Статистика

      «По статистике, каждый десятый человек…» телевизор в гостиной вещает о чём-то уже пару часов, но именно эта фраза выводит из полудрёмы парня, что сидит на диване.       Пран до сих пор вздрагивает от этого слова. Как будто не было этих четырёх лет. Но для Прана их и правда почти не было. Для него не изменилось ровным счётом ничего. Разве что тоска стала сильнее.       Он помнит до мелочей последние дни с Патом, помнит их скомканное прощание на автовокзале, куда они приехали с родителями. Помнит, как его мама и отец Пата, дядя Мин, обменялись номерами телефонов, помнит, как записал в первую попавшуюся тетрадь новый адрес Пата. Помнит, что обещал написать. Помнит также, что написал три страницы в тот же вечер.       Там было всё. И про то, как сердце его перестало слушаться, и про то, что улыбка Пата это единственное, ради чего Пран ходил в школу в последние дни, и о том, что его отъезд поставил всю жизнь Прана на паузу.       Разумеется, ничего из этого Пат так и не прочитал. Для того, чтобы письмо было прочитано, его нужно отправить. А Пран и отправил, но другое, где писал, что у него всё в порядке, что без Пата его жизнь стала тише на несколько десятков децибел, что место Пата за их партой теперь занимает рюкзак Прана, потому что учитель не смог найти человека, который отставал бы по учёбе также сильно, как Пат. Ну, и отправлено это письмо было после недели с момента отъезда. Чтоб некоторые не решили, что по ним тут скучают.       А первое письмо Пран спрятал. Без какой-либо цели, просто не смог выбросить. Все письма, которые он получает от Пата, он тоже прячет. В них ничего содержательного, просто бессвязные факты из школьной жизни, редкие упоминания работы отца, и ни слова о том, когда они возвращаются. Даже мелькают мысли, а вернутся ли они вообще. Но Пран отгоняет их и просто ждёт.       Ждёт дольше, чем два года. Отцу Пата продлевают контракт ещё на два. У ребят появляются телефоны и общаться становится проще. Пат всё также болтлив, взахлёб рассказывает чему новому он успел научиться в новой школе, Пран только удивляется такому рвению.       Они говорят нечасто, пару раз в неделю, и Прану этого страшно мало, но он не может просить о большем. Пат наверняка там занят, раз взялся за учёбу. А ещё, он начал учиться играть на барабанах и обещает устроить для Прана целый концерт, когда вернётся.       И Пран ждёт.       Он настолько привыкает к этому состоянию ожидания, что почти пропускает момент возвращения Пата.       День начинается как обычно, с начала учебного года проходит не больше недели и в классе с утра, вместо учеников, толпа сонных мух. Пран сидит отшельником за своей второй партой, той самой, которую делил с Патом.       После отъезда Пата он почти умоляет учителя никого к нему не подсаживать, потому что его будут отвлекать, он скатится в учёбе и точно испортит статистику.       Да, в письме он написал другое, но Пату не нужно об этом знать.       — Пран, в классе больше нет свободных мест, переведённого ученика посадят с тобой, без вариантов, учитель просил передать, — Као стоит рядом с его партой и прижимает к груди гору учебников. Опять у него стащили и спрятали рюкзак. Никак не угомонятся.       — Угу… — у Прана итак настроение ниже некуда, он забыл, когда улыбался чему-то искренне, как раньше. — Только пусть не надеется на тёплый приём. Мой запас вежливости закончится на приветствии.       — Ну это вы уж сами разбирайтесь, я всего лишь передаю слова учителя.       Одноклассник вздыхает и тащится к своей парте. Пран тоже вздыхает и прикрыв глаза укладывает голову на руки.       Монотонный гул в классе служит отличным фоном для размышлений, и Пран так глубоко уходит в себя, что не сразу понимает, как резко стало тихо.       А потом его легонько толкают в плечо.       — Привет, учитель сказал, что я могу сесть тут, можно?       Пран даже голову не поднимает, мычит что-то утвердительно, отмечает, как аккуратно сосед устраивается рядом с ним, слышит тихий шелест тетрадей.       В классе всё ещё слишком тихо, хотя звонка ещё не было. Пран отмечает про себя, что это странно, но ему лень выяснять, что заставило замолчать этот улей.       Наконец звенит звонок, все рассаживаются, тихо переговариваясь. Весь класс начинает внезапно вполголоса здороваться с его соседом, спрашивать его о чём-то, слышит лёгкий смех и тихие ответы слева от себя. Ему не особо интересно.       Он абсолютно не вникает в происходящее, и продолжает лежать на парте даже когда в класс заходит учитель и начинает перекличку.       — Вонграт.       — Здесь.       — Саетан.       — Я тут.       — Джиндапат… — звучит следующая фамилия и её обладатель не успевает ответить.       — Я…       — Кто? — Прана как ледяной водой окатывает, и он резко поднимает голову.       Он поворачивается к соседу, и у него просто становится пусто в голове. Пусто до звона в ушах.       Перед ним сидит Пат. Самый настоящий и сильно повзрослевший. Ещё бы, четыре года прошло.       Сидит, смотрит и улыбается, да так красиво, что у Прана почему-то наворачиваются слёзы. Он резко выдыхает и тянет руку.       — Простите, учитель, мне нужно выйти, это срочно! — хвала Будде, голос не дрожит.       Пран не дожидается позволения, просто выскакивает в коридор и быстро направляется в сторону туалетов.       Он не слышит, что Пат отпрашивается и вылетает в коридор прямо за ним.       Пат догоняет его почти у самых дверей в уборные. Хватает за руку, разворачивает к себе и просто обнимает. Пран пытается вырваться, колотит Пата по спине и плечам, но силы явно неравны.       В итоге он просто затихает, вдыхает полной грудью окутавший его аромат Пата и нервы наконец сдают.       Тихие всхлипы перерастают в полноценные рыдания, Пат только крепче обнимает и шепчет что-то утешающее. Прану всё равно, он хватается за Пата, как утопающий за спасательный круг, он боится, что сейчас проснётся и окажется, что ему всё приснилось.       На секунду отстраняется, чтобы посмотреть в лицо этому засранцу, снова видит эти любимые глаза и не верит.       — Четыре года! — наконец выдаёт первую связную мысль и уже сам обнимает Пата, успокаиваясь.       — Я тоже скучал, заучка, — шепчет Пат с улыбкой и снова позволяет поливать слезами свою школьную форму, — и если ты не перестанешь реветь, я тоже начну, посмотрим, кто кого.       Пран фыркает и отстраняется.       — Тебе меня не победить, даже не пытайся.       Пат только смеётся и отсылает Прана всё-таки в уборную, привести себя в порядок перед возвращением в класс.       У Прана острое желание потребовать с Пата клятву, что тот за три минуты никуда не исчезнет и даже не отойдёт от дверей. Но наверное это будет слишком.       Он выходит в коридор ровно через две минуты и еле сдерживает вздох облегчения, когда видит Пата.       Они возвращаются в класс, когда проходит половина урока. Пат что-то несёт про то, что помог другу, которому стало плохо. Прану неважно, лишь бы не исчез. Пусть говорит, что угодно.       Учитель только качает головой, кивает им, чтобы проходили на место и продолжает урок.       Пран читает тему урока на доске и из него вырывается нервный смешок.       «Статистика и теория вероятности».