Terminal values

Лионель Савиньяк обсуждал вопросы снабжения с Ойгеном Райнштайнером, когда в его приемной зашумело. Услышав грохот и звон, он вскочил на ноги, и тут дверь в кабинет распахнулась, и в нее спиной вперед влетел капитан Давенпорт, заливая мундир кровью из сломанного носа. Граф выхватил шпагу, но за капитаном в дверь кувырком влетела девушка. С криком: “Милости, монсеньор, лекаря моему спутнику!” она простерлась у его ног на полу. У порога грохнул выстрел, пуля выщербила пол в бье от его ног, и граф отскочил назад. Райнштайнер отобрал пистолет у корнета Понси, а Давенпорт бросился всем весом на незнакомку, заламывая ее руки за спину. - Прекратить! - наконец-то можно разобраться, что произошло. Зло сопит Давенпорт, Понси хлопает глазами молча, слава Создателю, барон наводит порядок в приемной. - Отпустите даму, Давенпорт. Докладывайте. - Эта безумная хотела на Вас напасть! - капитан поднялся, но девушка не пошевелилась. - И как вы пришли к этому выводу? - Савиньяк присел и нащупал пульс на шее. Жива, просто без сознания. - Она ворвалась в приемную и силой пробилась к Вам, господин маршал. - Сколько человек находилось в приемной? - Пятеро, господин маршал. Два гонца, порученец герцога Ноймаринена, корнет Понси и я. - Вас всех следовало бы разжаловать, если вы впятером не можете остановить одну безоружную женщину. Кто она? - Не могу знать, господин маршал! - Так пойдите и узнайте, Давенпорт, здесь ваша помощь не требуется. И зайдите к лекарю, вправьте нос. А вам, Понси, я запрещаю держать заряженные пистолеты, пока не научитесь попадать в цель хотя бы с пяти шагов. Оскорбленный Давенпорт удалился. Нет, надо от него избавиться, пусть старик Рудольф разбирается с этим героем. Райнштайнер навел порядок в приемной - один из гонцов лежал без чувств, оглушенный ударом по голове, порученец прижимал платок ко лбу - рассек о свою же шпагу, второй гонец скорчился на полу от удара в промежность. Отряд из пяти солдат, прибежавших на шум, отнес незнакомку в камеру с наказом оставить двоих за дверью и доложить, как только она придет в себя. Ответ на загадку принес Ойген - бергерский разъезд встретил женщину в оборванном мужском платье, стоящую рядом с бессознательным спутником на дороге, ведущей на север, вчерашним утром. Оба были не по погоде легко одеты и без каких-либо вещей. Женщина отказалась отвечать на вопросы, требуя лекаря своему компаньону. Бергеры поместили обоих в камеры, тюремный лекарь осмотрел мужчину и не нашел причину болезни. Донесение наверняка лежит на чьем-нибудь столе. Ну что ж, если женщина пока не пришла в себя - Леворукий бы побрал этого Давенпорта - попробуем проверить ее компаньона, за которого она так переживала. В камере лежал Рокэ Алва. Без камзола, пояса и шпаги, в грязной рубахе и штанах, со спутанными волосами в это сложно было поверить, но Лионель не мог не узнать своего друга. Герцога тут же перенесли в графские покои, но ни сам граф, ни лекарь не смогли привести его в чувство или понять причину болезни. Незнакомка лежала на укрытом соломой полу камеры и дрожала. Лионель прикоснулся к ее лицу и поразился, насколько холодной была кожа. - Ее надо перенести в покои с камином и согреть, барон. - Никто не знает, как она открыла камеру и дошла до приемной, граф. Мои люди охраняют тюрьму, двор и подходы к штабу - она появилась у дверей вашей приемной словно по волшебству. Она опасна. - Опасна она или нет, она единственная, кто знает, что произошло. Алва нужен Талигу больше, чем любой из нас. - Хорошо, но я останусь и буду наблюдать. Камин не помог. Даже в жарко натопленной комнате женщину бил озноб. Лионель сумел напоить ее подогретым вином с пряностями, и ей стало лучше - но стоило положить ее на постель рядом с Алвой, укрыть одеялами и отойти, лихорадка возобновилась. Наблюдающий за попытками Ойген внезапно попросил Савиньяка взять даму за запястье. Лионель сжал пальцы, привычно отсчитывая пульс - и озноб стих. - Это не есть хорошо. Ее не греет огонь, но греет тепло прикосновения. - Вы уверены? - Отпустите руку, и убедимся. Барон был прав. Камин, одеяла, вино не помогали. Прикосновение кожи к коже - запястье, лоб, шея - останавливали дрожь. Но кожа оставалась ледяной на ощупь. - Этого недостаточно. Ей нужно больше тепла, если мы хотим вернуть их, - граф снял сапоги, расстегнул камзол и выложил пояс, кольца и мелочь из карманов на стол. - Вы намерены провести с ней ночь? - Не вижу другого выхода. Вы поможете переодеть ее в мою рубашку? Под одеялом, чтобы соблюсти приличия? - Если вы настаиваете. Но тогда я буду настаивать на том, чтобы ее руки были связаны. Подумайте, как это будет выглядеть, когда она очнется в вашей постели. Нос капитану был разбит очень хорошо. - О, это будет выглядеть чудесно, - Лионель разделся до нижнего белья и кивнул барону на ящик с шелковыми шейными платками. - Рокэ это тоже несомненно оценит.