***
Глаза Гермионы расширяются, когда она осматривает кабинет. Книги сложены стопками почти до потолка, а в дверях стоят коробки с безымянными, покрытыми плесенью дневниками, запах которых слышен ещё с порога. Она морщит нос. — Профессор Бабблинг? Профессор возникает из-за груды фолиантов, с растрёпанными под кривой шляпой волосами. — Мисс Грейнджер! Я всё ждала, когда же вы придёте. Гермиона хмурится. — Я думала, что пришла на несколько минут раньше. Я не расслышала время? В девять часов, верно? — О! — Бабблинг проверяет часы над дверью. — Вы правы. Я не сообразила, который час. Вы ведь не брали с собой завтрак? — Нет, я… — Очень хорошо. Отлично. Плохо для книг. — Да, конечно. — Садитесь, садитесь. — Профессор Бабблинг усаживает её на деревянный стул напротив себя. — Итак, я думаю, мистер Харвич тоже придёт пораньше, так что нам с вами предстоит многое обсудить в ближайшие двадцать минут. Гермиона уже держит наготове перо и несколько сантиметров пергамента. — Начинайте, профессор. — Всё, что я надеюсь получить от вашего исследования, — это возможное местоположение книги рун, о которой идёт речь. Я просмотрела все имеющиеся у меня тексты — большинство из нашей библиотеки, но некоторые из личной коллекции и коллекции друзей — и отобрала всё, что может содержать ссылки на эту книгу, будь то содержание книги или любое утверждение, что кто-то видел её или даже обладал ею. Если вы сможете найти какие-либо ссылки на автора книги, это тоже будет очень полезно. — Автор? Разве его личность неизвестна? — Ничего, кроме рунического алфавита, которым была написана книга. — Уральский или славянский, правильно? Профессор Бабблинг кивает. Гермиона скрещивает ноги и постукивает пером по пергаменту. — Профессор, как знание автора поможет нам найти книгу? Вы полагаете, что она может находиться в семейном хранилище? — Гермиона не в восторге от идеи снова проникать в Гринготтс. — Нет, необязательно в семейном, если только автор до сих пор не живёт в том месте. — Бабблинг наклоняется вперёд, и Гермиона не может не сделать то же самое. — Понимаете, у книг есть способ вернуться домой, — понижает она голос. — Им не нравится, когда их уводят слишком далеко от того места, где они родились, то есть где были написаны. В этом смысле они похожи на некоторых людей. Дом всегда зовёт. Я подозреваю, что это чувство будет особенно сильным там, где язык и наследие редки и забыты. — Как мы сможем расшифровать руны, если они такие редкие? — выдыхает Гермиона. Бабблинг пристально смотрит на неё. — Расшифровка будет сложной. Часть книги, возможно, лучше оставить неизвестной, утерянной для истории и меняющегося языка. Но мы должны начать с местоположения, прежде чем тратить драгоценное время на перевод. — Значит, у вас есть представление о том, что там содержится. О том, что Волан-де-Морт пытается найти, — Гермиона хмурится. Секреты. — Мисс Грейнджер, Гермиона, мне нужно, чтобы вы поняли: всё, что мы узнаем о содержании рукописи, должно остаться между нами. Сейчас даже я не решаюсь поделиться тем, что знаю. Это, очевидно, изменится по мере обстоятельств, но пока вы должны доверять моему благоразумию. — Но Ноэль работает со мной, он просматривает другие тексты. Даже он не знает? — Нет, мистер Харвич не знает содержания книги, и я намерена, чтобы так оно и оставалось. Я, конечно, доверяю ему — иначе я бы не обратилась к нему за помощью, — но очень важно, чтобы наш круг был как можно меньше. Он может помочь нам найти книгу, но что касается информации, которую мы надеемся найти, — это останется между нами. — А если мы найдём книгу? — Прямо к профессору Макгонагалл, конечно же. Конечно же.***
Ноэль Харвич приходит в кабинет на семь минут раньше, и, конечно же, Гермиона пропускает ужин с Джинни. Они работают примерно до четырёх часов, пока профессор не выпроваживает их в библиотеку. Материалы не разрешается выносить из кабинета Бабблинг, поэтому Гермиона и Ноэль остаются со стопкой записей, сделанных за день. Руку сводит судорогой от записи имён, дат, мест и теорий, но Гермиона не может отложить перо. Приходит время ужина, поэтому она заколдовывает сложенного журавля, чтобы тот полетел к Джинни и извинился за пропущенную встречу. Ноэль в какой-то момент уходит и возвращается с несколькими бутербродами с ветчиной, засунутыми в карманы. — Подкрепимся? — предлагает он. — Ужин закончился два часа назад, так что они не совсем свежие, но хоть что-то. — Звучит заманчиво. — Гермиона берёт сэндвич и, отрываясь от бумаг, потягивается, чтобы размять спину. — Нашла что-нибудь полезное? — Нужно пройти через такую массу информации, — вздыхает она. — Я знаю, что дело срочное, но может потребоваться целая вечность, чтобы просмотреть все книги, которые есть у Бабблинг в кабинете. — О, ты ещё не видела, сколько было стопок сначала. — Ноэль садится напротив, складывает руки за головой и откидывается на спинку стула. — Наверное, раза в два больше. Я едва мог войти в кабинет. Но она просматривала мои записи, и каждый понедельник стопки уменьшались ещё немного. — Значит, она знает больше, чем мы. У неё полная картина. — И она использует наши записи, чтобы исключать теории, — кивает Ноэль. Гермиона вертит перо, уставившись в пергамент. — Мы работали бы быстрее, если бы она просто всё нам рассказала. — Последние несколько месяцев мы балансировали между скоростью и секретностью. — Ты давно вернулся в Хогвартс? — Гермиона не помнит, чтобы видела Ноэля во время Битвы за Хогвартс, но она его и не искала. — Чуть раньше тебя, — пожимает он плечами. — Я уезжал в Америку после школы, чтобы ассистировать профессору в Ильверморни, но после битвы здесь мне показалось неправильным находиться так далеко. — Что ты преподавал в Ильверморни? — Семинары по рунологии и культуре ранней Исландии. — Ты должен был превосходно сдать ЖАБА! Не будешь возражать, если я попрошу у тебя конспекты? — Я к вашим услугам, мисс Грейнджер, — улыбается он. Гермиона утыкается в лежащий перед ней пергамент, чтобы скрыть румянец. — Мне кажется, после этого проекта я буду готова к сдаче, — рассуждает она. Малфой не ошибся, когда сказал об этом за завтраком. Ноэль тяжело вздыхает. — Мерлин, у меня от этих символов глаза разбегаются. Как ты ещё держишься? — Пока нормально, но мне, наверное, скоро придётся прерваться, чтобы не остаться здесь на всю ночь. Я могу немного увлечься, — пожимает плечами Гермиона. — Я заметил, — смеётся Ноэль. — Хотел бы и я так — по-настоящему погружаться в работу. Я стал таким разочарованием для Слизнорта на седьмом курсе, он возлагал большие надежды на мои способности, но я никогда не мог сосредоточиться, чтобы правильно приготовить зелья. Думаю, мне не хватает терпения. — Точно, ты ведь состоял в Клубе Слизней, верно? Кажется, мы пересекались несколько раз. — Состоял? Гермиона, вся моя личность — это Клуб Слизней. — Он подаётся вперёд, в глазах загораются искры смеха. — Я был одержим Слизнортом. Ты знала, что мы с Джастином Стилом охраняли его купе в поезде? Мерлин, мы такие дураки. Джастин был в ярости, когда я получил приглашение в Клуб Слизней, а он — нет. И всё оказалось напрасным. — Я уверена, ты многому научился у Слизнорта, даже если не стал зельеваром. — Может быть. Нет. По отношению к Джастину я повёл себя как придурок, — Ноэль смеётся, проводя пальцами по волосам. Это напоминает Гермионе, как Гарри взъерошивает волосы, когда немного смущается. — Он так сильно обиделся? — Так сильно, что потом я реально утёр ему нос. Мы всегда соперничали, но, думаю, я зашёл слишком далеко. Я завидовал многому в его жизни, и наконец-то у меня появилось то, чего не было у него, то, чего он действительно хотел. — Так вы двое просто не разговаривали с тех пор? Ноэль теребит неровный край рукава, с кривой улыбкой дёргая за выбившуюся нитку. — Нет, и, возможно, я мог бы написать ему, но мне до сих пор немного стыдно. Я соблазнился, а потом остался ни с чем, и из-за этого потерял дружбу. — Он смело пожимает плечами. — Так что нет, Клуб Слизней того не стоил. — Боюсь, я попала в ту же дилемму, — вздыхает Гермиона. — Я думаю… Мне иногда бывает трудно увидеть человека из-за… ну, что бы он ни делал, с чем я не согласна. — Иногда с книгами легче, чем с людьми, — отвечает Ноэль. — Иногда. Читать, по крайней мере, легче. Он смеётся. — Ещё тридцать минут, и всё. Гермиона не отрывается от записей, пока не проходит час. Ноэль, склонившись над старым экземпляром «Ежедневного пророка», тихо похрапывает. Она тянется через стол, чтобы погладить мягкую шерсть его свитера. — Ноэль, — шепчет она. — Мм? — он слегка приподнимает голову. — Пора спать.***
Гермиона проскальзывает к себе в комнату. В её постели какой–то бугорок — из-под одеяла торчит пучок рыжих волос. — Рон? — она в ужасе. Джинни выпрямляется. — Рон? Серьёзно? Развратница. — Мерлин, Джинни, ты чуть не довела меня до сердечного приступа. — Ты почему так поздно? — Десять тридцать. Ещё не поздно, — возражает Гермиона, прижимая руку к груди. Её сердце всё ещё пытается вырваться наружу. — Не поздно, если ты на вечеринке. Поздно, если ты в библиотеке. — Я пыталась закончить исследования для Бабблинг. Гермиона надевает пижаму — розовые атласные шорты и топ с толстыми шерстяными носками — и убирает сложенную одежду в шкаф. — Готовишься к ЖАБА? — Да, конечно. — Чушь собачья. — Джинни переворачивается на живот и пристально смотрит на Гермиону. — Да, это так, — вздыхает она, забираясь под одеяло. — Ненавижу неизвестность, — хмурится Джинни. — Мне жаль, Джин. Правда жаль. — Мне теперь легче, потому что я тоже занимаюсь делами Ордена. Нет ощущения, что ты, Гарри и Рон состоите в тайном клубе. — Мы вместе состояли в ОД. Это был тайный клуб. — С Орденом всё по-другому. Я, конечно, ещё многому учусь, но я что-то делаю. Я больше не сижу в классе и не превращаю кошек в чайники, а вношу свой вклад. — Какая смелая речь от гриффиндорца, — хихикает Гермиона. Джинни морщится и пихает её подушкой. — Каково это — вернуться в Хогвартс? — Приятно окружать себя людьми, а не просто Гарри и Роном. И еда здесь намного лучше. — И библиотека? — Тоже намного лучше. — Невилл решил устроить небольшую вечеринку в честь того, что мы снова вместе. — Невилл устраивает вечеринку? Что на него нашло? — О, он не будет буянить, староста Грейнджер, — смеётся Джинни. — Он просто пытается найти предлог, чтобы провести больше времени с Ханной Аббот вне военного кабинета. — Я думаю, это мило, честно. — Во Франции было не так много вечеринок? — Джинни Уизли, я знаю, что ты не должна была знать, где мы были! Джинни ухмыляется и уворачивается от щекотки. — Мы с Гарри умеем держать язык за зубами. — Тебе повезло, что я очень хорошо храню секреты. — Очень повезло, знаю. — Кстати о секретах, — начинает Гермиона более серьёзным тоном. — Ноэль Харвич сказал мне кое-что забавное прошлой ночью. — Забавное? — Он сказал, что, по его мнению, в замке есть кто-то, кому нельзя доверять. Что у Пожирателей Смерти получается перехитрить нас, только если кто-то выбалтывает все планы. Джинни на мгновение замолкает, затем тянется к Гермионе, чтобы взять её за руку. — Ты снова с друзьями, Гермиона. Не думаю, что стоит тратить время на то, чтобы выдумывать врагов за каждым углом Хогвартса. У Харвича просто богатое воображение. Гермиона снова прижимает ладонь к груди. — Извини, я немного на взводе из-за того, что после этих восьми лет ещё жива. — Но ты жива. Гарри жив. Кто-то здесь может работать против нас, но этот кто-то не настолько близкий, чтобы ударить в спину, — отрезает Джинни. В этот момент она напоминает Гермионе Молли Уизли. — Да, понятно, что иногда они нападают на нас, когда мы этого не ожидаем, но с таким же успехом это может быть сова, которая летит не совсем по курсу, или камин, который не так надежён, как мы думаем. — Джинни сжимает её руку. — Это нечестно. Я знаю. — Прости, я уже не такая жизнерадостная. Я рада видеть тебя, лежать в настоящей постели и снова ходить в библиотеку. Я просто думала, что всё будет как раньше, а это не так. — Ты больше не ученица. — Нет, больше нет. — Через несколько месяцев тебе исполнится двадцать. — Старая карга, — смеётся Гермиона. — Красивая карга, — говорит Джинни, ласково постукивая её по носу. — Ты очень добрая. — У меня есть к тебе ещё один вопрос. — Какой? — Ты серьёзно думала, что Рон будет ждать тебя в постели? — Нет, — стонет Гермиона. — Я жажду подробностей. — Мне понадобится как минимум две рюмки джина. — Жду не дождусь.