Тени исчезают в полдень

3 ноября 1984 года На следующее утро все выглядели... помято. Джойс полночи не могла уснуть, а когда все таки смогла, то во сне ее преследовали кошмары. Она все еще не переставала видеть смерть своего младшего сына, и в эту ночь ей казалось, что всё так и будет. Джойс в эти моменты считала себя плохой матерью, которая даже не может дать своим детям безопасность. Утром у нее была каша в голове, мысли накладывались друг на друга, клонило в сон. Джонатан тоже был на нервах, но ему удалось заснуть, пусть он, как и мать, видел ужасные сны. У Джойс немного дрожали руки, когда она заваривала утром кофе, точнее высыпала из пакетика готовый, купленный в магазине за мелочь — на большее не хватало. Одну руку она положила на стойку, а второй мешала смесь в кружке. Под глазами у нее уже появились мешки. — Всё будет нормально, мам. — из ниоткуда появился Джонатан. Тоже заспанный, тоже уставший. — Но я ничего не говорила... — Джойс отпила немного из кружки. — Не обижайся, но по тебе видно. — Джонатан присел на стул рядом. — Нам скоро надо ехать в лабораторию. С этими... проблемами совсем забылась, — встрепенулась Джойс. Она повернула голову, чтобы посмотреть на часы и из ее рта вырвалось короткое: "Ох". — Где Уилл? — В комнате должен спать. — коротко ответил Джонатан, а затем зевнул. Джойс побежала в спальню Уилл. Она затарабанила по двери, когда, подергав ручку, не смогла ее открыть. Она еще раз ударила кулаком, как услышала сонный голос Уилла: — Дверь открыта. — Э-э... да, мы просто опаздываем в лабораторию, ты же знаешь, да. — она чувствовала себя неловко, ранним утром ломясь в комнату сына, даже нормально не проверив открыта ли дверь. — Хорошо, я буду собираться. — Мы ждем тебя на кухне, детка. — Джойс прикрыла дверь и пошла на кухню. Джонатан так и сидел на стуле, растрепанный и с потерянным взглядом. Он даже не пошевельнулся, когда на кухню зашел кто-то еще. — Джонатан! — чуть громче, чем обычно сказала Джойс, — ты собираться будешь?! Мы так совсем опаздаем. — Да-да... — лениво протянул он и пошел в свою спальню. *** — Да-да, мы сегодня не в духе. У меня не сработал утром будильник, так еще и... электричество работало с перебоями. Мы все сегодня растерянные, — высказывалась Джойс по телефону Карен. За это время они даже подружились, по крайней мере, стали немного ближе, чем просто мамы детей, которые дружат между собой. — Мам, смотри на дорогу. — отвлек ее Джонатан, на что получил в ответ хмурый взгляд. Джойс продолжила болтать, нерво постукивая пальцами по рулю. — Уилл... — из потемков его сознания раздался тихий голос. — Тебе понравилось вчера? Наша совместная прогулка. Уилл оглянулся по сторонам, хотя знал, что это явно не радио, и не Джонатан. По его телу прошелся холодок, а в голове что-то зашевелилось. — Отстань от меня. — прошептал Уилл, чтобы мать и брат не услышали. Он все еще не знал как говорить с Генри, но тот понимал его речь вслух, хотя Уилл знал, что тот поймет в любом варианте. — Твоей матери бы научить запирать двери хотя бы ночью. Воры, знаешь ли, Истязатели... — под конец Генри засмеялся. — Что? — все так же прошептал Уилл, когда услышал столь неприятное слово. — Общайся со мной на равных. Наш чат в твоей голове. — Как я могу общаться с тобой на равных, если ты знаешь обо мне всё, а я о тебе ничего! — только Уилл об этом подумал, как в его голове будто продублировались эти мысли. — Я имею ввиду говори не вслух, ты явно ничего не знаешь о телепатии и гипнозе. — съязвил монстр. — Да, это, наверное, очевидно. Я ведь простой человек. — ответил ему Уилл. Для него все еще была удивительна эта связь. Он будто общается с Генри через телефон, но это был какой-то супертелефон. — Милый, ты как? — спросила Уилла Джойс, обрубая их связь. — Всё нормально. — сухо ответил ей Уилл. Теперь говорит так, ртом, ему казалось непривычным. Он слишком быстро приобщился к тому разговору. Почему-то Генри и впрямь казался ему родным. — Точно? — Да... — его голосовые связки будто иссохли. Джойс отвернулась от него и снова начала болтать с Карен. Джонатан тревожно вздохнул, не отрывая взгляда от дороги. — Мы скоро встремимся, и я знаю где. Я очень этого жду. Ты говорил, что не знаешь меня, так вот, узнаешь. И между прочим, ты для меня тоже не открытая книга, я не могу тебя читать всего сразу, мне нужно время, чтобы прижиться в тебя, Уилл. Ты же не глупый мальчик. — сразу сказал Генри обычным голосом, без высокомерия или злости. Уиллу даже показалось, что тот улыбнулся, потому что Генри не говорил ничего так мягко и успокаивающе. — Как ты выглядишь? — Уилл сам удивился этому вопросу, как эта мысль позволила себе... совершиться. Разговаривая вслух он мог контролировать свое любопытство, но вот в голове... — Тебе правда интересно? — радостно проговорил Генри. — Да. — Ты спешишь, мой друг, спешишь. Скоро ты всё узнаешь, я обещаю. — последние его слова звучали так, будто он говорит это с эхом. Уилл понял, что Генри ушел, точнее, затих. — Мы приехали. — с облегчение произнес Джонатан. — ...Хорошего дня, Карен, я тебе еще позвоню, — договорила Джойс и положила трубку. В горле Уилла образовался ком, как он увидел здание лаборатории. Оно такое серое и серьезное. Хоть и про здание так не говорят, но Уиллу оно казалось именно таким. Как вообще Джойс привозила его и Джонатана сюда каждую неделю. *** — Тебе здесь нравится? — голос Генри отдавался повсюду: в голове, в сердце, в клетках крови. Будто его тело больше не его. — Что? Они были не в лаборатории. И не дома. Так где же? — Почему мне приходится повторять тебе дважды?! — Генри всё больше злился, и его злость была тоже везде. Эмоции в этом месте словно получали иную форму. — Мы в моей среде, Уилл. Дома, но не у тебя. У Байерсов скучновато. — Куда ты меня отправил? — Уилл оглянулся, но снова не увидел ничего выдающегося. Он сидел, поджав ноги под себя, позади него было окно, пропускающее тусклый свет, но в самом помещении было темно и сыро. Определенно, здесь пахло сыростью и злостью. — Можешь встать и походить по чердаку. — Генри, игнорируя вопрос, поднял тело Уилла. — Отпусти меня, Генри... — прошептал Уилл. Он один, на темном чердаке, во власти монстра. — Узнай меня поближе, ты же так хотел этого. — Уилл услышал шаги позади себя. И слоило ему от испуга шолохнуться, как что-то рядом с ним разбилось. Шаги тут же прекратились, будто их не было. Уилл резко повернулся. По полу разбежалось сотни маленьких паучков, — черных как уголь, — в темноте были видны только их движения и их звуки, как они все шевелили своими лапками по деревянному полу. Рядом лежали осколки в паутине. — Смотри что ты наделал! — рыкнул на него Генри. — Вот сам и собирай теперь их в банку! Уилл отодвинулся в сторону, он не мог возразить монстру, не мог закричать или убежать, он ощущал себя куклой. Наконец снова настала тишина. Подул легкий ветерок и Уилл только сейчас заметил, что это окно немного приоткрыто. — Ладно, я плохой хозяин. Даже не удосужил гостя светом. — прозвучал голос Генри словно отовсюду, но и одновременно из ниоткуда. Перед Уиллом загорелась свеча. Теперь ему был виден небольшой стол, на котором лежали вразброс какие-то чертежи, рисунки и записи. Уилл по-прежнему не мог выдавить из себя ни слова, ему было до безумия страшно, но и... интересно. Блокнот, лежавший перед ним, открылся, страница за страницей переворачивались, где-то было много записей, где-то немного, а где-то просто дата. 1970. — Взгляни же. Ты просил больше информации! Уилл пододвинулся поближе. Перед ним лежал большой лист с рисунком паука и с подписью на нём сверху: "Черная вдова". — Ты любишь пауков? — дрожащим голосом произнес Уилл. Он прикоснулся к листу, а потом отдернул руку, потому что боялся снова что-то испортить, это же не его дом. — Верно. Мне нравятся пауки, — сказал Генри. — Они вдохновляли меня на идеи, как и часы... — Это... здорово. — Да. На несколько секунд воцарилась тишина. Уиллу даже показалось, что Генри ушел, но он все еще чувствовал его. Истязатель двигался в его теле, это Уилл знал и чувствовал, но сейчас тот был более... нервным? Да, он метался по его организму, и причинал Уиллу дискомфорт. Внезапно он почувствовал толчок в своей груди. Неприятно чувство жжения тут же его настигло, Уиллу стало трудно дышать и никто не скажет ему что это. Генри притих, а перед Уиллом только странные записочки и рисунки с пауками. Ответов так и нет. Это чувство, будто внутри разожгли костер все не уходило, наоборот, нарастало. Дышать становилось всё труднее. Уилл приложил руку к груди, в надежде, что боль утихнет. Но только он сделал вдох, как бессознательно упал на пол.