Любовь, такая сука!

      Анжелика быстрым шагом прошла по коридору третьего этажа, распугав снующую туда-сюда малышню, увернулась от падающего с подоконника цветка, и остановилась перед дверью ведущую в кабинет психолога. Несколькими минутами ранее, она посетила царство физики, и не найдя нужного ей учителя на месте, направилась сюда, по пути получив пару выговоров по поводу своего внешнего вида.       Пригладив рукой растрепавшиеся от ветра на улице и беготни по лестнице тёмно-русые волосы, девушка поудобнее перехватила подставку со стаканчиками кофе, и ударив три раза, ногой открыла дверь, едва не снеся её с петель. Дверь в кабинет психолога была единственной открывающийся во внутрь, во всём здании, поэтому удивлённые взгляды поначалу направленные на слегка покосившуюся дверь, мгновенно пригвоздили ученицу к полу. — Ой, — Анжелика закрыла дверь возвращая её в правильное положение. — Здравствуйте, а я тут кофе принесла. — Она неловко улыбнулась.       Директор стоявший в метре от большого дубового стола, недовольно покачал головой и осуждающе посмотрел на психолога, что единственной силой воли удерживал рвущийся наружу смех. — Доброе утро, Анжелика. Потрудишься объяснить причину порчи школьного имущества? — Порчи? Так я вроде и не портила. — Первые смешки Дазая послышались в искрящимся от неловкости воздухе. Анжелика опустила глаза в пол, но перед этим метнула уничтожающий взгляд в сторону учителя. Вот всегда так, дверь между прочим ещё неделю назад сломалась, а обвинения опять всё на неё повесят. А Осаму Рентарович вообще козёл, мог бы и предупредить, что не один в кабинете будет, хотя о наличие ещё двух персон свидействовали три бумажных стаканчика, которые она до сих пор держала в руках. — Да ладно тебе, вот ребёнка мне расстроил. — Дазай подошёл ближе и погладил по волосам, поникшую девочку. — Дверь то и так сломана была, всё время забывал попросить заменить. — Куникида фыркнул но промолчал, мыслено добавляя в список дел, замену двери. — Спасибо за кофе.       Анжелика неуверенно подняла голову когда почувствовала лёгкость в руках. Физик уже сидел на краю своего стола, попивая горячий напиток. Другие два стакана обнаружились в руках у директора и у незнакомого мужчины, сидящего на окне позади учительского стола, собственно к нему, и обратился заинтересованный взгляд девушки. Внешность мужчина показалась смутно знакомой. Сложилось ощущение будто она совсем недавно его встречала, только вот где. — Вероятно ты злишься из-за этого неловкого инцидента. Поэтому позволь скрасить твоё плохое настроение новым знакомством. — Осаму проследил за взглядом ученицы и улыбнулся. — Фёдор Достоевский, — Мужчина лениво повернул голову, поднялся, обошёл стол и встал перед девушкой, протягивая ей бледную с длинным пальцами руку. — Мой хороший, давний друг. — Фёдор улыбнулся. — Приятно познакомиться. Я Анжелика Юнг. — Воистину, Осаму о тебе много рассказывал. — Девушка смутилась и убрав руку после короткого рукопожатия отвела взгляд в сторону. — Извините, а у вас случаем нет собаки? — Есть, овчарка, белая, швейцарская. — Точно, в парке несколько дней назад. Это был тот самый владелец укусившей за зад завуча, собаки. Однако стоит отметить, что в тот момент девушка приняла его за студента, быть может даже не сильно старше её самой, а оказалось, что он ровесник учителя физики, а то и самого директора. — У тебя хорошая память. — А да, спасибо. — Не зная, стоит ли принимать сказанное за комплимент, Анжелика поблагодарила мужчину. — Вот если бы направить её память в нужное русло… — Мечтательно протянул директор. Фёдор покосился на Куникиду и перекрестился, а затем вновь вернул взгляд к Анжелике. — Какой хоть урок прогуливала? — Все, но получилось только физику. И все из-за этого муд… хм, Виктора Петровича. — Тот сумасшедший мужчина? Какой он урок ведёт? — Русский и литературу, а ещё он наш завуч. Знаете, я бы посоветовала вам на всякий случай привить собаку, ну мало-ли, а то он у нас бешеный. — Дазай хихикнул. — Ужас. Интересно кто его на работу принял. — Достоевский посмотрел на директора. — Блондиночка, ты, я смотрю совсем своих учеников не любишь. — Где-то я это уже слышал, — пробормотал Куникида, раскрывая журнал и проводя ручкой по листку. — Прогуливать нужно уметь, а если не умеешь, то в классе сиди.       Пожалуй если бы у Анжелики спросили был ли момент в её жизни, когда на лице двух совершенно разных людей, эмоции менялись с одинаковой скоростью и в одинаковой последовательности, то она бы с уверенностью назвала этот день. — Куникида-саааан, — Улыбнувшись как Чеширский кот, протянул Дазай, облокотившись на побледневшего директора. Видимо он только, что в полной мере осознал, что именно было сказано и какие последствия это понесёт. — Ну право, я вас совершенно не узнаю. Чему вы детей учите? Сами-то ведь не разу не прогуливали, хотя погодите…. — Фёдор коварно ухмыльнулся. — Одиннадцатый класс? Да, да, точно. — Молодые люди, я не понимаю о чём вы говорите. — Куникида захлопнул журнал, поднялся, намереваясь покинуть комнату, которой внезапно стало слишком жарко, но две руки схватившие за плечи остановили его. — Как же так? — Совсем ничего? — Ну да мы напомним.       Угрозу нависшую над головами парней, можно было избежать пару предложений назад, но теперь маленькая грозовая тучка, превратилась настоящий ураган, намереваясь устроить апокалипсис. Ярость клубящимся паром поднималась в воздух, медленно доходя то крайней точки кипения. — Вы оба! — Цензурные слова закончились после этой фразы. О дальнейшем словесном потоке даже думать было стыдно, не то что повторять в слух.       Пожалуй таких выражений Анжелика не где раннее не слышала, хотя зачастую проходила мимо мест, где только матами и общаются. Гневная тирада длилась не так долго, и уже через несколько минут лицо директора приняло свой привычный цвет, хотя уши всё ещё на несколько тонов были ярче, чем в обычное время. — А теперь марш работать, или не мешаться! А ты, — обрабатывающий новые слова, мозг девушки задымился, а затем частично вернулся в рабочее состояние. — А я пойду на урок. А то если опоздаю, наш совершенно нормальный, адекватный учитель, сотрёт меня в порошок. — Могу обрадовать. — Куникида предпочёл проигнорировать сарказм в голосе ученицы. — Сегодня я заменяю. — О, пожалуй сегодня действительно приятное утро. — Но это не значит, что контрольная отменяется. — Анжелика улыбнулась. — Списать не получится, даже не надейся. А твою контрольную я проверю самолично. — Обещаете? — Доппо потёр пальцами глаза, успевшие устать от ношения очков и кивнул. — До встречи, давний друг Осаму Ренторовича. — Какая то она растрёпанная. — Стоило двери закрыться за спиной ученицы, оставил свой комментарий Достоевский. — Хотя может это стиль такой, но по уставу школы, если я не ошибаюсь такой вид одежды, считается неподобающим. — Да какая разница? По цветам же всё соответствует. — Куникида привыкший к бесформенным рубашкам и штанам Анжелики, уже перестал обращать внимание на её одежду. Ведь это не как не влияет на репутацию школы. На время проверок одежда приобретает порядок, а хамские замашки магическим образом покидают голову девушки. Многие учителя так же смирились, но некоторые до сих про ни как не могут успокоиться. — Да, действительно интересная персона. Чтобы Доппо, ходящий идеал, позволил хаус у себя на территории, просто удивительно.

***

      Кабинет русского языка шумел. До урока оставалось не больше двух минут, но бодрые ученики даже не предпринимали попытки подготовиться к предстоящей контрольной работе. Многие собрались в небольшие компании и обсуждали предстоящую поездку в театр. Виктор Петрович настоял на этой неплановой экспедиции, аргументируя это тем, что изучение «Ромео и Джульетты», стоит начать с просмотра пьесы.       Анжелика зашла в класс с несвойственной ей широкой улыбкой. Некоторые одноклассники озабоченно посмотрели на неё, а светловолосый парень, даже поинтересовался её самочувствием. Девушка проигнорировала его вопрос и пройдя к последней парте плюхнулась на своё место. — Доброе Утро? — Скорее спрашивая, чем здороваясь произнесла соседка по парте, и убрав длинные, кудрявые, русые волосы, в хвост, на всякий случай отодвинулась на пару сантиметров. — И ты не поверишь на сколько оно доброе. — Ты головой ударилась, или не до конца проснулась и не совсем понимаешь где ты находишься? Или может в тебе наконец проснулись тёплые чувства к Виктору Петровичу? — При упоминании завуча, Анжелика улыбнулась ещё шире. — Тебя точно кто то битой по голове ударил. — Стрельцова открыла учебник и погрузилась в повторение материала, а Анжелика разлеглась на парте, положив голову на сложенные руки.       Гомон в кабинете понемногу стихал. Ученики возвращались на свои места, доставали учебники. Юнг по началу не поняла, из-за чего наступила тишина, звонок ведь ещё не прозвенел, но подняв голову на её лице вновь появилась улыбка. Видеть горячо любимого директора у доски приятней, чем нахальную рожу завуча. — Ты знала? — Александра пихнула подругу в бок. — Допустим. — А мне почему не сказала? Я же только пять минут назад учебник открыла. — Я сама только утром, когда к Осаму Рентаровичу зашла узнала. К тому же, я предполагала, что твой ненаглядный оповестил тебя о своём отсутствии. — Девушка нахмурилась. — Последняя парта. — Куникида из-под очков строго блеснул глазами. —Юнг Анжелика, пересядь на первую пару.       Единственное свободное место среди первых парт, было возле светловолосого одноклассника, интересовавшегося сегодня её самочувствием. Анжелика поморщилась и умоляющим взглядом посмотрела на директора, но тот отрицательно мотнул головой. Взяв свои пожитки и обречённо вздохнув, под шипперское хихиканье подруги, девочка отправилась за первую парту.       На бледное, скривлённое в отвращение лицо, парень ответил приветственной улыбкой. Он по джентельменски отодвинул стул, предлагая даме присесть и убрал на свою половину разбросанные по всей парте принадлежности.       Доппо удовлетворенно кивнул. Дав двум девочкам тетради и листки с заданиями, он присел на стул, попутно оглядев Анжелику на наличие предметов с которых можно списать. На её половине парты не лежало ничего кроме одной ручки. «Обнадёживающе» — подумал Доппо и принялся заполнять школьный журнал.       В кабинете воцарилась почти мёртвая тишина, было слышно только скрипение ручек об бумагу. Куникида несколько раз отвлекался от своего занятия, обводя взглядом весь класс, задерживаясь лишь на передней парте напротив его стола. Минут через двадцать его зрение уловило движение за первым столом. Анжелика отложив ручку, положила голову на руки, видимо намереваясь вздремнуть. — Ты всё? — Удивлённо спросил директор, нагибаясь через стол и беря тетрадь ученицы. — Ну хорошо, сейчас посмотрим.       Куникида внимательно всмотрелся в глаза ученицы, не понимая почему ему не хочется проверять работу именно сейчас, но не найдя в карих глазах неуверенности, приступил к проверке теста. Красная ручка бегала с задания на задание, останавливаясь на несколько секунд над тем или иным словом, а затем продолжала своё движение так и не опустившись на листок.       Несмелая улыбка окрасила губы Анжелики. Надежда на хорошую оценку распускалась нежными цветами в груди школьницы. — Анжелика, — Девушка нахмурилась. — Как пишется эвакуационный? — Э-ва-ку-а-ци-он-ный. С буквой «и». Я же не допустила там не где ошибок? — Директор улыбнулся. — Одну «н» пропустила. Вот так вот, говорят же, поспешишь, людей насмешишь. — Он вздохнул. — Давай свою ручку. — Лёгким движением руки в слово вписалась, кривоватая, с завитушкой «н». — Вы не будете учитывать это как ошибку? — Нет, но в следующий раз, будь повнимательней. — Юнг не веря директору приподняла бровь, протягивая руку за тетрадкой. — Да пятёрка, там стоит. Я тебе даже плюсик и солнышко нарисовал.       И вправду на полях стоял красивая с завитушкой на хвосте «5», а рядом с подписью улыбающиеся солнце с пятью лучиками. Анжелика удовлетворённо кивнула.       Прозвеневший звонок мигом прогнал мёртвую тишину в классе. Ученики быстро проскакивали на своих мест и сдавая тетради, выбегали из кабинета. Анжелика быстро проскользнула мимо причитающей одноклассницы и остановилась у стены напротив кабинета, с неимоверной радостью наблюдая за кислыми лицами одноклассников, не слишком уверенных в своих ответах.       Через несколько минут, когда толпа возле кабинета рассосалась, оставив лишь несколько учеников, вышла Александра, выглядевшая ещё печальней, чем сорок минут назад. На радостную улыбку подруги, она лишь скривилась. — А угадай кому поставили пятёрку. — Протянула Анжелика улыбаясь. — Теперь эта кудрявая змеюка точно не посмеет даже пискнуть, что я списала. Директор может даже подтвердить. — Поздравляю. — Как-то не слишком радостно произнесла Стрельцова и уткнулась в телефон, в сотый раз набирая сообщение. — Может ты уже успокоишься? Занят человек, вот и не отвечает. Небось сидит дома пьяный и трахает очередную игрушку. — Очень смешно. — Александра заблокировала телефон и приземлилась на подоконник. — Я реально переживаю, а она шутит. Не капли сострадания! — Ну да, да. — Мимо сновали младшеклассницы, замедляясь возле них, дабы послушать разговоры старших учеников, но под строгим взглядом Анжелики, продолжали свою беготню, подальше от окон.       Алесандра всхлипнула. Настроение после хорошей оценки грозило улетучится. Юнг, мотнула головой. Нет, сегодня реагировать на вечное нытьё подруги она точно не собирается. И пусть хоть обревётся.       Однако пламенный настрой не поддаваться на жалобы Александры долго не продержался. Уже к третьему уроку, безнадёжна испорченная тушью, белая рубашка была застиранна в школьном туалете, а нервы Анжелики раскалены до предела. — Он точно меня не любит. — Прохныкала Стрельцова, вытирая чёрные разводы туши с щёк. — И ты только об этом догадалась? Удивительно, у игрушки нашего завуча наконец прорезались мозги. — Анжелика бросила попытки отереть пятна от рубашки повернулась к Александре. — Я тебе эти слова говорю на протяжении двух лет, а ты как дура на одни и те же грабли раз за разом наступаешь. — И всё же ты не права. — Девушка насупилась противореча своим недавнем словам. — Это не ошибка, в этот раз всё по другому. Он меня любит, но просто забыл написать. — Анжелика закатила глаза и протянула руку. — Спорим, что сегодня он тебе позвонит без всяких объяснений, а ты к нему поскачешь как преданный пёсель. А когда он воспользуется тобой, то просто выбросит за дверь, как надоевшую куклу.       Успевшие было высохнуть слёзы, вновь навернулись на глаза, и Александра бросив: «да пошла, ты», вылетела из туалета, громко хлопнув дверью. —И как я только с тобой до сих пор дружу? — Выдохнула в пустоту, Анжелика.

***

      Старенькая дверь открылась почти сразу, будто то кто-то, только и ждал, что в неё вот-вот постучат. Растрёпанный мужчина, измучено, но радостно улыбнулся пропуская в свою квартиру задумчивую школьницу. Несколько секунд, она мнётся на пороге, а затем поднимает злой взгляд на Виктора. Гневная тирада, не успевает слететь с пухлых губ, так как на них ощущаются чужие, слегка потрескавшийся, тёплые губы.       Поцелуй длился не долго. Александра сильно толкнула в грудь мужчина пошатнулся, отошёл на несколько шагов, взялся за грудь и вопросительно посмотрел на девушку. — Одуванчик? Что то не так? — Из серых глаз потекли слёзы, пачкая чёрными разводами разводами белые щёки. Этот взгляд, которым Виктор смотрит. Будто не понимает, что всё не так.       Александра развернулась, намереваясь покинуть квартиру, но путь тут же перегородило подкаченное тело мужчины. — Что не так? Да ничего, просто очередной психоз твоей миллионной игрушки! — Александра, — Виктор Петрович вздохнул. — Ты из-за того, что я не написал? Но ты бы не поняла и половину из того, что я тебе бы прислал. — Не поняла бы: «Извини, сегодня меня не будет. Может быть увидимся вечером, люблю»? — Девушка всхлипнув, повернулась со злостью смотря в совсем уставшие глаза. — А ты бы не стала давать вопросов? — Стрельцова задумалась. Стала бы, определённо, возможно даже бы при встречи ударила несколько раз. — Но всё равно, ты мог бы написать, что с тобой всё хорошо. Я ведь даже не представляю на сколько опасные у тебя дела. Я волновалась. Кто мы вообще? — Люди, которые раз за разом совершают одну и туже, ошибку, а затем жалеют. Я предупреждал, что будет сложно. Тебе не говорили, что я ужасный человек? — Слёзы крупными каплями упали на пол, Александра даже не предприняла попытки их утереть. — Нужно хотя бы иногда слушать свою подругу, а не делать всё на абум. Анжелика хоть и мерзкая, но порой говорит правильные вещи. — Виктор пошатнулся и девушка только сейчас увидела на сколько он не важно выглядит. Мертвенно бледная кожа, стала сильно выделяться на фоне тёмной прихожей, а синяки под глазами стали на столько сильно выражены, что казалось, будто он не спал как минимум неделю. — А если не хочу слушать? — тяжёлый вздох и губы трогает уставшая улыбка. — Значит не нужно. Идём на кухню, я там тортик твой любимый купил. Можем киношку посмотреть, я могу отгул ещё на один день взять, в парке погуляем. — Мужские руки аккуратно коснулись щёк, вытирая мокрые дорожки, а затем нежно прижали к себе.       Виктор Петрович слишком плохой человек, даже хуже, чем может представить себе Александра. Он получает почти физическое удовольствие от слёз других людей, но вот на этой девушке система похоже сломалась. Её слёзы лишь раздражают, приносят негативные эмоции, портят настроение.       Виктор Петрович ужасно мерзкий человек, даже хуже чем считает его Анжелика, но только с её подругой он старается быть другим. Права, эта мерзкая девчонка, Александра очередная игрушка. Правда в этот раз, ломать куколку совершенно не хочется.       Виктор Петрович, отрицательный персонаж, но ведь каждому злодею нужен свой герой? Пусть плаксивый, местами глупый и раздражительный, совершенно не важный, но положительный персонаж.