---
— Хэй, Джим, — Дрейк жмет руку одному из охранников, — Как сам? — Как обычно, сам как? — В порядке. Ты мне скажи вот что… — он понижает голос, наклоняясь к уху мужчины, — …Рэйфа видел сегодня? Что-нибудь необычное было? — Мистер Адлер? Ну, если считать необычным то, что он выскочил на улицу попутно застегивая пиджак и матерясь под нос… То, да, пожалуй, я давно не видел, чтобы он куда-то так спешил. Бинго! Выходит, он тоже проспал. Значит, это все еще работает. Значит, он все еще ему нужен. Пусть и в таком ключе, но для начала, очень даже неплохо. — Снова ругались насчет поисков сокровищ? — спрашивает Джим. И этот вопрос приводит Сэма в замешательство. Вот значит как их отношения воспринимают со стороны? Все еще думают, что он его консультант по раскопкам? — Нет-нет, не до сокровищ…пока. — Эх, хотел бы я тоже поучаствовать в деле. А не стоять здесь столбом… знаешь, Дрейк, ты должен мне за тот раз когда смылся в мою смену. Мистер Адлер грозился всех нас уволить за то, что мы тебя упустили. — Ха-ха, прости, но так было нужно. Да и я же вернулся, в конце-концов. — Ага, удивлен, что он вновь не заставил нас следить за тобой. Чем ты завоевал его доверие? — Э-э…не знаю, Джим. «Даже понятия не имею».---
Итак, выходит, его вчерашняя импровизация сработала и Рэйф… начинает оттаивать? Он же правильно понимает ситуацию? Если так, значит надо продолжать. Понемногу, помаленьку — он сможет добиться тех отношений, что сформировались у них на протяжении двух лет совместных поисков сокровища Эйвери. Доверие Рэйфа, то, как он всегда внимательно его слушал, как они часами обсуждали, где может находиться второй крест, как Рэйф смотрел на него долгими, изучающими взглядами. Как…просил прощения за то, что все это время считал, что он мертв, вместо того, чтобы попробовать его разыскать и сделал это только тогда, когда совсем к стенке приперло. И… Сэм закрывает глаза и делает долгую затяжку, выдыхая дым в потолок. Рэйф говорил, что отрежет ему язык, если еще раз заметит, что тот курит в его доме. Особенно, в его комнате, в которую, вообще-то, ему даже запрещено заходить. Страшно представить, что он с ним сделает, если узнает. Но сейчас ему плевать. Плевать, потому что память рисует ему картины прошлого. Недалекого прошлого. Два года назад. Плюс минус пару месяцев. Когда Рэйф впервые врезался в его губы жестким поцелуем с кровавым привкусом. Сэм вздрагивает и проводит ладонью по нижней губе, на секунду его охватывает фантомная боль, словно на ней только что были зубы Рэйфа. Это чувствует не только его губа. Шея, ключицы, ребра, внутренняя сторона бедра… Они были немного пьяны в тот момент, но он все равно отчетливо помнит — в первый раз они оба даже не пытались сдерживаться. Им двоим словно крышу снесло. И ведь ничего же к этому не вело, никто даже не заикался об этом. Мало того, Сэм даже не думал, что в нем это есть, до тех пор, пока все не случилось. Он всегда был только с женщинами и всегда несерьезно. Настоящей влюбленности, как у младшего брата — у него тоже не случалось. Он и сейчас не уверен, что то, что между ним и Рэйфом было…что это было? Просто секс, чтобы снимать напряжение после неудачных поисков? Или что-то…настоящее? Как он сказал Рэйфу на горящем корабле и это остановило его. Он в тот момент не сочинял, не пытался выкрутиться, чтобы спасти жизнь брата и свою, он говорил так, как чувствовал. Только что он чувствовал? Сэм задумчиво трет висок и делает еще одну затяжку, пытаясь отвлечься от самокопания и больше всего…от воспоминаний первого раза. Но не получается, внизу уже потяжелело, а мозг не может остановиться, чтобы не прокручивать мысль о сухих ладонях Рэйфа на его бедрах, о его самодовольной ухмылке, когда Сэм срывался на протяжный стон, о его горячем языке на члене… — Черт… — стонет Дрэйк, опуская ладонь на поднявшуюся в районе паха ткань джинс, — давай не сейчас, а? А потом, они бросали монетку, чтобы решить, кто сверху. Так глупо, да? Рэйф выбрал орла и выиграл в тот раз. С тех пор, бросок монетки стал их традицией, они всегда решали этот вопрос так. Рэйф всегда выбирал орла, а он всегда ставил на решку. И удивительно, каждый побеждал с переменным успехом. Практически пятьдесят на пятьдесят. Никто не жаловался, каждый был доволен, даже если проигрывал. К чему вообще они бросали монету? Воспоминания слишком яркие и возбуждение трудно сдерживать, но ему это удается — убрав руку с члена и прикончив сигарету в пару быстрых затяжек, Сэмюэль Дрейк устало падает на широкую кровать Рэйфа. Он собирается ждать его здесь. Черт, он собирается спать здесь. Снова. Как раньше. И Рэйф, даже если попытается, не сможет его выгнать. Не устоит. Если он чувствует то же, что и он, (а в этом он почти уверен) значит не сможет. Конечно, он навряд ли накинется на него с тем же жестким поцелуем, как тогда, но вот спать…просто спать в одной кровати, ощущая тепло его тела и слушать мерное дыхание… о, он знает, как сильно Рэйфу это нужно. И ему это нужно. Как сигареты и сокровища. — Брось, Рэйф, станешь отрицать очевидное? — произносит он вслух, репетируя речь, — Может хватит лгать самому себе? О, да, хорошо звучит. Точно сработает. Главное не заснуть до того момента, как он вернется с работы. Главное…