Terminal values

Графиня Арлетта удивилась моему приезду, но тактично не стала расспрашивать о причинах. А у меня наконец дошли руки до изобретений и патентов. Легче всего оказалось сделать очки - линзы разной толщины и выпуклости были предложены Арлетте, а из наиболее подходящих ювелир сделал что-то удобное, хотя и громоздкое. Серебряная оправа с рубинами, или другими фамильными камнями, обещала стать модным аксессуаром. С отоплением было сложнее. Лить чугунные трубы для производства мушкетов и пистолей умели лишь в специальных оружейных мануфактурах. Про резьбу они не слышали. Пришлось выкручиваться с медными трубами, спаянными свинцом. Все это требовало многих попыток, переписки с поставщиками и посредниками, расходов и времени. Но ручной насос для воды заработал, и в отстраиваемом Сэ часть комнат были оставлены под будущие ванные комнаты. А в спальнях, помимо каминов, я планировала поставить батареи отопления, раз печи в замке почти всегда при деле. Параллельно я собирала информацию о людях и землях - численность населения, состав, доходы, способы заработка. Провинции пришлось нелегко - мятежи, безумцы, война, забравшая себе мужчин и оставившая вдов и сирот. Управляющий делами графства барон Перье ругался и жаловался Лионелю, но предоставлял отчетные книги. Арлетта одобрила идею благотворительных комитетов и попечительских советов, куда по ее примеру вошли дворянки. Не так и много средств требовалось на то, чтобы раз в день кормить кашей или густым супом сирот, стариков и семьи, оставшиеся без кормильца. И чтобы всем миром собраться и починить крыши у вдов. Хотелось бы организовать стипендии на обучение толковых лекарей и учителей, в обмен на обещание работать на графство десять лет после получения лицензии или приема в гильдию, но обучение было полностью децентрализовано. Детские сады и школы внедрять тоже было рановато, хотя если заложить мануфактуры в одном из городов, то можно наверное организовать что-то для рабочих и их семей. Разница между уровнем жизни богатого дворянства и бедных крестьян поражала. Сословия ограничивали возможности социального лифта, а о равенстве женщин и мужчин не стоило и заикаться. И все же что-то сделать удавалось. Мелкие конструкции - такие как зонтики от дождя и солнца, коляски для детей, инвалидные коляски для калек - можно было производить на дому. Можно было научить вязать спицами и крючком тех, кто не мог работать в поле или на мануфактурах. Достаточно было централизованно закупать материалы и платить сдельно за сданные работы. Людям не нужна милостыня - им нужна возможность честно заработать на кашу с мясом. Местные бароны не знали куда деться от моих инициатив, но баронессы и зажиточные дворянки были счастливы получить новое поле для самореализации, помимо вышивки мужниных рубах. Иниго исполнилось три года, когда из Торки пришло письмо от маршала Ариго о том, что капитан Арно Савиньяк был тяжело ранен в бою, и что правую руку ему спасти не удалось. Домой в Сэ вернулась тень того жизнерадостного юноши, что встретил нас в Ожье. Виконт был мрачен, смотрел с тоской, много пил и, похоже, поставил крест не только на армейской карьере, но и жизни. Графиня делилась байками о том, что никогда не поздно поменять сферу приложения сил, Лионель предлагал неплохие должности в столице, но от этого Арно только больше пил да посматривал на пистолеты. Только вежливость и воспитание помешали ему послать меня к кошкам, когда я пришла к нему с чертежами протезов - с крюком для ежедневной носки, с лезвием для боя, и с пистолетами для поездок. Но поставленный перед выбором - отказаться от мечты и не попробовать даже скомпенсировать увечье, или попытаться найти новый способ сражаться - он взялся за тренировки всерьез. Кожаный рукав с мягким тканевым нутром, с которому крепились полосы металла, туго зашнуровывался ниже и выше локтя. А дальше виконт учился цеплять крюком поводья, придвигать предметы, придерживать манжеты, застегивая пуговицы. Когда у него не получалось, Иниго залезал ему на колени и обнимал за шею, утешая - как я обнимала сына, когда тот падал или расстраивался. А я просто садилась рядом, плечом к плечу, давая почувствовать, что он не один. А еще мы фехтовали - сначала в залах, чтобы никто не видел, как неуклюже держится шпага в левой руке. Потом во дворе. Помимо фехтования мы начинали каждое утро с отжиманий, планки, подтягивания для Арно, отработки падений и перекатов. Мне нужно было прийти в форму, сильно запущенную за последние годы, Арно - заново привыкнуть к балансу и использованию других мышц. Иниго развлекался тем, что сидел у дяди на плечах во время отжиманий или планки, или висел на поясе при подтягиваниях, когда уставал сам делать упражнения. Графиня взяла на себя большую часть забот о благотворительности, подключив знакомых по комитетам. Арно левой фехтовал лучше, чем я правой - шпаги мне все еще не давались. Но иногда я брала в руку саблю, и тогда ему приходилось принимать на металл протеза удары клинка. Металлом протеза можно было и бить - и крюком, и локтем. При удачном движении можно было поймать чужую шпагу и выбить из руки. Со вставленным в протез клинком он учился рубить на скаку, фехтовать двумя клинками и запрыгивать на коня без потерь для одежды и упряжи. Учился заряжать левой пистолеты, на земле и на скаку. Я вспомнила о бумажных патронах - надкусить, насыпать пороха на полку, засунуть патрон в ствол - бумага работает пыжом, утрамбовать. Все это он мог делать на скаку и довольно быстро уже через полгода тренировок. Пожалуй, можно было ехать в Торку.