Техно сжимает рукав белой рубашки, как только эти слова вылетают из уст Ранбу. Алые глаза широко распахиваются. Поднявшийся холодный ветер колеблет ярко-розовые волосы, заплетённые в расхлябанную косу.
Уилбур воскрес? Каким образом? Что случилось?
У Техно на уме есть лишь один потенциальный некромант, но тот сидит в тюрьме. И как он мог воскресить Уилбура в Пандоре?
Ранбу закутывается получше, отворачивается от Техно так, что тот не видит его глаз.
На лице Ники проносится тысяча эмоций. Она, как и Техно, широко распахивает глаза, неверяще пялясь на Ранбу, будто тот выдал что-то из ряда вон выдающееся. Хотя, по сути, так и есть.
— То есть как… — резко выдыхает Ники. Её постепенно краснеющие пальцы немного подрагивают, и Техно не уверен, что это от холода, — … воскрес?
Ранбу молчит, бегает глазами по бугристым сугробам, будто пытаясь найти нужные слова.
— В общем… мы с Таббо решили помочь Томми…
убить Дрима, — со стыдом признаётся Ранбу, и Техно цокает, отворачиваясь. Ну конечно, ни одно важное событие не обходится без этого сопляка. — И Гостбур согласился помочь. Он притворился, что захотел навестить Дрима, Томми пробрался вместе с ним с топором… я и сам толком не знаю, что произошло, но Дрим поймал Гостбура и… воскресил Уилбура.
Техно задумчиво потирает подбородок. М-да, всё-таки это был Дрим. Но что важнее…
Как только Техно поворачивается к Филу, как только он замечает блеск какого-то животного страха в его глазах, тот падает на колени. Крылья Фила, распластавшись на снегу, дёргаются на холодном ветру. Фил тяжело дышит, выдыхая облачка пара, которые тут же сносит набирающим обороты ветром, его пальцы мнут только осевший снег, но ни разу не краснеют.
Техно, обеспокоенный, подходит ближе, садится на колени.
— Фил, эй, Фил, спокойнее… — шепчет Техно, встряхнув старого друга.
А Фил всё надышаться морозным воздухом не может. У него болят лёгкие, болит горло и болит голова от осознания того,
чей голос он слышал в видении.
— Тех… Т-Техно, — Фил цепляется за мощную руку Техно, резко поднимает голову. В глазах стоят невыплаканные слёзы, — это был голос Уилла.
Техно хмурится.
— Что?
— Голос Уилла, — повторяет Фил, будто это проясняет ситуацию. Ники и Ранбу подходят поближе. — В видении… я слышал голосом Уилла. Он говорил со мной. Это он п-пытался позвать меня, а я не видел…
Техно озадачен. Зачем Смерти посылать знаки с голос Уилбура? Смысл этого? Показать, что он воскрес?…
Ветер постепенно усиливается, снег из мягкого и нежного превращается в колючий и острый. Техно хмурится. Что-то здесь не то.
Какие-то мурашки пробегаются по его спине, но ему не холодно. Ветер начинает выть, как бешеный зверь, и Техно хмурится ещё сильнее.
— Пойдём в дом, — командует Техно, когда небо затмевает снег и даже белые ночи становятся бессильными перед силой стихии. Метель становится всё сильнее и сильнее, и что-то в мозгу Техно зудит, предупреждает, что это не просто прихоть природы. Ведь не может так быстро подняться такой сильный ветер.
Техно помогает Филу подняться, позволяет ему закинуть руку на шею. Ники, буквально прочувствовав, насколько сильно напрягся Техноблейд, поспешила к хижине. Однако Ранбу не идёт за ними, всматривается в набирающую обороты метель. Он стоит, как вкопанный, будто метель совсем его не колышет.
— Ранбу! — кричит Техноблейд, заводя Филзу в хижину. — Иди в хижину!
Но Ранбу не идёт. Он пялится вдаль, пытается разглядеть что-то в бушующем ветре. Плечи опускаются, будто Ранбу не мёрз пару минут назад, шея вытягивается, и он делает шаг вперёд.
Зрачки Техноблейда расширяются, и тот, захлопнув дверь, перепрыгивает через забор прямо в сугробы.
«Дело дрянь! — думает Техно, упорно проходя сквозь снег, вытянув руку вперёд. — Что с ним?! Снова его…»
Ранбу начинает медленно идти в сторону бескрайней снежной пустыни. Каким бы гибридом не был Ранбу, в эту метель он умрёт от холода в течение часа. Тем более снег, зацепившийся за кожу, будет таять, тем самым причиняя ему боль. Техно на ходу делает мелкий снежок, замахивается и бросает его прямиком в спину младшего товарища, укрытого курткой.
Ранбу оборачивается.
Техно цыкает, прищуривается. Как он и думал.
Глаза Ранбу застланы фиолетовым. Слёзы бесконтрольно текут из его глаз, обжигая чувствительную кожу, эндер-частицы витают вокруг него, будто он полноценный эндермен. Влага оставляет на исполосованных щеках жуткие шрамы, стекает по подбородку, а некоторые капли умудряются проползти по шее. Шрамы на шее Ранбу смотрелись жутко: они тонкие, едва заметные, но их так много. Иногда у Техно возникало ощущение, что когда-нибудь вода разъезд его шею окончательно, до крови. Голоса любили заставлять его представлять, будто в тонкой шее Ранбу видны хрящевые кольца трахеи, его розовые голосовые связки и испачканные в крови хрящи, защищающие горло…
Техно берёт его за руку, крепко сжимает. Рука у Ранбу тонкая, легко может сломаться в его стальной хватке, и даже толстая куртка не исправит это.
— Ранбу! — кричит Техноблейд, стараясь перебить метель. Она упорствует, пытается разделить их с Ранбу, но кто сказал, что Техноблейд сдастся?
Техно ведёт Ранбу ближе к хижине. Даже в вое ветра Техно слышит, как начинает сопротивляться Ранбу, как он кричит, тянет обратно, потому что его туда зовут инстинкты, но этим самым инстинктам прямо сейчас
нельзя доверять.
У Техно есть один вариант, но он боится, что барабанные перепонки Ранбу попросту
лопнут, если он сделает это. Лучше схватить его покрепче и затащить в дом.
Ранбу начинает активнее сопротивляться. Техно приходится ухватить его за талию, чтобы разъярённый Ранбу не вырвался и не убежал. Острые когти царапают его спину, разрывают белую рубашку. Они впиваются прямо в разгорячённую плоть, рвут её до крови, из-за чего голоса начинают неистово истерить. Кровь обагряет изорванную рубашку, а когти будто действительно пытаются распороть его спину и с хрустом вырвать мощный позвоночник. Но Техно всё равно. Он не отдаст
им Ранбу, пусть только попробуют его забрать.
Ники, прикрыв рот ладошкой, стоит на крыльце, придерживая дверь. Техно, только учуяв под ногами деревянную ступень, срывается с места. Он уже не тянет Ранбу за собой, он уже
несёт его, закинув на плечо, буквально вваливается в хижину, прижимая Ранбу к полу. Ники спешно закрывает за ними дверь, с трудом справившись с ветром, который так и грозил снести её с петель.
Ники в ужасе смотрит на беснующегося Ранбу и на паникующего Филзу. Что с ними не так?
— Ранбу!… Ай, чёрт, Ранбу! — пытается докричаться до него Техно, но всё бестолку. Как об стену горох. Ранбу погружает когти в держащие его руки Техноблейда, из-за чего тот шипит. — Видит мой бог, не хотел я этого… Ники, отвернись, закрой глаза и уши!
Ники осмысляет просьбу Техно спустя секунду, послушно разворачивается и затыкает уши руками. Она с силой зажмуривается до пляшущих пятен перед глазами. Ники садится на колени, вся сжимается, будто пытаясь занять меньше места, наклоняет голову и готовится. Она не расслабится до тех пор, пока её не коснётся Техноблейд.
Техно набирает воздуха в лёгкие, прикрывает глаза, а затем наклоняется прямо к чужому лицу. Он игнорирует струящуюся по его рукам кровь, игнорирует жжение на спине — его глаза прикованы к фиолетовой пелене, в которой увязло сознание Ранбу.
—
Ранбу, проснись, — молвит Техно, поданный Кровавого Бога, и тут же хватается за горло. Как же давно он не использовал «божественный глас».
Ранбу тут же усмиряется. Фиолетовая пелена сползает с разноцветных глаз, исчезает в воздухе. Ранбу тяжело дышит, его зрачки бегают по комнате, пытаясь что-то найти, осмыслить.
Техно слезает с него, спиной прижимается к креслу, и тут же морщится, наклоняется вперёд. Всё-таки Ранбу хорошо расцарапал его спину. Он едва поворачивает голову влево, а там Ники всё так и сидит, зажмурившись. Он легонько тянет её за плащ.
Она тут же реагирует, оборачивается. Карие глаза наполнены страхом.
— Что… Что это было?! — выкрикивает Ники, вставая с колен. — Ранбу! Ранбу, ты в порядке?
Ранбу едва поднимается, держится за голову.
— Такого… хах… Т-Такого никогда не было, — шепчет Ранбу, с силой сжимая свою голову. — Что за… почему…
Техноблейд тяжело дышит, массирует горло. Фил, сидящий дальше всех, едва-едва встаёт. Он смотрит своими острыми синими глазами на Техно, будто спрашивая «это было оно?». Техно слегка кивает.
Фил хватается за голову.
— Дерьмо, — он двумя руками сжимает свои светлые волосы, в глазах плещется паника. — Мы в таком дерьме, ребята, вы даже не представляете.
Ники смотрит то на Ранбу, то на Фила. Она мечется между ними двумя, пока в конце концов не оборачивается к Техно. Жёлтый свет заливает её лицо, очерчивает все его неровности, а карие глаза испуганно сверкают в нём.
— Техно… что произошло? — стараясь подавить панику, спрашивает Ники. — Почему мы пошли в хижину, а не сразу на базу Синдиката? Это же просто метель… или нет?
Техноблейд мотает головой, подтверждая догадку Ники.
— Нет, это не просто метель, — фыркает Техноблейд, глядя в окно. — Я тоже не сразу это понял, но внутри меня всё просто вопило в панике. Чутье неладного — прощальный подарок Кровавого Бога.
Ники наклоняет голову набок, чуть хмурится. Параллельно она подползает к Ранбу, аккуратно берёт его за руку, вцепившуюся в голову, и гладит её, как бы успокаивая.
— Кровавого Бога? — переспрашивает Ники, как-то подозрительно косясь на Техноблейда.
Техно тупо моргает. Фил, всё ещё паникующий, удивлённо смотрит на неё.
— А-а-а… — тянет Техно, хмурясь, — мы вам не рассказывали?
Ники напряжённо мотает головой. Ранбу, поддавшийся нежности Ники, тоже.
Все молчат. Лишь вой метели за окном хоть как-то разбавляет эту тишину.
— … оу, — выдаёт Техноблейд после длинной паузы. — Ну, вообще особо ничего интересного… — Техно резко переводит взгляд на окна, когда что-то начинает трещать, — Фил, расскажи им, пожалуйста, я пока ставни поставлю.
Техно грузно поднимается, оперевшись рукой на подлокотник кресла, подходит к окну. Ему приходится наклониться, чтобы подобрать стоящие под окнами ставни, но царапины на спине уж больной сильно жгутся. Ники спешит подобрать их первой.
— Техно, сядь, — ласково просит Ники, самостоятельно взяв ставни. — Лучше возьми зелье регенерации.
Техноблейд буравит её взглядом несколько секунд, пока она закрывает окно, а затем хмыкает и направляется к сундукам.
— Техно… ты как? — тихо спрашивает Ранбу за спиной Техноблейда, жалостливо смотря на расцарапанную спину. — М-Мне так жаль… я не хотел, честно не хотел, я не знаю, что на меня нашло-
Техно наблюдает за тем, как Ранбу потихоньку переходит на шёпот, сидя на полу, а затем в два шага подходит к нему.
— Ранбу, для меня это просто царапина, — смеётся Техно, гладя его по голове. По руке скатывается капля вишнёвой крови, пачкает чужие волосы. Техноблейд прикрывает глаза, стараясь игнорировать призывы голосов «
УБИТЬУБИТЬУБИТЬ». — Не извиняйся. Это не ты.
Техно вновь подходит к сундукам, достаёт розовое зелье регенерации. Оно очень крепкое, если судить по насыщенному светло-розовому цвету. Техно, откупорив колбу, выпивает её целиком. Оно не успевает поступить в желудок, как Техноблейд уже чувствует тепло разгоняющейся крови, щипание ран и боль в усталых глазах.
— Мне кажется, что прямо сейчас тебя попытались
убить, — грубо и внезапно заявляет Техноблейд, стирая каплю зелья с губы кулаком. Ники, закрывшая ставнями последнее окно, медленно разворачивается к нему. Ранбу, вылупив глаза, просто открывает рот. — Я не шучу. И метель эта не просто так. Скорее всего, она ещё долго не закончится. Может, через неделю, через месяц, где-то так.
—
Месяц? — переспрашивает Ники, отряхивая ладони от пыли, прилипшей к её пальцам.
Филза, устроившись на кресле, хмурится. Чёрные крылья облепляют его бока, будто он пытается защититься от чего-то. Филза кусает свой палец, бегает светло-синими глазами по полу.
— Это связано с Уиллом, — говорит Фил, поднимая голову. Ники и Ранбу переводят взгляд на него. Фил, в свою очередь, теперь смотрит на Ранбу. — В последнее время мне снились странные сны… всё началось тогда, когда я попытался поговорить с ней.
— С кем «с ней»? — спрашивает Ранбу, наклоняя голову набок.
Филза, уставившись на него, моргает пару раз, а затем глупо хихикает. Он утыкается лицом в свою ладонь, крылья дрожат от смеха.
— Точно, вы же не знаете… — Фил таинственно улыбается, сощурив глаза. — Что ж, тогда… Вы никогда не задумывались, почему мы с Техно так легко одеваемся, выходя на улицу?
Ники и Ранбу переглядываются, как нерадивые дети, затем одновременно переводят взгляд на Техно. Тот, скрестив уже зажившие руки на груди, молча садится на диван у стены и слегка улыбается.
— … мне казалось, что вы выходите налегке только ненадолго, — тихо отвечает Ранбу.
— Я думала, что вы изготовили какое-то зелье морозостойкости, — жмёт плечами Ники, отведя взгляд. — Как раз хотела спросить рецепт.
Техноблейд усмехается. Он берёт какую-то книжку из стеллажа, стоящего рядом, открывает её там, где оставлена закладка и ищет взглядом свои позолоченные очки.
— Нет, — посмеиваясь от их догадок, отвечает Фил. — Мы благословленные. Возможно, для вас это звучит, как сказка, но в этом мире существует множество разных богов. Некоторые из них делают подарки понравившимся им смертным. Как нам с Техно.
— Меня благословил Кровавый Бог, — отвечает Техно, наконец-то найдя свои очки и опустив взгляд в книгу, — за хорошую службу. И это не просто какой-то один подарок, нет. Конечно, бывает и такое, но обычно все, кого заметили боги, становятся их
жрецами.
Филза кивает. Ники хмуро смотрит на Филзу, прищурившись, будто вспоминая что-то.
В её глазах внезапно вспыхивает осознание чего-то, а затем они глаза распахиваются в ужасе. Она отшатывается, отходит на несколько шагов назад, испуганно глядя на них обоих. Ладони сжимаются в кулаки.
— Боги… боги, я бы никогда бы
не подумала, — рвано выдыхает Ники, и Фил замечает, как её руки трясутся. Он хмурится. — Я думала, это банальное совпадение,
но нет.
Ранбу непонятливо смотрит на неё, не сдвинувшись с места. Техноблейд удивлённо смотрит на неё, тут же отложив книгу и сняв очки, а Фил… замирает. Он плотно смыкает губы, вздыхает. Возможно, он понимает, почему испугалась Ники.
— Фил… Фил, ты же… — выдаёт Ники, в шоке пялясь на него. — Тебя же звали… чёрт, я не знаю, как это читается.
Около Ники на деревянной тумбочке лежит блокнот с шариковой ручкой. В нём аккуратным почерком Фила написаны какие-то домашние дела, но Ники, резко перевернув страницу, начинает что-то судорожно писать. Её лицо бледнеет на несколько тонов.
Закончив, она быстро подходит к Филу и показывает ему написанное.
— Так ведь тебя называли тысячу лет назад, да? — спрашивает Ники, тыча блокнотом ему в лицо.
Филу приходится приподняться и прищуриться, чтобы понять, что там понаписала Ники.
На листике написано «ᓭᔑᓵ∷╎⎓╎ᓵᒷ∷».
Филза бледнеет на несколько тонов, и теперь уже он испуганно смотрит на Ники. Он с силой сжимает подлокотник, жалостливо смотрит на неё, словно побитая собачка.
Ранбу удивлённо заглядывает в листок.
— Ты знаешь эндерврит? — спрашивает Ранбу, подняв глаза на неё.
— Нет, — отрицательно качает головой Ники. — Просто вычитала. Я рылась в библиотеке около базы Синдиката, и нашла книжку с легендами. Некоторые слова были написаны на эндерврите, поэтому я их запомнила.
— О… — Ранбу явно удивляется. — У тебя хорошая память.
Ники слегка улыбается, но эта улыбка тут же сползает с её лица, когда она натыкается взглядом на Техноблейда. Тот в ожидании смотрит на неё, прямо-таки предвкушая, что она может сказать.
— Твоё имя было уже написано на английском, — вздыхает Ники, не отводя от Техноблейда взгляд, —
Кровавый Жнец.
Техноблейд заливается хохотом, запрокидывая голову назад. Ники округляет глаза… его реакция совершенно отличается от реакции Филзы. Филзу, кажется, тоже это удивляет.
— Кровавый Бог благословил меня лет четыреста назад, известность я приобрёл не так давно, поэтому оно написано на английском, — отвечает Техно, вставая с дивана. Он подходит к Ники и треплет её по голове, словно послушного ребёнка. — По мере того, как мои деяния становились всё более… жестокими, меня начали кличать уже настоящим Кровавым Богом, а прозвище «Кровавый Жнец» все забыли… а Филзу, когда он уже стал милосердным и справедливым палачом, начали узнавать под именем…
— Ангел Смерти, — выдыхает Ники, смотря на Техноблейда широко раскрытыми глазами. Тот убирает руку с её головы. — Все сравнивали Фила с Ангелом Смерти во время Судного дня, но я и подумать не могла, что…
— Какая ирония, да? — хмыкает Техноблейд, переводя взгляд на Филзу. — Мы вспомнили старые деньки во время Судного дня. Но, по правде говоря, это было скорее грустно, чем весело.
Филза вжимается в кресло, тщетно стараясь слиться с ним, опускает голову. Его глаз не видно из-под светлых волос. Ники тоже замечает его понурое настроение.
— Фил, я… прости, — тут же начинает причитать Ники, садясь на колени рядом с креслом. — Я… просто так удивилась. И испугалась. Это же значит, что ты прожил не менее тысячи лет… извини, мне не стоило так реагировать.
Филза молчит, не отвечает. Ники замечает, как начинают блестеть его глаза.
— Всё в порядке, Ники, — криво улыбнувшись, отвечает Фил. — Просто… я сделал много дерьма за свою жизнь. Мне стыдно за то, что я творил первые двести лет моей жизни, чтобы угодить
Ей, хотя
Она даже не нуждалась в этом… это ужасно. Отвратительно.
Фил резко выдыхает, пытаясь успокоиться. Ники как-то грустно смотрит на него.
— Я думала, это старые сказки, — признаётся Ники, сцепив ладони в замок. — Легенды. А оказалось, что я с этими легендами играю в Уно стабильно раз в неделю, хах.
Ники посмеивается, Ранбу вместе с ней. Техноблейд и Филза тоже слегка хихикают, оценив шутку.
— Я… Я жрец Богини Смерти, — слегка улыбнувшись, говорит Филза. — Я в неё влюбился, когда впервые увидел… и я добился своего.
— Он буквально женился на Смерти, — говорит Техно, подсаживаясь к Филу на подлокотник. — Нас обоих наделили бессмертием и морозостойкостью, а также хорошей интуицией и чуйкой к всяким божественным силам. Ну и… «божественным гласом».
— Мы так называем эту способность, но это… не совсем так, — дополняет Филза. — Только с помощью «божественного гласа» можно позвать бога, если ты не находишься в его святыне. Очень… опасно произносить его в присутствии смертных, так как человек может попросту оглохнуть… поэтому Техно попросил тебя закрыть уши, Ники.
Глаза Ники широко распахиваются. Это звучит вполне логично, но всё равно странно.
— Я позвал им Ранбу, — фыркает Техноблейд, и Ранбу застывает. — Мне кажется, что кто-то специально спровоцировал твой приступ лунатизма. Я не знаю, как, но интуиция мне покоя не даёт.
— То есть?…
— Какие-то неведомые сущности уж больно не хотели, чтобы ты трепался об Уилбуре, — рычит Техно, и на мгновение его глаза вспыхивают красным. — Они послали метель, чтобы запереть нас в тундре. Через такую метель может пройти разве что Филза, ведь его жена — та, с кем стоит считаться, но, учитывая, что Смерть прямо не предупредила его об Уилбуре, возможно, что эти сущности не будут так уж милосердны к Филзе.
Фил молча кивает.
— В видениях, посланных мне ею, я слышал голос Уилбура, — сипло молвит Филза, будто он вот-вот заплачет. — Даже трогал его. А он меня звал. Я не понимаю, что это значит… но это точно связано с его воскрешением.
— Может, это голос Гостбура? — предполагает Ники, тут же зажмурившись. — Ведь чтобы воскресить Уилбура, нужно было… убить Гостбура, разве не так?
Техноблейд мрачно кивает.
— Я не уверен… — мычит Филза, резко вставая с кресла, — но я обязан вновь попытаться связаться с ней. Я смогу себя защитить, если на меня попробуют напасть… там. А это возможно.
Ники сглатывает, Ранбу тоже. За стеной метель начинает выть ещё громче.
— Тогда пошли в святилище, — вздыхает Техно, вставая с подлокотника. — А мы будем там, чтобы разбудить.
***
Томми едва разлепляет голубые глаза, смотрит, как полуденное солнце освещает его скромную землянку через окошки в дверях.
Томми приподнимается на кровати, широко зевает, прикрыв рот рукой, босыми ногами встаёт на землю.
Прошло несколько дней с воскрешения Уилбура. Они особо не пытались ничего вспомнить, лишь бродили по округе и пугали случайных прохожих. Томми встретил Паффи, которая беспокойно протараторила ему что-то про терапию, за что Уилбур позже проводил её долгим взглядом; встретил Сэма, который проигнорировал его и пошёл дальше вместе с несколькими другими стражниками. Наверное, у них был обед или типо того.
— Почему он тебя проигнорировал? — обеспокоено спросил тогда Уилбур, наклонившись, чтобы заглянуть в лицо Томми.
Он отмахнулся.
— Это Сэм, начальник стражи Пандоры, — хмуро ответил Томми, потерев шею. — Дрим же в тюрьме сидит, помнишь? Я пробрался туда вместе с Гостбуром, а Сэм… выгнал меня оттуда.
— Выгнал? — переспросил Уилбур, будто не расслышал. Хотя Томми прекрасно понимал, что всё он услышал. — А как… вообще это произошло?
Томми мгновенно помрачнел, любой намёк на блеск в глазах пропал. Плечи упали вниз, сам он сгорбился и неловко потёр рукав толстовки, которую он решил надеть на предстоящую прогулку. Он выглядел совсем как Уилбур временами, когда тот… впадал в свой странный приступ дереализации.
— Я не хочу об этом говорить, — отрезал Томми, исподлобья посмотрев на Уилбура. Тот сощурился, явно не впечатлился угрожающим взглядом. — Лишь скажу, что Сэм поступил как настоящий
мудак. Он оттащил меня от Дрима, когда я был в шаге от того, чтобы прирубить этого наглухо ёбнутого мудозвона, но, когда эта сука начала угрожать Гостбуру, Сэм даже пальцем не повёл, чтобы его спасти.
Весь этот гневный монолог сопровождался брызгами слюней и дёрганиями со стороны Томми. Уилбур промолчал, протяжно замычал и на секунду обернулся назад. Томми не видел его выражение лица в тот момент, так что не уверен, что конкретно подумал Уилбур.
И сейчас Уилбур где-то прохлаждается. Томми побаивался отпускать его одного, потому что он мог встретить какого-нибудь Фанди или Квакити, и диалог у них был бы… не самый приятный. Правда, Томми давно не видел этих двоих. Наверное, работают в своём Лас-Невадасе или что-то вроде того.
Томми окончательно встаёт, берёт кружку с крышки сундука и допивает оттуда воду с каким-то неприятным тёплым привкусом. Будто туда слюны напустили.
Он открывает сундуки с помятой одеждой, достаёт бежевые шорты и ещё одну красно-белую футболку. Томми без понятия, сколько у него одинаковых красно-белых футболок, но их точно больше десяти штук.
Обувшись, Томми выходит на улицу, смотрит по сторонам. Уилбура нигде не видно. Это уже первый звоночек.
Куда он делся? Томми всё ещё немного опасался того, что Уилбура может встретить
Ники, что несомненно привело бы к недопониманию и гневу с её стороны. Томми очень не хотелось тревожить Ники. Не после того, как она попыталась его
убить.
Все пытаются друг друга убить, да? Так было, так есть и так будет всегда.
Небо быстро заволокли светло-серые тучи, скрывая лучи солнца. Томми забегает в землянку, чтобы взять какую-нибудь толстовку, хватает первую попавшуюся и быстро выходит обратно на улицу.
Людей на улице мало. Хотя здесь и проживает немного народу. Все поселились подальше от Л’Манбурга и Дома Общины… они слишком часто взрывались, чтобы их могли посчитать безопасным местом жительства.
Томми фыркает, осматривается.
И где же этот кретин?
***
Сэм широко зевает, идя обратно домой. Может показаться, что сидеть на посту охраны в темнице Пандоры — не такая уж и трудоёмкая работа, но это не совсем так. Сэм единственный, кто знает, как работают все эти механизмы, благодаря которым существует Пандора. Наверное, это делало его немного параноиком, но Сэму действительно страшно представить, что будет, если эти знания попадут не в те руки.
У Дрима полно союзников снаружи, так почему бы им не попытаться освободить его, если такое случится?
Сэм вздыхает, протирает глаза. Надо проверить Фрэн на заднем дворе. Она, наверное, соскучилась.
Сэм отпирает дверь, кидает ключи на тумбочку, тут же начинает снимать незеритовую броню, покрытую золотыми пластинами. Отличительная черта стражей Пандоры.
Все конечности уже затекли, находясь в этом крепком экзоскелете. Сэм разнимает руки, вертя ими в разные стороны, и раздаётся серия характерных хрустов в плечевых, локтевых суставах.
Он снимает нагрудник, пластины на ногах, сапоги, ставит их около стенда. Теперь Сэм лишь в своей чёрной водолазке и спортивных штанах.
Он осматривается. Дом у него небольшой, но двухэтажный. Ночью всегда почему-то было очень темно: то ли из-за того, что фонарей рядом практически не было, то ли из-за того, что лунный свет практически никогда не попадал в окна.
Но даже в кромешной тьме Сэм ощущает… что-то. Что-то, что заставляет вставать дыбом волосы на затылке, что вызывает какую-то тревогу и страх.
Сэм аккуратно берёт меч, стоящий около входа. Он нащупывает на белой стене выключатель, нажимает на него.
На потолке жёлтым светом вспыхивает люстра. Диван на месте, кресло — тоже, ковёр спокойно лежит перед ними.
Но что-то явно не так. Ощущение, что диван чуть отодвинут в сторону, кресло повёрнуто немного вправо, а ковёр так вообще лежит верх ногами!
Такого аккуратного человека как Сэм, у которого должен быть идеальный порядок во всём доме, это жутко напрягает. Кружка повёрнута ручкой не в ту сторону, пульт лежит под другим углом, в миске с фруктами не достаёт одного апельсина.
Либо Сэм переработал, либо что-то здесь явно не так.
Сэм хватает маленький фонарик со стола, обувает тапки, проходит сквозь дом к двери, ведущей на задний двор. Со всей этой чепухой он разберётся потом, сейчас нужно проведать Фрэн.
Он аккуратно выходит на улицу, прохладный ночной воздух вновь дует ему в лицо. Сэм протяжно свистит.
— Фрэн, девочка, ко мне! — говорит Сэм, спускаясь по ступенькам. Он осматривается, хмурится.
Фрэн не бежит к нему. Заснула в будке? Но Фрэн никогда не отличалась крепким сном, в конце концов она была воспитана как сторожевая собака. Так где она?
По шее Сэма скатывается бисеринка пота, кадык дёргается.
— Фрэн! — Сэм прерывисто свистит. — Ты где, Фрэн?
Да где же она? Сэм наступает тапком в какую-то слякоть и морщится, смотрит вниз. Здесь что, лил дождь, пока он был в Пандоре?
Сэм включает фонарик, начинает светить вниз.
Это не слякоть. Это кровь. Вся трава обляпана красно-багровыми пятнами, наполовину засохшими, но это не помешало окрасить ногу Сэма в ярко-красный цвет.
Сэм испуганно отдёргивает ногу, делает два шага назад. Его меч выскальзывает из его руки и звонко падает наземь.
Боги, это ещё хуже. Сэм бледнеет на несколько тонов, он забывает, как дышать.
Тёмно-розовые кишки, словно змеи, валяются на земле. Они блестят в свете фонарика, кровь неровными пятнами облепила их. Сэм может различить тонкую кишку, кольца толстого кишечника, и они все достаточно маленькие, чтобы принадлежать зверю-
— БЛЯТЬ! — Сэм бежит по следу из крови, светя фонариком в землю.
Нет, нет, нет, боги, нет, только не ни в чём не повинная собака. Сэм отчаянно не хочет признавать этого, но глубоко внутри он уже знает ответ.
Около небольшой берёзы, которую он посадил давным-давно, лежит она. Серебристая шерсть Фрэн вся в грязи, она слиплась из-за крови и какой-то чёрной жижи, а её живот буквально вспорот. Нижней челюсти нет на месте — её будто вырвали из черепа, сломав и перемолов сустав, соединявшие её с другими костями. На месте пасти — запёкшееся кровавое месиво, некоторые зубы из верхней челюсти тоже вырваны, верхнее нёбо было усеяно колющими ударами, будто его проткнули ножом несколько раз.
Маленькие янтарные глаза Фрэн выколоты, на их месте — слипшиеся пустые веки. Часть левого уха неровно обрублена, будто кто-то вцепился в неё и попытался вырвать.
На шее Фрэн затянута какая-то удавка. Она передавила ей горло, сдавило глотку и трахею, и Сэм честно не хочет знать, сломалась ли она под таким давлением.
Хвост Фрэн подпалён. Левая задняя лапа вывернута в обратную сторону, перекрученный сустав стопроцентно лопнул и сломался, причинив Фрэн невыносимую боль.
Брюхо просто вспорото. Желудок, печень, часть кишок и другие органы вывалились на землю, словно ленты из мешка. Одно из ребёр лежит прямо перед вспоротым животом, клыки из верхней челюсти покоятся рядом с ним.
Сэм не может дышать. Что стало с его любимой девочкой Фрэн? Самым дорогим для него существом во всём мире? Что случилось? Кто это сделал? Какой полоумный мудак посмел это сделать?
Глаза Сэма намокают от слёз, некоторые — особо большие — потекли по щекам.
А затем его внимание привлек какой-то клочок бумаги, прибитый к стволу берёзы. Он встаёт с колен, на дрожащих ногах наклоняется над трупом Фрэн и сдёргивает записку с ножа.
Её писали в его блокноте, лежащем на столике у кресла. Её писали его синей ручкой, которая лежала рядом.
Первое и последнее предупреждение, дерьма кусок :)
Сэм с силой сжимает записку, слёзы падают прямо на неё.
Эта фирменная улыбочка могла быть нарисована рукой лишь одного человека.
Пора вернуться в тюрьму с единственным заключённым.
