***
— Ну, что, устроил показательное выступление? Темари сидела на кухне, когда зашёл Шикамару. Нара взял стакан, чтобы налить воды. Он пил, не смотря на Темари и не собираясь отвечать на её выпад. — Не молчи, Шикамару! — разозлилась сестра казекагэ на его безразличие. — Что ты от меня хочешь, Темари? — устало проговорил Нара, поставив стакан. — Зачем тебе всё это? — Эта была идея твоего брата — отдать меня на растерзания генинам Песка. — Ты прекрасно понял, что я не об этом, — Темари вскочила с места. — Больше двух лет прошло, забудь уже! Шикамару подошел к ней на расстояние вытянутой руки. — По-моему, это ты забыть не можешь, — он смотрел на нее все так же безразлично. Вообще выражение лица у него теперь выражало либо скуку, либо безразличие, только иногда его глаза прожигали ее, напоминая о прошлом. Но чунин был прав: забыть она не смогла, потому что так, как на нее смотрел шестнадцатилетний Шикамару, не смотрел больше никто. Темари открыла глаза и резко присела на пол, прижимая к себе плащ, которым её кто-то заботливо укрыл. События вчерашней ночи всплыли перед глазами, заставляя поморщится. Кажется, вчера она была не в себе, но где носит Шикамару? Почему она не слышала, как он проснулся? Неужели он её оставил? — Темари. Чунин стоял в дверном проеме, через который в дом пробирался нежный свет предрассветного неба. Шикамару улыбался так искренне, а в его глазах светилось такое тепло, что легкий румянец невольно покрыл её щеки. Темари тогда еще не знала, что никто и никогда больше не посмотрит так на нее: как будто она самое лучшее, что есть в этом жестоком мире. Шикамару так и не мог заснуть в эту ночь, но чувствовал он себя при этом абсолютно счастливым и отдохнувшим. — Почему не разбудил? — недовольно спросила девушка, но Нара посчитал этот вопрос риторическим. Парень присел на корточки рядом с ней так, чтобы их лица были на одном уровне. — Лучше поцелуй меня, Темари. Нара нежно коснулся ее щеки. — Ты дурак, Шикамару. И девушка оттолкнула его от себя. — Проблемная женщина, — пробубнил чунин. — Да, черт побери, твоими стараниями, Нара! Темари испытывала и злость, и смущение одновременно, он уже полностью одет, а она кутается в свой походный плащ. — А теперь отвернись, мне надо одеться. Конечно, вчера Шикамару уже всё прекрасно рассмотрел, но говорить об этом не стал. Он не очень-то понимал женщин, но был уверен, что это ещё больше разозлит куноичи. Его куноичи. Он улыбнулся своим мыслям, слава Ками-саме, что он стоял к ней спиной, и Темари этого не видит, а то ему бы точно досталось от этой своевольной и независимой девушки. Когда она оделась, Нара развернулся. — Темари, держи. Шикамару протянул ей флягу с дождевой водой и заметил, что она сжимает в руке клочок бумаги. — От Сая? — Да, он сообщает, что Саске опять скрылся в направлении деревни Дождя, — соврала девушка. — Ксо, вот отстой, — выругался Нара. — Отправляемся. — Куда? — На последние место пребывания Саске. — Но ты приказал преследовать Учиху, если тот уйдет. — Темари, ты разве не поняла? Кто-то из моей команды то ли сливает информацию Учихе, то ли активно мешает его поимке. Мы должны проверить сами правда ли, что ему опять удалось уйти. Темари не успела ничего ответить, как вдребезги разлетелось кухонное окно. Шикамару среагировал быстрее куноичи: повалил девушку на пол, прикрыв ее своим телом от летящих осколков. — Что за чёрт! — выругался чунин. — Шикамару, в саду Юдзи с Юки-сан! — испуганно сказала Темари. Во двор они выпрыгнули через оконный проем. — Юдзи! — с отчаянием выкрикивала девушка имя племянника. — Здесь Юки-сан, — отозвался Шикамару, склоняясь над телом пожилой женщины и щупая ее пульс. — Она жива. — Юдзи! — надрывалась Темари, бессмысленно метясь по саду. Шикамару, оставив пожилую женщину, почти сразу обнаружил мальчика у стены дома. — Темари, он здесь! — шиноби с легкостью поднял худенького Юдзиро с земли. Шиноби Листа почувствовал теплую кровь на своих пальцах: мальчика отбросило взрывной волной к стене и, по-видимому, не слабо приложило головой. Девушка выхватила племянника из рук чунина, судорожно прислушиваясь к дыханию малыша. — Где Гаара? Взволнованная Матсури выбежала из дома и переводила взгляд с Шикамару на Темари. — Что произошло? Канкуро был в одних штанах, но за его плечами висела марионетка, а в руках он сжимал кунай. Но никто не смог ответить на его вопрос. Откуда-то доносились взволнованные голоса жителей селения. — В госпиталь, быстро, — смотря на взволнованную Темари, склоненную над племянником, проговорил Нара. — Я возьму Юки-сан. — Матсури, за мной, — скомандовал Сабаку.***
— Оглянитесь! — закричала Хината. Нобуо стоял уже за их спинами. Куноичи среагировала быстро, загородив собой казекагэ и готовясь к нападению. — Стиль мягкой руки: двойной кулак льва. Девушка, приближаясь к врагу, хотела нанести удар подобравшемуся слишком близко противнику, но вместо этого почувствовала, что руки как будто обожгло огнем. Рукава куртки превратились в пепел, а кожа моментально начала покрываться волдырями. Крик Хинаты был оглушительно громким. Давая понять Гааре, что от чакры демона надо держаться как можно дальше, если не хочешь быть сожженным заживо. Он захватил песчаной рукой Хьюгу с собой и поднялся на песке в воздух. — Песчаный гроб. Но противник в последний момент успел выскользнуть из ловушки. Скорость поражала, Гаара не мог нанести никакого вреда противнику и едва успевал улавливать его передвижения. Он знал, что при жизни Нобуо владел техниками иллюзии: сенсор мог быть за спиной противника, а тому будет казаться, что Нобуо все еще стоит перед ним. Чакра демона смогла, по-видимому, улучшить эту способность. Гаара, пытаясь поймать Нобуо в ловушку, и забыл о куноичи Конохи, пока не почувствовал, как Хината прикасается обожженными ладонями к его вытянутой вперед руке. — Я буду вашими глазами, — куноичи Листа прекрасно могла отследить все передвижения носителя чакры пятихвостого демона: бьякуган давал ей это неоспоримое преимущество. В решающий момент она сжала пальцы казекаге, и тело Нобуо разлетелось в разные стороны мелкими ошметками вперемешку с песком. Белая чакра, казалось, просто растворилась в воздухе.***
— Все вы, Учиха, какие-то одержимые. И твой брат, и этот псих Обито. Ян откинулся в старое противно скрипнувшие кресло. — Вы встречали Итачи? Саске не хотел задавать этот вопрос, он вырвался против воли. Всё, что было связано с Итачи, по-прежнему вызывало бурю эмоций у молодого шиноби. — Да, встречал, вот только его плащ с красными облаками был не к месту, — голос старика был пропитан отвращением. — Да и сам Итачи… — Никогда даже не смейте произносить имя моего брата, — Саске по слогам проговорил каждое слово, сжимая рукоятку кусанаги. Но на старика не произвели впечатления ни голос собеседника, ни красный отблеск глаз в темноте комнаты. — Все-таки Данзо был прав: от вас, Учиха, проще избавиться, чем укротить. Цунадэ-химе хоть знает, какую змею пригрела на своей груди? — Вернёмся к делу, — холодно бросил шиноби. — Хорошо, я отдам тебе все собранные Орочимару материалы, а кое-что расскажу сам, но только после того, как твоя красивая напарница поставит деревню на ноги, иначе я уничтожу все свитки. — Как я могу знать, что Вы этого не сделаете раньше? — У тебя, Учиха, целая деревня в заложниках. Хотя что на это скажет Сакура-чан, которая так отчаянно пытается спасти все отбросы экспериментов Орочимару? — Её мнение не учитывается. Саске покинул одну из комнат Нижней деревни. — Аки, будь добра, выясни, кто эта девчонка для Учихи, — старик разминал суставы пальцев. Из тени вышла пожилая женщина. — Не сомневайся, Ян. Хотя не понимаю, что эта наивная девушка делает в компании этого ублюдка.***
Солнце стояло в зените. Жара была нестерпима, горячий воздух чуть искажал пространство. Ветер играл с песчинками, гоняя их по каменным улицам Сунагакурэ, но не приносил и толики прохлады. Полдень был тем временем, когда жизнь в Песке замирала: все старались укрыться в прохладе каменных строений. Исключение составлял только городской базар, скрытый под огромным тканевым пологом, находящийся на другом конце деревни от места недавней трагедии. По каменным обломкам, которые ещё вчера были единственной больницей Сунагакурэ, ходил молодой шиноби. Протектор со знаком Листа ярко блистал на солнце. Парень выбрал это время, чтобы ему никто не мешал: всех мертвых и живых уже извлекли из-под завалов. Сложив пальцы рук квадратом, чунин присел на то, что раньше было одной из больничных коек. Когда-то он так же бродил по каменным глыбам вперемешку с землей и вязкой глиной, забивающейся под ногти и стягивающей кожу. Он опоздал. На этот раз он просто опоздал. В этот раз дело было не в недостатке силы, не в его просчете, он просто не успел. Опоздал на самую важную битву в его жизни. Когда Шикамару с Темари достигли комплекса пещер, в котором, по последним данным, скрывался Учиха Саске, всё уже было кончено. Саю и Ли из последних сил помогала Сакура. Они лежали рядом на земле в крови и грязи, но они были живые. А вот Абурами Шино не повезло, перед его трупом сидел Киба и просто смотрел в одну точку. Большой белый пес по-волчьи завывал, подняв острую морду вверх. Нара на секунду закрыл глаза, он надеялся, что это гендзюцу Учихи. Он на автомате сложил несколько знакомых печатей, чтобы развеять его. Но ничего не изменилось. Солнце по-прежнему стояло в зените. На небе не было ни облачка. На каменных глыбах, образовавшихся после масштабных взрывов, всё так же располагались остатки его команды. Сакура склонялась над ранеными напарниками. Шино не дышал. А Киба просто сидел, не обращая внимание на вновь прибывших шиноби. Случилось то, чего он боялся больше всего: чунин опять проиграл, и за это снова расплатился кто-то другой. — Где Чоджи и Хината? — его голос дрогнул. Шикамару боялся услышать ответ, но никто и не спешил давать какие-либо разъяснения. Киба все так же оставался в своем собственном мире. Чунин подошел к ученице пятой. По лицу Сакуры, не останавливаясь, бежали дорожки слез, падая прямо на живот её темноволосого напарника. — Сакура, — Шикамару дотронулся до плеча девушки. Харуно вздрогнула, но не оторвалась от лечения. — Их всех завалило… — прошептала девушка. Ученица Пятой откинулась на ближайший камень, а головы Сая и Ли положила себе на колени. Она наклонялась к ним и что-то зашептала. — Почему вы не дождались меня? — Шикамару говорил охрипшим голосом, всё ещё не веря в реальность происходящего. — Он первым напал на нас, нам пришлось защищаться, — Сакура только теперь посмотрела на командира. — Учиха Саске? — Нет, тот в маске… Всё, что происходило дальше, было просто как в тумане. Темари отдавала Сакуре свою чакру для лечения Ли и Сая. Шикамару же пытался достучаться до Инузуки, чтобы тот воспользовался своим уникальным обонянием и нашел под завалами людей. Но тот, казалось, застрял где-то в своем сознании. А Акамару никогда не слушался Нара. Чунин, расцарапывая руки в кровь и обливаясь потом, пытался разгребать каменные завалы голыми руками: чакра быстро закончилась, когда он растаскивал камни с помощью теневых техник. Только к вечеру прибудет отряд объединенной армии с группой сенсоров, привлеченный огромным выбросом чакры. Они выяснят, что в этой пещере акацуки держали извлеченных хвостатых демонов. Но будет поздно. Человек, называющий себя Мадарой, заберет биджу с собой и бесследно исчезнет на несколько недель, чтобы появиться уже на поле сражения с объединенными силами Пяти Великих Стран Шиноби. Его лучшего друга найдут только под утро уже мертвым. — Шикамару, ты что здесь делаешь? Канкуро незаметно очутился рядом с ним, видимо, жара окончательно вымотала чунина. — Ищу причину того, что во всей Суне организовали внеплановое проветривание. Взрыв от внезапного ожившего человека с чакрой биджу. Ты когда-нибудь такое слышал? Шикамару поднял глаза на стоящего перед ним шиноби. — И что ты обнаружил? — Сабаку сразу стал серьезнее. — Больница была специально взорвана, притом, судя по тому, что куски строения разлетелись в разные стороны, печати были расставлены по периметру здания, — ответил Нара, показывая на обломки. — Ксо, ты прав, Канкуро быстро и внимательно осмотрел остатки от здания госпиталя. — Кто-то специально подорвал больницу. А знал ли он про чакру биджу? — Я не верю в случайности и совпадения, Канкуро. Кем бы ни был наш подрывник, он знал про биджу.***
Хината очнулась в своей комнате. Руки по-прежнему жгло, но боль притупилась. За окном красный диск солнца уже почти исчез за домами Сунагакурэ. Хьюга не знала, сколько времени она провела без сознания, но, видимо, достаточно долго: её мучила невыносимая жажда. На прикроватном столике обнаружился кувшин с водой и стакан. Казалось, что может быть проще дотянуться до прозрачной жидкости. Сесть на кровать, оперевшись ступнями об пол, оказалось хоть и тяжело, но выполнимо. Забинтованные руки потянулись к стакану, наполненному живительной влагой. Обхватив сосуд, Хьюга, попыталась поднести его к губам, но он выскользнул из перебинтованных рук и, упав на каменный пол, разбился. Дверь тут же распахнулась. — Очнулись, Хьюга-сан, — на пороге её комнаты стоял Гаара. Девушка хотела попросить пить, но, видя холодный взгляд парня, не смогла вымолвить ни слова. Но казекагэ понял всё сам. Сабаку поднес к её губам кувшин с водой. Во всей этой ситуации было что-то близкое, что-то неправильное, что-то, что, казалось, не должен был делать такой человек, как Сабаку, но Гаара, особенно когда он полотенцем вытер водяные дорожки с ее подбородка. — Спасибо, Казекаге-сама. — Я тоже хотел поблагодарить Вас, Хьюга-сан. Защищая меня, Вы пострадали. Гаара указал на ее перебинтованные от локтей до кончиков пальцев руки. — Это мой долг, пока я здесь. Я подчиняюсь и защищаю Вас. — Вы сами себе противоречите, Хьюга-сан. Вы ослушались моего прямого приказа, — он смотрел ей прямо в глаза. Хината опустила голову, пряча лицо за длинными волосами. Что она могла сказать? Что в какой-то момент своей властностью и статностью он напомнил ей отца, а своей твердостью и решимостью Узумаки Наруто, человека, по которому она вздыхает, кажется, всю свою жизнь? Что-то было странное в этой куноичи: на вид она казалась слабее невысокой и хрупкой Матсури. Её краснеющие щеки и опущенный от стеснения взгляд должны были говорить о слабости. Но о решительности и твердости во время боя, которые она, казалось, просто скрывает в повседневной жизни, и смелости, что не была безрассудной или фанатичной, а это ему часто приходилось видеть во время войны на лицах шиноби объединенной армии. Хьюга знала, что сможет что-то противопоставить мистическому врагу. Это противоречие характера, как будто в ней живут два разных человека, ему очень не нравилось. Потому что отношение к ней у него тоже было неординарное, что-то говорило ему, что надо держаться как можно подальше от неё. Но сейчас это было невозможно — так уж сложилось, что Хьюга знала его тайну. Ту тайну, за которую вообще бы следовало убить, но ликвидировать куноичи Листа было неприемлемо. Если информация о его скорой кончине попадет к жителям Суны, может начаться паника, вплоть до предательства. Гаара прекрасно знал, что некоторые из глав клана не откажутся оказаться на его месте, а кто-то, наоборот, будет защищать его до последней капли крови. Междоусобный конфликт только ослабит деревню и может навлечь на неё новых врагов. А этого молодой казекагэ не мог допустить. Он поклялся защищать Песок. Поэтому придётся держать её поближе к себе, следя, чтобы она не проболталась, хотя она и не была похожа на ту, которая в бессмысленном разговоре проговорится о чем-то важном. Но она из Листа и может подумать, что информация о скорой смерти пятого казекагэ должна попасть к её хокагэ. Все, конечно, в итоге откроется, но ему нужно время на подготовку к этому неизбежному моменту. При этом Хината была молчалива и тактична, что ему было близко по духу. Его слишком эмоциональное и шумное семейство порой немного смущало. А Хьюга Хината была скромна и спокойна, но при этом теперь он это знал — она была сильной куноичи. — Ваши головные боли? — прервала его размышления девушка. — Вернулись. Хината понимающе закивала головой. И ему показалось, что её очень расстроила эта новость.***
— Ну же, Саске, что тебе стоит? Небольшая тренировка, чтобы размяться, тебе не помешает. Суйгецу обнажил свои редкие как у акулы зубы. Саске же заранее знал, что простым обедом это дело не кончится. Уже две недели они с Сакурой находились в Отогакурэ. Его напарница была упорна и упряма, как раз под стать Наруто. Ученица Пятой отлучалась от своих пациентов только для того, чтобы закрыться в лаборатории и сделать несколько анализов. В конечном итоге это закончилось несколькими обмороками. Старуха Аки теперь стала следить за нерадивой ученицей Цунадэ, чтобы та вовремя поела, поспала и отдохнула. Этот нелепый то ли обед, то ли пикник тоже устроила эта старуха, выгнав Сакуру из подземелий Нижней деревни, чтобы «девочка подышала свежим воздухом». Суйгецу же был рад. Казалось, ему доставляло огромное удовольствие общение с мрачным Саске и его розоволосой напарницей. Учиха посмотрел на довольного Хозуки. Может, действительно, небольшая тренировка ему не помешает — он почти уже две недели сидит над свитками в затхлом помещении, которое ему любезно предоставил старый Ян. Суйгецу понял, что, раз Учиха не спешит бросать свое безапелляционное «нет», значит, не против. — Доставай свою зубочистку, Саске. Хозуки показательно замахнулся огромным мечом легендарного Момочи Забузы. Учиха вынул кусанаги, сразу отразив атаку оппонента. Ниндзя Звука был в предвкушении от предстоящей схватки: кожу приятно покалывало и адреналин будоражил кровь. Он провел почти два года в постоянных тренировках, и сейчас хотел проверить, чего смог достичь. А что может быть лучше, чем схватка с одним из сильнейших шиноби современности? Наличие зрителей в лице симпатичной куноичи ещё больше раззадоривало шиноби. — Саске, смотри, не облажайся перед Сакурой-чан, — радовался мечник, что его бывший командир принял вызов. Саске продолжал молча отбиваться от Суйгецу. Сакура заворожено наблюдала за этими двумя. Двигались они с легкостью, несмотря на тяжелый на вид меч Хозуки. В его руках он казался не тяжелее кусанаги Учихи. Движения их были отточены. Резкие выпады то одного, то другого шиноби — и Сакуре казалось, что бой будет вот-вот окончен, но в последний момент все менялось: недавний лидер поединка отступал назад. — До сих пор не понимаю, почему ты затащил Карин в нашу команду, если был знаком с Сакурой-чан, — мечник специально раздражал Саске, чтобы тот ошибся, но обладатель шарингана уже давно привык к его болтовне. А Сакуре вспомнился тот день, когда она познакомилась с красноволосой куноичи. — Они там, — проговорила Хьюга, указывая куда-то влево. — Ты уверена, Хината? В прошлый раз ты говорила, что команда Учихи направились на восток, и мы их упустили. Как идиоты сидели четыре дня в стране Железа, — необычно тихо говорил напарнице Киба. — Я чувствую их запах за той осиновой рощей. Может, у этой Карин есть какая-то техника, которая обманывает бьякуган? Хината опустила глаза, а Инузука успокаивающе похлопал напарницу по плечу. — Шино, проверь, — уже обратился к другу Киба. Сакура слушала весь диалог как будто сквозь вату, сердце громко стучало. Саске совсем близко, она уже чувствовала это. Отступать поздно — Шикамару прав, всё слишком далеко зашло, вот и куноичи Суны с ними. — Действуем по плану, — голос Шикамару был спокоен, но на Сакуру он подействовал, как ушат холодной воды. Но в этот раз они опять упустили нукенина. Сакура чувствовала одновременно и огромное облегчение, что Саске судьба подарила ещё один день, и разочарование, что придется продолжать жить в этом состоянии неопределенности. Она не знала, сколько еще будет длиться это преследование. А если они, наконец-то, его достигнут, что произойдет тогда? Смогут ли они убить Саске или это он убьет их? В голове у девушки были тысячи сценариев возможного исхода сражений. От самого невероятного, что Саске захочет вернуться в Коноху, до того, как она вонзает отравленный кунай в его сердце. Напряженность сказывалась на сне и контроле чакры. Последнее ставило под сомнение её пользу для команды как ниндзя-медика. На поляне было пять человеческих тел, но Учихи Саске среди них не было. Шикамару кивнул своим спутникам. Харуно оказалась рядом с девушкой, которая, судя по ярким красным волосам, была сенсором Карин. — Жива, — облегченно проговорила ученица пятой. — Мертв, — почти одновременно раздались с разных сторон голоса Ли и Чоджи. — Учиха добился своего: Данзо — труп, как и его приспешники, — Киба вместе с Акамару осматривали тело главы «Корня». — Где Учиха и Хозуки? — спросил Нара. — В двух километрах к северо-западу, — Сай спустился с неба на своей нарисованной птице. — Отправляемся, — бросил Шикамару. Сакура хотела возразить, раненой девушке требовалась медицинская помощь, иначе она просто умрет. Но не успела — Хината, которая проверяла, жив ли Джуго, резко отпрыгнула от шиноби, вставая в боевую позицию. Молодой человек, который, по данным Цунадэ, и являлся источником проклятой печати Орочимару, уже довольно крепко стоял на ногах. Его фигура была сгорблена, а голова неестественно запрокинута, по лицу и рукам расползались темно-синие языки, а взгляд напоминал сумасшедшего. Ни у кого не вызывало сомнение в том, что он готов убивать. Харуно знала, что никто из присутствующих не владеет гендзюцу, которое, по слухам, использует Саске, чтобы останавливать и контролировать своего напарника, а, значит, если у них и есть шанс его победить, то только грубой силой. Их невольный командир тоже это понимал. По приказу Шикамару, Сай с Шино исчезли в лесу, последовав за Саске и его последним напарником. Ли помог Сакуре унести с места предполагаемого боя красноволосую куноичи. Харуно видела, что Джуго уже даже не был похож на человека: кожа стала коричневого земляного цвета, на руках и на ногах появились шипы, глаза стали желтыми с вертикальными черными зрачками. Резкий порыв ветра, пропитанный чакрой, создаваемый сестрой Казекаге, сильно повредил окружающий пейзаж, но даже с места не сдвинул прародителя печати, хотя Хинате с Чоджи, попавшим под атаку, пришлось схватиться за стволы ближайших деревьев. — Убью сначала мужчину, — направляясь к Акимичи, говорил монстр. Темари, концентрируя чакру и целясь в противника, второй раз взмахнула веером. — Нет, лучше эту сильную женщину. Джуго устоял и на этот раз и развернулся в сторону Сабаку и Нара. Шикамару попытался поймать его тенью, но удержал его ровно две секунды, которых, впрочем, хватило, чтобы в атаку ринулись Рок Ли и Чоджи. — Он монстр, у него сила как у джинчурики! — воскликнула Темари. — Это почти правда, — Харуно, оставив Карин подальше от разъяренного Джуго, встала рядом с Шикамару и Темари. — Приготовились, — скомандовал Шикамару. Рок Ли с легкостью уклонялся от слишком грубых и предсказуемых атак противника, при этом нанося ему ответные удары. Хината с Сакурой просто отвлекали Джуго, тогда как Чоджи несколько раз удалось нанести существенные удары монстру. Но все атаки казались для этого мутанта не сильнее обычного прикосновения. Его выносливость и сила поражали. Холодное оружие, попадавшее в его тело, просто отлетало, не оставляя даже царапин, как будто тот был одет в стальные доспехи. Бой продолжался около пяти минут, пока Акамару с Кибой, превратившись в единый белый вихрь, неожиданно не напали из-за густого леса со спины врага. Это дало несколько миллисекунд, чтобы Нара поймал его своей тенью, а Чоджи с Ли схватили его за руки с обеих сторон. Тогда у Хинаты с Сакурой появился шанс приблизиться достаточно близко к Джуго, и, концентрируя чакру в ладонях, куноичи смогли перекрыть внутренние потоки чакры противника ударом в живот. Напарник Саске резко завалился на бок и стал медленно превращаться обратно в человека. — Как будто вы всю жизнь вместе работали, — проговорила Темари. Рок Ли и Чоджи лежали на земле тяжело дыша: никто не знает, сколько им потребовалось сил, чтобы удерживать этого человека. Хината сидела на земле, закрыв ладонями глаза, чтобы снять боль от перенапряжения. Киба ходил вокруг товарищей и раздавал всем «пять». Сакура улыбнулась, обращаясь к Темари. — Это все Шикамару. Он заранее продумал, как вести бой с каждым из членов команды «Така» в отдельности или со всеми вместе. «Шикамару смог все спланировать, зная только примерные способности Джуго, и заставил совместить наши самые сильные стороны. Никто бы не справился с таким монстром в одиночку», — подумала ученица Пятой. Сабаку внимательно посмотрела на повелителя теней, стоявшего рядом с ней. — Ты уже джоунин, — Темари улыбнулась, а Шикамару покраснел от неожиданной похвалы. — Жди, твоя Хокаге наградит тебя целой дивизией. — Его лучше убить, — предложила Сабаку, замахиваясь веером над бессознательным телом Джуго. — Нет, — чунин поймал ее за руку, заставляя опустить оружие. — Пятая приказала разделаться только с Учихой. Когда Карин пришла в себя над ней склонилась миловидная девушка и парень с густыми бровями. — Где Саске-кун? Кто вы? Куноичи была напугана, понимая, что ее окружают незнакомые ниндзя, притом совсем не те, с которыми сражалась ее команда перед тем, как она отключилась. — Я Сакура, — представилась розоволосая куноичи, игнорируя первый вопрос. — Мы из Конохи. Карин попятилась назад, несмотря на дружелюбный голос Харуно: те шиноби тоже были коноховцами. — Не бойся, красавица, благородный зеленый зверь Конохи не даст прекрасную леди в обиду, — парень в зеленом трико показал большой палец и обнажил ряд идеальных белых зубов. Узумаки покраснела от неожиданного комплимента, но в то же время этот странный парень не вызвал у нее доверия. — Не обращай на Ли внимания, он еще тот чудак, — улыбнулся Киба, по-дружески обняв Рока за плечи. Акамару лизнул руку девушки в подтверждения слов хозяина. — Карин-сан, я нашла ваши очки, — Хината смущенно вернула вещь хозяйки. Карин нервным движением выдернула очки из рук Хьюги, теперь она смогла рассмотреть не только лица склонившихся над ней шиноби. Узумаки отметила, что коноховцы разбили лагерь недалеко от места недавнего сражения. Джуго лежал в спальнике, по мерному поднятию грудной клетки было видно, что он просто спит. Кроме четырех шиноби Листа у костра сидели еще парень с девушкой, что-то обсуждая и чертя на куске свитка. — Где Саске-кун? — снова спросила Карин. Она немного осмелела, понимая, что, скорее всего, ей ничего не угрожает, раз Джуго и она до сих пор живы. В это раз ее услышали Темари и Шикамару. Нара попытался добиться хоть какой-либо информации о дальнейших планах Учихи, но Карин только упорно повторяла одно и то же. — Я ничего вам не скажу! В конце концов он сдался под осуждающими взгляды своей команды, которые отчего-то очень сочувствовали их пленнице. Даже Темари вступилась за Карин. Хотя Шикамару, если быть до конца честным, сомневался, что Саске посвящал в подробности своих планов напарников, иначе бы так просто не бросил их. Но попробовать вытянуть что-то из куноичи все-таки стоило. В итоге он из огромного потока речи, содержащего мало смысла, зато огромного количества ругательств и междометий, выяснил, что Карин обожает Учиху, что Суйгецу полный придурок, а Джуго опасный эксперимент Орочимару. Сакуре, несмотря на несносный характер красноволосой куноичи, было ее жаль, ведь она тоже любила Саске, а он ее просто бросил умирать, и неизвестно, выжила бы девушка, если бы Харуно не оказалась ниндзя-медиком. Хотя теперь ученица Пятой окончательно убедилась, что сделала правильный выбор, решив уничтожить Учиху. Видимо, он потерял всякую человечность, раз бросает своих напарников. Им пришлось потратить почти двое суток, чтобы передать этих двоих вызванному отряду из Листа. Карин вопила и сопротивлялась, а Джуго, к удивлению Сакуры, после короткого разговора с Хинатой пошел добровольно. Хозуки в какой-то степени скучал по стервозной и вспыльчивой Карин, с ней было по-настоящему весело, хотя ей тоже порой удавалось выводить его из себя. И по спокойному Джуго, единственному из команды «Така» человеку, которому он полностью доверял. Суйгецу прекрасно знал, что эти двое выбрали жизнь в Конохе, и это понятно — им некуда было возвращаться. В Отогакурэ они оба попали еще детьми и работали на Орочимару по причине скорее страха и понимания безысходности своего положения, чем по доброй воле. Хозуки же не мог вернуться в кровавый Туман, но и в Конохе ему было делать нечего. После недолгих размышлений он решил остаться в Отогакурэ, чтобы восстановить деревню Звука и, возможно, когда-то занять пост кагэ. Пока созданный небольшой совет из пяти сильнейших шиноби Звука, куда входил и Суйгецу, исполнял роль управляющего органа деревни, не имеющей еще официального статуса на политической карте мира. Хотя пока они не получили от Даймё страны Рисовых полей никакого официального одобрения, но все к этому шло. Деревня Звука стала получать заказы от мелких феодалов своей страны и иногда из соседних. Отогакурэ, несомненно, было еще далеко до других поселений ниндзя, но прогресс был налицо: теперь деревня пополнялась не только отступниками и бандитами, многие ниндзя стали набирать себе учеников. Но, несмотря на все это, Хозуки откровенно скучал здесь, ему хотелось опасных приключений и странствий. Появление Саске и Сакуры, как ему казалось, должно было развеять повседневную скуку. Но те были заняты своими делами. — Карин еще тебе не надоела? Та еще горячая штучка. Суйгецу пытался нащупать ту ниточку, чтобы, узнать, как далеко сумела продвинуться «очкастая» в своей слепой любви к Учихе. Саске никак не отреагировал на этот выпад, продолжая отбиваться от довольно сильных и неожиданных атак мечника. Вопреки каким-то досужим домыслам, все его отношения с женским полом сводились к нескольким поцелуям с Карин, и при этом она сама первая его целовала, и единственному поцелую с Сакурой, хотя он сам не знал, что на него тогда нашло. — Или всё-таки я прав, и ты предпочитаешь мужчин? — прошептал Суйгецу с наглой ухмылкой, когда их оружия, скрестившись, издали характерный скрежет металла о металл. Вообще-то Саске особенно никогда не интересовался противоположным полом, у него всегда были дела поважнее, но в последнее время Наруто был одержим идеей женить своего друга. И поэтому, когда Сакура не могла его слышать, Наруто обсуждал с другом предполагаемых кандидаток. — Неужели тебе никто не нравится, Саске-теме? — удивлялся Узумаки. — Карин, Ино? Они ведь красивые, хотя характеры у них, бывает, покруче Сакуры. Но ведь с Карин вы как-то уживаетесь в одном доме? — Заглохни, Наруто. Неужели тебе заняться больше нечем? — раздражено отвечал последний из рода Учиха. И чёрт его дернул сказать когда-то, что у него две цели: убить одного человека и возродить свой клан. К последнему пункту очень прицепился Наруто. У Узумаки вообще была мерзкая избирательная память, всегда помнил то, что лучше бы забыть. — Сейчас не время. — Надеюсь, ты хоть не из этих? Мне, знаешь ли, Сая хватает с его замашками, — покосился на друга Наруто. — А то держись от меня подальше, Саске-теме, — и демонстративно отсел от Учихи. Это был, пожалуй, самый большой казус в жизни Учихи Саске: его либо считали каким-то искусителем и покорителем женских сердец, либо просто человеком нетрадиционной ориентации. — Хьюга красивая, — проговорил Саске, скрипя зубами и надеясь отвязаться от Узумаки. — Хината-чан? — удивился джинчурики. От Учихи не ускользнуло, что Узумаки как-то сбросил весь свой первоначальный запал втюхать ему какую-нибудь невесту. — Да, Хьюга Хината, — подтвердил Учиха. Больше к этим странным разговором они не возвращались. Следующий удар Саске почти пропустил, но, оказавшись на земле, смог подставить кусанаги под удар меча Хозуки. И успел опять встать на ноги, но потом неожиданно повалился на землю, хватаясь за шею. Темно-синие языки покрыли лицо и руки парня. Суйгецу, чтобы случайно не ранить ниндзя Листа, в последний момент смог отвести в сторону тяжелый меч. — Саске! Сакура подбежала к напарнику, уже наученными движениями прекращая действия проклятой печати. Учиху постигла та же участь, что и всех остальных. Болезнь, как и смерть, ни для кого не делает исключений.***
Гаара ставил подписи на документах для выделения дополнительных средств на восстановление больницы и других пострадавших зданий. Панику среди основного населения ему удалось срубить на корню, но вот старейшины наседали на него с вопросами. Они были стары и многое повидали и, кроме всего, имели свои уши и глаза по всей Суне, поэтому факт того, что к ним попала чакра биджу, скрыть от них не удалось. Они намекали казекагэ, что необходимо вернуть в Песок силу биджу, это даст Сунагакурэ неоспоримое преимущество перед другими странами шиноби. Но слишком многое еще было непонятно с тем, как укротить эту необузданную энергию, поэтому Гаара откладывал поход к тем пещерам. В первый раз он был слишком неосторожен. И вот результат: разрушенная больница и множество смертей среди лучших сенсоров, ниндзя-медиков и рядовых шиноби. — Гаара, я тебе даже не помешаю, — Канкуро бесцеремонно ввалился в кабинет правителя Суны и, достав бинокль, вышел на балкон. — Что это значит, Канкуро? — холодно спросил он. Но старшего брата было не пронять этим холодным тоном. — Ты работай, работай. Не обращай внимания, я только посмотрю, — шиноби довольно улыбнулся. — Отсюда даже без бинокля всё видно. Канкуро был на год старше Гаары. Шиноби он был сильным. При этом у него был незаурядный ум инженера: он много времени проводил в своей мастерской, совершенствуя марионетки, созданные Сасори, и конструировал что-то своё. Он был беспощаден и холоден к врагам. Но в повседневной жизни он порой выкидывал такие трюки, что ему с Темари приходилось выступать в роли родителей и ставить своего брата на путь истинный. И вот сейчас он вместо того, чтобы готовиться к завтрашней миссии, занимается непонятно чем. Гаара тоже вышел на балкон резиденции Казекаге, с него открывался прекрасный вид на одну из тренировочных площадок Песка. А вот причина столь необычного оживления марионеточника — Хьюга Хината. Каору сделал почти невероятное: за две недели смог вылечить ожоги, оставленные чакрой биджу. Теперь Хината давала уроки тайдзюцу девятилетним ученикам академии ниндзя. Девушка сменила свой обычный спортивный костюм на белые просторные хлопковые одежды, более подходящие для жаркой Суны. В отточенных движениях было столько грации и легкости, что издали ее можно было принять за невиданную белую птицу. Перед глазами Гаары опять встал образ девушки, танцующей на ночном озере. Он думал, что вся красота того небывалого действа была в таинственности ночи, полной луне и озере. Но все чудо несла эта куноичи. И сейчас, показывая элементарные приемы нападения и защиты, она каждый стандартный элемент выполняла как-то по-своему, со свойственной ей грацией и мягкостью движений. Хината закончила показывать основные приемы, теперь она ходила вокруг своих маленьких учеников и исправляла их недочеты и ошибки. — Что в ней такого особенного? — спросил Гаара. — Она красива и добра, — улыбнулся Канкуро и с удивлением отметил, что его младший брат не сводит глаз с девушки. — Эй, только не влюбись, у тебя жена есть! А у меня нет. Где тут мой бинокль был? И зачем Хинате-чан такие просторные одежды? — Она куноичи Листа и наследница клана Хьюга, Канкуро, — назидательно, выделяя каждое слово проговорил молодой Казекаге. — Не будь занудой, я просто смотрю на нее. Вон Шика уже не первый год пускает слюни по нашей сестре, ты ему даже слова не сказал. Канкуро похлопал брата по плечу. — Ну, всё, я пошел — самое интересное закончилось. Мастер марионеток был прав, Хината уже попрощалась со своими учениками. Девушка собирала разбросанные кунаи и сюрикены в деревянный ящик. Какой же нелепой она порой казалось Гааре, даже сейчас не заставила детей убрать за собой учебные снаряды, а делала это за них.***
Прошел уже месяц с прибытия Шикамару в Суну, а все, что он делал — это торчал в академии для юных дарований Песка и в пыльных архивах. Гаара не спешил отправлять их к тем пещерам, ссылаясь сначала на ранение Хинаты, а потом на недостаток информации и возможные опасности. Шикамару положил голову на очередную папку с документами. От разноплановой информации о биджу рябило в глазах. Все эти материалы, которыми были набиты архивы, представляли из себя какие-то отчеты, написанные явно второпях, медицинские сводки, перегруженные малопонятными и незнакомыми терминами, и личные дневники, в которых авторы перескакивали с одной темы на другую. Во все этом безумии человеческой мысли ковырялся Нара, пытаясь все полученные данные как-то связать между собой и выстроить логические цепочки. Но ему все время казалось, что он что-то упускает из вида, что-то важное. Когда Темари вошла в комнату, за столом, положив голову на руки, спал Шикамару. Помещение было прокурено, и девушка распахнула окно. Чунин моментально открыл глаза. — Ты и раньше спал на рабочем месте, а теперь еще куришь, — Темари стояла к нему спиной у распахнутого окна. Нара смотрел на темную фигуру на фоне предзакатного неба. Когда-то они были друзьями, и не было неловкого молчания и пустых фраз. А теперь Темари сотрясает воздух бессмысленными замечаниями, чтобы сделать вид, что ничего не изменилось. — Кто же знал, что плаксу назначат экзаменатором, — Темари улыбнулась, узнав в этом высоком и худощавом пятнадцатилетнем парне Нара Шикамару. — И тебе здравствуй, Темари, — Шикамару, зевнув, оторвался от стены, на которой до этого упирался, ожидая посла из Песка. — Как хорошо, что Вы знакомы, — обрадовалась Шизуне, у которой было еще много бумажной работы. — Значит так, Темари-сан. Шикамару будет вашим сопровождающим на все время проведения экзамена. Все подробности в этой папке. И довольная помощница пятой, всучив куноичи из Песка все материалы, с чистой совестью отправилась по своим делам. — Как все проблематично, — вздохнул парень.***
Пригласить Темари на семейный ужин было просто отвратительной идеей. Он и с самого начала это знал, но как-то обмолвился, что его мать прекрасно готовит рыбу. — Я хочу попробовать то, что тебе даже не лень похвалить, — по привычке съязвила Темари. И вот, как итог излишней болтливости, они вчетвером сидят за столом в доме семьи Нара. Всем неловко — и его отцу, который, потянувшись за пиалой с саке, получил от Йошино по руке кухонным полотенцем, и всегда уверенной в себе Темари. И уж тем более Шикамару, на которого бросала красноречивые взгляды строгая мать. А вот Йошино чувствовала себя вполне свободно, и только она и поддерживала разговор. — Так Вы из Сунагакурэ, Темари-сан? — Да, — ответила девушка. — Необычна страна Ветра. Когда я работала шиноби, я два раза была там. В стране Ветра живут поистине сильные люди, и с дисциплиной у Суны всегда было отлично. Шикамару бы на годик отправить к Вам на перевоспитание. А то что сын, что отец — пока не пнешь, ничего ведь делать не будут, — Йошино покачала головой, поджимая губы. Шикамару молча проглотил выпад матери вместе с куском рыбы. А Шикаку, по-видимому, решил вступиться за сына в присутствие девушки. — Нет, Шикамару же и от тебя что-то досталось. Он вот в тринадцать уже чунином стал… Но неприкрытая лесть не подействовала на Йошино. — В этом-то вся сложность, Темари-сан, — обратилась к гостье мать Шикамару, игнорируя мужа. — Шикамару — копия своего отца. Так что подумайте хорошенько, прежде чем начать встречаться с моим оболтусом-сыном. Темари, смутившись, опустила взгляд в тарелку и усиленно резала свой кусок рыбы. Шикамару подавился, Шикаку усиленно хлопал сына по спине. — Мама, мы просто работаем вместе, — проговорил чунин, отчаянно краснея и мысленно обещая себе больше не приводить в дом никаких девушек. — А что мне ещё думать, Шикамару, когда ты приводишь в дом красивую девушку? — Йошино совершенно не смущали ни краснеющая гостья, ни нервозность сына. Шикаку, воспользовавшись временным отвлечением жены от своей скромной персоны, опять потянулся за саке. Но Йошино, даже не поворачиваясь в его сторону, с точностью настоящего ниндзя попала полотенцем по рукам мужа. — Так вот я и хочу заранее предупредить Темари, что сначала работаешь вместе, а потом оказываешься замужем за алкоголиком и тунеядцем, — Йошино как ни в чем не бывало собрала со стола тарелки с рыбой, которую никто так и не успел доесть, и пошла на кухню готовить чай. Шикамару, упершись локтями на стол, запустил пальцы в волосы. — Мама, она… Вообще-то, в этом вся мама. Извини, Темари. — Вы привыкнете, Темари, — и Шукаку наконец-то дотянулся до желаемой пиалы и улыбнулся гостье. А лоб Шикамару встретился со столешницей обеденного стола. В этот вечер Шикамару провожал Темари до гостиницы, хотя Йошино и уговаривала девушку остаться на ночь в гостевой комнате. Солнце уже давно село, поэтому улицы были пусты. Нара первым нарушил неловкое молчание. — Извини за родителей, когда я приглашал к нам на ужин, я не думал, что они всё так воспримут. Ксо, как всё проблематично. — Ты счастливчик, Шикамару, что они у тебя просто есть, — грустно сказала Сабаку. Парень прекрасно знал, что отца Темари убил Орочимару во время экзамена на чунина. — Твоя мама? — Она умерла, когда мне не было даже трёх. Я её почти не помню. Шикамару ничего не ответил. Он знал, что не сможет подобрать необходимые слова, чтобы утешить гордую куноичи Суны. Но именно с этого вечера понял, что они больше не просто коллеги и знакомые. Это был первый шаг к дружбе и доверию.***
Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Но работа никуда не делась. Сегодня Гаара с Темари лично обошли все охранные посты вокруг Суны, чтобы проверить качество их работы. Принял посла от Даймё страны Ветра, который был стар и поэтому говорил много и медленно, все время отвлекаясь от основной темы. И поэтому к вечеру Гаара получил горы бумажной работы. — Казекагэ-сама, — Хината как обычно смутилась, заходя в кабинет правителя Песка. — Что Вы хотели, Хьюга-сан? — устало спросил Гаара. К вечеру опять в висках стучала густая кровь, принося адскую боль. — Еженедельный отчёт о тренировках, я его написала. Вот, — куноичи протянула папку. Он бы сказал, куда стоит ей засунуть эти отчёты, но ведь это он сам приказал ей писать эти нелепые бумажки и сдавать ему каждую неделю. Как-то он открыл один из этих отчётов и поразился скрупулезности её работы: способности, успехи и неудачи всех ее учеников были подробны описаны. Приведены графики прогресса в обучении каждого ученика в отдельности и всей группы в целом. Этой работой он хотел отвлечь Хинату и сделать так, чтобы она всегда находилась у него на виду, ища в её действиях подвох. Но Хьюга преподавала, писала отчеты, тренировалась и пила чай в компании Матсури, Юки-сан и Юдзиро. С последним девушка еще и часто играла. Дети, по-видимому, её любили, так как ученики, несмотря на её добрый нрав, слушались своего скромного сенсея. — Положите на стол, — ответил он, вернувших к своим бумагам. Хината выполнила просьбу, но так и осталась стоять у края стола. Гаара поднял на нее глаза, девушка еще больше смутилась. — Позвольте? — спросила Хината, и, зайдя за спину шиноби, положила на виски свои прохладные и немного шершавые от постоянных тренировок пальцы. — Уберите защиту, пожалуйста, я постараюсь помочь. Голос был мягким, а прикосновения приятными. В борьбе между приятными ощущениями и доводами разума, что ей не следует его трогать, в итоге победило первое. Песок, покрывающий его кожу, тонкой струйкой вернулся в тыкву. Хината аккуратно массировала подушечками пальцев виски Гаары, иногда касаясь ладонями щек молодого человека. Гаара сам не заметил, как боль сначала притупилась, а потом её тонкий отголосок уже был почти незаметен в контрасте с нежными ладонями. Это было неожиданно приятно, настолько, что он почувствовал досаду, когда она отошла. — Спасибо. — Гаара смотрел на стремительно краснеющую Хинату. Хьюга улыбнулась, чуть приподняв уголки губ. В его глазах больше не было холода бирюзы, напротив, теперь его взгляд светился добрым зелёным светом. Ей вдруг не к месту вспомнилось, что Гаара — друг Наруто, а, значит, без сомнения, он хороший человек. — До свидания. — Хината бесшумно исчезла за дверью, забрав с собой всю его боль.