***
Кстати, о хранении секретов. Мэнди звонила ему не только из-за беспокойства, но и чтобы подробнее расспросить лучшего друга о ночи аварии. Очевидно, ее брат сказал ей, что они оба были пьяны, и он решил сесть за руль, что привело к аварии. Она злилась на брата, но также и на Йена, которому не следовало так много пить и пропускать прием лекарств. В конце концов, она также злилась и на себя, потому что не остановила Йена, а присоединилась к игре с выпивкой. Йен ненавидел, когда она чувствовала себя виноватой, поэтому решил встретиться с ней в их обычном кафе тем утром и немного поболтать с ней. — Привет, мой парень! — вместо этого Мэнди поприветствовала его перед его домом, когда Йен почти покинул квартиру. — Мэнди? — удивленно спросил Йен. Алан, вышедший за ним, врезался ему в спину. — Йен, что за… — Алан выглянул из-за его плеча, чтобы увидеть причину, по которой его сосед остановился посреди выхода. — Оу. Эм. Не знал, что мы кого-то ждем. — Я тоже, — ответил Йен, но улыбнулся лучшей подруге. — Ладно, думаю, сейчас подходящее время, чтобы вас представить, — он похлопал Алана по плечу, который снова принял напряженную позу, — Мэнди, это Алан, мой сосед. Алан, это Мендс, моя лучшая подруга. Йен старался представить их более непринужденно, поскольку знал, что Алану неловко знакомиться с новыми людьми. Но он бы хотел, что два самых его близких друга чувствовали себя комфортно в присутствии друг друга. Как и ожидалось, Менди улыбнулась, протягивая руку. — Привет. И, как и ожидалось, Алан пожал ее руку наихудшим способом из всех: спустя огромное количество времени и не сжимая ее с нужной силой, а как холодную, безжизненную вещь. К счастью, эта жалкая сцена длилась всего мгновение. Затем Алан кивнул и пошел своей дорогой, ускоряясь и исчезая из их поля зрения. — Какой интересный человек, — прокомментировала Мэнди, беря Йена за руку. — Ага, и это мой сосед! Клянусь, когда узнаешь его получше, то он не будет таким казаться. — Конечно. Не то, что мой тупоголовый брат. Когда узнаешь его получше, хочется сбежать, — пошутила она. Прежде чем вспомнила, что произошло несколько ночей назад. — Насчет этого. Вместо того, чтобы сбежать, ты решил отправиться на приятную, медленную езду. Йен вздохнул. — Знаю, мне так жаль… Мэнди махнула рукой. — Да-да, знаю. Все в порядке. Ты цел, Микки тоже, машина… ну, машина — нет, но эй. Микки ее разбил, так что это его забота. Просто надеюсь, ты усвоил урок: не становись одной из подлиз Микки, окей? Йен улыбнулся и кивнул. Но также почувствовал и жжение в животе, которое было вызвано не лекарствами. Это было чувство вины. Мэнди сказала, что Микки вернулся домой сразу после ухода Йена и что все обвинения были сняты, но это не означало, что Йен чувствовал себя чистым. Он испортил машину Микки, еще и вину на себя взял Микки. Он надеялся, что этот человек скажет правду хотя бы своей сестре. Лучше бы Мэнди дала пощечину его веснушчатому лицу, чем если бы она жаловалась на дурное влияние своего старшего брата. Но, видимо, Микки хотел унести этот секрет с собой в могилу.***
Выпив апельсинового сока вместо желаемой чашки кофе, Йен открыл дверь кофейни и резко остановился посреди выхода. Мэнди врезалась в его спину, и Йен бы рассмеялся от эффекта дежавю, если бы человек, из-за которого он застыл, не был тем, кого он хотел и не хотел видеть одновременно. — Микки, — просто сказал он, сосредоточив свое внимание на нем. Микки тоже удивился, увидев его, и потрогал нижнюю губу большим пальцем. — Йоу, Галлагер, — поздоровался он. Они оба стояли молча, один перед другим, глядя друг другу в глаза. — Ага, теперь, когда вы знаете имена друг друга, не могли бы вы, пожалуйста, отойти в сторону? Вы стоите в середине прохода, если вдруг не знали, — сказала Мэнди из-за спины Йена, почти полностью скрытая им. — Ой. Блять. Прости, Мендс, — Йен сразу же отодвинулся, освобождая проход. Как только Мэнди вновь стала видна, Микки переместил взгляд на сестру, и Йен почувствовал себя немного разочарованным из-за того, что больше не был центром внимания Микки. Мэнди встала между ними, принимая во внимание неловкость, царящую между ними. — Ладно, мне нужно идти. Но вы должны поговорить о произошедшем, пьяницы, — сказала она твердым голосом, не требующим отказа. Она похлопала Йена по плечу и слегка толкнула Микки, который просто проворчал «пока», после чего она ушла, оставив их вдвоем. В тишине. — Хочешь зайти внутрь? — спросил Йен, кивая в сторону кофейни. Микки пожал плечами. — Мне просто нужно взять кофе и вернуться к занятиям. Йен выглядел удивленным. — Значит, ты правда ходишь на занятия, — ответил он. Темноволосый фыркнул. — Иногда приходится, представь, — он открыл дверь кофейни. — Я думал, ты там только спишь, — Йен последовал за Микки, ожидая, пока тот закажет кофе. — И это тоже, — Микки улыбнулся, и Йен не смог сдержаться от улыбки. Микки, приподнявший уголок рта, представлял собой потрясающее зрелище, особенно, когда прикусывал нижнюю губу или касался языком уголка рта. Думая об этом, Йен, вероятно, был одержим ртом Микки. И глазами. И бровями. О, и задницей. Она, вероятно, делила первое место с его ртом в тройке лучших у Йена. — Да, но еще рано, видимо, тебе нравится предмет. Йен заметил, что Микки на пару секунд замер, и возненавидел себя за дальнейшие расспросы. Может, ему не нравилось говорить о своих курсах, а может, он просто не хотел отвечать на вопросы Йена. Или, что еще хуже, вообще не хотел разговаривать с Йеном. — Это, ээ, вычисления, — ответил Микки. Йен вздохнул с облегчением. Сейчас, конечно, было самое время просто заткнуться и порадоваться, что Микки ему ответил. — Вычисление чего? Конечно, Йен не мог завалить ебальник. Микки прикусил нижнюю губу. Он выглядел неуютно. — Это не входит в мою специальность. Просто для добора предметов. Не хотел изучать что-то бабское, — пробормотал он. — К тому же, всегда полезно изучать свой выигрыш в покер. На этот раз Йен решил закрыть тему. — Ладно, круто. Выйдя за пределы кофейни, оба молчали. Микки стоял со своей кружкой кофе, Йен держал руки в карманах пальто. Люди вновь на них натыкались, потому что они опять загораживали вход. Йен знал, что пришло время по-настоящему поговорить. И он был уверен, что Микки тоже это знал. Они не обменялись ни единым сообщением после ночи в полицейском участке. Йен хотел послать ему хотя бы одно сообщение с извинениями, но в тот день ему пришлось думать о других вещах, например, о незапланированной встрече со своим психиатром. Потом он чувствовал тошноту. После этого Йен пришел к выводу, что говорить «извини за Вайпер и за арест» спустя два дня после произошедшего было не очень хорошо. К тому же, тот факт, что Микки не написал ему, заставил Йена прийти к единственному выводу: Микки был очень зол на него. Поэтому Йен решил, что разговор лицом к лицу — лучшее решение. Но теперь, перед нечитаемым лицом Микки, Йен начал сожалеть о своем решении и хотел убежать, отправив ему извинения по сообщению. Микки направился в сторону колледжа, и Йен не знал, нужно ли ему идти следом. Может, Микки решил положить конец тому, что между ними происходило. Йен не мог его винить. — Идешь или как? — спросил Микки, выгибая бровь. Йен просиял. Черт, почему он должен показывать, как он счастлив из-за единственного вопроса? Йен подбежал к нему, следуя по одному из коридоров. Стало довольно жарко, поэтому он снял пальто и перчатки. Повязки на руке привлекли внимание Микки, и он кивнул на них. — Это из-за аварии? Не помню о них. Йен поднял руку, показывая пластырь и царапины вокруг него. — Нет. Я на следующее утро порезался тарелкой. — Ебать ты неуклюжий, Галлагер, — сказал Микки, схватив его за запястье, чтобы рассмотреть руку поближе, и Йен почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Было глупо чувствовать себя так после обычного прикосновения, но он не привык к обычным прикосновениям Микки. Обычно он прикасался к нему из-за ссоры, ради секса или обещания секса, но прямо сейчас он казался обеспокоенным. Сердце, успокойся. — Да… — Йен испытывал искушение продолжить разговор о том, каким недотепой он был, но он знал, что они должны были поговорить о произошедшем. И лучше раньше, чем позже. — Микки, мне очень жаль за ту ночь, — выпалил он. Он уже задыхался от духоты в помещении, а из-за чувства вины так тем более, потому что держал все слова, которые хотел сказать, внутри. Подобно скороварке, он почувствовал, как весь пар, который он накапливал, начал испаряться. Пришло время поднять важный вопрос. Микки кивнул. — Ага, тебе и должно быть стыдно, — он сделал последний глоток кофе, оставив чашку на свободной скамейке. — Я вернулся в 10 утра и обнаружил, что в моей спальне так холодно, что я удивился, как в моей комнате не оказалось ебучего белого медведя, потому что какой-то долбоеб открыл окно, чтобы «проветрить комнату», и, блять, конечно, Мэнди не потрудилась его закрыть, когда ушла на кухню. Микки выглядел серьезно разозленным, до такой степени, что Йен не понимал: Микки действительно больше злился за холодную комнату, а не за арест из-за вождения в нетрезвом виде? Или сломанной машины? — Лучше холод, чем запах блевотины, — осторожно ответил Йен. Микки фыркнул. — Ага, особенно, когда обогревателей нихуя, — он все еще не снял пальто. — Но, если ты хотел извиниться за машину и за арест, то ты это уже сделал в полицейском участке. — Да, но… Микки остановился. — Слушай. Ты был пьян, но и я тоже. Я не должен был позволять тебе садиться за руль, но я позволил. И у тебя нет водительских прав, так что… — он пожал плечами, — к тому же, меня отпустили без каких-либо обвинений, одно лишь утомительное ожидание в участке несколько часов. Йен кивнул, но не выглядел убежденным. Микки, должно быть, это заметил. — Ты же знаешь, Мэнди убила бы меня, если бы я позволил тебе попасть в беду. Особенно, когда я не хотел попасть ни в одну. Это возбудило любопытство Йена. — Это благодаря тем, кто тебе помог? Микки фыркнул. — Ага. Это мой дядя Ронни и его прилежный стажер, мой брат Игги. Дядя владеет юридической фирмой здесь, в Лос-Анджелесе, и в Чикаго. Скажем так, никто в полицейском участке не хочет действовать ему на нервы. — Оу, эм. Это хорошо, — ответил Йен. Микки вздохнул. — Да. У моей семьи связи есть везде, где это имеет значение. Милковичи не попадают в тюрьму. У нас вроде как негласный иммунитет, — сказал он. Звучало мило, что они могут выйти сухими из воды, но тон Микки не звучал самодовольно по этому поводу. Он просто констатировал факт, не гордясь им. Черт, если бы Йен плохо его знал, выглядело бы так, словно Микки думал об этом иммунитете как о проклятии, а не благословении. — Знаешь, я бы чувствовал себя дерьмово, если бы тебе предъявили обвинение… — пробормотал Йен. — О, не волнуйся. Можешь все еще чувствовать себя дерьмово. Мой дядя заплатил за сломанный забор, но расходы на ремонт Вайпера полностью ложатся на меня. Дядя пообещал лишь ничего не говорить отцу. Он бы разозлился, если бы узнал. Да, он чувствовал себя дерьмово. Йен и забыл об отце Микки. Он не хотел, чтобы у Микки были проблемы с папой из-за него. — Сколько? — Сколько стоит починить мою крошку? Около 30 тысяч. У меня достаточно денег для оплаты. — Я могу помочь? — Сколько у тебя есть? — Прямо сейчас? Тысяча или две. Могу спросить свою семью, у нас общий бюджет… — традиция беличьего фонда, старой банки, которую они с таким трудом наполняли, чтобы покрыть расходы на зиму, все еще была жива в семье Галлагеров. Единственное отличие заключалось в том, что они использовали не банку, а банк, и нули в фонде выросли вдвое. Роскошная версия беличьего фонда. — Ага, спасибо за предложение, но я сам о ней позабочусь, — Микки подождал несколько секунд, прежде чем добавить, — и все же… Йен моментально среагировал. — И все же? — И все же, если тебе правда так плохо из-за этого, то можешь отплатить мне своим телом. Йен не мог удержаться от улыбки. — Думал, ты и так получаешь его бесплатно. — Я тоже так думал, но той ночью вместо того, чтобы трахнуть меня, ты трахнул машину, — Микки покачал пальцем. — Не круто, Галлагер. Йен почувствовал, как у него запылали щеки. — Оу, ха, извини за это. — Да, понял, ты сегодня весь день извиняешься, — Микки остановился перед деревянной дверью. Он повернулся, чтобы посмотреть Йену в глаза. — В качестве компенсации, ты будешь девчонкой по вызову. Когда я захочу, ты придешь. Не имеет значения, где ты находишься, что ты делаешь или с кем ты. Глаза Йена расширились. Его потрясло не «возмещение», как таковое. Дело в том, что Йен и так был девчонкой по вызову. Не имело значения, где он находился, что он делал или с кем он был. Первоначальное замешательство исчезло, уступив место чему-то гораздо теплому. Тот факт, что Микки хотел выразить их неявную договоренность словами, должен был что-то значить. Они все еще были друзьями-с-привилегиями, но Йен посмел подумать, что Микки хотел, чтобы Йен стал единственным? От него не ускользнуло, что Микки выделил «с кем ты». И они с Микки довольно часто встречались, так что… может быть… Микки ни с кем больше не встречался? — Конечно, я буду твоей девчонкой по вызову, — Йен не собирался улыбаться, но не смог сдержать ухмылку, появившуюся на его лице. Удивительно, но Микки тоже улыбнулся, хотя его ухмылка закончилась касанием уголка рта языком. Знак того, что Йена скоро вызовут. — Мне пора в класс, — Микки кивнул в сторону двери. — Но я жду, что моя девчонка по вызову будет без штанов в кладовке через час. Йен рассмеялся. — Будет сделано!