Холодный рассвет

      Эйден спал беспокойно. Ворочался, вздрагивал. Сознание измывалось над телом, показывая обрывки воспоминаний. А может это не воспоминания вовсе, а сон. Такой страшный, пожирающий самое хорошее, что он помнил.       Хакон не спал. Медитировал на ковре возле кровати, на которой Колдуэлл сражался с собственным сознанием. На тумбочке ждала своего часа кружка с водой. Со стороны балкона просачивался теплый ветерок, колыхая маленькие огоньки на полу.       Через пару часов первые лучи солнца коснулись силуэта на ковре. Поднявшись, потянулся, разминая конечности, попутно направляясь на кухню ставить чайник. Взгляд на миг упал на пилигрима, который раскинулся на всю ширину дивана. Одеяло скомкано покоилось около стены.       "Все спящие такие беззащитные..."       Вскоре на кухне стоял приятный травяной запах. Кареглазый наблюдал в окно за доедающим в тени домов волатайлом. Тот, словно почувствовал на себе взгляд, повернулся. Раскрыв челюсти, зарычал. Мужчина отрицательно помотал головой и заражённый замолчал, возвращаясь к трапезе.       Приготовив завтрак в виде жареных яиц, Маттиас разложил на две тарелки. Послышались шаги. Сонный Эйден показался в коридоре, идя в туалет.       — Доброе утро, Хакон.       — Доброе, соня. Торопись, всё остынет.       Позавтракав, пилигрим вызвался помыть посуду. Маттиас не стал возражать, поэтому сидел и наблюдал за парнем, допивая чай.       — Как себя чувствуешь? — поинтересовался мужчина.       — Заражённым, но бодрым.       — Ха. Это здорово. Какой план на сегодня?       — Раз путь в центр пока закрыт, то попытаю счастье на Базаре. Поспрашиваю людей, вдруг повезёт, — голубоглазый вытер руки и облокотился на столешницу, отпивая чай с кружки.       Маттиас хмыкнул, глядя в глаза напротив.       — Нет, парень. Так ты никуда не продвинешься. Народ тебя не знает. Ты чужак. Поэтому возьми пару поручений, помоги людям, и, глядишь, тебе повезёт.       — И сколько мне их нужно выполнить?       — Эйден, ты же не глупый. Сам уже всё понял, — Хакон самодовольно оскалился.       — Чем больше, тем лучше... — проговорил про себя пилигрим. — Ладно, где брать задания?       — Около Базара есть доска. Всё на ней. Что-то можешь услышать, проходя мимо. Советую кстати, прислушиваться ко всему, о чём говорят в городе. В общем, проявляй заинтересованность.       — Понял. А кто главный на Базаре?       "В обход значит?"       — Задумка хороша, но не прокатит, малыш, — мужчина осушил кружку.       — О чём ты? — пилигрим постарался скрыть улыбку, но попытка не увенчалась успехом. Собеседник улыбался. — Хорошо, с этим всё ясно. Придётся побыть мальчиком на побегушках. Кхм, а что на счёт...       Маттиас не дал договорить парню.       — Можешь осесть здесь, против не буду. С условием, что ты не лезешь в закрытую комнату.       — Спасибо, Хакон, — Эйден отставил пустую кружку. — Ну а ты чем собираешься заняться?       — Нужно поискать парочку кристаллов. Потом заскочить к Винченцо.       — Это кто?       — Хороший парень, механик.       — Ясно... Ладно, пойду собираться.       Кареглазый кивнул, проводя взглядом пилигрима.       "Что ж... Веселье начинается."

***

      Эйден за весь день выполнил с десяток разных заданий, которые можно было описать, как "сходи туда, принеси то, передай это, убей его". Вечерело и он только сейчас присел на лавку. Живот тут же предательски заурчал, требуя пищу.       — Да знаю, знаю... Пойдём домой. Думаю, жареное мясо Хакону понравится, — Колдуэлл сам себе улыбнулся и направился в убежище.       Приблизившись к двери, пилигрим дёрнул ручку, но та не шелохнулась. Достав рацию, попытался связать с Маттиасом.       — Хакон, ты скоро будешь?       — Соскучился? — мигом отозвался чужой голос.       — Хах. Мне тут кусок мяса вручили. Оно долго ждать не будет.       Голубоглазый присел на край крыши, ожидая ответа, которого так и не последовало. Огляделся. В одно мгновение его рывком дёрнули за рюкзак так, что он почти перевернулся и полетел с высоты, но падения не случилось. Его держали. Это был Хакон.       — Привет, малыш, — Маттиас заглянул в напуганные глаза парня, держа того одной рукой, а второй цепляясь за достаточно глубокую щель между кирпичей.       — Твою мать... Какого хуя, Хакон? — мальчишка вспыхнул как спичка, забывая, в каком положении находится.       А мужчина забавлялся ситуацией, спокойно удерживая их от падения. Через несколько секунд непрекращающегося потока возмущений и "приятных" слов в его сторону, тот со спокойным лицом разжал пальцы, отпуская парня. Пилигрим полетел головой вниз, заорав. Но падение вновь прекратилось, его схватили за ногу, а после и вовсе потянули вверх.       Забравшись на крышу и затащив парня, кареглазый спокойно улыбнулся. Эйдена охватили эмоции и он выбросил правую руку, сжатую в кулаке вперёд, целясь в нахальное лицо. Однако удар не достиг конечной точки. Мужчина поймал его руку и ощутимо сжал, что злость пилигрима вмиг улетучилась.       "Походу, перегнул... А так, удар хороший, фингал оставил бы приличный".       — Отпусти, придурок! — отчаянно рыкнул Колдуэлл, пытаясь вырвать схваченную руку.       Хватка ослабла, но не до конца.       — Малыш, ты бегаешь по крышам и убиваешь заражённых. Ну пошутил чуть-чуть, чего ты.       — Ты блять совсем идиот? — агрессивно возмутился голубоглазый, глядя на всё ещё улыбающегося Маттиаса.       — Ну не рычи.       — Отпусти меня! — потребовал Эйден.       "Ну что за злюка".       — А ты успокоился?       — Да.       — Пизда, — Хакон прыснул в кулак, увидев, как округлил глаза парень. – Не надо врать, малыш.       — Мне нужно время, чтобы успокоится. Уже темнеет, скоро вылезут твари. Мы так и будем стоять на крыше? — Эйден собрался с мыслями, остывая.       — Ты прав. Пойдём, — с этим словами Маттиас потащил пилигрима за руку, которую всё ещё держал.       Эйден удивлённо вскинул бровь, но попыток высвободиться не предпринимал. Его злость уступила место умиротворённости. Встряхнув головой, мнимое ощущение улетучилось. И как раз в тот момент, когда Хакон закрыл входную дверь и они оказались в прихожей. Темнота поглотила силуэты, лишь пара биомаркеров горели зелёным. Парень решил, что это шанс.       "Наивный котёнок", — ласково промурлыкал Хакон, ухмылку которого скрывал мрак.       Колдуэлл дёрнул руку на себя, но мужчина поймал инерцию и припечатал его своим телом к двери, уперевшись правым предплечьем в неё и продолжая удерживать руку. Лица находились непростительно близко. Губы чувствовали чужое дыхание. Лишь на долю секунды пилигриму показалось, что глаза напротив светились.       Никто не нарушал тишину, слушая лишь тихое дыхание. Глаза привыкли к темноте, поэтому можно было рассмотреть внимательно лицо напротив. Эйден метался в мыслях между "вырваться и заговорить" или "стоять и наблюдать". Хакон наслаждался смущением парня. Спустя пару минут он решил, что с голубоглазого достаточно.       — Послушай, что я сейчас скажу и запомни это раз и навсегда. В любых моих поступках и действиях все ходы просчитаны наперёд. Даже если бы ты сорвался или я не удержал, я бы не смотрел, как ты целуешься с асфальтом, потому что этого бы не произошло.       Хакон отпустил руку.       — Ужинать будем?       — Хуй тебе, а не мясо. Понял? — обиженно проговорил Колдуэлл, демонстративно скрестив руки на груди и отвернув голову в сторону, но улыбка предательски украсила лицо.       "Ля какой".       — М-м-м... Я предпочитаю вести, — лукаво ухмыльнулся Хакон, наблюдая, как пилигрим чуть не давится собственной слюной от услышанного.       Через пару секунд на всю квартиру доносился громкий гогот двух выживших.       Вскоре парни поужинали и сидели пили чай.       — Ну как прошёл день? — задал вопрос кареглазый, помешивая ложкой чай.       — Нудно и неинтересно. На базаре чуть не передрались на счёт воды и муки, — пожал плечами парень, глядя на мужчину. — У тебя как?       — Заработал денег. Помог Барни. Посидел у Винченцо.       — Тоже не очень.       — С новой жизнью всё не очень. Но, имеем то, что имеем, — Маттиас отпил чай.       — Расскажи мне о городе.       — Хм... Давай лучше сделаем по другому. Я дам тебе пишу для мозга так сказать. Ты сегодня узнал что-нибудь о базарцах и миротворцах?       — Ну, немного. У них вражда. Одни за контроль, другие за свободу, если можно так выразиться, — Эйден сделал глоток.       — Кто тебе на данный момент симпатизирует?       — Сложно сказать... И то, и то нужно. Переизбыток контроля вызовет бунт, а чрезмерная свобода может привести к неуправляемости.       — Тогда что нужно этому миру? Ты же не застал всего того, что было до падения, ведь так?       — Я был ребёнком, но почти ничего не помню.       — Тебе нравится нынешний мир?       — Эм... Мне не с чем сравнивать. Затрудняюсь ответить, — пилигрим в недоумении посмотрел на кареглазого. — А тебе нравится?       — Речь не обо мне, Эйден. Подумай над этой темой на досуге. Как созреешь, мы продолжим, — Хакон подмигнул парню.       — А почему сейчас не можем? — парень возмутился. Ему понравилась тема, но развивать дальше мужчина её сейчас не планировал, чем ввёл голубоглазого в замешательство.       — Потому что, малыш. Сегодня диван на тебе. — Маттиас допил чай, вымыл кружку и направился в туалет.       Приговорив напиток и убрав за собой, голубоглазый направился в зал. Постелил. Хакон включил ультрафиолет. Зайдя в комнату, он застал уже раздетого парня, который лежал на диване в позе звезды.       Раздеваясь до нижнего белья, Маттиас чувствовал на себе взгляд Эйдена. Довольный оскалился.       "Любопытный пилигрим".       Колдуэлл отодвинулся к стене, освобождая место, куда лёг кареглазый.       — Как там дела с твоим доверием? — спокойно спросил Хакон.       — В напряжённом состоянии. А с твоим?       — Моё давным давно спит.       Парни тихо хихикнули и вскоре провалились в сон.