Кленовник

Юки оперся на локти, но его тело ощущалось тяжёлой грудой разбитых камней: оно упало обратно в траву. Лежа на поляне, которая пёстро освещалась под теплыми лучами солнца, он раздраженно рвал зеленые растения. Бессилие и неспособность встать выводило его из себя: парень старался, но, словно слившись с землей, кряхтел и издавал недовольные звуки, не сдвигаясь с места. Через пару минут он все-таки оказался в вертикальном положении, но ноги до сих пор отказывались поднимать его с земли. Сидя в траве, он запрокинул голову к небу, но в глазах зарябило, всё закружилось, и острая боль в затылке разлилась по всей черепушке. Переведя взгляд обратно, он уставился в ноги, и сложив руки на коленях, всматривался в колышащуюся зеленую поросль. В голове текла мутная вода, которая грязным потоком смывала все отрывки воспоминаний. Юки зажмурился и уткнулся в колени, всхлипывая от мысли о том, что память чертовски подводит его. Покачиваясь, он сжимал кулаки и в рассеянном тумане забвения пытался очутиться во вчерашнем дне. «Я поднялся к Мицуки. Зачем? Ему было плохо. Почему? — он озадаченно распахнул глаза и замер, пытаясь восстановить цепь событий. — Итан! Они ходили... в лес? А почему мне не сказали? — он склонил голову, пытаясь откопать нужные воспоминания. — Мицу сказал мне о их вылазке в лес. Но я же не думал, что он реально пойдет туда с Итаном! — Симидзу приобнял колени и устало всмотрелся в пустоту. — Ничего не помню...» Тело пропиталось водяной тяжестью, а к горлу подступила тошнота от обрывочных воспоминаний сегодняшней жуткой ночи. Он закрыл рот рукой и рассеянным взглядом окинул поворот, за которым находился дом его брата. Глава совладал с собой от мысли, что там может быть ещё кто-то живой: эльфы или не успевшие сбежать вампиры, Мицу и Итан – больше всего он желал застать их. Живых. Старший, кряхтя, встал на колени и рывком поднялся с земли. Ноги держали нормально, но голова кружилась, как снежинка в бурю, а вечно хлестающий ветер мотал слабое тело вправо-лево, желая, чтобы оно скатилось по холму куда-нибудь вниз, в черный омут бессознания. За весь путь, который преодолевал глава деревни, он не услышал ни единого звука жизни сельчан, разве что чириканье птиц и шорохи мелких животных. Эта мрачная тишина мертвой деревни нагоняла испепеляющие мысли, от которых он всё пытался улизнуть. Кровь уже смылась с травы. В некоторых местах полян и у домов рассыпались кучки серого песка – это остатки эльфов. Трупы магической расы разлагаются за несколько часов, превращаясь в крошащуюся каменную статую, которая от любого неосторожного движения извне рассыпается песком. Ещё виднелся слой темно-серого пепла. Это, скорее всего, остатки тел вампиров, которых Юки смог завалить. Тела клыкастых разлагались подобным способом, но, в отличии от эльфов, они истлевали, и ветер так же разносил изгарь по местности. Каменная постройка, стоявшая рядом с домом младшего, была разрушена. Взглянув на последствия разразившейся ночью стихии, глава сглотнул и поджал руки. Озираясь по сторонам, он выглядывал возможных существ, которые могли ошиваться где-нибудь за домами. Тщетно. Только искрящиеся лучи осеннего солнца визуально наполняли деревню жизнью, а ещё тихий, низкий голос, что доносился с крыльца дома Мицуки, привлекал внимание. Шагнув пару больших шагов, старший оказался подле пристройки. Прильнув к стенке, прислушался. Говорили тихо, поэтому он направился внутрь, ближе. Дерево гладких ступеней не скрипнуло, и он беззвучно пробрался на крыльцо. Скрывшись за оградой и продолжая преследование звука, медленно ступал по половицам. Последний поворот. Он вновь шагнул, но, чуть не распластавшись по полу от внезапного черного хлыста перед глазами, пошатнулся и припал к стене, опёрся на колени и тяжело вздохнул, пытаясь максимально медленно и беззвучно наладить связь с миром и избавиться от внезапных черных линий перед глазами. «Снова голос, — Юки встрепенулся и прислушался к звуку: — кто там?» — он поддался вперед и выглянул из засады. За углом на коленях сидел черноволосый парень. Он упирался ладонями в ноги и, склонив голову, тихо говорил какие-то обрывочные слова. Пальцы сжимали одежду, а плечи еле вздымались от дыхания, казалось, что это чудом выживший житель деревни, который сам вот-вот канет в небытие. Итан поднял голову и уставился в стену крыльца перед собой. Ветер развевал темные волосы, придавая сидящему хоть какой-то живой вид, а Юки, которого так же обдувал прохладный ветер, не торопился выходить и, чуть дыша, наблюдал за ним. — Я сделал всё, как ты просил, — голос звучал по-острому холодно, пугающе спокойно и низко, и Симидзу невольно вздрогнул от услышанного тембра. — Надеюсь, ты доволен. В короткой паузе взвыл ветер. Эльф впился пальцами в доску, пристальнее всматриваясь в спину Итана и ожидал дальнейшей исповеди. — Не знаю, выживет ли Юки: я не единственный, кто его кусал, но я все сделал, — вампир снова склонил голову и сжал кулаки, подавляя непонятное чувство, которое разливалось в груди. И это было чувство вины. Итан был готов разнести весь этот дом в щепки, чтобы физическая боль хоть как-то затмила отвратительное ощущение, которое безжалостно поглощало его. — Прости меня, Мицуки... — медленно произнес он, чуть ли не сипя от подступившей к горлу горечи. Фраза, словно пощечиной, ударила старшего и развеяла весь туман беспамятства сегодняшней ночи. Он закрыл глаза и зашел обратно за стену. Навалившись на нее спиной, попытался удержать тело над поверхностью, чтобы не свалиться от резко нахлынувших воспоминаний о его госте-полукровке, который во тьме грозовой ночи сверкал алыми глазами, свойственными исключительно вампирам, что имеют полный набор соответствующих качеств убийц. Он вспомнил и о вампиризме Итана, и о крике, который он услышал, когда разбирался с монстрами. Тогда трое зажали его и налетели толпой. За все время Юки успел вывести из строя одного или двух, но когда он ринулся на истошный крик, его быстро догнали. Симидзу отбивался, но новый подоспевший вампир оказался чересчур резвым?... Убийца налетел сзади и нанес роковой удар, от которого маг потерял равновесие и упал на землю. — Я знаю, ты говорил, что не выживешь, но... Зачем ты попросил сделать это и с тобой? О чем ты думал?.. Зачем ты оставил меня с чувством вины за убийство? — Арло сжал ткань и затрясся. — Почему ты ни на что не ответил? Зачем тебе это было нужно? — отчаяние в тоне проникло в каждую щель пристройки и влепило оплеуху стоящему за стеной эльфу, который уже скрипя зубами, еле удерживал себя на месте. Безуспешно. — Наверное, потому что ты, выблядок, убийца, который заставил его молчать! — рявкнул он, выступая из-за преграды. Сердце его отбивало ритм, который горячими разрядами усеивал тело. — Это ты заставил его кричать тогда? Итан, совершенно не ожидая услышать голос почти что трупа, удивился. — А, это ты, Юки. Я думал, ты уже мертв, — он выпрямился и сел ровно, а его сокрушённый тон переменился в пустой и ледяной голос. — Замолчи, ублюдок! Арло досадно вздохнул и медленно поднялся на ноги, кидая на него совершенно незаинтересованный взгляд. Вампир безэмоционально рассматривал Симидзу устрашающе пустыми глазами, и тем самым выводил его из себя: тот без интереса переводил взгляд от рук к торсу, к ногам и обратно, заостряя внимание на кистях, следя за тем, чтобы голубые лески не обвили их. Глава презренно смотрел на Итана, а импульсы в голове и отвращение к убийце вынуждали чуть ли не сдерживать себя на месте, чтобы не впечатать того в стену. — Молчу. Но и ты тоже заткнись, — всматриваясь вдаль, Арло пошёл в сторону Юки, намереваясь, огибая его, избежать ненужных диалогов. Ступая по деревянному полу, тело Итана ослабло, будто кости рассыпались в труху. Схватившись за резные перила, он придержал себя, но столкнулся плечом с Юки. Тот не сдвинулся с места, но, раздраженно прорычав что-то, развернулся и схватил Арло за грудки, с силой отпихнув обратно. Итан отступил на шаг, давая себе место для разворота, метнул на Симидзу тусклый взгляд и вмазал ему в лицо. Юки крутанулся от удара и с характерным треском влетел в стену. Затылочная боль раздробилась и обвила входящими иглами откинутую голову. Симидзу, морщась то ли от боли, то ли от неожиданности, сполз по стене. Вжимаясь в пол и вцепившись одной рукой в облупленное дерево, он закрыл ладонью кровоточащую ссадину и зло всмотрелся в возвышающегося над ним и мерно растиравшего запястье Итана. — Ты сам говорил, что сопротивляться не будешь! — Прорычал маг. — А ты помнишь мои слова? Вот это неожиданность, — Арло медленным шагом направился к ступеням. — А что сказал в конце, помнишь? — Риторически спросил он. — Сейчас я не в том расположении духа, чтобы ты меня убивал. А вот я как раз могу расправиться с тобой, чтобы ты не бегал за мной. Но этого я сделать не смогу. — Он сделал паузу, ожидая каких-нибудь препираний, но, не получив их, продолжил. — Как я могу убить того, чьей жизни так желал Мицуки? — Итан провел пальцами по гладко обработанному дереву и, поравнявшись с Юки, повернулся к нему. — Наши пути расходятся. Не выслеживай меня и живи новой жизнью. — Ты издеваешься? — воскликнул Юки, нервно цепляясь за ткань своей одежды. — После всего, что случилось, ты думаешь, что я вот так легко возьму и отпущу тебя, убийцу моего брата? Ты вообще соображаешь, что несёшь? Ты обо мне подумал? — А ты хочешь, чтобы я думал о тебе? — бросил Арло. — Я хочу, чтобы ты думал только о своей слабости, когда я буду нанизывать тебя на лёд, — прошипел Юки, с ненавистью глядя на недосягаемого убийцу. Арло закатил глаза и продолжил идти: — Может быть, когда-нибудь, но сейчас ты даже стоять не можешь... И, скорее всего, именно благодаря твоему брату ты до сих пор видишь этот мир. — Но благодаря тебе его сейчас нет. — Несомненно, но не из-за меня одного, — подковыристо подправил его Итан. Юки хотел что-то сказать, но язвительный или даже насмешливый ответ вампира, который некоторое время назад, как показалось старшему, был готов расплакаться, смотря в стену перед собой, выбил из головы все слова, которые озвучил бы он, начни клыкастый что-то втирать. Скрип последней ступеньки стих, а шаги растворились в свободной от голосов сельчан Косэль, которая снова потерпела кровавую участь. — Ты просто так не отделаешься. Я обещаю, — прорычал эльф, надевая на себя петлю вынужденного бездействия.