи Хэ, Тан Фаню не нужно было беспокоиться о его настроении. Господин Хэ улыбнулся в ответ и сказал: — Они оба не так хороши, как ты, твоё имя огласили в золотом зале в числе лучших. В юном возрасте ты стал цзиньши, а теперь уже высокопоставленный чиновник четвёртого ранга. Думаю, братец Тан радуется на небесах, глядя на это. Тан Фань покачал головой: — Дядя слишком меня хвалит! Имея только четвёртый ранг, можно ли считаться высокопоставленным чиновником? Для других это звучит хорошо, но самому мне до сих пор неловко. Это не стоит упоминания… Разве мой дядя не живёт в уезде Сянхэ, что же заставило вас так внезапно приехать в столицу? Он сделал вид, что ничего не знает о намерении семьи Хэ переехать в Пекин, и даже не заикнулся об этом. Господин Хэ не скрывал последствий случившихся потрясений в семье Вэй, вскользь сообщил о предстоящем назначении Хэ Сюаня в Министерство наказаний, и наконец, вздохнул: — Жуньцин, семья Хэ сочувствует тебе и нашей второй невестке. Хорошая женщина вышла замуж и стала частью нашей семьи, но теперь всё испортилось. Этот старик пришёл сюда не для того, чтобы чего-то просить. Я просто хочу, чтобы мой второй сын и его жена встретились лицом к лицу. Кто бы что ни говорил, они всё ещё состоят в браке, и этот продолжающийся разлад не принесёт пользу ни одной из сторон. Семьи Хэ и Тан по-прежнему родственники и не могут жить рядом в столице и не ладить друг с другом, разве ты так не думаешь? Господин Хэ говорил всё правильно, и Тан Фань заметил, что держался он не так уверенно, как в доме Хэ. Возможно, Хэ Сюань, вернувшись, рассказал ему о том, что слышал в чиновничьих кругах. На этот раз семья Хэ явилась сюда конечно же, не мстить, а налаживать отношения. Тан Фань не имел ничего против самого господина Хэ, но просто не мог не презирать Хэ Линя. Теперь, когда у Тан Юй было собственное дело, она успешно управляла своей лавкой косметики и даже разместила на ней вывеску с фамилией Тан. Хотя непонятно было, как ей это удавалось, многие важные семейства стали покупать косметику у госпожи Тан. Ориентируясь на разные группы покупателей, она, похоже, собиралась открыть ещё одну лавку. Одна специализировалась бы на более дешёвой косметике, которую могут позволить себе простые люди, а другая — на товарах для богатых семей. Видя способности своей старшей сестры и думая о её страданиях за все эти годы, Тан Фань мог сказать, что её таланты действительно были похоронены, когда она вышла замуж за Хэ Линя. Тан Фань улыбнулся, услышав слова собеседника, и медленно произнёс: — Господин прав, но последнее слово здесь не за мной, всё зависит от решения моей сестры. Кроме того, при всём моём уважении, теперь, когда третий Хэ получил степень цзиньши, планирует ли зять сдать императорский экзамен? Лицо Хэ Линя покраснело, он резко встал: — Да ты издеваешься! — Как я могу издеваться? — поднял брови Тан Фань. — Я что, не прав? Зять, ты уже не молод. Если ты не сдашь императорский экзамен, ты хочешь, чтобы семья Хэ всю жизнь тебя содержала? У тебя нет собственных планов? Говоря прямо, господин Хэ не может заботиться о тебе до конца жизни. Что ты намерен делать в будущем? Живёшь со своими братьями и рассчитываешь, что они будут помогать тебе? Даже если тебя это устраивает, дочь семьи Тан никогда не согласится на такое. Мой покойный отец всегда учил нас, что можно быть бедным, но нельзя не иметь стремлений. Если ты хочешь вернуть мою сестру, то сначала должен ответить на эти вопросы. Если соревноваться с господином Таном в красноречии, у соперника не будет шансов на победу, хотя в большинстве случаев господин Тан относился к людям с добротой. Даже когда Ван Чжи смеялся над ним, его это не беспокоило. И если бы он не встретил такого, как Хэ Линь, он ни о ком бы не отзывался плохо. Хэ Линя трясло от злости. Он достаточно подготовился морально, прежде чем прийти в дом Тан, но всё равно испытывал глубокое унижение, когда Тан Фань пренебрежительно отзывался о нём во время этого разговора. — Если она захочет вернуться, семье Хэ она не нужна! Даже Хэ Чэн! Ты можешь и его забрать, мне всё равно! — в гневе выпалил Хэ Линь. Тан Фань, казалось, ожидал этих слов, он не рассердился и просто кивнул: — Если мой зять действительно так думает, то я знаю выход. Цилана лучше будет принять в семью Тан и сменить его фамилию на Тан. Тогда зять также может развестись с моей сестрой по обоюдному согласию, и в таком случае они не будут иметь ничего общего друг с другом, а старшая сестра и Цилан больше не будут тебе мешать. Господин Хэ залепил Хэ Линю звучную пощёчину. Тот в неверии уставился на него, схватившись за щёку. Господин Хэ спокойно сказал Тан Фаню: — Этот щенок непочтителен, прошу меня простить. — Дядя, я не хочу доставлять вам неприятностей, — вздохнул Тан Фань, — но только посмотрите, на кого стал похож мой зять. Осмелюсь ли я позволить моей сестре и племяннику уйти с ним? Если он думает, что я над ним издевался, то вернувшись, обратит свой гнев на них, и разве в таком случае я не причиню им вред? Как только он закончил говорить, из-за двери раздался детский голос: — Я хочу сменить свою фамилию на Тан! Все оглянулись и увидели, что Хэ Чэн стоит у двери с напряжённым лицом. Сложно сказать как долго он там подслушивал. — Цилан! — прежде чем господин Хэ с сыном успели отреагировать, Тан Фань произнёс с серьёзным выражением лица: — Не подслушивай, это неприлично. Ты ведёшь себя недостойно! Выговор дяди совсем не испугал Хэ Чэна, и одно только последнее замечание заставило его тайком показать ему язык. Поскольку Хэ Чэн уже всё равно был здесь, Тан Фань не мог позволить ему уйти, поэтому добавил: — Иди и поздоровайся с дедушкой и отцом. Очевидно, что они были самыми близкими людьми для Хэ Чэна, но сейчас они были гостями. Хэ Чэн послушно вошёл в комнату и последовательно поклонился старику Хэ и Хэ Линю: — Внук приветствует дедушку. Сын приветствует отца. Господин Хэ ласково поманил его к себе и погладил по голове: — Цилан подрос. Хочешь пойти домой? Дедушка отвезёт тебя домой. — Всё зависит от того, что скажет дядя, — ответил Хэ Чэн. — Этот внук не смеет проявлять самоуправство. Только послушайте, что он говорит! Господин Хэ был слегка ошеломлён. Когда тот жил в семье Хэ, Хэ Чэн казался ему молчаливым ребёнком, как он мог такое говорить, даже слова о самоуправстве узнал! Сказав это, Хэ Чэн подошёл к Тан Фаню, прижался к нему и посмотрел на деда и отца. Даже без слов Хэ Линь мог заметить, насколько сильной была его привязанность и близость к Тан Фаню. Эта сцена заставила его почувствовать себя уязвлённым, и он просто отвернулся. Но господин Хэ всё ещё помнил слова Хэ Чэна. — Цилан, ты сейчас сказал, что хочешь сменить фамилию? — Да, — кивнул Хэ Чэн. — Если я не нужен семье Хэ, я готов изменить свою фамилию на Тан. Я хочу принадлежать к семье Тан. В конце концов, маленькие дети не умеют скрывать свои мысли. Как бы они не были развиты не по годам, они могли всё разрушить лишь парой слов. Услышав это, Хэ Линь подумал, что Хэ Чэн, должно быть, подвергся каким-то чарам в доме Тан, раз говорит такое. Даже старый господин Хэ нахмурился и сказал: — Жуньцин, то, что говорит Цилан, это его собственная идея? Он явно подразумевал: не ты ли настроил его таким образом? Тан Фань тоже нахмурился. Он был сейчас зол на Хэ Линя, но никогда не упоминал о смене фамилии. Прежде чем Тан Фань успел открыть рот, поспешно вмешался Хэ Чэн: — Разве мой отец не хотел бросить маму и меня? Он только что сказал об этом так ясно! — Цилан, — господин Хэ слегка смутился, — ты неправильно понял, твой отец не это имел в виду. Хэ Чэн уставился на него широко раскрытыми глазами: — А что тогда? — Он говорил в гневе… — попытался объяснить господин Хэ. — Но разве отец не ненавидит меня и мою мать? Он не только хотел избить меня до смерти, но ещё раньше говорил, что выгонит нас из семьи Хэ и бросит на произвол судьбы. Не нужно думать, что при детях можно говорить что угодно только потому, что они маленькие. На самом деле, Хэ Чэн всё сохранил в своём сердце, хотя и не говорил об этом раньше. Переехав в столицу, он каждый день общался с А-Дун, под её влиянием тело его тоже окрепло, и он больше не был тем застенчивым ребёнком, который стеснялся говорить. Только семья Хэ продолжала воспринимать его по-старому. Господин Хэ покачал головой: — Твой отец никогда так больше не скажет, потому что он остаётся твоим отцом. И твой дед не позволит вам чувствовать себя обиженными. — Как сын, я должен проявлять к своему отцу сыновнюю почтительность, — ответил Хэ Чэн. — Но я обязан быть сыном и для своей матери, которая сделала больше, чем мой отец, чтобы я появился на свет. Мой отец может жениться ещё раз, а у моей матери есть только я. Женщины всегда больше страдают в этом мире, поэтому, естественно, я должен больше заботиться о ней. Пожалуйста, пусть дедушка и отец проявят милосердие и позволят мне жить с моей мамой! После этого он грохнулся на колени и принялся горько умолять господина Хэ и Хэ Линя. Оба старших Хэ удивлённо смотрели на то, как Хэ Чэн заливается слезами. По их мнению, если бы его никто не подстрекал, то как мог такой застенчивый и мягкий Хэ Цилан придумать такие нелепые аргументы? Прежде чем господин Хэ как-то отреагировал, Тан Фань поднял Хэ Чэна с колен и отругал его: — Один из них твой дед, а другой — твой отец, как они могут желать тебе зла! Где ты научился этим глупостям? Скорее извинись перед дедушкой и отцом! Со слезами на глазах Хэ Чэн упрямо прикусил нижнюю губу и ничего не сказал. Рот господина Хэ печально скривился. Он и не представлял, что впечатление Цилана о собственном отце стало настолько плохим. Действительно, в этом мире отец руководит сыном, а муж правит женой. Дети должны повиноваться родителям и быть почтительными и послушными. Однако в каждой конкретной ситуации следует тщательно разбираться. Если бы в каждом деле можно было применить один закон, то уже с давних пор всё решалось бы мирно. И теперь, когда Тан Фань лёгкими шагами поднялся к синим облакам, отношения между семьями Тан и Хэ незаметно изменились. Если бы семья Хэ не ела приготовленную людьми пищу, они бы не стали беспокоить Тан Фаня, но теперь два сына главы семьи Хэ состояли на чиновничьих должностях, и в будущем, возможно, и их потомки поступят на службу. В коридорах власти не выжить в одиночку, ни с кем не завязав близкое знакомство. — В этот раз мы приехали внезапно. Не обижайся на нас, племянник. Семья Хэ в долгу перед тобой за заботу о второй госпоже и Цилане, и безмерно тебе обязаны. Я привёз некоторые вещи, пожалуйста, прими их. Глава семьи Хэ понимал, что в этот раз задумано было хитро, да вышло глупо . Сейчас семья Хэ не могла себе позволить вызвать неудовольствие Тан Фаня. Он хотел, чтобы Хэ Линь вернул жену Тан Юй и сына. Изначально целью было восстановление отношений, а не желание насильно забрать их, что привело бы к ссоре двух семей. — Дядюшка слишком серьёзен, — тон Тан Фаня смягчился. — Не нужно принимать слова маленького Цилана близко к сердцу, он ненамеренно это сказал. Тан Фань взял чашку чая. Господин Хэ тут же всё понял, быстро попрощался и ушёл вместе с сыном. *** Выйдя из дома Тан, глава семьи Хэ не удержался и посмотрел на соседнее здание. Говорили, что это и есть дом новоиспечённого Динань бо, командира Суй из Северного Двора Императорской стражи. Поскольку у семей Суй и Тан были близкие отношения, они даже купили дома, стоящие поблизости. Они жили рядом друг с другом и между ними процветала дружба. Зачем таким хорошим родственникам поднимать шум? Если бы третий сын женился на Тан Юй, разве не были бы все сейчас довольны? Думая об этом и снова бросая взгляд на неприятное выражение лица своего второго сына, глава семьи Хэ почувствовал усталость. К счастью, у него было хорошее здоровье, иначе бы он упал, схватившись за сердце. — Ганьюй, завтра ты вернёшься домой и сосредоточишься на учёбе. Когда семья Хэ переедет в столицу, тебе не обязательно следовать за нами, — внезапно сказал старик Хэ. — Отец, что ты имеешь в виду? — Хэ Линь посмотрел на него с недоверием. Господин Хэ молча сел в повозку и бросил старому слуге, сопровождавшему его: — Поехали. Слуга неуверенно посмотрел на ошеломлённого Хэ Линя: — Второй господин… Глава семьи Хэ буркнул: — У него что, нет рук и ног, он не сможет сам вернуться? Видя, что старый господин рассердился, слуга не осмелился снова возразить и поспешно велел вознице уезжать. Хэ Линь растерянно бродил по улицам столицы. Он не понимал, как докатился до такого. Его жена и ребёнок отказались возвращаться к нему и теперь даже отец бросил его. Вернуться домой, чтобы учиться… Родной дом семьи Хэ был не в столице уезда Сянхэ, а за городом, там, где осталось старое заброшенное родовое поместье. Как правило, они туда возвращались ненадолго лишь на Новый Год, чтобы почтить предков. Условия там, естественно, были намного хуже, чем в столице уезда. «Неужели только из-за того, что я не смог сдать экзамен, все могут вот так просто издеваться надо мной!» — с грустью и гневом думал Хэ Линь, блуждая подобно неприкаянной душе, игнорируя оживление вокруг него. — Непочтительный сын, непочтительный сын! Чтобы сын бил своего отца… Ты и правда хочешь идти поперёк родительской воли? Отец пойдёт к местным властям и сообщит об этом! Впереди раздался крик, и Хэ Линь тотчас поднял голову и посмотрел туда. Он увидел, как жалкого вида мужчина средних лет бежит босиком, а за ним гонится молодой человек с палкой. Прохожие один за другим окружили их. Услышав, что сын бьёт своего отца, они воспылали благородным гневом и, проникнувшись словами последнего, некоторые даже добровольно собрались пойти позвать солдат, патрулирующих город. Хэ Линь на самом деле не собирался наблюдать за такого рода происшествием, но картина перед его глазами заставила его вспомнить своё собственное положение. Невольно подойдя ближе, он прислушался к прохожим, наперебой осуждающим проступки сына. Молодой человек, услышав обвинения толпы, не разозлился. Вместо этого он холодно усмехнулся и палкой указал на мужчину, за которым гнался и которого избивал. — Знаете ли вы, как он ведёт себя? Этот человек целые дни проводит в игорных заведениях, не зарабатывает денег, чтобы прокормить семью, полагаясь лишь на то, что работа мамы поможет обеспечить нас и вырастить меня. Теперь, когда я начал зарабатывать, он смеет приходить и устраивать представление, строя из себя хозяина и требуя, чтобы я почтительно к нему относился. Ладно бы только это, но он продолжает лупить мать, когда не в духе! Я побил его, чтобы он не издевался над матерью! Разве это неправильно?! Даже если он расскажет властям, я его не боюсь. Разве сыновнее почтение позволяет наблюдать, как отец избивает мать, но защищать её — нет?! Сердце Хэ Линя дрогнуло, когда он услышал слова юноши. Он посмотрел на старшего мужчину, и эта сцена показалась ему знакомой. Прохожие слышали слова сына, видели, как сверкнули глаза мужчины, и поняли, что он говорит правду. Все заметили, что выражение лица отца становится всё более странным. И те, кто раньше видел несправедливость в происходящем, теперь с негодованием обвиняли его. Пристыженный мужчина не мог удержаться от спора с прохожими, но чуть не утонул в брызгах слюны толпы. Ему не оставалось ничего, кроме как ускользнуть. Это был всего лишь небольшой эпизод. Когда оба участника дела ушли, то и толпа быстро начала расходиться. Но ноги Хэ Линя стали невероятно тяжёлыми, и он не мог сдвинуться ни на шаг. Он вспомнил решительное лицо Тан Юй, когда она покидала дом, вспомнил о холодности и нежелании общаться Тан Фаня, вспомнил, как сын прямо перед ним говорил о смене фамилии… Из-за этой сцены в его сердце поднялись страшные валы и яростные волны, и их невозможно было успокоить. Ошибся ли он? Нет, он был прав! Ему не повезло, и он не смог сдать императорский экзамен. Он не был виноват, просто те люди часто забирались высоко по головам нижестоящих! Даже Хэ Чэн под влиянием Тан Фаня научился раболепствовать перед власть имущими. Он отказался от собственного отца, что с его стороны было крайне непочтительно. Но если он не ошибся, то почему даже родной отец отвернулся от него? Почему все сказали, что он не прав, и бросили его? На лице Хэ Линя отразилось замешательство. *** Пока он бесцельно бродил по улицам, в доме Тан произошёл следующий разговор. — Пушистик, ты не должен позволять ему устраивать такое представление. Он давно уже погряз в своих заблуждениях. Верит в них всем сердцем. Неважно, сколько людей будут его убеждать, он всё равно не сможет прийти в себя, — вздохнула Тан Юй. Она была разочарована в Хэ Лине, иначе не стала бы избегать семьи Хэ. Тан Фань рассмеялся: — Я сделал это не ради второго Хэ, а ради Цилана. Он хороший ребёнок, потому мы не можем позволить ему сменить фамилию. Не нужно обращать внимание на его непреклонные речи, в душе он всё ещё уповает на отцовскую любовь. Если второй Хэ способен образумиться, то это будет лучший вариант, если нет, то по крайней мере, Цилан избежит сожалений. Тан Юй очевидно больше не хотела об этом говорить. Сейчас её волновал совсем другой вопрос: — Пушистик, ты уже не юнец, говоря по справедливости. Тебе давно пора жениться. Подумай, ты и третий Хэ одного возраста, однако у него уже есть сын и дочь. Неужто ты об этом не думал? Скажи, есть ли кто в твоём сердце? Тан Фань остолбенел. Почему-то после этих слов перед его глазами возник неясный образ Суй Чжоу. Он покачал головой, словно прогоняя наваждение: — Старшая сестра, о чём ты думаешь? Я то и дело уезжаю в другие уголки страны. Откуда кому-то взяться в моём сердце? — А как же барышня Ду, с которой ты вернулся в прошлый раз? — Она жена Лу Яня! Тан Юй охватило беспокойство: — Я слышала, что вы уже общались наедине. Но потом ей больше понравился Лу Янь, а не ты. Поэтому ты… Общались наедине у Вэйнин хайцзы, где рот набивал песок? Все они были покрыты с ног до головы кровью и пылью. Странно было бы проникнуться друг к другу чувствами в такой момент! Тан Фань не мог подобрать слова: — Сестра, где ты это услышала? Не стоит портить другим репутацию. Барышня Ду теперь госпожа в семье Лу, не нужно разрушать отношения между мужем и женой! — Думаешь, я не знаю чувства меры? — рассердилась Тан Юй. — Гуанчуань рассказал мне об этом по секрету. Разве такой, как он, стал бы распространять слухи? Скажи наконец своей сестре, это правда? «Суй Гуанчуань! Что ты рассказал моей сестре?!» — Нет. Это. Не. Правда. — чеканя каждое слово, возразил Тан Фань. Тан Юй колебалась: — Если нет, то какая девушка тебе нравится? Тан Фань почувствовал раздражение: — Твой младший брат — выдающаяся личность, ему никто не нравится! — Мой младший брат на самом деле выдающаяся личность, — Тан Юй не удержалась от смеха. — Однако если ты продолжишь тянуть время, то никто тебя не захочет. Внезапно она ахнула: — Неужели тебе нравится младшая сестра Гуанчуаня? Я слышала, что она брачного возраста. Тан Фань не знал, что ответить. Раньше он думал, что Суй Чжоу нравится А-Дун, но теперь настала очередь его сестры думать, что ему самому нравится сестра Суй Чжоу. Это что, месть такая? — Нет, сестра, — вздохнул Тан Фань. — Не беспокойся об этом, я знаю о приличиях. Тан Юй нахмурилась: — У тебя есть какие-то опасения, о которых ты не можешь рассказать старшей сестре? Она начала беспокоиться, что младший брат болен, но не осмеливается говорить прямо. В возрасте Тан Фаня действительно было странно всё ещё оставаться холостым. Но это не было чем-то особенным. В официальных кругах все искали поводы напасть на другого, например, из-за половой связи или развлечений во время траура. Отсутствие жены не было такой большой проблемой. В Цзяннане хватало самодовольных учёных, у которых не было главной жены, зато хватало красивых наложниц. В этом не было ничего нового. Однако господин Тан не завёл даже красивой наложницы, поэтому, если кто-то захотел бы найти слабые места в его частной жизни, то ему оставалось бы лишь критиковать пристрастие к вкусной еде и ошибки на работе. Тан Фань догадался, о чём она думает, и не знал, плакать ли ему или смеяться. Внезапно его посетила одна мысль: — Когда Гуанчуань женится, тогда и я. — А с ним-то это как связано? — Подумай, сестра, — серьёзно произнёс Тан Фань. — Гуанчуань на два года старше меня, но всё ещё не женат. Мы с ним не братья по крови, но давно уже как братья, и как говорится, нужно делить и счастье, и невзгоды. Как могу я жениться, если он останется один? Ты же знаешь, что у него посредственные отношения с родственниками. Боюсь, если родители помогут ему кого-то выбрать, он, скорее всего, останется недоволен, вот почему он пока тянет время. Если у тебя есть хорошая кандидатура на примете, сначала помоги Гуанчуаню встретиться с ней. Я почувствую облегчение, когда он женится. Тан Юй нерешительно ответила: — Но император сделал его Динань бо, к тому же, он внучатый племянник вдовствующей императрицы. Как я могу брать на себя ответственность сводить его с кем-то? — Мой добрая сестрица, ты ещё не поняла? — улыбнулся Тан Фань. — Вдовствующая императрица и Его Величество неизбежно подберут для него девушку из богатой и знатной семьи. Но учитывая темперамент Гуанчуаня, как сможет он ужиться с высокомерной девицей из высокопоставленного рода? — Это правда. — Тан Юй кивнула. — Хорошо, что ты не забываешь о нём. Ладно, найди время и спроси у него, какие девушки ему нравятся, а я помогу ему кого-нибудь подобрать. Тан Фань моргнул. — Лучше всё-таки ты сама спроси его, я не смогу добиться ответа. Старшая сестрица, ты опытный человек и знаешь, о чём спросить. В любом случае, ты и его сестра тоже, поэтому не нужно стесняться. Тан Юй непонимающе посмотрела на него: — Я на самом деле не знаю, о чём ты думаешь! Можно было считать, что она согласилась. Господин Тан тихо вздохнул с облегчением, решив, что наконец избавился от щекотливой темы. Несмотря на это, он чувствовал, что вырыл для Суй Чжоу яму. *** В тот вечер, как обычно, Тан Юй и остальные ели в доме Тан, а Тан Фань отправился ужинать в дом по соседству. Увидев на столе много блюд, все из которых были его любимыми, господин Тан почувствовал себя ещё более виноватым. За едой он то и дело поглядывал на Суй Чжоу. Суй Чжоу не был мертвецом, как мог он это не заметить? Он невозмутимо опустил чашку и палочки для еды и спросил: — В чём дело? Тан Фань натянуто улыбнулся: — Ни в чём. Суй Чжоу прищурился. За ним пристально наблюдали некоторое время, и потому Тан Фань наконец сдался: — Старшая сестра хочет, чтобы я женился. Я сказал ей, что не спешу и пусть она сначала подберёт кого-то для тебя. — О. Он был так спокоен, что Тан Фань наоборот встревожился: — Тебе… тебе какие девушки нравятся? Я могу помочь тебе и рассказать ей. — Ты помнишь, что я сказал в прошлый раз? — спросил Суй Чжоу. — Помню, — Тан Фань кашлянул, — но в моем сердце ты мне как брат. То, что ты сказал… думаю, я не могу это принять. Суй Чжоу кивнул: — Ясно. Я скоро женюсь. Тан Фань не ожидал, что тот будет настолько прямолинеен, ведь он даже не колебался, не рассердился и не расстроился. Поэтому отреагировал он лишь через несколько мгновений: — Тогда я попрошу сестру помочь… — Не нужно, — прервал его Суй Чжоу. — Для меня уже выбрала невесту моя семья. Что? Тан Фань остолбенел: — И кто это? — Младшая двоюродная сестра из семьи Цяо. — Разве твой дядя уже не выбрал кого-то другого для неё? — Нет, она всем сердцем любит меня. Мой дядя не смог переубедить её, поэтому в итоге согласился. Тан Фань не знал, что сказать. Впервые он почувствовал, что его способностей не хватает. Он открывал и закрывал рот, и в итоге только и смог спросить: — И когда ты женишься? Суй Чжоу улыбнулся. Холод исчез из его глаз, и выражение лица стало неожиданно нежным: — В следующем году. В конце концов, нужно многое подготовить, и мой дядя не может позволить ей выйти замуж в спешке.