Тёмную комнату освещали редкие лучи, пробивающиеся через плотно зашторенные, старые окна. От тусклой лампы на старом, дубовом столе тоже исходил свет, но его было недостаточно чтобы осветить грозного мужчину в центре комнаты. Можно было подумать, что тут снимают какой то фильм ужасов и Виктор Петрович, был бы рад, попади он на съёмки пыточный сцены, смотря которую можно поражаться наиграности и неопытности молодых актёров. Но реальность всегда на много хуже. Не киношка с непременно счастливым финалом, а настоящая полоса препятствий с которой очень трудно выбраться живым.
— Здравствуй, отец. — Мужчина скривился, слыша дрожь в голосе говорящего.
— Надеюсь ты по делу, а не светские беседы вести явился. — Виктор сглотнул вязкую слюну, крепче сцепил дрожащие пальцы за спиной и едва заметно кивнул. Некто именуемый отцом, расценил этот жест по своему. Он презрительно скривил губы, вернулся к своему столу и сел на мягкое, оббитое чёрным бархатом кресло. — Не больше пяти минут. Не уложишься в это время, пожалеешь, что посмел потревожить меня своим присутствием. — Хрустальные, песочные часы с плетённой золотой подставкой перевернулись и начали свой отчёт.
Золотые песчинки грациозно опускались на прозрачное дно. Виктор Петрович, словно в трансе наблюдал за тем, как время в буквальном смысле ускользает от его глаз, а затем медленно, словно нехотя начал рапорт, подготовленный накануне ночью.
— Как вам известно в школу где работает Куникида, пришёл Осаму Дазай. Вы предположили, что это всё не спроста и были правы. Несколько дней назад в Москву прибыл Достоевский младший, а сегодня он появился на пороге школы. Вечером в Library dogs, состоится собрание, на котором выше упомянутые личности будут присутствовать как члены директорского состава. Есть предположение, что Куникида перенимает должность отца и становится управляющим компании. — Бровь мужчины поползла вверх. Завуч готов был поклясться, что на миг на лице отца промелькнуло удивление, но то был лишь миг.
— Не следовало от тебя ожидать большего. Информация которая доступна каждому, у кого всё в порядке со зрением. Ничего действительного стоившего моего внимания, в твоих словах я не нашёл. Время потрачено в пустую. — Последняя песчинка упала на гору золотых крупиц. Виктор едва смог подавить в себе вздох обиды.
— Это ещё не всё. — Попытка заинтересовать не удалось. Время истекло, а значит лучше откланяться и выйти из кабинета. Так было всегда и так должно быть, но на этот раз мужчина не готов с этим мириться. — Да именно, не всё. — Мужчина нахмурился, угрожающей тенью поднимаясь из-за стола. — Рядом с Куникидой вертится одна девчонка. Она в прошлом году была задействована в истории с «сияющим солнцем».
— Продолжай. — Упоминания наркотика, над которым долгое время бились учёные этой организации, придавало разговору крупицу значимости, а значит можно выделить ещё пару минут, этому мямлящему недоразумению.
— По всей видимости их связывают не только отношения учителя и ученицы. Она может стать хорошим информатором и не только по «Солнечному сиянию», но и по «MORE».
— А фамилия столь осведомленной особы?
— Анжелика, Юнг. — Мужчина замер, плюхнулся в своё кресло, задумчиво почесывая лысину.
За окном шумел ветер, прерывая своим гудением повисшую тишину.
— Юнг, — словно смакуя эту фамилию, произнёс «отец». — Где то я уже это слышал.
Виктор неуверенно мялся на бархатном ковре, не понимая, что ему сейчас стоит делать. Уйти, как его просили ранее? Или, всё же дождаться более конкретной реакции? Ответ ждать себя долго не заставил. Лысый мужчина поднял, чёрные как уголь глаза, смерил изучающим взглядом завуча и хмыкнул.
— Можешь идти. — Виктор поклонился, радуясь, в этот раз ему повезло, но на периферии сознания замаячила мысль, что, что то тут не так. Шестое чувство резко закричало, заставив покрыться мурашками. — Хотя погоди, как у тебя дела с Милой?
Пришла беда от куда не ждали. Виктор медленно повернулся, перебирая все возможные причины для такого вопроса.
— Пётор Андреевич, вы интересуетесь из личного интереса?
— Тебя это удивляет? Могу же я поинтересоваться у сына, как у него дела с его женой? Или я всегда буду узнавать новости из чужих уст?
В кабинет стало слишком жарко, а может и холодно. Виктора забила мелкая дрожь. Он с ужасом смотрел в глаза отца. «Догадался? Понял? Рассказали? Но кто и как?»
— Так ты хотел чтобы это было сюрпризом? — Лицо Петра озарила улыбка. Он вышел из-за стола, подошёл к сыну и взял его за плечи. — Мне стоило догадаться раньше. Кто будет? Наследник? — Виктор молчал. Самые ужасные предположения рождались в его голове, но он старался гнать их дальше. — Наследница? Но это тоже не плохо. Девочки довольно сильны, будет у тебя личная принцесса. Ну же, не молчи.
— Она мне не сказала.
— Интересно, а как тогда готовиться? Ей рожать, через месяц, а она молчит. — Внутри, что-то оборвалось. Завуч, захотел закричать, сказать что не понимает о чём речь, что жену он не видел давно, и что между ними всё кончено, но вместо этого он криво улыбнулся.
— Нейтральные цвета. Жёлтый, зелёный, красный. Мила, не хочет чтобы были предрассудки и лишние разговоры. А теперь с вашего позволения, я обещал ей быть ровно в час. — Пётр кивнул и Виктор пулей вылетел из кабинета.
Рубашка душила. Мужчина скинул галстук, бросая его на заднее сиденье автомобиля, растянул несколько пуговичек. Лучше не стало. Он судорожно вдохнул, ударил по рулю, сдавил руками голову, борясь с желанием долбануться её об что нибудь острое и достал телефон.
Послышались три длинных гудка, а затем, почти сразу, в трубке послышался звонкий голос.
— «Да привет. Нет, ничего, хотя да. Я приеду. Да, да. Нужно поговорить.» — Виктор заставил себя не сбрасывать звонок сразу, но говорить полные предложения не желал, отделываясь односложными ответами он договорился о встрече и завёл двигатель. А затем немного подумав, поехал в противоположную сторону от нужного ему места.
***
— Одуванчик, мой. — Виктор погладил кудрявую макушку, мирно сопящую у него на груди.
Сериал поставленый несколько часов назад, ушёл на второй план, хотя мужчину он не интересовал с самого начала. Глупая подростковая мелодрама, с предсказуемым сюжетом, но Александре нравилось. Она то и дело вставляла свои комментарии по поводу поступков главной героини, а иногда громко фыркала, надувала губки и отворачивала голову от экрана. Это происходило каждый раз, когда героиня отказывала парню. Виктор насчитал семнадцать отказов и это только за одну серию.
Сейчас же, когда главный зритель находился в царстве Морфея, Виктор мог со спокойной душой выключить этот бред и теперь уже не отвлекаясь на посторонние звуки, рассматривать светлые кудряши, гладить, перебирать. Длинные пальцы медленно массировали кожу головы, проходились по лицу, а затем возвращались к своему изначальному занятию.
Телефон жалобно завибрировал. Мужчина закатил глаза. «Да сколько можно то?!» — но гаджет всё же взял, неудосуживаясь даже посмотреть сообщения, свайпнул вправо, откладывая все дела до завтрашнего вечера.
***
Милана была по истине красивой, и даже круглый животик ни чуть не портил её по модельному, прекрасное тело. Виктор нелепо мялся на пороге с большим букетом красных роз. И ведь не хотел их покупать, но в последний момент забежал в небольшой ларёк, подумав, что так будет правильней. Да ни черта подобного! Правильно было несколько часов назад, когда он стараясь скрыть крик, сидел на адских горках, а после, под смех Александры, пытался вернуть своему лицу правильный оттенок. Сейчас же, всё казалось не правильным.
Виктор через силу улыбнулся, протягивая цветы.
— Чудесно выглядишь.
— Спасибо. — Девушка очаровательно улыбнулась, а мужчина внутренне содрогнулся от неожиданного отвращения. — Проходи, я пирог испекла.
Часы висевшие над головой Милы раздражали своим громким тиканьем. Неожиданно противный звук чайника, бесил не меньше чем часы. Мельтешащая хозяйка, намеревающаяся обслужить гостя по высшим стандартам, была грубо усажена на стул и пригвозждена к нему тяжёлым взглядом.
— Ты хотел поговорить. — Чувствуя настроение мужа, женщина решила скорее покончить с разговором. — Это по поводу развода, я полагаю?
— Нет, — Виктор смотрит в глаза пытаясь найти отголоски того чувства, что раньше захватывало его с головой, но видит лишь своё отражение. — Я всё обдумал. Давай не будем разводиться, начнём жизнь с чистого листа.
Милана молчит. Закусывает губы, надеясь скрыть счастливую улыбку, делает вид, что обдумывает предложение, хотя на деле согласна на всё что предложит муж.
— Ты правда этого хочешь? — После молчания неуверенно произносит она. В глазах резко появляется печаль. — Если это всё из-за ребёнка, то мне ничего не нужно. Захочешь, будешь видеться. Я смогу сама её вырастить.
— Так значит девочка. — Завуч улыбается и вмиг оказывается возле жены. Руки неуверенно ложатся на живот. — Принцесса моя.
— Вить, — Он смотрит на неё снизу вверх. А может к чёрту? Может получится всё начать сначала? Не так как раньше, а на много лучше.
— Не говори глупостей. Я любил тебя и буду любить. Только теперь вас двоих.
