Новая Эра: это Вельвет, детка!

Едва слышный шорох за дверью напоминает о том, что мы в доме не одни. Из дальней комнаты доносятся голоса друзей, но сейчас всё в этом мире блекнет на фоне острой смеси из наших с ним эмоций, рваных выдохов и температуры в спальне, стремительно возрастающей до адской жары. «Адам». Горячие губы выдыхают моё имя, когда я прижимаю их обладателя крепче, жадно впиваясь в белоснежную кожу и оставляя алые следы. - Адам, пожалуйста…, - Дилан буквально срывается на стон, моля не то о пощаде, не то о наказании, - я не могу больше… Я молча улыбаюсь, оставляя его без ответа. Провожу кончиком языка по пульсирующей вене к мочке уха и неожиданно прикусываю её, заставляя изящное тело в моих руках дрожать. Он запрокидывает голову назад, пытаясь вырваться из западни, прося о большем, умоляя о наслаждении. О, мой мальчик, я подарю тебе его, но сначала испытаю твоё терпение до той самой точки кипения, того самого пика, когда ты будешь выкрикивать моё имя, когда ты забудешь обо всём, что вокруг, когда для тебя не останется никого и ничего, кроме сплетения наших разгоряченных тел, кроме обжигающего дыхания и сладкой тянущей боли внизу. Когда ты будешь готов отдаться мне с такой силой и страстью, которые откроешь в себе впервые. Я осыпаю поцелуями каждый миллиметр горячей кожи. Его частое, рваное дыхание возбуждает меня, я чувствую, как теряю рассудок, но держусь, держусь из последних сил. Видит Бог, электричество, скользящее между нами, способно спалить эту комнату, дом, этот город к чертовой матери. - Не можешь? – в моем голосе слышится усмешка, - могу остановиться… - Нет! – он срывается на сдавленный стон, цепляясь за мою шею пальцами, притягивая к себе, вовлекая в поцелуй. Его язык скользит по моим губам, я целую его так жадно, так дико, словно ждал этого вечность. Тяну за волосы на затылке: в его глазах пламя, а по припухшей губе сочится тоненькая струйка крови. Это ещё больше раскаляет меня, но я держусь, позволяя себе лишь деликатно убрать темные капли с его уст. Он судорожно выдыхает и начинает нервно стягивать с меня рубашку. Его руки дрожат, я помогаю ему справиться с этой задачей и отбрасываю всё лишнее куда-то в угол. Он снова притягивает меня к себе, но я уворачиваюсь от поцелуя и лишь слышу, как он злобно рычит мне в ухо. Он тянется ко мне, но плод сладок, лишь когда запретен. Провожу ладонью по его груди, нарочито цепляя соски – он снова вздрагивает и сексуально прикусывает нижнюю губу; рука скользит по его торсу, раздражая, раздразнивая; рывком я спускаюсь ниже под одежду, заставляя его уставиться невидящим взглядом куда-то сквозь меня и забыть, как дышать. - Мой личный палач, - фраза слетает с его языка, когда я одним движением срываю его брюки вместе с бельем и толкаю его на кровать, избавляюсь от последних предметов своей одежды и накрываю трясущееся хрупкое тело собой. - Сколько же ты ещё выдержишь? – и снова усмешка. Его руки скользят по моей спине, впиваясь ногтями, царапая кожу, оставляя следы, - готов? Собственный вопрос звучит как злая шутка, но я не позволяю ему ответить. Поцелуями спускаюсь по телу, прокладываю путь, вслушиваясь, как он еле шепчет какие-то ругательства, уже без колебаний и стыда толкая меня дрожащей рукой ниже и ниже. - Не думал, что ты так любишь пыта…, - он резко срывается на стон, когда я провожу языком по его члену, заглатывая его на всю длину. Алкоголь поглощает мой разум, я отдаюсь этому чувству сполна, разрешаю себе сойти с ума. Мои губы скользят по его плоти, посасывают, отпускают и снова забирают в плен его разум и чувства. Я крепко держу его за бедра, не позволяя дернуться ни на сантиметр, искушая его, мучая. Я дарую ему возможность решить, что это высшая точка. Но это только начало. Я поднимаю глаза вверх и вижу самую сладкую, самую чарующую картину: взъерошенный, взволнованный, он смотрит на меня сверху вниз. Его щеки горят, в глазах - огонь. Не отрывая взгляд, заглатываю его член снова и снова, глубже и глубже, наращивая темп и забывая про дыхание. Не останавливаясь, провожу языком по стволу, заставляя его выгибаться, поддаваясь мне навстречу и отдаваясь в мою власть. Останавливаюсь на мгновение, делаю вдох – и снова отдаюсь ему в полную силу. В его взгляде скользит стыд, смешанный с жадностью и страстью. Я ловлю его на секунде смущения, резко отстраняясь, и подаюсь вперед. Он тянется за поцелуем, но я лишь провожу языком по его губам и заглядываю ему в самую душу. Разворачиваю спиной к себе и проникаю в него сразу двумя пальцами, считывая сигналы тела и понимая, что он готов. Я двигаюсь, вычерчивая языком незамысловатые узоры на его спине. Пробираюсь выше, опаляя дыханием его шею, останавливаюсь, замирая на мгновение. Он зажмуривается, но продолжает плавно двигать бедрами; я слышу сдавленный стон. Ещё немного помедлив, хрипло шепчу ему в самое ухо лишь одну фразу: «Ты мой». Притягиваю к себе разгоряченное тело и резко вхожу, ощущая волну дрожи, охватившую его от внезапного шока и предвкушения долгожданного наслаждения. *** - Что скажут твои друзья? – Дилан лежит поперек кровати, положив голову мне на грудь и расслабленно разглядывая погасшую лампочку, - они ведь поняли, что мы не кофе варить пошли. - И не в нарды играть, - в моём голосе слышна улыбка, и где-то внутри от этого становится теплее. - Не в нарды. Парень приподнимается на локтях и едва ощутимо целует меня в плечо. Я прикрываю глаза от сладкого наслаждения и запускаю пальцы в его непослушные, шелковистые кудри. Он, подобно ласковому коту, подается мне навстречу и тут же ложится обратно, - так что они скажут? - Скажут, что я снова потерял голову, - я всё ещё перебираю его волосы, вдыхая каждую секунду этого прекрасного вечера, - безрассудно, безнадежно и… Внезапно ощущаю, как он, воспользовавшись моментом, незаметно подкрадывается к моим губам и тихо смеется, - и-и...? -…и, видимо, бесповоротно, - я открываю глаза и встречаю его теплый, солнечный взгляд, за который, как мне почему-то кажется, очень больно поплачусь. Когда-то, но не сейчас. И будь, что будет.