(Тацуто, отель, бордель «Дом желаний», резиденция Монроэ)
* * *
Последующие дни оказались очень напряжёнными для всех, потому что они были наполнены многими делами. Хандэр провёл встречу с членами клана Монроэ, официально представив им Леоди как своего преемника. Тот принёс присягу беззаветно и преданно служить клану Монроэ и всему государству Риссау. Присяга Леоди, состоявшаяся в резиденции Хандера перед членами клана, транслировалась на все округи, и с этого дня келлусцы стали относиться к преемнику с почётом, сопоставимым с отношением к самому главе Риссау. Ясон и Рауль ездили с главой клана по округу, побывали на разных предприятиях и сельскохозяйственных фермах. Однажды вместе с Себастьяном их пригласили и на собрание клана Монроэ, как почётных гостей, хотя это и было редчайшим исключением, ибо обычно никто посторонний не допускался на подобные мероприятия. Однако узнав о том, что вскоре Хандэр Монроэ посетит с визитом Амой и будет приглашён на аудиенцию к самой Юпитер, члены клана были весьма впечатлены. Это внушало надежду на такое тесное сотрудничество с Амой, которого прежде у Келлуса не было. Первый и Второй Консулы Амой поделились своими планами о том, в каких областях науки и техники это сотрудничество предполагалось, такие планы выглядели весьма привлекательными и перспективными для обеих сторон. Себастьяна Хандэр тоже представил на этой встрече как посла далёкой Земли, планеты, которая впервые вступила в контакт со столь отдалённой цивилизацией. Себастьян сказал, что на Келлусе находится только с дружеским визитом, и выступать в качестве официального посла Англии не может: его полномочия распространяются только на Амой. Но он надеется, что в дальнейшем нити торгово-экономических связей соединят Келлус с Землёй точно так же, как они соединили её с Амой… К сожалению, Сиэль на эту встречу попасть не мог: он был в статусе пэта, а пэты на собрания клана не допускались ни при каких условиях. Побывать там было сложнее, чем на заседании танагурского Синдиката. Граф Фантомхайв был немало уязвлён этим обстоятельством, но демон уверил его, что всё запомнит и подробно ему перескажет… да и, в конце концов, не ради присутствия на собрании членов клана они летели на Келлус! Словом, уязвлённому Сиэлю пришлось остаться в отеле и повторять танец с саблей, пока Себастьян с двумя Блонди общался с представителями клана Монроэ… Катце с головой был занят делами в своём борделе, их там всегда хватало. Учитывая то, что вскоре им уже предстояло возвращаться на Амой, он стремился заработать в Тацуто по максимуму, дабы показать рентабельность своей затеи. Впрочем, в его заведении по-прежнему отбоя не было от желающих. Поскольку Рики мог помогать ему только поздно вечером и ночью, то днём львиная доля работы выпадала самому владельцу борделя — ведь он должен был успевать везде: общаться с клиентами и заниматься денежными вопросами, помогать пэтам и следить за порядком и дисциплиной в заведении. Катце всерьёз задумался о том, что ему придётся искать себе помощника, один он за всем не уследит, тем более если расширять дело. Эту задачу непременно нужно было решить по возвращении. Рики все свои силы бросил на изучение египетского танца. Отпущенные ему Ясоном десять дней стремительно пролетали, но пролетали они, конечно же, не бесцельно. Погружённый с головой в занятия, он усердно работал под неутомимым взором Себастьяна и каждый день узнавал всё новые и новые движения и «фишки». Изолированная работа каждой частью тела, горизонтальные и вертикальные «круги» и «восьмёрки» грудью и тазом; различные волны — руками и всем телом: сверху вниз и снизу вверх, всевозможные тряски, шаги, проходки, движения животом, связки и композиции — с монгрела к концу занятия сходило не семь, а все семьдесят семь потов. Но зато он двигался с каждым днём всё красивее и изящней. Во время занятий Себастьян создавал подходящий музыкальный фон. Едва Рики успел освоить азы египетского танца, как демон стал учить его делать это под музыку. В танцклассе, переделанном из гостиной, звучали (неслышимые другим обитателями отеля) мелодии в сопровождении духовых, струнных и ударных восточных инструментов. У монгрела оказалось врождённое чувство ритма, что весьма порадовало наставника — Рики совершенно точно попадал в каждый такт, когда изучал различные виды трясок. — Замечательно, — одобрительно говорил ему Себастьян. — Вы очень музыкальны, а это уже половина успеха. Позвольте мелодии и ритму вести вас за собой, и музыка всё сделает сама. Рики продолжал работать, оттачивать движения, и у него получалось всё лучше и лучше. — Построим ваш танец в основном на трясках, — предложил демон. — Они выглядят очень чувственно, когда выполняются правильно, а вы делаете их именно так… Наконец Себастьян счёл, что Рики достаточно освоил танец, чтобы продемонстрировать его публично. Он объявил об этом Ясону, а тот связался с Хандэром по видеосвязи и тоже сообщил ему эту новость. Глава клана Монроэ пришёл в прекрасное расположение духа. — Отлично, Ясон, — сказал он одобрительно. — Я предлагаю устроить показ в своей резиденции, вы не против? — Как вам будет угодно, — спокойно отозвался Блонди. — Завтра вечером? — Прекрасно. … Перед занятием Себастьян сообщил Рики, что завтра у него состоится тот самый показ, к которому они столько готовились и значит, сегодня у него будет последняя, генеральная репетиция. — Вам нужно надеть костюм, в котором вы будете выступать перед Хандэром и Ясоном и станцевать в нём, чтобы привыкнуть к нему, — объявил он. — И что это будет за костюм? — хмуро спросил Рики. — По мне, и этот неплохо смотрится, — он провёл руками по бёдрам, обтянутым восточными шароварами Себастьян улыбнулся: — Нет, на выступлении у вас будет другой. Возможно, он не сильно понравится вам сначала, и всё же наденьте это… В руках у него из ничего появился свёрток. Себастьян протянул его Рики, тот взял свёрток, развернул и с недоумением уставился на своего наставника. — Но это, кажется, только часть костюма, — заметил он озадаченно. — Где же всё остальное? — Это весь костюм целиком. — Целиком?! — Надевайте, Рики. Тот продолжал крутить его в руках. — Я даже представить себе не могу, как это надевается… — Хорошо, я вам помогу, — мягко сказал Себастьян, щёлкнув пальцами. Монгрел вытаращил глаза. Секунду спустя он стоял облачённый в приготовленный для выступления костюм… если это можно было назвать костюмом. Прежняя одежда Рики, аккуратно сложенная, стопкой легла на подоконник. Себастьян подтолкнул его к зеркалу. Взглянув на себя и осознав, что в этом ему предстоит танцевать, полукровка побагровел от негодования. — Вы… вы что — хотите, чтобы я танцевал… вот так?! — гнев и тихая ярость смешались в его голосе, агатовые глаза засверкали от возмущения. — Это что — шутка? — Всё обстоит крайне серьёзно, Рики, — возразил демон. — Вы будете танцевать именно в этом. — Хотел бы я знать, как вы меня заставите, — огрызнулся монгрел. — Я не собираюсь вас заставлять, — по-прежнему мягко заметил Себастьян. — Но возможно, сумею убедить. — Не сумеете, — решительно заявил Рики. — Если мне всё равно предстоит выламываться перед Хандэром и Ясоном, я лучше сделаю это в той одежде, в которой репетировал, а не в этом позорище. — А помните, как вы не хотели надевать тот наряд для поединка с Сиэлем в день его дебюта? — напомнил ему демон. — Но когда вы меня всё-таки послушали — это одеяние ведь сыграло свою роль, верно? Монгрел опустил глаза, смутившись. Он помнил, как воспылал тогда страстью Ясон, вернувшись из Салона в пентхаус. Как он брал Рики раз за разом, и всё никак не мог насытиться. Как заставил его заново натянуть на себя уже снятый костюм, а потом, разорвав на полукровке сетчатые шорты, овладел им прямо в них… Тогда костюм и впрямь «сыграл свою роль», отрицать это было глупо. Но даже тот наряд не был настолько откровенным. — Я не смогу в этом танцевать, — беспомощно сказал он. — Срам какой-то. Себастьян шагнул к нему сзади, стоящему перед зеркалом и испытывающему одновременно злость и растерянность. Опустил руки ему на плечи. — Сможете, — сказал он проникновенно. — Ещё как сможете. В таком наряде вы будете воплощённым желанием, Рики, и Ясон осознает, что обходился с вами несправедливо. Ваши отношения ведь снова разладились, верно? Станцуйте в этом одеянии, и Ясон никогда этого не забудет. Ваш танец всегда будет стоять у него перед глазами. — А ваш Сиэль согласился бы надеть такое?! — вспылил Рики. — Конечно. Его Светлость согласился назваться моим пэтом — неужели он отказался бы от чего-то, что обещало бы ему выгоду в дальнейшем? — Себастьян слегка сжал его плечи. — Я правда не смогу… — слабо повторил Рики, теряя уверенность. — У вас получится, — шепнул Себастьян, наклоняясь к его уху. — Я помогу вам и обещаю, что вы не пожалеете о том, что согласились…* * *
Хандэр пожелал, чтобы Сейджуро присутствовал при танце Рики, и Ясон обещал привезти его. За ними приехал Леоди Монроэ в восьмиместном аэрокаре. С ним они и отправились — Ясон, Рики, Себастьян, Сиэль и Рауль. По дороге они заехали в «Дом желаний», откуда Катце вывел к ним гермафродита. — Вы поедете с нами, мистер Катце? — спросил его Леоди. — Сожалею, но нет, — ответил владелец борделя. — Мне не на кого оставить заведение, и лучше мы заработаем прибыль в оставшееся время. — Воля ваша, — развёл руками Леоди. — Я сделаю для тебя запись с танцем Рики, — пообещал ему Рауль. — Спасибо, господин Ам, — почтительно склонил голову Катце. — Мне будет интересно взглянуть… Удачи, Рики, — пожелал он, махнув ему рукой в окно аэрокара. — Спасибо, Катце, — сдержанно ответил тот. Сейджуро устроился на самом заднем сиденье, брокер закрыл за ним дверь, и аэрокар отправился в путь. Рауль с гораздо большей охотой остался бы сейчас с Катце, чем ехать смотреть монгрельский танец (он представить себе не мог, что там Рики может станцевать и воспринимал это всё как какую-то блажь Ясона и Хандэра). Но повод, чтобы остаться в борделе, найти было трудно, и ещё труднее было бы найти возможность уединиться там с рыжим. Так что Рауль только бросил ностальгический взгляд вслед уходящему любовнику и слегка пошевелился на сиденье, чтобы лучше ощутить распирающую задний проход пробку… — Рики, ты хорошо подготовился? — только и спросил у монгрела по дороге Ясон. Тот неопределённо шевельнул плечом, потом покосился на сидящего впереди Леоди и ответил спокойно: — Это же древнее искусство Кереса. Я давно не танцевал, но оно у меня в крови. Нужно было только немного пошлифовать подзабытое. Себастьян одобрительно кивнул, улыбнувшись. Сейджуро скептически хмыкнул, отвернувшись к окну. А Ясон заметил: — Надеюсь, твой танец понравится Его Великолепию. — Надеюсь, что тебе он понравится тоже, — бесстрастно заметил Рики. Вскоре они приехали в резиденцию Хандэра. На улице уже смеркалось, и возле особняка горели зажжённые фонари. Все вышли из машины, и официальный преемник главы клана проводил их в то помещение, где должен был пройти показ. Это оказалось одним из холлов, своды которого поддерживались круглыми в сечении колоннами. Вдоль одной стены был уже установлен ряд мягких полукресел для зрителей. Хандэр приветливо встретил их и отпустил Леоди. Музыкальное сопровождение танца предполагалось, как и на репетициях, демоническое, без реальных музыкантов и аппаратуры, но глава клана не собирался раскрывать своему преемнику, что посол Земли Себастьян Михаэлис — тоже демон, как и он сам. Леоди поклонился и послушно покинул холл, а Себастьян спросил: — Можно ли будет использовать какую-то комнату, чтобы Рики мог переодеться в костюм для выступления? — (он продемонстрировал свёрток с одеждой). — Конечно, — Хандэр указал на дверь напротив холла. — Та комната совершенно свободна. — Благодарю вас, — он склонил голову. — Я помогу Рики, если вы не против, Ясон. — Конечно, помогите, — пожал плечами Блонди. Себастьян с Рики ушли в комнату, а все остальные расселись в полукресла, охваченные любопытством и нетерпением. Сейджуро ожидал реванша. Он по-прежнему не понимал, какой ещё древний танец может показать явившийся из трущоб монгрел, бывший бандит? Ему очень хотелось, чтобы господин Монроэ и Первый Консул Амой признали превосходство его, Сейджуро… Может быть, тогда господин Минк пожалеет, что просто так отдал его Катце. Но гермафродит постарался, чтобы лицо не выдало его чувств. …На сей раз Рики переоделся сам, Себастьян только помог ему расправить различные детали наряда. При этом он продолжал давать наставления: — Отдайтесь музыке и позвольте ей вести вас. Следуйте за мелодией, за ритмом. Раскрепоститесь и импровизируйте. Ведь никто из тех, кто будет смотреть на вас, не знает, каким должен быть этот танец, никто не сможет обвинить вас в том, что вы забыли какое-то движение или сделали его неправильно. Держитесь раскованно и свободно и постарайтесь только, чтобы ваши движения не были однообразными. — Я попробую, — буркнул Рики. В руке у Себастьяна откуда-то появился маленький синий флакончик. Сиэль бы сразу его узнал, но Рики такого ещё не видел. — Что это? — спросил он с подозрением. Демон улыбнулся заговорчески и открыл флакон. — Духи «Влечение», — ответил он. — Всего несколько капель, последний штрих. Они помогут и вам, и вашим зрителям настроиться на нужную атмосферу… Себастьян вытянул из флакона стеклянную трубочку, вделанную в крышку, и нанёс по капельке духов за мочки ушей монгрела, на его запястья, коснулся ключиц. Рики ощутил только очень приятный аромат. А потом напряжение, которое до сих пор сдавливало ему мышцы пресса, внезапно покинуло его. Он глубоко вздохнул. Демон, внимательно глядя на него, заметил, как расслабились мышцы парня и расширились зрачки и без того угольно-чёрных глаз. — Вам пора, — негромко сказал Себастьян. — Всё будет хорошо, вот увидите… — он взял Рики за руку и вывел его из комнаты. Взмахнул рукой, и зазвучала тягучая, чарующая восточная мелодия. Демон присоединился к остальным зрителям, усевшись в полукресло рядом с Сиэлем. Ясон и остальные, увидев, в каком виде Рики собирается танцевать, буквально лишились языков. Монгрел вышел босиком. Ноги его облегали своеобразные половинки шаровар из полупрозрачного чёрного шёлка. Половинки — потому что они представляли из себя только штанины. Они крепились ремнями в верхней трети бёдер каждая и доходили до щиколоток, на которые были надеты широкие золотые ножные браслеты. Кроме того, штанины имели разрезы по бокам от самого верха до самого низа. Вверху ремни, удерживающие половинки шаровар на бёдрах, в районе разрезов украшали золотые бляшки. Такие же половинки рукавов из чёрного шёлка были и на руках Рики. Они начинались выше локтя, крепились там ремнями и доходили до запястий с надетыми на них широкими золотыми браслетами. Браслеты и на руках, и на ногах — толстые, блестящие, без украшений, в точности имитировали наручники. Пояс Рики представлял из себя тонкий ремень, унизанный круглыми золотыми бляшками. Сзади и спереди к нему были свободно прикреплены две широких треугольных полоски материи всё из того же полупрозрачного чёрного шёлка. Углы треугольников были направлены вниз, доходя примерно до второй трети бёдер. Под этими лоскутками материи ничего не было. Обнажённые ягодицы и член Рики явственно просвечивались сквозь шёлк. К тому же ремень дополнительно украшала искрящаяся мишура, которая в нескольких точках крепилась к нему, образуя полукруглые сверкающие волны. Лицо монгрела ниже глаз до подбородка закрывала та же чёрная шёлковая вуаль. На шее у него был тонкий чёрный кожаный ошейник. Ещё один узкий ремень с золотыми бляшками и мишурой (такой же, как на поясе), крепился впереди посередине к ошейнику, потом расходился направо и налево наискосок, охватывая грудь Рики выше сосков, нырял под мышки и сзади проходил по спине. Монгрел невозмутимо вышел вперёд, держа сзади за кончики широкое полотнище из чёрного шёлка. Оно волочилось за ним, как гигантские чёрные прозрачные крылья. Зрители пооткрывали рты, глядя на него. Такого уж точно никто не ожидал. Наряд Рики сразил их наповал. Встав на место, монгрел взмахнул руками с платком и начал медленно вращаться под тягучую музыку какого-то неведомого инструмента. Платок описывал в воздухе чёрные круги и сложные конфигурации. Сделав несколько танцевальных движений, Рики бросил его на пол и начал свой танец… Он никогда ещё не чувствовал себя таким раскрепощённым и сам не понимал, что такое вдруг с ним стало. Но его напряжение, неуверенность в себе, раздражение всей этой ситуацией, своим нелепым нарядом — вдруг куда-то делись. Любые мысли пропали из головы. Осталась только музыка, которая таинственным образом утаскивала его за собой, и Рики сдался на её милость. Мелодия повлекла его, и осталось только следовать за ней, не сопротивляясь. Он внезапно стал воспринимать музыку как-то иначе. Будто бы видел её изнутри. У него возникло чувство, словно его подталкивают чьи-то настойчивые, но мягкие руки, и он отдался им. Они управляли движениями его тела, и оно потекло свободно, словно ручей или река. Его руки гибко извивались, выписывая волны, тело точно плыло над полом, едва касаясь его ступнями и пальцами ног. Движения стали плавными и непрерывными, словно тягучий мёд, медленно стекающий с ложки. Руки Рики взмывали вверх, голова запрокидывалась; неторопливо раскачивая бёдрами, он на носочках обходил холл по кругу, курсируя перед носом у своих зрителей и совершенно не обращая на них внимания. Он весь ушёл в мелодию и в танец. А потом музыка замерла, и Рики остановился, приподняв одно бедро в «ключе» и скрестив руки над головой. И вот музыка возобновилась, зазвучали ударные инструменты, сначала медленно, и бёдра Рики начали ритмично покачиваться под эти звуки, грудь — подпрыгивать, таз — совершать вращения, то мелкие, то широкие. Ударные постепенно ускоряли своё ритм, и вместе с этим ускорил свой танец и монгрел. …Духи «Влечение» проникали в Рики всё глубже, распаляя его изнутри, пробуждая в нём страсть, которая вливалась теперь в каждое его движение, проявляясь в какой-то особой раскованности, раскрепощённости. Этого сильно недоставало монгрелу во время обучения, поэтому Себастьян и решил дать ему небольшой толчок в нужном направлении. В его духах содержалась крохотная частичка демонского Внутреннего Огня, энергетика которого разительно действовала и на того, на ком они использовались, и на тех, кто входил в сферу их действия. Потому распалённое состояние Рики немедленно передалось и его зрителям. Воздействие духов было не настолько сильным, как если бы Себастьян применил сам Огонь, и всё же оно тоже зажигало желание. Капризные и прихотливые барабанные ритмы всё ускорялись, монгрел превосходил самого себя. Он уже потерял берега, носясь перед зрителями, как чёрно-золотой ветер. Его глаза сверкали над чёрной вуалью, руки и ноги взлетали ввысь в причудливых рисунках, всё тело извивалось, как земная кобра, бёдра трепетали в бешеной тряске. Невесомые лоскутки шёлка, прикрывающие его ягодицы и чресла, взмывали как лепестки, обнажая крепкие поджарые ягодицы и вставший член, увенчанный кольцом Ясона, заставляя заходиться сердца зрителей. Минк почувствовал, как его словно вдавило в полукресло. Он был ошеломлён хореографическими способностями своего монгрела. Но дело сейчас было не только в них. Рики был сейчас — сама воплощённая страсть. Пламя, способное испепелить собой. Его тело обещало сводящие с ума наслаждения. Дико хотелось сжать его в объятиях и любить, любить долго, вечно… Дыхание у Ясона перехватывало от мгновенно поднявшегося желания. Он сжал кулаки и впился ногтями в ладони. Его член пульсировал, налившись в полную силу, и Блонди с трудом удерживался от желания немедленно наброситься на Рики, к которому его неудержимо влекло, прямо при всех. И вдруг он ужаснулся, вспомнив, как едва не сделал монгрела фурнитуром. А ведь гнев на Рики подвёл его опасно близко к этой черте, Ясон едва-едва удержался, чтобы не переступить её. Как он мог?! Глядя сейчас на танцующего полукровку, превратившегося в ожившее текучее желание, Блонди понимал, что тот приковал его к себе неослабевающими цепями, не менее крепкими, чем те золотые цепи, которые Ясон надел на него. Он — раб этого гибкого смуглого тела и зависит от него нисколько не меньше, чем Рики зависит от произвола Ясона. Он не представляет жизни своей без этого «трущобного бандита»… И безумно любит его, хватит уже обманывать себя, Первый Консул Амой. И довольно уже унижать свою любовь… а ведь сколько раз Рики пытался до него докричаться, но он всегда оставался глух к его крикам. Нет, теперь всё, всё будет иначе, пообещал он себе. Рауля тоже распалил танец монгрела, но глядя на него, он беспрерывно думал о Катце. Перед глазами у него стояли навязчивые и яркие картины, как брокер яростно проникает вглубь его ануса и натягивает Второго Консула Амой на свой бионический член. И ещё он упорно видел, как его, Рауля, губы, жадно смыкаются вокруг головки этого члена, смачно сосут… Ему стало горячо от анальной пробки в глубине его тела. Выполняя обещание, данное Катце, он ещё и держал в ослабевшей руке планшет, записывая танец. Не менее потрясён талантом полукровки был и Сейджуро. Его тоже промурашило от внезапных способностей этого «трущобного бандита». Глядя на его чувственные извивы и тряски, он не знал, чего хочет больше — овладеть Рики или самому лечь под него, под этот пламенный напор и сокрушительную страсть. Сейджуро смотрел на танец с лютой завистью. Откуда, ну откуда у Рики внезапно взялись такие способности?! Он глазам своим поверить не мог. И Сиэль тоже… Себастьян не стал «выключать» его обоняние на сей раз, и сделал это умышленно, ведь сейчас тот должен был наблюдать не шоу с совокуплением пэтов, а всего лишь восточный танец. И если распалённый духами Себастьяна Рики сумеет разгорячить и графа Фантомхайв, это будет очень даже неплохо… По реакции Сиэля демон прекрасно видел, что полукровке это более чем удалось. На Хандэра духи с магической частицей, понятное дело, не действовали, поэтому он просто испытывал наслаждение, любуясь отточенными движениями Рики, который явно был в ударе. Но он хорошо чувствовал, что испытывают остальные зрители, понимал причину и его это забавляло. Себастьян постарался, устроив такой спектакль для него и Ясона. Понятно, что Сейджуро будет посрамлён. Придётся признать заслуженное превосходство монгрела над чистокровным питомцем Академии… Рики уже весь покрылся по́том, отдавшись ритмам древнего восточного танца, который видел прежде только в исполнении Себастьяна, но который сейчас рвался из него так, словно был его собственной внутренней сущностью. Звучали диковинные инструменты, которых он никогда не слыхал раньше, но они словно подхватывали его и властно несли за собой. Монгрел был опьянён танцем, той силой, которая рвалась из него. Он был яростным и ярким, как чёрное пламя, и плавным, как текучая вода. Собственная нагота нисколько не смущала его, она сейчас казалась ему совершенно естественной. Он был органичен в этом наряде так, словно расхаживал в нём сутки напролёт… И когда музыка внезапно оборвалась, умолкла, и Рики замер на месте в грациозное позе — отведя бедро опорной ноги в сторону и выставив вторую ногу на носок, вытянув одну руку вперёд, а другую подняв вверх, изящно сложив пальцы — все в ошеломлении замерли, точно только что очнулись. Грудь Рики тяжело вздымалась и опадала, жгуче-смоляной взгляд поверх вуали был в упор направлен на Ясона. Тот судорожно сглотнул. Все зрители поднялись и наградили танцора нестройными аплодисментами. Хандэр Монроэ проговорил, улыбаясь: — Спасибо за танец, Рики. Думаю, не покривлю душой, если скажу, что вы всех нас покорили. Вынужден признать ваше превосходство над Сейджуро. Ясон, — повернул он к нему голову. — Вам, безусловно, повезло, что вы обладаете настолько неординарным пэтом. — Благодарю вас, Хандэр, — пересохшим горлом ответил тот, стараясь сохранять невозмутимость. — Я знаю это.