***
Посиделки Невилла не совсем похожи на вечеринки в гриффиндорской башне, но разговаривают все так же громко. Вместо привычного шипучего пунша Невилл раздаёт коктейли, которые он готовит из огненного виски, джина, различных трав, собранных в оранжерее, и всего, что вытекает из его палочки. Рон и Ноэль играют в Волшебные шахматы. Рон явно выигрывает и постоянно просит Дина сменить музыку на какую-то старую песню 70-х годов, которую он очень хочет послушать. — Годрик, лучше бы он замолчал, — стонет сидящая у камина Джинни, цепляясь за руку Гермионы. — Нет, песни хорошие! — защищает она Рона. И правда верит в это — они с Гарри так раздражались, когда Рон снова и снова играл эти песни во Франции, но через некоторое время Гермиона поняла, что напевает их себе под нос. — Я отказываюсь всерьёз это обсуждать. Честно говоря, я просто надеюсь, что Гарри перегорит. Он думает, что так романтично слушать их вместе, но меня они бесят. Невилл явно заставил Малфоя присутствовать на празднике — он сидит в углу с Чжоу Чанг, потягивая огневиски. Чжоу бормочет ему что-то на ухо, кивая на Невилла и Ханну Аббот, а Малфой ухмыляется, делая ещё глоток. Гермиона снова обращает внимание на Джинни. — Я так понимаю, вы с Гарри всё обсудили? — Да, он прислал мне записку в ту ночь, когда вы вернулись, — начинает Джинни. — Я прокралась к нему в комнату, и мы долго разговаривали о том, что ему нужно перестать так беспокоиться обо мне. Гермиона ахает и толкает её в плечо. — Не могу поверить, что ты назвала меня развратницей, а сама прошлой ночью не спала у себя! — Извините, но мы просто разговаривали, — серьёзно отвечает Джинни. И разражается смехом, когда Гермиона сужает глаза. — Чушь собачья, Джинни Уизли. — Хорошо, мы правда много говорили, но, очевидно, делали кое-что ещё. Гарри опускается на диван рядом с Джинни, придерживая на колене смесь из виски. — Чему вы тут улыбаетесь? — Нашему долгому разговору прошлой ночью, — дерзко ухмыляется Джинни. Гарри ярко краснеет. — Джинни как раз собиралась поделиться со мной подробностями. — Гермиона заговорщически наклоняется к нему. — Возможно, ты сможешь помочь. Она сказала, что разговор был очень важным. Гарри тянется через Джинни, чтобы ущипнуть Гермиону за руку. — Нахалка, — ругает её он с пылающим лицом. Они разражаются смехом. — Гермиона! — зовёт Невилл с другого конца гостиной. — Что будешь пить? Рон направляется к дивану, пока Ноэль разглядывает травы Невилла, разбросанные по столу. — Просто джин с тоником, спасибо! — широко улыбается Гермиона. Джинни хлопает Гарри по руке, когда он вновь пытается дотянуться до Гермионы, — и она совершенно уверена, что он гораздо больше заинтересован в схватке с Джинни, чем в том, чтобы тайком ущипнуть её ещё раз. — Пьёшь джин? Какая же ты старушка, — говорит Рон. Он гладит её по голове — словно ребёнка — и плюхается рядом. Гермиона чувствует, как улыбка сползает с лица, — это просто нелепо. Нелепо чувствовать себя уязвимо из-за очередной глупой шутки, даже если несколько любопытных глаз поворачиваются посмотреть на Золотую девочку и короля Уизли, ведь все думали, что они вместе, и ходили слухи, а теперь все видят, как она всё испортила… Она переводит взгляд на Малфоя, но его глаза устремлены в пустой стакан виски. Тогда Гермиона смотрит на Чжоу Чанг, которая, кажется, прожигает Рона с некоторым отвращением. Чжоу выхватывает пустой стакан из рук Малфоя и поднимается. — Эй, Невилл! Налей мне тоже джин. Розовый джин, если сможешь. А Малфою ещё Огдена, — рявкает она. Чжоу коротко кладёт руку на плечо Гермионы, проходя мимо неё к Невиллу. Напряжение в груди сходит. Это была просто шутка. Она выходит из их маленького круга, чтобы посмотреть, что это за зелёное нечто Невилл только что бросил ей в стакан. — Готово! — восклицает он. Ноэль осматривает стакан, прежде чем повернуться к Гермионе. — Можно? — Милости прошу, — пожимает она плечами. Он делает маленький глоток. — На вкус как праздник. — Ноэль протягивает ей стакан, и их пальцы соприкасаются. — Отвратительная штука, однако. У тебя сгниёт мозг. Гермиона улыбается. Он оглядывается через плечо — к ним идёт Гарри. — Я лучше пойду поздороваюсь с Дином, — бормочет Ноэль и ускользает в другой угол гостиной, где Дин Томас играет в карты с Энтони Голдстейном. Гермиона смотрит ему вслед. Гарри обнимает её за плечи. — Я знаю, что мне нельзя ничего говорить, но иногда Рон может быть сволочью, — бормочет он ей на ухо. — Тебе нельзя ничего говорить. И да, я знаю. Но и я тот ещё сноб. — Я ни разу в жизни не считал тебя снобом. Гермиона фыркает. — Что ж, спасибо, что одумался насчёт Джинни. — Наверное, давно пора было. Гермиона запрокидывает голову, чтобы посмотреть на него. Гарри теперь намного выше неё. Не так, как на первом курсе. — Что изменилось? Гарри пожимает плечами. — Она больше не в опасности. Ну, не в большой опасности. Не из-за того, что она со мной. Он уже не в моей голове с тех пор, как я… ты знаешь. — Знаю. — Гермиона украдкой обнимает его. Не мёртв. — И даже если он попадает прямо в цель, я всё равно возвращаюсь, да? Наверное, всё будет в порядке. — Не будь дураком, Гарри.***
Третий стакан, который Невилл подаёт Гермионе, взрывается прямо ей на свитер через семь секунд после того, как оказывается у неё в руках, поэтому она выбегает из гостиной в длинный коридор, чтобы переодеться. Ей приходит мысль остаться в постели с книгой. Она сбегала со многих вечеринок в Хогвартсе ради этого, но после столь долгого отсутствия Гермиона жалеет, что не провела больше ночей с однокурсниками. С друзьями. Гермиона останавливается у входа в гостиную — прячется в тени, откуда удобно наблюдать, — и смотрит, не ведёт ли кто-нибудь себя странно, и подглядывает, как у Невилла дела с Ханной Аббот, и просто воспроизводит какой-то фильм из своей жизни, где все её друзья счастливы и живы. Малфой, похоже, покинул праздник. Неужели он улизнул к себе в комнату, пока Гермионы не было? Дверь напротив всё ещё выглядит так, будто следит за ней. Рон и Ноэль общаются, смеются, они уже не противники за шахматной доской. Дин что-то объясняет им, размахивая руками в воздухе. Гермиона думает, что, возможно, он наглядно демонстрирует ошибку, которую допустил во время квиддича, но потом Дин начинает раскачиваться из стороны в сторону, положив руки на талию воображаемого партнёра, и она понимает, что речь идёт о Святочном бале. Спина напрягается. Яркое событие быстро становится горьким из-за воспоминаний о Роне. А затем, прежде чем услышать, Гермиона чувствует его позади себя. — Почему ты не там, не чокаешься с Уизли? — протягивает Малфой, выступая из ниши. Он стоит прямо за её плечом, словно наблюдает за гостиной вместе с ней, чтобы увидеть то же, что видит она. Малфой не прикасается к ней, но Гермиона повсюду его чувствует. От него пахнет сосной и пергаментом, как будто он читал в старом лесу. Под кожей вспыхивает искушение повернуться, приставить палочку к его горлу и потребовать ответов, но более сильный инстинкт кричит ей остраниться и пресечь любую близость, которая назревает между ними в этот затенённый момент. — Не твоё дело, Малфой. — Она делает шаг вперёд, прочь от него, возвращаясь к свету гостиной, но его рука скользит по её руке и смыкается вокруг запястья. — Нет-нет, Грейнджер. Никаких секретов между членами Ордена. Это не очень честно. Дрожь бежит по спине. Хватка на запястье ослабевает, но ноги почему-то отказываются идти дальше. Гермиона смотрит вниз, на его руку. Неужели он каким-то образом наложил на неё Иммобулюс? И как ему удаётся кипятить её кожу одним прикосновением? Мгновение. Гермиона чувствует, как Малфой осознаёт, что она не уходит. Он легонько тянет её за запястье, и она отступает в тень вместе с ним. — У каждого в этом замке есть секрет. — Гермиона снова оглядывает гостиную. Даже не касаясь Малфоя, она чувствует тепло его груди и лёгкое трение рубашки. — Надеюсь, мы все умеем их хранить. Иначе это страшная удача для противника. — Не шути так, — огрызается она. — Прошу прощения. Никогда не удавалось подобрать удачный момент для шутки. — Пальцы Малфоя скользят по её ладони. — Я всё ещё жду ответа. Или вы с Уизли — это тот секрет, который хранишь ты? Теперь разговаривают только Рон и Ноэль. Рон наклоняется, бормочет какую-то шутку, и Ноэль разражается смехом. — Почему мы с Роном тебя так волнуем? — Ну, нам с ним предстоит провести много времени вместе, и если он хочет продолжать вести себя невоспитанно и грубить мне каждый раз, когда я прошу выпивку, я думаю, что имею право знать. Значит, он услышал. Её охватывает смущение. Если только она сможет правильно ответить, доказать, что её это не волнует… — Рон не грубый, Малфой. Он просто дразнился. — Конечно, нет. Он грубит, только когда ты говоришь ему, что тебе что-то не нравится. Гермиона стискивает зубы. — Мы с Роном не вместе, если тебе так интересно. А ты ведёшь себя как мудак. — Она дёргает рукой, и Малфой уже почти её не держит, но никто из них не двигается. Пространство между ними горит. Его грудь прижимается к её спине. Он пылает. Она льнёт к нему или он к ней? Нет. — Я? — издевательский смех. Да. Джинни зовёт Рона посмотреть на то, что готовит Невилл, а Ноэль направляется в сторону Дина и Гарри, но перед этим осматривает гостиную. Гермиона провожает его взглядом, на мгновение представляя, что он ищет её и что он может почувствовать, как она наблюдает за ним из тени. Но Дин хлопает Ноэля по спине, и он перестаёт обыскивать комнату. Драко отпускает Гермиону. — А. Значит, не Уизли. — Его пальцы скользят по тыльной стороне её руки, когда он отстраняется, углубляясь в тень коридора. — Я удивлён. Холод льдом бьёт ей в спину. Два года назад Малфой точно так же коснулся её руки — Гермиона подумала, что он задел её случайно, пока шёл по коридору в перерыве между занятиями, но что-то в том томительном жаре заставило её поднять взгляд, и в его глазах она увидела молящее отчаяние. Но он отвернулся к толпе учеников, и момент был упущен. Позже той же ночью Малфой попытался убить Дамблдора.