Дама треф

Страх. Всепоглощающий, заставляющий биться сердце чаще и не дающий пропасть кому в горле. Блокирующий все мысли, кроме одной единственной, отчаянно пытающейся найти выход из, казалось, безвыходной ситуации. Этот страх не был краткосрочной вспышкой, способной угаснуть через какое-то время. Это был перманентный, обволакивающий все твое существо страх. Отдающийся пульсом на концах пальцев и устремленным в никуда взглядом. На столе стоит ноутбук с включенным матчем троянцев, но картинка так и не начинает двигаться. Кевин смотрит на яркую заставку, но мысли его далеки от этого места. Они в подвалах, лишенных естественного света, в коридорах, утративших все звуки, кроме парных отчеканенных шагов. Они в раздевалках, в которых хранится гробовое молчание, и в разговорах, в которых твое мнение не учитывается. В голове прокручиваются все дни, проведенные в гнезде, мало чем отличающиеся друг от друга. Каждый день, пропитанный болью, которую со временем учишься не замечать. Цель ведь оправдывает средства, да? Безоговорочное подчинение и смирение, закрепившиеся глубоко в подсознании. Все эти чувства настолько естественны и неопровержимы, что в них не возникает сомнений. Тебя воспитывают чемпионом, не жалуйся и выполняй. Ты — часть команды, один из винтов большого механизма, от тебя зависят сокомандники, а ты — от них. Убери одну часть и работа всей системы даст сбой, а мастер, руководящий процессом, не тратя времени, придет чинить. Только сейчас до Дэя доходит, насколько должен был быть взбешен Морияма его самовольным уходом. Терять одно из лучших творений — заведомо глупое решение. Но оно принято, и о причинах оставалось только догадываться. Проверка на прочность? Способ доказать, что без воронов и хозяина ты — никто? После интервью сомнений не остается, все в предвкушении, когда он приползет обратно с чистосердечным. Его ждут и в случае чего вернут силой. Публичное выступление предназначалось не столько для фанатов, сколько для самого Кевина. Это было предупреждение и обещание в одной фразе. Два варианта развития сюжета и все с одинаковым концом. Только вот Дэй не знал, что хуже: вернуться или быть возвращенным. И это не давало покоя. Это заставляло все внутренности сжиматься, образуя внутри вакуум. Пустоту, постепенно распространяющуюся вплоть до подрагивающих кончиков пальцев. Безысходность. Вот что владеет спортсменом сейчас. Погруженный в мрачные мысли Дэй почти подпрыгивает на диване, когда раздается щелчок дверного замка и в прихожей загорается свет. Свет. На краю сознания Кевин понимает, что уже стемнело, а он так и не сдвинулся с места. Сил шевелиться нет, поэтому он просто остается на своем месте. Толку от него все равно сейчас мало. Кевин слышит, как из ванной доносится негромкий плеск воды, который сменяется приглушенными шагами за его спиной. Темнота, окутывающая комнату, казалось, усиливала все звуки во сто крат, Дэй был готов поспорить, что услышал, как тяжело выдохнул Ваймак, проходя за ним. Атмосфера к разговору не располагала, поэтому Кевин был уверен, что тренер сразу уйдет к себе в кабинет. Завтра игра, дел у Ваймака и так хватает. Разбираться в тараканах помощника тренера — глупо и абсолютно бессмысленно. В подтверждение этой догадки краем глаза Дэй замечает, как гаснет свет в прихожей, и квартира снова погружается во мрак, нарушаемый лишь тусклым свечением экрана ноутбука. Кевин почти проваливается в свои мысли, которые были не ярче самой гостиной, но его прерывают. Размеренной походкой Ваймак обходит диван, на котором располагалось тело игрока, и садится в соседнее кресло. Тренер ставит на стол два стакана, наполненные чуть больше половины, и продвигает один из них в направлении Дэя. Действия Ваймака выглядели вполне спокойными, лишенными какого-либо волнения. — Пей, — говорит Ваймак, откидываясь на спинку. В его голосе нет приказа, нет давления, просто брошенное слово, ударяющееся об стену тишины. И стена дает трещину. Было трудно сказать, куда смотрит Ваймак из-за царящей темноты, но Кевин был уверен, что взгляд был прикован к нему. Помедлив несколько секунд, Кевин тянется к одинокому стакану и осторожно перехватывает его, чувствуя исходящую прохладу от содержимого. Ваймак больше не произносит и слова, и Дэй делает небольшой глоток. Внутри сразу же разливается обжигающее тепло, контрастирующее с температурой самого напитка, и Кевин прикрывает глаза, давая ему распространиться по всему телу. В этот момент Дэй понимает насколько он устал от всего происходящего. Устал бояться, устал ждать. Устал гадать, когда за ним вернуться и рассуждать о том, что будет после этого. Устал быть бесполезным калекой, неспособным ни на что, кроме слов. Хотелось просто раствориться в моменте, чтобы не осталось ничего: ни страха, ни обреченности, ни бессилия. — Кевин, — настойчиво зовет его Ваймак, по всей видимости заметивший, что он снова провалился в свои мысли. И как ему это удается даже в отсутствии света, остается загадкой. Дэй возвращается к реальному миру и поворачивает голову к Ваймаку. В темноте виден лишь силуэт, но это сейчас не имеет значения. — Никто не знает, где ты, — неторопливо начинает объяснять простые истины тренер, — они не смогут тебя забрать. — Уверен, они знают, — впервые за вечер подает голос Кевин и сам не узнает его, слишком безжизненный, — для Рико это не составило бы труда. — Думаешь Рико стал бы медлить, если бы знал, где ты? — в противовес надтреснутому голосу Кевина, Ваймак говорит спокойно, полностью уверенный в своих словах, — Тетсуи может быть и не торопился, но Рико вряд ли бы удержался. Он как никто хочет твоего возвращения. Кевин молчит, уставившись пустым взглядом в никуда. В словах Ваймака был смысл, но верить в него Дэй не торопился. Поверить — значит успокоиться, расслабиться. А когда дело касается воронов, потерять бдительность — значит потерять все. — Ты — помощник тренера, — напоминает Ваймак, — ты официально часть команды. Пока договор в силе, они не смогут тебя забрать. Разорвать контракт можешь только ты, и пока ты этого не сделал — ты лис. — Я не смогу отказать, если они решат забрать меня, — признается Кевин после минутной тишины. — Тогда это сделаю я, — как само собой разумеющееся произносит Ваймак, — ты мой помощник, и останешься им столько, сколько нужно. Пока по собственной воле не попросишь тебя отпустить, будешь с нами. В комнате повисает напряженная тишина, которая давит недосказанностью. Кевин не знает, что говорить, он не знает, что делать. Он в тупике собственных мыслей. Прошлое активно борется с настоящим и, если оно победит, на будущем можно будет ставить крест. Кевин чувствует себя напуганным мальчишкой, который ждет, когда кто-нибудь придет его спасти. Но, даже заметив протянутую руку помощи, он опасается ее, предчувствуя подвох. Дэй сглатывает подступающий к горлу ком и опустошает стакан, ставя его обратно на стол. Мыслей в голове слишком много, и от этого становилось только хуже. Минуты растягиваются в бесконечность, и Кевин сидит, уставившись на загипсованную руку невидящим взглядом. Он чувствует, как горит все внутри от выпитого алкоголя, а мысли в голове постепенно прерываются, уступая место звенящей пустоте. — Кевин, — Ваймак подается вперед, приближаясь, — я не знаю всего, что происходило с тобой в воронах, не знаю всего, что делал Рико. Но я вижу тебя сейчас, я был свидетелем твоего состояния после сегодняшнего интервью, я помню, как ты приехал ко мне неделю назад. И мне этого достаточно, чтобы не пускать тебя в Эвермор обратно. Тренер делает паузу, давая шанс Кевину возразить, но он молчит. В едва различимом свете уличного фонаря Дэй кажется таким беззащитным и уязвимым, что сердце против воли сжимается. — Возможно, лисы не дадут тебе всего, чего ты заслуживаешь, — продолжает Ваймак, — но позволь им стать твоим перевалочным пунктом. Пальметто — не рай на земле, но все лучше, чем то, откуда ты выбрался. Не совершай ошибку, о которой потом будешь жалеть. В словах тренера столько искренности, что Кевин просто не понимает за что ему это. Столько времени провести в Эверморе, где искренней была только ненависть, оказаться в лисах, где всего лишь за неделю он испытал столько поддержки, сколько за всю жизнь не испытывал. И сейчас снова находиться на грани возвращения в вороны. Лисы были далеко не идеальной командой, но они были живыми. У них своих проблем был вагон и маленькая тележка, они были абсолютно несыгранны, не выносили друг друга. Но они не скрывали этого, они прямо выговаривали все, что думают, спорили, защищали друг друга. И оказывается Кевину этого так не хватало. Любых эмоций, кроме страха. — Вы слишком добры ко мне, — отзывается Дэй, поднимая голову и смотря туда, где предположительно было лицо тренера. — Я не добр, — вздыхает Ваймак, — я справедлив. С этим нельзя было поспорить. Если бы это было не так, лисов бы просто не существовало. Кевин понимает это, и его плечи наконец слегка расслабляется. Проходит еще несколько минут перед тем, как тренер встает с кресла, забирая пустые стаканы. Он неторопливо направляется к кухонному гарнитуру и включает подсветку, прогоняющую темноту. — Ложись спать, — советует Ваймак, убрав грязную посуду в раковину, — с тебя на сегодня хватит впечатлений. Пожелав спокойной ночи, тренер скрывается в своей комнате, а Кевин впервые за вечер обращает внимание на время. 2:32. Прекрасно. Завтра игра, а Ваймак из-за него пол ночи проводил сеанс психотерапии. Подавив нарастающее чувство вины, Дэй закрывает так и не понадобившийся ноутбук и отправляется в ванную. Желание смыть с себя все эмоции прошедшего дня было сильнее усталости, и преодолеть себя не составляет труда. Как только голова касается подушки, Кевин моментально проваливается в беспокойный сон, переполненный сменяющими друг друга событиями. Следующий день начинается сумбурно. Кевин просыпается от приглушенных звуков, доносящихся из кухни. Этого оказывается достаточно чтобы прервать чуткий сон, но недостаточно, чтобы сразу прийти в себя. Несколько долгих минут Дэй сидит, бессознательно залипая в одну точку, пытаясь понять продолжается ли это кошмар или он все-таки покинул царство Морфея. Повернув голову, Дэй замечает стоящего к нему спиной Ваймака, варившего по всей видимости кофе, и понимает, что пришло время вставать. Утренним человеком Кевина назвать было нельзя, ранние подъемы не относились к его любимым вещам, но превозмогать себя он научился уже давно. Поэтому спортсмен натягивает штаны и, приложив все усилия, что у него были, встает с дивана. Ваймак замечает копошение на заднем плане и оборачивается, созерцая попытки Кевина с полузакрытыми глазами обойти столик. — Уже проснулся? — приподнимает бровь Ваймак, — сегодня утренней тренировки не будет, можешь спать. — Все нормально, — бурчит Кевин, едва избежав столкновения с ножкой дивана, и добирается до ванной. На такое упрямство тренер лишь качает головой, принимаясь за готовку еще одной порции кофе. Когда Ваймак уже допивает свою чашку, из двери появляется Кевин уже в более-менее нормальном состоянии. Вид помятый, но стоит хотя бы ровно. Кивнув в сторону остывающего кофе, мужчина приглашает Дэя за стол. Недолго думая, Кевин занимает свое место, еле сдерживая зевоту. — В холодильнике есть что-то из продуктов, если захочешь, приготовишь себе что-нибудь, — сообщает Ваймак, — я скоро уеду. — Так рано? — удивляется Кевин, насколько ему это позволяет его нынешнее состоянии. — Выезжаем в девять, — пожимает плечами тренер, — пока все проверю и подготовлю, как раз время пройдет. — Я могу поехать с вами, помочь со сборами, — предлагает Кевин, с тяжелым вздохом делая первый глоток, горечь хоть как-то проясняет мысли. — Сиди уже дома, — отмахивается от него Ваймак, — сам справлюсь. Какое-то время оба молчат, занятые каждый своим напитком. Ваймак выглядел задумчивым, периодически прокручивая чашку в пальцах. Кевин же пытался собрать мозг в кучку и заставить его работать нормально. Ранний подъем вкупе с выпитым вчера алкоголем сделали свое дело, убрав все лишние мысли из головы, но при этом еще и лишив какой-либо умственной деятельности. Пил Кевин крайне редко, поэтому даже одного стакана было достаточно, чтобы очистить голову от ненужного. В Эверморе алкоголь был под запретом, и снимался он только во время важных банкетов, или, когда Дэй уезжал вместе с Рико на каникулы. Тогда в принципе аннулировались практически все запреты. Ваймак допивает свой кофе и перед тем, как встает из-за стало обращается к Кевину, гипнотизирующему содержимое чашки: — Ты как? — Не знаю, — честно признается спортсмен, пожимая плечами, и переводит взгляд на Ваймака. — Точно останешься один? — уточняет тренер, — все нормально будет? — Да, — качает головой Кевин, — думаю, да. — Если что, звони в любое время, — Ваймак встает, забирая грязную посуду, — хоть мне, хоть Эбби. Понял? — Да, — не меняя положения, соглашается Дэй. — Прекрасно, — подытоживает тренер и уходит в направлении комнаты. Оставшись один, Кевину приходится приложить все имеющиеся силы, чтобы подавить любые мысли о воронах. Ему сегодня нужно с чистой головой смотреть матч лисов, а не в облаках витать. С этого момента время начинает лететь с огромной скоростью. Ваймак уходит, напоследок еще раз напомнив про наличие чуда технологий — телефона. Проводив тренера, Кевин решает не терять времени зря и садится за просмотр матча троянцев, который хотел разобрать еще вчера. Его час настал. Игра начинается, и Дэй пропадает из реальности на полтора часа, отмечая каждый удачным прием. Это были троянцы, поэтому идеальных подач было много, но Кевин тщательно записывал каждую из них. В это время Ваймак заканчивает со сборами и выходит на встречу к команде, которая уже в полном составе собралась около автобуса. Все еле держались на ногах, буквально засыпая с открытыми глазами. Но стоило тренеру показаться на горизонте, как все с интересом начали смотреть по сторонам. Ваймак шел один, Кевина видно не было. Только Эндрю как обычно был абсолютно не заинтересован происходящим, он стоял, скрестив руки на груди, в ожидании, когда уже их запустят в автобус. — Все в сборе? — спрашивает Ваймак, подойдя к игрокам. — Команда да, нет только Кевина, — приподняв бровь вопросительно смотрит Дэн на Ваймака. — Я же говорил, что он свалит при первой же возможности, — усмехается Сет. — Он будет смотреть игру из дома, — без лишних подробностей сухо комментирует тренер, устремляясь к двери автобуса. — А можно также, — грустно бормочет Ники, готовый уснуть в любую секунду. — Без проблем, — Ваймак открывает автобус, освобождая путь, — разрывай контракт и на все четыре стороны. — Понял-понял, — вздыхает Хэммик, вставая в очередь. Дорога долгая, поэтому, как только все занимают свои места, автобус погружается в полную тишину, прерываемую лишь негромким гулом мотора. Игроки засыпают стоит только автобусу тронуться с места. Даже Дэн, которая обычно в пути продумывает различные варианты развития событий, сейчас сопит на плече у Мэтта. Не сдержавшись, Кевин тоже засыпает, едва досмотрев второй тайм, окруженный листами с неаккуратными заметками. Время замирает, стирая все рамки реальности, и Дэй даже не замечает, как скатывается с колен ноутбук, оказываясь на диване. Просыпается Кевин от неожиданно пришедшего сообщения от Ваймака, в котором он писал, что они приехали. Взяв в руки телефон, Дэй с минуту смотрит невидящим взглядом на гаджет, пытаясь сложить два плюс два. Мозгу требуется время на загрузку, и когда до Кевина наконец доходит смысл фразы, он переводит взгляд на время. Почти час. Тяжело вздохнув, Дэй встает с нагретого места и, размяв мышцы, направляется в сторону кухни. Готовка не занимает много времени, поэтому игрок успевает пообедать перед тем, как начинается игра. Когда время близится к двум, Кевин садится за стол, поставив перед собой ноутбук, и взяв стопку бумаги для замечаний. Игра начинается и Дэй педантично записывает все неверные действия лисов, чтобы потом за каждое из них настучать им по голове. Он также отмечает, что Элисон неплохо играет вместе с Мэттом, каким-то чудом им удается читать друг друга. На тренировках Кевин этого не замечал, поэтому сейчас достаточно удивлен. Первый тайм заканчивается со счетом 4:6 в пользу лисов, и Дэй сразу набирает номер Ваймак, еле сдерживаясь, чтобы не завалить всех и каждого оскорблениями: — Кевин? — на другом конце провода раздается удивленный голос Ваймака, — у тебя все хорошо? — Нет, — обрывает Кевин, — передайте им, что с такой игрой могут даже не возвращаться в Пальметто. — А ничего, что мы выигрываем вообще-то? — приглушенно раздается чей-то возмущенный голос, видимо Ваймак включил громкую связь. — Вы еле удерживаете разрыв, какой почти выигрываете? — холодно замечает Дэй. На фоне слышится еще какое-то неразборчивое бормотание, но Кевин не тратит время на его разбор и снова обращается ко всем. — Сет, ты какого хрена носишься с мячом, как курица с яйцом? — в голосе проскальзывают рычащие нотки, и лисы даже рады, что его сейчас нет рядом, — ты должен передавать мяч, а не хранить его в своей клюшке. Ники, будешь бегать с такой же скоростью, заставлю марафон с ускорением бежать. Дэн, пробивай защиту увереннее. У вас остался еще один тайм, а изменения в составе будут незначительны. Поэтому берете себя в руки, и выкладываетесь на полную, вы не имеете право уменьшать разрыв. — Легко говорить, сидя на диване, — бубнит Гордон, скрещивая руки на груди. — Если есть силы спорить, значит во второй тайм вкладываешь все силы, чтобы потом бутылку воды приходилось с трудом держать. Все поняли? — Глаза у них, конечно, не загорелись, но этим уже займусь я, — передает Ваймак, наблюдая, как в раздевалку возвращается Эндрю с не пойми откуда появившейся бутылкой коньяка, но никак на это не реагирует, — спасибо за комментарии. Финальный свисток сообщает об окончании игры, но он тонет в криках, доносящихся с трибун. Лисы побеждают со счетом 8:10, сохранив разрыв. Игроки, сами до конца не осознавая победу, собираются вместе, обмениваясь впечатлениями. Ники виснет на Аароне, а Эндрю остается сидеть на скамейке запасных, даже не думая менять положение. На лице не шевельнулся ни один мускул, Миньярд отстраненно смотрел в одну точку, не планируя присоединяться к общей радости. Подошедший к нему Ники шутит, что он не заметил победу, но встретившись с ледяным взглядом Эндрю, сразу же замолкает, останавливаясь в паре шагов. Все решают не тратить времени зря и при первой же возможности отправляются по раздевалкам, бросая Дэн разбираться с репортерами на пару с Ваймаком. Как только со всеми формальностями закончено, лисы загружаются в автобус, сразу же отправляясь домой. У всех было одно единственное желание — отпраздновать победу, залив впечатления алкоголем. Игроков хватило ровно на час. Час они громко обсуждали игру, эмоционально разбирая удачные и не очень приемы. После этого все затихают, и автобус погружается в дремоту. Слишком много эмоций и сил было затрачено на сегодняшний день, поэтому лисы разом отправляются в путешествие по снам, оставив все разговоры на завтра. Когда время близится к восьми, автобус подъезжает к стадиону, и все облегченно выдыхают. Большая часть команды, сразу согласившись с предложением Дэн, отправляется в комнату к девушкам праздновать победу. Братья Миньярд вместе с Ники, конечно же, не принимают приглашение и уходят к себе. Хэммик без умолку тараторит, рассуждая об игре. Ни Эндрю, ни Аарон ни коим образом не поддерживают беседу с ним, но Ники будто и не замечает, что его игнорируют, и продолжает болтать. Поездка в Колумбию была запланирована давно, поэтому без лишних напоминаний все переодеваются, готовясь отдохнуть. Эндрю натягивает черную рубашку с джинсами первый и, не дожидаясь остальных, спускается вниз, направляясь к машине. Горький дым от закуренной сигареты обжигает горло, и Миньярд прикрывает глаза, давая никотину распространиться по телу. Как только Ники закрывает заднюю дверь, устраиваясь в машине, Эндрю вжимает педаль газа в пол, и машина срывается с места. Ни для кого не секрет, что Миньярд был любителем больших скоростей, все давно к этому привыкли. Поэтому Ники с Аароном болтают о чем-то своем, не обращая внимание на цифры на спидометре. Но когда машина неожиданно останавливается, удивление не скрывает никто из них двоих. Ники оглядывается по сторонам, узнавая двор Ваймака. — И что мы здесь забыли? — приподнимает брови Хэммик. — Это, — отвечает Эндрю, выдыхая клубы дыма в салон. Ники сразу же во все глаза смотрит в окна, пытаясь найти причину их остановки, и едва не вываливается из машины, когда замечает выходящего из подъезда Дэя. — Чего?! Ты не говорил, что Кевин поедет с нами! — Ники хлопает глазами, наблюдая, как одетый во все черное Дэй приближается к машине. — А должен был? — усмехается Эндрю, стряхивая пепел в окно. Хэммик открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает его, когда передняя дверь открывается. Кевин садится, кожей чувствуя дискомфорт. Инстинкт самосохранения уверенно твердил о глупости и опрометчивости принятого решения, но Дэй усилием воли глушит его, отдавая все на волю случая. Он ощущает, как машина срывается с места, и печатает короткое «Уехал с Эндрю в Колумбию» Ваймаку. Вряд ли он обрадуется такому сообщению, но это уже не имело значения. — Кевин, — обращается к нему Ники, желая прервать образовавшуюся тишину, — не знал, что ты сегодня с нами. Эндрю как всегда ничего нам не говорит, — дует губы Хэммик. — Я узнал об этом вчера, — коротко отвечает Дэй, предпочитая смотреть в окно, нежели на кого-то из компании. — Понятно, — вздыхает Ники, но тараторить не прекращает, — как тебе сегодняшняя игра? Видел, как мы выиграли? — Отвратительно, — сообщает Кевин, покосившись на незаинтересованного Эндрю, — вы едва одержали победу. Вы все еще не умеете играть командой. — Ну в принципе на что я рассчитывал, когда спрашивал тебя об игре? — риторически спрашивает Хэммик, понимая, что похвалы от Дэя дождаться нереально. Кевин молчит, смотря в лобовое окно. Пейзажи мелькают слишком часто и Дэй в очередной раз думает, что он тут забыл. Он до сих пор не понимал, зачем Миньярд позвал его с собой, а теперь оказывается, что об этом еще и никто не знал. Перспективы не самые хорошие. Но терять уже нечего, поэтому Кевин откидывается затылком на подголовник и изучает сменяющуюся дорогу. Сзади доносится негромкий разговор Ники с Аароном, но Дэй не вслушивается. Он обращает внимание на беседу только, когда слышится другой язык. Немецкий? — Так зачем ты взял его с нами? — спрашивает Ники на немецком у Эндрю. — Не важно, — отмахивается Миньярд, перестраиваясь через полосу, не удосужившись включить поворотник. Сзади доносится недовольный сигнал машин и раздается скрежет тормозов. Эндрю и бровью не ведет, закуривая новую сигарету. — Признайся, ты просто запал на его задницу, — не оценив риски, ухмыляется Хэммик, но тут же встречается с обещающим мучительную смерть взглядом и принимает прежнее положение, не испытывая судьбу. Кевин не понимает, о чем они говорят, но почти уверен, что о нем. Дэй не акцентирует на этом свое внимание. Хотят разговаривать на немецком, пусть разговаривают. Его это не касается. Остаток поездки проходит спокойно, Ники также болтал сзади, периодически обращаясь к Кевину, заполняя машину неторопливым разговором. Эндрю же не проронил больше ни слова, отвлекаясь от дороги только ради новой сигареты. За всю дорогу Кевин так и не смог расслабиться, не имея ни малейшего понятия, что его ждет дальше. От Миньярда можно было ожидать всего, что угодно, и успокоению это явно не способствовало. Поэтому, когда Эндрю останавливается около ночного клуба, во все стороны от которого били цветные прожекторы, Кевин вопросительно поднимает бровь, наблюдая, как Миньярд покидает автомобиль, подходя к какому-то мужчине за пропуском. Вернувшийся Эндрю паркует машину и, продолжая молчать, выходит. Его примеру следуют Ники с Аароном, и Кевин, тяжело вздохнув, подавляет панику и спокойно закрывает за собой дверь. — Ура! — как ребенок радуется Ники, подходя к Кевину с Аароном со спины и взяв их за плечи, ведет в направлении входа, — прощайте плохие мысли. — Можно подумать в твоей голове есть хоть какие-то мысли, — произносит Аарон, покидая объятья Хэмимка. — Конечно есть, — обиженно выпаливает Ники, — например, о красивой заднице того парнишки, — Хэммик кивает в сторону какого-то парня и подмигивает Аарону. Миньярд на это лишь закатывает глаза, прошептав еле разборчивое: — Отвратительно. Дэй наблюдает за разворачивающейся драмой, продолжая идти рядом с ними в то время, как Эндрю шел впереди, активно делая вид, что он их не знает. На входе по лицам охранников видно, что они узнают пришедших, и пропускают без лишних вопросов вне очереди. Значит, они тут часто бывают. Как только они заходят внутрь, по ушам бьет громкая музыка, а глаза слепят яркие огни. Воздух пропитан алкоголем, от чего кажется, что тут даже пить не обязательно, чтобы опьянеть. Достаточно пару минут подышать полной грудью. Перед глазами мелькают цветные вспышки, блестящие наряды и везде снуют официанты, готовые выполнить любую вашу прихоть. Протискиваясь через толпы танцующих тел, не контролирующих свои движения, компания движется за Эндрю, который уверенно шел впереди, точно зная дорогу. Когда Дэй проходит мимо особо активной группы людей, его почти затаскивают в месиво из тел, но Ники вовремя хватает его за правую руку. — Добро пожаловать в Райские сумерки! — стараясь перекричать музыку, усмехается Хэммик, продолжая держать Дэя за руку, и тащит его за собой. Наконец Кевин замечает, как Эндрю сворачивает к единственному пустующему столику, и почти облегченно выдыхает. Больше не придётся тереться среди кучи пьяных людей. Он несильно дергает рукой, намекая, что пора ослабить хватку, и от глаз не скрывается разочарование, отразившееся на лице Ники, когда пришлось отпустить. У столика Эндрю не задерживается и сразу скрывается в толпе. Дэй проводит его пристальным взглядом, но ничего не говорит. Заняв место рядом с Кевином, Ники довольно откидывается на спинку дивана, вновь выглядя вполне счастливым. — Чувствуй себя как дома, — улыбается Ники, — лучше бара не найдешь. Молчание становится ответом Кевина на это высказывание, и он снова осматривается по сторонам. Слишком много людей, слишком громко, слишком ярко. Дэй не понимает, к чему все это и что за этим последует. В то, что Эндрю привез его в бар за несколько сотен километров от дома, просто чтобы отдохнуть, верилось с трудом. Поэтому Кевин снова осматривается по сторонам, не обращая внимание на диалог Ники и Аарона, и замечает приближающегося Миньярда с подносом, полностью заставленным напитками. Эндрю ловко пробирается в толпе, балансируя подносом так, чтобы ничего не разлилось. Под яркими вспышками прожекторов волосы Эндрю переливаются разными цветами, и почему-то Дэй обращает на это внимание. Музыка становится только громче, и Миньярд подходит к их столу. Не обращая внимания на пристальный взгляд Кевина, он умело выставляет все бокалы на стол, по середине кидая стопку салфеток. Ники сразу тянется к напиткам, Аарон же вытаскивает из салфеток пакетики, наполненные чем-то белым. Кевину не требуется много времени, чтобы сообразить, что находится в них и он вопросительно смотрит на Ники, посчитав, что он единственный, кто имеет хоть какое-то желание разговаривать с ним. — Все безопасно, — улыбаясь во все тридцать два, обещает Ники, пододвигая один из пакетиков и к нему, — они не сильные и из крови выводятся в течение нескольких часов. Одним плавным движением Ники открывает пакетик и высыпает содержимое в рот, запивая его каким-то непонятным розовым коктейлем. Братья, недолго думая, повторяют тоже самое и Ники снова обращается к Кевину: — Заставлять никто не будет, можешь не употреблять, — Хэммик кивает в сторону салфеток, — но выпей хоть, расслабиться поможет. Дэй осматривает стоящие перед ними бокалы, выбирая наименее яркий из них. Кевин понимает, что не пить не получится, вряд ли его выпустят отсюда трезвым. Поэтому, взяв стакан в руку, он с минуту смотрит на него, пытаясь понять, что в нем. Но гадать бесполезно, поэтому спортсмен делает небольшой глоток, пробуя. Что-то сладкое, при этом достаточно крепкое. Тепло растекается по горлу вместе с первой порцией алкоголя, принося с собой расслабление. Это становится спусковым крючком, после которого Кевин допивает содержимое за раз. — Я же говорил, шикарное место, — смеется Ники, беря в руки второй стакан и поднимая его вверх, — за победу! — гордо произносит Хэммик, дожидаясь, когда остальные повторят его действие. Как ни странно, и Аарон, и Эндрю тоже поднимают бокалы, и Ники подмигивает Кевину, намекая, что и ему пора. Когда вторая порция алкоголя распространяется в крови, Кевин чувствует, как голова становится легче. Она будто лишается всех ненужных мыслей, оставляет лишь приятную пустоту, незагруженную лишними проблемами. Когда третья порция пропадает из бокала, Дэй уже не слышит, как Ники что-то спрашивает у Эндрю на немецком. Все звуки сливаются в один сплошной гул, а предметы теряют четкость, начиная частично сливаться. После четвертой порции контролировать мысли становится практически невозможно и тело становится мягким, не желая держать форму, подобающую спортсмену такого уровня. В глазах все плывет и опору дает рука Эндрю, зафиксировавшая подбородок Кевина таким образом, чтобы он смотрел прямо в глаза. — Почему ты перешел к лисам? — четко спрашивает Эндрю, будто не он только что опустошил половину стоящих коктейлей. — Травма? — приподнимая бровь, усмехается Кевин, покосившись на руку. — Не пытайся врать, — растягивает губы в недоброй улыбке, елейно произносит Миньярд. Разгоряченной кожей Кевин чувствует, как к шее прикасается что-то холодное. Что-то что предупреждающе давит. То, что это был нож Дэй понимает быстро даже пьяным мозгом. Но страха от этого не прибавляется. Если бы это был первый раз, когда лезвие красуется на бледной коже, может быть и прокатило бы. Но не сейчас. — Если хотел услышать правду, мог просто спросить, — пытаясь собрать слова в предложение, говорит Дэй, — не обязательно было напаивать меня и уж тем более пытаться запугивать. — Не боишься значит? — наклоняясь над столом, Миньярд приближается к лицу Кевина, хватая за ворот бадлона. — Не тебя, — насколько это было возможно пожимает плечами Дэй, — Рико сломал мне руку, после того как я забил мяч, предназначавшийся для него. Эндрю смотрит прямо в глаза, пытаясь уловить малейшие признаки лжи. Но взгляд Кевина остается таким же, как и прежде пьяным, с тщательно скрываемыми отблесками боли и разочарования. — Я не знал к кому обратиться, поэтому пришел к Ваймаку, — продолжает Кевин, хотя Миньярд и не просил, — Ваймак предложил мне работу помощника тренера, а Эбби сказала, что гипс был наложен неправильно, и видимо таким образом меня решили убрать с дороги. От переизбытка эмоций Кевин даже начинает нормально говорить, не путая окончания, и выстраивая слова в правильные предложения. — Я разорвал контракт с воронами, но ты сам вечера слышал, — усмехается Кевин, но грусть за этой улыбкой скрыть не получается, — хозяин рассчитывает на то, что я вернусь. И если не по собственной воле, то они меня вернут. Так что зря стараешься, надолго мне здесь не позволят остаться, терпеть меня чуть-чуть осталось. В зеленых глазах не скрытое отчаяние, которое заметно невооруженным взглядом. Слова пропитаны горечью, и Кевин сам прекрасно понимает, насколько жалко это звучит, поэтому он тянется к очередному бокалу и залпом опустошает его. — Но ты же не хочешь возвращаться, да? — встревает Ники, пытаясь переварить полученную информацию. — Меня спрашивать не будут, — Кевин откидывается спиной на диван, когда Миньярд убирает руку. — Пессимистично, — тоскливо тянет Хэммик. Дэй не отвечает, лишь прикрывает глаза, ощущая, как предметы теряют свою опору, начиная кружиться в хаотичном направлении. На краю сознания Кевин понимает, что с закрытыми глазами слишком некомфортно находиться. Чувствуешь себя слишком уязвимым. Брошенным на произвол судьбы. Когда по глазам вновь бьет яркий свет, Дэй пересекается взглядом с Эндрю. Он выглядит задумчивым. По его лицу все также нельзя определить, что у него на уме, но в глазах отражается глубокий мыслительный процесс. Сейчас у Кевина нет ни сил, ни желания пытаться в этом разобраться, поэтому он просто смотрит, не рассчитывая на какую-то ответную реакцию. После этого время замедляется до предела, и в себя приходит Кевин только после того, как Ники настойчиво пихает его в бок, пытаясь разбудить. Перед глазами все плывет, в голове пустота, в ушах звон и Дэй просто следует за Хэммиком, даже не пытаясь разобраться в происходящем. Все события оставшегося вечера сливаются в одну кучу, оставляя лишь небольшие отпечатки в памяти. Вот Кевин выходит из бара, придерживаемый Ники, вот машина, рев мотора. Поездка длиной в секунду. Остановка и, не удержавшись, содержимое желудка оказывается на дороге. Рука Ники все еще заботливо придерживает, не давай упасть. Щелчок открывающейся двери и снова темнота. Пару шагов и тело Кевина приземляется на кровать. Холодные простыни под лицом и абсолютная тишина в мыслях. Блаженное спокойствие. Секунда и Кевин проваливается в сон.